Текст книги "Золотая трясина"

Санкт-Петербург

– Мне кажется, они ни при чем, – сказал по телефону невысокий грузин с седыми усами. – Путник и Фантом сами в шоке. Хотя знаешь, тут кое-кто говорит, что питерские вполне могли подумать, что кто-то из людей Дато положил в Берелехе двоих питерских, которые с бабками туда приехали. Вызывал их кто-то. Но я в это не верю. Во-первых, говорят, работали профи, а у питерских там никого нет. Во-вторых, на Дато они не полезли бы. Скорее всего просто выпасли Шота, когда он прилетел, и сработали. Кстати, там пропал Игла, шестерка Дато. Он по мокрухе работал на Дато. Наркоман, но стреляет отлично. Его нет среди убитых, и никто его больше не видел. Я вот что хочу спросить: Дато мог сказать ему, где находится золото?

– Дато никому об этом не говорил, – недовольно ответил Бесо. – Поэтому я и хочу кого-нибудь туда послать. Никто ничего не знает о золоте. И я не думаю, что Дато мог доверить это наркоману. Его и давить не надо. Подожди, пока кумар придет, да он маму родную продаст.

– Вот и я так думаю. Но кто-то должен знать. А вот кто? Однако искать надо в любом случае. Правда, я даже предположить не могу… А что с теми, кто работал на проходнушках?

– На чем? – не понял Бесо.

– Ну это такие самодельные короба с ковриками, золото ими моют. Промприборы слишком заметны, а проходнушки…

– Понял. Но сейчас я не знаю, где эти работяги. Я вообще ничего не знал о делах Дато, где и кто работал, понятия не имею.

– А те, кто перевозил, они должны знать, откуда брали золото.

– Его привозил Дато со своими парнями. Дато очень осторожно работал.

– А сейчас мы упустили золото и потеряли очень много денег. Надо найти золото. Конечно, если его уже не нашли другие, – пробормотал седоусый.

– Что ты сказал, Царь? – не расслышал Бесо.

– Да так. Но как нам найти наше?

– Я только об этом и думаю. А вариантов у меня нет.

– У меня тоже.

– Что делать будем? – помолчав, спросил Бесо.

– Я поговорю с одним человеком, у него неплохие связи на Колыме, и он сможет помочь, если, конечно, согласится.

– А что питерские говорят?

– Да как я и думал – сочувствуют. Хотя я им не верю. У них самих проблем выше крыши. Но в том, что они не причастны к нападению на Дато и его людей, я уверен.

– Думаю, сейчас это опасно, – вздохнул Маркиз.

– Сами виноваты, – усмехнулся Фантом, – расчувствовались, их и сделали. Мне вот что в башку вошло – золотишко-то где лежит? Вот бы найти…

– Как ты это себе представляешь, если сами грузины не знают ни хрена?

– Поговорим с Грузчиком, он же в прошлом году брал у Дато золотишко.

– Он брал золото в Магадане. Неужели ты думаешь, что Дато стал бы отдавать золото на том месте, где он хранит свой запас? Дато никогда не засветил бы это место. Но кто их уложил? Обнаглели грузины, вот и нарвались. Они же забывают, что в России живут, а не у себя в горах.

– Ладно, – буркнул молчавший до того Путник, – хорош. Нам бы свое вытащить. И предупреждаю: о грузинах вообще ничего не базарить. Нам нужно вытаскивать свой товар. Похоже, это будет трудновато сделать. Сейчас менты на уши всех подряд ставят. Дато с его парнями, думаю, за золото завалили. А вышли через Шота, он туда прилетел, его и вели до хаты Дато. Значит, кто-то знал, что едет Шота. Я бы на месте Бесо и Царя искал того, кто крутится с ними. Наверняка за Шота пошли, а он привел их к Дато. Кто-то это ништяк продумал, но нам только хуже. Да и не только нам, всем, кто попытается вывезти золото, стоит хорошо подумать.

– Все у нас получится, – уверенно проговорил Фантом. – Бурченко уверяет, что у него все под контролем.

– Бурченко в последнее время изменился, – сказал Маркиз, – и не в лучшую сторону. Что-то он мутит. По крайней мере мне так кажется. Он звонил и базарил, что…

– Пан все сделает, как надо, – перебил Путник. – Он мне обязан, и я кое-что знаю, можно сказать, за горло держу. В случае чего враз дыхалку перекрою.

– Тогда к чему базар нужен? – спросил Фантом.

– Да хотелось бы знать, что вы думаете, – ответил Путник.

– Надо подержать золотишко до морозов, – предложил Маркиз, – а то не нравится мне эта канитель. Сначала наших валят и за бабки нас бросают. А тут и грузинам бойню устроили.

– Исключено, – возразил Путник. – Я спросил совета у Пана. Он же там все знает. Я базарил с Воробьем, он говорит, все к Папе обращаются. Есть такой в Хабаровске. Он золотишко или какой другой груз до железки доставляет. Конечно, и накладки бывают, но очень редко. Вот я и подумал: может, и нам…

– Мы сумеем свой товар вывезти, – перебил его Маркиз. – Через пару недель надо груз в Магадан доставлять. Долго, правда, идет, но зато надежно, ни разу запала не было.

– Грузчику звонить? – спросил Фантом.

– Пока нет. Слышь, Виталий Андреевич, – обратился к Путнику Маркиз, а что насчет наших бабок, которые у Черепа и Заводного были? Так ни хрена и не узнаем?

– Слетай на Колыму, – усмехнулся Путник, – может, и найдешь. Пытаются найти парни. Но похоже, ни хрена не получится. Череп базарил, что кто-то ему золото предложил с доставкой, он и купился. А кто – неизвестно. Я всех, кто с ним в контакте был, опросил, никто ничего не знает. Сухой может знать, с кем его братан насчет золота толковал. Но вот что интересно: Сухой вроде не особо расстроился, что его братика хлопнули. В общем, дождемся и переговорим. Но ведь он и на хрен нас послать может. Бабки, скажет, наши, так что вы вообще не при делах. Сухой сам на это не пойдет, он Черепа уважал и благодарен ему был.

– И в тюрьму по малолетке Сухой из-за брата попал, – напомнил Маркиз. – Малолетке меньше дают, вот Сухой и взял на себя гоп-стоп, на котором Череп погорел. Адвокат все устроил, и дали младшему Черепанову треху вместо червонца, который мог получить Череп. Вышел Черепанов-младший уже Сухим. Но не думаю…

– Надо о товаре думать, а не о бабках Черепа, – перебил его Путник. – Ништяк еще менты на нас не вышли. Ведь все думают, что Череп с Заводным от нас поехали. А Череп для себя эту поездку организовал. Конечно, узнать, кто их завалил, не помешало бы, бабки там большие. Но с другой стороны, лезть в это не стоит, менты узнают.

– Питерский ксиву прислал, – сообщил вошедший невысокий плешивый мужчина. – Претензии имеет. Сейчас братва будет искать, кто под него мину подложил. Ведь базарок был, что вроде как грев Питерскому шел.

– Барон порожняк гнал, – сказал Путник. – Интеллигент и Седой с ним базарили. И в тот же день его завалили и какого-то колымского из блатных. Это дело, один хрен, будут раскручивать. Узнать бы, кто вызывал Черепа, и все стало бы ясно – кто вызвал, тот и завалил. Скорее всего какой-то знакомый Черепа. Он не подписался бы, если бы не был уверен в том, кто его вызывал. А вот кто? Остается надеяться, что Сухой знает что-то.

– Да на кой нам все эти разборы-переборы? – вмешался плешивый. – К вам претензий нет, так чего голову ломать. Пусть Сухой и разбирается. Сейчас главное – золотишко выхватить, вот о чем думать надо.

Зазвонил телефон.

– Кто бы это мог быть? – Маркиз подошел к телефону. Посмотрел на определитель номера. – Хрен знает кто. Не показывает…

– Да сними ты трубку, – сказал Путник.

Магадан

– По вашим парням никто ни хрена не знает, – сказал по телефону небритый молодой мужчина. – А насчет грузин базар идет, что там Игла замешан. Он навел или что-то вроде того. Ментам вообще ничего не известно. Мой человек там, он ничего не знает. И про Иглу не…

– Что за Игла? – перебил его Маркиз. – По масти он кто?

– Да просто наркота. Воевал в Чечне, снайпером был, шмаляет ништяк. Базар был, что он на Дато по заказу пару раз работал. Но это так, просто базар. Хотя Иглу никто не видел с того дня, когда нашли трупы Дато и его парнишек. Сработали чисто. Я вот почему звоню, похоже, дядя приболел и не сможет помочь в стройке, у него вроде как ангина. В общем, пока точно не знаю, но, похоже, дядя помочь не сможет.

– А ты что думаешь, в натуре болен или понты ломает?

– Говорит, что ангина. Его приятель точно в больничке. Я собираюсь к его братану скатать, там узнаю все. Потому что он тоже что-то в молчанку играет. А ведь обещал помочь бабками.

– Когда поедешь?

– Завтра выходной у меня, вот и прокачусь.

– Сразу позвони, понял?

– Ладно.

– Ну ты, Степан, артист, да и только! – усмехнулся пожилой мужчина. Ангина – это означает, что менты на хвост упали? Заражает – значит, кто-то сдает. А в больничке приятель – кого-то хапнули мусора. Кого взяли?

– Мишку Боцмана. По крайней мере мне так цынканули. Вот я и хочу к Пану съездить, может, подскажет, что и как. А ты чего не поднимешься никак?

– Да дел-то нет никаких, вот и отлеживаю бока. Когда к Пану поедешь?

– Завтра. Надо уже готовить груз к отправке.

– Грузчик, не знаю почему, но не верю я Пану. Крутит он что-то. Я видел его парня в Магадане с одним сукиным сыном. Так что я на твоем месте поостерегся бы…

– Пан работает с питерскими, а я работаю на них, поэтому и поеду к Пану.

– Смотри, племяш. Говорю тебе, точно видел я парнишку, который у Пана кем-то вроде порученца, а он был с этой гнидой.

– Может, скажешь, с кем конкретно?

– Тебе, Степан, лучше не знать этого, чтоб жить дольше, потому что те, кто знает о нем, долго не живут.

– А ты?

– Я редкое исключение… А может, этот сукин сын думает, что всех там положили. Я жду, чтобы кое-кто признался, тогда и сделаю то, что нужно. Ради этого я и живу. Убить его я не сумел бы… В общем, я знаю, что сделаю. А с Паном не советую связываться, будет только хуже.

– Да мне-то плевать и на Пана, и на его связи, поеду я. А ты что-то загадками говоришь, дядя Семен. Если знаешь, что Бурченко с гадом встречается, то почему молчал?

– Я тебе сейчас говорю. Дело твое, конечно. Просто я тебе сказал, что знаю, чтоб потом не было разных там…

– Может, назовешь этого гада?

– Пока не могу.

– Тогда и разговора нет.

– Значит, нет, – сказал по телефону Призрак. – Другого я и не ожидал. С одной стороны, это и хорошо, а с другой…

– Там кто-то из Сусумана был, – сообщил сын, – но даже не пытался встретиться с Папой. Как я понял, Папе это не понравилось, и он поручил своему телохранителю, Хану, узнать, кто помогает этому сусуманскому. В общем…

– Сусуманский. Кто же это? Наверное, Гладин. Что ты знаешь о сусуманском? Как зовут или…

– Я только слышал, что Папе об этом говорили… Как там мама?

– Как всегда. Все за тебя волнуется и на меня пытается воздействовать. Кстати, тебе с ней надо поговорить, она пытается меня шантажировать, и, как я понял, это не просто слова, а вполне серьезная угроза моей свободе и…

– Да брось, отец, она просто пугает.

– Не просто. Когда ты появишься?

– Завтра буду в Магадане, поэтому хочу узнать – зачем тебе нужен Папа?

– А вот это уже не твоего ума дело. Ты выполнил то, что я тебе поручил. Возвращайся.

– Понял.

– До встречи! – Отец отключил телефон и тут же набрал номер.

– Привет, Эдуард Владиславович, – ответил мужчина. – Все отлично, большое вам спасибо.

– Да не за что. Не торопись, Антонов, все это нужно…

– Понял, сделаю как надо, – перебил мужчина. – А вам, Эдуард Владиславович, огромное спасибо. Но дело в том, что на записи…

– Не торопись, Антонов, я тебе скажу, когда это нужно сделать.

– Понял, Эдуард Владиславович.

– Владик звонил? – спросила вошедшая жена.

– Завтра будет дома. Кстати, я ему пожаловался на жену-шантажистку. – Призрак улыбнулся. – Правда, Владик, как я понял, не поверил.

– Я ему все объясню.

– Надеюсь, ты не наделаешь глупостей.

– Глупости делаешь ты! – отрезала Людмила и ушла.

– Ну почему именно сейчас? – вздохнул Прозин. – Ведь все очень скоро кончится, и все были бы довольны. А тут… – Он выругался. Раздался вызов мобильника. – Нашли? – спросил он.

– Почти. Что-то крутит этот наркоман. Но кое-что мы взяли. Восемь килограммов у нас. Наркоман говорит, что основной груз собран и находится…

– Вот что, Егерь, – перебил абонента Призрак. – Не дай Бог, он от вас уйдет. Я собственноручно закопаю каждого из вас. Ты меня понял? И еще, делай все, что хочешь, но основная партия должна быть у нас. Ясно?

– Конечно. Все будет нормально, просто у него ломка началась.

– В общем, у вас сутки, – предупредил Прозин.

Клепка

– Как ты? – спросил Гаврош.

– Да ништяк вроде, – вздохнув, улыбнулся Игла. – Я знаю, зачем я вам нужен. Короче, через часик поедем, – опередил он открывшего рот Гавроша, – и покажу вам место. Там точно золотишко есть. Только это, – он улыбнулся, – пожрать бы чего, а то я…

– А наркоманы еще и едят? – усмехнулся бритоголовый здоровяк.

– Да, бывает и хаваем. А тебе что, куска хлеба жалко? А я думал…

– Сейчас принесут, – кивнул Гаврош. – У тебя час времени, чтобы прийти в себя и все вспомнить. Понял?

– А чего тут непонятного-то? – усмехнулся Игла. – В общем, через часик покатим.

– Не верю я ему ни хрена, – вздохнул рыжий молодой мужчина в камуфляже, – крутит он.

– Но восемь килограммов мы взяли, – напомнил стройный блондин. – И почему бы ему не показать нам еще место?

– А я не верю, – повторил рыжий.

– Через час все узнаем, – сказал, войдя, Гаврош. – Он жрать хочет.

– Наркоманы тоже люди, – засмеялся блондин.

Сусуман

– Наконец-то! – Отец обнял вошедшего Константина. – А ты изменился, – отступив на шаг, улыбнулся он.

– Думаю, что делать, – ответил Константин. – Папа отказался нам помочь. Похоже, не получится у нас…

– Да не гони ты гусей на пруд, – усмехнулся отец. – Я на помощь Папы и не рассчитывал особо-то. И если бы Папа согласился, я бы не принял на его помощи.

– Погоди, батя, а зачем тогда ты меня посылал к нему?

– Не я тебя послал к Папе, а Светка и Маров. А я не возражал. То, что Папа отказался, хорошо, потому что он вот-вот попадет под ментов, – чувствую. У меня в УВД Хабаровского края есть знакомый. На Папу кто-то наводит ОБОП. Он за последний год совсем обнаглел и попал на ментовский глаз. По крайней мере на него уже дело завели и пасут его. Вот так-то, сынок.

– Погоди, отец, получается, ты меня подставил? И под Папу, и под ментов подвел. А я-то думал…

– Да хватит тебе! С Папой ты даже не виделся. Кому ты лапшу вешаешь? Это смешно. Но с другой стороны, надо понимать – ты что-то затеваешь против меня. Или у тебя есть другое объяснение?

– Погоди, отец, значит, меня там пасли?

– Дурак, как такое в голову могло прийти? У меня среди людей Папы есть человечек, вот он мне и шепнул, что не было тебя у Папы. И что ты какую-то игру затеваешь. А что ты затеваешь, для меня непонятно. Чего ты хочешь? С кем ты в Хабаровске встречался и зачем?

– Ну во-первых, против тебя я ничего не предпринимаю. Во-вторых, я могу иметь свои дела. Надеюсь, ты не будешь против?..

– Щенок! Своими делами станешь заниматься, когда будешь что-то иметь. Сейчас надо выждать какое-то время. Кроме того, надо будет организовать артель и работать. По-настоящему и в согласии с законом. Сейчас за все эти дела власти берутся очень плотно. В Магадане Медведев был и имел обстоятельную беседу с теми, кто занимается золотом. Это раз. Во-вторых, кризис, нефть падает в цене, и только золото будет дорожать. Понятно тебе? А ты хочешь чем-то своим заняться. Позволю себе спросить, что же ты такое придумал?

– Да просто попросили помочь и предложили заняться вполне законным и выгодным бизнесом – мехами.

– Чем? Мехами? – Отец расхохотался.

– Ты чего, отец? – обиделся Константин. – Выслушай, а потом смеяться будешь. Меня попросили…

– Вот что, сынок, мехами сейчас занимаются все, кому не лень. Точнее, те, кто может их достать. И прежде всего загляни в любой магазин и увидишь, что мехов полно, а покупателей нет.

– Те, кто мне предложил, – возразил сын, – зарабатывают очень приличные бабки. Они отправляют меха в Европу, я буду жить в Москве и работать с ними.

– Вот как? Зачем же ты им нужен? Или думают, что ты их мехами забросаешь? Тогда на кой ляд ты им в Москве нужен? Что-то ты темнишь, сынок.

– Да я тебе сказал, как будет. Но кое-что надо сделать. Это уже я сам…

– Погоди. Сам с усам. Сейчас нужно дело делать, а не чепухой заниматься. Кстати, что ты должен сделать, чтоб в Москву попасть? Просто так туда не берут. Может, убрать кого надобно?

– Послушай, отец, я знаю, что делаю. И когда я буду в Москве и выйду на Германию и Францию, то сам прикинь, какие возможности откроются.

– Вот что, умник, слушай меня очень внимательно: будешь делать только то, что я тебе поручать стану. Никаких дел с мехами и москвичами. Сейчас нам нужно получить золото и надежно его спрятать. Все, что есть. Продадим только красноярским, потому как они сами за ним приедут. А как вывозить будут, это нас не касается. Ты поедешь в Усть-Неру и поговоришь с Медведко, он тебя ждет. И не вздумай отказаться. Едешь завтра с утречка. Сегодня сидишь дома и никуда не идешь. Понятно?

– Погоди, отец, я хотел сегодня…

– Я тебе сказал – никуда. Завтра в шесть поедешь в Усть-Неру к Медведко. Зачем, он тебе там объяснит. Понятно?

– Слушай, отец, я, кажется, тебя понимаю. Боишься, что я Инге и этому охотнику башки посворачиваю? Не бойся, не трону я ни ее, ни его. Таких, как эта сучка, полно и намного лучше есть. А этот охотник вообще не виноват. Пришла телка, кто же от дармовщинки откажется. Тем более выглядит она классно. Неужели ты думаешь, я буду из-за нее разборки устраивать?

– Я так и думал.

– За кого ты меня принимаешь, отец?

– Слава тебе Господи, – облегченно выдохнул Игнат Павлович. – Ты стал мужчиной, сын.

– Так завтра мне не ехать к Медведко?

– Ехать надо, дело очень серьезное и выгодное. Так что придется поехать. И желательно побыть сегодня дома, нам есть о чем поговорить. Ты помнишь тех двоих из Питера?

– И что?

– Да тут чуть было свидетель не объявился. В Берелехе бомжиха одна хотела ментам что-то сообщить. И видно, что-то серьезное. Кто-то ее угрохал, скорее всего из-за того, что она хотела сообщить.

– А почему ты говоришь об этом мне?

– Этим сейчас занимаются многие. Ты про это ничего не знаешь?

– Я? Да о чем ты спрашиваешь?!

– К тому я это спросил, что кто-то позвонил Черепу, это один из тех, кого убили, и предложил золото. И Череп с приятелем прилетел. Бабки они взяли у кого-то здесь. Из-за денег их и убили. А почему я тебя спросил… я тут у тебя в столе нашел листок из записной книжки, там был записан номер телефона Черепа. Как ты это объяснишь?

– Почему ты роешься в моих вещах?

– Да потому, что мне говорили: ты звонил Черепу.

– Кто тебе сказал?

– Слава Богу, не менты. Так что ты скажешь? Твоя работа – эти из Питера?

– Да ты что! – Константин вскочил. – О чем ты говоришь? – Неужели…

– Ты знал Черепа?

– Да. И брата его Сухого знаю. Череп мне позвонил и сказал, чтобы я попробовал найти хотя бы килограмма два золота, желательно в слитках. Но я через пару дней позвонил и сказал, что не могу ему помочь. Вот и все. Неужели ты подумал…

– Понятно, почему ты вызвался ехать к Папе. А почему не рассказал мне?

– Но ты запретил мне с кем бы то ни было говорить о золоте.

– Дай-то Бог, чтобы это было так.

– Что-то ты начал Бога вспоминать, – усмехнулся сын. – Раньше…

– Да я и раньше обращался к Господу, ты не замечал. Знаешь, Костя, я давно понял, что одинок в этом мире. Все продается и все покупается. Я доверял Марову, Светлане, но понял, что они работают только на себя. Кроме того, я решил на время прекратить все дела, потому что сейчас это становится очень опасным. Если бы дело было только в законе, я бы продолжал, но сейчас началась война, настоящая война. В Магадане перебили Дато с его командой… Сейчас пытаются выяснить, кто убил, и думают друг на друга. Кроме того, убийство этих двоих из Питера. А тут еще убивают бомжиху. Я понял, что не ты убил питерских, тебя тут не было. И все-таки я почему-то…

– Я тебе сказал, – перебил сын, – почему говорил с Черепом. Получается, что ты во мне видишь человека, который может убить из-за…

– Буду с тобой откровенен, я допускал это.

– Значит, мне надо ехать с утра к Медведко. А зачем?

– Он тебе сообщит о покупателях из Красноярска.

– И все?

– Для меня это очень важно, – ответил отец.

– Понятно, – вздохнул Маров. – Значит, надо ожидать неприятностей. Так, Ловкий, – он взглянул на мускулистого парня, – привези Ингу. Если она не захочет, привезите ее силой. Выполняйте.

– Может, лучше оставить у Инги Петровны тройку парней? – предложил Ловкий. – А то силой нехорошо как-то…

– Съезди и предложи ей на несколько дней приехать ко мне, – изменил решение Маров.

– И что? – усмехнулась Инга. – Мне-то что до этого? Я не жена ему и что хочу, то и делаю. С кем хочу, с тем и встречаюсь. Так что, Светлана Рафаиловна, не надо на меня давить.

– Перестань, – вздохнула Светлана. – Я только предупредила тебя. Все знают, каков Костя, и я уверена, что для тебя было бы лучше некоторое время побыть у отца. Или по крайней мере не отказываться от охраны.

– Я буду жить так же, как и жила. В конце концов, существует милиция.

– Не строй из себя дурочку, тебе это не идет. У меня такое впечатление, что ты хочешь, чтобы Константин к тебе пришел. Неужели надеешься на охотника? Но ведь он тебе ясно дал понять, что ты ему безразлична. И к тому же не думаю, что он прибежит из тайги спасать тебя.

– Почему бы и нет?

– А ты глупее, чем я думала! – фыркнула Светлана и направилась к двери.

– Да не приедет Костя! – закричала Инга. – Он же не дурак и понимает, что его посадят!

– А ты думаешь, он сам тебя убьет. – Светлана остановилась. – Он придет, поговорит и уйдет. А потом заявятся его придурки. Не будь дурой, Инга. Костя не из тех, кто прощает. Он упивается своей безнаказанностью, и все это знают. Да ты и сама это понимаешь. Ты же знаешь, что твой отец занимается золотом. Я знаю, что плохо кончу, как, впрочем, и твой отец, и отец Константина. О нем самом я не говорю. Поезжай к отцу, побудь у него некоторое время. Костя обязательно приедет к тебе. И в доме отца ты сможешь все объяснить ему. Возможно, тогда все и закончится благополучно. Послушай моего совета, и я отвезу тебя к отцу.

– Никого не нашли, – сказал рослый оперативник. – Ни мы, ни они, – посмотрел он на двоих стоявших у двери кабинета бомжей. Фыркнул и, скрывая от них улыбку, отвернулся.

– В следующий раз ищите других актеров, – недовольно проговорил небритый мужчина в потрепанной грязной одежде. Они пьют все, что горит. Я точно язву заработал. А не пить – значит, не свой. Я теперь до Нового года не пью.

– А я хочу в ванну, – вздохнул второй. – Потом холодного пива и хороших сигарет.

– Напишите, что узнали, и вас отвезут по домам, – распорядился Широков.

– Я видел там двоих, – сказал первый переодетый бомжем оперативник. – Они меня не узнали. Пошли мыться, – кивнул он второму.

– Похоже, действительно никто ничего не знает, – вздохнул начальник уголовного розыска. – Но это только убеждает в том, что среди нас есть крыса, но кто?

– Меня, конечно, занимает этот вопрос, – усмехнулся Жаров. – Но если мы выясним, что она хотела нам сказать, то выйдем на убийцу, он, видно, из местных. А тогда и оборотня выясним.

– А как мы на убийцу выйдем? – хмуро спросил Широков. – Надежда была на внедрение оперов из Якутска в бомжи. Но сам видишь, ничего не получилось.

– А тут еще неприятность может быть – сказал майор. – Гладин приехал. Константин наглый, как танк. И есть опасение, что он устроит разборку с Маровой и Волковым.

– Насчет Маровой сомневаюсь, – покачал головой рослый оперативник. – Петр Антонович ему не позволит выяснять отношения с дочерью. Что касается Волкова, то мы можем поиметь неприятности, но иного толка – Волк уделает Костю.

– Костик один не пойдет, – вмешался Жаров. – И тут действительно могут быть трупы. Волчара наверняка…

– И хрен с ними! – перебил его плотный брюнет в штатском. – Я буду доволен, если Волков Костика положит, а с ним и парочку его шестерок. Волков проблем не создаст, возьмем его, и все дела. Зато Костика больше не будет.

– Ну и мысли у тебя, Урюпин, – проворчал Широков.

– А что? – усмехнулся тот. – Никто к нам не обращался. Мы результат узнаем, тогда и вмешаемся. Волков в бега не подастся, а Костик уже достал. И знаем, что он охотников обирает, а доказать не можем, никто заявлений не пишет.

– Мы виноваты, – сказал Широков. – Запугал он здесь всех, вот никто против него и не пишет заявлений, и свидетелей не найти. Давай-ка, Жаров, ты через своего стукача узнай, что по поводу Инги и Волкова говорят в Костином окружении.

– Понял. Но пора бы выделять денежку на стукачей, а то сейчас за бесплатно и…

– Не прибедняйся, – засмеялся майор.

– Да вам-то смешно, – вздохнул Евгений, – а мне не очень. Информация для всех, а плачу я.