Текст книги "Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключения"

Ноябрь

Блинное царство

В Петербурге, как и в любом городе, активно посещаемом туристами, множество заведений, где можно перекусить: кафе, бары, рестораны, закусочные, столовые, пышечные, блинные. Список длинный, на любой вкус и кошелек. Ценник меню определяется в основном местоположением заведения: близостью к туристическим местам или станциям метро.

Когда мы приехали сюда, знакомые спрашивали, где мы питаемся: в кафе или столовой? Мы удивлялись вопросу и объясняли, что готовим дома. В конце концов мы не туристы, у нас есть комфортабельная кухня с плитой, раковиной и даже вытяжкой, а в питерских магазинах продаются вкусные и относительно недорогие продукты, из которых можно приготовить шикарные блюда. Чем мы и занимаемся на досуге. А для развлечения и разнообразия покупаем еженедельно небольшие журнальчики типа «Школа кулинара» или «Люблю готовить», откуда черпаем рецепты и вдохновение.

Однако в «заведения» иногда все же захаживаем. Особенно нам нравится сеть недорогих и вкусных блинных «Теремок».

Однажды – еще летом – моя коллега Елена (теперь уже бывшая) предложила вместо стандартного привычного посещения кафе в обеденный перерыв дойти до уличного павильона «Теремок» напротив метро «Чкаловская». Мы с ней купили по большому «греческому» блину и вернулись в офис. Там прикрыли дверь в комнату от любопытных глаз и слопали блины в один присест.

До этого мы с Русланом покупали в уличных киосках «Теремок» самые простенькие блинчики – с ветчиной и сыром или клубникой. А тут передо мной был сочащийся маслом горячий блин с начинкой из бекона, брынзы и зелени потрясающего солено-острого вкуса… Этот обед запомнился мне надолго. Елена вскоре уволилась из компании, и наше общение свелось к переписке по icq и редким телефонным звонкам, зато мы с Русланом стали периодически захаживать в «Теремок».

Особенно нам нравится ресторан, расположенный по адресу: Невский пр., 60. Здесь всегда вкусно, а персонал на кассе отличается особенной вежливостью. Любимая фраза кассира: «Будьте любезны подождать некоторое время».

Комментарий Руслана

Фастфуд, может, и неполезен, но в некоторых ситуациях незаменим. «Теремок» можно смело назвать реальным конкурентом «гамбургской» (не от названия города Гамбург, естественно) империи McDonalds – и по качеству, и по скорости обслуживания (блины готовятся не дольше 5 минут). Так что тут, как у Цезаря: пришел, отведал, заплатил.

Сидим как-то в «Теремке» и наслаждаемся «греческими» блинами. На десерт нас ждут сладкие с вишней. Рассуждаем о том, какие замечательные блины, хочется еще и еще… И тут Руслан в порыве вдохновения говорит:

– А почему бы нам не приготовить такие же блины дома?

Я в смятении: блины ни разу в жизни не пекла. Зато Руслан припоминает, что пек, и не только в раннем детстве под руководством мамы, а относительно недавно, потому рецепт приготовления помнит хорошо. Ну что же, почему бы не рискнуть.

Выйдя из метро на станции «Черная речка», забегаем в мясной магазин, здороваемся со знакомой продавщицей и покупаем кусочек бекона, упаковку сыра «фетакса», яйца и молоко. В овощном киоске берем пучок укропа.

Дома Руслан начинает священнодействовать на кухне: смешивает два яйца, стакан молока, по полстакана сахара и муки, щепотку соли. Полученное жидкое тесто пахнет просто потрясающе: как в детстве, когда бабушка пекла нам с братом по субботам блинчики. И сейчас периодически печет, когда я гощу у нее. Руслан нагревает сковороду, поварешкой наливает тесто, размазывает его по поверхности и ставит на огонь. Вскоре перед нами первый готовый блин. Он, как всегда, комом – немного бугристый и слегка подгоревший. И все же очень вкусный. Через некоторое время на тарелке высится горка горячих блинчиков, между которыми я прокладываю небольшие кусочки сливочного масла.

Пока блины пекутся, я – как подмастерье на побегушках у знатного шеф-повара – готовлю начинку: режу бекон и зелень. Потом беру готовые блины и чайной ложкой намазываю каждый мягким, словно крем, сыром и прокладываю беконом и укропом. Завернуть блинчик – это целое искусство: приходится потренироваться, прежде чем получается нечто пристойное. Через пятнадцать минут на столе стоит полная теплых фаршированных блинов глубокая тарелка. Мы откусываем по кусочку и удовлетворенно киваем: да, получилось то, что надо. А может, даже лучше.

Весь вечер наслаждаемся блинами, пока не начинаем сами себе напоминать неких шарообразных существ, которые того и гляди лопнут.

С этих пор мы сокращаем наши походы в «Теремок», зато частенько готовим блины дома. Экспериментируем с начинками, пробуем вместо бекона ветчину и карбонад, вместо мягкого сыра – твердый и т. д. Даже в этом нехитром деле можно проявить элемент творчества. А еще наслаждаться процессом, гадая, что получится в итоге и будет ли вкусно.

Вместо «Теремка» теперь посиживаем в кафе в «Парке культуры и чтения», пьем кофейные коктейли и листаем книги. Особенно приятно рассматривать красочные кулинарные новинки: «Про еду. Про вино. Прованс» Ники Белоцерковской и «Кулинарные секреты итальянской мамы» Эллы Мартино. Пора переключаться с блинчиков на более серьезные кулинарные эксперименты. Вдохновиться есть чем.

Олень Санта

В Петербурге я впервые вспоминаю о том, что ноябрь – осенний месяц. Только не смейтесь, пожалуйста! Дело в том, что на Урале в ноябре по обыкновению давно лежит снег, термометр за окном показывает глубокий минус и зима вовсю правит бал. Здесь же, на мое удивление, нет никакого снега, асфальтовые дороги чисты, а о приближении зимы напоминает лишь постепенно сокращающееся светлое время суток.

Воскресным днем мы с Русланом едем на Елагин остров, чтобы покормить северных оленей в мини-зоопарке. Теперь там нет того смешного олененка, зато присутствует крупный олень, которого мы прозвали Сантой. Помня о том, что «от булки олени болеют», прихватываем с собой капусту и морковь. Правда, несколько кусочков батона тоже кладем – угостить тамошних уток.

На острове чудесно: солнце, легкий мороз, ни капли снега и зеленая заиндевевшая трава. Елагин словно в дымке, вода в речушках покрылась тонким слоем льда, а нахохлившиеся утки выпрашивают булку. Мы делимся с ними батоном, и эти избалованные хлебом и вниманием посетителей парка создания благодарно крякают и наперебой выхватывают друг у друга угощение, переваливаясь на своих смешных перепончатых лапах.

Когда мы выходим к Елагину дворцу, солнце уже садится где-то за ветвями деревьев. Дворец на фоне прозрачного осеннего неба похож на сахарное кружевное лакомство. Сразу же хочется съесть зефира. Грея замерзшие ладони в карманах, двигаемся наискосок, углубляясь в парк.

Мини-зоопарк предстает перед нами, когда уже становится совершенно темно. Олень Санта прогуливается вдоль решетки, гордо неся голову с огромными ветвистыми рогами. Капусту и морковь из наших рук он отказывается брать наотрез. Зато соседствующая с ним олениха (у нее маленькие тупые рожки на голове) совершенно неприхотлива и благодарно поглощает, что дают. Мы некоторое время мыкаемся рядом с ними, пытаясь пообщаться с Сантой, но он прячется в импровизированный «олений» домик. Тогда мы позорно ретируемся, огибая мини-зоопарк. В соседнем загоне нас встречают карликовые камерунские козы – упитанные крикливые существа в основном темного колера. Компанию им составляет огромный барашек – эдакий кудрявый шар на тонких ножках. Похоже, барашек одинок: он – сам по себе, козочки – сами по себе, и мне сразу же становится его жалко.

Обойдя на прощание мини-зоопарк, мы вскоре выходим к пристани. Отсюда недалеко до 2-го Елагина пешеходного моста и Крестовского острова. Утки перекликаются громким гоготаньем, и весь остров-парк освещается яркими фонарями. Красиво… и холодно. Отправляемся греться в метро, а оттуда – домой.

А на следующий день, когда я вечером двигаюсь с работы, на улице идет снег. Он покрывает белым пушистым ковром тротуары, кружится в свете фонарей. И напоминает, что скоро зима и Новый год: праздники, елки, подарки и ожидание чуда. Хотя… мы в Петербурге. Чего более чудесного можно ожидать?

Груша-спасительница

Здание офиса, в котором я сейчас работаю, старое, некрасивое и находится в некотором роде в аварийном состоянии. Хотя внутри на каждом шагу установлены электронные замки и все сотрудники носят с собой карточки-пропуска, эта электронизация не скрывает свисающей с потолка проводки, стен, с которых давно осыпалась штукатурка, и испорченной канализации в туалетной комнате. А еще есть та самая темная лестница, с которой началось мое знакомство с офисом: здесь болтается старинный грузовой лифт, а из огромных щелей в окнах нещадно дует ветер. «Лестница-страшилка» – зову я ее про себя.

Зато здание, как и многие дома в Петербурге, имеет свою историю: когда-то здесь располагался завод. А началось все с того, что в 1891 году в конце Большой Спасской (нынешняя улица Красного Курсанта) рядом с церковью Спаса Колтовского, которая и дала название улице, появился «Первый русский завод керосиновых и газовых двигателей Е. А. Яковлева». (Для справки: Евгений Александрович Яковлев был изобретателем и создателем первого отечественного автомобиля с бензиновым двигателем.)

Завод соседствовал с церковью и расположенным за ней старинным кладбищем. К 1905 году он превратился в Машиностроительный чугунолитейный и меднолитейный завод, и его перекупил финн по фамилии Гольстрем, давший другое название – «Вулкан». По заказу морского ведомства здесь производились снаряды, торпеды, мины. После революционной национализации к 1926 году завод стал выпускать рессоры, двигатели и ткацкие станки-автоматы.

В 1937 соседствующую с «Вулканом» церковь, которая, судя по старинным гравюрам, представляла собой большое каменное сооружение с мраморными колоннами, взорвали, кладбище заровняли и выстроили школу. В школе в военное время располагался госпиталь. Каждое буднее утро я спешу в офис и, стоя на тротуаре в ожидании зеленого света, разглядываю здание школы и думаю о судьбе этого места. Довольно типичной, впрочем, судьбе, постигшей многие памятники архитектуры в советское время.

В 1954-1955 годах будущий летчик-космонавт, тогда еще выпускник литейного ремесленного училища, Юрий Гагарин проходил на заводе «Вулкан» производственную практику, о чем свидетельствует памятная доска, укрепленная на фасаде нашего офиса.

В перестроечные времена завод прекратил свое существование, многие здания были снесены, а на основной территории остался лишь производственный корпус с водонапорной башней из красного кирпича, хорошо просматриваемый, если разглядывать его со ступеней «лестницы-страшилки». Мое романтичное воображение и тут успевает внести свою лепту: часто, особенно в темное время суток, мне кажется, что в башне с ее черными пустыми глазницами водятся привидения. Хотя, думаю, косматым призракам недолго осталось здесь разгуливать, так как рядом строится элитный жилой комплекс «Премьер Палас», а в самом здании, находящемся под охраной КГИОПа, после реконструкции с сохранением первоначального внешнего облика, как это ни смешно звучит, будет располагаться детский сад.

Вот такая длинная история. Сейчас, несмотря на непрезентабельную обстановку, в нашем офисе тоже есть кое-что интересное. Здесь живут кот и кошка, частенько забегающие к нам «на огонек», чтобы попрошайничать. Огромного черного вальяжного кота зовут Гера, и он очень похож на булгаковского Бегемота. В сытом виде это самое презрительное животное на свете, рядом с которым чувствуешь себя мелкой и недоразвитой человеческой особью. Голодный же Гера, как и все коты, готов тереться о ноги и отчаянно мяукать, взывая о помощи (материальной). Кошка тоже черная, но с цветными пятнышками, и настолько непроизносимым именем, что лучше его не упоминать. Кошачий дуэт особенно привечают в соседнем девчачьем отделе рекламы, где животных тискают, обнимают и кормят до отвала.

Помимо офисного мини-зоопарка на лестничной клетке третьего этажа есть импровизированная спортивная «стенка» с перекладиной для подтягивания и настоящая, заполненная песком кожаная боксерская груша. Здесь периодически «зависают» сотрудники мужского пола, обсуждая рабочие и личные дела.

Долгое время я просто прохожу мимо груши, не обращая на нее внимания. Однако все бывает в первый раз. И знакомство с грушей у меня случается тоже.

С нашим отрицательным полюсом отдела – Жанной – мы к тому времени успеваем несколько раз поссориться, хотя я человек, в принципе, неконфликтный. Увы, в случае с Жанной проще превратиться в колючий кактус, чтобы она боялась к тебе даже прикасаться.

Ближе к середине ноября наступает последний день ее испытательного срока, и Жанна особенно нервничает: не знает, примут ли ее на работу окончательно или мягко укажут на дверь. В этот день она грубит направо и налево и в конце концов доводит меня до белого каления. Я сижу за рабочим столом, похожая на закипающий чайник. Увы, пар выпустить мне некуда: я же на работе, и кругом люди! Не помогает даже аутотренинг и довольно эффективная дыхательная гимнастика по системе йогов (втягиваешь живот – выпускаешь воздух из легких, затем расслабляешь живот – вдыхаешь воздух и т. д.). Мне хочется кого-нибудь стукнуть, но, думаю, добровольцы вряд ли найдутся.

В конце концов я покидаю комнату и бреду по коридору, когда в глаза мне бросается спортивная «стенка». Груша! Вот что мне сейчас жизненно необходимо. Я воровато оглядываюсь, не желая иметь лишних свидетелей своего целенаправленного гнева. Подхожу, поднимаю ногу… Груша оказывается очень тяжелой. Я изо всей силы луплю по ней сначала носком ноги, обутой в туфлю на низком каблуке, а затем пяткой. Неожиданно чувствую долгожданное облегчение. Поэтому луплю еще и еще. Бедная груша выдерживает все. Она непробиваема, как скала. На прощание ласково глажу ее по упругому кожаному боку и медленно, стараясь не расплескать обретенное внутреннее спокойствие, возвращаюсь к коллегам.

Коллеги между тем и в ус не дуют. В том числе грубиянка Жанна, которой уже объявили, что ее берут на работу при условии, что будет вести себя хорошо. Когда я вижу ее довольную физиономию, меня вновь охватывает гнев. Некоторое время я сижу за столом, снова напоминая чайник, потом бросаю все дела и возвращаюсь к груше-спасительнице, от одного вида которой начинаю медленно остывать. Так до конца рабочего дня навещаю грушу еще несколько раз. Я пробую разные приемы и тренирую меткий удар. Иногда прячусь, когда вижу вдалеке кого-то из проходящих мимо коллег.

Наверное, несмотря на устрашающий вид, Рокки и Рэмбо вкупе с Джеки Чаном – самые мирные люди на свете, поскольку выплескивают свои отрицательные эмоции в бою.

Таким образом, я нахожу в офисе неодушевленного союзника, всегда готового прийти на помощь.

Вдобавок сегодня вечером состоится мероприятие, которое должно привести меня в мирное расположение духа – спектакль «Продавец дождя» Ричарда Нэша на Малой сцене Молодежного театра на Фонтанке. Постановка исполняется «Театром дождей», который частенько выступает на сцене Молодежного.

После работы, слегка изможденная битвой с грушей и собственными злыми чувствами, я встречаюсь с Русланом на «Сенной». Бодрым шагом мы доходим до Измайловского сада и делаем по нему традиционные пару кругов. Вскоре занимаем положенные нам места и под гаснущий свет радостно потираем руки, предвкушая удовольствие.

Предвкушение нас не обманывает: спектакль оказывается просто потрясающим – в лучших традициях Молодежного театра. Сюжет пьесы незатейлив: некрасивая Лиззи – дочь фермера – влюблена в помощника шерифа, а он ее не замечает. На ферме царит засуха, гибнет урожай, и все вокруг мечтают о дожде, которого все нет и нет. Положение спасает некий «продавец дождя»: он продает обещание вызвать дождь, но при условии – покупатели должны поверить в чудо. Например, в то, что Лиззи достойна любви. Когда это происходит, как по волшебству, начинается благословенный дождь.

Милый, добрый, простой и замысловатый одновременно, тонкий, лиричный, обаятельный спектакль… Ни одной фальшивой ноты, и перед глазами открывается целая жизнь с ее страхами, сомнениями, любовью, радостью, грустью. Но и грусть здесь настолько трогательна, что без нее было бы совершенно не то.

Замечательным аккордом в спектакле является момент, когда герои выглядывают из-под импровизированной крыши, а на них сверху льются струи долгожданного дождя. Люди, счастливые, прыгают, брызгаются водой…

Мы тоже выходим в ночь счастливыми. Я окончательно забываю злоключения прошедшего дня, в очередной раз убеждаясь: театр – великая вещь! Способная дарить отдохновение и легкость, словно дождем смывая все нехорошее, что бередит душу. Наверное, наш любимый театр – тоже своеобразный «продавец дождя», каждый раз дарящий надежду на то, что все будет хорошо. И по-другому быть просто не может.

И про грушу не стоит забывать…

Декабрь

Странный декабрь

Декабрь в Петербурге – странный месяц, причем странности встречаются на каждом шагу.

Необычно то, что я впервые провожу декабрьские дни так далеко от родного дома. И Новый год мы с Русланом будем встречать два раза: сначала с нашими родными по телефону в десять вечера по московскому времени, а потом уже в двенадцать ночи. Мы попросим родителей включить скайп и чокнемся бокалами с монитором компьютера.

Из-за этой удаленности есть ощущение некой потерянности, однако в награду нам достается праздничный новогодний Невский проспект, который сейчас даже краше, чем летом.

31 декабря мы с Русланом дружно возьмемся за руки и пойдем по Невскому проспекту в сторону Дворцовой площади, где стоит главная елка города, освещаемая прожекторами. Елки повсюду: возле каждой станции метро, возле магазинов, у Казанского собора и на Исаакиевской площади. Вдобавок к елкам установлены также карусели с сиденьями в виде оленей. Праздничные гирлянды украшают витрины магазинов, отелей, кафе… Везде баннеры с поздравлениями и рекламой.

Больше всего мне нравятся гирлянды в виде елочных веток, украшающие фонарные столбы вдоль Невского проспекта, а еще изящно стекающие «капли» (это тоже гирлянды, и висят они уже на линиях электропередач). Гуляя по украшенному нежно-голубыми светящимися гирляндами Невскому, ощущаешь, что находишься в сказочном лесу.

Поражает оформление отеля «Талион», расположенного в старинном доме по адресу Невский проспект, 15. Это здание также носит название «Дом Чичерина», по фамилии генерал-полицмейстера Н.И. Чичерина, его первого владельца. Когда-то здесь – по прибытии из Персии – снимал квартиру Александр Сергеевич Грибоедов, а Александр Сергеевич Пушкин его навещал. Сейчас возле дома стоят лимузины, над дверьми установлены фигурки ангелов, собранных из светящихся гирлянд, а на балконах – елочки с вездесущими стекающими вниз «капельками». Так бы и смотрела, не отрываясь…

Хотя эта повсеместная красота уже не удивляет: возникает ощущение, что оформители зданий на Невском стремятся перещеголять друг друга в попытках создать совершенство.

Удивляет нас совсем другое: земля суха, ни единой снежинки. Вчера шел дождь. И позавчера тоже. У нас есть фото, где мы стоим под зонтом, а на фоне – празднично украшенная елка у метро «Черная речка». Зима пришла только по календарю, но физически забыла даже постучаться. С одной стороны, это радует: ни гололеда, ни зимних уборов, чувствуешь себя легко и просто, а с другой – все елочки и гирлянды, явно намекающие на скорый Новый год, но покрытые каплями дождя, а не снега, такие странные.

Комментарий Руслана

Несмотря на опасения насчет противной зимы, на деле все оказывается не страшно, а наоборот – центр обычно тщательно вычищается от снега, а в этом году снега до января не было вовсе. Так что если не гулять вдоль набережных и одеваться адекватно погоде, проблем с холодом не будет.

О скором приближении новогодних праздников мне напоминают на работе вручением приглашения на корпоратив, который состоится за неделю до знакового 31 декабря. Место проведения – Театр музыкальной комедии на площади Искусств: нам обещают фуршет и развлечения. Новый год в театре! Как это странно… и безумно приятно.

«Банное дело»

Меня с детства приучали к бане: это была и есть семейная традиция. Мама и бабушка наряжали меня, пятилетнюю, в теплые одежки, брали за руку и тащили на другой конец нашего маленького городка, где располагалась общественная баня. Из хорошего – в ней был бассейн, где я изображала маленькую подбитую врагом подводную лодку, то есть успешно шла ко дну, из неприятного – невозможно горячая парилка, наполненная жаром, от которого волосы вставали дыбом. Парилку я терпеть не могла, садилась где-нибудь на самой нижней ступеньке и дулась как мышь на крупу. Посетители укоряли маму, что она «издевается над ребенком», но мама не обращала на это внимания.

Закончилось все довольно логично: через мои мучения и страдания баню я все-таки полюбила и теперь не представляю себе жизни без нее. Баня, как ни крути, это здоровье и отдохновение. Уезжая в Петербург, конечно, раздумывала над вопросом, как же буду теперь без бани, ведь неизвестно, как здесь обстоит с этим дело.

Первое время просто вспоминала о бане с тоской, но конкретных шагов не предпринимала. Только завидовала маме и бабушке, когда воскресным вечером во время принятия ими банных процедур мы созванивались по телефону.

Но однажды все же почувствовала острую необходимость: организм страдал, бунтовал и требовал бани. Он вопил, что скоро его жизненным ресурсам придет конец и про здоровье, какое-никакое, я могу с этого момента преспокойно позабыть. Пришлось пойти ему на уступку и произвести определенные поиски через Интернет. И мне повезло! Оказалось, что рядом с метро «Чкаловская» (то есть недалеко от моей теперешней работы) расположены Чкаловские бани.

Бывшие Разночинные, или Геслеровские, бани, построенные в 20-30-х годах ΧΧ столетия, расположены по адресу: Чкаловский проспект, 12. А я много раз проходила мимо этого невзрачного памятника эпохи конструктивизма, украшенного псевдоколоннами, не обращая на него внимания…

На следующий день вечером зашла внутрь, поинтересовалась расписанием, стоимостью и правилами посещения. Сухонькая женщина в окошечке была немногословна, указав лишь, что посещение бани составляет 35 (!) рублей за сеанс, а остальное вывешено снаружи окошечка в виде объявлений. Оказалось, что по вторникам в баню приводят курсантов близлежащего училища, так что остальная масса посетителей в этот день не приветствуется.

Прокручивая в голове расписание, я вышла наружу, полюбовалась на фонтан на стене у входа в виде мальчишеской физиономии и отправилась к метро.

На следующий день приволокла на работу огромный пакет, набитый банными принадлежностями, разве что березового веника с собой не было. О венике я подумывала, даже вроде бы припомнила одну виденную мною накануне старушку, продающую у входа в баню веники. Еле дотерпела до вечера и с некоторым волнением потопала на Чкаловский проспект, 12.

Старушки с вениками у входа не было. Купила билет и поднялась наверх, встретив там опять-таки ностальгически хамоватую банщицу, покрикивающую на посетителей. Внутренние помещения бани оказались не на высоте: все довольно обшарпанное и явно ожидающее ремонта, зато парилка была настолько жаркой, что это перечеркнуло прочие минусы. Даже веник здесь оказался не нужен: и без него не залезть бы со страху под лавку, прячась от обжигающего пара.

К метро я шагала красная как вареный рак, обмотанная платками и жутко довольная. В вагоне поезда пассажиры посматривали на меня с некоторой опаской. Все-таки жаль, что не было с собой веника: как бы колоритно я смотрелась! В лучших традициях кустодиевских купчих… У станции «Черная речка» меня ожидал Руслан. Мы заглянули в магазин, купили легкого пива, маринованной селедки и таким образом отметили дома мой банный эксперимент.

С тех пор я регулярно – раз в неделю, по пятницам – посещала баню, оставаясь по-прежнему очень довольной. Организм больше не стенал и почти не простывал, спасибо бане.

Однако с наступлением зимы и холодов количество желающих попариться все увеличивается и увеличивается. Это, конечно, понятно: зимой баня – особенное удовольствие. Заглянуть сюда после легкого морозца, царящего на улице, ммм… Но теперь я просиживаю в очереди порой по полчаса, а то и дольше, и настроение от этого портится.

Однажды в очередную декабрьскую пятницу я прихожу, как обычно, в предвкушении бани и горячего жара парильни, но слегка «остываю», увидев у входа человек эдак пятнадцать желающих. Причем двигается очередь очень медленно, и я, поначалу настроившись на терпеливое ожидание, вскоре понимаю, что провести здесь в духоте и тесноте два часа мне совсем не улыбается. Помахав на прощание оставшимся страдальцам, я спускаюсь вниз и останавливаю пробегающую мимо женщину в халате – фирменном одеянии банщиц. Спрашиваю, можно ли вернуть купленный билет. Она хохочет, забирает у меня билет и ведет в сауну, расположенную на противоположной стороне здания. То, что здесь есть сауна, я знаю, но поскольку всегда предпочитала сухому пару влажную парилку, не обращала на этот факт особого внимания. Сегодня, увы, выбор у меня невелик: либо сауна, либо… ничего. Женщина между тем говорит, что в сауне не хуже, чем в банном отделении, там сделан ремонт и вообще…

В сауне действительно оказывается нисколько не хуже: малолюдно, чисто и хорошо. Пар не такой сухой, как я думала, и эффект для организма аналогичен пользе от влажной парилки. Я опять, довольная и красная, еду домой, чтобы продолжить пятничное отдохновение бутылочкой пива и селедкой.

С этих пор я посещаю в Чкаловских банях только сауну. Кстати, само понятие «сауна» пришло в Россию из соседней с Петербургом Финляндии. Там сауна – это национальный символ и неотъемлемая часть культуры. Вот так я становлюсь приверженцем финского символа. И радуюсь этому.

И еще: сауна стоит 25 рублей. Как проезд в метро.