Текст книги "ОН и ОНА"

Уроборос замкнул кольцо.

Финансовые спекуляции открыли источник обогащения. Черноволосый сконцентрировал силы и преуспел. Обрел индивидуальность и разработал собственную систему биржевой торговли, точное следование которой принесло долгожданный выигрыш. И долгожданное богатство! Правда, теперь деньги приобрели совершенно иное значение. ОН стал относиться к ним по-другому и воспринимать их по-новому.

Да что там говорить! Вся совокупность мировосприятия стала другой! ОН наконец-то обрел себя. Вышел, выкарабкался из мрака и грязи комплексной беспомощности, обновленным, сильным, спокойным и… равнодушным.

ОН избавился от страха. Страха показаться смешным и глупым в глазах совершенно посторонних людей, существование которых не имело для НЕГО никакого значения. Закрылись кованные ворота главной залы души, и посторонние обернулись незваными гостями, долбящими в наглухо закрытую дверь. Тщетно! Душа превратилась в монолит твердыни, захват, да и простое посещение которой стало делом проблематичным, а то и вовсе – невозможным.

Наверное, ЕМУ была необходима встряска, сильные натуральные эмоции, способные вывезти внутренний механизм из затянувшегося состояния запущенного инфантилизма. Был необходим электрошок, способный заставить повзрослеть. Это произошло в виде ЕЕ слов и поступка, ставшего для мужчины прощальным подарком зеленоглазки! Жаль, что произошло не сразу…

Эмоции обрушили ЕГО существо и едва не убили, но принесли положительный результат. После чего – погибли. ОН выкинул их на свалку, словно костыли, более ненужные здоровому человеку.

ОН изменился настолько, что знакомые люди из прошлой жизни проходили мимо с маской неузнавания на лицах. ЕГО это не огорчало и не расстраивало. Черноволосого вообще мало что затрагивало и еще меньше – огорчало. Да и встречи с людьми из прошлого носили исключительно эпизодический характер, а после – вовсе сошли на нет.

ОН выучил большое и малое. Тщательно следил за собственной внешностью. Поменял прическу и стиль одежды. Носил очки в тонкой оправе червонного золота, часы «Jaeger-LaCoutre», шелковые сорочки «Jacques Britt» и итальянские костюмы «Scabal» серых и кремовых тонов, предпочитая, впрочем, черные от «Brioni». ОН стал по-иному относиться к вещам и явлениям. Реальность жесткой прозы – таким стал стиль ЕГО жизни. Ведь пребывавший в душе поэт – погиб в памятную ночь расставания!

ОН больше не слушал печальную музыку, сентиментальный рок и слезливый реп. Отдавал предпочтение бессмертной классике, джазу и блюзовым импровизациям.

Вопроса веры и неверия больше не возникало. Однажды прозрев, ОН познал истинную природу Существа и примирился с реальностью.

Вера в себя, собственную удачу, собственный успех и свою счастливую звезду – определенно да! Вера людям, пусть даже самым близким, и вера в чудеса – конечно нет! ОН не верил никому и ни на кого не надеялся. Понял, что люди – всего лишь люди, с полным набором вытекающих из данного факта, пороков и грешков. ОН разобрал значение важности пороков – этих гениально-гадостных инструментов божественного воздействия на слабых человечков. Сам научился играть на этой «семиструнке», как в шутку окрестил ОН семь смертных грехов. В этом искусстве мужчина добился немалых высот!

Деньги прибывали, состояние финансовых дел полностью удовлетворяло. Банковские счета черноволосого – росли и размножались. Душа обрастала корой. Сердце, закованное в ледяной панцирь, тикало слишком ровно. Чего-то не хватало.

Однажды, проснувшись ранним утром, ОН выпил три чашки крепчайшего кофе, собрал чемоданы и покинул приделы Родины. Уехал один, никому не сказав о спонтанном отъезде.

Спустя месяц, благополучно решив денежные и эмиграционные вопросы, мужчина перестал быть гражданином России. Покупка дорогостоящей недвижимости – таким оказался ЕГО способ обретения европейского паспорта.

Тикали часы, падали песчинки…

ОН жил отшельником. То в Швейцарии, на берегу Невшательского озера, в просторном, барочном особняке конца восемнадцатого века. То в шикарных апартаментах на юге Франции, в Ницце. Ни семьи, ни друзей, ни детей. Только молчаливая прислуга да пять дымчатых кошаков-«британцев» скрашивали одиночество. Хотя ОН и не тяготился им! Мужчина замкнулся в себе, но одиночество больше не пугало, а наоборот, превратилось в единственно разумную форму существования. После тюремных стен ОН крайне трепетно относился к этой пугающей непосвященных сложной форме человеческого бытия. Истинно ценил собственное одиночество!

Черноволосому шел четвертый десяток, но ОН выглядел моложе прожитых лет. Был строен и мускулист, юношески подтянут и в должной мере привлекателен. Никакого намека на пошлый пивной животик или обвешанные салом бока. Лишь глаза, серые осколки остывшей стали в провалах черепа, выдавали истинный возраст ЕГО тысячелетней души.

ОН каждодневно совершенствовался. Упорно учился и наслаждался вкусом знаний. Неплохо говорил по-немецки и по-итальянски, прекрасно владел английским, испанским и французским. Конечно, ОН не забыл родного русского наречия, но использовал язык Пушкина и Толстого лишь в самых крайних случаях. Общение с бывшими соотечественниками нисколько ЕГО не привлекало.

ОН много работал и много отдыхал, получая равнозначное удовольствие от всякого дела. ОН разрабатывал нестандартные финансовые стратегии. Играл в большой теннис, летал на дельтаплане и музицировал на рояле. Проводил семинары и мастер-классы для начинающих финансистов. Подумывал заняться благотворительностью. Мечтал о реальной помощи оставленным на произвол судьбы, несчастным и покинутым детям-сироткам…

Горные лыжи и бильярд, каллиграфия и резьба по дереву. Дыхательная гимнастика, боевые искусства востока и английский бокс. Погружение в себя и каждодневная медитация, доводимая до совершенства…

ОН исполнял затяжные пробежки при скромном свете румянца зари и плавал в бассейне под ледяным полыханием надменной луны. ОН стал мало спать, удовлетворяясь четырьмя-пятью часами в сутки. Поняв кратковременность бытия, отчетливо видя конец собственной дистанции, не терял ни минуты, получая от жизни максимально возможную отдачу. Всеми силами стремился к выполнению возложенной функции… Знал ответы на вечные вопросы. Знал себя и свою жизненную задачу…

Любил запрыгнуть в салон серебристой «Mazzeratti» и умчаться в ночь. Мог нанять воздушный шар и долго парить над полотном земной пестроты, в компании молодой красотки и пары бутылок старого вина. Мог на неделю отправиться в горы. Голодать и размышлять, под завывание ветра и треск земных костей. Беседовать о малом со звездами и разговаривать с атомами о бесконечном…

Был ли ОН счастлив? И да, и нет. Больше да, чем нет. Или, наоборот. ОН слишком долго искал счастье, а после – долго пытался перестать искать. Черноволосый давно не задавал себе подобных вопросов, отнеся их в разряд достаточно пошлых для такого откровенного пошляка, каким стал.

ОН познал свободу. Стал свободен и научился по-настоящему ценить эту извращенную госпожу. Кайфовал от маленьких банальностей обыкновенных вещей и явлений. После тошнотворной зоновской «баланды» – даже самые неизысканные, но нормальные кушанья доставляли ЕМУ огромное наслаждение. После обязательного мусора российских улиц – глаз отдыхал на идиллической картине европейской чистоты.

Но ничто более не приносило радости. Той, бессмысленной и бесшабашной, похожей на помешательство или припадок радости безумного юношества.

Эмоции умерли вместе со старым НИМ. Позже, спустя пяток лет, они начали медленно восстанавливаться, но ОН намеренно и грубо оборвал восстановительный процесс…

Черноволосый давно не терял голову и не напивался, хотя и не бросил пить. Мог, но не сделал, держа процесс возлияния под пристальным контролем. Наркотики в любом виде превратились в строжайшее табу. Более того, ОН поклялся отстрелить себе голову, лишь только в организм попадет любое вещество, соотносящееся с прилагательным «наркотический». ОН знал, что не нарушит клятв, качество которых обрело стопроцентную и гарантированную надежность.

Как же молод и глуп был ОН когда-то! Как же смешон, как мелок и юн! Оглядываясь в прошлое, отмечая события, что влияли на НЕГО, мужчина недоуменно качал головой. С улыбкой вспоминал уничтожающую ревность, что оглушала и не давала нормально дышать. Раньше ОН совершенно не умел ждать. Теперь же, познав эту трудную науку, черноволосый сжился со временем, сдружился с ним, образовав своеобразный конклав с этой величайшей иллюзией человечества.

ОН полностью подчинил эмоции, лишь по мере деловой необходимости выпуская в мир строго отмеренную дозу. Черноволосый оказался неплохим актером и без стеснения пользовался обретенным. Истинная роль в жизненном представлении не противоречила ролям эпизодическим. ОН покорил бумажные горы психологической литературы и видел людей насквозь. Человеки стали для мужчины настолько понятны, познаны и прозрачны, что практически не вызывали интереса.

Интересна была лишь глубина. Бесконечность собственного организма, соотносящаяся с бесконечность существа Вселенной. Или Бога, что, впрочем, было в ЕГО понимании, равнозначно…

***

Помнил ли ОН о НЕЙ? Своей бывшей зеленоглазой любви?! И да, и нет. ОН запретил памяти вынимать карточку девушки из архива, но своевольная память слушалась далеко не всегда. Бывало, что какая-нибудь неожиданная мелочь – кусочек песни, обрывок фильма или случайная фраза выдергивала из опломбированного сейфа воспоминаний до боли знакомый образ. Черноволосый старательно избегал моментов реанимации прошлого, но не всегда справлялся с задачей. И еще, ОН часто ловил себя за преднамеренными попытками совершить подобное! Воспоминания озвучивали тихие отголоски позабытой боли, что для человека равнодушного и ледяного, целенаправленно отрезавшего эмоции от собственного сознания, было подобно протяжному бою колоколов.

За восемь лет ОН лишь однажды встречался с НЕЙ. Да и то, даже не встречался, а наблюдал за зеленоглазкой издали, сам оставаясь незамеченным. Но даже это немногое едва не обрушило ЕГО новое сознание…

***

ОН прилетал из Монако, на свадьбу сестры, а заодно – навестить маму и бабушку. Визит на Родину состоялся шесть месяцев назад, на январские новогодние праздники. Приглашение датировалось определенным числом, но ОН решил сделать сюрприз, а заодно, отдохнуть, поскольку в отпуск не ходил почти три года. Как-то не возникало потребности в примитивном ничегонеделании! Слишком много времени ОН потратил на отдых в прошлом…

Самолет судорожно вздрогнул в последний раз и заслуженно затих. Пропал шум турбин. ОН отстегнул ремень, потянулся и отправился на выход. Пассажиров первого класса не «мурыжили» задержками, и таможенный контроль не занял много времени. С момента ЕГО последнего пребывания на территории Российской Федерации аэропорт совершенно не изменился. ОН взял такси и, откинувшись на мягкую спинку сиденья, намерено коверкая родную речь и предупреждая пустой поток дорожной болтовни, попросил водителя не беспокоить. Таксист – усатый и горбоносый мужик лет под пятьдесят, недовольно взглянул на щеголя-иностранца, но понятливо кивнул. Даже приглушил звук магнитолы, что, впрочем, было совершенно ни к чему.

Январь в пригородном пейзаже провинциальной России. Влажный воздух клубился нервными сполохами густого зимнего тумана. Почерневшие сугробы разорванными, старыми матрацами окаймляли безобразно прибранный асфальт федеральной трассы. В предрассветных сумерках вспыхивали белые силуэты скособоченных березок и темно-зеленые пики стройняшек-елей. Фары встречных машин походили на ведьмачьи огни. Временами попадались бетонные руины автобусных остановок и призрачные развалины заброшенных деревень. Проносились россыпи светляков – горящих электричеством окон – символов современного человеческого жилья.

Начался пригород. В разы увеличилось число фар, машин, огней. Мужчина смотрел на родной, покинутый годы назад мегаполис и… ничего не ощущал. Картина знакомых мест, привязанные к этим местам происшествия и события… Ни-че-го. Ни радости возвращения, ни сладко-пьянящего ощущения предстоящей встречи. Сердце билось все также ровно. Тренированный мозг привычно и профессионально посылал в нужном направлении дивизии, полки и взводы обученных воинов-мыслей. Те мастерски справлялись с поставленными задачами. Анализировали, высчитывали, преподносили заключения и выводы.

Где ностальгия, где восторг приезда, очарование от встречи с Родиной?! Отсутствуют! Все просто слова, вымысел! Теперь ЕГО Родина – весь мир, а ЕГО чертоги – там, где ОН живет.

Лишь около подъезда родительского дома черноволосый испытал малый всплеск эмоций. ОН расплатился и, чувствуя легкое щемление в области сердца, стоял возле двери парадной, курил и смотрел на звезды. Так должно было быть, и мужчина исполнял требуемый правилами ритуал возвращения.

Заспанные родственники, не видевшие ЕГО более двух лет, моментально проснулись и искренне обрадовались неожиданно раннему приезду. Объятия, трогательные слова, расспросы. Стандартный набор долгожданной встречи. Ближе к вечеру состоялся семейный банкет. Советское «кухонное» застолье. ОН спокойно выдержал эту мещанскую процедуру, давно научившись получать удовольствие от любого события, в независимости от собственного к нему отношения. Уже за полночь, за бутылочкой «Камю» и кубинскими сигарами ОН пообщался с сестриным избранником. Для себя охарактеризовал молодого человека простым, но достаточно интересным, а главное – серьезным мужчиной. Если не брать во внимание неуклюжесть попыток и чрезмерную навязчивость Михаила (как звали будущего Алискиного мужа) произвести хорошее впечатление и получить возможность поработать вместе, то, пожалуй, сестренке повезло. Характеристику будущего родственника оставил неозвученной, а возможность сотрудничества – пообещал непременно рассмотреть. Михаил долго прощался, рассыпался ненужными любезностями и лестными словами. ОН отнес это на счет молодости собеседника и, в общем, остался доволен потраченным временем.

Все спали. Черноволосый стоял на кухне и вглядывался в морозные иероглифы обледенелого окна. Распахнул форточку. Закурил. Смотрел на открывшийся квадрат ночного русского неба.

Вот тогда и постигла ЕГО ностальгия! Грохнула молотом, прибила кувалдой! В сознании вспыхнули образы и картины. Воскресла ОНА. Больно ужалила, когтями рванула за сосуд пустого сердца! Рассыпала хранящийся на дальней базе души, остывший пепел!

ОН достал из бара привезенную бутыль «Courvoisier X. O. Imperial» и напился до беспамятства, чего не совершал уже более года.

На утро мужчина привычно поднялся в шесть ноль-ноль. Мама и бабушка еще спали. Алиска ночевала у Миши. Было темно и тихо. ОН принял контрастный душ, сделал стандартный комплекс гимнастических упражнений и съел два яйца в мешочек. Выпил чашку черного кофе, выкурил сигару и задумчиво послонялся по квадратным метрам знакомой квартиры. Расположился в гостиной, снял с полки томик Байрона и рассеяно листал пожелтевшие страницы, машинально выискивая давно знакомые строки. Проснулась бабушка. Привычно улыбнулась любимому внуку, подошла и нежно потрепала по волосам. От позабытой ласки внутри стало тепло и покойно. ОН принес бабуле кофе и оладьи с сиропом. Пока старушка кушала, они успели поболтать о политике, английской литературе, ценах на европейскую недвижимость и музыкальных пристрастиях современной молодежи. Бабуля не отказалась и от предложенной сигары.

Проснулась мама. Шутливо наругалась на курильщиков, также подошла и потрепала сына по черным волосам. Изумилась обилию серебра и отправилась в ванну.

ОН вышел на прогулку. Было холодно, но это не помешало пройтись по знакомым улочкам, заглянуть в старые дворы, наглядеться на скрюченные морозом кусты акации и припорошенные инеем болотно-серые стволы тополей.

Ноги сами вынесли мужчину на берег реки. Здесь властвовала тишина. С протоки дул обжигающий ветер, но лицо черноволосого горело. ОН вспоминал.

Желтый ковер опавших листьев, держащиеся за руки парень и девушка. Проскальзывающее по пальцам, проникающее в партнера невидимое электричество. Трогательная невинность поцелуев. Чистая непорочность новорожденной Любви…

Порывы ветра заставляли обнаженные ветви деревьев дрожать. Над гладью холодной реки, местами закованная в ледяную броню, клубился вязкий, киселеобразный туман.

ОН, спустя шестнадцать лет, в одиночестве шел по знакомому берегу. Под ногами скрипел рыхлый снег и крошился лед. Было обидно и немного грустно. Как глупо все завершилось! ОН, ОНА, ОНИ… Где ОНИ ошиблись, в чем провинились перед Вселенной? За какие прегрешения наказаны? Что сделали неправильно и чего правильно не совершили? Почему ИХ любовь обернулась трагедией?

Пошел снег. К этому моменту мужчина добрел до конца дамбы. Остановившись над обрывом, ОН смотрел на лед реки, тяжелые снеговые тучи и дальний берег. Также как река разделяла две части родного города, так и время разделило две человеческие души, любившие друг друга больше всего на свете. Разъединились ОН и ОНА. Никогда не сойтись берегам, никогда не соединиться двум любящим врагам…

На пологом склоне росла береза. Годы еще сильнее скособочили эту деревянную старуху, но черноволосый безошибочно узнал дерево ИХ поцелуев… Память опалила осколок льда и разметала пепел. Пламя горело…

ОН вернулся домой, продрогший до костей и сопящий, словно разогнанный паровоз. Мама и бабушка навели крепкого чая с малиновым вареньем. ОН отогрелся и блаженно развалился в кресле. Курил, шмыгал носом и молчал. Женщины тоже молчали, сидели напротив и, грустно улыбаясь, смотрели на своего ненаглядного потомка. Успешного бизнесмена и мецената, в черных волосах которого сверкало серебро, а серая сталь глаз отражала пустоту и равнодушие. Что думали они, о чем вспоминали? Кричащего розового карапуза или рычащего пьяного зверя…

Все было правильно. Гармонично, уютно и покойно, но ночная ностальгия, приправленная прогулкой по памятным местам юности, проломили брешь в воротах брошенного оплота сердца. Черноволосый извинился и полез в кладовку. Там, среди пыльного хлама, рухляди и связок прошлогодних журналов ОН нашел старый блокнот с адресами и телефонами.

ОН взял сотовый и набрал первый номер… Мужчина звонил всем подряд, не делая исключений и предпочтений. Друзьям и приятелям детства, одноклассникам и одногруппникам… Некоторые номера оказались пустышками. Их было большинство. Другие – нет. Там мужчине отвечали. Иногда узнавали, но чаще наоборот. Изображали радость, но чаще даже не скрывали недоуменного равнодушия. Неудивительно. Человек из прошлого звонит прошлым людям!

ОН узнавал новости. Известие о том, что Андрюха Потрох умер от передозировки героином, искренне огорчила, но через десять минут ОН уже напрочь позабыл об этом. Информация о наследстве Сереги Черного и его животноводческом бизнесе вызвала улыбку. Подробности бытия прочих, – вовсе не запомнились, вылетая сразу же после озвучивания.

Более остальных, бесхитростно и неподдельно обрадовалась звонку бывшая сокурсница Светка. Она трещала без умолку, да так, что у НЕГО разболелась голова. Света засыпала черноволосого вопросами, требовала подробностей и настаивала на немедленной встрече. Но пыл женщины моментально угас, стоило лишь спросить ЕЕ адрес. Светка нехотя продиктовала координаты зеленоглазки, а затем скомкано попрощалась и повесила трубку.

ОН не расстроился. Цель, пускай и не выведенная на передний план, но предельно явная, была достигнута. Не зная, что именно подтолкнуло ЕГО на подобный шаг, черноволосый оделся, вызвал такси и поехал. Заходить, конечно, не собирался, но что-то тянуло к этой женщине. Хотя, нет! Для чего обманывать себя?! ОН знал причины и побуждающие мотивы. Несмотря ни на что, несмотря на страдания, не обращая внимание на прожитые годы, не взирая на грубость, похабщину и грязь ОН по-прежнему любил ЕЕ. Хотя, запретил себе об этом думать…

Такси остановилось. Черноволосый щедро рассчитался с водителем и попросил подождать, обещая обернуться в самый краткий срок. Таксист охотно согласился.

ОН шел по обледенелой, как попало очищенной и неравномерно присыпанной щебнем аллее скверика. С темнеющих небес медленно падали крупные хлопья снега. Ветра не было, и снежинки торжественно танцевали в бледно-фиолетовом свете изогнутых фонарей. За сквером начинались жилые застройки, и в одном из домов, двадцатиэтажной свечке из рыжего кирпича, жила ОНА. Вместе со вторым мужем – каким-то коммерсантом, старше женщины лет на десять и семилетним мальчишкой, сыном от первого брака. ОН невесело ухмыльнулся. Зеленоглазка не теряла времени даром! Что ж, молодец, как говорится: «Каждому свое!»

Дорожка резко свернула, оборвалась и затерялась на детской площадке. Качели, горки, заваленная снегом песочница. Скамеечки, лесенки и кольца-турники. Парочка взрослых и семи-восьмилетний мальчуган, сосредоточенно и усердно болтающийся на кольцах в тщетной попытке сделать «ласточку».

ОН моментально узнал зеленоглазку. Время не притронулось к совершенству, беременность и роды – не повредили фигуре женщины. ОНА была все также стройна, грациозна и невесомо-воздушна. Лишь в движениях появилась некая угловатая нервозность и несвойственная прежде дерганность. ОНА прогуливалась с мужем, о чем-то беседуя, активно жестикулируя и, временами, поглядывая на качающегося сына. Мужчина, высокий и плотный, одетый в коричневую дубленку и лохматую меховую шапку, с солидным брюшком, очках, окладистой бородкой и правильными чертами волевого лица, производил приятное впечатление.

«Да, именно такого человека ОНА всегда искала! – подумал черноволосый. – Хотела, чтобы Я превратился в нечто подобное. Пыталась слепить и наставить на истинный путь. Изменяла, насмехалась, издевалась…»

ОН закурил и издалека, стараясь не привлекать внимания, наблюдал за торжеством семейной идиллии. Взрослые остановились около скамейки. Говорили, и, похоже, что беседа была не из самых приятных. Мальчик, окончательно выдохшись, спрыгнул с колец и теперь бегал, лепил снежки и старался попасть импровизированными снарядами в нахохлившегося ворона, сидящего возле исхудавшего кустика декоративной вишни. Снежки не попадали в цель, и птица никак не реагировала на неумелые покушения.

В заледеневшей душе трещало. Вздымался пепел, шевелились осколки, бритвенными краями касались затянувшихся рубцов на месте глубоких ран, нанесенных зеленоглазой женщиной. Снежинки падали на непокрытую голову и лицо, старались загасить сигарету. ОН разглядывал свое прошлое.

Давно с черноволосым не происходило подобного! Безжалостные челюсти тоски рвали сердце. Мысли беспорядочно метались, колотились о стенки черепа. Память жгла откровенными картинками. Черноволосого охватил ужас. Мужчина понял: несмотря ни на что, по прошествии лет, тяжести груза обстоятельств и взаимных обид, ОН по-прежнему любит зеленоглазую женщину! Больше того, был готов простить предательство, забыть все и начать заново пьесу любовного единения…

Неожиданно женщина, оборвавшись на полуслове, внимательно, словно почувствовав заинтересованного наблюдателя, посмотрела в ЕГО сторону. Муж что-то говорил, но ОНА не слушала, продолжая всматриваться в размытые очертания ЕГО силуэта. ОН продолжал курить и поглядывать на часы, делая вид, что ожидает кого-то. Вдруг ОНА словно прозрев, поняв, кто стоит в темноте, уверенно и быстро двинулась по направлению черноволосого!

Что сделал ОН? Стыдно признавать, но мужчина, растерявшись и запаниковав, попросту убежал! Да, убежал! Домчался до дороге, запрыгнул в ожидающее такси и велел удивленному дядьке, гнать как можно быстрее! Сам же развернулся и, не отрываясь, смотрел в заднее стекло! ОН видел ЕЕ!!! Зеленоглазка выбежала на дорогу и что-то кричала. В распахнутой норковой шубке, растрепанная, раскрасневшаяся и взволнованная ОНА была сказочно прекрасна… ОН вновь закурил и погрузился в сплин.

Тогда черноволосый еще не знал, что мальчик – ЕГО родной сын.

***

Алискину свадьбу справляли в ресторане «Ализет». Шумно, весело и легко, как и должно совершаться бракосочетание любящих друг друга людей. Без лишнего пафоса и обилия ненужных персонажей, как часто бывает на мероприятиях подобного характера. Без пошлого официоза и замшелых ритуалов, значение которых неизвестно молодым.

Улыбающаяся Алиса в строгом платье сливочного цвета, умело причесанная и накрашенная выглядела настоящей красавицей. Счастливый Миша восторженно смотрел на молодую жену и казался образцом воплощенного мужества. Мама украдкой смахивала слезинки. Из выцветших глаз бабули смотрела сама мудрость. Звучали пожелания и тосты. Было море смеха и океан поздравлений. Гости подобрались интересные, и ОН преотлично провел три свадебных дня, замечательно отдохнул и набрался сил перед трудовыми сражениями.

В час раздачи подарков черноволосый вручил молодоженам двухнедельное свадебное путешествие на Канарские острова и восточное напутствие о правильном семейном устройстве. Кроме этого, презентовал сестре шикарное платиновое колье с изумрудами-кабошонами, а совершенно невменяемому от избытка чувств Михаилу – отличный швейцарский хронометр «Piaget».

ОН, несмотря на попытки держаться в тени, все же оказался в центре всеобщего внимания. Многие из приглашенных гостей и неизвестных родственников лишь слышали о таинственном старшем брате невесты. Богатом, холостом и обитающем неведомо в каких заоблачных заграницах. Мужчины подходили знакомиться, приглашали разделить рюмочку-другую, заводили долгие разговоры о финансах, бизнесе и деньгах. ОН был сама любезность, уделив внимание каждому. Болтал, шутил, просвещал. Несколько дамочек откровенно строили глазки, выказывая желание познакомиться поближе. ОН флиртовал и раздаривал комплименты, улавливал вспышки радости и надежды в пьяненьком блеске девичьих глазок, оставаясь внутри глыбой голубоватого льда. Мысли взбунтовались, а разум поддержал восстание…

На широкоформатном экране воображения крутилась кинопленка памяти. ЕЕ утонченное лицо, классическая фигура, блестящее серебро завитых волос, мягкая глубина голоса, зелень глаз-миндалин. Картинки прошлого, ОНИ — юные, счастливые, влюбленные, целующиеся, предающиеся наслаждениям плоти… Слившие в единое, целое и цельное, высшее существо, в совершенное и неописуемо красивое творение Бога, созданное в лучший час лучшего дня бытия Вселенной! ОНИ вместе… Навсегда, до самого конца, до самого момента возвращения в нежные объятия Бесконечности…

***

Сразу же после свадьбы ОН, не в силах находиться в одном городе с проклятой зеленоглазкой, несмотря на уговоры и просьбы погостить подольше, покинул заснеженные пределы России…

Черноволосый отправился в свои швейцарские владения. К кошкам, молчаливой прислуге и… одиночеству. Три месяца мужчина отходил. Приводил в порядок расшатанное и разболтанное воспоминаниями душевное состояние. Жестоко подавлял бунтующее сознание, безжалостно казнил особо трогательные мысли…

Спустя несколько месяцев все было кончено.

Жизнь вернулась в привычную колею. ОН торговал акциями, валютой и преподавал на бизнес-курсах. Еженедельно летал во Францию и контролировал процесс строительства первого интерната нового толка для несчастных детей-сироток. Назвать заведение ОН решил в мамину честь.

Вновь спокойствие и равнодушие. Снова логика и гармония. Невидимые, но ощутимые объятия существа Вселенной. Соединение и слияние.

И тут, звонок… И новость об отцовстве, заново обрушившая мир…

***

…ОН выбрал тишину. Свернул, спустился по лесенке и вышел на пляж. Черные волны мерно накатывали на безлюдный берег, мочили песок. Средиземное море дышало влагой. Было свежо.

«Все-таки хорошо, что Бланку арестовали, – подумал мужчина. – Для нее так будет лучше»

Черноволосый достал серебряный портсигар. Извлек сигаретку и тщательно размял. Щелкнула зажигалка, и во влажном воздухе растекся терпкий запах хорошего табака. ОН запрокинул голову. До чего же прекрасно небо! Огромные южные звезды шепотом приветствовали своего младшего брата.

«Что делать?!» – в сотый раз за сутки подумал мужчина.

«Что делать?!» – спросил ОН у неба.

Вселенная молчала.

«Ответы в тебе… – наконец прошептали звезды. – Все, что существует, есть и в тебе…»

ОН знал об этом. Работа над собой, понимание себя и победа над собой – вот главные задачи жизни. Социальный мир человечества более не представлял интереса. Раньше, еще до зова, мужчина мечтал о переделке мирового устройства. Мечтал о всеобщей справедливости и гармонии. Строил воображаемые пирамиды, воздвигал глиняных колоссов…

После зова ОН понял:

«Все это химеры!»

ОН познал истинные желания и рассмеялся над задачами прошлого…

«Что делать?!» – спросил мужчина у Бога.

«Ты – свободен. Ты все знаешь сам. Твое собственное решение и собственная ответственность за результаты принятого решения…» – так прозвучал ответ.

Истинность желаний и известность ответов – тоже химеры! Тоже обман! Для чего ОН живет?! Ответа нет. К чему ОН стремится?! Ответа нет. Ледяное равнодушие пустоты, спокойствие и невозмутимость. Выверенность поступков, четкость мыслей и представлений об окружающем мире. Отсутствие всяких эмоций. ОН пуст. Сердце бьется слишком ровно. Душа впала в летаргию.

Чего добивалась зеленоглазка, когда рассказывала маме об ИХ общем сыне?! Каких действий со стороны черноволосого ждала?! ОНА любит ЕГО до сих пор?! Почему бы и нет! Ведь ОН же – любит…

«Слетать в Россию, встретиться с НЕЙ, пообщаться с мальчиком? Попытаться вернуть прошлое? Сделать анализ ДНК? Узнать правду? Зачем? Зачем, мне правда?! Я и так знаю, что такое правда!!! Правда – осколок льда…»

ОН знал, что ничего уже нельзя изменить. Невозможно слепить расколотое сердце. Возвращение – глупо и гибельно…

Черноволосый закурил очередную сигарету. Выдохнул дым и подумал:

«Может, стоит жениться?! Найти мягкую и неиспорченную женщину? Воспитать в нужном русле? Родить детей, много детей, и закончить жизнь в окружении толпы внуков и правнуков?!»

Почему ОН не хотел жениться раньше? Просто боялся! Не признавался даже самому себе в это постыдном страхе! Боялся нового удара, подобного прощальному удару зеленоглазки. Страшился и знал, что не вынесет повтора! Приходил в ужас от возможности потерять достижения последних лет под топорами новой любви…

Все — отговорки. Все – обман и пустые слова! ОН до сих пор любил зеленоглазку и ничего не мог с собою поделать! ОН загнал любовь во мрак самого глубокого из подземелий своего существа. Запечатал блаженно-смертельное чувство, но так и не смог его преодолеть…