Текст книги "ОН и ОНА"

Не начало, но и не конец: ОН

…ОН не верил ЕЙ. Ревность, словно серная кислота, неспешно, но неумолимо разъедала душу. С равнодушием чугунной мясорубки – обращала внутренности в отвратительную мешанину безобразного фарша. Наполняла существование едкой горечью и злостным бессилием!

ОН не смог бы назвать точной даты, привязать возникшее чувство к определенному жизненному событию. Просто однажды пришел к неутешительному выводу:

«Это именно так!»

Изумленно обнаружил изъеденные коррозией, оплавленные и жалко скорчившиеся обрывки рано постаревшего эго. Оглянулся и осознал, что процесс поглощения творится уже очень давно.

ОН различал кривые зарубки на пройденных верстовых столбах. Видел рубцы, ожоги и мусор. Словно капли ревности ядовитым месивом вытекали из пор прогнившего существа и оставляли на годичных кирпичах времени жалкие следы ЕГО пустого бытия. Бестолкового участия в процессе жизненной партии.

ОН ощущал, что тонет. Почти видел, как ноги, одетые в черно-полосатые шерстяные брюки и обутые в невесомые ботинки «Ragazza», вязнут в горячем и желтом песке. Видел себя в образе несчастного дервиша, закутанного в лоскутный плащ неумений, комплексов и страхов. Одинокого странника, обреченно бредущего по бескрайним барханам песчаного поля! Волнистая арена простиралась до самого края мира и терялась за окоемом, над туманной лентой которого клубились рокочущие грозовые тучи.

Вспыхивали зарницы. Зигзагообразные молоньи вспарывали черное брюхо небес. Из-за хаоса облачной баррикады слышались крепкие маты пьяного Бога Грозы.

ОН чувствовал, что тучи сгущаются над ЕГО жизнью, но не мог в точности определить форму грядущей бури. Лишь одно было очевидно: Причиной станет ОНА!

Измененная неизменность, изменившая изменчивость… Во что превратилась нежная девушка, ставшая для черноволосого юноши античным божеством?! Кем обернулась зеленоглазая нимфа, нагло похитившая сердце?! Куда делся воплощенный образ трогательного и обворожительного женского совершенства?! ОН смотрел на спутницу жизни и все больше погружался в печаль…

Нет, ОНА не стала другой. Наблюдая за взрослением девушки, видя множественность творящихся метаморфоз, ОН научился безошибочно распознавать мельчайшие оттенки эмоциональной палитры милой подруги. С точностью опытного дешифровщика разгадывал значения самых незначительных нюансов характера любимой.

Время не притронулось к строгим чертам ожившей статуи. Проблемы безжалостного мира взрослых не коснулись естества красавицы, не лишили прелестницу нежности и огня. Разум хозяйки изумрудных глаз – не поддался губительному влиянию денег и рациональных мелочей.

ОНА, как и прежде, была идеалом, – неподдельным и безоговорочным центром сосредоточения ЕГО микровселенной. Да и время, прошедшее с момента знакомства, видевшее начало, становление и развитие отношений, хлопавшее в ладоши в памятный день окончания университета и предусмотрительно молчавшее на стартовой линии перехода, прошло совсем немного. Жалкие восемь лет! Ничтожные пикосекунды в бездонной колбе вечных часов!

Дело было не в НЕЙ…

ОН изменился! Даже не изменился, а просто, согласно своему положению на временной шкале, наконец-то начал играть в жизнь по-взрослому и… Оказался не готов!!!

Едва-едва стартовал первый раунд. Медный звон гонга просигналил зачин, а ОН уже валялся на грязном настиле ринга! Кувыркались мысли, проплывало коловращение лиц… События проносилось перед глазами смазанными полосами безумного авангарда. Тоска и немощь овладевали новыми территориями организма. ОН ощущал, что катастрофа неизбежна. Пытался подняться, но всякий раз падал! Хотел бежать, но оказалось, что побег невозможен. ОН лишь переносил мужчину в новые декорации…

Ринг пропадал. Серое небо урбана пронзали бетонные ребра этажей. Гирлянды окон высвечивали стеклянные колонны небоскребов. Огромная мраморная зала подавала первые признаки жизни. Полыхали люстры, мелодично журчали фонтаны. Горный хрусталь играл гранями отражений и багровыми провалами теней. Звучали рояль, саксофон и кларнет. Слышался звон посуды, скрип кожи и лиственный шелест шагов. Пахло изысканным парфюмом, белым вином, свежими устрицами и несвежими деньгами.

ОН попадал в казино. Представал в роли случайного участника Большой Игры!

Мужчина смотрел на знакомые руки, неуверенно держащие карты, и не знал, что делать с этими треклятыми кусочками твердого картона! Начиналась паника, появлялась суета… Нестройный хор голосов исполнял на сцене разума ремиксованный реквием Моцарта. Карты имели значение и смысл, но ОН его не видел! Голоса предвещали провал, нашептывали неудачу, и ОН начинал верить, что имеющийся карточный набор не может принести победы. ОН убеждался в собственной несостоятельности, уверялся в амплуа отвратительного игрока. Бесполезного запасного со скамейки дворовой команды! Голоса, довольные произведенным эффектом, наливались силой, обретали мощь… Окончательно утверждали пораженческую оргию и вбивали последний гвоздь в гроб неминуемой гибели!

ОН становился немым, слепым и глухим. Уподоблялся пожелтевшей слоновой кости известных «обезьяньих» нэцкэ! Представал перед светом жалким любителем азарта, что по ребячьей наивности уселся играть с профессиональными шулерами! С ужасом понимал, что не в состоянии нормально «банковать», «метать», делать ставки, «понтировать», блефовать, «прикупать»…

ОН не мог ничего! Был глупым дилетантом, самоуверенно взявшимся за незнакомое и очень опасное дело!

Казино переполнялось, всасывало в мраморные чертоги безрассудства все новых и новых клиентов. Места едва хватало. За зелеными овалами столов сидели и стояли странные люди. Мужчины и женщины. Кавалеры и дамы. Молодые и старые. Уродливые и красивые.

Лица игроков расплывались, пропадали за беспорядочной пляской миражей, скрывались за бархатными масками. Неоформленные дымчатые силуэты в костюмах и галстуках, кружевах и платьях, часах «Rolex» и бриллиантах «De Biers»… Сгустки смазанной тьмы, бесформенные фантомы, полуночные призраки…

Они кричали, скалились и ухмылялись, кривили картонные рты, прикладывались к тонконогим бокалам, выпускали лиловые струи сигарного дыма, бросали на сукно золотые или серебряные фишки, ругались, жаловались, стонали… Издевательски хохотали и жадно загребали выигрыш… Враждебные. Чужие. Случайные. Безумный калейдоскоп анонимных душ!

Лишь одно знакомое лицо. Этот игрок был скромен и молчалив. Сдержан и собран. Он много курил и совсем не пил. Был старчески угрюм и болезненно бледен. Не блистал изяществом наряда и не выставлял, для блезиру, богатство, но одерживал победу много чаще других. Лишь в момент получения выигрыша он отпускал эмоции на волю и беззвучно плакал…

… Коротко стриженные, черные и жесткие, как проволока волосы. Крупный, сломанный нос с горбинкой, толстые губы, слабый подбородок и пронзительно серые, металлические и печальные глаза…

ОН с ужасом рассматривал лицо игрока, такое знакомое и родное. Свое собственное лицо! ОН обыгрывал сам себя! Проигрывал себе самому!!! Звучала бодрящая увертюра жизненного старта, а ОН – без копейки денег и пьяный в драбадан, еле держался на ногах, сполна вкусив горечь вина из злосчастной чаши поражения…

***

Мужчина стоял на гранитных перилах моста, что каменной аркой связывал два городских берега. Равнодушная река медленно несла стальные воды в дар ледяному океану – своему вечному сюзерену. В душе завывала февральская метель. Хмель туманил голову. Было грустно, пьяно и очень-очень холодно.

ОН смотрел во мрак крутящейся воды и ни о чем не думал. Казалось, что настал конец. Повесть завершилась, едва успев начаться! ОН мог в десяти простых предложениях описать последние три года своей жизни. Предложения получались скучные, пустые и грустные.

Жизнь, словно кольчатый Уроборос с жадностью заглатывала собственный хвост. Пропихивала существование в карминово-красные недра вечно голодной пасти! Намертво смыкалась в повторяющемся из раза в раз, замкнутом цикле поражения! ОН находил, но всегда терял. Начинал, но никогда не заканчивал. Бежал, но непременно падал. Любил и ненавидел…

***

ОН снова уволился с работы, как неоднократно (уже более десяти раз! ) поступал в самом недавнем прошлом.

Два месяца и одиннадцать дней! Таковы итоги очередного срока службы. ЕГО хватило лишь на неполные три месяца! Конечно, бывало и хуже, но… Как придирчиво выбиралась работа, как вдумчиво анализировалась! И вот, нужные люди оповещены, и решение, кажущееся судьбоносным, принято… После чего… Действо происходило по многократно отработанной схеме: душевный всплеск, пьянящий азарт, жажда победы, трудности, разочарование и поражение…

ОН снова вскакивал и бежал! Пытался удрать из капкана дьявольского казино! Обруливал столы и стулья, сносил посуду, проливал вино, рвал одежду, цеплялся, спотыкался, мимоходом сбивал игроков, гостей и случайных встречных… В спину, неровными кусками раскаленной шрапнели, колотил жестокий смех победителя!

Или звучало плачущее эхо?!

ОН, бледный, потный и трясущийся, будто в приступе болотной лихорадки, выбежал на воздух. Ехали автомобили, шли пешеходы, пахло городом и людьми. ОН затравлено оглянулся, все еще опасаясь преследования и одновременно – надеясь прочитать название проклятого игорного дома!

Никакого казино не было и в помине! Электронные двери заурядного офисного здания энергично раскрывались перед входящими и выходящими людьми в деловых одеждах монотонных расцветок. Люди с брезгливостью и страхом смотрели на растрепанного сероглазого мужчину и старались поскорей прошмыгнуть мимо. Лишь один сухонький старичок в роговом пенсне, бежевом костюмчике и потертых ботинках, но с эскортом из трех настоящих гладиаторов, замедлил шаг и участливо спросил:

– Молодой человек, вам плохо? Может, нужна помощь?

ОН не ответил, полностью поглощенный изучением галереи разнокалиберных вывесок. Старичок пожал плечами и засеменил прочь, нравоучительно высказывая гладиаторам недовольство современной молодежью. Охранники, словно китайские болванчики, кивали литыми головами.

Всего этого мужчина не видел. Взгляд блуждал по пестрой мозаике над входными дверьми. Здание приютило филиал известного банка, пару туристических фирм, претендующую на серьезность, страховую компанию, маленький ресторанчик-бистро «Жаренный бочок», десяток магазинчиков и лавчонок, сомнительное рекламное агентство, юридическую контору «Чубасов и Ко» и… Консалтинговую фирмочку с труднопроизносимым названием! Консалтинговую фирму, из которой ОН, в аккурат как пятнадцать минут назад, так беспечно и бездарно уволился! Получил расчет за десять дней и бежал!

В голове царствовали архаика и бардак. Тупо постояв еще пару минут, ОН сплюнул и поплелся в направлении собственного взгляда. Не существовало цели, не было смысла, не наблюдалось ориентиров… Фиолетовый галстук в красную вертикальную полоску съехал на бок и душил, словно пеньковая подруга палача. ОН с ожесточением сорвал ненавистную удавку и бросил в урну. Кожаный портфель на длинном ремне, безобразно распухший от договоров, документов и прочих бесполезных бумажек, съехал с плеча и волочился по асфальту. Мужчина избавился и от него.

Мелькали лица, машины, вывески, рекламные плакаты, дома… Звучали голоса, смех, крики, гудки, свист… Витал аромат изысканной кухни и вонь прорвавшейся канализации… Было холодно…

ОН зашел в первый попавшийся магазин. Залез в брючный карман, не глядя вытащил купюры и потребовал водки. Немолодая и хмурая продавщица в смешном чепчике и щеточкой усиков над верхней губой, смахивающей на сытую пиявку, буркнула и полезла под прилавок. ОН молча забрал покупку и вышел на улицу, не взяв сдачу.

Страстно хотелось напиться…

Запущенный сквер с одинокими скамейками, тополями и бетонными клумбами советского образца на время превратился в уличное кафе. ОН уселся на лавочку, сорвал с бутылки пробку, разодрав руку во время процедуры. Не обращая внимание на порезы – жадно прильнул к проклятому источнику забвения. Горло ожгло, на глазах выросли слезы. В желудке разорвался сорокаградусный снаряд горечи. Настроение описало изломанную дугу и ухудшилось…

С пальцев стекала кровь. Багряные капли пачкали асфальт, застывали на тротуаре, теряли цвет, деформировались, становясь похожими на чернильные пятна из психодиагностического теста доктора Роршаха.

Прошло не более получаса. ОН прикончил и отбросил опустевшую бутылку. Стекло встретилось с камнем и брызнуло по сторонам осколками холодного хрусталя.

Мужчина неуверенно поднялся на ноги, чиркнул спичкой и закурил сигарету из помятой пачки. Дым впился в бронхи, обхватил легкие и рванул горло кашлем. ОН стоял, курил, покачивался и кашлял. Порывы ветра сносили никотиновые струи. Сигарета сгорела до фильтра и обожгла пальцы. На трех подушечках моментально вздулись волдыри. ОН отшвырнул «бычок», и ЕГО вырвало…

Скрючившись в три погибели, обтирая белоснежным платочком испачканные блевотиной руки, ОН смотрел на желтовато-зеленый коллаж, различая в сумбурном месиве рвотных мазков грустную аллегорию собственной жизни…

***

Ледяной ветер лишь усиливал внутренний холод. ЕГО морозило. Вновь возникли мысли о самоубийстве. Казавшиеся раньше полной глупостью, сейчас они представлялись блаженной гаванью тишины. Прибежищем погибшего мечтателя. Долгожданной финишной лентой, в рвущемся звуке которой заключено освобождение…

«Нет, так нельзя!» – подумал ОН. – Надо попробовать снова! Поговорить с НЕЙ! Все еще можно исправить!

Мужчина неловко спрыгнул на асфальтовую дорожку и отправился домой. По пути забрел в продуктовую лавку, купил три литра водки, две палки копченной колбасы и пять килограмм лимонов. ОН знал, что будет пить. Много. Долго. В последнее время ОН нередко искал выход из неприятностей на дне алкогольного океана.

Бешено орала музыка. Хриплые голоса британских рокеров перекрывались рубленными фразами гуннского наречия. Те, в свою очередь, отступали перед Великим и Могучим…

Водка проваливалась в желудок… Пропадало время… Погибали нервы… Исчезали мысли…

ОН стремительно валился в рокочущую, пенную пропасть под алкогольным водопадом… Руками ловил брызги живительной влаги, но с отвращением и стыдом обнаруживал собственные слезы! Горькие и соленые капли непроизвольно текли из глаз, превращая лицо в карикатурную маску. ОН бежал в ванную комнату, открывал кран, пытался промыть глаза, но из крана вытекал чистый спирт! ОН грязно ругался и возвращался на кухню. Проглатывал лимонную дольку, добавлял громкости и до краев наливал очередной стакан…

Сколько прошло времени… Неизвестно. Хлопнула входная дверь. Знакомая дробь каблучков процокала по коричневому ламинату и остановилась в дверном проеме. ОН поднял голову, с трудом оторвав взгляд от винной лужи, захватившей большую половину стола.

В дверях стояла ОНА. Лицо, взгляд, весь образ этой удивительно красивой женщины наполняла неимоверная, по содержанию и силе, животворящая энергия. Глаза сверкали изумрудными лучами боевого лазера. В памяти всплыл день, когда ОН впервые ЕЕ встретил… Вспомнился шок от увиденного чуда… Восторг обретения своей женщины… Единственной любви… Затем, вспомнилось и другое…

ОН мерзко ухмыльнулся, а после встал и начал медленно приближаться к девушке, которую любил больше жизни… Которую ненавидел больше смерти…

***

А как все казалось просто в прологе пьесы!

Улеглась эйфорическая буря конца, отпустило похмелье защищенных дипломов. Каждую клеточку молодого организма переполняла решимость. Каждая пора дышала уверенностью. Каждый нерв – отзывался гитарным звоном готовности. В торжествующих небесах полыхало солнце, а над белыми башнями облаков горделиво реяло радужное полотнище знамени начала!

Асфальт, брусчатка или гравийка, лесная тропинка, усыпанная сосновыми иглами, разбитая зубастыми траками колея… Все дороги открыты! Все двери распахнуты! Альпинистское снаряжение для покорения мировых вершин – получено, досконально изучено и готово к немедленному применению! Даже выбрана гора, казавшаяся тогда такой подходящей! Но вот начат подъем и… Жестокое падение!

Ринг, лица, крики… Боль… Снова боль… Боль еще раз… И дальше, и дальше по кругу…

ОН приходил в одну фирму за другой, отсылал подробные резюме в десятки контор, штурмовал грозные бастионы банков, искал тайные ходы в закулисье государственных организаций. ЕГО сбрасывали, ЕГО ловили, ЕГО выставляли за двери!

Иногда – снисходили до общения. Вальяжно рассматривали, недоверчиво заглядывали в глаза, задавали каверзные вопросы, придирчиво изучали диплом. ОН краснел и бесился, чувствуя себя не то эбеновокожим нубийским рабом на невольничьем рынке Древнего Вавилона, не то – норовистым ахалтекинцем на смотринах у жирного бея. Хорошо, хоть не проверяли зубы, не заставляли оголиться и не принуждали заржать!

Все заканчивалось слайдами улыбок, намалеванными на топорной маске сожаления, трогательной участливостью и словами:

«Вы нам не подходите…»

Далее, шли аргументы:

«У Вас нет нужных рекомендаций, нет достаточного опыта работы, нет нужных навыков, умений или знаний… Нет влиятельных знакомых, нет весомых протекторов…»

В завершении, снизойдя с небесного трона вершителей судеб, настойчиво рекомендовали попробовать устроиться в другую фирму, испытать удачу в иной организации или вообще – изменить сферу деятельности, а еще лучше – профессию…

ЕМУ не давали ни единого шанса, загодя занося в разряд второсортных и непригодных! Вколачивали персональные данные в неведомый кадровый резерв, предлагали унизительные должности, смешные суммы контрактов и неперспективные места. По анекдотическому славянскому обыкновению – сталкивали, равнодушно сбрасывали и безжалостно «снимали с трассы»!

ОН выходил на воздух. Кислород кружил голову, разгонял караваны краснобоких эритроцитов по тоннелям капилляров, артерий и вен. Светило ласковое солнце, лил монотонный дождь. Снежные хлопья искристыми гроздьями лебяжьего пуха падали на побледневшее лицо. Неспешно таяли, текли по впалым щекам, словно слезы или пот. На душе, независимо от декораций и времени года, мерзко хлюпали слякоть и грязь.

ОН тяжело переживал поражения, но крепился. Выросший без отца, не наученный достойно проигрывать, ОН, тем не менее, обладал истинно мужской волей. Гордость и самолюбие бронзовым стержнем пронзали существо черноволосого от макушки до пяток. ОН психовал, до хруста скрежетал зубами, обогащал лексикон ругательствами и матами, но не прекращал поисков.

Будучи человеком умным – пытался найти объективные причины неудач. Анализировал события прошедших интервью. Выискивал ошибки, допущенные в ходе собеседований. Однажды отыскав помарку, пытался впредь избегать ненужного повторения.

Будучи мистическим романтиком – сводил происходящее к проискам злобного рока. Эдакой издевательской проделке жестокой планиды. Проклятия, истончившего карму до состояния папиросной бумаги!

Будучи рационалистом – отчетливо осознавал собственную виновность. Менял тактические схемы и модель поведения. Перекрашивал эмоции, перекраивал маски. Старательно наблюдал и пытался подстраиваться. Получалось плохо, поскольку подстраиваться был не приучен.

Будучи из разряда умников – искал причины в других. Ковырялся в обстоятельствах, людях и окружающих событиях.

«Они сволочи и мрази! Они не понимают меня!» – кричал ОН незнамо кому, заведомо зная, что никто и не должен ЕГО понимать.

ОН не искал компромиссов. Был категоричен до крайности и последовательно принципиален. Абсолютно негибок и закостенел в комплексном наборе маний и предубеждений. Давно сформировав многогранную систему внутренних ориентиров и ценностей – ужасно боялся отойти от нее даже на йоту. Словно с нарушением целостности некоего устоявшегося комплекта могло рухнуть все здание ЕГО существа.

«Все или ничего!» – примерно так мог звучать заслуженный родовой девиз, доводись черноволосому происходить из дворянского семейства.

ОН давно покинул нежные лета тинейджерства, но по многим признакам так и не вышел из возраста оптимистичных максималистов и идеалистичных романтиков. Сам же мужчина этого не понимал! Все на что-то надеялся, все о чем-то мечтал… Удивлялся примитивной грубости мира, негодовал над неправильным устройством жизненного механизма…

А, может, и понимал, но не допускал подобного в отношении себя! Продолжал упорствовать, отплясывая под трубные звуки собственной гордости, ломаные па идиотического танца поиска справедливости… Содрогался над сценами человеческого бездушия, забивал голову бредовыми идеями радикальных перемен, напяливал обветшалые одежды робеспьеров и троцких…

Качались скрипучие качели дней. Забрасывали уже не юношу, но мужа, из крайности в крайность…

ОНА всегда была рядом. Надежный спасательный круг! Необитаемый для прочих, затерянный на бесконечных просторах океана, тропический остров. ЕГО Елисейские Поля, Шамбала, Беловодье… Несокрушимая цитадель благоденствия, где в перерывах между кровопролитными битвами ОН обретал успокоение. Зализывал раны, приводил в порядок голову и затягивал разболтанные нервы. Любимая женщина придавала ЕМУ силы, как могла поддерживала, помогала исцелиться, вытаскивала из трясины ежедневного падения. Красавица и умница, способная сделать жизнь любого мужчины прекрасной! Очаровательная половинка разбитого кувшина…

ОНА двигалась по верной тропе, разумно избегая ненужных телодвижений и метаний. Еще со времен четвертого университетского курса девушка работала в сфере выбранной профессии и к моменту окончания добилась на избранном поприще существенных успехов. Неудивительно, что сразу после получения диплома, ОНА получила новую должность. Заслуженное продвижение по шатким ступеням карьерной лестницы и существенную прибавку к заработной плате.

ОНИ съехали с квартиры развеселого дядюшки Джона и обосновались в трехкомнатных апартаментах краснокирпичной новостройки, претендующей на мнимую элитарность. Успешно поменяли старенькую «Хонду Аккорд» на новую «Камри». Провели две незабываемые недели на родине Афродиты – благословенном Кипре. Планировали взять ипотеку и через годик-другой обзавестись собственным жильем…

ЕГО финансовый вклад в копилку перемен намного уступал полноводным вложениям зеленоглазой подруги. ОН негодовал, злился, но не подавал виду. Как-то незаметно получилось, что штурвал семейного кораблика плавно перекочевал из жилистых рук с желтыми мозолями, в ухоженные ручки, с длинными, маникюрными ноготками.

ОН остро (как ЕМУ тогда казалось! ) нуждался в деньгах. Много позже, уже по прошествии десятка лет, мужчина вспоминал гадкое состояние безденежья и с грустью понимал, что желание не принадлежало ЕМУ самому. Было очередным навязанным предрассудком, затертым шаблоном иллюзорной успешности… А тогда, ОН искренне страдал, мучился от постоянной нехватки наличности! Выискивал монеты в самых неожиданных местах, как мог «подбивал лаванду».

С деньгами помогали родственники и друзья. Мама, обеспокоенная положением сыновних дел, давала возможность подработать в ЕЕ цветочной фирмочке. ОН превращался во флориста! Составлял букеты и икебаны, реанимировал замершие розы, подкрашивал орхидеи, реставрировал лилии и плел корзинки из лозы и тальника. Заработок верный, но не совсем настоящий. Ведь деньги брались у родной мамы, уменьшая таким образом бюджет самых близких!

И ОН рыскал, по бульдожьи хватался за любую работенку, способную хоть как-то сровнять возникший финансовый разрыв. Делал евроремонты, грузил цемент, муку и сахар. Писал для двоечников и лентяев курсовики и рефераты. Несколько раз, прибегнув к помощи авантюрного гения – Андрюхи Потроха, успешно торгонул «травкой». Благодаря прибыли от рискованного маневра – ненадолго поправил материальное положение, купил в подарок зеленоглазке золотые серьги с изумрудами и змеистый браслет из платины. Решил было, что дело верное, но на следующий же день едва не попался и чудом избежал тюремного заключения. Убегая от погони, смерчем проносясь по грязным дворам, гонимым лосем проламываясь через кусты, перепрыгивая заборы и радужные лужицы бензина, поклялся никогда более не браться за столь опасное дело…

Вновь честно трудился, рвал жилы и катастрофически недосыпал. Был измотан, но продолжал поиски нормальной работы. Ужасно уставал, но находил время на поцелуи и ласки. Безумно любил зеленоглазую королеву, душой и телом стремился в объятия своего нежного божества!

ОН не понимал смысл собственного определения нормальной работы. Все было не то, все было не так! Жизненный узор никак не хотел вырисовываться, обретаясь в непонятных и нечетких контурах неопределенности. Раньше можно было планировать и мечтать, ждать окончания университетского марафона и представлять будущее в розовых тонах. Теперь ОН находился в будущем, но ничего не мог поделать! Все ждал, требовал от небес некоего условного знака, молил о подсказке, сам не зная, чего же на самом деле ОН хочет от жизни… Непонимание истинных желаний вызывало мысленный сумбур. В каких астралах, на каких небесах обреталась ЕГО стабильность? ОН не мог дать ответа на вопрос! Что ОН в действительности хотел обрести? С тем же плачевным результатом!

Раньше ОН думал, что знает, но не верит. Теперь – что не знает, но и не верит. ОН хотел поверить, избавившись от знания! В разваренной кашице уставшего мозга сохранилась лишь единственная убежденность: ОНИ всегда будут вместе…

***

Время — двуликий демон, величайший лекарь и хладнокровный ассассин, целитель и убийца чувств…

Летели месяцы, недели и дни. Ускорялся бег. Скрипучие качели набирали высоту. В ИХ отношениях, четкой копии идеального любовного романа, появился еле заметный, но уже ощутимый ледок отчужденности. Начались ссоры, явили свой мутный взор скандалы. Сначала по пустякам, касающимся быта и мелочей. Было неприятно, но терпимо. ОН чувствовал за собой вину и протестовал больше для проформы. Да и ОНА, соблюдая рамки приличия, лишь хмурилась, аккуратно упрекала, деликатно попеняла. Любила и продолжала поддерживать! Уверяла в будущем успехе и возможности положительного переворота жизни.

Позже прицел недовольства переместился на личность и личное. Все чаще проскальзывали явные оскорбления, все ближе ложились бомбы упреков от главного здания ЕГО существа…

ОН ощущал, что разочаровал зеленоглазку. Совершал неадекватности и ухудшал положение вещей. Увеличивал напор и получал грубый откат. Продолжал метания и взращивал сорные побеги, щедро разбрасывал семена разочарования на благодатной ниве любви. Любые ЕГО действия, в равной степени как и бездействия, лишь подтачивали белоснежные колонны лучезарного храма Великого Чувства…

Сногсшибательная красавица, собранный и профессиональный работник, интересный и остроумный собеседник, веселый человек. ОН часто замечал, как смотрят на зеленоглазую подругу другие мужчины. Различал чужой интерес, наблюдал неподдельный восторг во взглядах, обращенных на женщину с серебряными волосами!

Вначале ОН даже радовался, гордился популярностью любимой, не понимая, что истинная гордость обращалась на НЕГО самого! Ведь смог же, смог завоевать подобную умницу и красавицу! Значит и сам – очень даже неплох!

Потом родились сомнения и ревность… А немногим ранее случился форс-мажор…

ОНА вторично забеременела!

Первый раз пришелся на далекий ныне третий курс университета. Тогда для НИХ, юных, поглощенных любовью и учебой, растворенных друг в друге, не могло быть и речи о ребенке. ОНА сделала аборт. Благо, маленький срок не влек неприятных последствий, а гадкое мероприятие не предвещало осложнений для здоровья. ОН отвез девушку в больницу и вручил деньги на операцию, хорошо помня детское неверие и страх в миндалинах изумрудных глаз. ОНА выписалась следующим утром и проплакала до позднего вечера, а ОН утешал несчастную, чувствуя себя соучастником убийства.

Сейчас же развернулся нешуточный спор, готовый перерасти в натуральную катастрофу! ОН ярился, настаивал на рождении малыша, не придавая значения полу будущего ребенка, не беря во внимание финансовое положение и не рассматривая жизненные обстоятельства. Неведомое чувство нашептывало мужчине верное решение. Внутренний голос соглашался с услышанным.

ОНА истерично протестовала, желая повторить акт очищения. Уверяла, что тоже хочет ребенка, но несколько позже, не сейчас! От согласия переходила к яростной атаке. Начинала оскорблять, обвинять и сравнивать. Часто правдиво, но от того не менее больно. Главным аргументом стали неприятные факты: ЕЕ карьера набирала обороты, а ЕГО – топталась на месте, металась, как пойманная и посаженная в клетку черная пантера. Вообще еще не начиналась!

– Какой из тебя отец?! – кричала ОНА и издевательски смеялась. – На что ты будешь содержать ребенка?!

Впервые за много лет ОНИ поругались по-настоящему! Настолько, что ОН не соизволил проводить любимую до больницы! Поняв, что аборт, невзирая на рьяные протесты потенциального отца будет совершен, ОН залез в ящик письменного стола, достал ворох купюр и швырнул перевозбужденной девушке прямо в лицо!

ОНА моментально замолкла. Не притронулась к деньгам, а лишь внимательно посмотрела на своего мужчину, словно разглядев в давно изученных чертах нечто новое и отвратительное. Развернулась и вышла в прихожую. До него донеслись обрывки разговора. ОНА просила кого-то поехать и отвезти ЕЕ в больницу. Время до отъезда девушки прошло в тягостном молчании…

ОН сидел дома, ждал возвращения зеленоглазки и пил водку. Звучали классические ноты прошлых веков. Тонкие пальцы плясали по клавишам фортепиано. Визжали флейты. Одиноко пиликала скрипка, задевала самую сердцевину нервов. Душа тосковала.

Черноволосый задремал, но треск телефона, прозвучавший сигналом тревоги, моментально вернул мужчину в реальность. В трубке плакали низкие тона знакомого Ленкиного голоса! Девушка невнятно бормотала о неудачной операции, пробитой матке и еще о том, что ОНА в реанимации!

В долю мгновения отпустил хмель. ОН спешно оделся, выбежал на дорогу, поймал такси и, всучив тройную сумму, велел гнать в женскую больницу!

Внутри мозга сшибались рати в угольных одеждах и кольчугах цвета снега. Свистели стрелы, арбалетные болты вырывали куски пунцового мяса. Звенела сабельная сталь, шипастые шестоперы крушили шлемы и дробили черепа. Гулко бухали палицы, трещали панцири и ломались кости. Визжали раненые, выли убийцы, молчали убитые… Воняло кровью, смертью и дерьмом…

Надежда на лучшее и животный ужас потерять любовь всей своей жизни сцепились в щетинистый нервный клубок на ристалище ЕГО сознания! Было безумно смешно, отвратительно и удивительно страшно…