Текст книги "Золотая трясина"

Речная

– Понял, что я тебе сказал? – спросил Федоров.

– Да понять-то понял, – вздохнул Хранитель. – Только не по адресу ты пришел. Я как бы кладовщик, не более. Тебе надо это Пану говорить. Да вот чего я не пойму: если ты такой верный друг Иванычу, то на кой хрен подставил его? То есть сначала в болото сунул, а теперь пытаешься вытянуть. Так не бывает, Федор Федорович, одну сторону надобно выбирать, а то и вместе утонуть можно, трясина не отпускает. Здесь, понятное дело, нет болот. А мне приходилось видеть, как люди тонут, жуткое зрелище.

– Ты мне зубы не заговаривай, – фыркнул Федоров. – Пан где?

– Дома, наверное. Но не ходил бы ты до него, запросто можешь нарваться на неприятности. У него сын вернулся, а Альберт, сам знаешь, какой дурак. Для него человеку челюсть свернуть удовольствие. Потому как больше ничего он делать не может.

– Вот что я тебе скажу, – вздохнул Федоров. – Если не выживет Иван и с Маринкой что-то произойдет, я вас всех под статью подведу, слово мое верное. Вы же как говорили, просто попугаем, чтоб Маринка рот не раскрывала. А Ивана и Шурку подстрелили. И не говорили, что Ванька в милиционера пульнул. Он в жизни по человеку не будет стрелять. А уж по милиционеру тем более. В общем, я вас предупредил. Думайте! – Он вышел.

– Хороший совет, – усмехнулся Хранитель.

– Золото, как ты велел, взял, – вошел в комнату Сиплый. – И вот что: на трассе Ягодное – Сусуман менты парней Пана положили. Они, видать, меж собой цепанулись, а менты добили остальных.

– Понятно. Значит, прав ты, батька, – вздохнул Хранитель. – Делу хана приходит, начали зачистку. Так, Сиплый, в ночь уходим. И даже бабе не вякни. Она и без тебя проживет.

– Понятно.

– Припасы я приготовил, – вошел Рубленый, – понемногу всего.

– Табак не забудь, – напомнил Хранитель. – Оружие – и винтовки, и пистолеты. Скажите Зеленому, пусть про снайперскую не забудет. В общем, в ночь уходим. От скал успеем уйти.

Штурмовой

– Значит, вот как? – сказал Бурченко. – А о чем же ты думал, когда…

– Но майор твой говорил, что только напугать хочет, – перебил его Федоров. – В общем, ежели прознаю, что кто-то из них помер, в милицию обращусь. Пугать меня не нужно, я пуганый, да и помру скоро. И Фроську мою тоже напугать трудно. Я сказал все, что хотел, а ты думай, Вадим Константинович. – Телефон отключился.

– Твою мать, – процедил Бурченко. – Осталось три дня, хрен кто чего нашел бы. Но Призрак все про эту Маринку талдычит. Что-то я не пойму ничего. Альберт! – крикнул он. – Ну-ка, пойди сюда!

– Чего тебе, батя? – вошел тот.

– Садись. Прозин вроде говорил, что ты знаешь про Маринку эту, внучку Ивановых.

– Начнем с того, что она им не внучка. Наш Иванов под медведя попал в Сибири где-то, а приятель Иваныча, тоже Иван и фамилия Иванов, спас его. Иваныч потом нашел дочь своего спасителя. Та дочку рано родила и где-то вроде училкой работала. Он ее в Москве нашел. И начал ей работу давать. Она сейчас мехами торгует. В основном поставка из Сибири идет, но раз в год и отсюда отправляется партия. Кроме мехов, рыба и мясо.

– Понятно. А что? – подумав, кивнул Пан. – Очень даже верное решение. Мясо и рыба в рефрижераторах. Кроме того, у Призрака…

– Но для этого надо найти девчонку, – перебил его сын. – А предложил это какой-то хахаль Маринкиной мамаши. И еще удалось брата мамани подписать.

– И чего же ты молчал, сукин ты сын?

– Погоди, батя, сука – это ты или мамашка моя?

– Убью, щенок! – Бурченко выхватил из ящика письменного стола пистолет.

– Ты чего, батя? – Альберт прыгнул в сторону. – Я ж просто…

Хлопнул выстрел браунинга.

– Батя, – нырнув под стол, взвыл сын. – Хватит! Я же…

В кабинет ворвались Султан и еще трое с оружием.

– По мухам стреляю! – Бурченко бросил пистолет в ящик. – Что слышно насчет девчонки?

– Ничего нового, – ответил Султан. – Перебили группу…

– Знаю. Их добили. Кто-то прилично поломал парней, ну а троих добили, потому что там честные объявились. Вот ты, Султан, как думаешь, сумела она выбраться из района или нет?

– Думаю, да. Дело в том, что Казака в поселке нет. А он этот район знает отлично. Он ее мог довести до трассы. А там девчонку могли встретить. Правда, трудно понять кто, но скорее всего так и было.

– Погоди. Значит, говоришь, Павловского нет? К Павловским быстро, – приказал он. Двое парней выскочили из кабинета. – Узнайте у Груньки, где сын! – прогремел им вслед голос Пана.

– Подожди, – удивился Александр, – как ты мог попасть?

– Неожиданно все, – виновато отозвался Невидимка. – И послать мне некого.

– Надо было по-другому делать.

– Смотри-ка, – сказала стоящая у окна Наташа, – Алексей идет.

– Я перезвоню. – Александр отключил телефон и бросился к окну. Идущий по пешеходной дорожке Павловский, увидев их, кивнул и махнул рукой. Соколовы удивленно уставились друг на друга, а потом бросились к двери и бегом спустились на первый этаж.

– Все нормально, – улыбнулся Алексей. – Передал, как говорится, с рук на руки.

– Кому?! – в один голос спросили Соколовы.

– Как кому? Невидимке.

– Пойдем к нам, – вздохнул Александр.

– Значит, уберешь, – заявил Бурченко. – Нам сейчас сюрпризы не нужны.

– Но почему я? – растерялся Сапин.

– Слушай сюда, осталось дня два, ну, может, три. И все, мы уходим отсюда с товаром. И ты с нами. Если, конечно, не передумал.

– Погоди, Вадим Константинович, – вздохнул капитан. – Но ведь я…

– А у тебя выбор невелик: или ты с нами, или труп. Хотя третий вариант есть – идешь в службу собственной безопасности УВД и даешь признательные показания. Только не забудь про убийство бизнесмена Сашина написать и про расстрел троих диких старателей в Таскане. Помнишь?

– Но как я убью Федорова? На каком основании? Ведь тогда меня…

– Придумай что-нибудь, ты ж на мента учился, вроде отличником был. В общем, срок у тебя до утра. И не вздумай исчезнуть, только хуже сделаешь.

– Да он в больнице лежит! – прорычал Александр. – Понимаешь?

– Но кто же там был? – пробормотал Павловский. – Ведь он вас по фамилии и по отчеству знает. Я сказал: Соколовы тебе звонили, а он сразу по отчеству. Он говорил – ты Николаевич, а она – Антоновна. Я и вспомнил, что так и есть. Правда, он меня тоже озадачил, стал расспрашивать, что да как с девчонкой. И имени ее не знал. Но я подумал…

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил жену Александр.

– Нет. А предположить просто боюсь. Выходит, кто-то из людей этого Бурченко…

– Да этот мужик так там ломал бандюков, – перебил ее Алексей, – что точно трупы оставил. Если бы не он, Маринку точно захватили бы и меня кончили. Видите харю? – Он показал на опухшее, с синяками и ссадинами лицо. – Досталось мне, мама не балуй. Если бы не этот мужик, хана бы мне и Маринке.

– Как он выглядит? – спросила Наташа.

– Да такой высокий. С бородой, не то чтоб бородатый, а просто небритый давно. И тренированный. Спокойный, видно, не первый раз в таких ситуациях. Если бы не он, хана бы нам, – повторил Алексей.

– Ничего не понимаю, – вздохнула Наташа. – Кто такой, почему вмешался?

– Он говорил, что его тоже ищут, – сказал Алексей. – И звонил ему водитель какой-то, сообщил, что ищут его и девчонку. Точно, так и говорил. А потом начал спрашивать, что с ней. Может, мне назад смотаться? Меня там вертолет пожарный подхватил. С ними я и вернулся. – Он шагнул к двери.

– А ты думаешь, они там сидят? – хмуро спросил Александр. – В общем, остается надеяться на чудо. И надо же такому случиться! А откуда он может знать нас по именам и отчествам?

– Вот на это я и надеюсь, – опять вздохнула Наташа. – Среди наших знакомых подлецов нет.

– Наташа, – покачал головой Александр, – вспомни…

– Я очень надеюсь, что в этот раз там оказался порядочный человек.

– Александр Николаевич! – вслед за звонком закричала женщина. – Наталья Антоновна!

Соколовы бросились к двери.

– Что…

– К Павловской трое парней Бурченко пошли, – торопливо сообщила пожилая женщина. – Оттолкнули ее…

– Убью! – Алексей рванулся вверх по лестнице. Соколов побежал следом.

* * *

– Он на котлован ушел, – сказала тетя Груня, – за утками.

– Не бреши, старая, – усмехнулся рыжий парень.

– Чего надо? – влетел в комнату Алексей.

– Во блин, – удивился рыжий, – в натуре дома. Ты где был?

– А ну сдернули отсюда, – процедил Алексей, – в темпе.

– А ты чё блатуешь-то, Казак? – усмехнулся второй парень. – Или думаешь…

– Они тебя обидели? – спросил мать Алексей.

– Нет, – ответила та.

– А твоя маманя ничего старушка, – ухмыльнулся третий.

Андрей сильно ударил его кулаком в нос. Его крепко пнули ногой. Алексей упал. Парни бросились к нему.

– Не троньте! – схватила одного Павловская.

– Отвали, тетка! – отбросил ее парень.

Вбежавший Соколов в прыжке ударом ноги в голову уложил его на пол. Крутнувшись, ногой сбил и рыжего. Третьего, ухватив за ногу, свалил Алексей.

– Лежать! – Вбежавшая в комнату Наташа, выстрелила из пистолета в воздух.

– Руки за голову, ноги как можно шире! – скомандовал Соколов.

– Да ты знаешь, на кого наезжаешь? – процедил рыжий.

– Это ты не знаешь, – пнув его в копчик, усмехнулся Соколов. – Вызывайте милицию, – сказал он Павловской.

– Саша, – Наташа кивнула на крепкого, – у него пистолет. – За ремень сзади был засунут ТТ.

– Вызывай, сука, – усмехнулся рыжий, – вас и загребут.

– Звоните в райотдел, – проговорил Соколов. И кивнул Алексею на ружье. Тот удивленно посмотрел на Наташу. Она усмехнулась. Алексей взял ружье и протянул его Александру.

– Там картечь, – предупредил он.

Соколов взвел курки. Павловский взял свой карабин.

– Просто шумовой эффект, – прошептала ему на ухо Наташа, показав на свой пистолет. – Напугать может, не более.

– Лихо! – Алексей захохотал. – А ты, Саша, умеешь ногами махать. Занимался?

– Немного, – улыбнулся Александр.

– Позвонила, – сказала тетя Груня. – Приедут.

– Ну, сучары поганые, – процедил рыжий, – заказывайте…

– Еще слово, – Алексей приставил ствол карабина к его затылку, – пристрелю!

– Ну, вот и все, – кивнул Федоров. – Ежели убьют, то один хрен правду не узнают. А я-то, черт старый, жизнь прожил, а на такую хренотень поддался. Говорили, мол, просто попугаем девчонку, чтоб не растрезвонила. А вишь, как вышло-то. Прости, Иван, не думал я, что так все будет. Ей-богу, не думал. С ними я давно уже в связке, почти пять лет. А началось глупо. Решил я золотишком себя побаловать. Ну и пошел с лотком на старый отработанный полигон. Бес, видать, попутал. Ведь сколько лет живу тут, кузнецом был, слесарем, сварщиком, на золото хрен забивал. А тут увлекло, и все. Правду люди бают: манит золото и золото губит, в трясину затягивает. Так оно и вышло. Меня парни Пана прихватили с лотком. Намыл граммов сто, наверное. Вот и выбор мне предложили: или с ними, или в милицию сдадут. Понятное дело, выбрал первое. И деньги хорошие пошли. Фроська заметила и возражать стала. Но я ей объяснил: или я буду на них работать за неплохие деньги, или меня в тюрьму посадят. А делов-то немного было – встретить кого-то, кто золото привезет, и забрать. Как уедет, вызывать Хранителя, а тот грузчиков своих пришлет. В скалах лагерь давно был, а сейчас там, не знаю точно где, золото лежит. Много. Скоро забрать должны. А тут еще и из Магадана привезли. Там у Бурченко какой-то напарник есть. И, как я понял, большой начальник он. Золотишко доставляют. Тех, кто туда заходил, больше не видел никто. Вот и Маринка увидела, как кого-то тащили в скалы. Побили туристов из Хабаровска, они Колыму увидеть захотели. Вот и увидели. Трупы остальных где-то около ручья, в распадке. А ко мне Султан, телохранитель и помощник Бурченко, прибег и говорит: видела внучка Ивановых, как вели на скалы девку какую-то. Ее Сапа нашел и ей набрехал, что вроде какая-то операция по задержанию преступников проводится. А сами решили золото ей подложить. Нагрянут наши люди и найдут золото. И все, мол, она молчать будет, по крайней мере ей дед не позволит болтать. А вышло так, как вышло.

Коротко звякнуло пробитое пулей стекло. Федоров упал.

– Ты чего, старый? – В комнату заглянула жена. Пуля влетела ей в лоб.

– Да хрен вам на рыло, – пробормотал Сапин. – Документы у меня нормальные, искать не будут. А если этих возьмут, меня нет смысла сдавать. Потому что я о них много чего знаю. Сейчас в Ягодное к Петровичу, он найдет у меня болячку какую-нибудь и положит. А потом спишусь по состоянию здоровья из милиции и отвалю отсюда. И хрен меня кто найдет! – Он достал из тайника в полу брезентовый кисет, взвесил на руке и улыбнулся. – Полтора килограмма. И еще есть. Так что…

– Сапин! – раздался голос. – Товарищ капитан, где вы? – В комнату вошел Федин и уставился на лежащий возле сидящего на полу Сапина открытый чемодан, доверху набитый деньгами. Федин перевел взгляд на ладонь капитана со щепоткой золотого песка. – Что это? – просипел он. – Вы, товарищ капитан… – Парень попятился к двери.

– Стоять, стажер! – скомандовал Сапин и бросился за ним.

– Товарищи! – увидев двоих в милицейской форме, на бегу закричал Федин. – У него золото…

– Тише ты, – усмехнулся один. – У кого?

Выбежавший Сапин, увидев двоих и машущего в его сторону Федина, вздохнул. Милиционеры, старший лейтенант и старший сержант, шли к нему со стажером.

– Ты что делаешь? – заорал Бурченко. Султан, криво улыбаясь, рукой в перчатке вложил ему в руку охотничий нож.

– Сожми пальцы, – приказал он. Побагровевшего Бурченко удерживали трое. – Сожми пальцы, господин, – издевательски попросил Султан и схватил Бурченко за яйца. Тот, завизжав, быстро сжал пальцы на рукоятке ножа. – Умница! – улыбнулся Султан и, держа нож за лезвие, бросил его рядом с истекающим кровью Альбертом. – Заткните ему рот и в вертолет тащите!

* * *

– Милицию вызывали? – спросил Зацепин открывшую дверь тетю Груню.

– Да, – не сводя с него глаз, кивнула она. Майор, отстранив ее, вошел в квартиру. За ним еще двое. Тетя Груня медленно двинулась за ними.

– Неспокойно в последнее время у вас стало, – улыбнулся, войдя в комнату, Зацепин. – Что тут случилось? – спросил он и увидел троих. Подойдя к рыжему, присел. – Разрешение на ношение оружия имеется? – насмешливо спросил он.

– Дома оставил, – усмехнулся тот.

– Понятно. – Майор выпрямился. – Обыщите этих, – приказал он двоим вошедшим за ним. Они стали обыскивать лежащих. – Ружье вам больше не понадобится. – Майор забрал у Соколова двустволку. – И ты, Павловский, поставь карабин.

Алексей посмотрел на Соколова. Тот кивнул. Павловский поставил карабин в угол. Милиционеры положили на стол три пистолета, изъятые у бандитов.

– Вот ведь как, – усмехнулся Зацепин. Он поставил ружье, вытащил из кармана резиновые перчатки и надел. Старший лейтенант вытащил носовой платок, обернул им цевье двустволки и резко ударил рыжего в висок. Второй, старший сержант, носком ботинка мощно пнул в висок другого бандита. Майор, усмехнувшись, выстрелил третьему в голову, потом взял один из трех пистолетов. Алексей, прыгнув, сбил с ног старлея. Александр выбил ногой ТТ из руки майора. Старший сержант, отскочив, выхватил пистолет. Его ногой в подбородок пнула Наташа. Майор, отпрыгнув к двери, вскинул свой пистолет. И, падая, нажал на курок.

– Прости меня, Господи, – поднимая скалку, перекрестилась Павловская. Алексей удерживал пытавшегося сбросить его старлея.

– В сторону, – приказал Соколов. Алексей, отпустив милиционера, откатился. Удар ногой в живот вырубил старлея. – Вяжите их, – сказал Александр.

– А ты ловкая девка, – удивленно посмотрела на Наташу Павловская.

– Муж заставил, – улыбнулась Наташа. – И не жалею, много раз пригодилось.

– Да что же тут у вас делается? – связывая руки старлея, вздохнул Александр.

– Недавно вроде и началось, – сказал Алексей, связывая руки старшему сержанту. – Не было такого. А тут, видно, испугалися чего-то, вот и осатанели. А там, похоже, вертолет.

– Точно, – посмотрел в окно Александр. – Медицина, – увидел он красный крест на борту.

– Видать, кого-то прихватило, – проговорил Алексей.

– Сучонок! – Сапин пнул лежащего с разбитой головой стажера. – А вы что тут делаете?

– Подчищать приехали, – усмехнулся старший лейтенант и выстрелил ему в лоб из пистолета с глушителем. Сняв глушитель, вложил пистолет в ладонь Сапина.

– Пятый, – раздалось из висевшего на шее переговорного устройства, – возвращайтесь.

– Пошли, – кивнул он напарнику.

– Ну ты и гнида! – крикнул Султану Бурченко в наручниках, ноги его были связаны ремнями. – Я тебя из…

– Закрой свой поганый рот! – Султан несильно ударил его ногой в лоб. – А то я скажу Призраку, что ты оказал сопротивление и тебя пришлось убить. Так что ни слова больше, сука! – Он плюнул в перекошенное яростью лицо Бурченко.

– Ты убил моего сына, – прохрипел Бурченко. – И я…

– Да заткнись ты! – На этот раз Султан сильно ударил его в живот.

– Все сделали, как ты велел, папа, – сообщил по телефону Владислав. – И золота взяли столько, сколько ты…

– Видели, что брали? – перебил отец.

– Конечно.

– Ладно. Вызов был сделан, из Сусумана вылетел вертолет. Но что-то с ним случилось. Да, сын, Бурченко нужно доставить ко мне.

Ягодное

– Срочно перекрыть все дороги! – приказал, стоя у пульта общей связи, полковник милиции. – Проверять все без исключения машины на отрезке дороги Восток – Ягодное.

– В Штурмовой отправлены СОБР и усиленная оперативная группа, – доложил по телефону подполковник милиции. – По полученному сигналу на место предполагаемой посадки выслана усиленная ОМОНом группа быстрого реагирования.

Где-то в сопках

Вертолет с красными крестами на бортах завис над отработанным полигоном и стал медленно опускаться. Когда до вскрытой бульдозерами площадки осталось метра два, из вертолета стали выпрыгивать пятеро вооруженных людей. Вертолет сел.

– Глуши! – крикнул Султан. – Где же второй? – недовольно спросил он, взглянув вверх. – Разгружаем. Сейчас…

– Всем оставаться на местах! – неожиданно прозвучала команда. – Бросить оружие!

– Ааа! – По-звериному взвыв, Султан полоснул длинной очередью в сторону, откуда, как ему казалось, звучал усиленный мегафоном голос. Остальные, попадав, тоже начали стрелять.

Вертолет с ревом слегка приподнялся. По нему ударили из гранатомета. Вертолет с развороченным хвостом, опустился на землю и завалился набок.

– Сука! – увидев выпрыгнувшего Владислава, заорал Султан. – Твой отец шакал нас подставил! – Он выпустил по нему длинную очередь. Пуля снайперской винтовки влетела ему в лоб.

– Сдаемся! – бросив автоматы, в один голос закричали трое.

Магадан

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – сказал сидящий в «мерседесе» Прозиной невысокий плотный мужчина в дорогом костюме.

– Разумеется, – кивнула Людмила. Мужчина вытащил из дипломата кожаную папку.

– А вы не боитесь? – спросил он.

Остановившийся рядом мотоциклист бросил в открытое окно «мерседеса» гранату и рванул вперед. Раздался взрыв, и тут же в бензобак ударила зажигательная пуля. Развороченную машину охватило пламя.

– Все хорошо, – довольно улыбаясь, пробормотал по телефону Призрак. – Надеюсь, наша доблестная милиция и ФСБ будут довольны. Конечно, я понес тяжелую утрату… – Он постарался придать голосу грустную интонацию, но, не выдержав, рассмеялся.

– А вы страшный человек, Эдуард Владиславович, – вздохнула женщина. – У вас погиб сын, а вы…

– В это время в машине вместе с адвокатом и документами, которые она собрала против меня, – ответил он, – горит моя жена. Я никогда не любил ее, а что касается сына, то лучше так, чем гнить в тюрьме. Я считаю, если человек посидел в тюрьме – его жизнь сломана, и он уже никогда…

– Ну, эту тему можно долго обсуждать, – усмехнулась женщина. – Но пока все складывается очень удачно.

– А что может нам помешать? По крайней мере ее убрали, и мы вполне можем сыграть на этом. И заметьте, уважаемая, выхода на нас нет. Поверьте, мне было нелегко решиться на это. Все-таки Владик мой сын, но из двух зол я выбрал наименьшее. Поэтому все получится.

– А вы уверены, что это сработает?

– Абсолютно. Золото в вертолете. Человек из Магадана погиб там же, его мать тоже убита. И это возможное устранение конкурента или даже, если хотите, месть покупателей. Конечно, в последнем акте операции было бы желательно, чтобы девчонка оказалась у нас, но устраивать широкомасштабную операцию по ее отлову нет времени. Тем не менее ее продолжают искать. И если не найдут в течение суток, то потом поступит команда на ее уничтожение. Живая она уже будет не нужна. А у вас, как я понимаю, тоже все получилось?

– Ну, к сожалению, пока не все, но, можно сказать, дело сделано.

– Теперь о деле. Товар должен быть доставлен не позднее чем послезавтра. И тут возникли трудности, потому что милиция наверняка будет проверять…

– Я без особого труда могу переправить в Магадан даже атомную бомбу, если бы такая была. А когда прилетит…

– Сегодня его встретят. Удача, что Иванов жив и, мало того, пришел в себя. Кстати, обвинение…

– Знаю. Но было бы хорошо, если бы об этом еще не стало известно…

– Значит, завтра все будет на месте? – уточнил Седой.

– Да, – ответил абонент. – И там же сразу получите деньги, но после проверки товара. Надеюсь, вы понимаете, что…

– Не держи меня за лоха, – усмехнулся Седой. – Я фуфло не двигаю.

– Вы все поняли? – спросила по телефону Маргарита.

– Все будет путем, – ответил мужчина.

* * *

– Кто? – прошипел, подняв голову, Призрак. – Кто это сделал? Вот что, Гусев, – он схватил за грудки полковника милиции, – обещай мне, что дашь увидеть эту паскуду, когда возьмешь.

– Кроме того, – вздохнул полковник, – ваш сын, Эдуард Владиславович, убит около Сенокосного.

– Я слышал, – глухо ответил Прозин. – И знаешь, полковник, первой мыслью было пустить себе пулю в висок. Зачем жить? Всю свою жизнь я отдал борьбе с преступностью, и стреляли в меня, и резали, и в засадах по неделе сидел. А ради чего? Чтобы узнать, что сын, прикрывшись мной, совершал преступления? Знаешь, Гусев, жить не хочется. Я чувствовал что-то, особенно последние два месяца. Его частые поездки куда-то, его нежелание откровенно поговорить о будущем. Но я не мог даже подумать, что мой сын преступник. Если это возможно, я бы хотел остаться один. Надо это осмыслить. Надеюсь на твое понимание. Не дай Бог никому того, что сейчас испытываю я.