Текст книги "Темное обольщение"

Придя наконец в себя, она испытала искреннее недоумение. Малкольм оказался ненасытным, но потрясающим, пылким любовником, а его мужская сила – фантастической, нечеловечески неиссякаемой. Какой мужчина способен возбудить женщину и на протяжении долгих часов дарить ей наслаждение, нисколько при этом не уставая? Клэр только сейчас ощутила, насколько любовные игры опустошили ее. С другой стороны, испытывала ли она когда-нибудь такое удовлетворение? Но было и что-то другое. Сердце вновь учащенно забилось в груди. «Нет, – мелькнула в ее голове мысль, – не смей даже думать!»

Они были любовниками, только и всего, и уже это одно наполняло ее счастьем. Клэр медленно повернула голову, чтобы лучше рассмотреть Малкольма в мутном свете зарождающегося нового дня. Заметив нежность в его глазах, она непроизвольно сделала глубокий вдох.

Подложив под голову руку, он внимательно разглядывал ее.

– Ты довольна, красавица?

– Ты шутишь? – не смогла удержаться от улыбки Клэр. И прежде чем он успел что-либо ответить ей, добавила нежным голосом: – Еще как довольна, Малкольм. Мне еще ни разу не было так хорошо, как с тобой.

К ее удивлению, он внезапно потянулся к ней и с довольной улыбкой прижал к себе. Клэр изумилась. Неужели он хочет еще любви? Она прижалась лицом к его груди, слушая размеренное биение его сердца. Ничего удивительного в том, что этот мужчина притягивает к себе как магнит.

Его пальцы ласково скользнули по ее руке. Затем он поиграл прядями ее волос.

– Tha ur falt breagha, – нежно произнес он. Клэр недоуменно посмотрела ему в глаза.

– Я уже слышала от тебя эти слова. Что они значат?

– У тебя красивые волосы, – перевел Малкольм, отвечая на ее вопрос и ее взгляд. – Почти такие же красивые, как и ты сама.

От этого признания Клэр как будто обдало приятной теплой волной. Она провела рукой по его великолепному гладкому торсу:

– Ты тоже красивый.

– Нам с тобой не нужна одежда, – пошутил он и, приподнявшись, потянулся за лежавшим на полу плащом.

Клэр тоже приподнялась, чтобы лучше видеть его. Малкольм улыбнулся и обмотал плащом обнаженные бедра.

– Это самое возбуждающее зрелище из всех, – призналась она. – Ни с чем не сравнимое.

Он вернулся к ней на кровать и обнял:

– Мне приятно слышать, что я тебе нравлюсь и мой красавец тоже.

Он привлек ее к себе. Клэр почувствовала, что ее сердце вновь набирает обороты.

– Твой красавец нравится всем женщинам, – улыбнулась она.

– Это точно.

Клэр окончательно решила, что ей никуда не нужно спешить. Ей только что подарили любовь, причем с такой страстью, будто весь мир завтра перестанет существовать, так, как раньше ей даже не снилось, и сейчас она парила в океане удовлетворения и счастья. Если он проделывал то же самое с другими женщинами, то она не желала знать об этом.

– Я никогда никакую женщину не хотел так, как хочу тебя, – признался Малкольм, как будто услышав ее мысли.

– Правда?

– Правда. Ни разу в жизни. – Он приподнял ее подбородок. – А ты, красавица?

Она не сразу ответила на его вопрос и даже вздрогнула от неожиданности. Какого признания он ждет от нее – что она никогда не хотела никакого другого мужчину так, как его? И никогда больше не захочет? Действительно, после минувшей ночи ей вряд ли захочется лечь в постель с другим мужчиной. Господи, когда она вернется домой, то проведет остаток жизни в безбрачии. В этом у нее не было ни малейших сомнений! Малкольм еще крепче прижал ее к себе и погладил ей волосы. Она догадалась, что он улыбается.

Да он же читает ее мысли! Клэр резко отстранилась от него.

– Надеюсь, что ты доволен! – бросила она ему.

– Еще как доволен! Но что случилось? Мы опять ссоримся? Мгновение назад ты была другой. Тебе было хорошо.

Клэр ухватилась за простыни и натянула их до подбородка:

– Давай не будем об этом.

Нет, это несправедливо, со страхом подумала она. Он найдет другую женщину, которая будет умирать от счастья в его объятиях, а ей что же, остается жить до конца своих дней старой девой? Но такова ее судьба. Ведь он Магистр, и этим все сказано. Так что ей лучше не быть дурой и наслаждаться выпавшим ей счастьем, пока оно само идет к ней в руки.

Интересно, сколько это может продлиться? – подумала Клэр.

– Ты был верен Гленне?

На лице Малкольма появилось выражение как у шкодливого мальчишки, которого застукали в тот момент, когда он запустил руку в копилку родного брата.

– Думаю, вряд ли, – медленно произнесла Клэр. Осторожнее, велела она себя. Все-таки они люди разных миров. Живи он по соседству и будь ее любовником, ей бы такой вопрос даже в голову не пришел.

– Ты хочешь, чтобы я был только с тобой? – медленно проговорил он.

Сердце Клэр екнуло.

– Э-э-э… что ты сказал?

Малкольм еще крепче прижал ее к себе.

– Я не против, Клэр.

– Что ты сказал? – выдавила из себя Клэр. Стукни он ее по голове, это удивило бы ее меньше.

– Я не против того, чтобы хранить верность тебе, – самым серьезным тоном произнес Малкольм и улыбнулся.

– Но почему? – растерянно пролепетала она.

– Я не хочу никакую другую женщину, красавица, и если тебе это так важно, то я не против. Даже если это на первых порах и покажется мне трудным. Ради чар МакНейла мне придется каждый день отправляться на Айону, пока я не удостоверюсь, что не стану злоупотреблять данной мне силой. – Его лицо неожиданно потемнело. – Он будет доволен, видя, как я пресмыкаюсь перед ним.

Клэр была потрясена его словами.

– То есть ты предлагаешь мне постоянные отношения?

Его лицо вновь озарилось улыбкой, перед которой не устояла бы никакая другая женщина.

– Но и ты должна быть мне верной. И прекрати строить глазки другим Магистрам и думать о том, что болтается у них между ног.

– Уговорил.

Кстати, ей незачем думать об этом, если у нее есть он! Клэр соскочила с кровати и принялась поднимать разбросанную по всему полу одежду. Правда, мысли она постаралась отключить, чтобы он не копался в них. В этом отношении доверия ему нет.

– Гляжу, ты торопишься покинуть мою постель? – пошутил Малкольм.

Совершенно не стыдясь своей наготы, Клэр повернулась к Малкольму лицом. Его взгляд тотчас потеплел.

– Мы ведь собирались в Оу, – напомнила ему Клэр.

– Я поеду в Оу с Ройсом или Железным Сердцем! – решительно заявил он. – А ты останешься в Данрохе с Шамусом.

– Ни черта подобного! – вскрикнула она, уперев кулачки в бедра. Одежда при этом полетела на пол.

Он смерил ее пристальным взглядом, в котором, увы, читался отказ. Клэр быстро шагнула к двери, преградив ему путь.

– Если ты рассчитываешь когда-либо еще наслаждаться моими ласками, то возьмешь меня с собой.

Его глаза недовольно сузились.

– Ты угрожаешь мне? Думаю, что ничего не стоит соблазнить тебя.

– Тогда я поеду с Черным Ройсом, – бросила ему Клэр. – Или с Железным Сердцем. Кто-нибудь из них обязательно возьмет меня с собой.

Его глаза расширились, взгляд сделался суровым.

– Даже не мечтай о том, чтобы соблазнить их своими прелестями, после того как мы с тобой заключили сделку!

– У меня нет ни малейших намерений соблазнять кого бы то ни было, кроме тебя. Это не в моем духе, – смягчилась она. – Малкольм, как такое только могло прийти тебе в голову – оставить меня здесь? Что будет, если здесь появится Сибилла? – Клэр схватила его за плечи. – А нынешний вечер? Мы же только приступили к самому чудесному.

– Сегодня вечером я уже не буду под заклинанием МакНейла. Без него я не стану рисковать твоей жизнью, – решительно заявил он.

– Мне безопаснее с тобой, чем оставаться одной. – Клэр была не из тех, кто женскими уловками пытаются подчинить себе мужчину, однако все-таки похлопала ресницами и взмолилась – страстно и жалобно одновременно: – Прошу тебя! Ну, пожалуйста!

И – о, чудо! Похоже, решимость Малкольма дала трещину.

– Пытаешься околдовать меня, красавица?

– Жаль, что я не могу, а то бы непременно! – улыбнулась Клэр.

Малкольм притянул ее к себе и крепко обнял.

– Больше не хочу с тобой спорить, Клэр. Действительно не хочу. Ты упряма и своевольна. Чем чертовски меня раздражаешь. Проклятье! У тебя такие глаза, которые проникают мне в самую душу. Я хочу дарить тебе радость, красавица, и не только в постели.

– Тогда дари, – произнесла Клэр, возбуждаясь, и взяла его лицо в свои ладони. – Я не понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я попала в Оу.

Его лицо тотчас приняло суровое выражение.

– Мы провели приятную ночь, ублажая друг друга, но это не дает тебе права вторгаться в мою жизнь.

Клэр его слова задели за живое.

– Что ж, приму к сведению. А вот в моем времени любовник еще и друг. Выходит, ты не хочешь, чтобы мы были друзьями. Но ты прав. Так даже лучше. Когда я покину твой мир, никому не будет больно при расставании. – Увы, поздно говорить такие вещи, и Клэр понимала это. Кто, как не она сама, переступила черту вчера на Айоне?

Малкольм крепко сжал зубы и потянулся к ней. Клэр тщетно попыталась отстраниться, но в результате оказалась в его объятиях.

– Прости, – произнес он. – Ты права. Все дело в Оу. Я поклялся на могиле Брогана, что никогда не отправлюсь туда. Клянусь, что никогда не удостою этого ублюдка даже кивком. Клянусь, что, пока я жив, ему не жить на этом свете.

Клэр недоуменно вытаращила глаза.

– Кого ты имеешь в виду? Эйдана? Но почему? Малкольм напрягся и разжал объятия:

– Потому что он мне не только враг. Он мой брат.

Глава 11

Все утро Клэр не могла избавиться от потрясения. Сильный юго-западный ветер дарил возможность быстро добраться до Фир-оф-Лорна. Однако Клэр не обращала внимания на красоты природы – сапфирового оттенка море, радующие глаз изумрудной зеленью леса, белую полоску песчаного берега и изумительной красоты горы на фоне голубого, как яйцо малиновки, неба. Они сошли на берег возле современного Олбана, где пересели на коней, которых вместе с собой привезли на борту ладьи.

Солнце стояло высоко в небе, что означало – настал полдень. Клэр все же пыталась свыкнуться с мыслью, что сводный брат Малкольма – одна из самых темных личностей во всей Шотландии. Ей вспомнилась потрясающая красота Эйдана, лукавый блеск в его глазах, когда он улыбался ей тогда, в магазине. Даже если он так же испорчен и развращен, как и его отец, она этого не почувствовала. Ей почему-то хотелось надеяться на то, что Эйдан не пошел в своего злодея-отца.

Она пришпорила своего скакуна и двинулась следом за Малкольмом. Их кавалькада покинула бухту, держа путь в глубь материка. Справа от них сверкала серебристая гладь горного озера. Со всех сторон – если не считать оставшейся за спиной бухты – простирались высокие, поросшие лесом горы.

– Где мы? – поинтересовалась Клэр, поравнявшись с Малкольмом.

– Впереди нас ждет перевал, который горами приведет нас прямо к Оу, – с улыбкой ответил тот. – Это недалеко. Примерно полдня пути, не больше.

Как и его спутники, Малкольм был облачен в кольчугу. Клэр ответила ему улыбкой, однако взгляд ее оставался настороженным.

Выражение его лица изменилось.

– Тебе не нужно беспокоиться.

– Конечно же я беспокоюсь. Скажи, Малкольм, что ты задумал? В моем времени есть такая поговорка: большего добьешься не кнутом, а пряником.

Они ехали по сузившейся тропинке.

– Я не стану выпрашивать нужную мне страницу, – произнес Малкольм и бросил на нее пристальный взгляд.

– Я не предлагаю тебе выпрашивать ее. Достаточно вежливо спросить о ней.

Его лицо окаменело. Казалось, оно вот-вот пойдет трещинами.

– Если бы я интересовался твоим мнением, я спросил бы тебя. – С этими словами он пришпорил своего скакуна и рванул вперед, оставив ее позади.

Клэр была понятна его ранимость, однако грубый отказ ее обидел. Беспокойство только усилилось. Неужели он собирается ворваться в замок Эйдана с мечом наголо и потребовать злосчастную страницу? Неужели именно поэтому его спутники надели кольчуги и доспехи? Скорее всего, жуткой кровавой сечи не избежать. Как бы ни был умел и силен Малкольм, Эйдан все-таки сын Морэя и наделен большей силой. Клэр дождалась того момента, когда к ней приблизился Ройс.

– Можно мне ехать рядом с тобой? Мой герой почему-то не в духе.

– Я сам не знаю, с чего это он, – улыбнулся Ройс. – Надеюсь, вы простите моего племянника за его глупость.

Клэр отлично поняла смысл сказанного. Она уже удостоилась немалого числа понимающих взглядов, чтобы понять: окружающие в курсе того, что произошло ночью между ней и Малкольмом.

– Это моя вина, а не его. Я спросила об Эйдане. И теперь знаю, кто он такой, Ройс, – ответила она.

– Малкольм рассказал тебе о своих личных делах? – Судя по всему, Ройс был удивлен.

Клэр кивнула.

Ройс ответил ей удивленно-серьезным взглядом.

– И что еще он рассказал тебе, пока ты делила с ним его ложе?

Клэр напряглась. Неужели Ройс на нее зол?

– Мне показалось, что он чем-то встревожен. И что это как-то связано с Оу. Как выяснилось, я была права. Я хочу помочь ему, Ройс.

Ройс понимающе кивнул:

– Конечно. Жуткая судьба постигла обоих братьев.

Клэр все еще была задета первоначальной враждебностью Ройса. До этого утра он был неизменно любезен с ней, если не сказать игрив.

– Чем же она ужасна для Эйдана? Он хотел убить Малкольма в моем доме.

– Эйдан не желает смерти Малкольму. Если ты так думаешь, то ошибаешься. Уверен, Эйдан не был таким, если бы Малкольм простил его, – упрямо заявил Ройс. – Эйдан не выбирал себе такой жизни. У него нет родных, кроме Морэя. Он никогда не видел своей матери. Та не пожелала удостоить его даже взглядом после того, как произвела на свет. И все же он выбирает добро, а не зло. Эйдану нужен брат, и Малкольму тоже.

Клэр удивилась тому, что Ройс защитил Эйдана. Если учесть, что они не состояли в родстве, это значило многое. Клэр не могла сказать, испытывает ли она симпатию к Эйдану, но, пожалуй, так оно и было.

– Ты говорил об этом Малкольму?

– Тысячу раз. Клэр думала об этом.

– Такого своенравного упрямца я встречаю впервые, – не удержалась она от улыбки.

– Но это и делает его сильным, – возразил Ройс.

– И в один прекрасный день сделает великим Магистром.

Их взгляды встретились. Стальная воля Малкольма подчас раздражала, и все же Клэр не могла не восхищаться и не гордиться им. Он был героем в полном смысле этого слова. Прекрати, так недолго по уши влюбиться, мысленно одернула она себя. Впрочем, похоже, уже слишком поздно. В следующее мгновение она поймала на себе пристальный взгляд Ройса.

– Ты тоже умеешь читать мысли?

Приятное выражение как ветром сдуло с его лица.

– Да, но твои я читать не стану. Да мне и не нужно. Ты влюбишься в моего племянника.

Клэр побледнела. Неужели Ройс против?

– Мы с Малкольмом совершенно разные. Он не понимает меня, и я уверена, что так будет всегда. Ты ведь знаешь, что прошлую ночь мы провели вместе. Но это еще не значит, что я в него влюбилась. – Читай он сейчас ее мысли, то наверняка понял бы, что она говорит неправду. – Я не собираюсь влюбляться в рыцаря XV века, – поспешила добавить она.

– Все женщины, побывавшие в его постели, влюбляются в него.

Клэр напряглась.

– Я не хочу показаться неучтивым. Но ведь он из рода Маклинов, он привлекателен и большой мастер очаровывать прекрасных дам. Но он не способен на ответную любовь и никогда не женится.

Что ж, серьезное предостережение, никаких сомнений быть не могло. Клэр разозлилась.

– Значит, ты страж ему?

– Он сын моего брата, – спокойно парировал Ройс. – Я сделаю все, чтобы он не повторил его ошибок.

Клэр подумала о Мейрид, которую изнасиловал враг ее мужа. Тогда она была невестой и родила от Морэя ребенка. Она подумала о Брогане, который отчаянно преследовал своего врага, но так и не смог его убить. Зато погиб сам в обычной человеческой битве. Мейрид, когда ее законному сыну было всего девять лет, удалилась из мира, предпочтя монастырское уединение. Она отвергла Эйдана, ребенка, родившегося от насильника. Клэр с трудом представляла себе страдания этих людей, мужа и жены.

– Постарайся понять меня правильно, Клэр. Ты красивая и сильная женщина. Но будь Малкольм обычным лэрдом, а ты не смогла бы принести ему приданого, я с радостью благословил бы ваш брачный союз.

– Ну, до этого еще дело не дошло! – воскликнула Клэр. Его намек был ей понятен.

Ройс подался к ней и взял за запястье:

– Магистр, который женится или влюбится, рано или поздно пожалеет об этом!

Его хмурый взгляд сделался еще более суровым.

– Вспомни о судьбе моего брата и его жены. Магистр не по своей прихоти живет один, сражается один и умирает один.

Клэр резко отстранилась.

– Это печально, – прошептала она, все еще сердясь, хотя уже и не так сильно. Ройс прав. На то он и Магистр, чтобы иметь самых гнусных и самых сильных врагов. Жена и семья – самое слабое звено, заложники его борьбы со злом. Ей вспомнился незаконнорожденный сын Малколма. – А как же дети?

Лицо Ройса по-прежнему сохраняло суровое выражение.

– Нам нужны сыновья. Они станут следующим поколением Магистров, если их выберут для этой цели.

– Но ребенок делает мужчину уязвимым, более уязвимым, чем жена.

– Верно. Но у нас нет другого выбора. Малкольм денно и нощно защищает Брогана. При желании он мог бы отправить Брогана на Айону. Там часто воспитывают детей.

– Так вот почему ты одинок? Потому что твоя разумная голова управляет твоим сердцем?

Ройс мгновенно ощетинился.

– Однажды был женат, правда, уже давно, до того, как был призван. Моей избранницы уже давно нет в живых.

Она поняла, что нащупала его больное место.

– Извини, Ройс, я не знала. И вообще, какая разница, что я чувствую. Ведь после того, как мы найдем эту страницу, я хочу вернуться домой. Это было самое правильное решение. Мне ни разу в голову не пришло остаться здесь.

– А что, если возвращаться небезопасно? Клэр в растерянности посмотрела на него.

– Надеюсь, ты ошибаешься! – С чего бы такое могло прийти ему в голову?

– Большинству женщин не хватает сил, чтобы расстаться с ним, – скептически произнес Ройс.

– Я не такая, как большинство женщин. Мы из разных миров, если ты этого еще не заметил. И я должна вернуться обратно, чтобы отомстить за смерть матери. У меня там семья, и я беспокоюсь за моих родных.

– Верно, – согласился Ройс. Взгляд его был устремлен на ее шею. – Мне не дает покоя твой камень.

– Не только тебе. Похоже, он беспокоит или очаровывает всех вас.

– Ты носишь горский талисман. Я чувствую его мощь, причем с нашей первой встречи. Почему ты, девушка из будущего города Йорка, получила этот камень? Я знаю, это вещь твоей матери, но как она попала к ней? И почему ты оказалась здесь? Неужели Древним угодно, чтобы Малкольм повторил ошибки своего отца? Нет, ты здесь неспроста, Клэр. Я чувствую это. Ты стала слишком близка к Малкольму, причем слишком быстро и слишком легко.

Клэр была потрясена. В глубине сознания она понимала: Данрох и Малкольм – ее судьба.

Черт побери, в глубине души она уже задавалась вопросом о том, любит ли он ее. Нет, это в ней говорит романтик, та сторона ее натуры, которая смотрела все до единой экранизации «Гордости и предубеждения» и которая время от времени запиралась в своей комнатке, чтобы почитать сочный любовный роман. Но Ройс прав. Между ними возникло некое единство еще с того мгновения, когда Малкольм схватил ее в магазинчике. После чего события начали развиваться со стремительной быстротой.

По словам МакНейла, Древние не возражали против ее присутствия на Айоне. Но откуда им знать о ней! Малкольм видел в ней испытание для его души. Ройс посчитал ее испытанием для его верности Братству и решимости сдержать обет. Но разве это не одно и то же?

Так или иначе, но роль чьего-то испытания ее не слишком вдохновляла.

– Кстати, а как эта страница попала в твою лавку? – прервал ее размышления Ройс.

Клэр напряглась. Не взбреди кому-то в голову, что страница в ее магазинчике, разве ворвалась бы к ней Сибилла, разве встретилась бы она с Малкольмом, разве попала бы в горы Шотландии XV века?

Истина же состояла в том, что им было даже неведомо, хранилась ли пресловутая страница в ее доме. Правда, Малкольм почему-то был уверен, что она у Эйдана, который нашел ее среди книг в магазине.

– Тебе известно, кто именно распустил слух о том, что страница находится в моем доме?

Вопрос дался Клэр нелегко. Однако у нее уже возникло подозрение.

– Будем надеяться, что князь тьмы не имеет к этому отношения, – уклончиво ответил Ройс.

– Он использовал Мейрид, чтобы причинить боль Брогану и заманить в ловушку Малкольма. – При этой мысли Клэр сделалось не по себе. – Но зачем ему я? Ведь мы с Малкольмом едва знакомы.

– Ты его любишь. Он поклялся защищать тебя. Если он полюбит тебя, тобой можно воспользоваться так, как Мейрид.

Клэр почувствовала, что ее начинает бить дрожь.

– Ты не можешь помочь Малкольму. Ты лишь ослабишь его. Стоит ему начать опасаться за твою жизнь, как все потеряно. Он Магистр, Клэр, и должен жить и сражаться в одиночку.

Клэр не знала, что и думать. Как было бы прекрасно, если бы Малкольм любил ее, заботился о ней. Это желание еще больше окрепло в ней после прошлой ночи.

– Как и ты, – прошептала она.

– Если ты по-настоящему любишь его, – перебил Ройс, – то, когда придет время, ты вернешься туда, откуда пришла.

С этими словами он пришпорил лошадь и рванул вперед, оставив Клэр одну среди воинов.

Несколько часов спустя, когда солнце опустилось низко, готовое в любую минуту скрыться за отрогами западных гор, Малкольм приблизился к Клэр.

– Замок Оу вон там, внизу, – сообщил он, удерживая на месте горячего скакуна. – Ты, должно быть, устала. Если Эйдан позволит, мы заночуем возле его стен, снаружи.

«Похоже, он больше не сердится на меня за то, что лезла со своими советами», – с облегчением подумала Клэр.

– У меня сильно болят ноги, – призналась она, останавливая лошадь.

Путь через перевал показался ей бесконечным, растянувшимся не на несколько часов, а на несколько дней. Она жутко устала сжимать ногами бока лошади, тем более после бурной ночи любви. Тело словно просило пощады и ныло от изнеможения.

В конце концов, путешествию предшествовала бессонная ночь. Клэр понимала: ее усталость носит не только физический характер. Каждый новый день приносил с собой новые испытания. Совет Ройса следовало расценивать как серьезное предостережение. Ей лучше не настраивать его против себя. Им вообще желательно держаться вместе.

– Не сжимай так сильно ногами бока лошади, красавица, – посоветовал Малкольм.

Клэр тотчас заподозрила, что в этот момент он подумал о том, как сильны ее ноги.

– Это рефлекс. К счастью, мой славный скакун не слишком обращает на меня внимание, – пошутила она, не в силах выбросить из головы то, что сказал ей Ройс.

– Броган учился ездить верхом на Святом, – улыбнулся Малкольм.

– Вы так его зовете? – улыбнулась Клэр и погладила конскую шею.

– Да, Святой Уилл, ведь он бережно относится к своему всаднику.

Клэр посмотрела на шею коня и задумалась. Перед ее мысленным взором тотчас всплыли все случаи, когда Малкольм проявлял о ней заботу – с той самой минуты, как они с ним встретились. Его судьба не вызывала сомнений. Он был Магистр, призванный защищать таких, как она, и сражаться со злодеями вроде Морэя.

И безусловно, роман с ней ослабит его, сделает уязвимым для врагов. Что ж, в этом отношении Ройс безусловно прав.

Клэр медленно подняла голова и посмотрела Малкольму в глаза.

– Я никогда не стану с тобой спорить.

Малкольм вопросительно посмотрел на нее, и Клэр закусила губу.

– Особенно после той ночи. Я знаю, ты читаешь мои мысли. И потому знаешь, то, что произошло между нами, для меня серьезно. Но независимо от того, что я говорю или делаю, ты должен доверять мне. Я действительно твой союзник и друг, Малкольм. Я желаю тебе только самого лучшего.

– Друг? – переспросил он. – Союзник? Что за глупости нашептал тебе Ройс?

Клэр вспыхнула.

– Я не хочу, чтобы из-за меня ты утратил силу. Малкольм широко раскрыл глаза.

– Ты делаешь меня сильнее, Клэр. Ты – моя женщина.

Она не собиралась спорить с ним или в чем-то разубеждать. Тем более что не была уверена, хочется ли ей этого. И вообще, какая разница, что сказал Ройс.

– Если я твоя женщина, разве ты не ждешь от меня преданности?

– Жду. И ты верна мне. Я ведь слежу за твоими мыслями.

Странно, но его слова не вызвали в ней раздражения.

– Прости, что стала давать тебе советы в отношении Эйдана, – сказала она. – Я не хотела тебя обидеть. В моем времени женщины постоянно указывают мужчинам. В доме чаще верховодят жены.

Малкольм хмуро улыбнулся.

– Ты права, – произнес он, когда мимо них проехал последний воин.

– Местные женщины тоже верховодят мужьями?

– Нет. Я о другом. Я хотел ворваться в Оу с мечом наголо. Вместо этого я со всей любезностью попрошу его вернуть мне страницу.

Клэр расплылась в довольной улыбке. Он передумал, и все благодаря ей!

– Представляю, как он удивится тебе и без всяких колебаний вернет страницу.

Лицо Малкольма тотчас приняло мрачное выражение.

– Она нужна ему самому. Или – кто знает? – Морэю. Радости Клэр как не бывало.

– Ройс с тобой не согласился бы. Он утверждает, что Эйдан – хороший человек.

– Хороший? – Малкольм удивленно выгнул брови. – Он делает добро, когда это выгодно ему самому. Бескорыстие ему чуждо. Но на этот раз он подчинится мне. Не верь ему, никогда не верь, прошу тебя.

Клэр не стала с ним спорить. Кроме того, такое обещание она могла дать без труда.

– Если это для тебя важно, я даю тебе слово. Я никогда не стану доверять Эйдану, – сказала она и, помолчав, добавила: – Хочется надеяться, что в отношении своего сводного брата ты ошибаешься.

Малкольм помрачнел.

– Не напоминай мне о нем! Пусть в наших жилах течет общая кровь, но он мне не родной брат!

Клэр последовала за ним по тропе, размышляя над тем, почему Мейрид оставила Малкольма в столь нежном возрасте и почему бросила Эйдана сразу после его рождения. Впрочем, кто она такая, чтобы осуждать эту женщину, тем более если учесть все те страдания, что выпали на ее долю. Но ведь и Эйдан, и Малкольм в равной степени невинные жертвы той трагедии, причина которой – Морэй. Как жаль, что братья не хотят стать друзьями.

Перевал пролегал между двумя высокими горными хребтами, чуть выше уровня моря. Неожиданно леса сменились бриллиантовой зеленью болот, лугов и кустарников, среди которых то там, то здесь высились мохнатые сосны. Перелески заканчивались кромкой сверкающего гладью озера Лох-Оу. Сам замок, с его высокими стенами из красно-бурого камня, многочисленными башенками, бастионами и пятиэтажной цитаделью, казалось, вырастал из вод озера.

Раза в два превышая размерами Данрох, Оу был со всех сторон окружен водой. Возле стен степенно плавали белые лебеди. Посреди водной глади виднелся еще один островок, также обнесенный стенами и соединенный с сушей мостом. Клэр разглядела белые каменные строения и крестьянские хижины. На лугах паслись тощие коровенки и овцы. Эта идиллия буквально просилась на сувенирную открытку. Подъемный мост был опущен.

– Он ждет нас, – мрачно проговорил Малкольм.

– Откуда он знает, что мы уже здесь?

– Эйдан обладает сильным умом. Ты останешься вместе с моими воинами, – произнес он тоном, не терпящим возражений. Затем поскакал вперед, вслед за Железным Сердцем. В следующее мгновение до слуха Клэр донесся громкий цокот копыт.

Клэр не могла избавиться от ощущения, что все это с ней уже было. Зловещие звуки, что-то вроде приглашения на смерть, которых ей никогда не забыть. А ведь она надеялась, что больше никогда их не услышит. Грохот копыт приближающейся армии воинов-горцев, готовых к битве и смерти, словно явился из ночного кошмара. Охваченная ужасом, Клэр обернулась: на них на всем скаку неслась добрая сотня всадников.

Малкольм, Ройс и Железное Сердце, находившиеся во главе их небольшого отряда, остановились. Мгновение – и воины взяли их в плотное кольцо. Клэр заметила, что никто, даже Малкольм, не вынул из ножен меч.

Один из чужих всадников отделился от своего войска и приблизился к Малкольму. Он был в полном вооружении, однако забрало на его шлеме было поднято. Клэр напрягла слух, но мужчины разговаривали на гэльском. В следующее мгновение гигант указал остальным вперед, в сторону опущенного моста.

Сердце Клэр ушло в пятки. Неужели Эйдан взял их в плен? Она пустила Святого рысью вслед за остальными воинами. Те уже двинулись к подвесному мосту и прошли внутрь крепости под опускающейся решеткой. Этот мост, похоже, служил также внешним двором замка, ибо на нем были выстроены помещения, в которых, похоже, размещался здешний гарнизон. Впереди Клэр разглядела Малкольма. В нем чувствовалось напряжение. Но это, пожалуй, и все.

Их провели через еще одни ворота, уже во внутренней крепости, а затем еще через внушительные ворота, увенчанные четырьмя высокими оборонительными башнями. Когда последний воин из отряда Малкольма вошел во внутренний двор, за ним с грохотом опустилась решетка. Клэр вздрогнула. Сомнений не было: теперь они пленники Эйдана. Она осторожно огляделась по сторонам. Замок выглядел весьма внушительно. К стенам, окружавшим внутренний двор, было пристроено еще с полдесятка разных домов.

Взгляд Клэр скользнул к башне в центре двора. Темная деревянная дверь распахнулась, и из нее вышел человек. Он не стал спускаться к ним, оставшись на площадке двумя этажами выше. Эйдан.

– Hallo a Chaluim.

Малкольм приблизился к каменной лестнице, ведущей наверх – туда, где стоял хозяин замка. Клэр предполагала, что сейчас он остановится. Однако Малкольм верхом на своем скакуне поднялся по ступенькам и встал рядом с Эйданом, возвышаясь над ним, словно великан.

– Мы пришли с миром. Я хочу поговорить с тобой, – произнес Малкольм по-французски.

Эйдан рассмеялся, похоже, появление сводного брата его нисколько не удивило.

– Я знаю, зачем ты явился ко мне, Малкольм. Прошу тебя, чувствуй себя как дома… брат.

Малкольм вспыхнул. Но взгляд Эйдана скользнул дальше, пока не упал на Клэр. А вот рослых горцев, окружавших ее, Эйдан не удостоил даже малейшим вниманием, хотя все шестеро были на голову выше ее.

– Я бы не рискнул оставлять такую красивую женщину одну с моими воинами, Малкольм, – проговорил Эйдан по-английски и одарил Клэр улыбкой. – Она слишком красива. – С этими словами он отвесил ей учтивый поклон и повернулся, чтобы войти внутрь зала. – Оставь жеребца в конюшне, – добавил он и шагнул за порог.

Малкольм, все так же сидя на коне, спустился вниз. Было видно, что он с трудом сдерживает ярость. Клэр его отлично понимала. Малкольм молча проехал между воинами Эйдана и, остановившись возле Клэр, протянул ей руку.

Клэр поняла, что он хочет, и запрыгнула на его коня. Ее так и подмывало шепнуть ему на ухо, чтобы он сделал несколько глубоких вдохов, но решила, что лучше не стоит. Вместо этого она положила ему на плечо руку, в надежде, что он успокоится прежде, чем войдет в зал к хозяину замка.