Текст книги "Темное обольщение"

Малкольм обернулся к ней. Оставалось только надеяться, чтобы на этот раз он прочел ее мысли. Все в порядке, подумала она. Он не сделал ничего дурного, просто проявил себя этаким капризным ребенком. Издав какой-то невнятный звук, Малкольм развернул жеребца и проехал прямо сквозь толпу воинов Эйдана. У подножия лестницы он жестом предложил ей спешиться, после чего сам спрыгнул на землю. Один из его воинов взял под уздцы его коня, и они с Клэр зашагали вверх по лестнице. Клэр окинула взглядом внутренний двор замка и собравшееся в нем войско и невольно вздрогнула. Затем посмотрела на входную дверь, которую Эйдан оставил открытой. Солнце уже садилось, и она не смогла разглядеть зал изнутри – ощущение было такое, будто на нее смотрит бездонная черная пустота.

Малкольм прав. Эйдану доверия нет. Клэр не знала, чего он хотел и как повел бы себя, прояви Малкольм с самого начала враждебность. Затем она вспомнила его похвалу ее красоте и поежилась. Что он хотел этим сказать? Эйдан опасен, как загнанный в угол тигр. Однако теперь уже ничего не поделать. Боже, и зачем только она приехала сюда!

Клэр проследовала за Малкольмом в огромный зал – и тотчас застыла, как громом пораженная. Часть мебели и прочего убранства явно не принадлежали XV веку или близкого к нему. Ей тотчас бросилась в глаза картина Пикассо на стене. Когда же она заметила полотна Ренуара, Констебля и Поллока, изумлению ее не было предела. Клэр завороженным взглядом обвела зал. Если не знать, какой век на дворе, это вполне могли быть шикарные апартаменты XXI века – прекрасная европейская мебель, дорогой антиквариат. Зато бросалось в глаза отсутствие электричества.

Хозяин этого великолепия стоял возле массивного буфета из темного дерева на гнутых ножках, украшенного по бокам позолоченными листьями, и разливал по рюмкам вино из хрустального графина. Клэр заметила современного вида штопор.

У нее закружилась голова. На Эйдане были сапоги, льняная рубашка и плащ в черную, зеленую и голубую клетку. Штанов на Эйдане не было. Наряд резко контрастировал с интерьером залы. Налив несколько бокалов, он обернулся и одарил ее обольстительной и вместе с тем лукавой улыбкой, которая тотчас запала ей в душу. Этот холеный красавчик наверняка знает, что неотразим, подумала Клэр.

– Бокал вина, леди Клэр? – предложил он, подходя к ней.

В этот момент в зал вошли Ройс и Железное Сердце.

– Нет, благодарю вас, – смущенно ответила она.

У Эйдана были такие же, как и у Малкольма, серые глаза, в которых пылал точно такой же огонь. Хуже то, что он откровенным взглядом смерил ее с головы до ног. Клэр нисколько не сомневалась, что он мысленно раздевает ее, наслаждаясь ее смущением.

Эйдан улыбнулся еще шире.

– Это вино из Бордо, – пояснил он.

Их взгляды встретились, и Клэр залилась румянцем. Его слова прозвучали удивительно проникновенно и нежно. Она не сомневалась, что в эти мгновения он думает о том, какова она в постели, и что картины, представшие его мысленному взору, поражают своей откровенностью.

– Думаю, оно великолепно, – отозвалась она. Голос ее при этом предательски дрогнул. Что греха таить, ее сразила красота и мужественность хозяина замка.

Малкольм поспешил встать между ними.

– Если ты хотя бы раз посмотришь на мою женщину, обещаю: твоя голова слетит с плеч, после чего я насажу ее на копье! – бросил он брату. Его глаза пылали яростью. Шлем он держал в левой руке, правая лежала на рукоятке меча.

Впрочем, Клэр сейчас было не до ревнивой вспышки Малкольма. Красавчик Эйдан привел ее в замешательство. Причем этот дьявол прекрасно понимал, что делает. Ее смущение доставляло ему несомненное удовольствие.

– Как же мне не смотреть на такую красивую женщину? – спокойно ответил он и снова обратил нескромный взгляд на Клэр. – Что же мне делать с моими глазами, Малкольм? Они ведь и существуют для того, чтобы наслаждаться красотой.

Зазвенело разбитое стекло. Клэр резко обернулась – Малкольм выбил бокал из руки Эйдана.

– Проявляй уважение! – коротко произнес он.

Эйдан продолжал улыбаться, хотя взгляд его сделался колючим и недобрым.

– Я пригласил тебя к себе в дом. Я не стал бросать тебя в темницу. И еще мне не нравится, когда красным вином обливают мои красивые ковры.

– Я сейчас все приберу! – воскликнула Клэр и двинулась вперед, однако не смогла проскочить между мужчинами.

Рука Малкольма по-прежнему лежала на рукоятке меча, и Клэр испугалась, что он вот-вот пустит его в ход. В этом случае Эйдан с радостью примет вызов. Железное Сердце опустился в кресло, чтобы наблюдать за развитием событий со стороны. Ройс решительно шагнул и, положив Эйдану на плечо руку, встал между Малкольмом и хозяином замка.

– Довольно, Эйдан! – раздраженно воскликнул он. – Ты подначивал Малкольма. И заслуживаешь подзатыльника, как проказливый десятилетний мальчишка. Ты ведешь себя недостойно своего возраста!

Эйдан посмотрел на Ройса без какой-либо враждебности и отошел в сторону. Встав возле камина, принялсяразглядывать огонь. Кажется, обошлось, подумала Клэр и, подойдя к Малкольму, взяла его за руку.

– Не обращай внимания! – шепнула она. Малкольм вопросительно посмотрел на нее.

Клэр тотчас осознала свою ошибку и поспешила отстраниться от него. В этом мире женщине лучше держать язык за зубами и не вмешиваться в дела мужчин. Позднее, когда они останутся вдвоем в спальне, она попытается все ему объяснить. Но как себя сдержать, если она точно знает, как ему следует поступить. Разве Малкольм не видит, что Эйдан искусно манипулирует им?

Эйдан вернулся к буфету и недрогнувшей рукой вновь налил вина в бокалы, не пролив ни капли. Один бокал он вручил Ройсу, и тот его принял. Эйдан вопросительно посмотрел на Железное Сердце. Граф Лахлан даже не шелохнулся, лишь отрицательно покачал головой.

– Ты знаком с Лахланом? – спросил Ройс.

– Формально – еще нет, – ответил Эйдан, не торопясь взять свой бокал. – Хотя его слава гремит далеко за пределами Альбы.

– Значит, пора познакомиться. Он станет тебе хорошим союзником. Главное, чтобы ты понял, что в твоем возрасте мальчишеские фокусы не пристали, а вместо этого прислушался к голосу Братства.

Эйдан посмотрел на Ройса без малейшей враждебности. Тот ответил ему спокойным взглядом. Из чего Клэр сделала вывод, что эти двое знают друг друга лучше, чем она предполагала, и что Эйдан примет упреки дяди Малкольма, хотя они с ним и не прямая родня. Она не сомневалась, что Ройс из любви к племяннику пытался поддерживать ровные отношения и с его братом. Напряжение, до этого царившее в помещении, слегка ослабло, и Клэр облегченно вздохнула.

– Вообще-то я не отказалась бы от бокала вина, – солгала она и, улыбнувшись Эйдану и Ройсу, в надежде, что это как-то поможет разрядить атмосферу, приблизилась к буфету, чтобы угоститься вином. Налив себе бокал, она обвела взглядом зал. – У вас прекрасный дом, – произнесла она, обращаясь к Эйдану, точно не зная, какой ему положен титул.

Улыбка Эйдана сделалась еще шире. Хозяин замка явно пребывал в прекрасном расположении духа.

– Ваше присутствие в нем делает его еще более прекрасным, – высокопарно отозвался Эйдан.

Клэр искоса посмотрела на Малкольма. Тот раздраженно качал головой. Клэр так и подмывало сказать Эйдану, что в ее мире женщины смеются над такими пышными фразами. Нет, пожалуй, не стоит этого делать. К тому же этот самодовольный павлин чертовски обольстителен, и никакая женщина не отказалась бы от такого кавалера. Малкольм, насупив брови, одарил ее укоризненным взглядом.

– Ты знаешь, зачем мы сюда прибыли, – заявил он своему сводному брату.

Эйдан тотчас обернулся к нему.

– Знаю. Как не знать, – ответил он. Поставив бокал, он извлек из складок плаща свернутый в трубку и перевязанный лентой лист пергамента.

– Неужели… это… то самое?! – ахнула Клэр. Эйдан протянул лист Малкольму:

– Я вижу, леди Клэр, что вы зачарованы этой вещицей. Но этот лист – бесполезный кусок пергамента.

Малкольм развязал ленту и развернул лист. Клэр поставила бокал и устремилась к нему. Ее взгляду предстала страница, испещренная вычурными письменами и украшенная причудливым орнаментом. Буквы были еще более неразборчивыми, чем на страницах «Катаха».

– Я не умею читать на латыни. Ты не поможешь мне, красавица?

Так книга написана на латыни, а не на гэльском?

– Помогу! – прошептала Клэр, забирая у него лист. Сердце так сильно стучало в ее груди, что она опасалась прямо тут же свалиться без чувств. – Спасибо!

Она быстро поцеловала его в щеку и, подбежав к камину, присела возле огня на маленькую, обтянутую бархатом скамеечку. Пробежав глазами написанное, она поняла: на латыни написана только одна фраза. Все остальное – на древнеирландском. Читать было трудно из-за стилизованного шрифта и отсутствия пробелов между словами.

А потом она все поняла. Это была молитва, правда не похожая на те, которые ей до этого приходилось слышать. Похоже, это было как-то связано с кельтской богиней врачевания по имени Сеанна.

– Интересно, почему в старинном кельтском манускрипте появилась вставка на латыни? – спросила Клэр, не отрывая глаз от текста. Это был риторический вопрос, и на него действительно никто не ответил. – В «Катахе» есть латинские вставки?

– Есть. Две, – ответил Малкольм. – Когда писцы наносили мудрость Древних на страницы, один из них предпочел сделать это на латинском языке. Говорят, что это был римлянин.

Римляне в свое время покорили Британию, но не Ирландию. С другой стороны, какой-нибудь римлянин мог легко пересечь Ирландское море.

– Это необыкновенная находка, она может иметь самые невероятные последствия, – воскликнула Клэр и посмотрела Малкольму в глаза. – Ты переведешь для меня остальной текст с гэльского?

Малкольм помедлил с ответом.

– Я не настолько учен, как монахи и священники. Попробую. Это будет нелегко.

– Попробуем вместе, – предложила Клэр и улыбнулась.

– Нет никакой спешки. Эту страницу нужно перевести. У нас будет для этого целая ночь, правда? Мы ведь останемся здесь на ночь?

Малкольм заглянул ей в глаза и, немного помолчав, заговорил снова.

– Да. – Затем, повернувшись к Эйдану, добавил: – Леди Клэр желает перевести эту страницу. Ей нужен свет, пергамент, перо и чернила.

Его слова прозвучали как приказ. Эйдан ответил ему взглядом, в котором читался вызов. Клэр тем временем перевела первую строчку латинской фразы. Ее руки слегка подрагивали от возбуждения.

– Отчего вы решили, что это бесполезный текст?! – взволнованно воскликнула она. – Это молитва, способствующая лечению и выздоровлению. Почему она кажется вам недостойной внимания? Где ты ее откопал, Эйдан? Эта вещь не имеет цены!

Эйдан шагнул к ней.

– В вашей лавке, Клэр, – вкрадчиво произнес он.

Господи, сколько можно, возмутилась про себя Клэр его манерами змея-искусителя.

– В каком именно месте? – строго спросила она.

– В Библии короля Якова, – усмехнулся Эйдан.

Клэр остолбенела. В ее реестре действительно имелась Библия короля Якова, но она была издана в 1728 году. Клэр приобрела ее месяц назад в Лондоне.

– В задней обложке имелся потайной карман, – пояснил Эйдан. – Сам не знаю, как обнаружил его. До этого книга успела побывать в руках у Сибиллы. Я нащупал ее отпечатки и отправился по их следам.

Клэр растерянно посмотрела на Эйдана. Боже, неужели он способен нащупать отпечатки пальцев? Клэр задумалась.

– Это находка огромной важности, – повторила она и повернулась к Малкольму: – Чем раньше мы сумеем перевести страницу, тем лучше. Но как она могла попасть ко мне в дом? Неужели она все время хранилась в Библии? – спросила она, стараясь не смотреть на Ройса.

– Она могла пролежать в Библии несколько столетий, Клэр, – ответил ей Малкольм.

– Выходит, сама судьба привела меня к этой священной книге, а страницу – в мой магазин? – С этими словами Клэр повернулась к Ройсу.

Тот поспешил отвести глаза в сторону.

– Я могу вернуть вас обратно, если вы желаете продолжить поиски, – с усмешкой предложил Эйдан.

Прежде чем Клэр успела ему ответить, в разговор вмешался Малкольм.

– Я никуда ее не отпущу! – прорычал он. – Никуда!

– Вот уж даже и предложить нельзя, – капризно пожал плечами Эйдан и серьезным тоном продолжил: – Эта страница не обладает никакими чудодейственными силами, леди Клэр. Я неплохо умею читать. Это молитвы и благословение, призванные хранить смертельно раненных от гибели, если раны нанесены мечом или другим холодным оружием. Мой сквайр проткнул себя копьем. Я попытался спасти ему жизнь, но не сумел. Эта страница не обладает силой исцеления.

До Клэр моментально дошел смысл его слов. Но тут в разговор вновь вмешался Малкольм.

– Ты – наполовину демон. А демоны – разрушители и не способны врачевать. И ты возомнил себя лекарем? – язвительно бросил он брату.

Эйдан явно не желал отвечать ему, однако произнес ледяным тоном:

– Пусть я наполовину демон, но я внук Фаолы. И я исцелял людей, Малкольм, вот этими руками и мощным белым светом.

И он вскинул вверх руки. Пальцы его дрожали от злости. Ройс шагнул вперед и встал между братьями.

– Я рад слышать, Эйдан, что ты умеешь врачевать. – С этими словами он мрачно посмотрел на Малкольма. – Советую вам оставить ваши личные распри. Есть вещи и поважнее.

Клэр вновь опустилась на скамеечку у камина. Эйдан обладал способностями лекаря, а Малкольм нет. Интересно. Неужели из этого следует, что разные Магистры, как и обычные люди, наследуют определенные способности?

– Я обрел эту способность недавно, – сурово произнес Эйдан. – Как-то раз я вылечил одну девушку. Она была серьезно больна. Я плохо понимал, как это делается, и быстро устал, можно сказать, обессилел. – Он покраснел и повернулся к Ройсу. – Навряд ли когда-нибудь я стану заниматься этим делом снова. Уж слишком много отнимает это сил.

Клэр замерла. Он исцелил женщину, но при этом едва не лишился сил?

– Быть может, со временем ты научишься делать это, не тратя столько сил, – успокоил, сжав его плечо, Ройс. – Я рад, что ты спас человеческую жизнь.

Клэр встала и, подойдя к Малкольму, приветливо улыбнулась.

– По-моему, не важно, обладает страница магическими свойствами или нет. Самое главное, что она, возможно, вырвана из «Кладиха». И если только это не подделка, она ценна сама по себе. Ее следует хранить как святыню или же для сохранности перенести в мое время вместе с манускриптом.

– Нет, Клэр, – покачал головой Малкольм. – Это важно, обладает она магическими свойствами или нет. Очень важно. Если она настоящая, то должна обладать целительной силой.

«Он не понимает меня», – подумала Клэр. Ученые XXI века на коленях бы умоляли дать им возможность хотя бы одним глазком взглянуть на эту страницу. А вот для Малкольма ценность этого исторического документа пустой звук.

– Ты способен исцелять себя, забирая чью-то жизнь. Почему вдруг «Кладих» для тебя так важен?

– Потому что, если мы овладеем тайнами «Кладиха», нам не нужно будет забирать чью-то жизнь, Клэр. Нас сможет исцелять книга!

– Значит, книга способна вернуть к жизни умирающих? – с волнением в голосе проговорила Клэр.

У смертельно раненных Магистров, чтобы выжить, пропадет необходимость забирать жизнь. Теперь все стало на свои места. Книга была более чем бесценна. К чему тогда удивляться, что ею стремился завладеть Морэй? С ее помощью он мог исцелять орды своих демонических подданных. Черт побери!

– Да. Если прочитать нужные, правильные страницы. Каждая страница имеет свою собственную причину.

Неожиданно Клэр сделалось зябко. В зале повеяло ледяным холодом. Должно быть, кто-то оставил открытой входную дверь. Впрочем, разве не так же похолодало, когда они с Малкольмом приземлились после прыжка на поляне посреди леса. До Клэр начало доходить, что именно происходит в эти секунды. Малкольм шагнул вперед и встал рядом с ней. Клэр чуть ли не кожей ощущала исходившую от него тревогу. Она посмотрела туда, куда был устремлен его взгляд, на входную дверь. Дверной проем заполняла собой чья-то огромная черная тень.

Смерть, подумала Клэр, чувствуя, как у нее перехватило дыхание. Вопреки ее ожиданиям, тень отступила, явив взору златокудрую фигуру в алых одеждах. Граф Морэй широко улыбнулся ей.

– Привет, Клэр!

Глава 12

У Клэр задрожали колени. Ей не нужно было объяснять, что перед ней Морэй.

– Откуда вам известно мое имя?

Она боковым зрением заметила, что присутствующие сомкнули ряды, встав рядом с ней и Малкольмом.

– Мне известно все, – ответил тот, блеснув белыми зубами.

Никакое живое существо не могло быть прекрасней его. У Морэя было лицо древнегреческого, – впрочем, нет! – кельтского бога. Впрочем, разве он не бог? Ну, или почти бог. Он являл собой образец физического совершенства и красоты в ее наиболее почитаемой форме. Вместе с тем Клэр понимала, что души у него нет, что он привык сеять вокруг себя страдания и смерть.

И вот теперь, пока она стояла перед ним, парализованная ужасом, к ней пришло прозрение.

Входная дверь открылась, но оказалось, что это не мама. Внутрь шагнула чья-то темная тень. Клэр в испуге бросилась в шкаф и захлопнула за собой дверцу, успев в последний раз обернуться через плечо. В центре гостиной стоял незнакомый мужчина и не сводил с нее взгляда. Клэр зарыдала от страха. Дверь распахнулась. Она закрыла лицо руками, сжавшись в комок под висевшими в шкафу куртками и свитерами. Незнакомец взял ее за руки и вытащил на свет. Она подняла голову и заглянула в его черные бездонные глаза.

Скоро я приду за тобой.

Клэр даже поперхнулась от жуткого воспоминания.

– Тебе нет никакого дела до Клэр! – Голос Малкольма вернул ее в реальность. Он стоял перед ней, загораживая своим телом. – Ты будешь иметь дело со мной. Только со мной.

– Вообще-то ты ошибаешься, – спокойно парировал Морэй и обольстительно улыбнулся. – Судьба Клэр в моих руках. Каков отец, таков и сын, – после секундной паузы добавил он.

Клэр застыла на месте.

Малкольм выхватил из ножен меч, но Ройс схватил его за руку. Морэй, глядя на них, презрительно рассмеялся.

– В этой комнате так много страха, что я с каждым мгновением ощущаю новый прилив сил. – Не сводя глаз с Клэр, он облизнул губы.

Ее тотчас пронзило желание, и ей сразу сделалось страшно.

– Ты подаришь мне даже большее удовольствие, чем Мейрид.

Разъяренный Малкольм сделал шаг вперед. Эйдан поспешил перегородить ему дорогу и при этом едва не напоролся на меч сводного брата. Ройс и Железное Сердце схватили Малкольма за руки, но тот попытался оттолкнуть их. Клэр была готова закричать во весь голос, но поняла, что лишилась дара речи. Морэй когда-то чуть не убил Малкольма, и теперь возникла реальная угроза того, что демон повторит свою попытку.

– Ты не посмеешь прикоснуться к ней! – прорычал Малкольм.

– А кто помешает мне это сделать? – промурлыкал Морэй. – Слабый Магистр вроде тебя? Твой отец одиннадцать лет охотился за мной, или же ему казалось, что он охотится. Я ему не мешал, давая возможность побегать за мной, пока Мейрид оплакивала свою измену, свою неверность, свое бесчестие.

Малкольм наконец вырвался.

– A Bhrogain!

Клэр истошно вскрикнула. Эйдан перехватил руку Малкольма, сжимавшую меч.

– Даже не думай! – крикнул он брату.

Малкольм рывком высвободился. Ройс и Железное Сердце снова набросились на него и оттащили в сторону, но он грубо оттолкнул их. Морэй презрительно расхохотался.

Клэр снова испуганно вскрикнула, видя, как Малкольм пошатнулся, словно от незримого сильного толчка. Однако рядом с ним в это мгновение никого не было, значит, не было и никакого физического удара.

– Шутки в сторону! – процедил сквозь зубы Ройс, и Клэр увидела, что Морэй побледнел и злобно рыкнул, как будто его больно ударили под дых. – Нас здесь четверо, – холодно добавил Ройс.

Клэр обвела взглядом зал, едва ли не кожей ощущая, как сгустилась незримая сила, исходившая от мужчин. И тотчас поняла, что оказалась в самом центре невидимой битвы. На висках Ройса блестели крупные градины пота, глаза сверкали яростным блеском. У всех мужчин на лицах застыло одинаковое выражение, даже у Морэя.

Эйдан встал перед демоном, широко расставив ноги.

– Я устал от твоих визитов! – злобно процедил он. – Ты сейчас в моем доме. Здесь я хозяин, и я не давал тебе разрешения войти в этот зал. Убирайся!

Морэй зловеще улыбнулся.

– Три года назад я позволил Малкольму остаться в живых, хотя имел возможность отнять у него жизнь. Он отведал восхитительный вкус смерти – таково было мое желание. Вскоре ему снова представится такая возможность. Он будет моим!

Морэй зажал рукой лицо Эйдана и длинными ногтями другой провел по щеке.

– И ты, мой мальчик, – промурлыкал он, – тоже будешь моим. Это лишь вопрос времени.

Отпустив Эйдана, Морэй улыбнулся Клэр и в следующее мгновение исчез. Ее первым желанием было броситься к Малкольму, однако ноги ее как будто приросли к полу.

Намерения Морэя были ясны как божий день. То, что он собрался сделать, было даже хуже смерти. В конце концов, на то он и Сатана. Клэр почувствовала, что ее сейчас вырвет, и рухнула на колени. Малкольм тотчас опустился рядом с ней.

– Все окончено, – хрипло произнес он и обнял, крепко прижав к себе.

– Окончено? – прошептала Клэр. – Да ни черта не окончено! Ничего еще не окончилось! Все только начинается!

– Я буду тебя защищать… – начал Малкольм, но Клэр вырвалась из его объятий. Страх в ее душе уступил место злости.

– Как?! Как ты защитишь меня? Ты слышал, что он сказал? Он изнасилует меня и заберет ребенка! Тебя же он превратит в послушное орудие зла! Эйдан? Эйдан то же отмечен роком, он обречен на смерть! Если только мы не уничтожим Морэя, смерть покажется нам детской забавой!

– Ты имеешь право на страх, Клэр, – тяжело дыша, ответил Малкольм. – Ты впервые увидела воочию властелина зла. Я знаю, что ты сейчас испытываешь.

– Знаешь, что я испытываю?! – вскричала Клэр, но тут же смолкла, пораженная другой мыслью. – С тобой все в порядке? Что случилось?

– Он поразил меня своей колдовской силой, – не сразу признался Малкольм. – К счастью, я сумел выдержать удар. Если мы все будем держаться вместе и его силам противопоставим нашу общую силу, он не сможет причинить нам большого вреда.

Его слова заставили Клэр содрогнуться.

– Так почему бы вам четверым не объединить свои усилия и не убить его?

– Будь это возможно, мы давно бы его уничтожили, – ответил Малкольм.

– Замечательно! Значит, Морэй настолько могуч, что способен потягаться сразу с четверыми! – произнесла Клэр, пытаясь дышать ровно и глубоко. Она потерпела фиаско. Боже, насколько велико, оказывается, могущество зла! Оно всемогуще, оно вселяет ужас, оно намерено уничтожать все живое. Но самое страшное, зло пожелало сделать ее своей жертвой, воспользоваться ею для того, чтобы причинить вред Малкольму.

Вот оно что! Морэю нужна душа Малкольма. Ройс был прав в своих подозрениях.

– Я скорее умру, чем отдам ему душу! – воскликнул Малкольм. – Я скорее погибну, чем позволю ему прикоснуться к тебе! – Он выпрямился и протянул ей руку.

Малкольм обещал ей пожертвовать собой ради нее. Клэр попыталась думать логично. От его слов было мало толку, даже сказанных от всей души. Но уж лучше встретить смерть, чем всю жизнь носить на себе позорное дьявольское клеймо Морэя. Клэр выпрямилась, ее по-прежнему била дрожь.

– Ты сам это сказал. Вот уже много столетий ни одному Магистру не удавалось справиться с ним.

– Но кто-то ведь должен быть первым. Я просил тебя поверить мне.

На лице его читалась решительность и не было ни тени страха. Малкольм развернулся и вышел из зала в темноту ночи.

Клэр проводила его колючим взглядом. Ей хотелось верить ему, но все это сильно попахивало самоубийством. В данном случае лично она предпочла бы излишнюю осторожность. События приняли совершенно неожиданный оборот – такой, какой с трудом укладывался в голове.

Морэй охотится за Малкольмом!

Ее сердце пугающе ухало в груди. К ней приблизился Эйдан:

– Тысячу лет назад, а может и больше, Морэй продал свою душу Сатане. Теперь он находится под покровительством дьявола. Магистры несколько раз пытались, объединив усилия, уничтожить его, но не смогли. Мы тоже пытались. У некоторых Магистров сил больше, чем у других. Морэй отобрал жизнь у более слабых. Обычно он истощает Магистра смертельными ударами, а затем делает своей послушной марионеткой и заставляет творить зло. Но я уверен, что и ему самому можно нанести смертельный удар. Я уверен в этом, – повторил Эйдан, сверкнув глазами. – Он живет в наполовину смертном теле. В его жилах течет кровь.

Клэр пристально посмотрела на Эйдана. Что ж, если он прав, все не так безнадежно. С другой стороны, если Морэй настолько силен, то как ему нанести этот самый удар?

Кто-то протянул ей бокал с вином. Как оказалось, Железное Сердце.

– Выпей вина, Клэр, – предложил он. – Оно будет как нельзя кстати. И еще – ты не права, красавица.

Клэр перехватила его взгляд: на лице его читались решимость и готовность действовать. Точно так же, как и у Малкольма. Никакого страха, лишь мужество.

– Малкольм хотя и юный Магистр, но отличается небывалой силой. Он защитит тебя. Не суди его строго. Я тоже возьму тебя под защиту. Если надо, Малкольм отыщет его. Ему просто не терпится отличиться.

– Ему не терпится умереть, – парировала Клэр и посмотрела на своих собеседников. Похоже, для них это было ничем не примечательное событие на службе интересов Братства. – Ты сказал, что он молод. Верно, даже чересчур молод! Ему еще жить и жить! – Клэр на мгновение умолкла, а потом продолжила: – Морэя нужно остановить. Ты точно знаешь, что в «Катахе» мы не найдем нужного нам знания?

Малкольм стоял на крепостном валу. Гнев успел остыть в его душе, осталась только горечь. Он перенес Клэр в свое время, чтобы защитить ее, но теперь задним умом понимал, что допустил ужасную ошибку.

Ей было бы куда безопаснее остаться в своей книжной лавке и иметь дело с Сибиллой и Эйданом, чем подвергать себя опасности здесь. Эйдан всего лишь соблазнил бы ее, не более того, а при помощи своего оружия Клэр без труда могла дать отпор Сибилле и даже, возможно, одержать над ней верх. Иное дело Морэй.

Это целиком и полностью его вина – это по его прихоти она стала новой добычей похотливого демона. Ведь если задуматься о причинах, вынудивших его перенести ее сюда, придется признать, что главную роль сыграло физическое влечение, которое он испытывал к ней, а отнюдь не одно желание ее защитить. Угроза Морэя была недвусмысленна. Демон намеревался использовать Клэр против него – точно так же, как когда-то использовал Мейрид для того, чтобы причинить страдания Брогану.

А ведь Ройс и МакНейл предупреждали его, советовали не увлекаться ею. Увы, уже слишком поздно. Неожиданно перед мысленным взором Малкольма возникла обнаженная Клэр. Она извивалась в корчах страсти, лежа под Морэем, а гнусный демон тем временем отнимал у нее жизнь. Что я наделал? Как теперь быть?

Ему нужно больше силы и больше мудрости. Три года назад он охотился за Морэем и в Уркухарте загнал демона в башню, однако потерпел поражение. Не хватило силенок, чтобы победить Морэя. Как не хватило до него ни одному Магистру, ведь будь оно иначе, демон уже давно бы отправился в ад. Тогда Морэй подготовил ему ловушку, но, кто знает, может, на этот раз охотником будет он, Малкольм.

Внезапно за его спиной раздался дьявольский смех Морэя. Малкольм напряг все свои силы и резко развернулся, выхватывая из ножен меч. Все как будто повторялось снова, с той разницей, что сегодня он не в Уркухарте.

– Напряги воображение, Малкольм, и увидишь, как она умоляет меня подарить ей еще большее наслаждение, которое я ей, разумеется, подарю. В порыве страсти она будет молить меня о том, чтобы я влил в нее мое семя. Я каждую ночь буду проникать в нее сотню раз. Когда же я отправлю ее обратно к тебе, в ее чреве уже будет шевелиться мой ребенок, но она не захочет оставить меня. Она возненавидит тебя за то, что ты заберешь ее к себе.

Разум Малкольма затуманила ненависть.

– A Chlaire! – вскричал он.

Морэй выхватил из ножен меч и с довольной улыбкой парировал удар противника.

У Малкольма возникло ощущение, что сейчас повторяется то, что случилось несколько лет назад. Задним умом он понимал, что Морэй желал этого поединка, и точно знал почему. Три года назад Морэй решил оставить его в живых.

Понимал он и то, что это ловушка. Впрочем, какая разница. В эти мгновения его отчаянно терзала жажда крови. Раздался звон мечей.

Вино действительно успокоило ей нервы. Дрожь улеглась, дыхание восстановилось. Страх остался, но теперь она была в состоянии держать его в узде.

Морэй наполовину обычный человек. Он тоже может истекать кровью.

Клэр вновь пригубила кубок, закрыла глаза и сделала вдох, а затем выдох. И напомнила себе, что она разумная женщина. Нужно призвать на помощь логику.

Должен, непременно должен существовать способ уменьшить силу Морэя или нанести ему смертельную рану. Малкольм рассказывал ей, что демоны никогда не входят в храмы, потому что там теряют свою силу. Из чего следует само собой разумеющийся вывод. Морэй, несомненно, в курсе и поэтому стороной обходит церкви и часовни. Если бы кому-то удалось хитростью заманить его в такое место, негодяй был бы уже давно уничтожен.

Клэр вспомнились пугающие слова Эйдана. Она была готова поверить в то, что Морэй – это сам Сатана, но Эйдан утверждал, что он просто находится под покровительством этого исчадия зла и поэтому никто из Магистров не в состоянии лишить его магической мощи. Каким невероятным ни казался ей рассказ Эйдана, к нему следовало прислушаться.

Черт побери! Если Морэй бессмертен, его нельзя ранить и тем самым ослабить его сатанинскую мощь, то остается лишь уповать на благосклонность богов. Эта мысль не слишком утешала. Интересно, встречался ли кто-нибудь из Магистров в последнее время с Древними? Скорее всего, те обитают где-нибудь на местной разновидности греческого Олимпа. Кстати, а где же Малкольм? Неужели где-то там, в темноте, один?

Клэр вздрогнула. Ей по-настоящему стало страшно за Малкольма.

Она открыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Малкольм – великий герой, защитник всего доброго, что есть в этом мире, а Морэй пытается уничтожить его. Малкольму нужно помочь, помочь любым способом. Клэр была не в силах представить себе мир без Малкольма, Магистра, который поклялся во все века защищать Невинных.

Наверняка должен быть способ. Клэр обвела взглядом зал. Прекрасный стол овальной формы в окружении двенадцати стульев, обтянутых синим бархатом, был накрыт для ужина и уставлен блюдами с яствами. Было здесь и золото, и тонкий фарфор. Железное Сердце и Ройс ели быстро и жадно, не особенно заботясь о манерах. Поскольку голодный воин – плохой воин, Клэр не поставила это им в упрек.