Текст книги "Небеса"

Глава 22

Один из жителей миссии отдал Алекс свою куртку. Разорванная рубашка слишком живо напоминала о том, что могло бы случиться. От воспоминаний Алекс снова затрясло, и Уин покрепче прижал ее к себе. Он охранял ее сон до рассвета, поклявшись никогда не расставаться с ней, что бы ни случилось.

На рассвете отряд разделился. Уин, Алекс, Мэтт и несколько человек из миссии поскакали вернуть венец на прежнее место, а остальные поехали искать лагерь Филиппа и Роберта.

При свете дня обратное путешествие не представляло никаких трудностей, и часов около одиннадцати они уже были у церкви. Услышав стук копыт, священник выбежал им навстречу.

– Мы привезли венец, святой отец, – объявил Уин, спешившись и входя под священный кров.

Добрый пастырь светился от счастья, но по лицу его прошла тень, когда он увидел сумку, запачканную кровью.

– Что произошло?

– Вам известно предание о проклятии венца?

– Нет, – ответил священник, смутившись.

Они рассказали ему об опасности, которой подвергались искавшие Венец Желаний из жадности. Лоуренс не случайно поместил его на статую Мадонны с Младенцем, так как их любовь была совершенной.

– Мы хотим вернуть его обратно, отец. Здесь его место. Не в каком-нибудь лондонском музее, а здесь, где он благословляет землю и людей, – сказал Мэтт.

– Здесь к нему относятся с достойным его благоговением. Только здесь он и должен оставаться, – заключила Алекс.

– Бог да благословит вас.

Алекс вытащила венец из сумки, и они вошли в церковь. Она прошла вперед и поместила его на голову Девы Марии.

Пока они стояли, застыв в молчании, начал звонить церковный колокол. На его радостный звон сбежалась вся миссия, окружив церковь. Все были уверены, что случилось чудо. Так оно и было, ведь венец вернулся к нам, а, следовательно – гармония и покой, как заповедовал Бог.

Уин и Алекс держались за руки, не сводя глаз с Девы.

Сердце Мэтта было переполнено любовью и безмятежностью. Всю свою жизнь он искал Венец Желании. Сначала он хотел поместить его в какой-нибудь музей, но теперь не сомневался, что они поступили правильно. Венец будет защищать и благословлять всю паству. Где еще можно найти спокойствие и любовь, как не в церкви? Довольный результатом их поисков, Мэтт вышел наружу. Ему не терпелось добраться до Нового Орлеана, где его ждала Кэтрин.

Задержавшись у выхода, Уин посмотрел на Алекс.

– Алекс, – начал он тихо, чтобы никто не услышал, – ты выйдешь за меня?

Она ответила сияющей улыбкой, глаза ее искрились нежностью.

– После всего, что Филипп и Роберт порассказали мне о тебе, я уже и не ждала такого вопроса.

Он удивился:

– А что они говорили?

– Когда они пришли ко мне в Галвестоне, они сказали, что в Лондоне ты был настоящим денди и ловеласом. Более того, использовал женщин для собственного удовольствия, а потом бросал, когда уставал от них.

Уин выглядел смущенным.

– Так оно и было до нашей встречи. Тогда мне на всех и на все было наплевать. Но сейчас… – Он остановился, чтобы собраться с мужеством и открыть все глубины своей души. – Теперь я люблю тебя, Алекс. Без тебя мне незачем было бы жить.

– И я люблю тебя. Я выйду за тебя, но…

– Но?.. – Он напрягся, услышав ее заминку.

– Но сначала я должна освободить отца. Пока я не буду знать, что он в безопасности…

– Понятно. Мы можем отправляться прямо сейчас, ведь здесь все устроилось.

– Спасибо. – Она положила ладонь на его руку, и он прижал ее своей.

– Незачем меня благодарить. Я люблю тебя. Я обнаружил, что любовь – самая могущественная сила в мире. Она преодолеет все преграды, все, даже самое страшное. Мы спасем твоего отца, Алекс. – Он не мог оторвать от нее глаз.

Алекс пристально посмотрела на Уина. В его глазах она увидела силу и решительность и поверила, что он ей поможет. Впервые с того времени, когда братья Энтони так неожиданно появились у нее дома в Бостоне, она почувствовала, что будущее не так уж плачевно.

– Я люблю тебя, Уин, – прошептала она и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку.

Из церкви они вышли обнявшись. Мэтт поджидал их.

– Едем в Сан-Антонио?

– Да, а потом в Галвестон и как можно быстрее Ты возвращаешься в Бостон?

Мэтт улыбнулся:

– Нет, в Новый Орлеан. Домой, к Кэтрин.

Они готовились тронуться в путь, когда из церкви высыпала толпа народу. Алекс захотела переодеться перед дорогой, и одна из женщин пригласила ее к себе, пока остальные прощались друг с другом.

Вскоре они уже удалялись от миссии – и от венца. На холме они остановились, чтобы в последний раз взглянуть на Корасон Саградо. В солнечном свете мессия сияла белизной и напоминала земной рай. Уверенные, что там все будет в порядке, они двинулись по направлению к Сан-Антонио.

К вечеру они без приключений добрались до города и остановились в той же гостинице, что и раньше. Заказав места в утреннем дилижансе на Галвестон, они поужинали и разошлись, условившись встретиться пораньше.

Уин и Алекс вошли в свою комнату. Увидев ванну с горячей водой, Алекс обрадовалась и стала расстегивать блузу.

Прислонившись к двери и скрестив руки на груди, Уин наблюдал за ней. Он смотрел, как она расстегивает последние пуговицы и сбрасывает блузу с плеч, и желание постепенно нарастало в нем.

– Ты такая красивая, Алекс. Я люблю тебя, – прошептал он срывающимся голосом, приближаясь к ней.

Алекс подошла к Уину и положила голову ему на плечо. Только сейчас она ощущала себя в полной безопасности. Если бы не беспокойство об отце, она чувствовала бы себя абсолютно счастливой. Когда же Уин поцеловал ее, Алекс постаралась отбросить в сторону все заботы и на какое-то время полностью отдаться блаженству.

Действуя мягко и сдержанно, он помог ей раздеться, подвел ее к кровати и уложил на нее. Забыв обо всем на свете, они слились в страстном объятии. Ласки Уина становились все более настойчивыми; ее шелковистая кожа сводила его с ума. Он жадно стремился изучить все заветные уголки ее тела, прикосновение к которым могло доставить ей особое наслаждение.

Алекс упивалась его объятиями и ласками. Ее желание было не менее сильным, и она еще больше разжигала его страсть, скользя опаляющими прикосновениями рук вдоль его груди, спускаясь к животу и ниже, заставляя его совершенно потерять голову. Ничто больше не имело значения – в мире не было ничего, кроме их любви.

От первозданного, животного удовольствия Уин застонал. Их губы встретились, и оба утонули в глубочайшем поцелуе, от которого чуть не задохнулись. Потом он начал покрывать поцелуями все ее тело, сладострастно изгибающееся в ответ на каждое его прикосновение. Алекс чувствовала, что не может больше сдерживать огонь, полыхавший в ней, и придвинулась к нему вплотную. Уин последовал приглашению, шепча Алекс на ухо что-то нежное, и накрыл ее своим телом. Ритмичное, разгоряченное движение их переплетенных тел приводило его в экстаз.

Достигнув апогея наслаждения, они почувствовали бесконечное блаженство. Потом, отдыхая, они все еще крепко прижимались друг к другу, не в силах расстаться с прекраснейшим из ощущений.

– Какая жалость, что ванна пропадает зря… – пробормотал Уин, поглаживая ее.

– Угу, – сонно согласилась Алекс.

Она лишь вздохнула, когда Уин взял ее на руки, но не стала возражать, почувствовав, как ее осторожно опускают в еще теплую ванну. Уин влез туда вслед за ней и усадил к себе на колени, не обращая внимания на льющуюся через край воду. Некоторое время они с увлечением мыли друг друга, пока Уин, наконец, не выдержал и не отнес ее обратно в постель. Там они с еще большей страстью снова занялись любовью. Только под утро, утомившись и как следует, насладившись удивительным блаженством любви, они, наконец, крепко заснули.

А на закате они уже подъезжали к побережью. В Галвестоне им пришлось расстаться с Мэттом, что было очень печально.

– Не забудь передать Кэтрин, что ты был самым замечательным из всех моих мужей, – сказала Алекс, поцеловав его на прощание.

Пароход Мэтта отходил первым, и они пришли на пристань проводить его.

– Обязательно, – ухмыляясь, пообещал он. Пожимая Уину руку, он добавил: – Думаю, в итоге мы с тобой нашли просто бесценные сокровища.

– Ты прав… – Он посмотрел на Алекс. – Береги себя.

– Постараюсь, да и вы тоже. – Поднимаясь по трапу, он вдруг обернулся: – Кстати, Алекс, когда вытащишь отца из тюрьмы, передай ему, что он пропустил потрясающее приключение.

Она улыбнулась в ответ:

– Знаешь, Мэтт, у меня такое чувство, что когда-нибудь мы с ним обязательно вернемся в Техас.

– Только через мой труп, – вмешался Уин. – Пусть твой отец ищет себе другого помощника – ты будешь путешествовать только со мной.

– До свидания… – Мэтт помахал им с палубы. Он надеялся, что все у них будет хорошо. При других обстоятельствах он бы обязательно отправился в Лондон вместе с ними, но был уверен, что Уин справится и без его помощи. Кроме того, его ждала Кэтрин. Сейчас она занимала самое главное место в его жизни.

Мэтт не сводил глаз с пристани, пока Уин и Алекс совсем не исчезли из виду. Тогда он обратил свой взгляд на северо-восток, к Новому Орлеану, где его ждали любовь и новая жизнь.

Кэтрин стояла посреди площадки для игр и следила за тем, как продвигаются ремонтные работы в здании приюта. Рабочие меняли рамы. Она все еще изумлялась переменам, произошедшим после того, как мистер Маркхам обнаружил, что Лиза является его внучкой. Он был человеком слова и сразу же после ее указаний о необходимых переделках прислал своих рабочих, и результаты были налицо.

– Миссис Кэтрин! – Через площадку к ней мчались Томми и Лиза.

Ее лицо осветила улыбка, она раскинула, руки и подхватила их обоих.

– Дедушка нас снова пустил поиграть, – обрадованно сказала Лиза. Она никогда не думала, что жизнь может быть такой чудесной. Мало того, что Томми был теперь признан ее братом, у нее появилась своя комната! В доме деда ее окружала неземная любовь, и Лиза хорошела с каждым днем.

Кэтрин была тронута великодушием старика. Она боялась, что, переехав к нему, дети забудут о приюте и о ней. Но Маркхам понимал, что значил для них приют, и позволял им регулярно навещать старых знакомых. Теперь дети выглядели ухоженными и довольными и рады были поделиться своим счастьем с друзьями.

– Я так рада вас видеть. Мне очень вас не хватало, мои милые.

– Нам тоже, но дедушка такой хороший. Последние несколько недель были так насыщены для Лизы новизной, что казались длиннее всей ее предыдущей жизни.

Ее глаза светились, а щеки горели – сразу было видно, что это обожаемый ребенок.

– Что вы сегодня будете делать? – спросила Кэтрин.

– Ну, не знаю. Просто играть.

– Ладно, только ведите себя хорошо, – поддразнила она.

– Конечно, не волнуйтесь, – пообещал Томми. Они умчались, полные жизни, любви и веселья. Она увидела, как они встретили своих приятелей, и почувствовала глубокое удовлетворение. И всем этим они обязаны Мэтту.

Мэтт… Она скучала по нему. Она задумывалась: а действительно ли он вернется? С тех пор как он поцеловал ее, она все время мечтала оказаться в его объятиях. Она знала, что это безумие, ведь они так недолго были знакомы. Но разве рассудок может объяснить чувства? Сердцем она чувствовала, что ждет не напрасно, а она привыкла доверять своему сердцу.

Новый Орлеан

Мэтт с нетерпением ждал прибытия. Пароход пришвартовался в полдень, и Мэтт немедленно отправился в приют.

Когда экипаж, наконец, остановился перед приютом, он соскочил, заплатил извозчику и остановился посмотреть на здание.

Улучшения были налицо. Значит, Маркхам сдержал свое слово, обрадовался Мэтт.

Он глубоко вздохнул и поднялся по ступеням.

Неожиданно он лицом к лицу столкнулся с Томми. Мэтт широко улыбнулся, раскинул руки, и Томми без промедления кинулся ему на шею.

– Ну, надо же, вы вернулись! – «Значит, взрослые иногда все-таки держат слово», – подумал он.

– Я же обещал. Приехал, как только смог. – Мэтт легко подбросил его.

– А вы нашли сокровище? Моя подсказка помогла?

– Нашли.

– Ну и где оно? Вы привезли его с собой?

– Нет, мы решили, что лучше всего будет оставить его там, где нашли.

– Расскажите все-все! А трудно было найти?

– Я тебе обо всем расскажу, но попозже. Это очень долгая история, сначала я должен повидать миссис Кэтрин.

Мэтт опустил Томми вниз и поглядел на окна ее кабинета.

– Ага, она там. Ну и обрадуется же она! – закричал мальчик.

– Ты так думаешь?

– Я знаю.

– А что ты тут делаешь? – спросил Мэтт, неторопливо шагая по направлению к кабинету.

– Мы с Лизой пришли поиграть с другими ребятами. Дедушка нам всегда разрешает.

– Вам нравится жить у него?

– Ужасно.

Мэтт никогда не видел Томми таким счастливым, и был страшно рад тому, что все так обернулось.

– Мне многое надо с тобой обсудить, но сначала я должен увидеть миссис Кэтрин.

Они обменялись понимающими взглядами.

– Вы на ней женитесь, да? Вы должны это сделать, – вырвалось у Томми.

– Если она согласится, то я готов, и как можно скорее.

– И тогда вы останетесь здесь?

– Все зависит от миссис Кэтрин. Если она захочет, я, конечно, останусь.

– Здорово. – Томми был доволен.

– Потом увидимся, хорошо?

– Ага, а я пока скажу Лизе, что вы здесь. Мэтт постучал в дверь кабинета.

– Войдите.

Нежный звук ее голоса бальзамом пролился на его изголодавшееся по любви сердце. Он снял шляпу и вошел.

– Мэтт! Ты вернулся! – Кэтрин не знала, ни когда он вернется, ни вернется ли он вообще, но всегда молилась об этом.

Она показалась ему во сто раз прекраснее того образа, который он хранил в своей памяти, в чем он не замедлил ее заверить, крепко сжав в объятиях.

– Как я скучал по тебе, – прошептал он.

Она страстно ответила на его долгожданный поцелуи.

– Кэтрин, я люблю тебя, – просто сказал он.

– Я тоже, Мэтт, мне так тебя не хватало… Неужели ты, наконец, вернулся…

В глазах друг друга они прочли исполнение всех желаний.

– Ты пойдешь за меня, Кэтрин?

Ответом ему был бесконечно нежный поцелуй.

– Если хочешь, мы останемся здесь. Я буду помогать тебе с детьми.

– А как же твой дом, твоя жизнь в Бостоне?

– Моя жизнь, мое будущее с тобой, Кэтрин. Здесь мое место, и здесь я хочу остаться. Там, где ты, – мой дом.

– А там, где ты, – мой.

Их губы устремились друг к другу и слились в поцелуе, которым они обменялись как залогом любви и обетом верности.

Мэтт подумал о Бостоне, о жизни, которую там вел, и ему показалось, что все это происходило с другим человеком и в другом измерении. Его место было здесь. Он понял это, как только ее увидел. Он был дома.

В это время в холле показалась Милли, помощница Кэтрин, которая намеревалась обсудить с ней кое-какие дела. Стоявший на страже Томми перехватил ее как раз вовремя.

– Не думаю, что вам нужно входить сюда прямо сейчас, мисс Милли.

– Что? – Она нахмурилась. – Что это значит, Томми?

– Мистер Маккитрик вернулся. Милли улыбнулась и подмигнула Томми.

– Ясно. Ну, тогда я загляну попозже. – Она улыбнулась и повернула в другую сторону. – Охраняй дверь хорошенько, Томми.

– Не беспокойтесь.

Милли поспешила заняться другими делами, а Томми остался на страже. Он с улыбкой оглянулся на закрытую дверь. Живя вместе с Лизой и дедушкой, он был счастлив и надеялся, что у миссис Кэтрин и Мэтта тоже все будет хорошо.

Уин и Алекс стояли на палубе у перил. Они плыли несколько недель и уже приближались к Бостону. Они решили, что по пути отправятся к ней домой, узнать, нет ли новостей от отца, а потом уже помчатся прямо в Лондон.

– Уин, я так боюсь, – призналась Алекс. Он взял ее за плечи и нежно привлек к себе:

– Что бы ни случилось, любимая, я с тобой.

– А вдруг, когда мы приедем в Лондон, мы узнаем, что приговор уже приведен в исполнение?!

Уин поспешил успокоить ее:

– Если Энтони действительно сумели повлиять на охрану, тогда с ним все в порядке. Я уверен, что они хорошо заплатили за его неприкосновенность.

– Как бы мне хотелось поверить в это. Надеюсь, что ты прав. – Она подняла на него взгляд, полный тревоги, и прочитала решимость в его глазах.

– Почему ты улыбаешься? – спросил Уин.

– Филипп и Роберт предупреждали меня, что, как только мы найдем венец, ты схватишь его и сбежишь. Они сказали, что ты испорченный, самоуверенный аристократ, которого волнуют только развлечения и удовольствия.

– Когда-то так оно, наверное, и было, но я изменился, и причина этому – ты. Без тебя моя жизнь не имела бы смысла. У меня было достаточно денег и друзей, которых я покупал на них.

– Это звучит так ужасно… и одиноко.

– А я и был одинок. Людям, которые меня окружали, было на меня наплевать, да и мне на них тоже. Я уже никогда не стану таким, как раньше. Уина Брэдфорда, отчалившего от Лондона в начале наших поисков, больше не существует.

– Я так испугалась, когда они мне все это рассказали.

– Почему?

– Я так отчаянно тебя любила! Мне страшно было подумать, что ты бросишь меня, когда венец будет найден.

– Пока я с тобой, ты ничего не должна бояться. Верь в меня, в наши чувства.

– Я верю, и прости меня за мои сомнения. – Выражение ее лица было красноречивее любых слов. – Все было так запутано. Я с самого начала знала, что придется предать тебя, и от всего сердца надеялась, что ты сумеешь меня простить.

– Мне нечего прощать. Ты поступила так, как было необходимо.

Она вздохнула и крепче прижалась к нему, наслаждаясь его близостью и мечтая только о том, чтобы все волнения были уже позади и ее отец находился бы рядом.

Вернувшись в каюту, они всю ночь занимались любовью, пытаясь найти успокоение в чувственной близости.

Сердце Алекс сжалось, когда, наконец, она увидела бостонскую гавань. Все время по пути домой ее не отпускала мысль, что, вернувшись, они узнают, что с отцом стряслось нечто ужасное. Пока они спускались с корабля и по дороге к дому Алекс ни на секунду не выпускала руки Уина из своей.

Казалось, все спокойно. Ничто не изменилось с того времени, как «отец Брэдфорд» впервые нанес ей визит. Они поднялись по ступеням парадного подъезда и постучали.

Лицо открывшей дверь горничной выражало безграничное удивление:

– Мисс Алекс! Боже правый, вы вернулись!

– Что? Что случилось? Вы слышали что-нибудь о папе?

Ответа не последовало. Они замерли в мертвой тишине в предчувствии трагических вестей.

– Но, мисс Алекс, ваш папа…

Вдруг из кабинета раздался голос Еноха:

– Алекс, дорогая! Это ты?

При звуке его голоса ноги Алекс подкосились, и, если бы не Уин, она бы упала.

– Папа?! О, папа, слава Богу, ты здесь!

Он вышел из кабинета, и она кинулась ему навстречу по коридору. Не в силах промолвить хоть слово, она бросилась ему на шею и крепко обняла.

– С тобой все в порядке! Ну, надо же – все в порядке! – И она расплакалась.

– Алекс, я так беспокоился. Все, что мне известно от горничной, так это то, что ты поехала искать венец с какими-то приятелями Лоуренса – священником по имени Брэдфорд и неким Маккитриком. – Он тоже прослезился.

– Ох, папа, – всхлипнула она, – я думала, ты погибнешь. Я так боялась, что не смогу тебя спасти!

– Я тоже переживал, дорогая.

– Но как тебе удалось выбраться? Что произошло? – Алекс все еще плакала не в состоянии оторваться от него. Чувства переполняли ее, после стольких страданий и тревог она не в силах была с ним расстаться.

Она и представить себе не могла, что он здесь, будучи уверенной, что им придется ехать в Лондон и использовать все влияние Уина, чтобы освободить его. А теперь ее молитвы были услышаны.

– Ну-ну, детка. – Он мягко похлопывал ее по спине, пытаясь утешить. – Давай-ка присядем. Думаю, по глоточку бренди нам сейчас не помешает.

– Да, папа. – Она судорожно вздохнула. Потом, вспомнив об Уине, стоящем позади, быстро представила их: – Папа, это Уин Брэдфорд.

– Очень приятно. – Енох пожал ему руку. – Вы не родственник того священника?

Уин не сдержал усмешки:

– Можно сказать и так.

– Что вы имеете в виду?

– Я и есть тот самый священник, сэр.

– Что? – В восклицании Еноха прозвучало изумление.

– Папа, я сейчас все объясню. Видишь ли, он был священником, а сейчас он не священник.

– Это, конечно, проясняет дело, – насмешливо сказал Енох.

Алекс поняла, что сказала глупость, и рассмеялась. В обнимку они вошли в кабинет, а Уин проследовал за ними.

– Долго рассказывать, папа, но, по-моему, скучно тебе не будет.

– А что служанка болтала о венце? Значит, я тут прохлаждался, а ты в это время шаталась по какому-то захолустью? Что же, наконец, произошло?

– Нет, ты первый рассказывай! Как ты вышел из тюрьмы? Тебя долго там держали?

Когда он вручил каждому по стакану бренди и все уселись, Енох начал:

– Все было просто ужасно, Алекс. Меня забрали прямо из гостиницы, предъявив обвинение в убийстве Лоуренса. Можешь себе представить?!

– Зная Роберта и Филиппа, очень даже могу.

– Они сполна за все расплатятся, ведь все уже известно.

– Значит, власти уже в курсе, что это они убили Лоуренса?

– Ну да, ведь горничная, которая знала, что это они его отравили, наконец-то решилась и все рассказала. Когда она поняла, что Филипп лишь использовал ее, она была только рада разоблачить его с братом. Как только они появятся в Лондоне – мои старые апартаменты к их услугам.

– Они не вернутся, – заметил Уин.

– Что вы сказали? – Он взглянул на Уина почти рассерженно: неужели эта алчная парочка не поплатится за свои мерзкие злодеяния? – Они просто так не уйдут! Я лично возьмусь за это дело!

– В этом больше нет необходимости, папа. Они мертвы.

Воцарилось глубокое молчание. Потом Енох медленно кивнул, довольный тем, что справедливость восторжествовала.

– Вот уж не думал, что смогу обрадоваться чьей-то внезапной смерти, однако на этот раз она, вероятно, была справедливой.

– Так оно и есть, – подтвердил Уин.

– А вы, молодой человек? Как вы оказались замешанным в это дело? Вы знали Лоуренса? Священник вы или нет?

Уин дружелюбно улыбнулся.

– Я лишь немного знал Лоуренса, но он был лучшим другом моего дяди. Это дядя Эдвард был отцом Брэдфордом, но вскоре после смерти Лоуренса он тоже отошел в мир иной. Мне достались его вещи, а вместе с ними – книга и письмо от Лоуренса.

– Так вот в чем дело, – задумчиво произнес Енох, – но горничная сказала, что Алекс уехала со священником.

– Да, сэр. Я занял место дяди Эдварда, так как в своем письме Лоуренс отметил, что вера дяди сослужит ему хорошую службу. Вот я и решил, что на всякий случай лучше мне быть священником.

Увидев, как Уин и Алекс смотрят друг на друга, Енох полностью оценил комизм ситуации.

– И это сыграло решающую роль, не так ли?

– Вы и представить себе не можете! Алекс засмеялась.

– Священник из него был превосходный, но знаешь, папа, я очень рада, что на деле это не так. – Она с обожанием посмотрела на Уина. – Он попросил моей руки, и я согласилась.

Енох заулыбался от таких новостей.

– Это чудесно, девочка, просто чудесно! – Он поцеловал ее и снова пожал Уину руку.

– Папа, еще кое-что… Это насчет венца…

– Да, где же венец? Вы его нашли? – Теперь, когда они обсудили все самое важное, ему не терпелось узнать, что с венцом и чем закончились поиски.

– Ну…

– Не тяни, просто ответь, нашли вы его или нет? Ведь в ночь перед смертью Лоуренса мы поссорились именно из-за этого. В конце концов, он признался, что все эти годы венец был у него – даже когда мы занимались раскопками. Разумеется, меня возмутило это известие.

– Вы, правда, сцепились?

– Ну, не то, чтобы сцепились… Я просто высказал ему все, что думал, – представьте себе, сколько времени, сил и денег мы потратили на поиски, и вдруг выясняется, что все это время сокровище находилось в его частной коллекции.

– А что случилось той ночью?

– Мы вернулись к нему домой, выпили, и он пообещал, что на следующий день расскажет, куда спрятал венец. Готовясь к встрече с ним, я был арестован за его же убийство. Филипп и Роберт в тюрьме требовали у меня книгу, но я отрицал, что знаю о ее существовании. Они сказали, что пока не получат венец, мне придется оставаться в тюрьме.

Алекс вздрогнула, так как поняла, что ее страхи имели основание.

– Прости, папа. Ко мне они тоже приходили и заставили меня поехать за венцом с Уином и Мэттом, чтобы найти его и отдать им.

– С Мэттом?

– Мэтту Маккитрику Лоуренс тоже оставил книгу с разгадкой. Он поехал с нами.

– Полагаю, он хороший человек.

– Очень хороший. Мы были даже немножко… женаты, – невозмутимо добавила она.

– Вы были… что?!

Алекс засмеялась:

– Это часть долгой истории. Не волнуйся. Все в порядке.

Енох снова расслабился и сделал долгий глоток.

– Я заинтригован. Может, начнете с начала? Алекс рассказала ему о визите братьев и об их угрозах.

Он понимающе кивнул:

– Они бы так и сделали.

– Я знаю. Когда они показали твои письма, которые им удалось перехватить, я поняла, что мне ничего не остается, кроме как вступить с ними в сделку ради твоего спасения.

– И Уин и Мэтт ничего об этом не знали?

– Нет, Алекс взвалила всю ношу на себя. Должен сказать, что они и меня навестили, пытаясь заполучить книгу. – И Уин коротко рассказал о своем столкновении с жадной парочкой.

– Меня до сих пор поражает, как такой добрый и высоконравственный человек, как Лоуренс, мог иметь такое отвратительное потомство.

– В письме дяде он предполагает, что проклятие венца отозвалось на его детях. Возможно, он был прав.

– Так что с венцом?

– Мы нашли его.

– Правда? – Глаза Еноха засверкали. – И где он? Я должен его увидеть.

– Может, и увидишь, но не сейчас. Мы оставили его там, где нашли.

– Но почему? После стольких трудов, вот так просто взять и бросить его?

– Потому что там, где он находится, царит истинная любовь, как и было, предсказано. Он в одной миссии, d Техасе, возложен на голову статуи Девы Марии.

Енох в изумлении уставился на них.

– Лоуренс спрятал его в церкви?.. – Затем, поразмыслив, добавил: – Ну, конечно, в этом есть смысл. Если Лоуренс действительно поверил в силу проклятия, куда, кроме церкви, он еще мог обратиться? Где еще возможна истинная любовь? С годами я прихожу к мысли, что человечество на нее не способно, хотя попробовать стоит, не так ли?

– Надо надеяться на будущее, папа, – уверенно произнесла Алекс, глядя на Уина.

– Надеюсь, ты права, детка. Надеюсь, ты права.