Текст книги "Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключения"

Питерские обыватели

Сегодня сижу дома и бью баклуши. Днем от нечего делать устраиваюсь поудобней за компьютером с чашечкой чая в руке и пытаюсь немного пофантазировать. И тема приходит в голову интересная – питерские обыватели. За впечатлениями и примерами далеко ходить не надо: достаточно выйти на Невский проспект, и все они тут, как на ладони. Идешь и веселишься. Или ахаешь-охаешь.

Итак…

Просто обыватели. Обычные люди, коих в любом нашем отечественном городе множество: женщины средних лет, мужчины аналогичного возраста, дети (с родителями и без), пенсионеры. У каждого своя судьба и тайна, но с виду вполне обыкновенные. Идем дальше.

Художники и прочие творческие личности. Внешне слегка небрежные, с картинами, холстами, кистями, бумагой, пастелью, акварелью, маслом… – уф… что-то еще забыла – за спиной. Пишут, рисуют, творят, поклоняются Музе, хотя писать на заказ – это уже не совсем искусство, а заработок. Когда любовь становится работой – это продажная любовь со всеми вытекающими последствиями. Но все равно любовь, поэтому они – художники, а не банкиры, продавцы сотовых телефонов или официанты.

Туристы. Довольно пестрый состав, абсолютно интернациональный: можно Европу и Азию изучать, наблюдая за группами иностранцев на Невском. Итальянцы, немцы, французы, китайцы, японцы – это из тех, кого удалось идентифицировать по речи. Все эти люди мирно гуляют себе по Питеру, улыбаются, фотографируют Исаакий и Пушкина и смотрят на хмурое небо. А еще идут в Дом книги на Невском за путеводителем по Эрмитажу.

Фифы. Отдельный класс. Фиф много везде и не только в Питере, но на Невском их, опять же, такое количество, что впору набирать армию. Сухопутную или флот, смотря к какой цветовой гамме тяготеет конкретная особь. Внешние признаки: длинные (или не очень) загорелые гладкие ноги, краснолаковый педикюр, обувь на головокружительных шпильках и одежда, претендующая на модность и шик. Почему со шпильками теперь модны крохотные черные шортики, не оставляющие места для мужских фантазий, – непонятно. Взгляд у фиф всегда пронизывающий, жестковатый и оценивающий, типа сканера. Рядом с ними чувствуешь себя, как Штирлиц с Мюллером, то бишь неуютно. Оно и понятно, загорелость ног, трендовость крохотных шортиков и блеск красиво уложенных волос – это непросто. Это трудно. Это как диагноз и проклятие на каждый день. Надо соответствовать. Иначе больше не возьмут в пионеры. И в армию точно не примут – отбракуют. А еще странная обувь теперь модна: пятка и носок закрыты наглухо, а по бокам – сплошь голая кожа, обдуваемая соленым питерским ветром. Наверное, для закалки. Супербойцы же должны быть.

Заключение. Наверное, пока все. Это общий, так сказать, набросок. Напоследок хочется рассказать анекдот, случившийся вчера у нас с Русланом на глазах в сквере на площади Искусств, где стоит памятник Пушкину. Персонажи: три молодые женщины, попивающие пиво и громко болтающие между собой, периодически, что прискорбно, с матом; интеллигентный пожилой мужчина в очках и его собеседник, молодой парнишка.

Интеллигентный мужчина обращается к женщинам:

– Дамы, прошу вас, пожалуйста, потише. Из-за вас не слышно, как разговаривает Пушкин.

Дамы молвят в ответ бойко:

– А Пушкин давно уже не разговаривает.

Мужчина:

– Это вы так думаете.

Степенно и достоинством удаляется вместе с собеседником. «Дамы» громко хихикают вслед, намекая, что мужчина отправился общаться с Достоевским. Пауза. Прочие посетители сквера улыбаются.

Такой диалог – абсолютно питерский и хорошо передает особую атмосферу города. В ней участвуют уже не фифы, художники или туристы, а те самые простые обыватели. Как и мы с вами.

Алые паруса

Однажды давным-давно, еще в Екатеринбурге, переключала я на телевизоре каналы и наткнулась на замечательный видеосюжет: Нева, стрелка Васильевского острова и корабль с алыми парусами, горделиво скользящий по реке под музыку симфонического оркестра. Я в щенячьем восторге досмотрела сюжет до конца и слегка прослезилась от чувств. Так впервые узнала о ежегодном празднике для выпускников «Алые паруса», проходящем в Петербурге в июне, в разгар белых ночей.

Мы, новоявленные петербуржцы, конечно, мечтаем лицезреть этот праздник воочию, тем более в метро на каждом шагу висит соблазнительная реклама мероприятия. Изучаем программу, судя по которой, для выпускников на Дворцовой площади будет организован концерт отечественных поп-звезд, а для всех остальных жителей и гостей города на Cтрелке Васильевского острова – пиротехническое шоу, которое завершится появлением в акватории Невы старинной бригантины «Три короны» под алыми парусами. Впечатляет…

Однако жизнь вносит свои прагматичные корректировки: на Дворцовую площадь пускают только выпускников по специальным приглашениям (что логично), а праздник на Cтрелке состоится довольно поздно, в 1.40, когда белая июньская ночь достигнет апогея темноты. Метро же закрывается, как обычно, в 0.20, так что зрителям шоу придется куковать на улице до его открытия. А по ночам промозгло и неуютно…

На самом деле, если вдуматься, эти препятствия – просто мелочи по сравнению с возможностью увидеть самое красивое представление в нашей жизни. Тем более что ночью Невский проспект никогда не спит и может предложить случайному ночному прохожему богатый выбор способов, как провести время: посетить, например, книжный магазин или посидеть в кафе. А наблюдать поп-звезд на площади – невеликая радость, от которой мы с удовольствием заранее отказываемся.

Поэтому в день празднования – в субботу – мы еще колеблемся и не знаем, как поступить. На всякий случай, выходя из дома ближе к десяти вечера, одеваемся потеплее, кутаемся в шарфы-плащи и берем зонт. Погода в Питере непредсказуема и даже во время праздников!

По выходе из метро на Невском проспекте мы впадаем в легкий шок при виде безумного количества народа, бо́льшую часть которого составляют подвыпившие подростки, будущее нации. То, что именно они, вероятнее всего, те самые выпускники, понятно по их раскрасневшимся лицам и нетвердой поступи. Ай-яй-яй!

Несмотря на это, мы решаем пройтись до Дворцовой площади и полюбоваться на сцену, выполненную, как анонсировалось сегодня в новостях, в виде гигантского паруса. Но не тут-то было: на подступах к Зеленому мосту стоит кордон полицейских, пропускающих по одному желающих пройти к площади, и внушительная толпа тех самых желающих, в рядах которых очутиться нам совсем не улыбается. Поэтому мы быстро двигаемся обратно, а по дороге успеваем понаблюдать за дракой между тремя нетрезвыми подростками неопределенного возраста. Разбив друг другу носы до крови, они спокойно расходятся. Мы, внутренне содрогаясь, прячемся в Доме книги для передышки от той вакханалии, что творится на улице. Слегка успокоившись среди тишины царства книг, решаемся наконец сделать марш-бросок до станции метро «Невский проспект»: идти на праздник мы теперь однозначно передумали, лучше посмотрим трансляцию дома.

Уютно устроившись под одеялом с тарелкой сладостей и чашкой чая, мы включаем 5-й канал. Сначала наблюдаем то, что происходит на Дворцовой площади. Сцена действительно красивая и оригинальная (много экранов, выстроенных в виде корабля), в качестве ведущего публику развлекает любимый мной остроумный Иван Ургант. Однако само выступление отечественных артистов не радует: слишком много пафоса и излишней эротики, явно не предназначенной для зрителей, вчерашних детей. Мы ахаем, охаем и облегченно вздыхаем, когда начинается представление в акватории Невы и включается камера, настроенная на освещенную Стрелку Васильевского острова и горящие Ростральные колонны.

Играет симфонический оркестр. На лодочке плывут мальчик и девочка, изображающие детей капитана Гранта. Они пускают в воду несколько бумажных корабликов. В небо взмывают светящиеся струи и роскошные фейерверки – феерическое шоу начинается, и мы восторженно давимся чаем…

Необыкновенным оказывается все представление – и лазерные лучи, меняющие цвета, и переливающееся огнями небо, и восхитительная, задевающая струны души, музыка. Божественное действо, поставленное выдающимся режиссером… Особенно восторгают исполненные оркестром увертюра Исаака Дунаевского к кинофильму «Дети капитана Гранта» и вальс Евгения Доги из картины «Мой ласковый и нежный зверь». Безумно красивым становится выход корабля с алыми парусами – под арию из рок-оперы «Юнона и Авось» «Аллилуйя любви», исполняемую оперными певцами. Корабль плывет по ночной Неве: горделивый, стройный, прекрасный, одухотворенный…

На самом деле бесполезно, наверное, описывать эту роскошь – эпитетов не хватает и словами не передать. Лучше посмотреть в Интернете, набрав в поиске «Алые паруса. 2011». Насладиться зрелищем, как насладились им мы…

Комментарий Руслана

«Алые паруса» являются исключением – увидеть это зрелище воочию могут далеко не все. Поскольку проходные билеты в «эпицентр» распространяются только среди школьников и их родителей, вряд ли вы попадете в гущу событий. Хотя предприимчивые школьники продают билеты по неприлично взрослым ценам – от 2000 рублей.

Спать мы укладываемся, когда за окном уже давно царит рассвет. Растерзанный город наверняка спешно приводится в порядок всеми возможными способами, ведь завтра жители и гости выйдут на центральные улицы. Надо, чтобы об этой ночи в памяти людской остались лишь красивые воспоминания – музыка и алые паруса…

«Летят алмазные фонтаны…»

Пригороды Санкт-Петербурга – отдельная многогранная тема, которой посвящены целые поэмы, стихи, музыкальные композиции. Дух Петербурга – дух поэзии и красоты – витает и в пригородах, однако каждый из них уникален. Невозможно сказать однозначно, какой из них более красив и интересен.

И все же, все же… Когда вспоминаешь о Петербурге, первый его пригород, что приходит на ум, конечно же, «столица фонтанов» Петергоф. Горделивый, царственный… «Русский Версаль», как называли его, стал первым блестящим «проектом» Петра Ι, желавшего показать всему миру мощь и великолепие новой России.

Сюда мы и собираемся направить свои стопы в очередной выходной июньский денек. Погодка играет и шепчет: на небе солнце и легкие, совсем не дождевые, тучки. Маршрут довольно прост: едем на метро, где с синей ветки пересаживаемся на красную, на станции «Автово» выходим, а здесь и маршрутные такси дожидаются. Кодовое слово «фонтаны»:

– Куда вам надо?

– Туда, где фонтаны.

– Фонтаны? Поехали!

Дорога до «фонтанов» довольно приятная, хотя и не без пробок. Мимо проносятся спальные окраины Питера, торговые центры, парки, речки, клумбы, цветы… И, конечно же, Стрельна – поэтический живописный поселок с симпатичными домиками, полями и вековыми деревьями вдоль дороги. Величественный Константиновский дворец мелькает из-за красивой витиеватой ограды и деревьев и кустов регулярного парка, окружающего его.

Вскоре появляется Петергоф с его изящной «питерской» архитектурой домов, зелеными скверами и красивейшим старинным собором Петра и Павла, построенным в русском стиле.

Нас сразу же подвозят к Верхнему парку, и мы проходим внутрь. Верхний парк – часть Петергофского дворцово-паркового комплекса с бесплатным проходом для посетителей и причудливым фонтаном «Нептун» в центре, окруженным аккуратными аллейками и беседками. Вид на южный фасад Большого дворца открывается изумительный… В лучах яркого солнца блестит золотом купол Церковного корпуса. По бокам от центральной линии Верхнего парка – два прелестных симметричных квадратных пруда с фонтанами. Словом, если посетитель в целях экономии решит осмотреть лишь Верхний парк, он уже останется довольным… Наверняка жители этого чудесного городка любят прогуливаться здесь, любуясь совершенством линий и форм. Парк – гимн красоте природы и умению человека.

Чтобы воздать должное чудесам Нижнего парка, приходится потоптаться в очереди. Желающих довольно много – и соотечественников, и иностранцев.

И вот наконец перед нами открывается роскошный вид на Морской канал и виднеющийся вдали Финский залив. Здесь, у парадного входа во дворец, чувствуется суровое дыхание моря: начинает дуть резкий пронзительный ветер. Фонтан «Самсон» с высоченной двадцатиметровой струей воды встречает всех желающих восхититься красотами Петергофа, давным-давно являясь негласным символом парка. Мы любуемся Большим каскадом: гармонией блестящей на солнце позолоты статуй, установленных на ступенях, и задорно-прозрачных брызг извергающихся струй воды.

Идем вдоль Морского канала до мостика, на котором можно сделать самые красивые фотографии на фоне Большого каскада и дворца, а затем берем вправо, углубляясь в парк. Здесь как в настоящем лесу: заливаются птицы, бегут ручейки, море травы и цветов. Приятным отличием от совсем уж леса являются ровные дорожки, посыпанные мелким гравием и скамейки для отдыха уставших посетителей. Идиллическую картинку нарушает лишь мощнейший запах хот-догов, доносящийся с «фотографического» мостика: там нахально расположилось несколько киосков с фаст-фудом и «пепси», осаждаемых проголодавшимися на свежем воздухе туристами.

Вскоре осматриваем знаменитые шутихи – фонтаны «Дубок» и «Грибок». «Дубок» – металлическое дерево, из каждой веточки которого бьют струйки воды. У расположенных рядом с деревом скамеек кроется подвох: если пройти или пробежать по округлым камням, которыми выложена земля возле них, тебя живо окатит струей воды. Посетители неутомимо, сменяя друг друга, бегают взад-вперед, верещат по поводу и без и в общем и целом смотрятся довольно уморительно: словно сбежавшие от строгих родителей дети. «Грибок» тоже с сюрпризом: стоит желающему спрятаться под его уютную шляпку, выбраться из-под нее, не попав под «дождь», невозможно.

Еще одна шутиха – аллея, по обочинам которой расположена система труб. В определенное время из них начинают бить струи, образуя водный коридор. Посетители парка об этом предупреждены специальной табличкой и заранее готовятся: томятся у входа на аллею, расчехляют зонтики, надевают на голову пакеты и глупо хихикают. А потом, когда фонтаны начинает функционировать, с громкими криками носятся под струями воды.

Вот почему жара в Петергофе – это очень приятно: смотреть на струи воды – это одно, а «получить» такой освежающей струей сверху по голове – совершенно другое. Обратная стороны медали, думаю, если жарой, увы, и не пахнет: тогда шутихи – это лишь вредоносные сооружения, которые норовят тебя, озябшего под прохладным ветром с Финского залива, вдобавок облить.

За аллеей мы видим два одинаковых «Римских» фонтана, которые расположены симметрично и стоят перед «Шахматной горой» – раскрашенным, как шахматная доска, каскадом со стекающей из грота водой.

Рядом удобно расположился ансамбль ударных инструментов «Nota Bene»: четверо мужчин в белых праздничных рубашках и темных брюках играют на ксилофонах «Времена года» Вивальди. Мелодичная музыка переливается, словно извергающиеся из фонтанов струи воды, легко и непринужденно, и абсолютно гармонирует с дворцово-парковым ансамблем. Мы садимся на скамейку неподалеку и наслаждаемся…

На очереди интересный фонтан «Пирамида» – словно сужающийся кверху водяной конус, бьющий из широкого гранитного постамента, вода от которого стекает по четырем ступеням в небольшой бассейн.

От него проходим к кусочку берега у Финского залива недалеко от Монплезира. Здесь достаточно свежо, и мы поеживаемся, любуясь открывшейся картиной: берегом, покрытым камнями, песком, водорослями, и чайками, мерно покачивающимися на воде. Некоторые из птиц выглядят подозрительно крупными, и, приглядевшись, мы понимаем, что это лебеди. Дует морской соленый ветер, который мы с наслаждением вдыхаем. Некоторое время я лавирую на большом камне, позируя Руслану для фото. Замерзнув окончательно, мы идем исследовать территорию Монплезира.

«Мое удовольствие» назвал Петр Малые палаты, выстроенные в легком и простом голландском стиле. Здесь приятно постоять на белоснежной Морской террасе, любуясь заливом и очертаниями Кронштадта. Потом осмотреть статую мужиковатого «Нептуна», на постаменте которого посетители оставляют монетки, и пройти в сад, также обустроенный в голландском стиле. Сад украшают цветники, вазоны и фонтаны, из которых особенно выделяется сооруженный из туфа «Сноп». Легко, красиво, непринужденно… Истинный Версаль.

Мы двигаемся к Морскому каналу и Большому каскаду – полюбоваться напоследок этим великолепием. Как сказала российская поэтесса Елена Егорова:

 
От восторга обмирает,
Кто однажды видел сам,
Как, друг друга обгоняя,
Струи рвутся к небесам.
 

А мы, уставшие, надышавшиеся морским воздухом, рвемся домой, где есть удобный диван и обильный ужин.

Комментарий Руслана

Чтобы разнообразить путешествие, можно, опять же, воспользоваться экстравагантным транспортом – крылатым катером «Метеор». Как объяснил один знакомый моряк, катер является чудом инженерной мысли. Движением он напоминает прыгающий по воде камешек. Очень быстро и комфортно. Стоимость такого аттракциона около 25 долларов.

Кстати, доминантой в сегодняшнем «послепетергофском» ужине является замечательная курочка в кисло-сладком соусе. Рецепт прост и незамысловат, зато результат потрясающий.

Ингредиенты: куриное филе, ананасовый сок, соевый соус, томатная паста, чеснок. Филе нарезаем небольшими кусочками, солим и обжариваем на сковороде в некотором количестве подсолнечного масла; в кастрюле смешиваем пасту, сок и соус, причем пропорции определяем по вкусу – кому-то больше нравится, чтобы превалировал томатный вкус, кому-то – вкус сладковатого ананаса. В готовую смесь выкладываем курицу, и все это тушится, булькает в кастрюле до полной готовности курицы. А затем выключаем огонь и – вуаля! – добавляем, опять же по вкусу, нарезанный мелко чеснок. Можно сделать это и раньше, но я лично присоединяю его в конце, чтобы не успел потерять во время варки своих ароматно-волшебных свойств.

Этим блюдом (на гарнир идет картофельное пюре) мы сегодня заедаем наши впечатления о Петергофе. Вкусно необыкновенно! Я имею в виду курочку… и Петергоф, конечно же.

P.S. Первый летний месяц в Петербурге оправдывает наши ожидания на двести пятьдесят процентов: интересные события в городе дополняются замечательной погодой и неуемным желанием познавать все больше и больше. Мы явно вошли во вкус. Продолжим в том же духе.

Июль

Сарская мыза

После Петергофа мне не терпится посетить и другие замечательные пригороды Петербурга. Руслан со мной солидарен, поэтому легко уговариваю его пуститься в новое путешествие в первую же субботу июля.

К сожалению, погода оставляет желать лучшего: небо куксится, хмурится, сереет и набухает дождливыми тучами. Мы, однако, не отступаем. Это же Северная столица… В фильме «Питер FM» хорошо сказано: «Погода в Питере меняется с космической скоростью…» Так что уповаем на смену погоды, но прихватываем с собой зонт – как обычно.

Маршрут уже другой – более простой: по «синей» ветке метро едем без всяких пересадок до метро «Московская», а там снова маршрутные такси в большом количестве. Дорога по широкому и стремительному Пулковскому шоссе занимает минут двадцать.

Кстати, о дорогах. Питерские дороги – просто эталон совершенства в сравнении с тем, что мы на родном Урале называем «дорогами». Там жителям привычны ямы и ухабы, езда «сорок километров в час» и покореженные низы легковых автомобилей. Здесь же дороги в большинстве своем гладкие, в независимости от того, где они проходят – в центре города или на пригородных направлениях.

Царское Село, или город Пушкин (мне больше нравится первое, историческое название), – чистенький, зеленый и не особенно примечательный городок со стандартными постройками советского периода и магазинами. Прелесть и волшебство его начинаются на Оранжерейной улице: здесь стоят двухэтажные старинные уютные домики приятных цветов. На балкончике одного из домов мы замечаем настоящую оранжерею из цветов и вьющихся растений. Оранжерейная улица упирается в Садовую, на которой, собственно, и располагается знаменитый Царскосельский парк.

Парк огорожен узким каналом, и, перейдя мостик, мы изучаем ценник возле кассы. Радует стоимость осмотра парка – по сто рублей на брата, и слегка ошарашивает отдельная цена экскурсии во дворец – триста целковых. Мы в целях экономии легко и быстро отметаем дворец, на ходу сообразив, что и парка нам сегодня будет достаточно для удовлетворения наших эстетических потребностей. Получаем на руки карту парка, чтобы совершить свою собственную экскурсию.

Небо, к сожалению, все же поливает нас дождем, хоть и не ливнем, но и не мелкой моросью, и мы начинаем осмотр парка, надежно спрятавшись под зонтом, закрывающим, правда, часть обзора. А посмотреть здесь есть на что: ряды ровно постриженных деревьев, аналогично им облагороженные кусты кубообразной формы и бесчисленные белые скамейки с завитушками на спинках.

Первой достопримечательностью на нашем пути становится павильон «Верхняя ванна», или, как называли его в XVIII веке, «Мыльня их высочеств». «Мыльня» – довольно симпатичное сооружение в классическом стиле, увенчанное парапетом с балюстрадой. Расположенное на самом берегу Зеркального пруда, оно практически полностью отражается в его водной глади, создавая эффект упоминаемого ранее «зазеркалья». Неподалеку от Верхней ванны располагается Нижняя ванна («Кавалерская мыльня»).

Напротив Зеркального пруда обустроен его собрат – пруд, созданный словно отражение в зеркале первого. В паре они образуют гармоничное водное пространство перед Екатерининским дворцом. Дворец в стиле барокко выглядит довольно пышно, но его бело-голубо-золотистое великолепие слегка портится из-за массового скопления людей, желающих пройти внутрь. Ощущение, что находишься не в сердце поэтического Царского Села, а где-нибудь, увы, на турецком рынке.

Мы вновь тихо радуемся тому, что решили сегодня ограничиться лишь осмотром парка, и движемся на берег Большого пруда – к павильону «Грот». «Грот» по стилю архитектуры схож с дворцом, но, в отличие от него, наглухо закрыт. Мы внимательно вглядываемся сквозь ажурную решетку из кованого железа, закрывающую высокое окно, и видим по центру почти пустого павильона одинокую белоснежную статую какой-то, видимо, богини.

Говорят, в «Гроте» Екатерина ΙΙ любила вкушать утренний кофе, любуясь открывающимся видом.

На пруду полно уток и голубей. Среди местных уток замечаем подвид, ранее нами не встречаемый – утка черная, с желтыми глазками. Пернатые шумно воюют за туристский хлеб и периодически изображают из себя торпеды, летящие по воде с громким шумом и брызгами.

Покинув пруд, мы берем вправо и осматриваем прелестную лестницу с ажурной решеткой, поднимающуюся к колоннаде второго этажа Камероновой галереи. Затем восхищаемся примыкающим к галерее Фрейлинским садиком с роскошными художественными клумбами и идеально ровными кустами. Обходим стороной соседнюю «Холодную баню» (я смотрю, недостатка в помещениях для мытья у царственных обитателей этих мест не было!) и оказываемся возле Пандуса – широкого спуска в римском стиле, украшенного вазонами и высеченными из грубого темного камня древнегреческими ликами. Тяжеловесный на вид Пандус соединяет Камеронову галерею и Собственный садик, с клумбами, изящными белоснежными статуями и красивым фонтаном. Впечатляет зеркальная беседка, представляющая собой две пары расположенных симметрично друг относительно друга дорических колонн, увитых виноградом. По центру беседки находится Кагульский обелиск.

Постепенно парк перестает быть регулярным и превращается в уютный лес с полянами, густо поросшими травой, и птичками, порхающими по ветвям деревьев. То тут, то там, однако, словно драгоценности в шкатулке, перед нами вырастают павильоны. Скажем, Вечерний зал – павильон в классическим стиле, украшенный античными статуями. Или экзотическая «китайская» Скрипучая беседка, увенчанная изогнутой кровлей и флюгером.

Из беседки по красивым округлым ступеням мы спускаемся к Верхним малым прудкам, где при нашем появлении немедленно появляется пара уток-торпед с целью выпросить хлеба. Хлеба нет, потому грустно разводим перед пернатыми руками и смущенно удаляемся.

Особенно нас поражает расположенная недалеко «Кухня-руина» – розовато-белый павильон с античными мраморными капителями и намеренно поврежденными барельефами, придающими павильону вид разрушенного памятника древности. Такая имитация была в моде в XVIII веке. Несколько раз в восторге обходим «Кухню», рассматриваем покрытые трещинами стены, обезглавленную статую и крохотного купидона, укрепленного над дверью. Потрясающе!

Комментарий Руслана

Вообще Царское Село (Пушкин) является классическим музеем, в котором множество экспонатов – только вот дороги между экспонатами довольно длинные, поэтому заранее убедитесь в том, что вы в форме и готовы прогуляться 10-15 км.

Далее мы поворачиваем направо и через мокрые кусты и тропинки выходим к Гранитной террасе, сооруженной из темного гранита и украшенной античными статуями. Здесь на соседнем дереве замечаем юркую рыжую белку и пытаемся ее быстренько сфотографировать. Белка, помахивая загнутым хвостом, выполняет различные пируэты, экспериментируя с ветвями дерева, поэтому ее портрет выходит довольно смазанным.

С высоты террасы оглядываем с удовольствием пейзаж: пруд, широкие поляны, купы вековых деревьев. Воздух звенит чистотой, напоен влагой, запахом душистой травы и близостью памятников старины. Дождь мягко шелестит о купол зонтика, и на душе уютно и хорошо, несмотря на слегка промокшие ноги.

Под усиливающимся дождем мы спускаемся к Большому пруду. Здесь плавает выводок маленьких пушистых утят во главе с серо-коричневой неприметной мамой-уткой. Папа-селезень, в оперении которого присутствует яркий изумрудный цвет, стоит на ступеньках небольшой пристани и важно позирует нам – начинающим папарацци. У него такие смешные оранжевые лапки с перепонками…

Посреди пруда расположен Большой остров с «Залом» – павильоном, где проводятся различные музыкальные концерты. Рядом высится величественная мраморная Чесменская колонна – символ побед России в Русско-турецкой войне; вершину колонны венчает огромный орел. Добраться до острова можно лишь на пароме и при условии, что в наличии есть билеты на очередной «островной» концерт.

Поколебавшись, мы идем вдоль пруда и за ручьем, красиво поросшим какими-то папоротникообразными кустами, находим знаменитый фонтан «Девушка с кувшином», созданный по мотивам басни Ж. Лафонтена: печальная дева, сидя на камне, грустно склонила голову, а рядом лежит разбитый кувшин. Из кувшина тоненькой струйкой течет ключевая вода, стекающая по ступенькам в ручей. Композиция очень трогательна и собирает вокруг себя толпу невесть откуда взявшихся туристов, желающих «сфоткаться с кувшином».

Следующий пункт нашего маршрута – мост Палладио, представляющий собой мраморную голубовато-серую колоннаду на гранитном основании. Между прочим, как утверждает путеводитель, детали моста были вытесаны на Екатеринбургской гранильной фабрике. Мост соединяет проток между Большим прудом и несколькими небольшими Лебедиными прудиками. Вода здесь затянута тиной, и нам позирует очередная гостья – чайка, картинно выписывающая пируэты.

Идем дальше – в сторону дворца – попутно умиляясь встречающимся то там, то тут белым скамейкам, установленным в густой траве, на полянах или под кронами деревьев. Так и тянет присесть и отдохнуть, глядя в царскосельское небо. Но дождь неумолимо заливает все вокруг, в том числе и сиденья скамеек. Поэтому, спрятавшись под зонтиком, мы вскоре осматриваем художественное сооружение – Красный каскад – увенчанные по бокам красными кирпичными башнями ступени, уходящие в воду. Руслан, оставив зонтик, обхватывает руками левую башню и перелезает на ступени, где я его и фотографирую.

Вскоре разглядываем еще одну достопримечательность – стилизованную под древность аналогично «Кухне-руине» «Башню-руину» – оригинальное желто-красное сооружение. На этом месте мы долго думаем, куда податься: если следовать этой дорогой, то вернемся туда, где уже побывали – в Собственный садик. Судя по карте, с противоположной стороны Большого пруда, оставленной нами без внимания, есть еще много интересных павильонов. Поэтому поворачиваем обратно, мимо Красного каскада и моста Палладио, и натыкаемся на чугунные Готические ворота, тоже, судя по путеводителю, отлитые в Екатеринбурге и являющие собой образчик готической архитектуры.

Слегка взгрустнулось: Урал во все времена служил для Российской империи этакой рабочей лошадкой, где и ворота отлить для забавы, и украшения царского парка, и мост из мрамора соорудить для тех же целей – дело-то «житейское», для этого и существует сия кузница…

Следующая достопримечательность – Пирамида – слегка пугает своим грустным назначением: здесь якобы похоронены любимые собачки Екатерины ΙΙ. Бррр… Вспоминается неуместный здесь Стивен Кинг и его «Кладбище домашних животных».

От Пирамиды быстро двигаемся в сторону Большого пруда, и вот мы вновь здесь: осматриваем «Турецкую баню» – белое сооружение с золотистым куполом и минаретом, напоминающее турецкую мечеть. По сути, это еще один своеобразный памятник победе в Русско-турецкой войне, внешне являющий собой копию турецкой мечети и содержащий внутри детали отделки бани некой турецкой султанши.

С крохотного полуостровка, на котором расположена баня, очень красиво смотрятся пруд, Большой остров и Чесменская колонна.

Далее по нашему личному экскурсионному плану идет Адмиралтейство, построенное в английском готическом стиле из красного кирпича.

Завершается поход осмотром роскошного павильона Эрмитаж, выдержанного в едином стиле с Екатерининским дворцом. Выстроен павильон крестообразно на искусственном острове, соединенном с «землей» мостиками. Он служил для отдыха и обедов царственных особ, поэтому недалеко расположена Эрмитажная кухня… Самое интересное, что еда в Эрмитаже подавалась с помощью подъемных столов: так сохранялось ощущение приватности, дабы никто не мешал уединению хозяев.

Мы прощально оглядываемся на Большой пруд и парк, а в голове моей крутятся не сформулированные до конца мысли. После осмотра сегодняшних достопримечательностей можно сделать вывод: царственные особы окружали себя исключительно изяществом, гармонией и красотой. Утонченные, наверное, были люди, с прекрасным вкусом. Неважно, во сколько все это обходилось казне… Главное – исполнение прихотей, забав, капризов! Мы, кстати, не добрались в этот раз до значащегося на карте «Большого каприза» – симпатичного, судя по всему, мостика. О нем существует легенда: Екатерина ΙΙ, подписывая довольно дорогую смету на строительство моста, якобы произнесла: «Пусть это будет мой каприз».