Текст книги "Страж границ"

Я это уже понял. Не зря ж связали друг с другом – чтобы не отбились от стада. Хотя, какое тут к черту стадо!

Нас подведи к невысокой деревянной конструкции, похожей на небольшую сцену, коей, впрочем, она, наверное, когда-то и была. На ней уже стояли у всех на обозрении двое худощавых типов в лохмотьях с завязанными руками. Чуть поодаль сторожили несколько надзирательниц в светло-зеленых одеждах.

– А это кто такие? Тоже какие-нибудь «зеленые тигрицы»? – поинтересовался я, кивнув в сторону женщин в зеленых тряпках.

– Изумрудные Змеи, – поправил мой товарищ. – В окрестностях всего три банды имеют право на отлов беспризорных мужчин. Еще есть Оранжевые Квихи[2]2
  Квиха – хищная птица, обитающая в мире Дарн. Тело обычно достигает полуметра в длину. Оперение оранжевого, реже желтого цвета. Квихи обладают гордым нравом, совершенно не склонны к приручению. Обитают в основном на юге.


[Закрыть], но они редко торгуют в этом городе.

– Эти, значит, тоже свой товар привели, – кисло усмехнулся я.

– А ну поднимайся! – Тут же получил толчок в бок.

Нас отвязали друг от друга. Мы с Дюжо послушно поднялись по бревенчатой лестнице. Встали рядом с остальными. Я невольно оглядел новых товарищей по несчастью. Первый примерно моего возраста, тощий, среднего роста, черты лица какие-то нежно-женственные, волосы темно-русые, глаза пепельные. Второй – лет тридцати пяти от роду, может похвастаться более крепким телосложением, да и лицо выглядит куда грубее и мужественнее.

Глаза у обоих потухшие, лица серые, хмурые.

– Приветствую, братья, – поздоровался я.

– Лучше молчи, – прошептал тот, что постарше, он стоял ближе.

– А ну заткнулись! – заорала надзирательница в красном. – Не велели рот открывать.

Я умолк, с ужасом осознавая, что и меня подхватила эта чертова болезнь безысходности и вынужденного подчинения. Я постепенно становился таким же, как Дюжо и эти двое бродяг. Пора признать, что Кави была права, когда говорила, что во внешнем мире придется тяжко.

На миг вспомнился камин с потрескивающими в нем поленьями и невероятно, как теперь мне казалось, уютные кресла в доме Якова Всеволодовича. На душе тоскливо защемило. И что я делаю здесь, в этом странном и жестоком мире женщин?

И вновь в голове промелькнула идея, как тогда, в Доме Мужчины. Нужно действовать прямо сейчас. Или никогда.

– Эй, Дюжо, слышишь меня? – шепотом обратился я к товарищу.

– Что? – На меня уставился обреченный взгляд.

– Надо выбираться отсюда.

– Что? – Брови мужчины-страдальца озадаченно нахмурились.

– Я говорю, нужно попытаться сбежать.

– Но как? Наши руки связаны. Да и бежать некуда – всюду они. Народу – не протолкнуться. А если нагонят, то измолотят так, что весь сезон потом с синяками ходить будешь. Уж если попались, то нечего и рыпаться.

– У меня есть план. Если ты прислушаешься к нему, то мы сможем сбежать. Уйдем в лес, как ты и хотел. И этих двоих еще прихватим. Вчетвером легче будет. А искать еду и строить хижины я вас научу. – Я нагло врал. Но в данный момент совесть меня не мучила, по-моему, она вообще покинула тело и душу в этот миг.

– Не знаю даже. – В глазах Дюжо заблестела надежда. – А если нас схватят? Ноги палками отобьют, мы ж потом не то, что бегать – ходить не сможем.

– Нас не поймают. Главное – внимательно слушай меня и делай, как я говорю. И этих двоих предупреди. Если будут отказываться, то скажи, что я знаю место, где все мы будем в безопасности. Что это настоящий… – Я хотел сказать «рай», но подходящего по смыслу слова в местном языке не нашел. – В общем, место очень хорошее.

– А ты действительно знаешь такое место? – Товарищ поглядел на меня с наивной радостью, видимо, совсем не осознав сути замысла.

– Хех… – Я на мгновенье замолчал, размышляя: врать дальше или нет. – Как бы то ни было, но мы его найдем или создадим сами. Сейчас твоя главная обязанность – убедить наших попутчиков. Пускай готовятся. Я подам знак. После этого мы все рванем как сумасшедшие во-о-он к тому пролеску, – кивнул я в сторону отдаленного леса. – Кстати, не знаешь, что за ним?

– Нет, – замотал головой Дюжо. – А что за знак-то будет?

– Ты его увидишь, поверь мне, – хитро улыбнулся я. – Но предупреждаю сразу: не вздумай пугаться, кричать или падать на землю. Ты должен быть готовым к чему угодно, хоть ко взрыву… – я хотел сказать «сверхновой», но такого слова по понятным причинам в местном лексиконе не было, посему я заменил его более простым, – … неба.

– Взрыву неба? – Мой товарищ недоверчиво насупился. – Оно уже как-то взрывалось. И ничего хорошего это не принесло.

– Да не пугайся ты, это сравнение. В общем, готовься.

– Хорошо, – кивнул Дюжо и повернулся к одному из братьев по несчастью, начал что-то невнятно шептать.

– Опять забубнили? – тут же вскричала надзирательница в красном и быстрым шагом направилась к нам. – Сейчас я позатыкаю вам рты! – Рука извлекла из-за пояса небольшую плеть.

Дюжо осекся, с ужасом глядя на приближающуюся женщину. Мой дерзкий, но хрупкий план подвергся угрозе. Сейчас, как говаривали бородатые анекдоты, Штирлиц как никогда был близок к провалу.

Сердце замерло. Надо действовать. Сейчас или никогда.

Надзирательница уже перед нами, рука угрожающе сжимает плетку. Время будто замерло. Перед глазами все выстроилось четко и ясно, как в остановленном фильме. Вот это мгновенье. Вот оно!

Я шепотом затараторил текст первого всплывшего в памяти клоралийского заклинания, мысленно направляя на него поток энергии. Осталось только дождаться, как оно подействует.

В первые несколько секунд не происходило совершенно ничего. В глубине сознания даже прошмыгнула мысль о полном крахе плана. Но… минула еще доля секунды и…

Громкий хлопок раздался над головой. В глазах потемнело. Надзирательница с поднятой рукой и грозно извивающейся плетью взмыла в воздух, как брошенный силачом снаряд. Дюжо с приятелями тоже отбросило в сторону невероятно мощным толчком. Горожанки, пришедшие поглазеть на распродажу мужчин, в одно мгновенье улеглись живым ковром.

А воздух… он отвердел, как стекло. Казалось, что в эти несколько мгновений я перестал даже дышать.

Нужно было действовать дальше.

– Дюжо, очнись! – заорал я что есть сил. Собственный голос колоколом звенел в ушах, бил по мозгу.

– Я здесь. – Мотая головой, брат по несчастью пытался подняться на ноги. – Что это было?

– Все вопросы потом. Быстро вставай! Валим отсюда.

Дюжо все-таки поднялся на ноги, начал тормошить остальных. Женщины тем временем тоже стали приходить в себя. Недоумение и страх отражались в их лицах.

– Дюжо, быстрее! – Я подскочил к нему.

– Что случилось? – На меня глядели испуганные глаза того мужчины, что был моложе.

– Вставай! – приказал я ему, и надо признать, он беспрекословно повиновался. То ли от шока, то ли от испуга. Второй мужчина тряс головой и что-то невнятно бубнил под нос, что, однако, не помешало ему подняться на ноги.

Ждать больше нельзя. Надзирательницы мало-помалу начали приходить в себя и посматривали в нашу сторону. Похоже, они догадались о том, кто сотворил этот хаос.

– Все за мной! – я рванул как марафонец в сторону отдаленного леса.

Прорываясь сквозь толпу, я наступил кому-то на руку, толкнул плечом, тут же споткнулся об кого-то, благо, что не упал. Но когда прорвался, скорость заметно увеличилась. Стараясь не думать о боли в конечностях, я бежал и бежал. Не оглянулся ни на миг. Тяжелое дыхание товарищей за спиной говорило о том, что они меня не ослушались. План почти сработал. Осталось дотянуть до леса и раствориться среди многочисленной зелени.

Бежать было тяжело – легкие вмиг забились тягучим как масло воздухом. Дыхание сбилось, сердце колотилось, как ополоумевшее. Грудь раздирало желанием хорошенько прокашляться. Я начал сбавлять ход, и тут же ощутил, насколько слабы у меня ноги. Вдобавок снова заныло бедро. Хотелось куда-нибудь кинуть туловище, избавив нижние конечности от нагрузки. В прежней жизни, еще до роковой встречи с Темным, я изредка бегал по вечерам, старясь держать тело в тонусе. После того, как судьба свела меня с Яковом Всеволодовичем, я больше не бегал. И сейчас мой отощавший организм жестоко мстил за это.

Мы сбавили шаг, ватные ноги быстро наполнились свинцовой тяжестью.

– Они бегут за нами, – прохрипел голос того молодого парня, что увязался с нами.

– Они нас не догонят. Главное – не останавливаться, – подбадривал я товарищей. Перспектива новой встречи с палками надзирательниц ничуть не прельщала. Надо бежать до последнего, пока не свалимся.

На краткий миг перед глазами промелькнули воспоминания из далекого прошлого. Будучи еще подростками, мы с приятелями как-то забрели на заброшенный пионерский лагерь. Место было жуткое. Огромные пустые помещения зияли выбитыми окнами, когда-то заасфальтированные площадки и дорожки поросли травой. Переломанные двери, облупленные стены с потрескавшейся штукатуркой. Такое зрелище нагнетало на мрачные мысли. Но самое интересное, что те заброшенные руины охранялись каким-то чудаковатым сторожем. По крайней мере, он нам таковым казался. К сожалению, вблизи его не удалось рассмотреть. Помню только, что удирали от него, как антилопы от голодного льва. Бежали из последних сил. На мне еще калоши были, а в них бегать – что ногтями яму рыть. Тогда я тоже думал, что не дотяну. Но ошибся. Не знаю, как нам это удалось, но мы отоврались.

Но все это было в босоногом детстве. Тогда я не был истощен и искалечен. Не был морально унижен и духовно исчерпан. Я просто боялся.

А сейчас страха нет. Есть только понимание суровой действительности. И четкое разграничение вариантов. Либо нас поймают и изобьют. Либо нам все-таки улыбнется удача, и мы сбежим.

Пока все эти мысли крутились в голове, мы на довольно приличное расстояние отдалились от города. Вот уже и зеленая стена перед нами.

В лес мы вошли, как рыба в воду. Шелест листьев, треск веток, легкие и почти приятные шлепки по лицу. Дюжо, споткнувшись о бревно, неуклюже свалился на землю. Я тут же подхватил его, с тяжелым криком поднял, толкнул вперед. На миг оглянулся – оба спутника нагоняют нас. Рванул дальше.

Еще какое-то время я скакал по кочкам и веткам, как Тарзан по джунглям, пока не оступился, и, вывернув ногу, обессиленной тушей повалился на мягкий ковер листвы. И, как назло, прямо к обрыву. С шелестом покатился по наклонной. Секунда, другая. Обо что-то ударился. Что-то твердое впилось в бок. Я глухо крякнул, мысленно проклиная все и всех. Смахнув листья с лица, ошарашено огляделся.

Ни Дюжо, ни остальных по близости не наблюдалось. Немного приподнялся и ступил на ногу, но тут же чуть не вскрикнул – поврежденная конечность сотряслась резкой болью. Вернулся в лежачее положение. В любом случае хотя бы отдышаться мне надо. А то уже грудь неметь начала.

Не знаю, сколько я пролежал, разглядывая раскинувшуюся надо мной густую зелень, но мало-помалу начал приходить в себя. Дыхание выровнялось, сердце еще колотилось, но уже с явным прогрессом на успокоение. Я опять решил приподняться и оценить обстановку. Но тут издали донеслись женские голоса. Я снова лег, чуть-чуть припорошив себя листьями. Дыхание замерло.

Голоса приближались. Вот они уже совсем рядом… можно сказать, прямо над головой. Или, быть может, я уже от волнения сгущаю краски? Я зажмурился, как будто это могло помочь. Голоса все еще рядом. Слов различить не могу, только интонацию. Женщины явно недовольны. Еще бы, прямо из-под носа удрали. Сердце снова бешено забилось, теперь уже от волнения. Но голоса, как по мановению волшебной палочки, начали отдаляться.

Надзирательницы прошли мимо. Я с облегчением вздохнул, решив еще немного подождать, пока женщины уйдут на безопасное расстояние. К тому же обдумать сложившуюся ситуацию не помешает.

А ситуация, надо признать, не самая лучшая. Я-то спасся. А что с Дюжо и остальными – не понятно. Может быть, их уже обратно в город волокут. А может, как и я, по кустам попрятались. Да и руки у меня по-прежнему туго связаны и уже немного отекли. И ногу еще подвернул так неудачно, что хоть вой.

Размышляя о своей печальной участи, я не заметил, как задремал.

Передо мной вновь стоял Яков Всеволодович. Лицо взволнованное, уставшее и немного постаревшее. Он долго смотрел на меня, потом открыл рот и что-то начал говорить. Но слов я не слышал, только видел, как шевелились губы. Я замотал головой, дотронулся указательным пальцем до уха и снова замотал. Он развел руками, на лице появилось легкое смятение. Я тоже попытался ему что-то сказать, но изо рта доносилось лишь невнятное мычание.

Он показал мне на что-то, находящееся у меня за спиной, прочертил пальцем в воздухе полукруг. Я попытался объяснить, что ничего не понимаю, но из глотки вырвались все те же несуразные звуки неандертальца.

И вдруг у учителя, наконец, прорезался голос. Он начал импульсивно жестикулировать и звать меня. Сначала тихо, затем все громче и громче, словно у него, как в магнитофоне, кто-то прибавил уровень громкости. Но вместо моего настоящего имени, он почему-то называл меня Фирбетом. Потом я услышал малопонятный текст, никоим боком не причисляющийся к русскому.

– Фирбет, ты живой? Фирбет! – смутно доносилось до моего уха.

Образ Якова Всеволодовича растворился, перед глазами появилось другое знакомое лицо. Дюжо.

Я постепенно пришел в себя, с грустью осознав, что лежу на земле в окружении уже начинающей светиться зелени. Чуть приподнялся на локтях и огляделся.

Тут же рядом находилось двое других мужчин, познакомиться с которыми я еще так и не успел.

– Значит, вас не поймали, – с облегчением признал я, разглядывая встревоженные лица.

– Да, мы спрятались. Женщины долго искали нас, но потом ушли. – Губы Дюжо растянулись в тщедушной улыбке, придав его лицу страдальческий, но в то же время радостный вид.

– Долго я тут пролежал?

– Долго. Уже вечереть начало.

Я начал вставать, и тут же острая боль ударила в лодыжку – видимо, подвернул я ее не слабо. Снова принял полулежащую позу.

– Что будем делать дальше? – спросил тот мужчина, что постарше.

Если б я знал! Когда в моем уставшем мозгу рождался мимолетный план побега, я не думал об этом. Времени не было. А сейчас, похоже, придется.

– Сначала надо познакомиться. Вас как зовут? – увел тему разговора я.

– Мано, – ответил тот, что постарше.

– Алинзи, – представился другой.

Странные у них имена. Женские, что ли?

– А я – Фирбет. – Я хотел было протянуть руку для рукопожатия, но тут же осекся, вспомнив, что на Дарне так не принято.

– Так что будем делать дальше, Фирбет? – повторил вопрос Мано. Видимо, сейчас он его волновал больше всего. Оно и понятно, ведь я совершил нечто неординарное – вырвал их из привычной обстановки, дав возможность принимать решения самостоятельно.

– С этим разберемся позже. А сейчас не мешайте. Мне надо подлечить ногу.

Я закатил глаза, мысленно проговорил заклинание Снятия боли, благо оно в этом мире действует безотказно. Возможно, это оттого, что оно, в отличие от других заклинаний, работает немного по иному принципу – извлекает энергию не из окружающего мира, а только из собственной души, преобразуя и распределяя ее по всему организму.

Прошло несколько мгновений, и боль в лодыжке притупилась.

– Что он делает? – услышал я осторожный голос Алинзи.

– Не знаю. Странный он какой-то, – ответил Мано.

Я же сидел с закрытыми глазами, размышляя о том, как быть дальше. Освободить то я их освободил, но что делать после побега – не обдумал. Все трое – совершенно не приспособленные к жизни вне цивилизации лоботряса. Да и я – не далеко от них ушел. Всю сознательную жизнь прожил в городе. Как охотиться, рыбачить и строить жилища без специальных приспособлений я понятия не имею. Да что там, я даже ума не приложу, как можно развести костер без зажигалки или спичек. Хотя тут я немного покривил душой, ведь я умею вызывать огонь. Правда, в этом мире все заклинания сильно искажаются, и еще не известно, чем обернется вызов пламени.

– А что он сделал тогда, в городе? Помните, какой был страшный звук? Мы еще все попадали. – Снова голос Алинзи.

– Он умеет творить чудеса, – объяснил Дюжо.

– С чего ты взял? – с сомнением спросил Мано.

– Он чужеземец, пришел из-за Хребтовых Холмов. Когда нас двоих везли в телеге, он спрашивал, нет ли у нас таких людей, которые могут творить чудеса. Видимо, искал подобных себе.

Я едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Надо же, Дюжо покрывал меня, сам того не осознавая.

Извечный русский вопрос «Что делать?» навязчиво тормошил мозг. И почему я должен знать на него ответ? Это не мой мир, я здесь гость. Правда, заплутавший и вконец измученный – но я чужд этому миру. И с чего все решили, что я должен решать за трех здоровых мужиков, в коем-то веке оказавшихся не под плетями женщин, как им быть?

– Наверное, не стоило нам убегать, – вздохнул Алинзи.

– Возможно, и не стоило, – неохотно согласился с ним Мано. – Сейчас бы нас уже покормили. А тут что? С голоду помрем.

«Вот только не надо этого негатива», – думал я про себя.

Итак, что мы имеем? Четверо затаившихся в лесу мужчин, неприспособленных совершенно ни к чему. Крыши над головой нет, но эту проблему худо-бедно решить можно. Дожди тут случаются редко, погода стоит вполне теплая, так что ночевать можно и на свежем воздухе. Куда острее стоит другой вопрос: где раздобыть еду? Курса юного натуралиста я не проходил, подножным кормом питаться меня никто не учил.

– Уж с чего-чего, а с голоду мы точно не помрем, – прозвучал голос Дюжо.

– Почему это? – с сомнением спросил Мано. – Еды то в округе нет.

– Ошибаетесь, – загадочно протянул мой приятель. – В этом лесу полно кипрасовых деревьев[3]3
  Кипрасовое дерево – альтернатива земного орешника на Дарне.


[Закрыть] с орехами, да и ягодные кустарники поискать можно.

Ай да, Дюжо – славный малый! Как будто мысли мои прочитал. Но ягодами и какими-то орехами вопрос с питанием не решится. Нужно что-то посытнее. Мясо и рыба, зерновые и овощи.

От мыслей о еде в животе жалобно заурчало. Ел в последний раз я еще утром. А тут еще марафон из меня последние силы выбил. Да на заклинание добрая часть энергии ушла.

Нам срочно нужна нормальная еда. Но где ее раздобыть, как не в городе?

И тут меня словно по голове бревном шарахнуло.

– Я знаю, что делать дальше. – Мои глаза открылись.

Все трое посмотрели на меня, как фанаты на кумира.

– Нам нужна еда, верно?

– Да. Дюжо предложил орехами, да ягодами перебиваться, – кивнул Мано.

– Нам нужно что-то посущественнее. Мясо, хлеб, овощи…

– Но все это можно достать только в городе, – перебил меня Мано.

– Правильно. Именно поэтому мы туда и вернемся.

– Тогда зачем мы оттуда убегали? – Алинзи глупо моргнул.

– Теперь мы вернемся туда не подневольными, а совершим налет. Ограбим местный пищевой склад и снова уйдем в лес.

– Но нас поймают… и накажут. – Глаза Алинзи испуганно заблестели.

– Перебьют палками ноги, – поддержал его Дюжо.

– Ничего они не сделают, если все тщательно продумать. Нападем глубокой ночью, когда все будут спать. Кто-нибудь знает, где они хранят еду?

– Я не помню, – замотал головой Дюжо.

– Я знаю, – подал голос Мано. – В пищевом погребе. Но он находится почти на самой окраине города.

– Вот и славненько, – снова улыбнулся я. – Охрана там какая-нибудь есть?

– Может быть, не помню, – задумчиво помотал головой он. Очевидно, мой план ему понравился.

– Даже если и есть, то это не страшно, – махнул рукой я. – Воспользуемся эффектом неожиданности. Сомневаюсь, что четырех взбунтовавшихся мужиков там сейчас ждут. А если вдруг и возникнут проблемы, то я снова сотворю какое-нибудь чудо, чтобы их напугать.

Я заметил, как на лицах Алинзи и Дюжо проскользнули довольные ухмылки. Видать, мой маневр с вывернутым наизнанку заклинанием их позабавил.

– Так что скажете?

– План интересный, попробовать можно, – пожал плечами Мано.

Дюжо неопределенно покачал головой.

– Может, просто сдадимся? Тогда нас пощадят. И ничего делать не надо будет, – осторожно предложил Алинзи.

Во мне все начало закипать. Захотелось как следует врезать по чумазой роже этого нытика, чтобы он запомнил, что ляпать всякую чушь в момент обсуждения важной темы нельзя.

– Слушай, Алинзи, – ласково проговорил я, – ты даже не представляешь, что сделали бы с тобой за такое предложение в тех местах, откуда я родом.

Мой приятель недоверчиво нахмурился. Мано и Дюжо молча наблюдали.

– Если хочешь, можешь валить прямо сейчас. Но знай: ты останешься такой же примитивной вещью, какой и был до этого. Будешь выполнять дурацкие приказания женщин, получая за это еду и возможность с кем-нибудь переспать. Я же предлагаю тебе начать самому решать за себя. Выбирай.

Алинзи нервно сглотнул, не сводя с меня запуганного взгляда.

– Я… я… согласен, – тихо промямлил он.

– Тогда, слушайте. Сначала дождемся глубокой ночи, а потом ты, – пальцем ткнул в Мано, – проведешь нас к пищевому хранилищу.

Новоиспеченный проводник послушно кивнул.

– Вы же, – указал на остальных. – Подчиняетесь мне беспрекословно. Скажу затаиться – затихаете, бежать – бегите. Понятно?

– А что делать, если кого-то из нас поймают? – поинтересовался Алинзи.

А ведь щекотливый вопрос задал, подлец.

С ответом нашелся я не сразу. С полминуты глядел ему в глаза, отчаянно пытаясь придумать подходящий ответ.

– Этого не произойдет… если будете меня слушаться, – твердо сказал я.

Манипулировать новыми сподвижниками оказалось на удивление просто. Привыкшие жить по чужой указке ребята глядели мне в рот, затаив дыхание. А я, поняв это, использовал их по своему усмотрению.

Глубокой ночью, подкрепившись кипрасовыми орехами и какими-то ягодами, впопыхах собранными Дюжо, мы отправились на дело. Никогда в жизни мне не приходилось заниматься чем-то подобным, поэтому я прилично нервничал, но внешне, конечно же, этого никак не проявлял.

В любом случае, нам терять уже нечего. Если нас поймают, то вернут к исполнению прямых обязанностей. Если же нет, то заживем по-новому. По-настоящему.

Навязчивую мысль о том, что грабить беззащитных горожан, да еще и женщин – дело непристойное, я упорно старался игнорировать. Местные жительницы и так хорошенько надо мной поизмывались, так что с них не убудет, если мы украдем пару мешков с припасами.

Ночной налет на удивление прошел блестяще. Пищевой склад никто не охранял, поэтому нам удалось умыкнуть несколько корзин с овощами, очистить погреб от вяленой свинины, и даже прихватить несколько бурдюков с местным аналогом вина. Признаться, мы взяли больше, чем нам требовалось на первое время, но такова уж человеческая суть. По пути я еще прихватил кем-то забытый на складе топор. Утащили все это мы подальше в лес и попрятали по заранее заготовленным тайникам.

– Ну, что, разбойнички, поздравляю! – устало улыбнулся я, разглядывая уморенные лица своих спутников.

– У нас получилось! – радостно заключил Дюжо.

– И это оказалось намного проще, чем я думал, – признал Мано.

Алинзи же виновато поглядел на меня. Похоже, теперь он понимал, что паниковал зря.

– Я же говорил, что все пройдет успешно.

– Спасибо, Фирбет! Ты… даешь нам надежду, – тихо произнес Мано.

– Главное, слушайтесь меня, – снова повторил я.

Все трое послушно кивнули.

– И еще хочу вам кое-что сказать: теперь мы не просто шайка отказавшихся подчиняться женщинам мужчин. Мы – банда!

– Банда? Прямо как Изумрудные Змеи или Оранжевые Квихи? – Глаза Дюжо изумленно расширились.

– Именно.

– Мне это нравится, – широко улыбнулся Мано.

– Так как мы банда, то я в ней – главарь, – снова подчеркнул свою значимость я.

– И мы должны слушаться тебя во всем – мы помним. – В голосе Мано проскользнула ирония.

– Сегодня мы отметим успех. Алинзи, доставай бурдюк с пойлом, – распорядился я.

– Я никогда не пробовал огненную воду, – стыдливо признал Дюжо.

– Я тоже не пробовал, – присоединился к нему Алинзи. – Говорят, она опасна для здоровья.

– В этом мире все опасно для здоровья, – философски заметил я. – Но сегодня мы с вами подвергнемся этой опасности сполна.

Мано радостно потер ладони. Он, видимо, в отличие от своих приятелей прекрасно понимал, о чем я говорил.