Текст книги "Драконье пламя"

24. Эдуард

– Атанасиус, значит? – послышался насмешливый голос.

Эдуард вскинул голову: в дверях его комнаты – или, правильнее сказать, тюремной камеры? – стояла одетая в мужское походное платье женщина с суровым волевым лицом. Из-за седины, которой, как видно, ничуть не стеснялась, ибо даже не пыталась маскировать, она казалась несколько старше своих лет, но так или иначе возрастом гостья годилась ему в матери. Собственно, она и была матерью его единокровного брата, друга детства и еще недавно – непримиримого врага. Виктора. Покойного Виктора.

С того самого момента, как Эдуард понял, куда именно вынесло его «седло», он осознавал, что этой встречи ему не избежать. Ее можно было лишь отсрочить, что он и старался сделать всеми силами, войдя в образ туповатого караванщика, возжелавшего найти в Королевстве островок стабильности среди хаоса охватившего Новый Мир Драконьего Пламени. Беда пришла откуда не ждали: опознали не его, а Изабеллу. Девушку тут же куда-то забрали, а с ним начался уже совсем иной разговор – жесткий и напористый. Обвинять его, правда, ни в чем пока не обвиняли, но комната, в которой поселили, запиралась на ночь снаружи на замок, а в ее узкие окошки, выходящие в глухой темный двор-колодец, этаже так на третьем-четвертом, не протиснулся бы и ребенок.

И вот, наконец, то, чего было не миновать, свершилось: на пороге собственной персоной стояла пресловутая графиня де Тэрако.

– Миледи, – поднялся с застеленной койки рыцарь.

– Борода и усы вам к лицу, милорд, – усмехнулась гостья, входя в комнату и без приглашения усаживаясь на единственный в ней табурет. – Они делают вас взрослее. Хотя над фасоном я бы на вашем месте еще поработала.

– Вы тоже выглядите куда лучше, чем во время нашей последней встречи, миледи, – в тон ей ответил Эдуард.

– Даже не знаю, стоит ли расценивать это как заслуженный комплимент, – ничуть не смутилась леди Александра. – В тот раз я, должно быть, и в самом деле выглядела паршиво. Да вы присаживайтесь, милорд, – по-хозяйски указала она на койку. – В ногах правды нет, а разговор нам с вами предстоит долгий.

Помедлив лишь секунду, он так и сделал.

– Так как прикажете вас звать-величать? – задала вопрос гостья, когда он сел. – Что, в самом деле сэром Атанасиусом?

– Как вам будет угодно, миледи, – развел рыцарь руками. – Сами знаете, рожден я Эдуардом Минором Спурием. Свой первый кортик получил как сэр Эдуард. От женщины, которую любил, унаследовал титул Великого Герцога Ан. Для вас, насколько помню, всегда был Октавианом. Так что выбирайте на свой вкус.

– А еще я слышала насчет барона Карского, – заметила графиня, сразу же давая понять, как многое ей известно. – Да, в былое время я тоже не брезговала менять имена, словно перчатки, – проговорила она затем с невеселой полуулыбкой. – Кончилось тем, что потеряла свое, доставшееся от предков. Не повторяйте моих ошибок, милорд.

– В отличие от вас, миледи, мне терять особо нечего, – бросил он.

– Всегда есть что терять, сэр Эдуард, – определилась леди Александра с выбором имени для собеседника.

– Что ж, вам виднее, миледи. Могу я поинтересоваться судьбой своего оруженосца? – задал он вопрос.

– Оруженосца? – усмехнулась графиня. – Что-то мне эта история напоминает… – было не очень ясно, что она имеет в виду, но перебивать леди Александру новым вопросом Эдуард не стал. – Если вы о леди Изабелле, – собеседница особо выделила голосом слово «леди», – то с вашим оруженосцем все в порядке… – она снова усмехнулась, и тут уже было понятно от чего: «леди-оруженосец» в самом деле звучало как оксюморон. – Настолько все в порядке, что ей даже не предъявлялось обвинение в ограблении королевской сокровищницы, – речь, по всей видимости, шла о похищенном рубине. – Пока не предъявлялось, – добавила все же графиня.

– То есть будет предъявлено? – уточнил рыцарь.

– Рубин принадлежит королю – или королеве – нартов. Кто посмеет сказать, что леди Изабелла владеет им не по праву? Победителей не судят, сэр Эдуард, – их либо тайно казнят, либо награждают триумфом. Бывает, впрочем, что и то и другое кряду.

– И что ждет Изабеллу, триумф или… казнь?

– А вот это, сэр Эдуард, зависит теперь в том числе и от вас.

– От меня, миледи? – искренне удивился рыцарь. – Каким, позвольте узнать, образом, если вы так или иначе намерены выдать меня Владыкам?

– Вы отправитесь к Владыкам, сэр Эдуард, – и не подумала спорить леди Александра. – Но не потому, что я выдам вас им. По крайней мере, не теперь. Вы слишком ценный козырь, милорд, чтобы бросать вас на стол первым же ходом. Да и кому вас сейчас отдать? Алому Пламени? Какой смысл – после постигшего их сокрушительного разгрома? Они нынче просто неспособны уплатить за вас достойную цену – я не о золоте, разумеется. Белому Пламени? Тут иная история – им вас будет попросту мало. За свою благосклонность они потребуют большего – в том числе того, что я при всем желании не смогу им сейчас дать.

– Алое Пламя разгромлено? – выловил в ее словах любопытную новость рыцарь.

– Ну да. Вы же, как я поняла, сами присутствовали при сем действе.

– Если вы о случившейся третьего дня баталии, миледи, то я застал лишь самое ее начало… Хотя соглашусь, результат был вполне предсказуем уже тогда. В самом деле, полный разгром?

– Был бы полным, если бы внезапно Белое Пламя не передумало добивать обреченного противника, не собрало свои «седла» и не отступило спешно из системы. Мой штаб теряется в догадках, что могло послужить причиной такого их поведения. Поступают путаные сведения о каком-то нежданном ударе в спину, но был ли он в действительности и кто мог его нанести – непонятно. Ясно одно: Алое Пламя весьма сильно потрепано, хотя окончательно и не погашено. Теплится пока.

– Ясно, – кивнул Эдуард. – Ну да хаос с ними, что с Алым, что с Белым. Что насчет меня?

– А с вами, милорд, все просто. Как я уже сказала, вы – ценный козырь. В умелых руках. Тут нет ничего обидного, не кривитесь: всеми нами кто-то играет – не человек, так сам космос – но в этой игре лучше быть тузом, чем шестеркой. А иногда карте выпадает шанс и самой превратиться в игрока – хотя бы отчасти. Важно заметить этот шанс и постараться не упустить. Я хочу, чтобы вы послужили мне, сэр Эдуард, в игре, которую я пытаюсь вести. Ну а если при этом заодно усилите и собственные позиции – на столе или за столом, – на то воля космоса. В конце концов, как я уже говорила, вы так или иначе вернетесь в Гнездо – или умрете. Никто из сидевших на Черном Троне не обретет от него свободы – при жизни. Но вернуться тоже можно по-разному. Помогите мне – и заслужите право вернуться победителем, на ваших, а не чьих-то еще условиях.

– Неблагодарное это дело – диктовать условия Владыкам, – буркнул Эдуард. И все же тот факт, что его не собираются немедленно выдавать – на казнь или неволю, – не мог не радовать. – В чем именно вы видите мою службу, миледи? – спросил он.

– Перво-наперво я хочу, чтобы вы помогли мне овладеть второй Верфью, – заявила графиня.

– Третьей, – машинально поправил он. – Третьей Верфью.

– Третьей? – не поняла его собеседница. – Почему Третьей?

– Вторая – у вас в Столице, миледи. На ее троне сидит Саша. Александра, – лицо графини на миг помрачнело при упоминании этого имени – как видно, у нее имелись на то причины, но гадать о них сейчас ему было недосуг, тем более что собеседница Эдуарда тут же овладела собой. – В Свободном Королевстве – Третья. Первая была уничтожена во время Узурпации Ли.

– Официальная История повествует об ином, – недоверчиво покачала головой леди Александра.

– Официальная История ошибается, миледи…

– Не думаю, чтобы это в самом деле было так… Впрочем, – тряхнула она головой, – порядковый номер Верфи – последнее, что меня интересует в нашей ситуации. Вторая, Третья – не суть. Важно взять ее под контроль.

– Не вполне понимаю, миледи, чем могу здесь вам помочь, – заметил Эдуард, – когда у вас в руках Изабелла. Вот она – истинный козырь, выражаясь вашим языком.

– О, Изабелла не просто козырь, Изабелла – настоящий джокер, – хмыкнула графиня. – Но, увы, и у нее есть свои недостатки. Например, она предпочитает использовать такие термины – как «много», «сильный», «быстрый», «неумелый», «коварный» – там, где я хотела бы слышать о конруа, милях и секундах. Придется вам, милорд, взять на себя роль толмача. Состав и боеготовность армии этого Свободного Королевства, дислокация подразделений, маршруты патрулирования, характеристики «седел», наконец, – все это я рассчитываю узнать от вас. Возможно, также потребуется ваше содействие в отношениях с… хм… вашим оруженосцем. Сейчас девочка говорит без умолку – не успевают записывать – и готова на все, что ей предлагают. Так, она без возражений согласилась на титул Великой герцогини Руг, присягнув мне как Регенту короны. Но кто даст гарантию, что, оказавшись за поясом обороны Второй… Третьей Верфи, наша Изабелла вдруг не передумает? Разумеется, я намерена принять меры на этот случай, но и ваша помощь может оказаться небесполезной. Девочка, к слову, отзывается о вас с большим пиететом. Если бы не эта история с ее погибшим женихом, я бы, пожалуй, даже сказала, что она в вас по уши влюблена. По-детски, конечно, но тем не менее…

– Скажете тоже, миледи, – неожиданно для себя Эдуард почувствовал, что краснеет.

– Так или иначе, вы для нее авторитет, милорд, мне же только предстоит таковым стать… Итак, сэр Эдуард, что скажете? Мы договорились?

– Не думаю, что у меня есть выбор, – пожал плечами рыцарь. – Договорились. Но у меня имеется одна просьба, миледи.

– Все, что в моих силах, – к вашим услугам, милорд, – кивнула леди Александра.

– Я хотел бы увидеться с Сашей. С королевой Александрой, – проговорил Эдуард.

Графиня помрачнела, на этот раз даже не постаравшись скрыть происшедшую с ней перемену.

– Мне крайне жаль, милорд, начинать наше сотрудничество с отказа в вашей просьбе, – выговорил она после паузы, – но исполнить ее я не в силах. Ее Величество… больна. Тяжело больна. Никто, кроме лекаря, не посещает ее. Поэтому, увы, нет. Просите о чем угодно ином, но сие невозможно. Пока.

– Не та ли это болезнь, что так некстати поразила некоего Эмилия, резидента Совета «глав», аккурат перед объявлением Королевством нейтралитета в Драконьем Пламени? – набравшись наглости, поинтересовался рыцарь.

– О чем вы, милорд, – отмахнулась леди Александра, уже вновь обретшая былую уверенность. – Сэр Эмиль, он же «крыло» Эмилий, взят нами под стражу. Версия с болезнью была выдвинута для Совета «глав», чтобы позволить им сохранить лицо. А как вы себе представляете арест Ее Величества? Королева не может быть невольницей на собственной Верфи – с Великой герцогиней Руг, кстати, та же сложность – принудить нельзя, приходится договариваться. Вам ли как Хранителю Гнезда этого не знать?

– Принуждать тоже можно по-разному, – покачал головой Эдуард, – и мой случай как раз – лучшее тому подтверждение.

– Давайте вернемся к этому разговору после взятия Третьей Верфи, милорд? – предложила графиня. – Возможно, к тому времени Ее Величеству станет лучше, и все препятствия отпадут сами собой. Мне известно, сколь многое связывало вас в прошлом, и поверьте, будь это в моих силах, чинить препятствий вашей встрече я бы не стала.

– Хорошо, как вам будет угодно, миледи, – кивнул рыцарь. В отговорки собеседницы болезнью Саши он не очень поверил, как, впрочем, и в то, что королеву держат под арестом. Тут явно было что-то иное, только вот что? Возможно, графиня попросту желала сперва убедиться в его лояльности, приберегая Сашу как рычаг влияния на Эдуарда? Так или иначе он изначально не ждал от собеседницы полной искренности, потому и разочарования особого сейчас не испытывал. – Когда мне надлежит начать мою службу козырного туза?

– Вы уже начали ее, сэр Эдуард, – заявила она, поднимаясь. – Продолжим наш разговор в карете, на пути в Столицу… Кстати, я верно поняла Изабеллу, что «седла» Третьей Верфи принимают и тех, кто был рыцарем у нас, но свое «седло» утратил? – спросила вдруг леди Александра.

– Совершенно верно, миледи, и ваш беглый стражник Вальтер – тому пример, – подтвердил Эдуард, также встав на ноги. – Более того, принимают и тех, кто старое «седло» сохранил, чему уже пример ваш покорный слуга.

– Великолепно, – кивнула графиня. – Вы даже не представляете себе, милорд, насколько это великолепно. Но всему свое время, сейчас – в карету.

25. Александра

– Пора, – заявила она, сверившись с хронометром на стене рубки Владыки Анны. – Пора, виконт.

– Да, миледи, – склонил голову «глава» Антоний. – Начали! – в свою очередь отдал он команду дежурившим на мостике «крыльям».

Граф-Дракон содрогнулся, запуская двигатели, и величаво двинулся к выходу на Путь.

Согласовать момент атаки на систему двух отрядов, подошедших к ней с противоположных сторон, – задача архисложная: космос, легко признающий условные человеческие годы, месяцы, недели и даже дни, в отношении минут и часов – большой любитель выкидывать разного рода нежданные шутки. Календари меж звезд не врут почти никогда, хронометры – сплошь и рядом и в самый неподходящий момент. По расчетам Александры, восемь конруа под командованием сэра Филиппа, барона Зальцского, должны были уже час как сойти с Пути и завязать бой, выманив на себя силы защитников Третьей Верфи. Появление в системе Постэнэбрас – мудреное название этой звезды графиня отыскала на одной из старых карт, на современных она если и значилась, то лишь безымянной – графа-Дракона в сопровождении еще двух рыцарских конруа, как предполагалось, явится для обороняющихся сюрпризом и решит исход сражения.

Покидая Столицу, Александра оставила там за себя триумвират в лице сэра Аскольда, сэра Годелота и публикана Примуса. Вместе с баронскими дружинами в их распоряжении было десять конруа – столько же, сколько ушло в поход с Регентом. Для поддержания внутреннего порядка в Королевстве этого, по ее мнению, должно было хватить с лихвой. Кроме общих инструкций, каждый член триумвирата получил от Александры запечатанный конверт, вскрыть который должен был в случае гибели графини. Во вложенных в них письмах она назначала своим преемником сэра Аскольда, давала советы по выстраиванию отношений с Владыками и просила позаботиться о Виктории.

Взять внучку с собой она не могла, и не столько даже из-за опасностей военного похода: преувеличивать их Александра была вовсе не склонна, упомянутые завещания были вызваны скорее желанием предусмотреть даже невероятное, нежели реальным опасением за свою жизнь. Дело, однако, было в том, что нутро Владыки – негодное место для трехлетнего ребенка. Дети во чреве Дракона не только не рождались, но и не жили, заболевая и, если немедленно не покидали его сводов, быстро угасая – не случайно в Старых Республиках испокон веку рекрутов в драконью кровь набирали не моложе пятнадцати-шестнадцати лет. Причины такой пагубности Владычьих палуб для человеческого дитя графиня не знала, но в смертоносности их не сомневалась.

Конечно, можно было посадить девочку в карету, но там бабушка все равно не смогла бы находиться с ней рядом, к тому же потребовался бы надежный конвой – а «седел» в распоряжении Александры и так было в обрез. Словом, хоть жаль было графине оставлять сиротку Вику в Столице, она смирилась с расставанием – как надеялась, недолгим.

А вот не взять в поход леди Изабеллу было невозможно, несмотря на ее четырнадцать, – новоиспеченной Великой Герцогине Руг в планах атаки отводилась ключевая роль: принять на себя контроль над Третьей Верфью и ее оборонительными системами. Никому, кроме Хранительницы, это, естественно, было не под силу. Впрочем, счесть леди Изабеллу ребенком – это еще надо было сильно захотеть, да и не похоже было, чтобы недавнее недельное пребывание на борту Дракона Алого Пламени как-то сказалось на здоровье девушки. Александра все же еще посоветовалась на ее счет с «главой» Антонием, и после того, как виконт уверенно заявил, что не видит для девушки никакой опасности, леди Изабелла поднялась на борт.

Взошел на него и сэр Эдуард: выпускать его из-под контроля Александра не собиралась. Кроме того, помощь Октавиана – про себя она все же продолжала называть его именно так – могла потребоваться на Верфи: как поняла графиня, в отличие от Саши девушка проводила на Черном Троне не столь уж и много времени, а значит, не все его тайны могла успеть постичь. Леди Изабелла заверяла, что никаких секретов на Верфи для нее нет, но Александра все же считала, что подстраховка – в лице Хранителя Гнезда – лишней не будет.

Штурмовой группе во главе с сержантом Элиасом, также присутствовавшей на борту, было дано строгое указание в первую очередь беречь леди Изабеллу, во вторую – сэра Эдуарда и лишь в третью – саму Александру.

– Сходим с Пути, миледи, – доложил «глава» Антоний.

Александра подняла глаза на центральный обзорный экран, на котором как раз в этот момент начали появляться отметки: гостеприимная желтая звезда, три планеты, одна из которых – с собственной атмосферой и крупным спутником, а еще одна – в окружении характерного ожерелья из двух пересекающихся колец с нанизанными на них черными бусинами орбитальных застав – такое же украшало Владычье Гнездо, такое же, до его разрушения в реконкисту, опоясывало…

– Верфь! – выдохнула Александра.

– Верфь, миледи, – подтвердил «глава» Антоний.

Графиня прильнула лицом к экрану – изображение на нем тут же уплыло вглубь, сделавшись для ее глаз объемным. Никаких сомнений: перед ней, окруженная двойным поясом орбитальной обороны, парила Третья Верфь во всей своей первозданной красе и мощи. Впрочем, бусины-за́мки пояса угрозы сейчас не таили – без сидящей на Черном Троне Хранительницы они были не опаснее мертвых астероидов, защитой Верфи служили лишь… А, собственно, кто?

На экране не было ни одного «седла», за исключением отметок, принадлежавших «расправленным крыльям» Владыки Анны – ни армии защитников, ни восьми конруа сэра Филиппа!

«Глава» Антоний, видевший все то же самое, что и она, дотронулся пальцами до пульта, активируя детальное сканирование звездной системы. Александра отстранилась от экрана, чтобы прочесть выводящиеся с него внизу данные: глаза ее не обманули – рыцарских «седел» в межпланетном пространстве не было. Ни своих, ни чужих.

– И как прикажете это понимать? – пробормотала она, задумчиво берясь дланью за подбородок.

– Странно это все, миледи, – согласился «глава». – Не иначе защитники покинули систему.

– Прихватив с собой заодно сэра Филиппа? – хмыкнула Александра.

– Я и говорю: странно. Впрочем, сэр Филипп мог просто задержаться с переходом – такое случается… Какие будут распоряжения, миледи? «Седла» сопровождения сошли с Пути и построены в боевой ордер.

– К Верфи, – отринув сомнения, приказала она. – Так или иначе мы здесь ради нее. Но распорядитесь выслать разведку к планете и к выходу, из которого должен был появиться сэр Филипп. Я желаю знать, что здесь происходит и куда все делись.

– Будет сделано, миледи.

* * *

Внутри Верфь оказалась столь же пуста, как звездная система за ее стенами. С ног до головы увешанные оружием стражники сержанта Элиаса, готовившиеся к кровопролитной схватке за каждую лестничную площадку и каждый перекресток, откровенно недоумевали, беспрепятственно занимая коридор за коридором, беря под контроль двери и шлюзы. Бдительности они, впрочем, не теряли, и, когда уже на подходе к тронному залу Александра сделала в нетерпении попытку вырваться вперед, жестко и бесцеремонно оттеснили графиню своими широкими спинами. Предосторожность, впрочем, оказалась напрасной: в сердце Верфи также не было ни души.

Бойцы заняли позиции у каждой из полудюжины зала дверей, и лишь после этого их командир сделал приглашающий жест:

– Вот теперь прошу вас, миледи!

– Благодарю, сержант, – кивнула Александра, входя внутрь. Отстав на пару шагов, за ней последовали леди Изабелла и сэр Эдуард. – Ваш ход, – обернулась графиня к девушке, указывая на возвышающийся в центре зала хорошо знакомого ей по его близнецу со Второй Верфи, Черный Трон. – Может быть, хоть вы поймете, что тут происходит.

Смущенно кивнув – словно чувствуя вину за то, что система Постэнэбрас (ну и название все-таки, язык сломаешь!) не встретила гостей, как можно было ожидать, огнем и кровью, – леди Изабелла поднялась по ступеням постамента, успев за это время дважды робко оглянуться на графиню, и уселась наконец на трон. Александра и сэр Эдуард встали по бокам от нее, графиня – одесную, рыцарь – ошую. Подстроив удобнее экран, девушка застучала пальцами по пульту под ним. С минуту она гоняла картинку из конца в конец системы, затем, остановившись где-то посреди межпланетного ничто, обернулась к Александре:

– Нету никого, – развела она руками.

Графиня перевела взгляд на сэра Эдуарда.

– Давайте попробуем еще раз, миледи, – склонился к девушке понявший ее невысказанную просьбу рыцарь. – Только помедленнее и соблюдая некий порядок. Вот сюда, сюда и сюда, – показал он, не касаясь пальцами кнопок. – Выведем изображение на другой экран, а на этом пусть у нас будет отчет сканера.

Послушно кивнув, леди Изабелла протянула руки к пульту.

Новый поиск, однако, также не принес ничего существенного – разве что показал Александре работу ее собственных разведчиков: дюжина «седел» барражировали над планетой, время от времени ныряя в атмосферу и вскоре появляясь вновь над ее верхней границей, другая стремительно неслась через пространство на противоположный край системы.

– Что ж, – проговорила Александра. – Нет, так нет. Остается ждать доклада разведки. Миледи, милорд, продолжайте наблюдение, а я пока загляну в выпускную камеру. За полмесяца, что отсутствовала Хранительница, там, должно быть, скопилось десятка четыре «седел».

– Как бы не раза в два больше, миледи, – не замедлила заметить с трона леди Изабелла. – Шесть «седел» в день, а не было меня, почитай, две недели…

– Шесть «седел»? – Александра уже привыкла, что Вторая Верфь выдавала в сутки три боевые машины. Ну да, там же раньше тоже выходило шесть – до той громкой истории с арестом графа д’Арум…

– Сначала выходило три, – сообщила тем временем девушка. – А буквально накануне прилета к нам сэра Эдуарда, они как поперли…

– Когда, вы говорите, это произошло? – замерла графиня, уже успевшая спуститься на одну ступень постамента.

– Перед прилетом сюда сэра Эдуарда. Буквально за день или два…

Аккурат после таинственного исчезновения Саши, поняла она. А если еще вспомнить, что производительность Второй Верфи упала вскоре после бегства из Столицы леди Изабеллы с похищенным рубином, картинка начнет складываться прелюбопытная… Сейчас, впрочем, это было не главное: Вторая Верфь спит, а Третья упала к ней в руки, словно перезрелый плод с дерева, и первым делом надо понять, не ядовит ли он, не червив ли и куда делся стороживший его садовник…

– Я в выпускную камеру, – повторила Александра. – Сержант, – обернулась она к Элиасу, – вы со мной. Миледи, милорд, продолжайте наблюдение. Появится что-то новое – немедленно посылайте за мной.

– Хорошо, миледи, – ответил за всех сэр Эдуард.

* * *

«Седел» в выпускной камере оказалось ни много ни мало – девяносто шесть, Александра дважды пересчитывала. Не уместившись все в один уровень, они парили одни над другими, без каких-либо видимых глазу опор или подвесов – впрочем, графиня давно перестала удивляться такого рода сюрпризам от Верфи. Девяносто шесть «седел»! Это почти два укомплектованных конруа! Рыцарями которых станут бывалые, прошедшие плазму и вакуум воины, начавшие королевскую службу еще при Луизе, а теперь прозябающие в пешей Страже или вовсе ведущие частную жизнь! Только ради этого стоило лететь сюда через половину Нового Мира!

Поймав себя на том, что мысленно выбирает боевую машину для себя, графиня поспешила вернуться в тронный зал. Сперва – дело, удовольствие – после.

* * *

Посланные к планете разведчики явились через час – и тоже с богатым уловом. Они нашли городок, живущий своей неспешной провинциальной жизнью, в городке – ангары, в ангарах – более двух с половиной тысяч «седел»! Точные их подсчеты еще даже не были завершены, слишком уж торопились гонцы доставить радостную весть на Верфь. Как видно, это были боевые машины тех самых иррегулярных конруа, известных графине по рассказам сэра Эдуарда и леди Изабеллы.

Что же касается боеспособной части армии Свободного Королевства – название сие Александре совсем не нравилось, но нового она пока не придумала, – то та словно в черную дыру канула. Из обывателей, призванных разведчиками к ответу, одни утверждали, что все рыцари улетели утром – в городке сейчас время близилось к вечеру – другие клялись, что еще накануне – куда? – так кто же их, благородных сэров, разберет! Ясно было лишь, что ни на этой планете, ни на еще одной, для жизни непригодной, но тем не менее проверенной разведкой, ни в астероидном поясе – к слову, не таком уж густом – укрыться они не могли.

Не было никаких известий и от сэра Филиппа и его восьми конруа, и это обстоятельство тревожило графиню даже более, чем нечаянное бегство из системы сил врага. Но прежде, чем принимать какое-то решение, требовалось дождаться возвращения второго разведывательного отряда и выслушать их доклад.