Текст книги "Азбука счастливой семьи для приемных родителей. Книга-тренажер"

Когда мы встаем на путь приемного родительства, важно понять, что именно нами движет, осознать причину своих желаний. От этого во многом зависит успех будущей адаптации ребенка в семье и в целом наша способность справляться с вызовами, которые возникают с приходом в дом ребенка-сироты. Мотивы могут меняться со временем. Мы можем над ними работать. Главное, не скрывать правду от самих себя. Условно говоря, «не прятать голову в песок». Мы с мужем один раз усыновили и трижды приняли детей под опеку в свою семью. Дашу-младшую мы удочерили во младенчестве, потому что хотели снова стать родителями и испытывали потребность помочь ребенку вырасти, Дашу-старшую забрали из детского дома в ее 12 лет, Гошу в 16 лет, а Даню в 17 лет. Каждый раз мотивы принятия обновлялись и отличались от предыдущих – от естественного и понятного желания быть родителями мы постепенно переходили ко все более сложным задачам собственного развития ради реабилитации детей и вклада в решение проблем социального сиротства. Подробно история нашей семьи рассказана в книге «Наши дети. Азбука семьи».

Но первый шаг этого пути был самым сложным – на то, чтобы разобраться со своими мотивами, прежде чем впервые принять ребенка, у нас ушло целых 7 лет. Конечно, большинство людей, к счастью, справляются гораздо быстрее. И все же путь сомнений, распознания своих истинных потребностей, желаний и процесс их переработки необходимо честно пройти.

Мотивация (от лат. movere) – это побуждение к действию; динамический процесс физиологического и психологического плана, управляющий поведением человека, определяющий его направленность, организованность, активность и устойчивость.

Мотивация основывается на потребностях человека, которые выступают основным объектом воздействия с целью побуждения человека к действию. Проще говоря, мы испытываем недостаток в чем-либо (потребность) и действуем, чтобы его компенсировать. Потребность при всей общности проявлений носит индивидуализированный характер. Врожденные потребности, которые являются общими для всех людей (по-другому – первичные потребности) получили название «нужда». Например, нужда в воздухе, еде, воде, отдыхе, безопасности, привязанности и так далее. Приобретенные (или вторичные) потребности связаны с существованием человека в обществе и носят более персонифицированный характер, а формируются под воздействием среды. Например, потребность в достижении результата, в уважении, в признании и прочие.

Пока существует неудовлетворенная потребность, человек испытывает дискомфорт. Поэтому он будет стремиться найти способы ее удовлетворения. Устраненная (или же удовлетворенная) потребность исчезает, но только на время. Большинство внутренних желаний могут возобновляться, меняя при этом форму проявления и переходя на другой уровень иерархии нужд.

Таким образом, потребности – это основной источник активности человека как в практической, так и в познавательной деятельности.

Мотив – это то, что побуждает человека действовать. Один и тот же мотив может быть порожден в зависимости от ситуации как внешним воздействием, стимулом (внешняя мотивация), так и внутренней мотивационной структурой (внутренняя мотивация). Например, интерес как мотив может быть порожден природным любопытством самого человека и/или умелыми действиями другого человека.

За каждым действием и поступком человека стоит определенное намерение, или мотив. Мотив определяет, какую существующую потребность человек хочет удовлетворить тем или иным действием. Причем одинаковый поступок у разных людей может быть обусловлен совершенно иными мотивами.

Почему люди хотят стать приемными родителями? Какие свои потребности они хотят удовлетворить, выбирая себе такой непростой образ жизни? Ради чего стремятся выйти из зоны комфорта?

Можно выделить следующие мотивы кандидатов в приемные родители.

ТАБЛИЦА 1. МОТИВЫ КАНДИДАТОВ В ПРИЕМНЫЕ РОДИТЕЛИ

Существует много других мотивов, которые не указаны в таблице. Поэтому кандидатам в приемные родители лучше разобраться заранее, что ими движет. Для этого можно обратиться к психологу. Чем раньше мы поймем свои мотивы, тем больше шансов у нас для того, чтобы тщательно подготовиться к принятию ребенка, не замещать реальность иллюзиями или завышенными ожиданиями. Тогда вероятность справиться с непростой ношей приемного родительства будет гораздо выше.

ПРИМЕР ИЗ ЖИЗНИ

Прежде чем старший сын Гоша попал к нам в семью, он несколько месяцев провел под опекой Виолетты (назовем так его опекуна). Женщина хотела ребенка, а родить не получалось. Она обучилась в школе приемных родителей и стала искать малыша. Успехом поиски не увенчались – в Москве практически не бывает маленьких детей без тяжелых особенностей здоровья. На одном из мероприятий для кандидатов в приемные родители Виолетта увидела Гошу. Ему тогда было 16 лет. Глядя на симпатичного парня, женщина решила, что подросток мог бы стать ее сыном. Ее переполнили яркие чувства. На эмоциональном подъеме женщина быстро оформила документы, и парень оказался у нее дома. Старенькая мама Виолетты интереса к Гоше не проявляла. Мужчина, с которым женщина встречалась, тоже не понял смысла ее поступка. Гоша стал «личным проектом» Виолетты: вся ответственность за его воспитание легла на нее одну. Проблемы начались в первую же неделю. Парень не признавал авторитета «новой мамы», устанавливал собственные правила и выдвигал требования в бесцеремонной манере. Сначала Виолетта пыталась ему угодить: покупала дорогие вещи, водила в рестораны. Но дела шли все хуже и хуже. Психологи совместно со специалистами органов опеки пытались помочь женщине наладить контакт с подростком. Но вскоре стало понятно, что Виолетта в силу отсутствия родительского опыта не видит разницы между детско-родительскими и партнерскими отношениями, а от Гоши – ребенка, травмированного потерей семьи и жизнью в сиротских учреждениях, – ожидает «взрослого мужского поведения». Возникла угроза возврата Гоши в детский дом. Поскольку мы с супругом были знакомы с Гошей и чувствовали ответственность за его судьбу, то сделали все, чтобы оформить документы и принять Георгия в свою семью. Подробно эта история рассказана от первого лица Георгием Гынжу в книге «Меня зовут Гоша. История сироты».

Неосознанный мотив, основанный на эмоциональном порыве, на бессознательной спонтанной «влюбленности» в ребенка может привести к разочарованию и возврату сироты в учреждение. К сожалению, количество возвратов за последние годы неуклонно растет. Особенно часто возвращают из семей в детские дома именно подростков.

ИСТОРИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ

Через семь месяцев после окончания школы приемных родителей супруги познакомились с братом и сестрой. Детей Марина присмотрела, когда приходила в интернат как волонтер проводить мастер-классы по изобразительному искусству. Ребята попали в учреждение меньше двух месяцев тому назад. Они были изъяты у мамы, страдавшей от алкогольной зависимости, которая сопровождалась постоянным присутствием в доме чужих людей, драками, опасными ситуациями. Длительная медицинская реабилитация мамы, к сожалению, к успеху не привела. Девочке на момент разлучения было 11 лет, а мальчику 9 лет. С тех пор они жили и учились в интернате. Органы опеки готовили документы на лишение их родной мамы родительских прав, так как проходить повторное лечение она категорически отказывалась и детей в учреждении не посещала. Специалисты приняли коллегиальное решение о том, что реабилитация родной семьи невозможна и детям требуется заботливая и любящая приемная семья.

Марина и Владимир сделали первый ответственный шаг – они оформили временную опеку и забрали детей к себе в гости на 2 недели, чтобы познакомиться между собой ближе и принять решение о постоянной опеке.

Поначалу все шло хорошо. Поведение детей устраивало обоих супругов. Однако, когда пришло время отвозить детей в учреждение, мальчик неожиданно устроил скандал. Он кричал, что не поедет из семьи в детский дом, он плакал и хотел остаться с новыми родителями. Владимиру, который за прошедшее время нашел с мальчиком общий язык благодаря совместным играм в телефон, удалось кое-как уговорить ребенка потерпеть до следующих выходных. Всхлипывая, мальчик позволил увезти себя в учреждение. Договорились о встрече в конце рабочей недели.

Но когда супруги приехали в пятницу за ребятами в детский дом, взбунтовалась уже сестра. С ней у Марины и Владимира и без того были натянутые отношения, а тут девочка категорически отказалась идти на контакт. Как ни старались взрослые, она отказалась ехать в семью и все время твердила: «Вы все равно нас обманете, все равно навсегда не возьмете! Нас даже родная мама домой не забрала!»

Условно все мотивы, движущие будущими приемными родителями, можно разделить на конструктивные и деструктивные. Последние говорят о том, что за личными потребностями кандидаты не видят нужд и переживаний детей. Они показывают, что родители еще не готовы к принятию ребенка (детей), сначала им стоит лучше понять себя, своего супруга и то, что происходит с ребенком, лишенным родной семьи. Какие именно мотивы относят к деструктивным?

Среди кандидатов в приемные родители порой бытует мнение, что ребенок может спасти распадающийся брачный союз. Однако, как мы уже отмечали, в этом убеждении кроется глубокое заблуждение. Появление ребенка, остро переживающего утрату родной семьи, там, где между взрослыми уже нет взаимопонимания, способно лишь ускорить расторжение брака и привести к самым негативным последствиям как для супругов, так и для ребенка. Выражение «на тонущий корабль пассажиров не берут» справедливо прежде всего для приемной семьи. И без того немало пострадавший ребенок окажется в центре скандалов. Он может стать их поводом, причиной или свидетелем. Все это может негативно сказаться на его физическом и психическом здоровье. В приемной семье ситуация осложняется еще и тем, что при возникновении трудностей, которые кажутся непреодолимыми, у взрослых нередко возникает желание вернуть ребенка обратно в приют.

Еще один деструктивный мотив – это жалость. Нередко после просмотра документальных фильмов, телевизионных передач о детях-сиротах или столкновений с сиротами в реальной жизни взрослые испытывают импульсивное желание спасти хотя бы одного ребенка. Однако жалость не может заменить родительских чувств и необходимых приемным семьям знаний и умений. Зато она имеет тенденцию быстро перерастать в неприязнь к предмету своей жалости. Неосознанные порывы приводят к тому, что люди игнорируют качественную подготовку и рассматривают школу приемных родителей лишь как формальную обязанность. Не оценивают здраво своих материальных, временных, моральных и прочих ресурсов, рискуя оказаться в затруднительном положении. Не успевают создать вокруг себя «деревню», которая поможет им вырастить ребенка, – заручиться поддержкой взрослых людей, способных взять на себя часть нагрузки и поддержать в трудный момент. Грамотный подход состоит в том, чтобы сначала спокойно и тщательно подготовить ресурсы и продумать выходы из возможных нежелательных ситуаций: представить, что делать в случае выявления у ребенка серьезного заболевания, потери приемным родителем работы и так далее. Бесконтрольные эмоции – худший советчик в вопросе принятия детей.

Если усыновить ребенка хочет только один из супругов, а второй идет у него на поводу, это не принесет радости семье. В таких ситуациях муж (реже жена), у которых не было желания усыновлять, вряд ли смогут выстроить привязанность с ребенком. Инициатор, как следствие, будет постоянно испытывать двойственные чувства, разрываясь между супругом и ребенком. Все чаще он будет слышать в свой адрес: «Ты хотел(а), ты и разбирайся!», «Твоя идея, вот и решай, что делать!», «Тебе это было надо, я тут вообще ни при чем». Увы, часто такие семьи приходят к разводу или к возврату ребенка в учреждение. При этом важно помнить, что вопрос «А как заставить его/ее захотеть?» в принципе не имеет смысла. Невозможно заставить другого человека делать то, что нужно нам. Можно только пытаться заинтересовать, создать условия, при которых желание проснется само, – вместе смотреть фильмы, читать книги на тему усыновления, дружить с людьми, у которых уже есть приемные дети. И при этом не ждать результата. Человеку важно самому созреть в подобном решении. Подталкивая его, мы рискуем вместе «свалиться в пропасть».

К деструктивной мотивации относится и желание самоутвердиться за счет ребенка или совершить «подвиг», услышать овации в свой адрес или просто доказать кому-то или себе, что «я – герой, я могу». Представим, что цель достигнута, задача выполнена, подвиг совершен и даже оценен. Что теперь делать с ребенком, который сам по себе изначально не был нужен семье? Живой человек, требующий любви и заботы, должен был обрести родителей на всю свою жизнь. А оказалось, что он лишь послужил средством самоутверждения. Ни ребенку, ни взрослым счастья это не принесет.

Бывают случаи, когда приемная семья создается лишь по той причине, что не сложились эмоционально теплые отношения с собственными детьми. И возникает желание исправить положение с помощью «нового» ребенка. Однако причина нарушенных отношений обычно лежит в низком уровне понимания родительства, недостаточных умениях самих родителей. Если мы не справились с воспитанием родного ребенка, то у нас не так много шансов без качественной подготовки преуспеть с приемными детьми, которые будут ставить сложнейшие задачи. Верным решением было бы уделить внимание сначала налаживанию отношений с родным ребенком и пройти с этой целью школу родителей «Азбука семьи», которая предназначена для родных мам и пап. После уже можно задумываться о принятии ребенка-сироты и прохождении школы приемных родителей. Если ничего не делать для гармонизации внутрисемейных отношений, то появление приемного ребенка в семье многократно усугубит имеющиеся проблемы. Враждебные отношения между членами семьи могут перерасти в неконтролируемые и полностью дестабилизировать ситуацию. Кроме того, приемный ребенок всегда нуждается в помощи и поддержке, нельзя возлагать на него задачу укрепить приемных мать и отца в войне с их родным ребенком.

Мотив «обретение смысла жизни» указывает на его потерю человеком, а это тревожно уже само по себе. Кандидаты могут переживать острое горе, стресс, нарушение отношений. У них могут быть плохо сформированы коммуникативные навыки. Они могут страдать от одиночества, за которым иногда скрываются личностные проблемы. Вероятны и другие причины утраты смысла жизни. Создание приемной семьи в данном случае проблемы не решит. И скорее всего только усугубит ситуацию. Лучше всего начать с личной психотерапии – разобраться со своими состояниями, переживаниями, проблемами. И уже только после этого задумываться о школе приемных родителей.

Бездетные супруги могут испытывать чувство неполноценности и мучить себя этими переживаниями. Вот фрагменты наиболее часто встречающихся в практике высказываний таких пар: «Начинаешь замечать, что больно смотреть на беременных женщин», «Раздражают счастливые мамы с колясочками», «У всех друзей дети давно есть, одни только мы…». Желание «быть как все», стать «настоящей» семьей, становится непреодолимым и превращается в смысл существования.

Относительно новым мотивом – после широкого распространения в России формы устройства «приемная семья» – стало стремление получить материальные выгоды. Однако нужно помнить, что непростая задача по реабилитации ребенка, пережившего в прошлом потерю родной семьи, депривацию, психологические травмы, потребует больших финансовых ресурсов. Практика говорит о том, что добросовестные семьи, принимающие на воспитание детей-сирот, тратят помимо пособий от государства немало личных средства на лечение, обучение, психологическую и психиатрическую реабилитацию своих приемных детей. И эти затраты не заканчиваются одновременно с пособиями на содержание ребенка, когда ему исполняется 18 лет. Конечно, справедливо, что государство берет на себя часть материальных затрат – приемному ребенку необходимы недешевые медицинские, образовательные и психологические услуги, помимо обычных трат на питание, одежду и прочие бытовые нужды. Но важно помнить, что социальные гарантии, льготы, выплаты на содержание детей, а также компенсации приемным родителям предоставляются в обмен на тяжелый труд по реабилитации приемного ребенка в своей семье. Приемные родители обязаны обладать особыми родительскими качествами, знаниями и умениями, а также способностями создавать для детей реабилитирующую среду. Должны постоянно развиваться, следуя за потребностями растущего и меняющегося приемного ребенка, а также вкладывать свои временные, моральные и иные ресурсы в развитие, лечение, социализацию сироты. Если думать о материальных выгодах для себя и своей семьи, то высок риск не улучшить, а ухудшить положение сироты, экономя на необходимом ему обеспечении.

К созданию приемной семьи иногда прибегают родители, имеющие ребенка с инвалидностью. Некоторыми из них движет желание приобрести своему ребенку компаньона, а на будущее – человека, который мог бы за ним ухаживать. Это не лучшая идея для решения существующей задачи. Во-первых, приемный ребенок потребует не меньше ухода, терпения, внимания и ресурсов, поскольку сам имеет нарушенное развитие. Во-вторых, он является самостоятельной личностью со своими потребностями, в том числе в любви, принятии, защищенности. Он вправе рассчитывать на их удовлетворение, поскольку взрослые люди взяли на себя ответственность за него. Не чувствуя себя любимым и принятым, не освоив роль равноправного члена семьи, приемный ребенок не станет «братом» («сестрой») родному ребенку. Желание родителей облегчить жизнь родному ребенку приветствуется, но оно не должно осуществляться за счет другого ребенка, который ничуть не меньше нуждается в их помощи и поддержке.

Еще одним деструктивным мотивом создания приемной семьи выступает желание «отработать грех за сделанные в молодости аборты». Некоторые женщины начинают с возрастом испытывать чувство вины и готовы идти на «жертвы» ради ее искупления. Руководствуясь таким мотивом, женщина вряд ли сможет построить адекватные отношения с ребенком. Воспитание должно быть основано на понимании потребностей ребенка, на желании лучшим образом подготовить его к будущей самостоятельной жизни. Иначе вреда будет больше, чем пользы. Существуют куда менее опасные способы «искупления вины», если такая потребность у человека есть. Например, денежные пожертвования в приходы, в благотворительные организации, помогающие семьям с детьми.

«Основное правило, которого лучше придерживаться, – пишет профессор кафедры «Возрастная психология имени профессора Л. Ф. Обуховой» МГППУ, руководитель магистерской программы «Опека и попечительство в отношении несовершеннолетних» Вероника Нисоновна Ослон, – не пытайтесь решить какие-то проблемы в семье за счет приемного ребенка. Он их не решит, и к вашим проблемам добавятся сложности его воспитания. Необходимо сначала решить имеющиеся трудности, а уже потом принимать ребенка в семью!»

Из личного опыта, из опыта других приемных семей отметим главное – желание принять ребенка сопровождается обычно сложным сочетанием нескольких мотивов. Важно обнаружить среди них деструктивные и проработать их самостоятельно или вместе с психологом. В нашем с супругом случае среди мотивов были и потребность помочь ребенку, и желание укрепить свой брак, и неудовлетворенность качеством отношений с родным ребенком, и желание создать многодетную семью, и стремление совершить социально одобряемый поступок – много всего. При этом вслух мы свое намерение озвучивали так: «Хотим помочь хотя бы одному ребенку-сироте вырасти в любящей семье» – и считали его главным. Но поскольку были и деструктивные мотивы, мы долго сомневались в правильности решения об усыновлении. Потребовалось время, чтобы заглянуть внутрь себя и сначала разобраться с внутрисемейными проблемами, тем самым преобразовав деструктивные мотивы в конструктивные. Оказалось, что они тесно связаны между собой.

Детям нужны родители, которые будут принимать их безусловно, будут заботиться и любить. Достаточно хорошая приемная семья – это всегда лучше, чем детский дом, если так вышло, что реабилитировать и восстановить родную семью ребенка невозможно. Конструктивные мотивы принятия отличаются от деструктивных тем, что приемные родители понимают потребности ребенка, потерявшего родную семью, всегда видят в нем личность и хотят воспитывать, растить его.

Один из самых распространенных конструктивных мотивов – это продолжение рода. Важным показателем является желание обоих супругов усыновить именно в интересах ребенка. Если оба родителя готовы и хотят воспитывать сына или дочь, если они настроены на внимательное отношение к потребностям ребенка, в силах принимать безусловно и заботиться, то приемная семья станет для ребенка родной. Супруги в такой ситуации готовы реализовать свой родительский потенциал. При этом для них имеет огромное значение прежде всего духовное, а не биологическое родство. Они не строят ожиданий о том, что ребенок будет похож на них внешне, воплотит в жизнь их мечты или станет предметом их гордости. У них есть готовность к любому варианту развития событий, включая поведенческие трудности и неожиданные болезни.

Мотив «хочу реализовать себя в качестве родителя» и подготовить ребенка к будущей взрослой жизни – это естественное желание взрослого человека. Если при воспитании учитываются личностные особенности и потребности ребенка, признается его индивидуальность, то, как правило, многое складывается успешно. Бывает, к сожалению, что за заявлением «хочу реализоваться как родитель» скрывается невротическое желание «слепить» из ребенка воображаемый образ, воплотить в жизнь какую-то свою сверхценную идею или реализовать через него личные потребности. Страдать при этом будут обе стороны – и родитель, чьи ожидания не оправдаются, и ребенок, не почувствовавший себя принятым и любимым.

Если человек одинок, но у него при этом высокая самооценка и самодостаточность, если он чувствует, что может дать ребенку безусловное принятие, заботу, поддержку, – это уже конструктивный мотив. Есть избыток ресурсов и сил, есть потребность делиться своим благополучием, счастьем. В этом случае нет идеи получить заботу прямо сейчас или в старости. Отсутствует страх перед одиночеством и ненужностью. Человек хочет позаботиться о ребенке, лишенном любви, и подарить ему счастливую надежную семью.

Следующий мотив – это желание иметь большую дружную семью. Если у приемных родителей есть силы, ресурсы, желание и возможности воспитывать более двух детей, то, безусловно, эта мотивация носит положительный характер. Обычно такие кандидаты в приемные родители рассуждают: «Мы – хорошая семья. Состоялись как родители, у нас растут прекрасные дети. Материальный достаток позволяет нам сделать доброе дело – поднять на ноги еще нескольких детей, у которых родителей нет». Крепкий брак, мудрость, опыт воспитания детей, личностная зрелость, а также взвешенность при принятии решения об усыновлении или опеке в большинстве случаев принесут хорошие плоды. Постепенно ребенок почувствует себя в семье принятым, станет родным.

Желание скомпенсировать собственный неудачный детский опыт более благополучным детством приемного ребенка также является довольно частым мотивом. Но конструктивным он станет только в том случае, если кандидаты сумели проработать собственные детские психологические травмы. К приемному родительству могут стремиться те, чье детство не было счастливым. Взрослые с негативным детским опытом, с опытом жизни в учреждениях гораздо острее чувствуют переживания сирот. Потребность «исправить» положение вещей понятна. Важно только, чтобы боль и обиды прошлого не разрушали настоящего, иначе «накладывание» травм приемных родителей на травмы приемных детей может привести к катастрофическим последствиям. При подготовке к принятию детей в подобных случаях важно еще до школы приемных родителей пройти индивидуальную психотерапию.

ПРИМЕР ИЗ ЖИЗНИ

Людмила потеряла маму и папу в раннем детстве. Мама погибла, а отец после этого исчез из жизни трехлетней девочки навсегда. Воспитание ребенка взяли на себя бабушка и дедушка, родители мамы. Они души не чаяли во внучке, но при этом сумели ее не избаловать: Людочка с ранних лет помогала бабушке по дому, с подросткового возраста на каникулах работала с дедом в мастерской. Отдыхали они тоже все вместе – ездили каждое лето на море. После того как Людмила выросла, вышла замуж и родила двоих детей, она решила, что ее призвание в помощи детям-сиротам. Она уволилась из школы, где работала психологом, и они с мужем оформили статус приемной семьи. К тому времени Людмила уже отдавала себе отчет в своих мотивах: ее потребность заботиться о сиротах связана с утратой матери и отвержением отца. Многие часы психотерапии еще во время учебы в вузе помогли ей это понять и проработать. В приемной семье Людмилы и ее супруга воспитывается двое родных и четверо приемных детей. Людмила ведет занятия в школе приемных родителей.

В качестве конструктивного мотива также может выступать усыновление семьей, которая в прошлом потеряла родного ребенка, но смогла справиться с острым горем. Если родители смогли пройти через потерю и научились жить в новой реальности, это уже потенциально положительный вариант. Ключевым является понимание того, что приемный ребенок – это совсем другой человек, со своими собственными особенностями и потребностями. Он не сможет заместить или заменить погибшего. Он – не обезболивающее. И именно он будет нуждаться в поддержке и любви прежде других.

Продолжать приводить примеры и обсуждать мотивы можно еще долго. Но постараемся обобщить: к деструктивным стоит отнести все мотивы, вызванные проблемами, неудачами, дефицитами и неудовлетворенными желаниями самих приемных родителей. А к конструктивным – те, в центре которых находится личность принимаемого ребенка, его потребности, дефициты и нужды.

ИСТОРИЯ. ЗАВЕРШЕНИЕ

Предприняв еще несколько безуспешных попыток расположить к себе детей, Марина и Владимир решили сделать паузу и хорошо все обдумать. Владимир не понимал, почему дети так себя повели. Ему было сложно учитывать состояние девочки и мальчика, которые потеряли родную маму, – он попросту не принимал и не понимал их переживаний. Марина долго размышляла о неудаче и вспоминала о том, что ей однажды сказала психолог: «Может, действительно нужно задуматься, а зачем вам нужен ребенок?»

Марина призналась себе в том, что им с мужем хотелось заполнить пустоту в семье. Хотелось реализовать собственную мечту. И выглядеть «нормальными» на фоне других семей, у которых уже были дети. Кроме того, хотелось порадовать бабушек и подарить им пусть и не родных, но все же внуков. А еще была жалость – та самая, из детства. Марина видела перед глазами сирот, льнувших к забору и кричавших чужим женщинам: «Мама, мама!» Во всех этих мотивах не было детей, потерявших родную семью, и их потребностей.

Женщина поговорила с Владимиром. К счастью, пока учились в школе приемных родителей, появился навык все обсуждать, а не додумывать и замалчивать. Супруг согласился с тем, что мотивация была у них не из лучших. А потому и в детях они видели только способ решить собственные проблемы. Не понимали потребностей самих детей, о которых те буквально кричали им. Стало стыдно за то, как они обошлись с братом и сестрой. Владимир еще долго чувствовал вину за то, что не смог и не захотел в тот момент помочь ребятам. И тем самым разрушил их доверие, которое едва начало зарождаться.

Спустя много месяцев Марине позвонили из органа опеки и попечительства. Специалист, представившись, рассказала историю девочки, которая еще не успела попасть в детский дом: «Лере 14 лет, очень хорошая девочка, бабушкина внучка. Бабушка умерла, и Лера осталась вдвоем с братом. Ему 18 лет, он парнишка самостоятельный. А вот Лера еще, по сути, ребенок – ей очень нужна семья». В голове у Марины появилась мысль: «Лере нужна наша помощь, не просто так позвонили именно нам».

Вечером на семейном совете обсудили с Владимиром все за и против и снова задали себе тот самый вопрос: «Зачем нам нужен ребенок именно сейчас?» Обсудили, что здоровье, к счастью, теперь уже позволяет. И Марина, и Владимир в порядке, могут заботиться о себе и о ребенке. Материальное положение устойчивое, есть накопления. Времени тоже достаточно – у Марины неполный рабочий день. Желание стать родителями никуда не делось. И на этот раз ответ пришел сам собой: «Ребенок нам нужен для того, чтобы заботиться о нем и помочь ему вырасти счастливым».