Текст книги "Страж границ"

В других свертках оказались вещи разного рода: скипетр с облупившейся в нескольких местах темно-красной краской, кусок ржавой трубы, затупленный клинок, изодранная мантия, сапог с поношенной подошвой, расколотый горшок и другие неприглядные предметы. Всех их объединяло одно – темная, гипнотическая аура. Подделать подобное не представлялось возможным.

Добрался я и до амулета. Взяв его, сразу же ощутил, сколь сильна заключенная в нем магия. Камень в ромбовидной окантовке исходил слабым голубоватым светом. Я повесил амулет на шею и сразу же почувствовал, как все мое нутро задрожало. Дотронулся до камня ладонью и ощутил резкий ментальный толчок. Глаза непроизвольно закрылись, а мир словно отплыл на дальний край восприятия.

В следующий миг произошло то, что психологи и философы называют трансцендентным погружением. Артефакт поглотил мое сознание, одарив возможностью внимать его дарам. В мой мозг потекла чистая информация. Без визуализации и звуков. Без лишней шелухи. Только информация в первозданном виде.

Я почувствовал всю боль и ненависть Филиона-на-Гассы – икхавского стража границ, создавшего «Манускрипт света». Он пребывал в глубочайшем отчаянии. Я «увидел» его мир, некогда цветущий и благоухающий, а потом он предстал передо мной в «затемненном» виде. И мне передалась вся та изнуряющая безысходность, что терзала создателя артефакта. Он открыл глаза и на другие миры, которые уже давно пали под натиском дремоавцев. Я увидел бесцельно бредущих по безжизненным пустошам существ. Тьма, глубокая и бесконечная, как космические просторы, окружала их со всех сторон, но, что самое главное, была заключена в их душах. Я с ужасом взирал на миры, где местные обитатели поклонялись тьме как божеству. Где не было ни лучика света, и даже не существовало такого понятия как «свет». Тьма, подобно раковой опухоли, медленно пожирала мир за миром, стремясь к единственной цели – обхватить всю мультивселенную. Филион-на-Гасса утверждал, что Темные порабощают вселенные настолько медленно, что порой невозможно за этим проследить. Сначала они забрасывают семена тьмы в души слабовольных существ, потом переходят на более сильных сущностей, а позже поглощают и весь окружающий мир. Он показал, что «затемненные» измерения откалываются от общей картины мультивселенной, практически уходя во мрак небытия. Души, воплотившиеся в этих мирах, больше не перерождаются, но постепенно вырождаются и теряют весь накопившийся опыт и индивидуальность, после чего полностью сливаются с тьмой. Когда создатель артефакта начал перечислять миры, ушедшие во мрак, я содрогнулся от ужаса. Их были тысячи тысяч, причем многие стали «затемненными» миллионы лет назад.

В завершении Филион-на-Гасса дал ясно понять, что любой мир рано или поздно подвергнется влиянию Темных. Дремоавцы ни за что не оступятся от своей цели. Но есть способ их остановить – сделать то же самое, что когда-то провернули Светлые из Айлгарая, создав, как и сообщил в своем письме Яков Всеволодович, некий Светоч. Правда, что конкретно представлял из себя этот Светоч и каким образом уничтожил целый мир – создатель артефакта не знал. Он лишь предлагал попросить помощи у айлгарайцев. Но и здесь было не все так просто. По неизвестной причине Светлые отказывались связываться с представителями других вселенных. Филион-на-Гасса неоднократно пытался выйти с ними на контакт, но они оставались глухи к его просьбам. В результате он пришел к мнению, что Светоч не только уничтожил Эгароа, но и каким-то образом повлиял на своих творцов, сделав их отрешенными и молчаливыми.

Убрав руку от артефакта, я быстро пришел в себя. В голове гудело, на виски давило, а в желудке, казалось, образовалась дыра размером с целую вселенную. И лишь через некоторое время я понял, что, изучая «Манускрипт света», я пробыл в трансе без малого целые сутки. Но я не жалел, что подверг свой организм такому испытанию. Потому что, наконец, осознал то, что давно вертелось где-то возле моего понимания. Темные порабощают вселенные, и наш мир, несомненно, у них давно уже на примете. Поэтому они и посещают его с завидной регулярностью. Поэтому они и напали на меня.

От последней мысли меня бросило в дрожь. В «Манускрипте света» ясно говорилось, что Темные сначала захватывают души существ. Стало быть, если дремоавец напал на меня (и при этом не убил), значит, я «затемнен». Но ведь я не ощущаю себя таковым. Более того, я полностью отдаю себе отчет в том, кто я и чем занимаюсь. Но как такое может быть? Как моя профессия хранителя вселенной может вязаться с фактом порабощения моей души представителем иного мира?

Но ведь остаются еще сны-воспоминания, в которых я и тьма отождествляются. Тогда, два года назад в доме Алоно на Дарне и совсем недавно в момент смерти наставника, – оба раза я словно переселялся в тело другого существа, при этом мне передавались все его знания и убеждения. Неужели все это как-то связано?

Что-то здесь не так.

И я намерен выяснить – что.

Наскоро перекусив и проведя медитацию, я принялся изучать рукопись Якова Всеволодовича. Если и есть ответы на мои вопросы, то они могут быть только в ней.

Рукопись состояла из полутора сотен страниц и, кроме текста, содержала схемы создания порталов в Икха и другие «затемненные» миры. Оказалось, что попасть во вселенную, где уже поработали Темные, не так-то просто. Дремоавцы не только планомерно уничтожали сведения об этих измерениях, но и стирали астральные границы между порабощенными мирами и теми вселенными, которые еще оставались «чисты». Чтобы нащупать границы таких миров, требовалось провести сложный ритуал. Яков Всеволодович побывал в тринадцати «затемненных» элементарных вселенных и из каждой прихватил какой-нибудь предмет. Кроме того, он посредством Путешествия души – комбинации заклинаний, способствующих душе человека путешествовать по духовным вселенным – проник даже в три духовных мира, которые также несли на себе клеймо Темных. Оттуда взять он по понятным причинам ничего не смог, однако ему удалось зафиксировать общую ауру этих измерений.

Яков Всеволодович утверждал, что Дремоа и весь его конгломерат миров – очень сильный противник, справиться с которым в одиночку ни одному миру не под силу. Здесь нужен совместный и тщательно продуманный план действий. Но чтобы начать действовать, нужна искорка.

И как я понял, читая рукопись, роль этой искорки он решил предоставить мне.

Особняком в рукописи наставника стояла тема Светоча – таинственного оружия против Темных. Он так и не выяснил, что он из себя представляет, однако ему удалось найти следы присутствия Светлого в нашем мире. Именно на поиски айлгарайца он тратил все свои усилия последний месяц. Но связаться с представителями Милирая никак не получалось – Светлые не в пример своим антиподам стали заядлыми затворниками.

Но Яков Всеволодович все равно добился кое-каких успехов. Тщательнейшее изучение ауры Земли дали понять, что айлгараец сейчас находится в Индии, и не где-нибудь, а в самом Дели. Правда, эти сведения не умаляли трудности его поисков. Отыскать одного человека среди почти четырнадцати миллионов индийцев – задача, надо признать, нелегкая, если вообще разрешимая.

Увлекшись чтением, я не заметил, как прошло несколько часов. Меня обуревала непреодолимая жажда действий. Я с изумлением осознал: все, что я прочитал в рукописи учителя, уже хранилось у меня в подсознании. Еще в самом начале, когда я только встал на тропу ученичества, я высказал мысль о том, что Темные желают захватить Землю. Тогда я ошибся только в глобальности. Им нужен не только наш мир, а все мироздание в целом.

Дочитав рукопись, я решил действовать. Впервые в жизни я чувствовал невообразимый заряд энергии, буквально распиравший меня изнутри. Я был уверен, что все получится.

Нужно только начать.

Глава 5

– Зачем тебе в Индию? – спросил Чжи, когда я попросил его открыть портал в окрестности Дели.

– Есть одно дело. Я, конечно, мог бы и сам добраться самолетом, но ближайший рейс будет лишь через шесть дней. А мне бы не хотелось ждать столько времени.

Китайский страж границ изучал меня столь пристальным взглядом, будто пытался отыскать какой-то изъян. Левой рукой он поглаживал свою густую белоснежную бороду у подбородка, а правой подпирал бок.

– За несколько дней до смерти Яков тоже приходил ко мне с такой же просьбой, – после недолгих раздумий изрек он. – Я исполнил ее. А потом случилось… непредвиденное. Не знаю, связана ли его смерть с посещением Индии, но то, что ты идешь его дорогой – мне не нравится. Говори, что ты задумал?

Я вздохнул. Посвящать в свой план я никого не собирался. Пока. Но насколько я успел усвоить – Чжи очень упертый и вредный старик. Он запросто может отказать мне, если я не исполню его просьбу.

– Не могу сказать. Так хотел Яков Всеволодович.

– Хм… Хотел, говоришь. – Китаец недоверчиво нахмурил брови. – А погибнуть после всего этого он, наверное, тоже не хотел. Но погиб.

– Я – не погибну.

– Да не в этом беда. Вы, – он указал на меня пальцем, – твой учитель и ты, что-то от нас скрываете. Я давно это понял. Мне еще Хосе говорил, что Яков советовался с ним по поводу ритуалов, с помощью которых можно напрямую связываться с сущностями наподобие Темных и Светлых. И тоже незадолго до смерти. По-моему даже в тот же день.

– Учитель… он… – Мне не хотелось говорить. Но и молчать я тоже не мог. – Он напал на след Светлого, который ведет в Индию. Он хотел войти с ним в контакт. Но у него ничего не вышло.

– А зачем ему вдруг понадобился Светлый? – И без того маленькие глаза китайца сузились еще пуще.

– Нет, Чжи, довольно. Вы все узнаете, но только после того, как я кое-что проверю.

– Самоуверенный мальчишка! Даже если этот Светлый и находится в Индии, то с чего ты взял, что он согласится связаться с тобой? Если он отказал стражу границ, то на его недоученного ученика и внимания обращать не станет. – В голосе Чжи чувствовалась злость. Старому китайцу не нравилось, когда ему отказывали. Или что-то недоговаривали.

– Просто откройте мне туда портал и все. – Просьба прозвучала как требование. Я не хотел с ним препираться, но так уж вышло.

– Теперь ты требуешь? – Голос Чжи казался нарочито спокойным, но в его глубине чувствовался нарастающий гнев.

– Нет, Чжи. – Я покачал головой. Со вздохом добавил: – Я лишь хочу исполнить последнюю волю моего наставника.

Китаец с хрипом вздохнул. Самообладание быстро вернулось к нему.

– Я тоже глубоко уважал Якова, и уж поверь, его кончина для нас, других стражей, стала событием куда более трагичным, чем ты себе можешь вообразить. Он был смелым человеком. В отношении всего смелым. Возможно, поэтому и принял смерть раньше положенного срока. Я не хочу, чтобы его ученик, который, к слову, – он исподлобья глянул на меня, – еще пока не готов принять на свои плечи бремя стража границ, тоже глупо погиб.

– Я не погибну. Только кое-что проверю и сразу же вернусь обратно.

– Тогда я отправлюсь с тобой.

– Что? – Черт возьми, зачем мне его брать?

– Я отправлюсь с тобой, а по дороге ты все мне расскажешь.

– Но…

– Иначе добирайся до Индии своим ходом. Отсюда, из Китая, ты самостоятельно проход открыть не сможешь, поэтому придется возвращаться в Россию и ждать положенные шесть дней. Выбор за тобой.

Я был зол, но в то же время мне казалось, что во всем этом можно найти и положительные стороны. Во-первых, Чжи лучше разбирается на местности и наверняка владеет индийским языком. Во-вторых, он опытный страж и в случае возникновения каких-либо нестандартных ситуаций сможет мне помочь.

– Так и быть, Чжи, отправимся вместе, – после недолгой паузы сказал я.

– Тогда возвращайся завтра в это же время, а мне нужно закончить кое-какие дела.

Вернувшись домой, я начал готовиться к путешествию. В небольшой рюкзак я загрузил пару комплектов белья, сменные джинсы, рубашку и футболку. Прихватил также несколько вещиц из сундука наставника: письмо, рукопись, старый затупленный клинок и, конечно же, амулет. Не забыл и про деньги – рупий под рукой не оказалось, поэтому взял только доллары. Попутно я размышлял над тем, стоит ли открывать Чжи весь замысел Якова Всеволодовича. Понятное дело, что в скором времени мне придется сделать это для всех стражей, но стоит ли торопиться сейчас? С другой стороны скрывать от него что-либо не разумно. Китаец вызвался помочь мне, поэтому должен быть в курсе всего.

В ночь перед отправкой в Индию мне снова снился странный сон из разряда снов-воспоминаний. Я снова был частью тьмы. И теперь посещал уже известные мне места и встречал виденных ранее людей. Изменился только ракурс обзора и восприятие. Яков Всеволодович предстал передо мной этаким заблудившимся праведником, исповедующим неправильные истины. Горбул, страж границ Клораллии, – грубым и упрямым слепцом. Нимфа, подарившая мне двусмысленное предсказание, – ветреной лгуньей. Демон, вселившийся в хантыйку, а позже попытавшийся завладеть и мной, – слабым и очень неумным врагом. Кави, приютившая меня на Дарне, – запуганной волчицей в овечьей шкуре. Анилле – опасной и коварной демоницей, способной на все ради собственных амбиций. Единственным положительным персонажем мне казалась только управительница Алоно. Проснувшись, я вспомнил, что первый сон-воспоминание я видел именно при встрече с этой самой Алоно. Тогда она удивлялась, что я ее не узнал. Говорила о каком-то Сопряжении. Но сейчас, как и тогда, все это для меня пока не имело смысла.

Вспомнил я и о предсказании нимфы. Она советовала предостеречь Якова Всеволодовича от неправильных поступков. Но я не смог. Более того, я пошел его опасным путем, пытаясь развязать узел тайны, связанный с Темными.

«Твоя жизнь – это вспышка…», – вспомнились слова нереиды, смысл которых от меня тоже ускользал. Не знаю, что это за вспышка и когда она проявится. Пока что я двигаюсь к тьме.

Активация портала в Китай заняла больше времени, чем обычно. Сбитый с толку недавним сном, я никак не мог сосредоточиться. Во мне вдруг появились сомнения в правильности моих поступков. Может, не стоит тревожить тайну, остававшуюся непостижимой столько лет?

Но тогда кто остановит нашествие Темных?

Чжи встретил меня не особенно радушно. Прищурено глядя прямо в глаза, он спросил:

– Ты помнишь наш уговор?

– Да. – Я протянул ему письмо Якова Всеволодовича. – Это предназначалось для меня, но, я думаю, чтобы понять то, с чем нам предстоит столкнуться, начать нужно с него. Надеюсь, вы умеете читать по-русски.

Китаец смерил меня слегка презрительным взглядом и взял бумагу. Его узкие глаза быстро забегали по строкам.

Читая послание Якова Всеволодовича, Чжи не выдал ни единой эмоции, как будто содержание письма ничем не отличалось от скучного описания состава освежителя воздуха. В конце он остановил взгляд на последней строчке, его губы чуть дернулись в улыбке. Погладив свою длинную бороду, он перевел на меня взгляд, в котором читался вопрос: «И это все?».

– Теперь это. – Я протянул «Манускрипт света». – Только на его изучение может уйти несколько часов. Я столько ждать не смогу.

– Не беспокойся. У меня богатый опыт пользования информационными артефактами. Я прочту его за несколько минут.

Надев амулет на шею, Чжи закатил глаза и запрокинул голову.

Мне не оставалось ничего другого, как ждать.

Поверит ли во все это китайский страж границ? Не усмехнется ли надо мной и не пошлет ли ко всем чертям? Не знаю. Выбора у меня нет. Я решил обо всем ему поведать, так что пускай получает новые знания.

Через несколько минут Чжи, как и обещал, очнулся и вернул мне амулет.

– Что скажите? – Я пристально поглядел ему в глаза, пытаясь найти в них ответ или хотя бы какой-то намек.

– Очень занимательно.

– И все?

– Что все?

– Все, что вы можете об этом сказать?

– А что ты хочешь услышать? Думаешь, я использовал этот артефакт, который сможет сделать любой мало-мальски грамотный чародей, и сразу же поверил во все, в него заложенное? – Я так и думал. Этого старого азиата не так-то легко убедить.

– Нет. Но здесь, – я достал рукопись учителя и показал ее Чжи, – Яков Всеволодович приводит доказательства того, что создатель артефакта прав. Прочитав ее, вы это поймете. Должны понять. А для начала взгляните на это. – Я протянул стражу клинок из «затемненной» вселенной.

– Одна из тех вещей? – поднял брови китаец.

Я кивнул.

Чжи взял клинок и пристально в него вгляделся. А потом чуть не отбросил в сторону. Я едва сдержал улыбку.

– Теперь поняли?

Чжи снова прищурился и поглядел мне в глаза. Тихо произнес:

– Так это правда.

– Да. Подобных вещей у меня дома навалом. Есть еще и другие доказательства, в основном, конечно, косвенные, но сути это не меняет, верно?

Чжи молчал.

– Для полной ясности вам лучше прочитать рукопись, но на это у нас нет времени. Давайте лучше поскорее отправимся в Индию.

Чжи задумался, начав вновь поглаживать бороду. Потом он перевел взгляд на меня, прищурился и спросил:

– А как ты собираешься связаться со Светлым?

Накануне я думал об этом. Много пропустил через себя идей и в итоге пришел к единственному умозаключению: нужно просить помощи у Чжи.

– Раз уж вы теперь все знаете, то, думаю, этот вопрос нам стоит обсудить вместе.

Китаец громко усмехнулся, подчеркивая свою компетенцию, и сказал:

– Есть у меня одна идея. Можно использовать Вскрытие пространства. Надеюсь, ты знаешь, что это такое?

– Слышал.

Вскрытие пространства – очень мощное заклинание, используемое в основном призывателями духов и демонологами. Оно приоткрывает физическую завесу мира, обнажая ее духовную составляющую. При этом умелый маг может с легкостью разглядеть, какие сущности недавно присутствовали или в данный момент присутствуют в его мире, и даже призвать кого-нибудь из них себе на помощь. Правда, использование этого заклинания таит в себе немало опасностей. Во-первых, нужно быть очень опытным чародеем, чтобы не попасться на удочку всякого рода демонов и иных сущностей, ведь те в свою очередь не преминут завладеть душой того, кто решил за ними подглядеть. Во-вторых, необходимо обладать очень крепкой и устойчивой психикой, так как картина, открывшаяся слабонервному магу после применения Вскрытия пространства, может привести к помутнению рассудка, если ни к смерти.

– Вы им действительно владеете? – искренне удивился я. Вскрытие пространства – очень сложное заклинание. Постигнуть его дано далеко не каждому. И никому из нынешних стражей границ оно неподвластно. Так, во всяком случае, говорил учитель.

Чжи глянул на меня с затаенной неприязнью.

– Я владею такими заклинаниями, о которых ты даже не слышал, – процедил он, злобно сверкая глазами, а это, надо полагать, значило, что ответ на мой вопрос положительный.

– Я не сомневаюсь. Но ведь оно очень сложное. И насколько я знаю, никто из…

– Сложное, как же, – усмехнулся китаец. – Может быть, для тебя – да. Или еще для кого-нибудь, кто топчет землю меньше трехсот лет. Но не для меня.

– Тогда нужно его использовать. – Я не хотел ни спорить, не переубеждать Чжи ни в чем. Для меня важен только результат.

– Ты знаешь, откуда Яков узнал, что Светлый поселился в Индии?

Но уж точно не посредством наложения Вскрытия пространства. Учитель этим заклинанием не владел.

– Прямых объяснений он не давал, но в рукописи упоминается, что он обращался за помощью к Духам Сферы и проводил тщательный анализ ауры Земли.

– Духи Сферы… – задумчиво протянул Чжи. – Эти летописцы духовно-интеллектуальной жизни знают многое, верно. Но они владеют только фактами. А вот изучение ауры Земли может дать более основательный результат.

– В любом случае местоположение у нас есть. Нам нужно…

Страж поднял руку, дав мне знак замолчать.

– Яков не смог связаться с айлгарайцем, потому что тот не захотел этого. Но если мы призовем Светлого с помощью Вскрытия пространства насильно, он может обозлиться на нас. В таком случае возможен плачевный исход – Светлые, как и Темные, не привыкли церемониться с врагами.

Я тяжело вздохнул, предвещая отказ Чжи.

– Значит, надо как-то его задобрить, – развел руками я.

– Как? – Чжи перевел задумчивый взгляд на меня. – Чем можно задобрить Светлого?

– Можно предложить ему жертву в обмен на знание.

– Жертву? – вскинул брови Чжи. – По-твоему Светлый нуждается в жертве?

– Может быть.

– Какую же жертву мы ему предложим?

– Темного.

– Хех… – снова громко усмехнулся страж границ. – Для этого сначала нужно пленить…

Теперь я поднял руку, чтобы Чжи замолчал. Вытянул указательный палец и ткнул себе в грудь:

– Не нужно никого пленить. Предложим ему того Темного, что прошел через меня.

Китаец недоверчиво прищурился.

– Понимаю, все это звучит неубедительно, но мне кажется, что удар дремоавца оставил во мне часть своей сущности. Я чувствую это.

– В твоей ауре…

– Я знаю, что моя аура чиста, тем не менее, он там, во мне. – Я постучал пальцем по груди. – Не буду объяснить, как я это понял. Просто поверьте, хорошо?

Чжи молчал, пристально глядя не меня. Ауру все же он решил проверить. Пускай, все равно это ничего не даст.

– Хорошо, – после недолгой паузы сказал он. – Я не уверен, что айлгараец примет твою жертву, но мы все равно попытаемся. Приготовься, сейчас я открою портал в окрестности Дели.

Китаец сделал посохом круговое движение, и я ощутил, как вокруг нас забурлили потоки энергии. Пространство вокруг задрожало, смазывая очертания предметов. В ушах зазвенело, а перед глазами все замельтешило и стало быстро таять, чтобы через миг снова обрести четкие линии.

Первое, что я ощутил, – неимоверный удар влажного жара, льющегося отовсюду. Я словно попал в баню, где только что как следует поддали парку. Оделся я по-летнему: джинсы, футболка, кроссовки. Но в сию же минуту пожелал избавиться ото всей одежды.

– Как же здесь душно. – Я провел по лбу, смахивая капельки пота.

– Это Индия. Здесь всегда так, – сказал Чжи. Одет он был как обычно – светло-серая власяница, тряпичная обувь – но трудностей климата, похоже, не испытывал.

Мы находились на открытом пространстве недалеко от дороги, по которой в обоих направлениях неслись автомобили, поднимая облачка пыли. Перед нами в отдалении тонули в сизом мареве разной высоты и формы пестрые здания. Солнце клонилось к горизонту, прячась за серую высотку и окрашивая небо оранжевым заревом.

– Скоро ночь, – констатировал Чжи. – Связаться со Светлым лучше утром, когда на землю лягут первые лучи солнца.

– Тогда вернемся обратно?

– Нет. Переночуем здесь, в какой-нибудь местной гостинице. А ночью прощупаем духовную прослойку пространства на наличие следов Светлого.

Я тяжело вздохнул. Целая ночь в такой духоте – перспектива малоприятная. Однако выказывать недовольства не стал – кашу-то заварил сам.

Мы вышли на дорогу и поймали попутку – старенькую серую Хонду. Водитель – полнощекий индус лет сорока – по счастливой случайности ехал в Дели и за небольшое вознаграждение согласился нас взять с собой.

– Он требует оплату. Всегда забываю, что обычные люди живут ради денег. С собой у меня ничего нет, – сокрушенно взмахнул руками Чжи.

– А вот я подобный исход предусмотрел, – сказал я, опуская руку в карман рюкзака. – Сколько ему надо? Но рупий нет, только доллары.

Китаец снова обратился к индусу. Я оказался прав – местный язык китаец знал как свои пять пальцев. Водитель, услыхав, что с ним желают расплатиться американской валютой, заметно оживился.

– Пять долларов, – после непродолжительной беседы назвал сумму Чжи. – И попросил дать деньги вперед.

Я передал пятидолларовую банкноту водителю, и уже через минуту мы неслись на полной скорости к столице Индии. Через пять минут мы выехали на трассу, и индус прибавил скорости, явно не опасаясь быть пойманным местными гаишниками.

Индус включил радио, и оттуда стали раздаваться веселые, чуть дерганые голоса индусок. Водитель вскоре завел с Чжи беседу.

– О чем он говорит? – спросил я китайца.

– Спрашивает: кто мы, откуда и куда направляемся. Я сказал, что мы – туристы, путешествуем своим ходом.

Ближе к городу движение замедлилось. Машин становилось все больше и больше.

Через полчаса город встретил нас с распростертыми объятиями, обдав волной запахов гари, дыма, пота, пряностей, тухлой рыбы, канализации и еще черт знает чем. Движение почти полностью прекратилось – теперь мы ехали не быстрее хромой лошади. Отовсюду раздавались автомобильные гудки, звуки сирен, крики и ругань. Через полчаса я пожалел, что ввязался во все это, а еще через минут десять начал задумываться о том, не вернуться ли домой.

Индус снова заговорил с Чжи, разводя руками, и китаец, выругавшись на своем родном языке, сказал:

– Он сказал, что движение затруднено, но неподалеку есть несколько неплохих гостиниц, поэтому мы можем остановиться на время здесь.

– Может, так и сделаем? А то от жары и шума уже голова пухнет.

Китаец спорить не стал. Попросив водителя остановить машину, мы вышли на улицу и тут же попали в пестрый поток местных жителей. Индусы глядели на нас с удивлением. Их можно понять: не каждый день встретишь славянина вместе с престарелым китайцем, одетым как монах-отшельник. Впрочем, диковинкой мы тут не были. Дели пользуется у туристов немалым спросом и таких иностранцев, как мы, тут бродят целые толпы.

Поспрашивав местных жителей, Чжи узнал месторасположения ближайшей гостиницы – через две улицы. Туда мы и направились.

Кроме Москвы и Орота, я не бывал в крупных многомиллионных городах. И оказавшись здесь, понял, что жизнь в подобном месте по определению не может быть легкой. Толпы разномастного народа, постоянно сигналящие машины и мотоциклы, сидящие у стен с протянутыми руками нищие, бегающая детвора, бестолково шатающиеся по улицам коровы и неугасающая вонь – все это настолько обескураживало, что голова шла кругом. И как я собирался среди всего этого хаоса отыскать Светлого?

Отелем здесь называлось пятиэтажное серое здание с запыленными окнами и грязными полами и стенами. Номер мы попросили самый лучший, впрочем, даже в нем было убрано лишь для галочки, запах стоял такой, будто совсем недавно здесь жила целая рота солдат, а кондиционер и вовсе не работал. Нам пришлось довольствоваться только потолочным вентилятором, гоняющим и без того теплый воздух туда-сюда.

Наличие двух кроватей с желтоватым постельным бельем, однако, говорило о том, что мы хотя бы сможем выспаться. Но делать этого мы пока что не собирались.

Пока мы разбирались с жильем, на столицу опустились сумерки. И стало немного прохладнее. Правда, это ничуть не умерило пыл местных обитателей. С улицы по-прежнему доносился гомон и шум. А ведь мы даже еще не в самом Дели, а только в пригороде.

Чжи устроился на одной из кроватей, скрутившись в позе лотоса. Запрокинув голову и закрыв глаза, он начал напевать мантру, медленно погружаясь в транс. Я перекусил доставленной в номер дешевой едой и тоже устроился на кровати. Спать не хотелось, да и духота совсем к этому не располагала.

– Здесь, в этом городе, я нащупал много следов присутствия Светлого, – спустя час сообщил китаец. – Одни еще свежие, другим не один десяток лет.

– Хотите сказать, что Светлый обитает здесь уже давно?

– Да. Как минимум три-четыре века. А некоторые следы меня вообще вгоняют в ступор – им как минимум две тысячи лет.

– А ошибиться вы не могли?

Чжи, подозрительно прищурившись, одарил меня колючим взглядом.

– Хорошо. Раз так, то объясните, как так могло получиться, что вы за столько лет до сих пор не смогли обнаружить присутствия Светлого? Индия – это ведь ваша территория.

– Мы, стражи, в большинстве случаев реагируем только на явное проникновение, а этот айлгараец пробрался в наш мир многие века назад. Его аура сплелась с аурой нашей вселенной настолько прочно, что стала почти незаметной для аурического зрения. К тому же Светлый не пытался пробраться в другой мир, а тихо сидел на Земле, не нарушая целостности границ миров, а значит, не привлекая нашего внимания.

– Но ведь когда-то же он сюда проник. Почему же этого не заметил тогдашний страж, ваш далекий предшественник?

– Я не в ответе за других стражей, – резко ответил Чжи и отвернулся, дав понять, что не желает продолжать разговор. Он снова завел свою мантру, погрузившись в транс.

Я еще некоторое время размышлял о Светлом, пока не почувствовал навязчивое желание лечь спать. Спорить с природой не было никакого смысла, поэтому я безоговорочно отдался во власть сна.

Всю ночь мне грезилось, что я парил над черной пропастью, а вверху, надо мной, простиралась бесконечная пелена света. Эти две стихии соприкасались друг с другом в неясной, затуманенной линии, которую я не видел, но четко понимал, что именно в ней нахожусь. Являюсь ее частью. Одна половина моей души страстно желала опуститься на дно этой пропасти, окунуться во тьму, как в море, принять ее дар и стать неотделимой ее частью. Другая же, наоборот, стремилась взмыть ввысь, к яркому белому свету, и раствориться в нем, подобно дыму. Но было что-то, что держало меня на месте – между тьмой и светом.

Проснулся я резко, как от укола. В нос ударил приторный запах гари. В комнате стоял полумрак, из окна сочился легкий утренний свет. Солнце только-только встало. Я поднялся на ноги и огляделся.

Посередине комнаты сидел Чжи с запрокинутой головой и закрытыми глазами, свернувшись все в той же позе лотоса. У меня почему-то возникло четкое ощущение, что он за всю ночь ни на миллиметр не сдвинулся, а лишь перенесся неведомым способом с кровати на пол. Вокруг него стояли курящиеся горшочки. Сизый дым стелился по потолку и плавно вытекал в окно.

– Эти травы я купил вчера вечером, после того, как ты лег спать, – сказал он, предвещая мой вопрос.

Я хотел было спросить, где он взял деньги, но и тут китаец опередил меня:

– Деньги я вытащил из твоего рюкзака.

Я понимающе развел руками. Видимо, старый китаец не знает, что такое частная собственность.

– Время для ритуала настало? – спросил я.

– Да.

– Когда начнем?

– Начну я. А ты лишь подключишься, когда я уже переступлю через пространственный порог. Не медли – сразу же отвечай на мой зов. И будь осторожен. Заглядывая за грань, ты показываешь и себя самого.

Это я уже понял. Решил попасть на нудистский пляж – будь добр, оголись и сам.

– Хорошо. А когда…

– Помолчи. – Чжи чуть наклонил голову. Глазные яблоки зашевелились под веками. – Уже началось. – Он поднял руки и медленно свел ладони конусом. Лбом коснулся кончиков пальцев и снова замер, став неподвижным, как статуя Будды.

Спустя несколько минут я ощутил, как вокруг меня разливаются магические вибрации. Канал открывается. До этого я лишь на словах знал, как работает Вскрытие пространства. Теперь же видел это наяву.