Текст книги "Стеклянный небосвод: Как женщины Гарвардской обсерватории измерили звезды"

Как штатный профессор Сесилия могла претендовать на роль заведующей кафедрой, и эта должность свалилась на нее следующей осенью. Хотя она давно мечтала о престиже, связанном с этой должностью, служебные обязанности то вызывали скуку, то действовали на нервы. Что еще хуже, они отнимали время у исследований. В 1958 году Гарвардская корпорация под председательством Натана Пьюзи наконец избрала Сесилию Пейн-Гапошкину филипсовским профессором астрономии. Но даже тогда ее зарплата в размере $14 000 в год, хотя и превышала оклад мужа, была намного ниже, чем у мужчин на соответствующей должности.

Кэтрин Вольф Брюс занялась инвестициями в астрономию слишком поздно и не дожила до ответов на свои вопросы о Вселенной. Учрежденная ею медаль, однако, продолжает и ныне связывать ее имя с каждым значительным достижением в науке, которой она покровительствовала. В числе сотни с лишним обладателей золотой медали Кэтрин Брюс – Артур Стэнли Эддингтон, разгадавший внутреннее строение звезд и установивший, что их конечная судьба определяется массой при рождении; Генри Норрис Рассел, определивший ход эволюции звезд и показавший, что они в самом деле с возрастом меняют цвет; Ханс Бете, прояснивший процесс ядерного синтеза, являющийся источником энергии звезд. Помимо Эдварда Пикеринга в число удостоившихся медали сотрудников Гарвардской обсерватории входят Харлоу Шепли, Барт Бок и Фред Уиппл, предложивший модель «грязного снежка» для объяснения строения комет.

До сих пор лишь четыре женщины получили медаль Кэтрин Брюс. Первой в 1982 году стала Маргарет Пичи Бербидж, англичанка по происхождению, изучавшая спектры галактик. Совместно со своим мужем Джеффри и коллегами Уильямом Фаулером и Фредом Хойлом она показала, что тяжелые элементы синтезируются в недрах звезд. В 1990 году медаль досталась Шарлотте Мур-Ситтерли. В девичестве Шарлотта Мур, она в 1929 году устроилась расчетчицей в Принстон, а когда Генри Норрис Рассел ушел в творческий отпуск, воспользовалась этой возможностью, чтобы поступить в аспирантуру Калифорнийского университета в Беркли, где в 1931 году защитила диссертацию по спектрам солнечных пятен. Затем она вернулась в Принстон, в 1937 году вышла замуж за астронома Бэнкрофта Ситтерли, продолжила работу и впоследствии стала руководителем программы по атомной спектроскопии в Национальном бюро стандартов. Вера Рубин, выбравшая для учебы Колледж Вассара из-за его исторической связи с Марией Митчелл, получила медаль Кэтрин Брюс 2003 года за измерения вращения галактик, которые привели к открытию темной материи. Сандра Мур-Фабер, лауреатка 2012 года, училась в аспирантуре в Гарварде, но работала в основном в обсерваториях Калифорнийского университета, изучая образование галактик, их строение и объединение в скопления. В 2013 году она стала одним из 12 лауреатов Национальной медали за научные достижения.

Названный в честь мисс Брюс телескоп, который Шепли называл «великим охотником за галактиками Южного полушария», в 1950 году списали. Он уступил свое место в Блумфонтейне новому 30-дюймовому инструменту, который обещал еще более высококачественные снимки при более короткой выдержке. Линзы и тубус «Брюса» еще несколько лет находились в Африке в целости и сохранности, но без дела, пока их не отправили в США, где они также остались лежать без дела в Ок-Ридже. Старое здание с куполом для «Брюса» в Арекипе превратили в часовню.

Сама мисс Брюс похоронена, как она и завещала, на Гринвудском кладбище в Бруклине (Нью-Йорк), месте упокоения самых богатых и знаменитых людей города ее времени. Там же погребена чета Дрейпер под общим пятиугольным надгробием, на котором выбита точная копия медали конгресса за вклад доктора Дрейпера в наблюдения за прохождением Венеры по диску Солнца в 1874 году.

Медалью Дрейпера, как и медалью Брюс, по-прежнему награждают астрономов по совокупности заслуг. В числе лауреатов обеих медалей – Эдвард Пикеринг, Джордж Эллери Хейл, Артур Стэнли Эддингтон, Харлоу Шепли и Ханс Бете, но пока еще нет ни одной женщины. С тех пор как медаль Дрейпера получила мисс Кэннон, лишь одна женщина удостоилась ее – радиоастроном Марта Хейнс из Корнеллского университета, разделившая награду 1989 года с Рикардо Джованелли за совместное картирование крупномасштабного распределения галактик.

Сохранилась и премия Энни Джамп Кэннон. Ее получили Маргарет Уолтон Мэйолл, бывшая ассистентка мисс Кэннон, в 1958 году и директор Нантакетской обсерватории Маргарет Харвуд в 1961 году. С 2006 года премию стали вручать чаще – Американское астрономическое общество теперь выбирает очередную лауреатку ежегодно. Годовой денежный эквивалент теперь превышает $1000 (первоначальный взнос мисс Кэннон), но к нему больше не прилагается украшение ручной работы. В 2016 году премия Кэннон досталась Лауре Лопес из Университета штата Огайо за исследования в области радиоастрономии и рентгеновской астрономии, связанные с жизненными циклами звезд.

На Обсерваторском холме в Кеймбридже, штат Массачусетс, теперь находится Гарвардско-Смитсоновский центр астрофизики – плодотворный союз бывших Гарвардской и Смитсоновской обсерваторий. В нем работают 300 ученых, занятых в исследовательских программах, поддерживаемых университетом и государством и охватывающих все области астрономии. Около трети штата составляют женщины.

Монументальный труд по классификации звезд, известный как Каталог Генри Дрейпера с Дополнением, работа над которым началась при Вильямине Флеминг в 1880-е годы и продолжалась Энни Джамп Кэннон до 1940 года включительно, все еще регулярно используется. Студенты, изучающие астрономию, запоминают порядок звездных температур по мнемонической фразе Oh, Be A Fine Girl, Kiss Me! – только теперь у нее появился вариант со словом guy («парень») вместо girl («девушка»). Несколько лет на вводном курсе астрономии в Гарварде попытались было провести конкурс на менее глупую и сексистскую мнемоническую фразу, но анонимный оригинал сохранил как первенство, так и практичность. Сохраняют актуальность и тысячи идентификационных номеров дрейперовского каталога, которыми расчетчицы обозначали звезды. Например, переменная HD 209458 в созвездии Пегаса стала темой новостей, когда современные методы позволили обнаружить планету на орбите вокруг нее.

Система классификации Антонии Мори, включавшая 22 спектральных класса и ряд подклассов, современникам казалась слишком сложной, чтобы получить поддержку. Однако она позволяла различать величины и возраст звезд, принадлежащих к одной и той же широкой категории. После того как в 1908 году Эйнар Герцшпрунг впервые похвалил чутье мисс Мори, одно из ее обозначений было введено в дрейперовскую классификацию в 1922 году, а в 1943 году при внедрении новой системы МКК в нее включили еще некоторые градации Мори. В 1978 году, четверть века спустя после кончины Антонии Мори, ее система получила дальнейшую реабилитацию – Уильям Морган опубликовал «Исправленный спектральный атлас Моргана – Кинана для звезд древнее Солнца» с новыми соавторами Гельмутом Абтом и Дж. Тапскоттом. Морган посвятил эту книгу «Памяти Антонии Мори (1866–1952), замечательного специалиста по морфологии звездных спектров».

Генриетта Ливитт не участвовала в разработках классификации, но своими поисками переменных и открытием связи между периодичностью и блеском цефеид внесла не менее, а может быть, и более важный вклад в развитие астрономии. Выведенная мисс Ливитт зависимость между периодичностью и светимостью дала Харлоу Шепли возможность раздвинуть границы Млечного Пути. Те же цефеиды с применением тех же аналитических методов позволили Эдвину Хабблу оценить непомерные расстояния до спиральных туманностей. С помощью цефеид Хаббл в 1924 году доказал, что Млечный Путь не единственная галактика во Вселенной, а позже продемонстрировал, что Вселенная расширяется, становясь еще более огромной, о чем свидетельствует стремительное разбегание большинства внешних галактик. Но цефеиды еще не все рассказали о космических расстояниях. Во время Второй мировой войны немецкий эмигрант Вальтер Бааде, работавший в Маунт-Вилсон с 1931 года, воспользовался масштабными отключениями электричества, при которых ночное небо становилось темнее. Подробное изучение Бааде звезд в туманности Андромеды позволило разделить цефеиды на две подгруппы. Он заново откалибровал шкалу расстояний и пришел к выводу, что общий размер Вселенной вдвое превосходит оценки Хаббла. Современные астрономы опираются на зависимость между периодичностью и светимостью при расчетах текущей скорости расширения Вселенной.

Взаимосвязь между расстоянием и красным смещением, открытая Хабблом в царстве туманностей, назвали законом Хаббла. По этой же логике, как утверждают некоторые ученые, взаимосвязь между периодичностью и светимостью, обеспечившую почву для открытий Хаббла, следует с полным правом переименовать в закон Ливитт. Эта идея набирает популярность с января 2009 года, когда исполнительный совет Американского астрономического общества единогласно принял резолюцию о переименовании. Поводом послужил 100-летний юбилей «первого доклада Генриетты Ливитт о зависимости между периодичностью и блеском цефеид». Хотя члены совета понимали, что у ААО «нет полномочий устанавливать астрономическую номенклатуру», они отметили, что им «будет очень приятно», если название «закон Ливитт» войдет в широкое употребление.

Когда в наши дни заходит разговор о дамах-расчетчицах из Гарвардской обсерватории, их часто представляют как эксплуатируемых за гроши, недооцененных жертв конвейерной системы. Пикеринга обвиняют в том, что он поручал им нудную работу, за которую не взялся бы ни один мужчина, но это далеко от истины. До того как на заре XX века астрономия трансформировалась в астрофизику, как мужчины, так и немногие женщины, работавшие в этой области, были добровольными рабами рутины. Эту реальность Артур Серл, исполнявший обязанности директора в период между Уинлоком и Пикерингом, пытался растолковать журналисту, вознамерившемуся писать о романтике жизни обсерватории. «Честно предупреждаю вас, – вразумлял Серл Томаса Кервана из газеты Boston Herald, – что задуманная вами статья не получится одновременно правдивой и увлекательной. У астронома работа такая же скучная, как у бухгалтера, да и сходства весьма много. Даже результаты, полученные при астрономических исследованиях, хотя они и относятся к более высоким материям, чем обычные торговые сделки, куда менее интересны, чем результаты бухучета, по крайней мере для широкого читателя, если, конечно, сильно не приукрасить их, но тогда к науке они будут иметь мало отношения».

Пикеринг, увлекшийся все возрастающими успехами своей ночной работы с фотометром, положил начало новой эре фотографии и спектроскопии, изменившей лицо обсерватории. Когда он стал директором, там уже работали несколько женщин; он пригласил новых сотрудниц и доверил им классификацию звезд. Он также привлекал на помощь для наблюдений за переменными выпускниц и преподавательниц женских колледжей. Его отношение к женщинам, которое считалось справедливым, и назначение стипендий способствовали дальнейшему расширению участия женщин в астрономии. Харлоу Шепли, придя в Гарвард, сумел перенаправить стипендиальные средства на программу развития последипломного образования, которая изначально – и по необходимости – отдавала предпочтение женщинам. Присвоение Сесилии Пейн докторской степени по астрономии впервые в Гарварде напрямую связано с «гаремом» Пикеринга и уникальной коллекцией фотопластинок обсерватории.

Нынешние астрономы больше не используют стеклянные фотопластинки для съемок космоса. Приборы с зарядовой связью стали вытеснять фотопленку еще в 1970-е годы, а в последние два десятилетия съемка небесных объектов осуществляется почти исключительно в цифровой форме. Но как бы широко или глубоко современные приборы ни заглядывали в космос, они не могут увидеть, как выглядело небо в какой-либо день с 1885 по 1992 год. Гарвардский архив фотопластинок, запечатлевший звездные ночи на протяжении целого столетия, остается уникальным, бесценным и незаменимым.

Полмиллиона стеклянных пластинок хранятся в расширенном Кирпичном корпусе. Они стоят вертикально на полках множества металлических шкафчиков. Часть первых фотографий находятся в бумажных конвертах с рукописными пометками прежних сотрудниц. На всех конвертах, старых и новых, имеются наклейки со штрихкодом, содержащим информацию, которая помогает действующему куратору поддерживать порядок в архиве. Приходящие исследователи отмечаются на входе и выходе. Историки ценят фотопластинки за их старую информацию, за винтажный союз стекла и серебряно-желатиновой эмульсии, в которой запечатлелись звезды. Астрофизики обращаются к пластинкам, чтобы дополнить и интерпретировать новейшие открытия с учетом так называемой «астрономии во времени». Небесные обитатели, о которых даже не подозревали во времена Пикеринга – пульсары, квазары, черные дыры, сверхновые, рентгеновские двойные, – тем не менее оставили свои отпечатки на фотопластинках.

Когда расчетами занимались люди, они исследовали снимки на глазок, стараясь высмотреть как можно больше интересных объектов. Пикерингу и Шепли все время не хватало «читателей», чтобы использовать библиотеку фотопластинок должным образом. Самые мотивированные из методичных сотрудниц, исследуя снимок, на котором было 100 000 звезд, могли обработать лишь малую их часть. И поныне информационное содержимое архива пластинок остается по большей части неиспользованным.

Чтобы извлечь все эти дожидающиеся изучения данные с помощью современных компьютерных алгоритмов, в 2005 году Гарвардско-Смитсоновский центр астрофизики запустил при поддержке Национального научного фонда проект оцифровки. Его цель состоит в том, чтобы после очистки, сканирования и анализа каждой пластинки обеспечить «Цифровой доступ к столетию неба в Гарварде» (Digital Access to a Sky Century at Harvard, сокращенно DASC@H). За десять с лишним лет работа выполнена примерно на четверть.

Все процедуры и инструменты для DASC@H пришлось изобретать и создавать на месте, от машины наподобие посудомоечной – для очистки пластинок – до специально спроектированного высокоскоростного сканера, куда помещаются как стандартные фотопластинки 20 × 25 см, так и снимки с телескопа «Брюс» размером 35 × 43 см. На каждом этапе задачи сохранения исторического облика пластинок вступают в противоречие с научными потребностями. Например, при очистке пластинок, необходимом подготовительном этапе для получения чистых четких сканов, автоматически смываются все пометки на стекле, сделанные знаменитостями вроде Генриетты Ливитт и Энни Кэннон. Компромиссное решение – сфотографировать перед очисткой каждый снимок и конвертик, чтобы зафиксировать все пометки. Некоторые пластинки представляют слишком большую историческую ценность, чтобы портить их, и они будут храниться бессрочно. Одна из них, снятая еще в ту эпоху, когда природа спиральных туманностей вызывала споры, запечатлела участок звездного неба. На нем кто-то обвел кружком крохотное завихрение вещества, неразличимое без увеличительного стекла. Рядом с чернильным кружком вопросительная надпись: «Галактика?»

Каталожные карточки и журналы наблюдений, где указаны телескоп, небесные координаты, дата и время выдержки каждого снимка, тоже выкладываются в интернет усилиями волонтеров, которые занимаются по несколько часов в день их расшифровкой на краудсорсинговой платформе Смитсоновского института. Добровольцы работают на своих компьютерах с высококачественными фотографиями сотен страниц журналов, и каждая из этих страниц содержит статистические данные до 20 фотопластинок и примечания к ним.

В первый момент участники команды DASC@H, помимо извлечения данных, мало что могли сказать в оправдание своего долгосрочного проекта. Они хотели сделать снимки доступными и удобными для изучения во всем мире, защитить их от неосторожного обращения посетителей и спасти изображения от неминуемого разрушения, например из-за расслоения эмульсии. Но как только проект был запущен, непредвиденное событие предоставило дополнительный довод в его пользу.

Утром в понедельник 18 января 2016 года во дворе дома 60 по Гарден-стрит (официальный адрес Центра астрофизики) прорвало трубу. Эта труба снабжала водой четыре здания, в том числе старый Кирпичный корпус и его пристройки 1902 и 1931 годов. Вода хлынула из прорыва с такой силой, что размыла фундамент и затопила нижний этаж хранилища с фотопластинками. Около 61 000 пластинок оказалось под водой. Призванные на помощь специалисты из Вайсмановского центра сохранения фондов при университете пришли к выводу, что худшим последствием затопления будет плесень. Поселившиеся на пластинках споры могут прорасти и образовать новые «биологические созвездия». При всей предусмотрительности Пикеринга в том, что касалось создания и защиты архива, он не предполагал, что угрозой станет не огонь, а вода.

Специалисты велели немедленно перенести фотопластинки в сухое помещение, где есть возможность хранить их при температуре ниже нуля – в таких условиях плесень не развивается. Временный безопасный приют смогли обустроить… на улице, так как погода стояла ясная и морозная. Десятки волонтеров явились спасать архив; всю ночь с понедельника на вторник и весь следующий день они переносили хрупкие пластинки на сухую землю. Ни одна из них не разбилась.

В среду спасенные пластинки перевезли на грузовиках в центр реставрации документов «Полигон» в Норт-Андовере, где их высушили сублимационным методом, а потом очистили.

Одна за другой, как звезды на небе с наступлением ночи, утонувшие и помутневшие пластинки снова стали раскрывать живые небесные картины, когда-то запечатленные на них. На них снова проступили звездные спектры, переменные, скопления, спиральные галактики и прочие светящиеся объекты, которые когда-то впервые открылись узкому кругу увлеченных женщин.

Благодарности

Я выражаю сердечную признательность:

Венди Фридман, профессору астрономии и астрофизики Чикагского университета, подавшей идею этой книги более 20 лет назад;

Майклу Карлайлу из литературного агентства InkWell Management, который помог этому проекту выкристаллизоваться и нашел ему идеальный дом у Кэтрин Корт в издательстве Viking;

Алисон Доэйн, Джонатану Гриндли, Дэвиду Слиски и Линдси Смит за доступ к стеклянной вселенной Гарвардского архива фотопластинок;

Кристоферу Эрдману, Марии Макэхерн, Эми Коэн, Луизе Рубин, Кэти Фрей и Дейне Букен из Библиотеки Джона Вольбаха в Гарвардско-Смитсоновском центре астрофизики за то, что относились ко мне как к своей;

Робину Макэлени, Тиму Дрисколлу, Памеле Хопкинс, Робину Карлоу, Барбаре Мелони, Эду Копенгагену, Каролине Тански, Самюэлю Бауэру, Мишель Гашетт и Дженнифер Пелоуз из Архива Гарвардского университета за возможность ознакомиться с дневниками мисс Кэннон и другими ценными документами;

Сьюзен Уэйр, Саре Хатчен и Джейн Каменски из Библиотеки Шлезингеров за то, что помогли пролить свет на прошлое многих гарвардских дам, связанное с Колледжем Рэдклифф;

студенткам, преподавательницам и сотрудницам Колледжа Смит, обеспечившим самую подходящую обстановку для того, чтобы писать об истории женщин;

Уильяму Эшворту, Барбаре Беккер, Дэвиду Деворкину, Сьюзен Эдвардс, Оуэну Гингериху, Алиссе Гудман, Кэтрин Харамунданис, Дугу Оффенгарцу, Джею и Наоми Пасахофф, Уильяму Шигану, Джозефу Тенну и Барбаре Уэлтер за чтение черновых рукописей и ценные замечания;

Томасу Файну и Лии Халлоран за то, что помогли с примерами к этой истории;

Исааку Клейну, Стивену Собелу, Альфонсо Триджани, Барри Груберу и Гари Рейзвигу за постоянную мотивацию;

Шерил Хеллер и команде GeekHampton в Сэг-Харбор, штат Нью-Йорк, за неоценимую помощь в работе с компьютерами, которые в наши дни пришли на смену расчетчицам.

Источники информации

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ЦЕЛЬ МИССИС ДРЕЙПЕР

Переписка Анны Палмер Дрейпер с Эдвардом Пикерингом хранится в Архиве Гарвардского университета вместе с остальной корреспонденцией обсерватории и цитируется с разрешения правообладателя.

Обращение Пикеринга, призывающее женщин участвовать в наблюдениях за переменными, было помещено в «Отчете о работе, проделанной в Гарвардской обсерватории в 1877–1882 годах», а также издавалось в виде отдельной брошюры под названием «План обеспечения наблюдений за переменными звездами».

Бумажные экземпляры всех публикаций обсерватории, включая «Анналы» и годовые отчеты, хранятся в Библиотеке Джона Вольбаха в Гарвардско-Смитсоновском центре астрономии и астрофизики в Кеймбридже. Большинство этих материалов оцифровано и доступно по адресу: http://adsabs.harvard.edu/historical.html.

ГЛАВА ВТОРАЯ. ЧТО УВИДЕЛА МИСС МОРИ

Письма Антонии Мори к своей родне из семейства Дрейпер хранятся в Библиотеке Конгресса и цитируются здесь с позволения ее родственников.

Переписка, касающаяся Бойденовского филиала Гарвардской обсерватории, хранится в Архиве Гарвардского университета.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ЩЕДРЫЙ ДАР МИСС БРЮС

Письма к Эдварду Пикерингу от Кэтрин Вольф Брюс и от ее сестры Матильды хранятся в Архиве Гарвардского университета.

Взволновавшая мисс Брюс статья астронома Саймона Ньюкома называлась «Место астрономии в науке» и вышла в 1888 году в журнале Sidereal Messenger.

Речь Вильямины Флеминг, подготовленная для чикагской конференции, была опубликована под заглавием «Сфера женской работы в астрономии» в 1893 году в журнале Astronomy and Astro-Physics.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. НОВАЯ ЗВЕЗДА

Пикеринг сообщил о первом открытии новой звезды Вильяминой Флеминг в статье «Новая звезда в созвездии Наугольника» на страницах Astronomy and Astro-Physics.

Переписка Пикеринга с Антонией Мори, а также с преподобным Миттоном Мори хранится в Архиве Гарвардского университета.

ГЛАВА ПЯТАЯ. ПЕРУАНСКИЕ СНИМКИ БЕЙЛИ

Энни Джамп Кэннон на протяжении всей жизни вела дневники и писала много писем. Ее дневники, блокноты с вырезками и другие бумаги, включая либретто прослушанных ею опер, которые она коллекционировала, хранятся в Архиве Гарвардского университета.

«Стихотворное посвящение обсерватории Колледжа Вассара» Антонии Мори, написанное в 1896 году, было опубликовано в Popular Astronomy в 1923 году.

Эдмунд Галлей призывал на латыни астрономов наблюдать за прохождением Венеры по диску Солнца в обращении «Новый метод определения параллакса Солнца», опубликованном в Philosophical Transactions of the Royal Society в 1716 году.

ГЛАВА ШЕСТАЯ. ЗВАНИЕ МИССИС ФЛЕМИНГ

Рукописный дневник Вильямины Патон Флеминг, входивший в состав гарвардского проекта Chest of 1900, хранится в Архиве университета, и его можно найти в интернете по адресу: http://pds.lib.harvard.edu/pds/view/3007384.

Комментарии президента Гарварда Эдварда Нобла по поводу вручения Эдварду Пикерингу второй золотой медали были опубликованы в Monthly Notices of the Royal Astronomical Society в феврале 1901 года.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. «ГАРЕМ» ПИКЕРИНГА

Переписка между Эндрю Карнеги и Эдвардом Пикерингом, а также письма, которыми обменивались Луиза Карнеги и Вильямина Флеминг, хранятся в Архиве Гарвардского университета.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. LINGUA FRANCA

Герберт Холл Тёрнер написал о «замечательных» достижениях Вильямины Флеминг в посвященном ей некрологе, который был опубликован в Monthly Notices of the Royal Astronomical Society в 1911 году.

Дневник Эдварда Пикеринга о поездке в Пасадену на собрание «Солнечного союза» в 1910 году хранится в Архиве Гарвардского университета и был подготовлен к публикации в Southern California Quarterly историком Говардом Плоткином.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ЗАКОНОМЕРНОСТЬ МИСС ЛИВИТТ

Фрэнк Шлезингер из Аллеганской обсерватории собрал ответы астрономов, опрошенных после конференции 1910 года в Пасадене, и опубликовал их в Astrophysical Journal под заголовком «Переписка относительно классификации звездных спектров».

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. СТИПЕНДИАТЫ ПИКЕРИНГА

Харлоу Шепли вспоминал о событиях своей жизни в задушевных мемуарах под названием «Через кочки к звездам», изданных в 1969 году. Он посвятил книгу памяти Генри Норриса Рассела.

Письма Маргарет Харвуд к Энни Джамп Кэннон, Эдварду Пикерингу и Харлоу Шепли хранятся в Архиве Гарвардского университета вместе с другими материалами, касающимися обсерватории, но основная часть ее личных бумаг и фотографий находится в Библиотеке Шлезингеров по истории женщин Америки в Рэдклиффском институте перспективных исследований, Кеймбридж.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. ШЕПЛИ СЧИТАЕТ «КИЛОБАРЫШНЕЧАСЫ»

Как председатель Комиссии по астрономическим стипендиям Энни Джамп Кэннон фиксировала деятельность прошлых и текущих стипендиаток Пикеринга в своих отзывах для годового отчета Нантакетского общества Марии Митчелл. Смитсоновская астрофизическая обсерватория в сотрудничестве с NASA Astrophysics Data System любезно предоставляет возможность ознакомиться с ними по адресу: http://www.adsabs.harvard.edu.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ДИССЕРТАЦИЯ МИСС ПЕЙН

Сесилия Пейн вспоминала события своей жизни в мемуарах, которые она озаглавила «Рука красильщицы». Они были опубликованы в 1984 году вместе с хвалебными статьями нескольких ее коллег в книге «Сесилия Пейн-Гапошкина: Автобиография и другие воспоминания» под редакцией ее дочери Кэтрин Харамунданис.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. МУЗЫКАЛЬНАЯ ШУТКА

Хелен Сойер Хогг вспоминала события своей профессиональной биографии в выступлении на памятном симпозиуме в Кеймбридже 25–29 августа 1986 года. Его материалы впоследствии были изданы в виде книги «Симпозиум памяти Харлоу Шепли по системам шаровых скоплений в галактиках».

Материалы еще одного симпозиума, организованного в 2000 году в честь столетия со дня рождения Сесилии Пейн, опубликованы в сборнике «Звездная Вселенная: К столетнему юбилею Сесилии Пейн-Гапошкиной». Там же опубликованы тексты арий Джозефины и других персонажей шуточной оперетты.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. НАГРАДА МИСС КЭННОН

Выступления декана Колледжа Рэдклифф Бернис Браун и королевского астронома сэра Фрэнка Дайсона на открытии генеральной ассамблеи МАС 1932 году опубликованы в 4-м томе Transactions of the International Astronomical Union.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. ЗВЕЗДЫ И ИХ ВЕК

Резолюция исполнительного совета Американского астрономического общества, касающаяся признания заслуг Генриетты Ливитт, в том числе пожелание членов совета переименовать зависимость периодичности и светимости цефеид в «закон Ливитт», опубликована в AAS Newsletter за май – июнь 2009 года. Новый термин появился в 2008 году на конференции в честь столетия открытия мисс Ливитт, состоявшейся в Гарвардско-Смитсоновском центре астрофизики. Информацию о конференции со ссылками на доклады можно найти по адресу: https://www.cfa.harvard.edu/events/2008/leavitt.