Текст книги "Советский Азербайджан: От оттепели к заморозкам"

В 1959 г., когда Иса Гусейнов готовил к печати роман «Родные и чужие люди», журнал «Азербайджан» послал его на отзыв Мирзе Ибрагимову. Автор очень хотел, чтобы роман был издан в Москве. Он писал Чингизу Гусейнову, своему другу-писателю, жившему там: «Когда Мирза Ибрагимов вернется из-за границы, ты его конечно увидишь. Он хорошего мнения о “Родных и чужих людях”. Жаль, что я сам не смог с ним повидаться и поговорить, видел только отзыв, направленный им в редакцию журнала. Там он написал, что “произведение имеет большое воспитательное значение”. Эти слова словно подняли меня на вершину высокой горы, моему взору открылись широкие просторы, меня охватила радость. Послушай, может, он сможет замолвить за него словечко в редакции “Дружбы” [журнала “Дружба народов”. – Дж. Г.]? Возможно ли это? Удобно ли будет тебе напомнить ему об этом?.. Для меня будет тяжелым ударом, если “Дружба” вернет “Родных и чужих людей”, так же как вернула “Утреннюю звезду” и “Пылающее сердце”. Не ожидает ли подобная судьба и это мое произведение? Здесь меня рвут на части. Драконы раскрыли свои пасти и готовятся меня проглотить. Если меня что и спасет, так только публикация в “Дружбе”» [426]426
  Письмо Исы Гусейнова Чингизу Гусейнову, 27 августа 1960 г.: Личный архив Чингиза Гусейнова.


[Закрыть].

Как и раньше, такие писатели, как Сулейман Рагимов, Али Велиев, Мамед Рагим и другие, построили свои выступления на критике Мехти Гусейна[427]427
  Письмо Исы Гусейнова Чингизу Гусейнову, 27 августа 1960 г.


[Закрыть]. В заключительном выступлении на пленуме он ответил на все критические выпады в свой адрес. В частности, отметил: «Говоря о недостатках в нашем творчестве, мы не должны забывать об успехах. Например, я подметил недостатки в творчестве Мамеда Рагима, но это не основание для возникновения между нами напряженных отношений» [428]428
  Там же.


[Закрыть]. Таким образом, пленум, прошедший в напряженной обстановке взаимных обвинений, а не творческих дискуссий, завершил свою работу.

В 1961 г. решением бюро ЦК в связи с 50-летием писателю Мирзе Ибрагимову, освобожденному 9 октября 1959 г. от должности председателя Президиума Верховного Совета республики за национализм, было присвоено почетное звание «Народный писатель Азербайджана». Для получения соответствующего разрешения В. Ю. Ахундов направил в ЦК КПСС подробную положительную характеристику на М. А. Ибрагимова. Его 50-летний юбилей торжественно отмечался в республиканском масштабе. Литературный критик Мамед Джафар написал интересную статью, посвященную творческому пути писателя. Мехти Гусейн, Расул Рза, Сабит Рахман, академик Мустафа Топчибашев и другие поздравили его с юбилеем через прессу. Расул Рза в своем поздравлении писал: «Я вспоминаю печальные дни в Тебризе. Мы прощались с нашими сестрами и братьями, на глазах которых были слезы. Глядя на туманные вершины Яныг-Дага, мы с тобой говорили о будущем, о наших надеждах и мечтах. Впоследствии ты в своем произведении “Наступит день”, написанном с нескончаемой болью в сердце, горячей любовью, ненавистью и с большой верой в будущее, смог создать благородные, незабываемые образы Фирудина, Сарии, сынов и дочерей Азербайджана, возлагающих свои жизни на алтарь борьбы за национальную независимость, свободу родной земли, освобождение от цепей угнетения, поведал миру о горестях народа, пошедшего на немалые жертвы ради свободы»[429]429
  Ədəbiyyat və incəsənət. 1961. 7 oktyabr.


[Закрыть].

§ 2. КГБ и Главлит «на страже» литературы

9 января 1960 г. ЦК КПСС принял постановление «О задачах партийной пропаганды в современный период». В документе шла речь об усилении идеологической работы, всеобщей мобилизации коммунистов и творческих организаций на выполнение задач партийной пропаганды, борьбу за предотвращение проявившихся в обществе после ХХ съезда антисоветских и националистических тенденций, а также о необходимости воспитания среди широких масс населения воодушевленности делом коммунистического строительства и других вопросах. В постановлении также говорилось о необходимости установления партийного контроля над классами и прослойками общества, в особенности в сфере литературы, искусства, театра, деятельности творческих союзов. Негласная часть этого контроля осуществлялась органами КГБ и Управлением по охране государственных и военных тайн в печати (Главлит).

После принятия постановления от 9 января партийные органы союзных республик и органы безопасности получили соответствующие указания по его реализации. Согласно этим указаниям стали проверяться сигнальные экземпляры произведений художественной литературы, а также театральный репертуар. Примерно через месяц председатель КГБ республики А. В. Кардашев направил В. Ю. Ахундову справку на 9 листах о спектакле «Гнездо тайн» Атифа Зейналлы, который шел на сцене Ордена Красного Знамени Кировабадского драматического театра им. Дж. Джаббарлы. Он писал: «По нашему мнению, постановка пьесы на театральных сценах республики впредь не является целесообразной»[430]430
  Секретное письмо А. В. Кардашева В. Ю. Ахундову, 13 февраля 1960 г.: Архив МНБ Азербайджанской Республики. П. 110. Л. 8.


[Закрыть]. Справку о пьесе «Гнездо тайн» составили заместитель председателя КГБ при Совете министров Азербайджанской ССР А. А. Мамедов, заведующий отделом Эфендиев и заместитель заведующего отделом Кулиев. Там говорилось об общественном просмотре пьесы «Гнездо тайн» поэта и писателя, кандидата филологических наук Атифа Зейналлы, состоявшемся в Кировабадском драматическом театре 3 и 4 октября 1959 г. События пьесы разворачивались в одной из приграничных деревень республики. Сюжет ее был построен вокруг разоблачения сотрудниками органов госбезопасности антисоветской деятельности преступника, убийцы и агента иностранной разведки, председателя колхоза Ильдрыма (он же Ганбар Гаджиталыб-оглы). Идея пьесы понравилась авторам справки, но, по их мнению, драматург «не смог реализовать решение такой благотворной и ответственной задачи ввиду своей недостаточной политической зрелости» [431]431
  О пьесе «Гнездо тайн» Атифа Зейналлы, 13 февраля 1960 г.: Там же. Л. 160.


[Закрыть]. Они также выразили мнение, что изображение азербайджанской деревни как отсталой, а колхозников как инертной массы является проявлением «настроя, мешающего строительству коммунизма».

Ответственные сотрудники КГБ сочли целесообразным прекратить показ на сцене Кировабадского драматического театра пьесы «Гнездо тайн», которая шла там уже 4 месяца[432]432
  О пьесе «Гнездо тайн» Атифа Зейналлы, 13 февраля 1960 г.: Архив МНБ Азербайджанской Республики. П. 110. Л. 166–167.


[Закрыть].

Получив эту справку от Кардашева, Ахундов не стал принимать по поводу пьесы единоличное решение, возможно ввиду отрицательного отношения Хрущева к деятельности КГБ в прошлом. Первый секретарь ЦК КП Азербайджана наложил на письмо Кардашева резолюцию В. Е. Семичастному и Н. М. Гаджиеву, попросив их ознакомиться со справкой и выразить мнение о постановке. 29 июня они подготовили для ЦК информацию о пьесе А. Зейналлы «Гнездо тайн». В ней, в частности, говорилось: «Пьеса Атифа Зейналлы представляет собой не что иное, как клевету на нашу советскую действительность. Автор в искаженном свете показывает борьбу советского народа за претворение в жизнь решений Коммунистической партии о мощном подъеме сельского хозяйства. Появление на сцене театра такой незрелой, политически вредной пьесы свидетельствует об отсталости автора, оторванности его от жизни»[433]433
  Информация от В. Е. Семичастного и Н. М. Гаджиева о пьесе А. Зейналлы «Гнездо тайн», 29 июня 1960 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 47. Д. 128. Л. 154–155.


[Закрыть]. На основе этой информации в тот же день, 29 июня 1960 г., секретариат ЦК КП Азербайджана принял решение о запрете пьесы Зейналлы «Гнездо тайн»[434]434
  Решение секретариата ЦК КП Азербайджана о пьесе А. Зейналлы «Гнездо тайн», 29 июня 1960 г.: Там же. Л. 152.


[Закрыть].

От внимания КГБ не ускользнула и книга Назара Гейдарова «В горах Зангезура», написанная им в 1960 г. Автор книги в 19491954 гг. работал председателем Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР, заместителем председателя Верховного Совета СССР. Главлит доложил в КГБ об имеющихся в рукописи романа определенных моментах, связанных с армянским вопросом, которые могут быть расценены как национализм. Кардашев сообщил об этом Семичастному. Согласно устной договоренности 13 июня 1963 г. рукопись объемом в 354 страницы была направлена председателем КГБ помощнику секретаря ЦК В. В. Кастрюлину[435]435
  Письмо А. В. Кардашева В. В. Кастрюлину, 13 июня 1960 г.: Архив МНБ Азербайджанской Республики. П. 110. Л. 57.


[Закрыть]. Это произведение, созданное на основе воспоминаний, вышло в свет с большими трудностями, после долго длившегося обсуждения и благодаря вмешательству ответственных лиц.

В середине 1960 г. похожая ситуация сложилась и с поэмой Расула Рзы (Р. И. Рзаева) «На той стороне надежды». В тот год Р. Рза представил в издательство «Азернешр» рукопись книги «Годы и строки» объемом в 22 печатных листа. Эта книга свидетельствовала о новом этапе в творчестве поэта. Он был связан не только с новыми образцами художественного творчества. Автор включил в книгу стихи, считавшиеся новыми, но написанные в 1930-1940-е гг. Новаторский дух произведений заключался прежде всего в поэме «На той стороне надежды», описывавшей общественный аспект трагической судьбы поэта Микаила Мушфига, ставшего жертвой репрессий 1930-х гг. Части этой поэмы публиковались Расулом Рзой еще в поэтическом сборнике «Не вернулся», изданном в 1959 г. 14 июня 1960 г. Главлит, являвшийся основным механизмом органов госбезопасности для контроля за литературными процессами, составил для ЦК справку о поэме на 14 листах. К написанной по-русски справке прилагался текст поэмы. В справке говорилось, что поэма «На той стороне надежды» посвящена памяти азербайджанского поэта Микаила Мушфига. В ней описываются связанные с ним трагические события, произошедшие в 1937–1938 гг.: его арест, применявшиеся к нему пытки, его судьба. В письме на имя секретаря ЦК КП Азербайджана В. Е. Семичастного начальник Главлита Халил Эфендиев указывал, что в поэме Расула Рзы изображены противозаконные действия органов госбезопасности в отношении не только творческих работников, но и других деятелей из числа советской интеллигенции. Представители Главлита сделали подстрочный перевод почти половины поэмы и включили многие ее части в справку, для объяснения различных тонкостей. Справка гласила, что в поэме Расул Рза сделал ряд обобщений. В качестве примера нежелательного обобщения приводились следующие строки:

 
Имеется ли нужда в этом?
Кто мог днем искать тех, которые исчезли ночью?
Он не приходил! Значит, не мог прийти.
Не трудно было это понять.
В одну ночь согнулись прямые спины многих матерей[436]436
  Справка о поэме «На той стороне надежды» Расула Рзы, 14 июня 1960 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 47. Д. 233. Л. 111.


[Закрыть].
 

Цитируя многие отрывки из поэмы, автор справки делал вывод, что произведение содержит множество реплик и тяжких обвинений в адрес сотрудников органов госбезопасности, и не только их. Далее Эфендиев писал: «В поэме выпукло звучат два тезиса: первый – это массовые нарушения советской законности в 1937–1939 годах органами государственной безопасности при массовых арестах из числа советской интеллигенции (надо отметить, что в Азербайджане в числе пострадавших были не только азербайджанцы, но из других национальностей. Однако в поэме приводятся имена только пострадавших из азербайджанцев); второй тезис: о том, что в Азербайджане во главе дел в органах госбезопасности стояли не азербайджанцы: хорены, Топуридзе, Маркарьян, Борщев, внук Емельяна, а в подвалах сидели рухуллы, джуварлинские, сеид-гусейны, джавиды. Такой тезис не может способствовать интернациональному воспитанию советских людей.[437]437
  Справка о поэме «На той стороне надежды» Расула Рзы, 14 июня 1960 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 47. Д. 233. Л. 100.


[Закрыть] Допустимо ли в такой резкой и обобщенной форме выступить в открытой печати и апеллировать перед широкими массами читателей? Безусловно, нет»[438]438
  Там же. Л. 99-100.


[Закрыть].

Семичастный направил справку Главлита Назиму Гаджиеву и попросил его изучить поднятые в ней проблемы. Несмотря на долгие переговоры и секретную переписку, в конечном итоге поэму «На той стороне надежды», ставшую известной под названием «Не было бы розы», напечатали в авторском варианте. Однако до этого Расула Рзу нещадно критиковали в прессе. Так, статья литературного критика Акпера Агаева «Чувство новизны и поэзия», напечатанная летом 1961 г. в газете «Эдебийат ве инджесенет», полностью посвящена критике поэта[439]439
  Ədəbiyyat və incəsənət. 1961. 26 avqust.


[Закрыть]. Но, несмотря на эту критику, после того как 18 ноября 1961 г. та же газета опубликовала поэму, закулисные игры КГБ и связанного с ним Главлита потеряли смысл. К поэме, особенно к ее тематике, был проявлен большой общественный интерес. Вот как описывал те времена критик Сабир Ахмедли, работавший тогда в газете «Эдебийат ве инджесенет»: «Однажды Расул Рза читал в редакции свои стихи. Это была поэма “Не было бы розы”. Он ее только написал и принес в газету. Прочел. По-моему, это произведение одно из его самых ценных. Это было время, когда культ был разоблачен, но страшные социально-исторические последствия его еще не были обнародованы. Продолжатели дела 37-го года мешали раскрытию этой темы в литературе, без энтузиазма относились к ее разработке. Касум Касумзаде напечатал эту поэму полностью. Расул Рза поначалу и не верил, что это возможно, что ее вообще допустят к печати. Поэма заняла целую полосу газеты. Сказать, что поэма была написана обычным слогом, тоже не могу; но она была пропитана значительно более серьезным духом, чем просто поэтическая эквилибристика»[440]440
  Əhmədli S. Yazılmayan yazı. (İxtisarla). Bakı: “Təhsil” NPM, 2010. S. 382.


[Закрыть]. Эта поэма служила ярким проявлением того, что времена изменились. После издания книги «Годы и строки» дискуссии вокруг нее и творчества Расула Рзы продолжались вплоть до издания в 1962 г. в журнале «Азербайджан» цикла его стихов «Краски».

КГБ и связанный с ним Главлит не только пристально следили за творчеством известных бакинских литераторов, но не упускали из вида и поэтов, снискавших популярность в районах республики. Один из таких поэтов – Мазахир Борсунлу (Дашгын). Газетам и журналам республики запретили печатать его стихи. Однако порой это правило нарушалось. Особенно часто обращались к поэзии Мазахира Дашгына певцы. В 1958 г. журнал «Азербайджан» включил в свой 10-й номер вместе со статьей молодого критика Масуда Велиева «Борсунлу Мазахир» 8 его стихотворений. Однако, когда номер сдавался в печать, в результате вмешательства КГБ статья и стихи были из него изъяты. На запрос Главлита о причинах этого КГБ республики ответил, что, находясь в плену у гитлеровцев, Борсунлу принимал активное участие в борьбе против СССР, писал стихи, восхваляющие Гитлера, осужден за это судом и вышел из заключения по амнистии. Вместе с тем в 1958 г. в газете «Эдебийат ве инджесенет» появилось одно его стихотворение, а в мае 1960 г. в поэтическом сборнике республиканского Дома народного творчества – еще одно. Еще раньше, в 1957 г., по представлению Дома народного творчества Главлит разрешил певцам исполнять 3 песни на его стихи. Начальник Главлита Х. С. Эфендиев писал секретарю ЦК КП Азербайджана Н. М. Гаджиеву: «В первых числах этого года Главлитом Азербайджана установлены факты исполнения стихотворения Мазахира Борсунлу отдельными артистами-певцами по радио и телевидению и на концертах. Причем это стихотворение не было представлено в органы цензуры на контроль. Недавно артист эстрады Г. Рзаев на концерте в саду имени Джафара Джаббарлы исполнил одно стихотворение Мазахира, не прошедшее цензорский контроль. Это же стихотворение исполнил по телевидению артист Азербайджанского государственного театра оперы и балета им. М. Ф. Ахундова Аскеров Кули. По нашему мнению, недопустимо публиковать и пропагандировать произведения человека, который изменил Родине, верой и правдой служил гитлеризму, активно боролся против СССР в дни Великой Отечественной войны»[441]441
  Доклад о гражданине Мазахире Борсунлу (Дашгыне), 20 июня 1960 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 47. Д. 233. Л. 47.


[Закрыть].

Гаджиев направил письмо Главлита заведующему отделом пропаганды и агитации ЦК Ш. К. Курбанову с просьбой рассмотреть поднятые в нем вопросы. Изучив вопрос, Курбанов подготовил для ЦК справку, где указывал, что еще в 1958 г. главному редактору газеты «Эдебийат ве инджесенет» К. Х. Касумзаде было сделано серьезное предупреждение в связи с публикацией стихов бывшего бойца Азербайджанского легиона Мазахира Борсунлу, который в годы войны вел активную антисоветскую деятельность среди военнопленных. Он также сообщил, что отдел в курсе изъятия из журнала «Азербайджан» 8 стихотворений Дашгына (Борсунлу) и статьи М. Велиева о его творчестве. Относительно исполнения на концертах музыки на слова этого поэта заведующий отделом ЦК отметил, что такие факты осуждены на собрании с участием всех редакторов газет и журналов, организаторов радио– и телевизионных концертов. А директору Дома народного творчества М. Исмаилзаде и эстрадному директору Г. Рзаеву сделано серьезное предупреждение. Курбанов выразил мнение о достаточности принятых мер[442]442
  О мерах, принятых в отношении стихов Мазахира Борсунлу (Дашгына) в связи с докладом начальника Главлита Х. Эфендиева, 12 августа 1960 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 47. Д. 233. Л. 50.


[Закрыть].

Управление по охране военных и государственных тайн в печати вынуждено было изъять из 10-го номера журнала «Азербайджан» за 1961 г. статью критика Ислама Агаева о сатирическом журнале «Зенбур» («Оса»). В информации, направленной в ЦК КП Азербайджана, начальник управления писал: «Автор проявляет доброе, положительное отношение к личности издателя журнала Мирзы-Абдулхалыга Ахундова как прогрессивного общественного деятеля, заботившегося о развитии азербайджанской культуры. Однако наряду с этим он обходит вниманием антинародную и антисоветскую деятельность Ахундова в последующий период. В статье не говорится ни слова о его сотрудничестве с контрреволюционной партией “Мусават”, проводившейся им антисоветской деятельности в Иране, куда он эмигрировал после революции»[443]443
  Информация от Х. С. Эфендиева в ЦК КП Азербайджана, 10 октября 1961 г.: Там же. Оп. 48. Д. 175. Л. 94.


[Закрыть].

Главлит счел неприемлемыми биографические данные М.-А. Ахундова, категорически не соглашался с тезисом о важном месте журнала «Зенбур» в его жизни и творчестве, считал нецелесообразной положительную оценку, данную журналом «Азербайджан» эмигранту, замешанному в антисоветской деятельности в Иране. Также Главлит информировал ЦК о том, что редакция журнала не проявила достаточной требовательности к автору, а его представление Ахундова в качестве прогрессивного деятеля противоречит указаниям партии по идеологическим вопросам. Несмотря на острую критику Главлита, статья Ислама Агаева все же была напечатана в 6-м номере журнала «Азербайджан» за 1962 г. И даже несмотря на то, что там не говорилось ни слова об антисоветской деятельности М.-А. Ахундова, как рекомендовал Главлит, автору пришлось отказаться от публикации некоторых интересных фактов его жизненного и творческого пути[444]444
  Azərbaycan. 1962. № 6. S. 212–218.


[Закрыть]. Вместе с тем ЦК КП Азербайджана раскритиковал выход в свет этой статьи.

Несмотря на то что после ХХ съезда партии, ставшего началом больших изменений в обществе, прошло пять лет, все еще оставались актуальными вопросы юридического оправдания ряда пострадавших в годы репрессий поэтов и писателей. Главлит и республиканское архивное управление оказывали этому процессу серьезное сопротивление. Сами писатели тоже предпочитали относиться к проблеме осторожно. Например, несмотря на то что Мехти Гусейн и Сулейман Рагимов подписали ходатайство об оправдании поэта Гусейна Джавида, они не считали приемлемыми издание таких его творений, как «Пророк» и «Хромой Тимур», а также инсценировки его произведений, которые расценивались ими как «вредные». Существовал и ряд проблем с изданием произведений Микаила Мушфига, Юсифа Везира Чеменземинли. 6 июля 1960 г. Архивное управление при Совете министров республики направило в ЦК КП Азербайджана отрицательную справку о Юсифе Везире. В справке указывалось: «Согласно материалам Центрального государственного архива, Юсиф Везир был “махровым мусаватистом и панисламистом”. В 1912–1915 годах он возглавлял Киевский комитет партии “Мусават”. В 1919 году он был послом мусаватистского правительства при контрреволюционном украинском режиме и правительстве Крыма, а затем и послом в Стамбуле. В ЦГА хранилось подписанное лично письмо Юсиф-бека Везирова министру иностранных дел мусаватистского правительства, в котором Везиров выражал свою глубокую ненависть к большевизму»[445]445
  Информация от Архивного управления при Совете министров Азербайджанской ССР в ЦК КП Азербайджана, 6 июля 1960 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 49. Д. 332. Л. 32.


[Закрыть].

В сентябре 1960 г. Мехти Гусейн направил в ЦК КП республики справку о творчестве писателя для его полного оправдания. В ней он писал: «Издание и представление на суд читателей известных или хранящихся в архивах и еще не изданных произведений Юсифа Везира, обладавшего недюжинным писательским талантом, человека подготовленного, культурного, глубоко знавшего азербайджанский фольклор, является очень положительным событием, полезным для изучения определенного периода нашей литературы»[446]446
  Гусейн М. О произведениях Юсифа Везира (Чеменземинли), сентябрь 1960 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 49. Д. 332. Л. 35–36.


[Закрыть].

По поручению ЦК литературный критик Панах Халилов подготовил обширную информацию о Юсифе Везире. Он сообщал: «Если до Октябрьской революции Юсиф Везир по своим политическим убеждениям был сторонником идеи “Турана” – единства всех тюрко-татарских народов, то после нее он отошел от этой идеи и встал на позиции предоставления автономии для каждого народа в отдельности, в том числе и для азербайджанцев. Он не присоединился к большевикам и считал их политику по решению национального вопроса вредной в условиях Азербайджана. Не удовлетворяли его и позиции эсеров, кадетов, меньшевиков. После образования партии “Мусават” ему до определенной степени понравилась их программа»[447]447
  Халилов П. Информация о Юсифе Мирбала-оглы Везирове (Чеменземинли), 20 октября 1960 г.: Там же. Л.45–46.


[Закрыть]. Халилов приводил в информации и ряд фактов, подтверждавших отход писателя от мусаватистов, в частности его письмо Сталину от 8 июня 1937 г., включенное в текст информации. Указывая ряд интересных фактов из жизни и творчества писателя, критик писал: «Чеменземинли является честным советским писателем, перешедшим на советские позиции, литературным деятелем-патриотом. Необходимыми являются: издание его произведений, написание монографии о его жизни и творчестве, правильное определение его места в истории нашей литературы»[448]448
  Там же. Л. 47.


[Закрыть].

После ознакомления с документами о писателе ЦК КП Азербайджана принял 5 января 1961 г. постановление с оценкой творчества Чеменземинли. В постановлении указывалось на причастность писателя к «Мусавату», резкое неприятие им русской революции, но подчеркивалось, что его «работа в качестве политического деятеля мусаватистского правительства не означала проявления реакционных начал в его творчестве». Академии наук и другим заинтересованным ведомствам поручалось не замалчивать при рассмотрении жизни и общественной деятельности писателя фактов его контрреволюционной на определенном этапе деятельности и принадлежности к буржуазно-националистическому течению. Им предписывалось отказываться от односторонней оценки этого вопроса и объяснять, что свои самые лучшие и зрелые произведения Чеменземинли написал после того, как искренне принял советскую власть[449]449
  Постановление бюро ЦК КП Азербайджана об оценке писателями деятельности Чеменземинли, 5 января 1961 г.: Там же. Л. 4–5.


[Закрыть].

Летом 1960 г. в редакции газет и журналов, на радио и телевидение, в издательства и Главлит пришли секретные указания не публиковать и не допускать в эфир открыто враждебных материалов по отношению к Турции и Ирану. Для реализации этих указаний Главлит и КГБ взяли под пристальное внимание прессу республики, в особенности литературные газеты и журналы. В результате выяснилось, что журнал «Азербайджан» Союза писателей Азербайджана и издательство «Азернешр» несколько раз нарушали эту директиву партийных органов. Заведующий отделом поэзии журнала «Азербайджан» Али Керим писал Мехти Гусейну: «Поэма Мамеда Ибрагима “Течет Араз” представлена в редакцию 3 января 1961 года. До августа текущего года, учитывая указания вышестоящих товарищей, мы не могли печатать произведения, затрагивающие тему юга [имеется в виду Южный Азербайджан. – Дж. Г.]. Ввиду того, что это произведение тоже было на эту тему, мы вынуждены были вернуть его автору. Поэма Халила Рзы “Раны, перевязанные проволокой” написана на тему юга. Вследствие этого до августа мы не могли напечатать и ее. После читки поэмы мы направили ее в Главлит. Если не будет возражений, издадим во 2-м номере» [450]450
  Информация от А. Керима М. Гусейну, 1961: ГАЛИАР. Ф. 340. Оп. 1. Д. 916. Л. 163.


[Закрыть].

Однако Главлит не дал добро на публикацию поэмы. Начальник организации информировал ЦК КП республики: «6-го февраля 1961 года редакция журнала “Азербайджан” представила на контроль поэму поэта Халила Рзы под названием “Раны, перевязанные проволокой”. В поэме оплакивается тяжелое положение азербайджанцев в Иранском Азербайджане. Автор в поэме фиксирует общеизвестную истину и пишет о том, что город Астара и город Джульфа разделены на две части, так же как 10-миллионная страна, ее сила разделены на две части, что и родина, и нация разделены на две части». Халил Эфендиев включил в информацию некоторые переведенные подстрочно отрывки из поэмы. В одном из них говорилось:

 
Душа взаперти. Родина-тюрьма.
Где Бабек, где Джаваншир?
Жизнь не может оставаться такой.
Ни на том берегу,
Ни на этом берегу.
Пусть не будет ни горя, ни разлуки,
а пусть будет единый Азербайджан.
Пусть объединятся, чтоб была одна душа,
И на том берегу, и на этом берегу[451]451
  Информация от Х. С. Эфендиева в ЦК КП Азербайджана, 22 мая 1961 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 48. Д. 175. Л. 61.


[Закрыть].
 

Цензор считал, что поэма Халила Рзы в таком виде противоречит упомянутой директиве партийных органов и не может быть опубликована[452]452
  Там же. Л. 60.


[Закрыть]. Посредством соответствующего отдела ЦК Х. С. Эфендиев призывал оказывать воздействие на «Азернешр», редакцию журнала «Азербайджан», другие органы печати для выполнения решений партии и правительства. Принимая во внимание эти обращения Главлита, с целью предотвращения появления нежелательных тенденций в развитии литературы 14 февраля 1961 г. ЦК КП Азербайджана принял постановление «О состоянии советской азербайджанской литературы и мерах ее улучшения». Оно гласило, что советские азербайджанские писатели, идеологически руководствующиеся указаниями ЦК КПСС, создали в последнее время ряд успешных произведений в области прозы, поэзии, драматургии и литературной критики. «Наряду с этим, – говорилось в постановлении, – ЦК КП Азербайджана отмечает наличие существенных недостатков в творческой деятельности многих писателей, из творческой деятельности которых выпадает главное – героический труд советских людей». Оно подвергало резкой критике органы Союза писателей Азербайджана: журналы «Азербайджан» (на азербайджанском языке), «Литературный Азербайджан» (на русском языке), «Гракан Адрбеджан» (на армянском языке) – за публикацию произведений, «недостаточно отражающих жизнь и борьбу передовых людей труда»[453]453
  Постановление бюро ЦК КП Азербайджана «О состоянии советской азербайджанской литературы и мерах ее улучшения», 14 февраля 1961 г.: Там же. Д. 33. Л. 171–172.


[Закрыть].

Столь бдительная надзорная деятельность Главлита была характерна не только для Азербайджана. Контроль над литературой и искусством осуществлялся повсеместно на территории Советского Союза. Два столичных города СССР – Москва и Ленинград – находились под самым плотным контролем. В первую очередь потому, что произведения литературы и искусства, создававшиеся там, по своей художественной ценности, интеллектуальному уровню, насыщенности духом свободы, стремлению к лучшим образцам подлинного искусства значительно опережали плоды творчества в провинции, включая Азербайджан. В тот период в связи с идеологическими ошибками органы цензуры писали отрицательные отзывы на различные произведения. В Ленинграде, например, на сборник стихов Саши Черного (А. Гликберга, 1959); монографию Е. Наумова «Сергей Есенин» (1960);пьесу Ольги Берггольц «Рождены в Ленинграде» (1961); «Пути и судьбы» Владимира Орлова (1963); изданную в 1963 г. журналом «Нева» повесть Леонида Семина «Один на один»; стихи А. Яшина и В. Кулемина, напечатанные в том же журнале; одну из повестей сборника Михаила Алексеева «Бьют родники»; серию художника Владимира Гальбы «Сто улыбок»[454]454
  Культура и власть от Сталина до Горбачева: Цензура в Советском Союзе, 1917–1991: Документы. М.: РОССПЭН, 2004. С. 388–417.


[Закрыть].

Проникновение некоторых нежелательных тенденций из литературы и искусства в прессу, участившиеся проявления национального «я» в художественных произведениях стали причиной недовольства Москвы и руководства Азербайджана деятельностью Главного управления по охране военных и государственных тайн в печати при Совете министров республики. 23 мая 1961 г. бюро ЦК КП Азербайджана приняло постановление об улучшении работы Главлита. Однако все чаще появлявшиеся в прессе материалы, трактовавшиеся как проявления «национальной ограниченности», рост критического отношения к советскому образу жизни привели к возвращению руководства республики к этому вопросу меньше, чем через год. По поручению ЦК начальник Главлита Х. С. Эфендиев подготовил для руководства подробный отчет, датированный ноябрем 1961 г. Там он отобразил цензорский контроль, осуществлявшийся за научно-технической литературой, изданиями гуманитарного характера, газетами и журналами, издававшимися в республике[455]455
  Отчет Главного управления по охране военных и государственных тайн при Совете министров Азербайджанской ССР, 15 ноября 1961 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 49. Д. 91. Л. 17–23.


[Закрыть].

28 мая 1962 г. вопрос о республиканском Главлите был вынесен на заседание секретариата ЦК КП Азербайджана, в котором приняли участие начальник Главлита СССР П. К. Романов и заведующий отделом союзных республик организации Симаков. Главлит Азербайджанской ССР подвергся критике за проявления либерализма в ряде вопросов, ослабление надзора за прессой, потерю бдительности в отношении произведений литературы и искусства. В справке, подготовленной московскими товарищами, говорилось, что «Главлит открывает дорогу демагогам»[456]456
  Заседание секретариата ЦК КП Азербайджана, 28 мая 1962 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 49. Д. 91. Л. 36.


[Закрыть]. Представители руководства Главлита выразили мнение о необходимости освобождения Халила Эфендиева от занимаемой должности. В тот же день на заседании бюро ЦК КП Азербайджана от 28 мая его сняли с должности за серьезные недостатки в работе. На его место направили заместителя заведующего отделом ЦК Агабабу Рзаева. Но последний проработал на этом посту недолго. 5 января 1965 г. по представлению председателя Государственного комитета по делам печати Совета министров республики Исрафила Назарова Президиум ЦК КП Азербайджана назначил на должность начальника Главлита Азербайджанской ССР заведующего сектором радио и телевидения идеологического отдела ЦК Джангира Ильдрымзаде[457]457
  Постановление Президиума ЦК КП Азербайджана о Джангире Ильдрымзаде, 5 января 1965 г.: Там же. Оп. 52. Д. 15. Л. 201.


[Закрыть]. Он пробыл главным цензором республики не только до распада СССР, но и до ликвидации самой цензуры.