Текст книги "Городская орхидея"

Эпилог № 1

Она не ожидала, что увидит его так скоро.

Она вообще не думала, что ей когда-нибудь удастся снова увидеть его.

Однако вот он – Максим, собственной персоной. Стоит в дверях, на шее – фотоаппарат, как у заправского фотографа.

– Если я помешал, ты скажи. Я уйду. Правда.

Кира вытащила изо рта зубную щетку:

– Что ты. Конечно же, не помешал. Просто ты так трезвонил… Я решила, будто начался пожар. Пожалуйста, постой здесь, я пока оденусь.

– Может быть, я пройду?

Она спохватилась:

– Конечно. Проходи. Я сейчас. Пять минут.

– А у тебя уютно, – сказал Максим, осматриваясь вокруг.

– Не смеши меня, – Кира скрылась в ванной.

Там она в панике бросила зубную щетку в раковину, ополоснула лицо. Хорошо хоть, что успела как следует причесаться. Плохо, что открыла Максиму дверь в одном белье… или хорошо? Это все-таки ее самый любимый комплект «Just Cavalli». Но Кира и правда перепугалась. Бросилась открывать, а под рукой даже халата не оказалось. Вчерашний разговор действительно был, или ей все померещилось? Вот сейчас она выйдет к Максиму в брюках и водолазке, а он сообщит: мол, мы с Инной решили прокатиться за город, хотим и тебя прихватить, собирайся.

Голова гудела. Кира осторожно потрясла ею, но рой пчел из нее так и не высыпался. Да. Ристретто – это явно не ее напиток…

Она вошла в гостиную. Максим сидел на подлокотнике кресла.

– Слушай, – не поднимая глаз, выдавил он из себя. – Я тут решил прокатиться за город…

У Киры екнуло сердце. Покатилось куда-то в пятки. Она даже обернулась – посмотреть, не упало ли оно где-то в ее собственной тени.

– Ты не подумай. Я не навязываюсь. Дело в том, что… Мне нужно в офис.

– А я тут при чем? – удивилась Кира. У них еще больше общего, чем она предполагала. Еще один не любитель навязываться.

– У нашего офис-менеджера скоро день рождения. Как раз тогда, когда я появлюсь в офисе. Давно пора – дел там накопилось… Так вот, она давно хотела хороший цифровик. Я подумал, что, наверное, могу отдать ей свой… Пойми, мне не жалко денег на новый, хотя фотоаппарат Инны и есть новый. Даже подарочная обертка где-то валяется. Просто если я не стану им пользоваться – а я вряд ли стану – то он ляжет на полку мертвым грузом. Дорогие и хорошие вещи не должны пылиться и медленно умирать. Вот, решил попробовать свои силы. Если увижу, что получается хорошо, то еще подумаю. А если руки у меня окажутся корявыми, то подарю немедленно и без раздумий.

– Ну, а я-то здесь при чем? – все еще не понимала Кира.

– Решил поснимать за городом, прочистить легкие. Там как раз золотая осень. Но и людей хочется пофотографировать. Ты согласна? К тому же… – Зеленые глаза виновато глянули на нее. – Пожалуйста, составь компанию. Ты даже не представляешь, как сейчас тоскливо ехать в машине одному.

* * *

Кира даже не запомнила, где они были.

Помнила музыку в машине, которая звучала, пока они ехали. Помнила разноцветные пятна листвы, гладь пруда, из которой торчали обломанные ветви, валуны, возвышающиеся над водой.

А больше ничего не помнила.

Теперь, с исчезновением Инны, Кира больше не видела для себя сдерживающих факторов. И лишь последним усилием воли сдерживала себя от того, чтобы прикоснуться к нему. Прижаться к нему. Обнять его.

Поцеловать Максима – хотя бы раз поцеловать, чтобы, по крайней мере, понять и ощутить, как это может быть.

Инна, которая, наверное, никогда больше не появится, навсегда встала между ними. Монументом. Монолитом.

И следующая девочка, которая займет место в этой машине, будет совсем из другого круга. Она не будет напоминать Максиму об Инне, о внезапном разрыве, о предательстве и об исчезновении.

Максим измучил Киру своими требованиями. Пока светило солнце, не смолкали его команды. То он хотел, чтобы Кира выглядывала из-за дерева, то, чтобы обнимала его, то, чтобы с задумчивым видом стояла на берегу озера.

Обратная дорога пролетела как единый миг.

– Хочешь где-нибудь поужинать?

– Нет, спасибо.

«Я захочу выпить. Выпив, я захочу поговорить. Поговорив, я вывалю на тебя всю правду, которая никому не нужна – ни тебе, ни мне. Я тоже, в общем-то, сойду с ума, представляя, так или не так у тебя все было с моей (на какой-то момент – лучшей) подругой».

Эпилог № 2

Максим обещал прислать удачные фотографии по электронной почте.

Он сказал, что сразу же выгрузит их в компьютер, оценит художественный уровень и тогда уже решит, стоит ли расставаться с прощальным подарком Инны, или же офис-менеджер сумеет распорядиться им куда лучше.

И вот на вторые сутки ожидания Кира получила по почте заархивированный файл. Весил он немало, скачивался медленно, за время ожидания Кира чуть не принялась грызть ногти. Впрочем, она вовремя спохватилась и дала себе по рукам: еще чего не хватало – испортить французский маникюр!

Ей было интересно, насколько отличаются фотографии Киры нового образца от фотографий, скажем, двухгодичной давности.

Ей было интересно, хорошо ли она получилась.

Но еще интереснее ей было, обнаружились ли в Максиме зачатки фотографа. Как-никак, судьба фотоаппарата зависела именно от этого.

Наконец, фотографии скачались.

Кира словно издевалась над собой. Она сходила на кухню, выжала для себя апельсиновый сок, бросила в него пару кубиков льда из морозилки и вернулась к компьютеру со стаканом.

Максим прислал пятьдесят фотографий.

И каждая фотография была хуже предыдущей.

Кира закрыла глаза и засмеялась.

Это было даже хуже любительской съемки, когда горизонт получается заваленным, модель – не в фокусе, все размыто, или кадр перекошен, или снимок засвечен, или…

Такой набор фотографий обычно можно получить со среднестатистической корпоративной вечеринки или домашнего застолья.

Правда, фотографии Максима немного спасало наличие на них природы. Это делало фон более живым. Качество техники все-таки не могло не повлиять на конечный результат. Где-то атмосферу снимка делал запоминающейся ворох листьев, где-то – взлетающий из озера селезень…

Но от своего лица на большинстве снимков (там, где оно получилось) Кира не могла оторвать взгляд.

Потому что она, впервые за долгое время, выглядела на фотографиях Максима по-настоящему счастливой.

Кира думала, что камера запечатлеет ее со всеми реакциями на команды Макса. Лицо должно было получиться если не хмурым, то надутым, а если не надутым, то недовольным. И так далее…

Но любительская фотосессия в живописном уголке леса запечатлела влюбленную в фотографа девушку.

* * *

Телефон тревожно запищал: на него пришло сообщение.

«Я – идиот. Камеру, конечно, подарю сотруднице. Пусть радуется. Прости, я зря отнял твое время. Снимки ужасны».

* * *

Максим с недоумением смотрел на Киру, а она уже стаскивала с себя сапожки:

– Пожалуйста, спустись вниз. Заплати за меня таксисту. Представляешь, схватила такси, а деньги – деньги только на карточке.

Было очевидно, что ему очень хочется задать Кире несколько вопросов, но он сдержался. Отправился расплачиваться с водителем. Кира тем временем повесила куртку на вешалку, бросила сумку возле зеркала, поправила волосы, привела себя в порядок. Максим вновь появился в квартире, когда Кира уже отправилась мыть руки.

Она обнаружила его в гостиной. Диван не пользовался популярностью в последнее время. Макс сидел на полу перед журнальным столиком.

– Тебе не кажется, что ты ведешь себя здесь, совсем как у себя дома? – спросил он.

– Так я теперь буду вести себя всегда.

– Ты что, мстишь мне? – Кире показалось, что у Максима чуточку заплетается язык. – Я и сам знаю, что фото получились ужасными. Если хочешь, я оплачу тебе фотосессию у настоящего, хорошего фотографа. У меня есть знакомые… Но зачем же со мной вот так бесцеремонно?

– Ты опять напился, – постановила Кира.

– Тебе кажется – я пью вовсе не так часто. Кто был за рулем последние два раза? То-то. А теперь уходи, у меня безобразное настроение. Я оказался ненужным, выброшенным… Я не нужен даже собственному фотоаппарату.

– Я уйду, если ты примешь такое решение после нашего разговора. Но для начала мне нужно кое-что тебе сказать. Я очень долго не понимала одной простой вещи. А теперь ясно увидела ее. Я могу получить все, что захочу. Могу… если мне действительно это нужно. И, в конечном итоге, каждый получает то, что он действительно хотел. Я мучилась чувством вины перед Инной. Я не хотела навязываться тебе. Я строила в голове нагромождения догадок, предположений и сомнений. Ничего этого на самом деле не существует. Нужно лишь открыть дверь и посмотреть. Если хочешь, чтобы счастье было твоим, нужно хотя бы начать переставлять ноги, делая шаги к нему. На моем пути не было никаких препятствий, кроме тех, что я сама себе придумала. А теперь я расскажу тебе все, от начала и до конца, включая даже то, что ты забыл. Это даже хорошо, что сейчас ты не слишком трезв. Когда проснешься утром со свежей головой, сможешь решить сам, хочешь ли ты помнить мои слова или нет.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Кира…

Она опустилась на колени рядом с ним и негромко произнесла:

– Я дважды пробуждался этой ночью и брел к окну, и фонари в окне, обрывок фразы, сказанной во сне, сводя на нет, подобно многоточью, не приносили утешенья мне.

* * *

Гостиная давно уже освещалась только дворовыми фонарями, потому что за окном стемнело, а находящимся внутри было не до ламп.

Кира не знала, почему Максим решился сделать свой первый шаг. Но их поцелуй оказался таким, которого стоило подождать.

Она понимала – возможно, сейчас он ищет просто тепла и утешения. Но он захочет большего. Обязательно. А она окажется в состоянии дать ему очень многое.

…Когда она закончила свой рассказ, местами сбивчивый, местами яркий, Максим пробормотал:

– Невероятно. Столько времени ты молчала…

Не поднимая глаз, Кира кивнула.

Он привлек ее к себе, но лишь для того, чтобы обнять. Успокаивающим движением он коснулся ее волос, погладил по спине.

Кира прижалась к нему, наслаждаясь теплом, моментом близости, запахом его лосьона, в котором смешивались древесные нотки и свежий бриз.

– Что же мне с тобой делать?

– Что хочешь, – призналась Кира. – Правда, ты пьян, так что не знаю, можно ли доверять тебе столь драгоценное создание…

– Кира, ты шутишь? У меня от твоего рассказа мурашки по спине. Отрезвляет не хуже, чем ледяной душ. Но теперь у меня голова кругом. Не могу тебя отпустить.

– Сначала пойми, зачем я тебе.

– Думаю, если не попробуешь, то и не узнаешь.

И внезапно вполне дружеское объятие переросло в страстное. Максим запрокинул голову Киры назад и прижался губами к ее губам.

* * *

Поцелуи были очень нежными. Кира уже не понимала, что происходит. Она не чувствовала, где граница между тем, что делалось снаружи, и тем, что переживалось внутри. Каждое новое прикосновение губ и рук Максима наполняло ее воспламеняющим жаром. Наконец, она прошептала:

– Остановись, пожалуйста. Больше не надо…

– Почему?

– Потому что это невыносимо. Если мы не сможем продолжать, то стоит остановиться прямо сейчас.

– Если я тоже не хочу останавливаться, что ты на это скажешь?

– Скажу, что хочу знать… Знать, почему это нужно и тебе тоже… Нет! Нет, не хочу, я ничего не хочу знать… Я хочу просто быть с тобой здесь и сейчас.

– Черт меня возьми, если я понимаю, что происходит, но я чувствую, что тоже попался на этот крючок.

Жалобно звякнула упавшая в темноте бутылка. Максим снова выругался:

– Я, конечно, хочу узнать тебя ближе, но так мы покалечимся в процессе. Как насчет того, чтобы укрыться в спальне?

* * *

Следующие несколько часов наглядно показали Кире, что иногда нужно выкладывать все карты на стол, и пусть жизнь тасует их сама – наверняка выпадет лучший для тебя расклад.

Она понятия не имела, что принесет ей утро. Но в данный момент это не имело никакого значения. Они с Максимом дарили друг другу всю нерастраченную нежность. Узнавали друг друга не как друзья, а как мужчина и женщина. Они оказались захвачены одной волной – волной безрассудства, сбивающей с ног, поглощающей, заставляющей исчезнуть из головы все мысли. Кира знала – даже если завтра Максим скажет, что это было ошибкой, она никогда уже не забудет эту ночь. Даже если наутро чувство вины и раскаяния возьмет над ней верх, это не изменит того, что сейчас Максим счастлив. Счастлив, растворяясь в ней. Счастлив, обнимая ее снова и снова, прикасаясь к прохладной коже Киры, гладкой, словно лепесток орхидеи…

И было бессчетное количество поцелуев – томительных, дразнящих, сбивающих с толку и с ног. Два горячих тела сплетались в объятиях – они то замирали, готовясь сорваться и расплавиться в очередном приступе наслаждения, то двигались неудержимо, как сходящая с горы лавина. Пытаясь сдерживать стоны, Кира искусала себе губы, но не слишком преуспела в желаемом.

А когда солнце вновь принялось колотиться в задернутые шторы, Кира открыла глаза, готовая к любому исходу столь сильно затянувшейся встречи с Максимом.

Она встретила мягкую улыбку мужчины, сознающего свою силу, но не спешащего пользоваться ею. Максим проговорил, касаясь рукой ее подбородка:

– Мне приснился странный сон. Удивительно, что после такой бурной ночи мне вообще что-то приснилось. Я как будто бы ехал в вагоне метро. Там была девушка, лица которой я не могу вспомнить. Но с этой девушкой было легко и очень хорошо. Так хорошо и спокойно, что мне до сих пор не хочется с ней расставаться. Кира, – он заглянул в ее глаза, которые сейчас отливали голубым, – ты останешься со мной?..

Эпилог № 3

Теперь, когда она окончательно обосновалась у Максима, остро встал вопрос о нахождении своего хобби.

Это было особенно актуальным, потому что Максим мягко намекал: пожалуй, Кире стоит распрощаться с «Мега Сателайт». Ведь эта работа – не мечта всей ее жизни? Ну, а раз нет, значит, не стоит тратить на нее свое драгоценное время.

Но и представить себя без дела Кира не могла.

* * *

Решение (как и многие другие решения) пришло спустя несколько недель и оказалось таким простым.

Кира подумала: столько дней оно находилось буквально перед носом, но оставалось незамеченным… Как же так?

Впрочем, главное, что оно отыскалось.

* * *

– Что ты хочешь делать? – Максим с удивлением смотрел на Киру. – Повтори, чем ты планируешь заняться?

Кира терпеливо повторила.

– И когда ты приняла это решение?

– Честно? Ночью. Сегодня. Не могла уснуть. Все думала, думала…

– Ясно.

– Я вдруг представила… Какой я была раньше? Была неинтересна сама себе. Не знала, что во мне привлекает людей. Не знала, как себя подать… Да что там подать! Я вообще ничего не знала о себе. Мир вокруг можно познавать бесконечно, а людей можно узнать лишь отчасти… Куда более успешным будет жизненный путь, если узнать как можно больше о себе в самом его начале. Может быть, я и ошибаюсь, но…

– Но что? – с легкой улыбкой подбодрил девушку Максим.

– Сколько таких вот Кир живет рядом? До них никому не было дела. В результате и им самим не стало до себя дела… Впрочем, мало ли причин? Перечислять можно бесконечно.

– Согласен, – кивнул Максим. – Детские обиды, строгость или равнодушие родителей… да что угодно!

– Что угодно… – эхом повторила Кира, но потом встрепенулась. – Вот мне и показалось, что женские тренинги – это отличная идея!

– Может быть, может быть…

– Тренинги по раскрытию своей сущности. В каждом есть неповторимая индивидуальность, которая жаждет вырваться на свободу.

– Даже если человек этого не осознает.

– Даже если сам человек этого не осознает… Вот именно!

– Интересно, – подбодрил Максим. – Продолжай.

– Я очень долго искала, чем мне интереснее всего заниматься… Но не находила ответов. Что-то получалось, многое удавалось мне неплохо… Но ничто не захватывало до конца. А процесс собственного преображения… пусть он оказался сумбурным, хаотичным, чересчур растянутым во времени… вот это оказалось на редкость увлекательно!

Максим засмеялся:

– Ну еще бы!

– Люди охотно дают советы, что-то рекомендуют… Но они не всегда в состоянии разобраться с собственной жизнью. Хотя для других эти рекомендации могут оказаться дельными. А я подумала – в конце концов, если я разобралась с собой, то смогу помочь и окружающим…

Максим улыбался с загадочным видом.

Кира растерялась:

– Ты считаешь, что все это – глупости?

– А ты так сильно зависишь от моего мнения?

– Нет… Но… В общем… Мне ведь интересно, что скажешь ты.

– Скажу, что нужно учиться.

– Учиться?! – Кира округлила глаза.

Она вовсе не горела желанием возвращаться в университет…

– Да погоди ты, – мягко сказал Максим.

– Это еще зачем?

– Послушай. Второе высшее получают несколько быстрее первого полноценного образования. К тому же оба образования – гуманитарные… В крайнем случае, можно окончить курсы. Психотерапевтические… Если все-таки надумаешь учиться на психолога, то…

– Что?

– Можешь потихоньку начинать разрабатывать программу своего будущего тренинга, – улыбнулся Максим.

– Думаешь?

– У тебя уже есть готовая тема диплома…

– Точно. Надо же, а об этом я как-то даже не подумала!

– Вот видишь… Все складывается…

– Наилучшим образом? – закончила Кира. – Но ведь…

– Что?

– Все это время мне надо будет на что-то жить…

Максим вздохнул, покачал головой:

– Слушай, как же ты собираешься учить других, если сама усваиваешь уроки так неохотно?

– Ты о чем? – не поняла Кира.

– А я на что?

Как Кира ни старалась сдержать свою реакцию, краска смущения выползла на ее нежные щеки.

– Собираешься мне помочь?

– Не просто помочь. Я буду поддерживать тебя столько, сколько потребуется. Кроме того, если меня действительно заинтересует твой проект, я могу помочь с арендой помещения, с рекламой… Это может сработать.

– Сработать?

– Может принести дивиденды… через определенное время, – подмигнул Максим.

– Я рада, что ты так считаешь.

– А вот я огорчен. Мне было бы приятно, если бы ты позволила себе принять мою помощь… но делала бы это с легким сердцем.

Кира смущенно улыбнулась. Она знала, что Максим хочет сделать это искренне. И она знала, что это только вдохновит его на новые достижения.

Максим заговорил снова:

– В глубине души, несмотря на произошедшие перемены, тебе все равно некомфортно принимать помощь от человека, который тебе сейчас… я надеюсь… ближе всего. Почему, Кира? Давай взглянем на это иначе. Разве мало успешных мужчин, за плечами которых стоят мудрые и понимающие женщины? Здесь то же самое. Какая разница, с помощью чего оказывается поддержка? Она может быть как моральной, так и финансовой. Нужно использовать те инструменты, которые есть в наличии. В конце концов, почему два противоположных пола должны постоянно вступать в противоборство? Борьба за лидерство только разрушает все… Зачем доказывать, что кто-то сильнее? Вместо этого можно поддерживать друг друга. Мужчина и женщина призваны друг друга дополнять. Вместе они достигают гармонии. Кира, ты меня слушаешь?..

Кира вздрогнула.

– Да… Да, конечно. Думаю, ты прав. Но… Все эти рассуждения про противоположные полюса…

Максим расхохотался:

– Ладно, мы уже порядком тут наговорили… Можно и упростить. Кира, я хочу поддержать тебя. Заодно… Сможешь попробовать себя в роли жены… женщины, которая чуть больше занимается собой и семьей, чем агрессивной самореализацией. У тебя будет достаточно времени и на учебу, и на работу над своим проектом, и на получение удовольствия от жизни.

– Ты… Ты хочешь… Что ты имеешь в виду, говоря о жене? – переспросила Кира.

– Попробуй догадаться, что под этим можно подразумевать, – развел руками Максим; в его глазах поблескивали лукавые огоньки.

– Ты делаешь мне предложение? Хочешь, чтобы мы поженились? – глаза Киры стали совсем голубыми, сияющими от радости.

– Мы можем попробовать, – кивнул Максим. – Лично я не вижу никаких противопоказаний.

– Какая романтика! – фыркнула Кира.

– Если ты согласишься, то мало романтики тебе не покажется.

– Посмотрим…

– Кира… – Максим с улыбкой заглянул ей в глаза. – Ты ведь уже успела меня узнать. Все еще считаешь, что я недостаточно романтичен? Или у меня просто не было возможности проявить это по-настоящему? Что ж, я слишком много работал в последнее время… Во время свадебного путешествия можно будет пережить кучу незабываемых моментов. Чего стоит один выбор места…

– Значит, ты всерьез… – проговорила Кира.

– Да. Не могу представить на месте своей будущей жены кого-то другого. И не могу допустить, чтобы у меня украли такое сокровище.

– Сокровище?

– Редкий, экзотический цветок, – кивнул Максим. – Орхидея, распускаясь, открывает зрителям всю свою прелесть.

– Значит, ты считаешь меня именно такой?

– Только такой.

– Что бы я без тебя делала, – пробормотала Кира, с наслаждением зарываясь ухоженными пальцами в густые растрепанные волосы Максима.