Текст книги "Игроки и любовники"

– Конечно, – согласился Эл. – Может, сойдешь со стола, дорогая? Обнаженная Золотая леди подчинилась и под плоские шуточки спрыгнула на пол.

– Дайте ей стул, – приказал Эл. – Садись рядом, дорогуша. Выпей шампанского.

Эл протянул ей бокал, но немедленно убрал его, когда девушка протянула руку. Он повторил эту шутку три раза, и Золотая леди ему подыгрывала. Потом он вылил на нее шампанское. Потеки от него остались на золотом макияже.

Девушка рассмеялась вместе со всеми и села.

– Хочешь торта? – спросил Эл.

– О, нет… – начала она, но было уже поздно. Эл поднял торт и швырнул его прямо в Золотую леди. Шоколадный масляный крем прилип к ее груди.

– Кто хочет десерта? – смеялся Эл.

Нелли поднялась из-за стола и выскочила из зала. Эван увидел, как она уходит, и страшно пожалел, что не может пойти следом. Рука болела, тело онемело, и он беспокоился, куда подевались Глори и Плам.

– Эй, Эван, мальчик, – протягивал ему ложку Эл. – Угощайся тортом. Давай, веселись, сынок.

Глава 41

– Если день в Палм-Спрингз превратит тебя в новую модель фирмы «Мак», то почему бы не поехать? – настаивал Коди.

– Я тебя не понимаю, – злилась Даллас – Ты что, дурак? Парень хочет в постель. Это тебе понятно? И ты настаиваешь, чтобы я приняла приглашение во имя работы? Я хочу определенно знать твое мнение.

– Ты сумеешь с ним справиться.

– Ха-ха! Я сумею с ним справиться. Как мило. А я не хочу с ним справляться! Понятно? Не желаю.

– Я не имел в виду физически, глупышка.

– Прекрати называть меня глупышкой. Я прожила сложную жизнь и, если бы была глупой, сегодня меня бы не было рядом с тобой.

– Что за сложная жизнь у тебя была? С твоей-то внешностью. Даллас усмехнулась:

– О Боже! Ты даже не хочешь знать обо мне! Разве это важно? Я здесь, и ты можешь протолкнуть меня в блестящее будущее. Что значит мое прошлое? Тебе все равно, – она сделала паузу и устало посмотрела на него. – Почему бы тебе не уйти домой, Коди?

Они стояли перед входной дверью и спорили. Даллас чувствовала себя усталой и злой. На вечеринке ей было просто противно. Пустая болтовня. Она ненавидела Коди за то, что он заставил ее туда пойти.

– Аарон Мак позвонит мне рано утром, – сказал Коди, – Я обещал, что поговорю с тобой.

– А почему бы тебе не поехать с ним в Палм-Спрингз? – полушутливо предложила Даллас – Ты ему понравился. Он старый, почти импотент. Так что не заметит, кого трахает, тебя или меня.

– Ты отвратительна.

– Так же, как и твои предложения.

– Я ничего не предлагаю, – раздраженно спорил Коди. – Я говорю, что если ты поедешь в Палм-Спрингз, то контракт – наш. Ты можешь вернуться в тот же день. Он хочет, чтобы вас увидели вместе, вот и все. Если нужно, я тоже поеду.

– Боже, как ты наивен. Как может человек жить в этом городе, работать в кино и все же оставаться наивным!

– Доверься мне, Даллас. Я ведь помог тебе получить главную роль в «Женщине для мужчин»? Причем на самых выгодных условиях. Ты получишь миллион долларов, если будешь рекламировать продукцию фирмы «Мак». Хочешь? Поехали в Палм-Спрингз, я от тебя не отойду. Торжественно обещаю.

– Обещаешь? – решимость Даллас начинала слабеть.

– Клянусь честью наивного агента.

– Господи, ты умеешь уговаривать.

– Знаю. Ты поедешь? Даллас вздохнула и улыбнулась.

– Миллион долларов выглядит заманчиво. Но ты не должен…

– Отходить от тебя, – закончил он. – Я позвоню рано утром и сообщу план действий.

В Палм-Спрингз стояла жара. У Аарона, по его словам, там был маленький дом. Шесть спален, каждая с ванной, гигантская гостиная, бассейн олимпийских размеров и скромное поле для гольфа.

– Приятное маленькое местечко, – сухо отметила Даллас.

– Я не часто здесь бываю, – объяснил Аарон. – Два-три раза в год. Если захочешь когда-нибудь воспользоваться домом, он в твоем распоряжении. Коди, ты играешь в гольф?

– Нет, извините.

– Не надо извиняться, я сам не играю. Это поле для гостей.

– Я, наверное, позагораю, – решила Даллас.

– Конечно, – согласился Аарон. – А потом будет небольшой обед в твою честь.

– В мою?

– Поскольку времени было мало, я не мог связаться со многими людьми. Но двадцать пять персон будет достаточно.

– О да, – кивнула Даллас, подмигивая Коди. – Маленькая компания, но приятная!

Она переоделась в белое бикини и легла на шезлонг.

Аарон, завернутый в махровый халат, сидел на стуле, под тенью зонтика. Крошечные глазки так и сверлили ее.

Коди с неохотой надел плавки. Фигурой он не напоминал атлета. Не было времени и желания заниматься физическими упражнениями. У него уже намечался животик, а тело отливало молочной белизной, что было весьма странно для человека, всю жизнь прожившего в Калифорнии. Коди страшно стеснялся, что Даллас увидит его, а посему завернулся в полотенце и сумел так усесться между ней и Аароном, что они его почти не видели.

Аарон пристально разглядывал Даллас и через некоторое время произнес:

– Ты изменилась.

Она закрыла глаза рукой, чтобы не било солнце, и посмотрела на него.

– Неужели?

– И даже очень. В Нью-Йорке ты была другой.

– Да?

– Мне казалось, ты из тех девушек, которые живут с мужчинами только за деньги.

Даллас зевнула:

– Но с тобой ведь этот фортель не прошел?

– Прости, если я оскорбил тебя. Теперь я вижу: ты совсем иная.

– Спасибо, – с сарказмом ответила она.

Коди хотел незаметно уйти, поскользнулся и упал в бассейн. Ему было неприятно, что Аарон Мак разговаривает через его голову, словно не замечая, что здесь присутствует третий. «Если бы не я, Аарон, старый черт, ее бы здесь сегодня не было».

Коди решил проплыть бассейн десять раз. Так он избавится от лишнего жара и даст им возможность поговорить наедине.

– Ты хочешь стать моделью фирмы «Мак»? – спросил Аарон.

– А что ты попросишь взамен? – холодно ответила Даллас. Аарон пожал плечами.

– Я старик и требую малого.

– Это не ответ.

– Я могу предложить тебе очень много денег…

– И чудные подарки.

– Что?

Даллас рассмеялась.

– Я просто вспомнила, Аарон.

– Но ты подумаешь?

– Нет.

– Почему?

– Потому что я не продаю свое тело, какой бы высокой ни была цена.

– Я мог бы жениться на тебе… Она приподнялась.

– Неужели, в самом деле? – ее ответ дышал сарказмом.

– А разве ты не этого хочешь? – он был явно расстроен и обижен.

Но Даллас просто хотелось рассмеяться ему в лицо. К черту Коди, который поставил ее в такое положение. Предложение руки и сердца! Дерьмо! От Аарона Мака. Это еще хуже! Несколько месяцев назад это бы устроило ее. Стало бы золотым шансом. Можно было бы просто лежать на спине, раздвигать ноги, открывать рот, то есть делать то, чего он хочет, и купаться в деньгах. Но теперь все по-другому. Она стала человеком. Личностью. И никто никогда ее не купит.

– Извини, Аарон, – по-доброму сказала Даллас. – Я очень польщена, но не хочу выходить замуж.

– Не хочешь выходить замуж? – словно не поняв, повторил он. – Тогда чего же ты хочешь?

Она раскинула руки и легла на спину.

– Наслаждаться жизнью. Делать то, что я желаю.

– Хочешь представлять компанию «Мак»?

– Мы уже об этом поговорили. Аарон заколебался:

– Никаких условий.

– Никаких?

– Обещаю. Мы будем друзьями, и, может быть, со временем, кто знает…

Даллас опять села, ее глаза сияли.

– Конечно, я этого страшно хочу. А ведь я думала, что ты просто грязный старик!

Аарон напряженно улыбнулся, идеальные вставные зубы сверкнули на солнце.

– После обеда я поговорю с твоим менеджером. Нужно многое обсудить.

– Спасибо, Аарон, – она поднялась и легонько поцеловала его в щеку. – Ты очень хороший человек.

Коди пребывал на вершине блаженства. Он молодец, что уговорил Даллас на поездку в Палм-Спрингз. И сделал все возможное, чтобы ни на минуту не оставить ее с этим старикашкой. Это было легко. На обед явились интересные и влиятельные люди, а когда они уехали, Коди напомнил Аарону, что Даллас нужно возвращаться в Лос-Анджелес, и Мак предоставил свой самолет.

Только при прощании Аарон отвел Коди в сторону и попросил прилететь в Нью-Йорк для обсуждения контракта.

– Полетишь со мной во вторник. Подходит?

– Конечно, подходит.

Состоялись переговоры. Коди поставил свои условия. В бизнесе ему не было равных. Даллас получила контракт, за который ей заплатят больше, чем Лорен Хаттан за рекламу «Ревлона» и Марго Хемингуэй за «Фаберже».

И опять Даллас стала сенсацией. Ее снимки появились во всех газетах. Многие журналы пожелали написать о ней статьи.

Телефон Коди звонил, не переставая. Эта сделка принесла ему мировую известность. Пусть контракт на «Женщину для мужчин» и был случайностью, но договор с фирмой «Мак» доказал, что он многого стоит. Клиенты стояли в очереди и молили о его услугах.

Коди не собирался иметь дело лишь бы с кем. Ему хотелось завести маленькую конюшню из трех-четырех клиентов, настоящих звезд. Может, это и старомодно, но он стремился лично заботиться о своих подопечных, наставлять их и руководить так, чтобы артисты не попали в руки авантюристов. Если Коди Хилз возьмет человека под свое крыло, то обязательно обеспечит ему будущее.

За это Коди намеревался брать двадцать пять процентов от всех заработков. Учитывая, что звезды обычно платили агентам по десять процентов и еще двадцать – менеджерам, подобное предложение многим казалось неплохим. За несколько дней он подписал контракты с известной рок-звездой, английским комедийным актером и молодым суперменом, который только что снялся в первой картине.

Так заполнилась конюшня Коди.

Улыбка застыла на лице Даллас так, что все мускулы болели.

– Последний снимок! – пообещал фотограф. – Ты такая красивая! Аппарат щелкнул, и улыбка исчезла.

– Вот это да! – воскликнула она, глядя на часы. – Мне нужно пообедать за пять минут.

Модельерша Кики улыбнулась:

– Ради этих фотографий стоило не поесть.

– Скажи это своему мужу, когда я свалюсь в обморок на съемках. Я умираю от голода! А где Коди?

– Он позвонил и сказал, что будет позднее. Ладно, снимай платье. В примерочной тебя ждет тарелка с салатом.

– Спасибо, Кики. Вы с Чаком, наверное, работаете в одной команде. Оба не выпускаете меня из виду.

– Да, – лаконично ответила Кики. – Он разрешил мне сделать фотографии моих моделей одежды с тем условием, что ты вернешься на съемочную площадку вовремя. И все сработало.

– Но только не со мной! Я не хочу салат. Мне бы сейчас огромный бифштекс с жареной картошкой и пару шоколадок. Я даже не успеваю принять душ! – с улыбкой жаловалась Даллас.

Однако она чувствовала себя прекрасно. Все считают ее звездой еще до выхода первой серии «Женщины для мужчин». Она добилась своего, хотя рекламная кампания фирмы «Мак» еще не началась. А что будет, когда ее лицо появится на плакатах но всей Америке?

Многие стремились заполучить Даллас. Коди просто засыпали сценариями и романами. Представители делового мира стучались в дверь агента с надеждой использовать его клиентку для рекламы продукции. Телевизионщики умоляли о съемках. Журналисты мечтали написать о ней пространные материалы. Все голливудские холостяки назначали ей свидания. Ее забросали приглашениями на приемы.

– Нужно все делать постепенно, – предупреждал Коди. – Нельзя хвататься за все. Это будет ошибкой.

Даллас соглашалась. Ведь именно Коди все устроил. Так что лучше полагаться на него.

После того приема Даллас не слышала о Ли Марголисе и не видела его. Ей казалось, что это хороший знак. Может, теперь он оставит ее в покое?

Аарон Мак вернулся в Нью-Йорк, но каждый день звонил ей. Даллас это даже нравилось. Она была польщена, что его сексуальная страсть переросла в отеческую заботу.

Даллас не интересовали встречи с сексуально озабоченными голливудскими знаменитостями. Эти псевдомудрые повесы мечтали только об одном: уложить в постель любую знаменитую женщину, а потом хвастаться этим.

Шикарные приемы никогда не нравились Даллас. Видимо, потому, что для нее вечеринки всегда были равнозначны оргиям.

Она с удовольствием работала, позировала и лепила из себя человека. А вечера проводила с Коди, Кики и Чаком. Никаких шикарных ресторанов, никаких дискотек. Просто скромные заведения, где хорошо кормили и не нужно было ждать, пока освободится столик.

Даллас больше всего любила смотреть телевизор, обедать на природе или просто сидеть дома. Иногда она заезжала в магазин грампластинок, покупала новые альбомы и проигрывала их на дорогом стереоборудовании, за которое заплатила кучу денег.

О сексе она не вспоминала. Коди решительно не хотел обсуждать то, что между ними произошло, и Даллас считала невозможным заставлять его. Если он хочет подождать – пусть так и будет. Ей только нужно доказать, что она не собирается бросаться в постель с первым встречным. Многие уговаривали ее. Нужно иметь терпение, и Коди обязательно сдастся. В этом Даллас не сомневалась. Ведь он мужчина? А именно такого человека она хотела видеть своим мужем. Он будет прекрасным отцом. Даллас уже представляла его с дюжиной ребятишек…

– Чему это ты улыбаешься? – лукаво поинтересовалась Кики. – Может, посмеемся вместе?

– Пока нет. Но обещаю, что вы с Чаком узнаете первыми.

– Лучше съешь салат, а то голод делает тебя слишком таинственной.

Вечером Даллас столкнулась лицом к лицу с Элом Кингом. И на какое-то мгновение забыла и о Коди, и о своих планах, потому что волны желания вновь захватили ее.

Она заехала в магазин грампластинок и увидела выставку альбомов Эла Кинга. Девушке казалось, что его глаза следят за ней отовсюду. На обложке альбома была цветная фотография, а внутри – снимок в три четверти роста. В глазах Эла светилось что-то мечтательное. Черные волосы пились, как у цыгана. На золотой цепочке висел рожок из слоновой кости. Альбом назывался «Эл – король». Даллас решила купить его.

Она бродила по магазину и все время натыкалась на пластинки Эла Кинга. От него невозможно сбежать. Даже на стене висел огромный плакат с изображением Кинга.

Даллас купила новый альбом «Темптейшнз», диск Марвина Гея и пластинку Линды Ронстадт для Коди. По дороге в кассу она взяла альбом «Эл – король». Какого черта! Наверное, стоит купить его. У парня действительно прекрасный голос.

Даллас быстро поехала домой, ощущая волнение и вину одновременно. Но откуда вина? Ведь ничего не случилось.

Она вбежала в дом, сбросила туфли и поставила пластинку.

И только включив проигрыватель, Даллас поняла, что находится в доме не одна.

В углу, сжавшись на стуле, сидела Бобби.

Глава 42

Самолет наконец-то взлетел. Слегка подвыпившая Мелани моментально заснула с открытым ртом.

Эдна напряженно сидела рядом и не могла закрыть глаза. Она смотрела в окно и в тысячный раз думала, что скажет Эл о ее приезде. Он явно не обрадуется. Она прожила с ним шестнадцать лет и прекрасно знала, как муж поведет себя в определенных ситуациях. Он не хотел, чтобы она ездила с ним на гастроли, потому что понимал, что Эдне не нравятся переезды. Но в этот раз все по-другому. Теперь с ним Эван. Сын обязательно обрадуется матери. Долго она там не пробудет, несмотря на любые уговоры Мелани. Если Эл захочет отослать ее домой, она подчинится. Ей так не хотелось расстраивать Эла. Может быть, она захватит с собой Эвана. Возможно, ему все уже надоело. Эдна успокоила себя этим и наконец-то беспокойно заснула.

– У тебя такая красивая грудь, – невнятно бормотал Эл, катаясь по кровати с обнаженной Золотой леди.

Она рассмеялась. Эта девушка могла позволить себе все. Поскольку была самой высокооплачиваемой проституткой по вызову в Нью-Орлеане. Переспать с Элом Кингом для нее труда не составляло.

– Хочешь, я приму душ? – спросила она высоким голосом. Остатки торта смешались с золотой краской на теле.

– Мне нужны двое, – потребовал он. – Подружка есть?

Она недовольно сжала подкрашенные золотой помадой губы.

– Неужели меня одной мало? Может, обойдешься?

– Хочу двух, – невнятно бормотал Эл. – Это мой день рождения, ты же знаешь. Зови еще одну, – он потянулся к накачанной парафиновыми инъекциями груди и грубо сжал ее.

Девушка моментально отпрянула.

– Я могу позвонить Лин…

– Ладно… звони Лин.

– Да. Но кто заплатит… – она внезапно замолкла. Поль Кинг строго приказал не говорить Элу, что ей платят.

Эл пил виски из бутылки и не услышал ее. Девушка вылезла из постели.

– Я позвоню из другой комнаты, – объявила она. – Почему бы тебе не принять душ, милый? Тогда ты немножко протрезвеешь.

– А кто пьян? – зарычал Эл. – Кто, моя дорогая, пьян? Проститутка грубовато хохотнула и пробормотала:

– Ты, и причем в стельку.

Но он опять ничего не расслышал. Она наблюдала, как Эл напивался на приеме. Он проглотил столько спиртного! Любой другой уже лежал бы пластом. Она сама немножко опьянела. Но не слишком – как профессионалка, она знала меру. Однако достаточно, чтобы развлекаться с удовольствием.

Она оставила его в постели и пошла в другую комнату. Потом позвонила Полю, чтобы выяснить, стоит ли приглашать другую девушку. Поль ответил, что можно звать хоть шестерых, если этого хочет Эл. Деньги он оставит у портье.

Потом Золотая леди позвонила Лин, которая спала после бурно проведенного вечера. Она тут же отказалась, сославшись на усталость.

– Это Эл Кинг, – прошептала Золотая леди.

– Черт! Почему же ты сразу не сказала? – возмутилась Лин. – Я еду немедленно.

– Кто звонил? – поинтересовалась Линда, когда Поль повесил трубку.

– Девушка из торта. Эл созывает войска. Линда потянулась.

Не могу понять, как ему это удается. Ты заметил, сколько он выпил? Поль потянулся к ней.

– В нашей семье у всех железные желудки.

– Да, и все остальное тоже!

Эван лежал в кровати и размышлял, что предпринять. Рука болела, тело ломило, и он до сих пор с отвращением вспоминал день рождения отца.

Весь вечер прошел, как в тумане. С того момента, когда его сбили на концерте. Люди ступали на него, потом упали еще несколько человек. Больше Эван ничего не помнил. Только визг сирены скорой помощи. Его забрали вместе с другими и отвезли в госпиталь. Затем появились медсестры и доктора, которые принялись шить раны и забинтовывать порезы.

– У вас вывихнута рука, – сказал доктор. – Все остальное неважно. Просто ссадины и испуг. Но мы вас оставим на ночь. Скажите все сестре, и мы свяжемся с вашими родителями.

Они сделали Эвану какой-то укол, а потом появилась пожилая медсестра, чтобы заполнить карточку. Она спросила его имя.

– Эван Кинг, – пробормотал он. – Я сын Эла Кинга.

– Этот пациент, по-моему, бредит, – сказала она доктору.

К счастью, скоро приехал Поль. Он подписал бумаги и объяснил Эвану:

– Слава Богу, с тобой все в порядке. Отец сходит с ума. Одевайся и поедем отсюда.

Эван даже двигался с трудом. Ему ввели успокоительное. Лучше было остаться на ночь в госпитале и хорошо отоспаться. Но у Ноля были другие планы. Прием должен состояться. Ничто не должно испортить день рождения Эла Кинга.

Эван сидел на приеме в полудреме. Он немножко ел, пил шампанское и неловко покраснел, когда из торта вылезла обнаженная девушка. Хотя он и раньше видел голых. Глори и Плам посвятили его в отвратительную радость секса. Но то было другое, они – друзья. Он из их компании.

Он лежал в постели. Часы показывали два тридцать ночи, и Эван в сотый раз думал, куда они пропали. В последний раз он видел их на концерте. Девушки бежали с толпой, смеялись, но не старались остановиться, как он, что и привело к плачевным последствиям. Но они даже не попытались помочь ему. Хотя, наверное, у них не было возможности. Но где же они? С тех пор, как троица подружилась, они были неразлучны. Они спали в его комнате и по очереди пользовались постелью. Все их вещи были в одной маленькой сумке, стоявшей в углу. Хоть это давало Эвану надежду. Без вещей они не уедут.

Жаль, что у него нет таблеток, которые пила Глори. После них становилось так хорошо. Появлялись уверенность и желание поговорить с кем-нибудь. Глори заглатывала их пригоршнями, но Эван был солидарен с Плам и редко использовал их.

– Ей они больше нужны, – туманно объясняла Плам. – Она старается избавиться от вышки. Совсем недавно с Глори было плохо. Но сейчас ей лучше, она немного полежала в госпитале и понравилась.

Эван мудро кивал, хотя абсолютно не понимал, что она имеет в виду.

Теперь они обе пропали, и он заскучал. Может быть, их тоже затоптали и отвезли в другой госпиталь… Эван уже начал паниковать, когда в дверь негромко постучали. Он поспешил, чтобы открыть, и увидел Глори, повисшую на руке Плам.

– Где вы были? – потребовал ответа Эван, голос впервые не сорвался.

– Ш-ш-ш! – прошептала Плам. – Ей плохо. Давай положим Глори в постель.

Глори была страшно бледна, глаза блестели и почти вылезли из орбит. Эван помог Плам затащить ее на кровать. Девочка моментально свернулась калачиком и захрапела.

Плам зевнула.

– Она отключилась на ночь, – и принялась снимать свитер.

– Где вы были? – шипел Эван. – Я попал в госпиталь. Посмотри на мою руку.

Плам устало взглянула на него.

– Сам виноват. Мы говорили тебе: иди за толпой. Нужно было не дергаться. Вот тебя и нобили.

Эван сидел на краешке кровати и смотрел, как Плам расстегивает и снимает джинсы. На ней не было трусиков, только грязный лифчик, который когда-то был розовым. Несмотря на жир, ее тело казалось удивительно гладким. Огромная белая масса. Эван почувствовал возбуждение. Плам это заметила. Он неловко сбросил одежду, пользуясь здоровой рукой. Эван не ощущал стеснения. Она и раньше видела его обнаженным.

Они обе видели его. И восхищались его худым телом. Они гладили и ласкали его. Обе отлично делали минет, и хвалили размеры его мужского естества.

Они расставляли ноги и разрешали ему делать все. Сначала Эван смотрел и только изумлялся, но, в конце концов, решился и на остальное. Теперь он хотел этого, так что Плам вполне подойдет, хотя он предпочитал Глори.

– Я страшно устала, – пожаловалась Плам. – Мы только что с вечеринки. И на кровать нельзя, Глори отключилась.

– На пол, – пробормотал Эван. – Мы ляжем на пол.

– Черт, – злилась Плам. Но тем не менее она легла и расставила толстые ляжки. Эван склонился над ней, как крошечная собачка. От Плам страшно несло, но ему было безразлично. Может быть, наконец он становится сыном своего отца.

Артур Соренсон сидел у стойки портье и смотрел на новые часы со светящимся циферблатом. Это был подарок к восемнадцатилетию, которое он отпраздновал две недели назад. Стрелки показывали два сорок пять. Он уже час сорок пять на дежурстве, и скоро можно будет выпить кофе.

Молодой человек оглядел опустевший холл гостиницы, с гордостью думая, что впервые ему поручили дежурить в одиночку. Обычно в ночную смену с ним был мистер Ридли. Но он позвонил сегодня и объяснил, что его дочь пострадала на концерте Эла Кинга. Мистер Ридли сказал, что Артур может подежурить один, но пост оставлять ни в коем случае нельзя. Мистер Ридли работал в этом отеле двадцать два года. Артур Соренсон – только две недели. Он гордился, что мистер Ридли полностью доверял ему.

Он фальшиво свистел, когда у входа остановилось такси, и появился пассажир. У портье была специальная кнопка для связи с полицейским участком. В наше время нужно быть предельно осторожным. Артур поставил ногу рядом с кнопкой, а мужчина подошел к стойке.

– Добрый вечер, сэр, – вежливо сказал Артур, раздумывая, что лучше было бы сказать «доброе утро».

– Ключ от двести двадцатого, – прорычал мужчина. Это был потный толстяк в страшно яркой одежде.

– Да, сэр, – Артур немедленно посмотрел в книгу записей, выяснил его имя и протянул ключ.

– Спасибо, мистер Сантан. Толстяк сгреб ключ и исчез в лифте.

Артур опять посмотрел записи. Берни Сантан. Ну и имечко! Он входит в группу Эла Кинга. Теперь все ясно. Они там все со странностями. Одна из горничных рассказывала ему о приеме. Вот это действо! Пять минут назад в отеле появилась женщина. В темных очках и норковом манто. Странно, ведь стоит середина лета, и меховая шуба явно не по сезону. Она спросила номер люкса Эла Кинга и, пока Артур дозванивался, чтобы узнать, пропустить ли ее, эта дамочка разглядывала дорожку на колготках – до самого бедра. Вполне очевидно, что на ней были только колготки и норковое манто.

Если позволить себе распуститься, то такая мысль, конечно, возбуждает. Но Артур сдержался. Он смотрел, как она входила в лифт, и восхищался жизненной активностью Эла Кинга. Беспорядки в зале, сумасшедшая вечеринка, и теперь вот эта!

Артур давно подумывал, не поменять ли карьеру клерка на карьеру певца. Все говорят, что у него прекрасный голос. Но шоу-бизнес – тяжелая профессия. Работа клерком тоже содержит определенные возможности. Хотя мистер Ридли не воспользовался ими.

Артур вздохнул, опять посмотрел на часы и подумал, не выпить ли чашечку кофе. Вокруг никого, а он потратит всего несколько минут. Никто не узнает, что он оставлял пост.

Мелани принялась жаловаться, как только самолет приземлился. Они не могли поймать такси. Не было носильщиков, чтобы поднести багаж.

– Я просто не знаю! – возмущенно воскликнула Мелани. – Оставайся с чемоданами, Эдна, а я все организую.

Эдна одиноко стояла рядом с багажом, стараясь не обращать внимания на пьяного бизнесмена, который прилетел тем же самолетом и не мог нанять машину.

Эдне хотелось плакать. Она устала, ей все надоело. Они опоздали на несколько часов, и день рождения Эла уже прошел. Когда они доберутся до отеля, будет три ночи. Эл, конечно, спит, и ему будет неприятно, что его отдых прервут.

Будь проклята Мелани и ее глупые планы! Они поехали только для того, чтобы попасть на день рождения Эла.

От злости Эдна заплакала. И слеза покатилась по щеке. Пьяница моментально подскочил к ней.

– Не плачьте, – пробормотал он. – Мы все повеселимся. Хотите развлечься, леди? – он нагло подмигнул. Эдне показалось, что это последняя капля, переполнившая ее терпение. Он отвернулась и разразилась рыданиями.

– В чем дело? – раздраженно спросила Мелани, возвратившись. Она привела с собой приятного клерка, который поставил их багаж на тележку, а потом в собственной машине отвез в город.

Когда они добрались до отеля, этот мужчина и Мелани обменялись адресами и долгими многозначительными взглядами. Мелани всегда работала быстро.

– Ха-ха! – визжала Лин. Она сняла норковое манто и колготки. Вместе с Элом и Золотой леди они обливались пеной для бритья. Белые хлопья летали по всей комнате. Когда Эл обмазывал пеной грудь Золотой леди, она истерически хохотала.

– Не так сильно, – вопила она.

– Боишься, что отвалятся? – скалился Эл.

– Если это и случится, она купит себе новую парочку! – смеялась Лин, которая гордилась своей маленькой, но естественной грудью.

– Стерва, – шикнула Золотая леди. – Ревнивая стерва!

Они начали шутливо бороться. Эта сценка была явно подготовлена заранее, чтобы удовлетворять клиентов.

Эл наблюдал, но без интереса. Голова начинала болеть. Почему бы не дать им денег и не отослать домой? Он знал, что они профессиональные шлюхи. Ну и что? С проститутками всегда все ясно. Они не просят написать автограф между ног.

Эл немножко взбодрился, когда борьба начала перерастать в нечто иное. Золотая леди гладила бедра Лин, она наклонилась перед негритянкой. Американцы называют лесбийскую любовь смешным выражением – «склонить голову». Чудаки. В Англии совсем по-другому.

– Давайте! – подбадривал девушек Эл. Впервые за ночь он наконец-то почувствовал желание. Несмотря на все усилия Золотой леди, до этого момента у него ничего не поднималось.

Она бросила на него кокетливый взгляд и с облегчением вздохнула, потому что их уловка сработала. Проститутка уже начинала беспокоиться, что потеряла профессиональные навыки.

Лин наклонилась назад. Она вздыхала и стонала. Девушки хорошо работали вместе, оттеняя друг друга, черная и белая.

Выкрики Лин, будь это симуляция или настоящая страсть, демонстрировали, что спектакль окончен. Золотая леди с триумфом поднялась и направилась к Элу. На ее теле еще были остатки золотой краски, кремового торта и пены для бритья. Это грубое, но хорошенькое личико скоро состарится. Она склонилась к ногам Эла, распростерлась на полу и принялась лизать пальцы. Ее язык ласкал ноги Эла. Девушка была готова на все.

Лин быстро оправилась от лесбоса, подошла к Элу и принялась гладить его соски. Опять повторялась история с дочерьми Курлника. Но эти двое работали не так слаженно. Близнецы словно сливались и превращались в одну женщину с четырьмя руками и двумя языками, а проститутки стимулировали каждая по-своему. Элу хотелось побыстрее кончить и отделаться от них. Но как только он собрался сделать это, то понял, что все непросто. Алкоголь замедлял реакцию, и никакие рты и языки не помогут ему закончить дело второпях. Придется, попотеть. И попытаться насладиться этим.

– В чем дело?! – противно трещала Мелани. – У стойки никого нет. Что это за отель?

– Один из лучших в городе, – улыбнулся ей внимательный кавалер.

– Нас не обдуришь, – пожаловалась Мелани и принялась стучать ногой.

– Сейчас три часа ночи, – вмешалась Эдна.

Можно подумать, я не знаю, ныла Мелани – Я совершенно без сил, – она повысила голос. – Здесь кто-нибудь есть? Кавалер безнадежно пожал плечами.

– Мне жаль, но я должен оставить вас, милые леди. Мне нужно возвращаться в аэропорт. Я ведь на дежурстве. Мне вообще нельзя было уезжать.

Мелани уставилась на него голубыми глазами, в которых светился расчет.

– Вы были очаровательны, сказала она слащавым голосом. – Еще одно маленькое одолжение…

– Говорите.

– Загляните за стойку и назовите мне номер Эла и Поля Кинга. Я не собираюсь ждать всю ночь.

– И это все? – улыбнулся он и, как настоящий мужчина, браво перепрыгнул через стойку.

Мелани одобрительно кивнула.

– Давайте посмотрим… – он искал и нашел книгу регистрации. – Эл Кинг люкс на двадцать девятом этаже. Поль Кинг – люкс сто двадцать, двенадцатый этаж, – он посмотрел на доску, где висели ключи, и взял два. – Они прекрасно заботятся о гостях в этом отеле. Можно все забрать, а потом обокрасть, кого угодно. Все в порядке, дамы?

Мелани наклонилась и легонько поцеловала его в щеку.

– Вы такой милый!

Когда Артур Соренсон через несколько минут возвратился к стойке, он страшно расстроился. В центре холла стоял багаж. Никаких людей, только чемоданы.

Черт подери! Ведь он только выпил чашку кофе. Почему нужно было приехать именно в это время? И куда эти господа подевались? Он автоматически посмотрел на лифты. Когда он уходил, оба стояли внизу, теперь индикатор показывал, что один из лифтов – на двадцать девятом этаже. Боже, если мистер Ридли узнает, что он уходил с поста… Это было первое место работы Артура, и оно ему нравилось. Он особенно любил ночные смены, после них днем оставалось много свободного времени.

Он подозрительно посмотрел на багаж. Чемоданы кому-то принадлежали, кто-то оставил их в холле и спокойно поднялся на двадцать девятый этаж. Артуру внезапно стало дурно, потому что на двадцать девятом этаже жил Эл Кинг. И туда без спроса никого не допускали. Это был строгий приказ. Эла Кинга постоянно охраняли.