Текст книги "Советский Азербайджан: От оттепели к заморозкам"

Следует отметить, что в информациях и справках о событиях, подготовленных горкомом партии, КГБ и Министерством охраны общественного порядка для руководства республики, ничего не сообщалось о нападениях на портреты Хрущева и членов Президиума ЦК КПСС, хотя в ходе беспорядков большой портрет Хрущева, висевший на фасаде Дома культуры химиков, был сорван, брошен на землю и разорван в клочья. Однако в отчетах органов безопасности, направленных в Москву, отражены все события до мельчайших подробностей. В Тбилиси тогда только начало работать Закавказское бюро Президиума ЦК КПСС. И первым документом, который его председатель Г. Н. Бочкарев послал 18 ноября в ЦК КПСС, стала информация о событиях в Сумгаите [285]285
  Информация от Г. Н. Бочкарева в ЦК КПСС, 18 ноября 1963 г.: РГАНИ. Ф. 5. Оп. 31. Д. 222. Л. 10–12.


[Закрыть]. Конечно, Ахундов и все руководство республики знали о докладе Закбюро и сильно встревожились.

Один из нежелательных для В. Ю. Ахундова аспектов сумгаитских беспорядков заключался в том, что его брат Гусейн Ахундов работал тогда в Сумгаите председателем исполкома горсовета. Приняв во внимание все происшедшее 10 ноября, В. Ю. Ахундов представил вопрос о сумгаитских событиях на обсуждение бюро ЦК КП Азербайджана. Бюро вынесло сумгаитскому партийному руководству (Н. А. Балакишиеву, Р. Г. Мамедзаде, Е. И. Юсовой), председателю горисполкома Г. Ю. Ахундову, секретарю горкома комсомола В. Агамогланову за неудовлетворительную работу строгое предупреждение. До сведения председателя КГБ С. К. Цвигуна и министра ООП Х. М. Мамедова была доведена необходимость укрепления подразделения госбезопасности и милиции Сумгаита. Им поручили, учитывая слабую работу этих органов, в ближайшее время подобрать на должность уполномоченного КГБ по городу и начальника горотдела милиции опытных сотрудников и представить их ЦК КП Азербайджана, а также привлечь к ответственности организаторов беспорядков и провести доскональное расследование их дел. Такими упреждающими мерами руководство ЦК КП Азербайджана надеялось смягчить недовольство Москвы антисоветскими выступлениями в республике и локализовать решение вопроса. Также бюро постановило начиная с 12 ноября провести на предприятиях и в учреждениях Сумгаита партийные собрания с участием секретаря ЦК КП Азербайджана Али Амирова, заведующего отделом промышленности ЦК Паши Арушанова и первого секретаря ЦК ЛКСМ Азербайджана Масуда Ализаде. Решение бюро обязывало В. Ю. Ахундова и П. А. Арушанова принять участие в работе очередной городской партийной конференции[286]286
  Постановление бюро ЦК КП Азербайджана в связи с сумгаитскими беспорядками, 10 ноября 1963 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 50. Д. 43. Л. 34–35.


[Закрыть].

Сразу после решения бюро ЦК КП Азербайджана было возбуждено уголовное дело по расследованию сумгаитских беспорядков, вести которое поручили старшему следователю следственного отдела КГБ при Совете министров Азербайджанской ССР майору Эрнесту Арутюнову. В постановлении о возбуждении уголовного дела и принятии его к исполнению Арутюнов писал: «7 ноября 1963 года на площади им. В. И. Ленина города Сумгаита отдельные хулиганствующие лица устроили беспорядки. В результате были повреждены портреты некоторых руководителей партии и правительства, избиты представители органов власти, а также разбиты стекла здания горотдела милиции и сожжены два мотоцикла.» Далее Арутюнов, принимая к сведению все эти факты, постановлял: «1. Начать уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 72 (“массовые беспорядки”) Уголовного кодекса Азербайджанской ССР. 2. Принять это дело к своему исполнению и начать предварительное следствие» [287]287
  Həsənli M. Sumqayıt qiyamı // Yeni yüZil. 2001. 28 dekabr.


[Закрыть].

Первым делом Э. Арутюнов приступил к допросу подозреваемых: 14 ноября – Асифа Байрамова; 15 ноября – Мириша Алимирзоева;17 ноября – Яшара Махмудова. Все они дали показания о беспорядках, произошедших 7 ноября. В протоколе допроса М. Алимирзоева говорится: «Вопрос: Что вы можете сказать о своем участии в случившемся преступлении? Ответ: В тот день я был дружинником. Увидел, как 28-29-летний азербайджанец в первых рядах демонстрантов нес портрет Сталина. Мы вместе с моим товарищем Марифатом подошли к нему и силой отняли у него портрет, сказав, что нести его запрещается. В это время 4 или 5 молодых азербайджанцев стали бить Марифата. Я тоже получил несколько ударов кулаком. Затем 15–20 человек, забравшись на машину, порвали плакаты. Вопрос: Зачем вы говорите неправду? Ответ: Я не обманываю, говорю то, что видел, и то, что знаю.»[288]288
  Ibid.


[Закрыть]

Больший интерес представляет допрос следователем подозреваемого в участии в беспорядках Яшара Махмудова, который происходил 3 января 1964 г.: «Вопрос: Вы передали через охранника, чтобы вас допросил следователь. Какие показания вы хотите дать? Ответ: Со дня ареста и до сих пор во время следствия я говорил неправду. Однако, обдумав все, я решил рассказать правду о совершенном мной преступлении, чтобы облегчить свое положение. Накануне вечером в общежитии Агамуса сказал мне, что завтра на демонстрации будет драка и мне нужно прийти за здание клуба БТЗ [Бакинский, в последующем Азербайджанский трубопрокатный завод. – Дж. Г.]. Я пришел в 11 часов, началась драка. Во время драки я тоже ударил одного милиционера. Вопрос: Зачем ты ударил милиционера? Ответ: Я обратился в отделение милиции для того, чтобы получить паспорт. Ввиду того, что вопрос затянулся, я чувствовал определенную злобу по отношению к милицейскому управлению и милиционерам. Поэтому я его и ударил. Вопрос: А что вы делали потом? Ответ: После того, как ударил милиционера, я хотел пойти домой. Однако, когда я проходил мимо стоявшего напротив трибуны автогрейдера, незнакомый человек взял меня за руку и сказал, чтобы я взобрался на автогрейдер и сбросил вниз укрепленные на нем плакаты. Потом два человека заставили меня это сделать. Когда я поднялся на автогрейдер, то увидел, что на крыше его кабины по центру был установлен портрет Хрущева, а с боков – портрет Микояна и флаги. Портрет Хрущева был оторван и болтался, а портрет Микояна был на месте. Вопрос: И еще вы принимали участие в закидывании камнями портрета первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета министров, не так ли? Ответ: Мое участие состояло в том, что я поднял с земли кусок доски и бросил в портрет»[289]289
  Həsənli M. Sumqayıt qiyamı // Yeni yüZil. 2001. 30 dekabr.


[Закрыть].

В ходе расследования постепенно всплывало, что основной причиной беспорядков послужил недостаток хлеба и других продуктов питания. В тот же период в бакинском поселке им. Разина голодное население напало на хлебозавод. В результате потасовок были нанесены сильные побои первому секретарю Ленинского райкома партии, пытавшемуся воспрепятствовать нападению. Во избежание повторения подобного в Сумгаите приняли решение, чтобы на тамошнем хлебозаводе всегда дежурил кто-то из руководителей города. Вот что вспоминает о тех временах Рамиз Мамедзаде, работавший вторым секретарем Сумгаитского горкома КП Азербайджана: «Нехватка хлеба началась в январе 1963 года. Я помню, придешь домой, обед есть, а хлеба нет. В горкоме была столовая, помню, как однажды третий секретарь Евгения Ивановна [Юсова. – Дж. Г.] принесла одну буханку хлеба и разделила между всеми поровну»[290]290
  Axundova E. Heydər Əliyev: Şəxsiyyət və zaman. I hissə: 1923–1969. Bakı, 2007. S. 186.


[Закрыть].

16 ноября состоялась Сумгаитская городская партийная конференция. Первый секретарь горкома партии Н. А. Балакишиев, открывая работу конференции, сказал: «Произошедшее чрезвычайное событие, когда небольшая группа хулиганов после окончания демонстрации развязала драку и испортила праздничное настроение трудящихся города, еще раз подтверждает наличие у нас больших недостатков в деле воспитания нового человека». Затем слово было предоставлено руководителям сумгаитских предприятий. Секретарь парткома завода синтетического каучука Б. Агаев заявил: «Коллектив нашего завода с гневом воспринял действия группы хулиганов, пытавшихся нарушить отдых трудящихся города, с ненавистью осуждает их попытки и требует привлечь их к строгой ответственности» [291]291
  Həsənli M. Sumqayıt qiyamı // Yeni yüZil. 2001. 28 dekabr.


[Закрыть].

Учительница школы № 2 Ликина сообщила: «Я попросила детей рассказать, почему произошли эти события. Один из них сказал, что это произошло, потому что не было хлеба. Видимо, дети не читали речь товарища Подгорного, и родители их дома тоже ее не читали. Поэтому я спросила у них, что случилось бы в какой-то капиталистической стране, если бы у них был неурожай? Ведь у нас уже 45 лет, как не было такого положения. Если бы такое случилось в Италии, Испании, Японии или другой капиталистической стране, там бы дети пошли побираться, страдали бы от голода. У нас же такого не было. Кто у нас терпел тяготы? Когда мы вернулись к обсуждению этого вопроса, дети уже с гневом говорили, что этих людей надо расстрелять, сослать и т. д.»[292]292
  Ibid.


[Закрыть].

19 ноября бюро ЦК КП Азербайджана с участием сумгаитских руководителей снова вынесло на обсуждение вопросы, связанные со случившимися беспорядками. На повестке дня заседания бюро ЦК стояло 5 вопросов: наряду с сумгаитскими событиями были затронуты обращения граждан в связи со снабжением хлебом, подготовка кадров для усиления атеистической пропаганды среди голодающего населения в районах и другие вопросы[293]293
  См.: Протокол № 28 заседания бюро ЦК КП Азербайджана, 19 ноября 1963 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 50. Д. 43. Л. 6.


[Закрыть]. За день до заседания бюро от С. К. Цвигуна в ЦК поступило представление на смену уполномоченного КГБ по Сумгаиту. В нем указывалось, что А. Гаджиев освобождается от занимаемой должности из-за того, что не смог обеспечить работу аппарата КГБ в городе, а на его место назначается Н. Зейналов. 19 ноября бюро ЦК КП Азербайджана утвердило это кадровое перемещение[294]294
  Решение бюро ЦК КП Азербайджана о Н. Зейналове и А. Гаджиеве, 19 ноября 1963 г.: Там же.


[Закрыть].

В заседании бюро ЦК КП республики 19 ноября принял участие и заведующий сектором отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС Ю. М. Старченко. Были приглашены также члены бюро Сумгаитского горкома партии: Н. Балакишиев. Р. Мамедзаде, Е. Юсова, Г. Ахундов, В. Агамогланов, А. Зейналов, А. Гаджиев и А. Керимов. Вел заседание В. Ю. Ахундов. Он предоставил слово первому секретарю горкома партии Н. А. Балакишиеву, который сказал: «События, произошедшие после демонстрации 7 ноября, в том числе приход на демонстрацию с портретами Сталина, случились не впервые. Начиная с майских демонстраций 1962 года отдельные люди стали приходить на демонстрации с портретами Сталина. Принимая во внимание, что это является выражением протеста против основных решений нашей партии, мы на заседании бюро горкома партии создали предпраздничную комиссию в составе председателя горисполкома, второго секретаря горкома партии, ряда руководящих партийных и комсомольских работников. Бюро горкома партии очень внимательно подошло к составлению плана мероприятий» [295]295
  Стенограмма заседания бюро ЦК КП Азербайджана, 19 ноября 1963 г.: Там же. Л. 87.


[Закрыть].

В своем выступлении Балакишиев обратил внимание на причины, породившие беспорядки, действия во время них партийных, советских и комсомольских органов. Он указал, что в последнее время снабжение города продуктами питания несколько улучшилось, в городе введен в эксплуатацию ряд промышленных предприятий, выполнен государственный план, что трудящимся города удалось хорошо провести демонстрацию. В связи с беспорядками, случившимися в тот день, он сказал: «В 10 часов начали демонстрацию. Она длилась полтора часа. В половине двенадцатого машина деревообделочного завода с транспарантами застряла, но работники деревообделочного завода прошли. Все товарищи поднялись в горком партии, потому что в канун праздника мы решили посетить больницы, ряд предприятий, чтобы создать праздничную атмосферу. Минут через 15 мы услышали шум. Посмотрев в окно, мы увидели, что там скопилось огромное количество людей и около этой машины стоял народ. Было принято решение членам бюро спуститься вниз и выяснить, почему такой шум и свист. Мы спустились вниз, стали вести разъяснение. В основном там стояли ротозеи. Оказывается, далеко до площади была попытка у товарищей пронести маленький портрет Сталина размером 9412. Оперативными дружинниками были приняты меры по недопущению этого. Когда демонстрация закончилась, вокруг этих людей столпился народ. Товарищи, которые собрались там, начали рассеиваться. В это время нам сказали, что группа хулиганствующих элементов оказалась на площади у портрета Никиты Сергеевича Хрущева. Там оказались и военком города Кроль, и зам. начальника милиции. В это время, когда мы подходили к площади, двое-трое из этой группы лиц бросили 2–3 камня в этот портрет. Военком, увидев нас, начал их успокаивать. Эта группа вся бросилась на Кроля. Мы начали разъяснять товарищам, что же они делают. Видно было, что среди них есть и пьяные, и озверелые товарищи. Тов. Кроля вытащили оттуда, но сильно пострадал зам. начальника милиции. На площади обстановка нормализовалась. Мы поднялись опять в кабинет. В это время звонят из милиции, что группа хулиганствующих элементов набросилась на милицию. Было принято решение, что, пока я у себя в кабинете буду принимать меры по нормализации положения, остальные товарищи выедут в район милиции. Эти хулиганы ринулись в милицию, убедившись, что никого из их товарищей там нет, перевернули два мотоцикла, подожгли бак. 12-летний парень со второго интерната, мать работает на трубопрокатном заводе, был ранен и доставлен в больницу. Ему была сделана операция, и сейчас самочувствие его хорошее. Вот коротко все, что произошло после демонстрации 7 ноября. Мы тут же сообщили в первую очередь в Центральный Комитет. После обеда приехали товарищи Арушанов, Везиров, Ализаде. Эта позорная операция длилась всего 40–45 минут»[296]296
  Стенограмма заседания бюро ЦК КП Азербайджана, 19 ноября 1963 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 50. Д. 43. Л. 88–89.


[Закрыть].

Затем Балакишиев рассказал о собраниях, которые прошли в последние дни на предприятиях и в учреждениях Сумгаита, подчеркнул, что все 99,9 % выступавших – и старые коммунисты, и молодые комсомольцы – требовали сурово наказать хулиганствующие элементы. Он также признал наличие серьезных ошибок в идеологической работе, допущенных Сумгаитским горкомом партии, особенно в выполнении решений июньского 1963 г. пленума ЦК КПСС, посвященного идеологическим вопросам.

Однако между информацией Балакишиева и официальной справкой органов госбезопасности и МООП были серьезные расхождения. Первый секретарь горкома партии всячески пытался придать событиям случайный характер, создавая впечатление, будто участники беспорядков – пьяные хулиганствующие элементы, не до конца осознававшие свои поступки. Затем слово предоставили второму секретарю Сумгаитского горкома партии Р. Г. Мамедзаде. Будучи ответственным за идеологическую работу, Мамедзаде акцентировал внимание на недостатках, имевшихся в этой сфере, особенно в работе с молодежью, а также беспорядках, устроенных 7 ноября хулиганствующими элементами. Однако заведующий сектором отдела ЦК КПСС Старченко прервал его, спросив: «Товарищ Мамедзаде, вы говорите о хулиганствующих элементах. Сейчас разобрались, кто это такие? Насколько мне известно – это рабочие люди принимали участие в этом деле. Давайте здесь прямо говорить. Можно критиковать и себя, но все же эти люди с заводов. Это объясняется не только вашей слабостью. Там есть партийная, профсоюзная и комсомольская организации»[297]297
  Там же. Л. 93.


[Закрыть]. Мамедзаде признал, что участники беспорядков – молодые люди, которые недавно приехали в Сумгаит и недолго работали на предприятиях.

Председатель Сумгаитского горисполкома Г. Ю. Ахундов, выступивший на заседании бюро, представил события по-другому. Он сказал, что произошедшее – не первый, четвертый случай, и посетовал на то, что милиция не изъяла портрет Сталина еще до выхода на центральную площадь. Далее он продолжил: «Надо разобрать факт, почему до трибуны не убрали портреты? Мне как члену партии было обидно. Вокруг нас было много членов партии, которые стояли и смотрели, как бьют, хотя они носят партбилет. Какие же мы коммунисты, если такая неорганизованная толпа подняла такой шум? Нужно отметить неорганизованность милиции. Собрались в одну кучку и стреляют в воздух. Для нас, руководителей, это была школа» [298]298
  Там же. Л. 93–94.


[Закрыть].

Выступивший на заседании бюро ЦК бывший уполномоченный КГБ по Сумгаиту А. Гаджиев также подтвердил, что вынос портрета Сталина на центральную площадь происходил и ранее, о чем он информировал и ЦК партии, и КГБ. Он указал на неэффективность ранее проведенных профилактических мероприятий. Далее он обрушился с критикой на первого секретаря горкома партии Балакишиева, который необъективно докладывал о произошедшем, и обвинил его в том, что именно по его указанию руководство города фактически прервало демонстрацию трудящихся, поспешно покинуло трибуну и скрылось в здании горкома партии. «Неправильными, – продолжил Гаджиев, – были наши действия в отношении изъятия карточек на демонстрации. Товарищи члены бюро и мы обходили колонны демонстрантов. Никакого проявления и сигналов не было, что в колонне имеются фотокарточки Сталина. Видимо, люди тайком вынесли, а дружинники и военком под свою ответственность ринулись на них, стали вырывать, а потом незаметно скрылись. Это в некоторой степени способствовало такому событию. Не надо было прекращать демонстрацию, надо было продолжать демонстрацию. Народ сам бы наладил порядок»[299]299
  Стенограмма заседания бюро ЦК КП Азербайджана, 19 ноября 1963 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 50. Д. 43. Л. 94–95.


[Закрыть].

Бывший уполномоченный КГБ по Сумгаиту, пролив свет на некоторые моменты, связанные с беспорядками 7 ноября, поставил руководство Сумгаита в неудобное положение. Поэтому комсомольский вожак города Агамогланов, взявший слово сразу после Гаджиева, сказал, что не согласен с мнением о необходимости продолжения демонстрации в тех условиях. Затем ввиду того, что большинство участников беспорядков были молодыми людьми, он переложил большую часть ответственности за беспорядки на городскую комсомольскую организацию, которую возглавлял. Оценив мужественный поступок военкома Кроля, он сказал: «Как же ему не вторгнуться в эту толпу? Он же коммунист. Хулиганствующие элементы, и сколько бы их ни было, и надо было их пресечь. Исходя из этих соображений, были совершены попытки. Думается, что помощь нам оказывается большая. Ежедневно в большом количестве общежитий нами ведется воинствующая пропаганда решений XXII съезда. Думаю, что мы с себя это пятно смоем» [300]300
  Там же. Л. 97–98.


[Закрыть].

Секретарь городского комитета партии Е. И. Юсова высказала примерно такие же мысли. Однако выступивший после нее секретарь парткома треста № 1 А. Керимов выразил свое несогласие с ней. Он сказал, что главным недостатком идеологической работы в городе является неискренность. Керимов также указал на то, что непосредственно Рамиз Мамедзаде отдал дружинникам и Кролю распоряжение отбирать портреты. Повернувшись к Агамогланову, он сказал: «Товарищ Агамогланов, в твоем кабинете получали инструкции отбирать портреты. Товарища Кроля били, потому что, когда кидали камни в портрет Хрущева, он препятствовал тому, чтобы камни попали в портрет. Кроля не смогли убить только потому, что его окружили наши товарищи»[301]301
  Там же.


[Закрыть]. В тоже время Керимов обвинил руководство города в невнимательном отношении к жалобам и пожеланиям трудящихся, проживании не в городе, которым руководят, а в Баку.

После этих выступлений слово взял секретарь ЦК КП Азербайджана по промышленности Али Амиров. Он подробно остановился на событиях 7 ноября и породивших их причинах. Амиров отметил, что своей неспособностью предотвратить эти события руководство города допустило очень серьезную ошибку, чем еще больше расшатало обстановку. По мнению оратора, поскольку подобные случаи имели место и в прошлом, руководство города не проявило серьезного отношения к подготовке праздника, а демонстрацию прекращать не следовало. «Надо было дать им пройти, – отметил он, – тем более что был конец демонстрации. Можно было бы сфотографировать этих людей, а потом с ними провести соответствующую работу. Тут была проявлена горячность со стороны дружинников и административных работников. Дело в том, кто участники этого события. Это молодежь в возрасте 18–22 лет. Хотя сам тов. Агамогланов вел себя героически, он заслонил Кроля, но очень сильно виноват городской комитет комсомола потому, что большинство этих хулиганов молодежь, приезжая из районов республики. Тут есть какие-то организаторы, потому что эти масаллинские и лерикские ребята по своей инициативе вряд ли сумели бы устроить такой саботаж. Городское руководство очень сильно виновато. Оно это понимает. Одностороннее увлечение хозяйственными вопросами отвлекло их от основной заботы – заботы о работе с людьми. Это большой позор для всех нас, и в частности для нашего бюро, потому что мы этот вопрос упустили. Мне нисколько не нравится отсутствие единодушия у членов бюро горкома. Я считаю, что нам надо центр своей работы во всех предприятиях непосредственно перенести в быт, столовые, клубы, красные уголки» [302]302
  Там же. Л. 99-100.


[Закрыть].

Присоединившийся к обсуждениям второй секретарь ЦК КП Азербайджана П. М. Елистратов сделал попытку разобрать вопрос в более широком ключе: «В сентябре этого года в ЦК КПСС состоялось совещание. На этом совещании по поручению Центрального Комитета выступил товарищ Ильичев, который недвусмысленно сказал в своем выступлении, что мы переживаем серьезное положение, как в отношении внутреннего, так и внешнего. Мы должны иначе подходить к идеологической работе. Никому не секрет, что у нашего государства есть враги, это власовцы, которые ходят среди нас, националисты, разного рода хулиганы, которые не работают, занимаются паразитическим трудом. Второе замечание к тов. Ахундову [Гусейну Ахундову, председателю горисполкома. – Дж. Г.]. Вы говорите, что легко сейчас судить, а значительно труднее, когда событие происходит, и на месте разобраться. Я с вами согласен. Но ведь вам, т. Ахундов, и всем членам бюро горкома было известно задолго до этих событий, что эти события назревают. Комитет государственной безопасности нас информировал, что готовятся такие события. Причем я должен сказать, т. Балакишиев, прискорбно, что вы пытаетесь кое-что утаить. Это сегодня выясняется. Демонстрация не кончилась. Вы, по существу, отсекли демонстрацию и не должны были этого делать. Неприятно, что у вас в бюро нет единодушия. Я должен сказать, что в этом вопросе городской комитет проявил политическую беспечность. Нужно бюро горкома здесь ясно и определенно сказать и написать, что бюро горкома партии из имеющихся в прошлом фактов не сделало должных политических выводов. Мы в прошлый раз говорили, что все дело в том, что мы плохо работали с массами, особенно с молодежью. В этих событиях, как в фокусе, отразилась вся работа Сумгаитской партийной организации. Разве на прошедшей партийной конференции делегаты об этом не говорили? Городской комитет, увлекаясь хозяйственной работой, забыл о политической работе. Вы не сделали правильных выводов из этой критики. Надо же правильные выводы сделать. Мы не для того занимаемся прениями и выносим решения, чтобы наплевать потом на них. Тут трудно сейчас говорить, но никаких портретов не было. Были обычные очень плохо сделанные карточки, и за три шага не было видно, что это Сталин. Тут фактически неправильно было сделано. Надо было за десять дней, за неделю провести работу с товарищами, и провести так, чтобы они не тащили эти карточки на демонстрацию. А тут начали вырывать, и получилась такая свалка»[303]303
  Стенограмма заседания бюро ЦК КП Азербайджана, 19 ноября 1963 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 50. Д. 43. Л. 100–102.


[Закрыть].

Подводя итоги обсуждения, В. Ю. Ахундов сказал: «Товарищи, прежде всего нам надо дать политическую оценку этому событию, потому что спустя два года после XXII съезда партии, а еще раньше – ХХ съезда партии, а XXII съезд окончательно развенчал культ личности. После этого на улицах Сумгаита появляются портреты Сталина. Мимо этого факта пройти и вести его по линии уголовных элементов было бы неправильным. Это всей партийной организации вы нанесли урон. А кто за это отвечает? Прежде всего вы, т. Балакишиев и т. Ахундов, – основные руководители города. Вам Центральный Комитет доверил руководство, и вы отвечаете за это… Вы проявили политическую беспечность, незрелость, непонимание того, что может произойти, и, по существу, способствовали развитию этих событий. Нельзя пройти мимо того, где это произошло. Может, это произошло там, где с жильем плохо? Где зарплата невысокая, где магазинов мало, с обеспечением плохо? Нет ведь. Все это говорит в пользу Сумгаита. Жилья больше, чем достаточно, зарплата высокая, продуктами питания более-менее обеспечены лучше, чем в других местах, и все-таки это произошло. Как же вы хотите пройти мимо этих фактов? Чем же тогда объяснить? Следовательно, объективных условий, которые способствовали бы развитию этих настроений, не было. Партия разгромила культ личности на XX, XXI, XXII съездах. Уже три года партия громит культ личности, и вдруг где – в Сумгаите – такое выступление. Вы сейчас представляете, какую пощечину нанесли нашей партийной организации?»[304]304
  Там же. Л. 104–105.


[Закрыть]

Ахундов обвинил руководство города в незрелости, упущениях в вопросах политического воспитания. Он указал, что за последние 13 лет город вырос в 5–6 раз и ни один город в истории не рос такими темпами. По мнению Ахундова, большой приток новых людей в Сумгаит следовало регулировать комсомольским призывом. В целом, приток населения в промышленные города Азербайджана первой половины 1960-х гг. осуществлялся за счет как миграции из других союзных республик, так и приезда населения из сельских районов самой республики. Комиссия по исследованию трудовых ресурсов республики констатировала: «Только за 1960–1964 гг. в города и рабочие поселки Азербайджанской ССР переехало из других союзных республик около 40 тыс. чел. и, кроме того, из сельской местности – около 30 тыс. чел. Итого – около 70 тыс. чел., из них примерно 30–35 тыс. чел. – лица трудоспособного возраста»[305]305
  О состоянии и мерах по улучшению использования трудовых ресурсов Азербайджанской ССР, 8 марта 1965 г.: ГААР. Ф. 411. Оп. 45. Д. 47. Л. 12.


[Закрыть].

Первый секретарь республиканского ЦК поручил председателю Совнархоза С. А. Везирову и секретарю ЦК по вопросам промышленности А. Дж. Амирову в течение месяца обеспечить непосредственное проживание руководства Сумгаита в городе, в котором они работают. Он также выразил недовольство ослаблением паспортного режима в республике, попытками руководства города скрыть подробности событий 7 ноября, работой административных органов, безразличным отношением партийных и советских органов к заявлениям и жалобам населения. «Это очень важный вопрос вообще, – сказал он, – и, в частности, в условиях, когда есть недостаток в хлебе. Одно дело, товарищи, когда он сыт, настроение хорошее, а другое дело, когда хлеба не достал и вы к нему еще и неправильно относитесь. Вместе со всем мы не должны забывать о “Голосе Америки”, Китае, упускать это из вида. Например, в Сумгаите заканчивается конференция, и сразу объявляют о показе фильма “Гангстеры и филантропы”. Вы должны выбирать такие фильмы, которые после конференции давали бы энергию»[306]306
  Стенограмма заседания бюро ЦК КП Азербайджана, 19 ноября 1963 г.: АПД УДП АР. Ф. 1. Оп. 50. Д. 43. Л. 107.


[Закрыть].

После долгих обсуждений бюро приняло постановление по сумгаитским беспорядкам. Там говорилось: «Предупредить бюро Сумгаитского горкома КП Азербайджана и персонально секретарей горкома партии т.т. Балакишиева, Мамедзаде, Юсову, председателя горисполкома т. Ахундова и секретаря горкома комсомола т. Агамогланова об их ответственности за низкий уровень политико-воспитательной работы среди трудящихся города и потребовать сделать должные политические выводы из имеющих место фактов, обеспечить коренное улучшение идеологической работы в свете требований июньского пленума ЦК КПСС, постоянно воспитывать коммунистов, комсомольцев и всех трудящихся города в духе высокой политической бдительности и нетерпимого отношения к любым преступным проявлениям. Принять к сведению сообщение председателя Комитета государственной безопасности при Совете министров Азербайджанской ССР т. Цвигун о том, что основные зачинщики бесчинств установлены и арестованы, которые после тщательного расследования будут привлечены к ответственности по всей строгости закона»[307]307
  Постановление бюро ЦК КП Азербайджана «О беспорядках, устроенных хулиганствующими элементами 7 ноября 1963 года в г. Сумгаите», 19 ноября 1963 г.: Там же. Л. 28–29.


[Закрыть]. 22 ноября особому отделу аппарата ЦК КП Азербайджана было дано поручение направить копию постановления в отделы ЦК, Совет министров, Бакинскому и Сумгаитскому комитетам КП Азербайджана, ЦК ЛКСМ Азербайджана, КГБ при Совете министров Азербайджана, Министерство охраны общественного порядка, а также разослать 6-й пункт постановления в министерства торговли, здравоохранения, коммунального хозяйства, бытового обслуживания и местного хозяйства, Госкомитет Азербайджанской ССР по кинематографии, правление республиканского общества «Знание»[308]308
  Письмо М. Мехтиева в особый отдел ЦК, 22 ноября 1963 г.: Там же. Л. 30.


[Закрыть].

29 января 1964 г. А. Амиров, Х. Везиров и М. Мехтиев подготовили справку о выполнении постановления бюро ЦК КП Азербайджана от 19 ноября 1963 г. Там говорится, что 10 декабря 1963 г. в Сумгаите проведено собрание на тему «Роль партийных органов в коммунистическом воспитании интеллигенции, актива и трудящихся». По линии городского отдела республиканского общества «Знание» прочитано 487 лекций, из них 182 – в общежитиях. В целях улучшения социальной обстановки Министерство торговли республики выделило Сумгаиту дополнительно к годовым фондам продукты питания на сумму 443 тыс. руб., в том числе 31 тонну масла, 13 тонн печенья, 40 тонн круп, 15 тонн сала и маргарина. Городской сети общественного питания выделены 10 тонн муки первого сорта, 10 тонн макаронной продукции, 16 тонн круп и другая продукция. Обеспечено бесперебойное снабжение города хлебом [309]309
  Справка А. Амирова, Х. Везирова, М. Мехтиева в ЦК КП Азербайджана, 29 января 1964 г.: Там же. Оп. 51. Д. 88. Л. 22–26.


[Закрыть].

Следствие по делу о беспорядках завершилось осуждением шести человек на сроки от 3 до 6 лет. В ходе судебного процесса, который начался 8 июня 1964 г., в своих показаниях суду Самандар Ибрагимов заявил: «Сколько помню себя, столько помню портреты Сталина. Моя любовь к нему безгранична. Поэтому я хотел избить Кроля». Энвер Махмудов во время судебного допроса показал: «Меня арестовали 14 ноября. Во время следствия рассказал про события. Мне не поверили, надо мной смеялись, меня били. Я не знаю, что написал майор Арутюнов, он силой заставил меня расписаться. Я хотел повеситься. Мне устроили очную ставку с Бабаяном и Искандаряном. Искандарян сказал, что я якобы поднялся на автобус, такого не было». Свидетель дружинник Искандарян: «Махмудов Энвер стоял на крыше автобуса и кричал: “Да здравствует товарищ Сталин! Долой Хрущева!” Поэтому среди людей возникли волнения». Э. Махмудов: «Искандарян говорит неправду. Я не говорил: да здравствует Сталин, а говорил: видите этого негодяя, он один из тех, кто испортил нам праздник. До этих событий Искандарян занимался перепродажей билетов в кино. Я говорил ему, что это плохая работа, не занимайся ею. На следствии я говорил об этом разговоре с Искандаряном следователю. Не знаю, почему он не занес этого в протокол».

Асиф Байрамов обвинял в своем аресте начальника горотде-ла милиции Сумгаита. Он рассказал суду: «Мы сильно поспорили в очереди за хлебом с начальником милиции Сумгаита Гашимовым. Он был в гражданской одежде, я его не узнал и наговорил ему грубостей. Он хотел лишить меня места в очереди. Я встал в 6 часов утра, чтобы купить хлеб, встал в очередь. Я занял очередь в двух местах, потому что у меня большая семья, а тогда не давали больше двух килограммов в одни руки. Там стояли пожилые люди, они сказали, что я занимал очередь. Поэтому Гашимов постарался, чтобы меня арестовали»[310]310
  Həsənli M. Sumqayıt qiyamı // Yeni yüZil. 2001. 30 dekabr.


[Закрыть].