Текст книги "Темное обольщение"

Глава 10

Солнце уже опускалось за горизонт. Они двигались вверх по крутой горной дороге, что вела к Данроху. Ладью полпути тащили волоком, а затем установили на деревянных колодах. Клэр предпочла слегка отстать от Малкольма – хотелось побыть наедине со своими мыслями, – и это притом, что ей не терпелось побыстрее, до наступления темноты, оказаться в Данрохе. День показался ей бесконечным. Потрясающие открытия следовали одно за другим. Неудивительно, что она была на грани обморока.

Клэр бросила взгляд в направлении перекидного моста и сторожки у ворот замка. Примерно через час будет совсем темно. Желание вспыхнуло в ней с новой силой. Малкольм это понял, потому что остановился и пристально посмотрел на нее. Теперь в их отношениях уже не оставалось никакой недоговоренности. Она страстно хотела его, причем так сильно, что ее преследовало ощущение, что он уже проник в ее лоно. Ее нестерпимо тянуло к нему, но у нее не нашлось бы сил противиться этому желанию, даже если бы она очень захотела. Но она не хотела ему противиться. Тем более что это бесполезно.

Ее мир изменился. Клэр не знала, как долго проживет на свете, но теперь те ценности, за которые она цеплялась всю свою жизнь, показались ей малозначимыми, едва ли не смехотворными. Ждать любви, чтобы быть с таким мужчиной, как Малкольм, было абсурдно, тем более что ее вряд ли ждет долгая жизнь, несмотря на то что предсказал МакНейл.

У нее было время поразмышлять на эту тему. Если он и увидел ее неминуемую кончину, то все равно не сказал бы. Остается только ждать, исполнится ли пророчество. Клэр почти не сомневалась: она не жилец на этом свете, если только не наделена сверхъестественными способностями. Чтобы сражаться с демонами, нужно быть сильнее их.

Что же касается любви к Малкольму, то придется объявить войну глупому сердцу. А если она потерпит поражение, что тогда? Разбитое сердце, судя по всему, – это еще не самое страшное. Такие вещи случаются сплошь и рядом.

Путники скрылись в дверях сторожки. Малкольм ждал ее у подъемного моста. Стоило ей подойти ближе, как в его серых глазах блеснуло нетерпение. Клэр безмолвно прошла мимо него.

Ощущая спиной его взгляд, она прошла через сторожку и оказалась во внутреннем дворе. Воины уже шагали к своим жилищам, под радостные крики ребятишек, которые бросились им навстречу. Клэр была несказанно рада вновь оказаться за мощными надежными стенами. Ее радость усилилась, когда она увидела, как подняли перекидной мост, а подъемная решетка опустилась, преградив вход.

Малкольм одарил ее такой многообещающей улыбкой, что Клэр была готова растаять от счастья. Ее мир изменился, но сердце ее, похоже, не боялось этих перемен.

Клэр последовала за Железным Сердцем в зал. Малкольм на секунду задержался, чтобы закрыть прочную, обитую кованым железом дверь. Это отвлекло его от созерцания Клэр.

Клэр не ожидала увидеть в зале Ройса – тот сидел перед камином. Как только они вошли, он сразу встал – громадный мускулистый горец.

Малкольм тоже шагнул ему навстречу. Было видно, что эта встреча застала его врасплох.

– Что заставило тебя вернуться?

– Я решил, что мне тоже не повредит нанести визит Эйдану. Я присоединюсь к тебе завтра, – уклончиво объяснил Ройс свое присутствие.

От Клэр не скрылось, что лицо Малкольма приняло какое-то бесстрастное выражение. Интересно, что тут происходит? – подумала она и остановилась, не зная, что делать дальше.

Шамус и Железное Сердце сели на скамью у длинного стола и взялись за кувшины с вином. Вскоре ноздри Клэр защекотал дразнящий запах жареной дичи, и она поняла, что сейчас подадут еду. Несмотря на все волнения и заботы дня, она проголодалась.

Правда, присутствие Железного Сердца по-прежнему вселяло в нее неловкость. Пока они возвращались на Малл, она постоянно ощущала на себе его взгляд. Почему-то ей казалось, что она не вызывает у него ни симпатии, ни доверия.

– Можно к вам присоединиться? – вежливо осведомилась она.

– Конечно, леди Клэр, садитесь. Вы гостья Малкольма.

Чувствуя на себе взгляд Малкольма, Клэр села за стол напротив него:

– Благодарю вас.

Железное Сердце смерил ее пристальным взглядом.

– Почему вы хотите отправиться в Оу вместе с Малкольмом?

– А почему бы нет? – спокойно парировала Клэр и, улыбнувшись, налила себе кларета.

– Вас ждут опасности. В том числе кровавые сражения.

– Я в состоянии защитить себя. – Клэр поморщилась. Ей нужно срочно обзавестись оружием. Но похоже, что Малкольма нисколько не беспокоила предстоящая встреча с Эйданом, что успокаивало. С другой стороны, им следовало опасаться Защитника Королевства графа Морэя. В здешних краях это звание соответствовало главнокомандующему. – Напомните мне, пожалуйста, как зовут короля?

Железное Сердце как-то странно посмотрел на нее.

– Король Яков, а его августейшая супруга – Жанна Бофор.

– И они на нашей стороне… или на другой?

– Король долго прожил в Англии, как заложник короля Генриха Пятого. Он не держится ничьей стороны, скорее, он сам за себя.

Клэр истолковала слова собеседника так: король Яков – человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Если он провел большую часть своей жизни в Англии, заложником при дворе английского короля, то наверняка заинтересован в упрочении собственной власти. Большинство шотландских королей имели проблемы, и немалые, при попытке подчинить себе Северное нагорье. Теперь понятно, почему их призывают ко двору.

С другой стороны, существовал и второй источник власти – зло. Клэр не нравилось, куда заносит ее поток мыслей. Но для Якова разумнее всего было продать душу, и королевство будет безраздельно принадлежать ему одному, а его войско возглавит Морэй. Последний был уже там.

Клэр почувствовала боль в висках. Не исключено, что Яков уже продал душу.

– Мне требуется оружие! – с жаром произнесла она, поднимая на собеседника глаза. Отправляться в Оу безоружной – чистое безумие. – Мне нужен кинжал. Малкольм покажет мне, как с ним обращаться.

– И чем оно вам поможет, красавица?

Еще один средневековый мачо, подумала Клэр, однако спорить не стала. Бессмысленно, все равно что плевать против ветра.

– Вообще-то мне жизнь дорога, и я намерена защищать себя, если мой защитник не сможет прикрыть меня своим крылом. Иметь дело с демонами все-таки не шутка. Эти дьяволы возникают как будто из ниоткуда. Лично я совершенно не горю желанием еще раз встретиться с Сибиллой.

Это еще мягко сказано. Но если она не в состоянии справиться с Сибиллой, женщиной, одержимой злом, то как же ей справиться с демоном, убившим ее мать?

– Красавица, вам никогда не найти демона, отобравшего жизнь у вашей матери. Предоставьте это Магистру.

– Нет уж! – спокойно возразила Клэр. – Мне нужны лишь инструменты, оружие и знания. Кроме того, это невежливо – читать чужие мысли.

Железное Сердце хмуро посмотрел на нее.

– Если Малкольм откажется обучать вас, я к вашим услугам, – серьезно проговорил он.

– Вы? С чего бы это? – не поверила Клэр.

– Я давал тот же обет, что и Малкольм, Клэр. Мой долг защищать вас. Если ты решила начать охоту на демона, для этого нужна особая сноровка. Но в одиночку успеха вам не добиться, – задумчиво добавил он. – Будет лучше, если вы сумеете перетянуть Малкольма на свою сторону.

– Благодарю вас, – ответила Клэр. Она уже приняла решение.

Железное Сердце отвернулся от нее. Его внимание привлекли две женщины, что поставили на стол подносы с горячей, еще дымящейся рыбой и мясом. Мужчины принялись наваливать себе на тарелки еду.

Клэр тоже отвлеклась от разговора, увидев, что к ним приближаются Малкольм и Ройс. Эти двое также решили составить им компанию за столом. Ройс улыбнулся ей:

– Hallo a Chlaire.

– Hallo a Rhuari, – не задумываясь ответила она по-гэльски.

Ройс еще больше расплылся в улыбке и сел рядом с ней.

– Ciamar a tha sibh?

Клэр уже не раз слышала это гэльское приветствие. Запомнила она и ответ на вопрос:

– Tha gu math.

Ройс усмехнулся. Малкольм смерил приятеля недовольным взглядом.

– Ты можешь также отвечать Tapadh leibh, – произнес Ройс.

Он явно заигрывал с ней. Клэр не возражала. Почему бы нет? Широкая мускулистая грудь и огромные, бугрящиеся узлами мышц руки. Сегодня на левом запястье у него был массивный золотой браслет с крестом посредине. К тому же, в отличие от Малкольма, он явно не привык смотреть на женщин свысока. Что ж, союзник ей еще пригодится.

– Tapadh leibh, – послушно повторила Клэр.

Ройс улыбнулся, и на его щеках появились две симпатичные ямочки.

– У тебя отличный слух, ты все схватываешь на лету, – польстил он.

– Разве ты сейчас не спросил меня, как я поживаю?

– Верно, спросил. И ты ответила по-гэльски «большое спасибо, хорошо». – Взгляд Ройса лучился теплотой. Явно неспроста.

Малкольм сел рядом с Железным Сердцем напротив них. Клэр не понравился недобрый прищур его глаз. Он был явно зол.

– Разумеется, будь мы близкими друзьями, я спросил бы по-другому, – доверительно понизив голос, сказал Ройс. – Ciamar a tha thu?

Сомнений не было: он явно заигрывал с ней. Малкольм же воспылал ревностью. Клэр была довольна. За несколько дней ее словарь шотландского языка заметно пополнился.

– Tha gu math, tapadh… leat? – запинаясь, повторила она.

Глаза Ройса задорно блеснули.

– Ты быстро учишься, красавица! Малкольм грохнул кулаком по столу:

– Теперь я ее буду учить!

Клэр усмехнулась, его примитивная ревность ей льстила. Оказывается, в мужском гоноре есть своя положительная сторона.

– Но Железное Сердце уже пообещал поучить меня обращению с мечом и кинжалом, – сообщила она, невинно похлопав ресницами.

Железное Сердце поперхнулся. Малкольм же залился краской.

– Даже не думай! Мы уже говорили на эту тему. Вижу, тебе жизнь не дорога? Знаю, что тебе не терпится сразиться с демонами, Клэр, но выброси эту мысль из головы. Ты женщина, и притом существо смертное.

Игривое настроение Клэр моментально улетучилось.

– Ты думаешь, я рассчитываю на победу? Но я хочу хотя бы попытаться! Я знаю, мои дни сочтены. Но я сделаю то, что мне суждено судьбой. И потому должна научиться тому, что мне нужно знать!

Малкольм быстро взял себя в руки:

– Красавица, ты слишком храбра, но это может сыграть с тобой злую шутку.

Он искренне желал ей добра, и, хотя он ошибался, его поведение растрогало ее до глубины души.

– Малкольм, никакая я не храбрая. Я жуткая трусиха. Просто постарайся посмотреть на это дело моими глазами.

– Воин, не ведающий страха, – глупец, – назидательно произнес Малкольм. – Мужчины сражаются потому, что они сильны. Женщина остаются в безопасности за крепкими каменными стенами и рожают детей. Так уж устроен мир. Когда все закончится, я попробую отыскать демона, убившего твою мать.

Этот наглец даже не пытался ее выслушать.

– Все дело в твоем обете? – тотчас задала она вопрос. – Ты намерен защищать меня даже тогда, когда я уйду отсюда, потому что ты поклялся делать это всегда? Ведь когда я вернусь к себе, то стану жить по-своему.

Его лицо приняло суровое выражение.

– Я уже устал тебе повторять: я не хочу, чтобы ты погибла!

Клэр потянулась через стол и прикоснулась к его руке:

– Пойми меня правильно. Я благодарна тебе за то, что ты взял меня под защиту, Малкольм. Но, возможно, на поиски демона, убившего мою мать, уйдут долгие годы, А сейчас, в 1427 году, тебе и без того хватает забот.

Выпалив эту тираду, она на мгновение задумалась.

– Знаю, что тебе никогда не понять меня – чего я хочу, в чем нуждаюсь, чем мне приходится заниматься в моем мире.

В его глазах блеснула ярость.

– Ты опять несносно ведешь себя, красавица, и начинаешь меня раздражать!

– А ты меня выслушай! Но ты отказываешься слушать то, что я говорю! – вскричала Клэр. Боже, как далеки друг от друга их миры. От этой мысли ей сделалось совсем грустно. – Дело даже не в том, как устроен твой мир, Малкольм, потому что через несколько лет во Франции девушка по имени Жанна д’Арк поведет за собой простой народ на битву с врагами своей страны. И во времена твоих предков женщины были великими воинами, сражавшимися бок о бок с мужчинами. В мое время женщины тоже служат в армии. Они, если нужно, идут на войну, воюют и погибают так же, как и мужчины.

– Пока я могу дышать, – с пугающим спокойствием в голосе начал Малкольм, – я буду защищать тебя. Я поклялся защищать Невинных, а ты моя Невинная, Клэр. Так будет и после того, как ты покинешь меня.

Клэр вся напряглась. Малкольм заговорил о возвращении в ее время так, будто это нужно было ему самому. В общем, он окончательно загнал ее в тупик.

– А теперь выслушай меня. Если ты хочешь защищать меня до конца моей жизни, я не могу тебе это запретить. Но моя жизнь принадлежит только мне. Если я пожелаю отомстить за мою мать, меня никто и ничто не остановит. Теперь, когда я знаю истинную картину, как я смею сидеть сложа руки? Если этот демон жив, я просто обязана попытаться отомстить за мать. Ты наверняка поступил бы точно так же, случись подобное с твоей матерью.

Малкольм побледнел.

Клэр тотчас поняла, что сказала что-то ужасное, ибо трое других мужчин, сидевших за столом, замолчали. Неожиданно все трое дружно уткнулись в свои тарелки. Все, кроме Малкольма. Клэр посмотрела на него и поняла, что задела его за живое.

– Малкольм, – с раскаянием в голосе произнесла она. – Я прошу прощения. Все, что я сказала, было ошибкой.

И все же она не могла понять, что именно задело Малкольма в ее словах. Малкольм отодвинул в сторону пустую тарелку. Какое-то мгновение он смотрел на нее, явно терзаемый противоречивыми чувствами. Затем встал из-за стола и вышел из зала.

Клэр оглядела присутствующих недоуменным взглядом:

– Что случилось?

– Мать – его больное место, – ответил Ройс.

Клэр была совершенно сбита с толку. Вскочив из-за стола, она бросилась вслед за Малкольмом. Снаружи было уже совсем темно. Черный бархат неба был усеян множеством ярких звезд. Ага, вот и Малкольм! Поднимается по лестнице на крепостную стену. Ему явно хотелось побыть одному. И все же Клэр увязалась за ним.

– Не сейчас, красавица, – бросил он ей, не оборачиваясь. Взгляд его был устремлен на черную гладь моря.

Клэр остановилась.

– Ты можешь сказать мне, чем я тебя обидела?

– Ты права. Месть – правильное дело. В душе – ты настоящий воин, и тебя сжигает желание отомстить за родного человека.

– Гленна рассказала мне, что твоя мать англичанка. Больше я о ней ничего не знаю. Но… твой отец, кто он? – спросила Клэр, облизав от волнения губы.

Возникла пауза.

– Дело в них обоих.

И Клэр поняла: с ними случилось нечто ужасное. Она сочувственно взяла Малкольма за руку. Тот попытался высвободиться.

– Морэй изнасиловал мою мать, – неожиданно произнес он, понизив голос, – когда она была невестой.

Клэр едва не вскрикнула от ужаса. Ей действительно стало страшно.

– Морэй тебе не отец, верно? Малкольм напрягся.

– Я родился через три года, Клэр. Я сын Брогана Мора.

– Это было преступление плоти? – поинтересовалась Клэр.

Малкольм покачал головой:

– Это было омерзительное надругательство. Он взял ее силой. Жестокое, зверское, мерзкое изнасилование. Настоящая пытка. Морэй изнасиловал леди Мейрид, когда мой отец отправлялся на войну. Причем не один раз. Он мог бы убить ее, но пощадил, чтобы сделать пытку еще более мучительной, еще более изощренной. Моя мать пыталась повеситься, но служанка вовремя увидела ее и спасла, – добавил он. Его ноздри раздувались от гнева. – Сейчас она находится в монастыре.

– Прости меня! Это ужасная история! – воскликнула Клэр, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами.

– Я не знал всей правды до того, как принял обет, – продолжил Малкольм и недобро усмехнулся. – На следующий день дядя рассказал мне о том, почему Морэй мой заклятый враг. А еще он просил, чтобы я оставил человека, истязавшего мою мать, в покое, – саркастически добавил он.

До Клэр начала доходить суть случившегося.

– О боже! И тогда ты отправился на поиски Морэя. И он играл с тобой, как кот с мышью? Тогда ты вступил в схватку с ним и чуть не погиб, когда он с помощью той женщины заманил тебя в ловушку.

Лицо Малкольма превратилось в маску боли.

– Мой отец всю свою жизнь пытался отомстить, но это ему не удалось. Я тоже горел мщением, и мне тоже не повезло. Я не хочу, Клэр, стать свидетелем того, что тебя постигнет судьба моей матери. Я не хочу, чтобы ты погибла!

Клэр вытерла предательскую слезу. Ей было искренне жаль и Малкольма, и его несчастных родителей. Тем не менее ужас не покидал ее. Морэй не стал убивать Мейрид – он хотел, чтобы ее до конца дней терзали страдания. Более того, использовал ту несчастную юную женщину в качестве приманки в ловушке, которую подстроил для Малкольма.

– Знаешь что? – хрипло спросил Малкольм. – Я должен защищать тебя. Я не имею права тебя подвести.

– Да. Я понимаю тебя, – ответила Клэр, сглотнув застрявший в горле комок. Расправился ли Морэй с Маклинами? Считает ли он, что Малкольм ему больше не угроза?

Малкольм заглянул ей в глаза:

– Твой мир, возможно, и не похож на наш. Откуда мне знать? Но в моем мире я защищаю женщин. В моем мире я буду защищать тебя. Во всяком случае, попытаюсь, или погибну. – Его тон смягчился. – Ты ведь позволишь мне быть твоим защитником, красавица?

Клэр покорно кивнула. Что ей еще оставалось? Однако менять свои планы она не собиралась. Она не Мейрид, нисколько на нее не похожа. Каким бы сильным ни был Малкольм, она не станет полагаться на него, как какая-нибудь женщина XV века. У нее даже нет выбора. Во всяком случае, больше нет. Возможно, Малкольм прав в одном. Наверное, в душе она действительно воин, потому что горит мщением. Но спорить с ним она не собирается. Он никогда не откажется от своего решения. Малкольма терзает чувство вины. Он зол на себя за то, что не смог отомстить за поругание матери. Это чувство будет преследовать его всю жизнь. Впрочем, тот, кто стоял перед ней в темноте, был исполнен решимости.

– Тогда ты был молод и горяч, – сказала она. – Но сейчас ты другой, разве не так?

Глаза Малкольма сверкнули, и он поспешил отвернуться.

– О боже. Похоже, ничего не изменилось. Ты лишь выжидаешь момент. Ты не успокоишься до тех пор, пока не отомстишь Морэю, не заставишь его заплатить за совершенное им злодеяние.

Малкольм резко повернулся к ней. Взгляд его пылал ненавистью.

– Настанет день, и мы встретимся с ним. Я могу умереть. Но это не важно. Не важно потому, что на этот раз я заберу его с собой на тот свет.

Клэр пронзил страх, но не за себя, а за Малкольма.

– А твои силы равны его силам? – Похоже, ответ она уже знала. – Разве Магистры не пытаются вот уже много столетий победить его? Но два минуса никогда не дадут один плюс!

– Настанет день, – тихо повторил Малкольм, и от его голоса мурашки пробежали по ее коже. – Не бойся за меня. Тот день, когда я умру, зная о том, что Морэй тоже мертв, будет самым радостным в моей жизни.

Клэр на какой-то миг лишилась дара речи. Он невозможный человек, настоящий мачо, настоящий герой. Черт побери, он из тех, кто не страшится смерти.

– Ты веришь в своего мужчину, красавица? – спросил Малкольм и придвинулся к ней ближе.

В своего мужчину. Их взгляды встретились, и она не могла не ответить ему.

– Верю. Просто я беспокоюсь за тебя.

Его лицо медленно озарилось улыбкой. Он был так красив, что у нее перехватило дыхание.

– Я вижу, красавица, что ты неравнодушна ко мне. – Он сильнее сжал ее руку. – Но все равно мне противишься.

Клэр прикусила губу. Это был не вопрос, а констатация факта, и они оба понимали это.

– Иногда, – осторожно начала она, чувствуя, что ее сердце бьется так сильно, что готово выскочить из груди, – различие во мнениях мужчины и женщины это даже к лучшему.

– Хорошо сказано, – сказал он, понизив голос, и улыбнулся. – Переложи заботы на меня, Клэр. Позволь мне волноваться. Позволь мне сражаться. Позволь мне дарить тебе наслаждение… прямо сейчас.

В следующую секунду она оказалась в его объятиях, прижатая грудью к его крепкой груди. Ночь незримым черным бархатом ласкала обнаженные ноги Клэр, ее лицо и щеки. Мужской орган Малкольма, упиравшийся ей в живот, был тверд как камень.

Вот оно что, подумала она. Существовал лишь один способ примирить их взаимоисключающие точки зрения на окружающий мир.

– Малкольм, – прошептала она.

Он заглянул ей в глаза, и его огромные руки скользнули по ее спине. Одарив ее нежной улыбкой, он коротко прикоснулся губами к ее губам.

– Я знаю, красавица, что тебе нужно от меня. Я также знаю, чего хочу от тебя.

Его руки скользнули ниже и крепко сжали ей ягодицы, туго обтянутые тканью юбки и льняной рубашки. Клэр негромко ойкнула и ощутила его мощную, твердую, как камень, эрекцию. Его фаллос был настолько горяч, что, казалось, прожигал ее тело даже через одежду.

Он игриво провел языком по ее пухлой нижней губе. Клэр непроизвольно ахнула. Пальцы Малкольма тем временем скользнули под юбку и приблизились к тому месту, которое так страстно желало почувствовать его прикосновение. Его язык вновь пробежал по ее губам.

– Ты все еще носишь эти жалкие тряпки, – пробормотал он.

– Это… это юбка.

– Нет! – жарко выдохнул он, и они слились в жарком поцелуе.

Клэр мгновенно забыла обо всем на свете, кроме этого мужчины, которого ей так страстно хотелось.

Она стонала от удовольствия, а он, еще сильнее прижав ее к стене, попытался еще глубже проникнуть языком ей в рот. Клэр чувствовала, что вот-вот взорвется фантастически мощным оргазмом. Если же они по-настоящему займутся любовью, она точно умрет, не выдержав этого наслаждения, и отправится прямиком на небеса.

Тело ее было охвачено таким пламенем, что если она не отдастся ему прямо сейчас, то просто не выдержит этой пытки. Но прежде чем Клэр взмолилась, чтобы он поскорее отнес ее в постель или взял прямо здесь, возле стены, его рука скользнула под юбку и легла у нее между ног. И в то мгновение, когда его пальцы коснулись бутона страсти, ее голова откинулась назад и она зарыдала, корчась в сладостных муках.

А затем она почувствовала прикосновение его горячего члена к ее распухшим нижним губам. Надрывно дыша, он сделал несколько движений, словно просился внутрь. Клэр впилась пальцами ему в плечи. Тело ее содрогалось в экстазе. Малкольм схватил ее за бедро, помогая ей обхватить себя за талию. Мгновение – и он вошел в нее, вошел глубоко и мощно.

– Держись крепче, – прошептал он ей на ухо.

Горячий. Влажный. Огромный. Сильный. Клэр задохнулась от восторга, ощущая его внутри себя. Его фаллос был огромен и фантастически неутомим. Она почувствовала скорое приближение нового яростного оргазма, по сравнению с которым первый показался ей не могучими волнами, захлестывавшими ее одна за другой, а мелкими брызгами. Удовольствие нарастало с невообразимой быстротой и вскоре превратилось в бездумный экстаз, спазматически раз за разом накрывавший ее, пока он намеренно медленно двигался всей длиной своего огромного копья. Клэр задыхалась, рыдала и кричала.

Малкольм ускорил движения. Захлестывавшие ее волны экстаза нарастали с каждым мгновением. Клэр испугалась, что не выдержит и умрет. Должно быть, именно об этом он и говорил – о смерти через наслаждение. Она продолжала вновь и вновь содрогаться в черной вселенной экстаза, из которой было невозможно выскользнуть. Но ей и не хотелось возвращаться в реальную жизнь.

Малкольм издал сдавленный стон. Клэр ощутила, как фаллос сделался еще тверже и толще и в следующий миг взорвался струями семени, которым, как ей казалось, не будет конца.

Клэр не знала, как долго она корчилась в сладостных муках то ли бесчисленного множества оргазмов, то ли одного бесконечно долгого, но в какой-то момент ее тело наконец расслабилось, выскользнув из жадной хватки наслаждения, и она вновь вернулась в объятия Малкольма. Тот поцеловал ее в щеку. Все еще оглушенная бурей плотских восторгов, она тем не менее поняла, что самая приятная и важная часть его тела остается такой же твердой и практически безразмерной. Он все еще весь дрожал, словно не кончил. Господи, да как такое возможно, если она, конечно, что-то понимает в жизни. Если время здесь движется по своим законам, то придется согласиться с тем, что его оргазм растянулся на необычайно долгое время. Он снова поцеловал ее, и Клэр поняла, что по-прежнему висит на нем, обхватив ногами его талию, а ее спина прижата к шершавой крепостной стене. И что интереснее всего, пока он оставался внутри ее, в ней вновь подняло голову желание.

– Давай я отнесу тебя к себе в постель, Клэр, – вкрадчиво прошептал он, и желание вспыхнуло в ней с новой силой.

– Нам не нужна кровать, – хрипло ответила она, думая лишь о том, что ей не вынести даже секундной разлуки с ним.

Малкольм тут же возобновил ритмичные движения.

– Я не смогу трахнуть тебя как надо возле стены, – признался он.

Клэр улыбнулась. Интересно, что он имел в виду?

– Тогда поторопись!

Он немного отодвинулся от нее, продолжая сжимать в объятиях, но давая возможность встать на ноги.

– Похотливая сучка! – пробормотал он, и его глаза вспыхнули.

Еще ни один мужчина не пожирал ее таким страстным взглядом. От нового прилива желания у Клэр подкосились колени, а в следующее мгновение ее пронзила страшная мысль, от которой она застыла на месте. Она же никак не предохранялась!

– Что такое, Клэр?

– Я ведь могу подзалететь! – с трудом выдавила она.

– Это не твое время месяца, Клэр, – возразил Малкольм и с улыбкой привлек к себе. – Если бы оно настало, я не стал бы наполнять тебя моим семенем.

– Что?! – вскричала она.

– Я чувствую то время, когда женщина способна к оплодотворению. Представляешь, скольких бастардов наплодил бы Магистр, если бы это было не так?

– Ты уверен?

– Абсолютно уверен, – ответил он и, лукаво улыбнувшись, подхватил ее на руки и понес вниз по узкой лестнице.

У Клэр отлегло от души.

– Зачем тебе нести меня? Я ведь не перышко. Во мне пять футов десять дюймов роста.

– И большую часть его составляют ноги. Мне крупно повезло, коль досталось такое чудо, особенно когда ты обхватываешь ими меня за талию.

Он распахнул дверь ногой и внес Клэр к себе в комнату. Затем, толкнув локтем, закрыл ее и положил Клэр на кровать. Улыбнувшись, сбросил с себя плащ. Клэр приподнялась на подушках, устраиваясь удобнее.

Малкольм усмехнулся и стал стаскивать с ног сапоги.

– Мне нравится, когда ты на меня так смотришь, – сказал он.

Клэр промолчала, будучи не в состоянии что-либо произнести. В данный момент ее интересовала лишь та часть его тела, что подарила ей такое необыкновенное наслаждение. Малкольм сбросил с себя рубаху. Клэр восхищенно ойкнула.

– Ты совершенно лишена стыда, – проговорил он с улыбкой, садясь рядом с ней.

Клэр облизнула губы и провела кончиками пальцев по его огромному фаллосу. Улыбка моментально исчезла с его лица. Клэр заглянула ему в глаза и вскочила с постели, пытаясь расстегнуть застежку. Малкольм не сводил с нее глаз. Теперь они были подобны расплавленному серебру.

– Мне нравится, когда ты на меня так смотришь, – прошептала Клэр.

Его лицо было серьезным, и она знала, что он не улыбнется.

Она уронила на пол плащ и пояс, затем стащила через голову рубашку, оставшись в мини-юбке и топике. Взгляд Малкольма пылал такой неуемной страстью, что казалось, в комнате сейчас вспыхнет пожар.

Малкольм кивнул:

– Продолжай, красавица!

Клэр задрожала, чувствуя, как жар, охвативший ее тело, спускается к бедрам. В данном случае это был приказ, и сейчас ей нравилось то, что он приказывает ей. Она вытащила ноги из сапожек, и, когда нагнулась, юбка задралась довольно высоко. Малкольм молча воспринял это зрелище, однако Клэр едва ли не кожей ощутила, как в нем вновь закипает вожделение. Она повернулась к нему лицом. Затем медленно стянула с себя топик и положила руки на верхний край юбки.

Она услышала, как участилось его дыхание. Его пенис стал как будто еще массивнее и толще. Хотя куда уж толще?

– Как ты называешь эту штуку?

– Бюстгальтер, – негромко ответила она.

Малкольм, как загипнотизированный, буквально впился глазами в кружевное изделие. Клэр расстегнула крючки и уронила лифчик на пол.

Взгляд Малкольма тотчас скользнул вверх, туда, что только что скрывали чашечки бюстгальтера.

– Повернись кругом, – приказал он. – Покажи мне со всех сторон твой наряд.

У Клэр его слова не вызвали и тени улыбки. Она была на грани нового оргазма лишь оттого, что стояла перед ним. Она медленно стала поворачиваться и не успела описать круг, как он шагнул к ней. Его неукротимый исполинский член прижался к ее ягодицам, а губы прильнули к ее шее. Руки Малкольма скользнули внутрь насквозь промокших трусиков и легли на ее вагину. Клэр вскрикнула, чувствуя, как взрывается оргазмом от одного прикосновения его ладоней.

– Ты такая красивая, Клэр! – прохрипел он.

В следующее мгновение он резко приподнял ее, и она снова упала на подушки. Малкольм раздвинул ей ноги. Клэр замерла, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из ее груди от томительного ожидания. Опустившись над ней на четвереньки, Малкольм заглянул ей в глаза:

– Я хочу тебя сейчас. Потом я приласкаю тебя языком, красавица. – С этими словами он стянул с нее трусики.

Клэр застонала от счастья, наблюдая за тем, как он на мгновение застыл, готовясь проникнуть в нее.

– Я больше не могу ждать! – простонала она.

– Нет, сможешь! – возразил он и медленно опустился на нее.

Клэр почувствовала прикосновение его пульсирующего фаллоса и, коротко вскрикнув, впилась пальцами в его спину.

– Нам некуда торопиться, – прошептал он. Клэр еще глубже вонзила в него ногти.

– Я ненавижу тебя! – крикнула она и расплакалась.

– Подожди! – Он слегка поцеловал ее и медленно, сантиметр за сантиметром, начал проникать в нее.

Ее сознание затуманилось. Дыхание давалось с трудом. Малкольм улыбнулся и погрузился в нее на четыре дюйма глубже, а затем еще на пять. Клэр взмолилась, чтобы он двигался быстрее, но он так и не внял ее мольбам. И прежде чем он вошел в нее до конца, она уже достигла пика наслаждения. Поймав на себе его взгляд, она кончила. Ее охватил такой восторг, что она отключилась от окружающей действительности, отдавшись стихии темной вселенной, взрывавшейся волнами удовольствия, и каждая последующая была мощнее предыдущей. С криком «Малкольм!» Клэр устремилась им навстречу.

Он улыбнулся торжествующей улыбкой и, ускорив ритм движения, присоединился к ней в этом безумном, бескрайнем море экстаза.

– Клэр, уже почти рассвело.

Она едва ли слышала, как Малкольм отделился от нее и, перевернувшись на спину, лег рядом с ней. После сладостных мук она пребывала в полубессознательном состоянии, подарив целый вечер и ночь бесстыдному наслаждению. Она давно утратила способность о чем-то думать. Она закрыла глаза и принялась ждать, когда же в возбужденном теле уляжется дрожь, а сердце восстановит свой нормальный ритм.