Текст книги "Игроки и любовники"

Глава 69

Джуана страшно нервничала перед входом в кабинет Карлоса Батисты. Ее привлекло вознаграждение. Пятьдесят тысяч долларов! Целое состояние! Ей и не снились такие деньги. Пятьдесят тысяч долларов.

Джуана осмотрела приемную. Здесь было полно народа. Рядом с ней сидел худенький юноша в очках, чем-то напоминавший Нино, хотя и не так красив. Нечесанные волосы, зоркий взгляд, но лицо длиннее и чем-то напоминает лошадиное. Нет. Он значительно хуже Нино.

Думая о Нино, Джуана слегка задрожала. Куда он подевался? В последний раз она видела юношу в аэропорту, когда помогала ему.

– Я собираюсь взять интервью у Эла Кинга и не думаю стрелять в него, – пошутил Нино. Но что он сделал на самом деле? Куда уехал? Она не сомневалась, что исчезновение самолета с Элом Кингом – дело рук Нино, и собиралась все рассказать Карлосу Батисте. Она получит пятьдесят тысяч долларов. Скорее всего.

Диди поправила очки и отодвинулась от соседки-толстушки. Эта девушка страшно нервничает, ерзает на стуле, словно у нее муравьи в трусиках. Диди вздохнула и посмотрела на часы. Она ждет Карлоса Батисту уже полтора часа. Время обеда уже прошло. Если она не вернется на работу в отель, то ее могут уволить. Но если она получит вознаграждение в пятьдесят тысяч долларов, то кому нужно место портье…

Только подумать, что она, умная девушка, поддалась очарованию Нино… Она отдала ему все. Доверие… Тело… Диди покраснела при воспоминании об их интимных отношениях.

Нино просто использовал ее. Ему нужно было добраться до Эла Кинга. И все эти разговоры о любви… Какая же она дура!

Когда Диди явилась в субботу, то увидела, что он переехал на другую квартиру. Нино просто исчез… Какая идиотка! Но она ему отомстит и расскажет Карлосу Батисте все, что знает. И получит пятьдесят тысяч долларов. Скорее всего.

Джордж сидел в углу и курил тонкую гаванскую сигару. Он выглядел усталым и больным. С момента исчезновения дочери он не спал.

Карлос сидел за столом и устало спрашивал тех, кто откликнулся на его призыв об информации. Вознаграждение в пятьдесят тысяч долларов привело сюда всех сумасшедших Рио-де-Жанейро. Они входили по одному и рассказывали небылицы.

Одна женщина, прекрасно одетая и внешне вполне респектабельная, убеждала их, что Эл Кинг у нее сейчас под юбкой.

– Если хотите, я могу раздвинуть ноги и отпустить его, – объясняла она. – Но сначала выпишите мне чек.

Молодая секретарша, которая стенографировала разговоры и сидела рядом с Карлосом, покраснела до корней волос. Шеф полиции, спокойно жевавший карандаш, приказал:

– Следующий.

За три часа они не получили никакой информации.

Потом вошла худенькая нервная девушка в очках. Она назвала имя, адрес и место работы и рассказала свою историю.

Услышав имя Нино, Джордж наклонился вперед. Секретарша стенографировала. Шеф полиции жевал карандаш. Карлос ковырялся в зубах.

– Это все? – спросил шеф полиции, когда она закончила.

– Все, что я знаю, но уверяю вас, что Нино может привести вас к Элу Кингу, – она поднялась. – Я получу вознаграждение?

– Когда мы найдем этого Нино, если он приведет нас к Элу Кингу, тогда ты получишь вознаграждение.

Девушка расстроилась:

Меня могут выгнать с работы… Вмешался Карлос.

– Я уверен, что вы помогли. Идите к моему секретарю, и она даст нам пятьдесят долларов.

– Пятьдесят? Я думала, что вознаграждение – пятьдесят тысяч?

– За информацию, которая привела бы нас к Элу Кингу. Если вы не ошибаетесь, то получите деньги.

Разочарованная Диди ушла. Мужчины посмотрели друг на друга.

– Похоже, нам нужен этот Нино, – сказал шеф полиции. – Во всяком случае, это ниточка, – он потянулся к телефону и отдал приказ своим подчиненным.

Джордж не был удивлен. Как только он услышал описание механика, то тут же узнал в нем Нино. Джордж не сомневался, что этот парень замешан во всем. Но он не мог ничего сказать полиции. Стыдно признаться, что он разрешил своей дочери встречаться с парнем, о котором ничего не знал. Теперь у него есть адрес.

Следующей ввели толстушку в цветном платьице.

Меня зовут Джуана Фиглиуа, – сказала она. – Я работаю в аэропорту. Я помогла парню по имени Нино сесть в самолет Эла Кинга…

Наконец-то они добрались до сути.

Конечно, прием в честь Дорис Эндрюс отменили.

– Я приношу извинения… – оправдывалась Эвита.

– Не глупи, – ответила Дорис. – Разве можно давать прием в такое время… Я приехала не ради него. Просто хотела повидаться с тобой…

Дорис не отходила от Эвиты и постоянно утешала ее. Это устраивало Джорджа. Ему хотелось остаться наедине со своим горем. Нельзя навязывать другим свою беду. Он подспудно понимал, что виноват… Если бы он прислушался к Эвите… Если бы больше интересовался тем, чем занимается Кристина… С кем встречается… Почему он не поверил интуиции Эвиты о Нино, а посмеялся над ее страхами…

Женщин оставили вместе, и к понедельнику Эвита убедилась, что вряд ли пережила бы выходные без поддержки подруги.

– Как твой муж? – наконец-то вспомнила она.

Я развожусь, – просто заявила Дорис. – Всю жизнь он следил за мной. Никогда не занимался сексом. Но я все понимала. И была идеальной женой. Однако в последнюю неделю он стал просто буйным. Однажды он вернулся со студии и избил меня. Да, по-настоящему избил. Не знаю, почему. Я тут же ушла. Пусть наслаждается особняком и машинами. Мой адвокат позаботится, чтобы я не пострадала. А поскольку я собиралась приехать сюда, то все сложилось само собой.

– Я рада, что ты приехала, – сказала Эвита. Они сидели в комнате со стеклянными стенами и множеством цветов и смотрели на бассейн. – Что ты будешь делать, когда уедешь домой?

Дорис покачала головой:

– Не знаю. Может быть, поеду в Европу. Хочешь поехать со мной?

– Я не могу строить планы.

– Конечно, – она коснулась руки Эвиты и ласково пожала ее. – Но когда сможешь…

Эвита разрешила Дорис задержать свою руку. Она успокаивает… Заставляет забыть…

– Почему бы тебе не прилечь? – спросила Дорис – Ты, должно быть, устала?

Эвита кивнула. Она действительно устала. Врач дает ей успокаивающие. Очень сильную дозу.

Дорис повела ее в спальню.

– Джордж сказал, что придет поздно, – сказала она, – и попросил меня остаться с тобой.

– Это необязательно, – запротестовала Эвита.

– Знаю, но мне бы хотелось. Мы подруги. Я хочу помочь. Повернись, я расстегну тебе платье.

Эвита подчинилась. Она знала, что произойдет, но была не в силах остановить это… Да и не хотела…

Платье соскользнуло и упало на пол. Она шагнула к постели. Эвита закрыла глаза и ждала, когда присоединится Дорис. Долго ждать не пришлось.

– Хочешь слетать в Рио? – спросил Коди.

– Нет. Чем это поможет? – ответила Линда.

– Может, лучше быть ближе к месту событий?

– А ты поедешь?

– Если захочешь.

– Я не могу есть, – Линда оттолкнула тарелку с салатом и оглядела ресторан. – Посмотри, как они жуют. И всем плевать.

– Они, наверное, не знают ни Даллас, ни Эла.

– Почему ты всегда называешь Даллас и Эла? – взорвалась Линда. – Поль тоже в самолете. И Эван. И Берни. И другие люди. Ты следуешь дурным традициям телевидения, там говорят только о Даллас и Эле, как будто никого другого с ними нет.

– Не злись, я знаю, что ты чувствуешь… Линда понимала, что виновата.

– Извини, Коди, я не должна срывать на тебе свои чувства. Все из-за неизвестности… Это ужасно. Лучше бы они умерли. Если бы самолет разбился, и их нашли, то мы бы хоть знали точно, – она дотронулась до руки Коди. – Я хотела сказать совсем не это. Просто все смешалось, спуталось. Ты знаешь, что я зарабатываю сейчас больше денег, чем когда-нибудь? Фотографии Даллас распродаются мгновенно, так же как и снимки Эла. Неприятно делать на этом деньги.

– Так всегда бывает.

– Боже, Коди, неужели мы ничего не можем сделать? Нельзя просто сидеть здесь.

– Мы можем поехать в Рио. Скажи, и я тут же куплю билеты.

– Не знаю… А что ты думаешь?

– Думаю, нам надо ехать.

– Ты прав, давай поедем: Но только я хочу сама оплатить билет. Понятно?

– Как знаешь.

Вместе с полицией Джордж пошел в бедную однокомнатную квартиру Нино. Обе девушки снабдили их адресом.

Полицейские снимали отпечатки пальцев и добывали новую информацию. После Нино в квартире остались лишь разбитые темные очки и грязная майка. Запущенная комната ничего нового не таила. Разбитая пепельница с окурками. Женские шпильки на грязной простыне. Под кроватью нашли золотую сережку. Просто золотое кольцо, которое вдевается в ухо. Такое носила Кристина.

– Это принадлежит вашей дочери? – спросил шеф полиции. Джордж заколебался, разглядывая серьгу. Он был убежден, что она принадлежит Кристине, но вслух сказал:

– Не знаю, не уверен.

Как он может признаться, что его дочь бывала в этой грязной маленькой комнате? Невозможно представить, что она лежала на этой отвратительной постели.

– Может, вы спросите у жены? – сказал шеф полиции.

– Хорошо, – согласился Джордж. – Разве важно, чья это сережка? Нужно найти Кристину.

Ему необходимо знать, жива она или мертва.

Глава 70

Воскресная ночь прошла страшно.

Никто не спал из-за криков и стонов Нино. Но и этим не обошлось, потому что перед рассветом начался дождь. Тропический ливень заливал разбитые окна.

Поужинали икрой, черешней и шампанским. Но желудки словно не принимали пищу, и туалет был постоянно занят. Поскольку смыв не работал, из крошечной ванной доносился отвратительный запах.

– Мы все заболеем, – сказала Даллас Элу. – Нельзя было использовать ванну.

– А что оставалось делать? Каждый раз спрыгивать с самолета?

– Эл, нужно посмотреть правде в глаза. Я думаю, что никто нас здесь не найдет.

– Я же сказал тебе, что завтра поищу останки самолета. Если повезет, мы найдем радио. Если бы нам не пришлось тащить Кристину и Нино, я бы нашел его сегодня.

– А если не найдешь? Если радио не работает?

– Тогда и будем думать.

– Мы пробыли здесь два дня и видели только один пролетевший самолет. Не думаю, что нас ищут, во всяком случае, здесь. Нужно попытаться выбраться из джунглей самим.

– Ты шутишь? – сухо спросил он.

– Нет. Это наша единственная надежда. Если мы останемся здесь, то все умрем.

– Не стоит беспокоиться заранее, ведь радио могло уцелеть.

– Мы теряем время.

Эл застонал и схватился за живот:

– Боже, напомни мне никогда больше не есть икры.

– Ты не хочешь слушать меня…

– А ты знаешь, о чем говоришь?

– Я стараюсь объяснить тебе. Я никогда нигде не училась, но многое знаю о животных и о том, как выжить. Нам нужно найти воду… реку. Если мы пойдем по течению, то обязательно придем к людям.

– Поговорим об этом завтра.

– Мы слабеем. Нужно выходить отсюда как можно скорее.

– А как же другие?

– Мы пойдем за помощью и пришлем спасателей.

– Ты шутишь. Они и пяти минут не протянут без нас. Даллас вздохнула:

– С каких пор ты начал думать о других?

– С тех пор, как нашел тебя.

К утру дождь усилился. Эл расставил всю посуду, чтобы собрать воду, и заставил всех вымыться.

– Черт, я всегда ненавидел утро понедельника, – жаловался Берии, когда Даллас промывала ему рану. Она начала заживать. Кожа сморщилась и затянулась.

Нога Кетти выглядела ужасно, и Даллас уже не сомневалась, что ее придется ампутировать, но здесь это было невозможно. У них даже не было большого ножа. Единственное лечение против гангрены – ампутация. Кетти почти не открывала глаза.

– Что делать? – прошептала Даллас Элу.

– Мы ничего не можем, даже если отрезать ногу, она все равно умрет.

– Но надо попытаться.

– И заставить ее еще больше страдать. Зачем?

– Я знаю, что ты прав, но страдаю от собственной беспомощности. Эл обнял ее и прижал к себе.

– Я люблю тебя, – прошептал он. – Что бы ни случилось, я люблю тебя. Всю жизнь я использовал женщин и больше ничего. А потом появилась ты. Я ждал тебя целых тридцать восемь лет. Так что не надо чувствовать себя беспомощной. Ты заставила меня заново понять вкус жизни.

– Надолго ли? Еще на неделю? Потому что, если мы останемся здесь, то больше не протянем. В крайнем случае, две.

– Ты когда-нибудь мыслила логично? Я попытаюсь найти вторую половину самолета.

– В такой дождь?

– Но ты же не хочешь, чтобы я сидел без дела.

Через два часа он обнаружил вторую половину. Его привели на место стервятники и грифы. Огромные птицы кружили над местом аварии и время от времени опускались на своих жертв.

Запах бензина смешивался с запахом горелого мяса. Эффект был настолько сильным, что Эл с трудом приблизился к самолету.

Однако он заставил себя, надеясь найти что-нибудь полезное. Хотя, судя по обгоревшим обломкам, было очевидно, что рация разбита. Но проверить нужно.

Нос самолета глубоко зарылся в землю. Эл обошел его и заглянул внутрь. Открывшаяся его глазам картина заставила вздрогнуть. То, что когда-то было человеком, стало месивом из мяса и костей. Эл подошел еще ближе: разбитая панель и еще тела. О Боже…

Эл отвернулся, его вырвало. И в этот момент он увидел огромную скользящую змею. Эл отпрянул от страха.

Никакого радио. Что делать дальше?

Воспоминания об искалеченных, разложившихся телах стояли у него перед глазами. Господи! Страшно умереть так.

Эл пробирался сквозь высокие, густые заросли, а потом присел у подножия гигантского дерева, надеясь, что воспоминания больше не вернутся. Но они не оставляли его.

Все безнадежно. Даллас права. Единственный способ – выбраться самим. Никто их не найдет. Да никто и не собирается спасать. Для всех он – вчерашний день.

Помните Эла Кинга?

Кого?

Дождь продолжался до середины дня. Он бил по кронам деревьев и превратил поляну вокруг самолета в море грязи. Потом внезапно перестал, и тут же появилось солнце, а с ним и жара. Влажная духота джунглей, которая способна истощить человека за несколько минут.

Нино стало хуже. Выпал язык, окоченели конечности, но он не переставал кричать и стонать.

Кристина сидела на полу рядом и поила его водой, но все понимали, что Нино умирает, и они не могут спасти его.

С тех пор как Даллас уговорила Эвана переодеться, он повеселел и с удовольствием помогал. Но парень не понимал, где находится и что пережил. Он называл Даллас Нелли или Эдной. Однако делал все, что она просила.

Конечно, девушка понимала, что Эван в шоке и страдает от амнезии. Но во всяком случае, теперь он не сидит в одиночестве в кресле.

Поль держался очень отрешенно. Он проснулся, жалуясь на боль в желудке и голове, и весь горел. Даллас достала термометр из аптечки и померила ему температуру. Она оказалась очень высокой. Только этого не хватало.

Даллас уложила Поля, прикрыла его одеялами и дала две таблетки аспирина из быстро исчезающего запаса медикаментов.

Как это она превратилась в кормящую мать? Даллас самой хотелось забраться в угол и свалиться там. Но поскольку Поль заболел, а Эл ушел, то все полагались только на нее. Поль вообще не способен на помощь. Только Эл поднимал всем настроение. Просто невероятно. Даллас разрешила себе на мгновение порадоваться мыслям о нем. А ведь она предполагала, что он первый сломается. Эл был слишком испорчен вниманием, ему стоило только поманить пальцем, и за него все делали. Однако держится он лучше всех.

Даллас вспомнила, как в самолете они лежали рядом и ласкали друг друга. Это было так прекрасно. Она словно впервые дотрагивалась до мужчины. Наконец Даллас поняла, о чем говорила Линда. Не хотелось отходить от Эла даже на минуту. Даллас мечтала сделать для него то, что заставляла себя делать для других мужчин. Но судьба распорядилась так, что они довольствуются прикосновениями. С кровати пришлось перебраться на кушетку. И пристегнуться ремнями. А пока они находились за запертой дверью, в самолете разыгралась трагедия.

Даллас глубоко вздохнула. Если им суждено умереть, то вместе.

Пусть они погибнут, но она хотела отдаться ему хотя бы раз. Однако как? Здесь? В самолете… Когда вокруг столько глаз…

– Эй, Даллас – послышался голос Берни. – Как насчет небольшого обеда? Я теряю вес. Ты можешь представить меня худым?

– Никогда, – рассмеялась она. Слава Богу, что хоть он поправляется, чего не скажешь о Кетти. Она молчит весь день и даже не в состоянии стонать.

– Что выберешь, Берни? Орехи, крекеры или пару кусочков сахара?

– А сколько крекеров?

– Твоя доля – шесть.

– Настоящий праздник.

– Пошли, Эван, помоги мне приготовить обед!

Эл облокотился о дерево и наблюдал жизнь джунглей. Дождь перестал, и насекомые, птицы и звери словно появились из ниоткуда. Красивый попугай сидел на ветке и переговаривался с толстенькой птичкой. На земле копошились крошечные насекомые. Прошел целый отряд муравьев. Проковылял огромный паук.

Внезапно на ветках появилось множество обезьян, которые прыгали одна за другой. Эл ухмыльнулся. Они-то умеют здесь выжить. А если им это удается… Чувствуя себя значительно лучше, он поднялся. Что сказала Даллас? Нужно найти реку. Возможно, если он пойдет за обезьянами… Нельзя сбиться с дороги… Нужно запомнить, с какой стороны он пришел.

Он взял кусочек сахара и положил его в рот.

Дает энергию. Нужно забыть о желудке. О противном вкусе во рту. О жужжащих мухах и комарах, которые не дают ему покоя. О мокрой одежде, липнущей к телу. Слава Богу, что он в нормальной форме.

Эл подумал о людях, которые ждали его в самолете, надеялись на добрые вести. Нельзя подвести их. Он пошел за обезьянами, остерегаясь, чтобы не наступить на змей. Нельзя погибнуть, как Нино. Даллас права, в джунглях нужно все время быть начеку.

Кетти умерла в два часа. Она молча отошла в мир иной, и никто не догадался о ее смерти, пока Берни не дотронулся до тела.

– Нужно перенести ее, – печально сказала Даллас – В такую жару тело разлагается очень быстро.

– Похороните ее рядом с Люком, – предложил Берни. – Эл с Полем закопали его неподалеку от самолета.

– Да, но я не могу сделать это одна.

– Я помогу, – быстро сказал Эван.

– Не знаю… Это трудно. Может быть, дождемся Эла?

– Честно, Нелли, я могу помочь тебе, – настаивал Эван.

– Знаю, что можешь. Нужно вынести ее из самолета, и похоронить завтра. Скоро стемнеет.

– Боже, такая хорошая девочка! – сказал Берни. – Она отлично справлялась. Мне будет недоставать ее, – голос сорвался. – Если бы нас нашли в этой дыре, то ее могли бы спасти… Боже… Возможно, ей повезло… Неизвестно, что у нас впереди… Одни, в страшных джунглях… – он в отчаянии повалился на кровать.

Даллас завернула тело в простыню и с помощью Эвана стащила его вниз. Жаль, что до сих пор нет Эла. Уже наступили сумерки, а вскоре – и зловещая темнота.

Поль еще сильнее горел, его била лихорадка.

Нино меньше кричал. Скоро придет и его черед.

– Дай мне посмотреть на твои укусы, прежде чем стемнеет, – сказала Даллас Кристине. Девушка весь день провела около Нино и не сдвигалась с места.

– Нет… не сейчас. Завтра.

– Как ты себя чувствуешь?

Кристина кивнула. Ее лицо казалось багровым от многочисленных порезов и ссадин.

– Нормально, – пробормотала она.

– Выглядишь ты неважно, выпей апельсинового сока.

– Хорошо, – согласилась Кристина.

Даллас прошла вперед по самолету и выглянула наружу. Эла не видно. Темнота сгущалась. Она сильно зажмурила глаза и начала молча молиться. Если с ним что-нибудь случится, она не хочет жить. Не сможет.

Подошел Эван и стал рядом.

– Не беспокойся, – сказал он, словно читая ее мысли. – Он вернется, обязательно вернется.

Она повернулась к сыну человека, которого любила и взглянула на него, словно впервые. У него глаза Эла, широко поставленные и темные. Когда прыщики сойдут и он немного поправится, то станет приятным молодым человеком.

– Спасибо, Эван, – тихо сказала она. – Ты очень помог, и я хочу, чтобы ты знал, как я ценю это.

Темнота скрыла краску на его лице.

– Все нормально, Даллас. Я хочу быть полезным.

Он назвал ее настоящим именем. Даллас улыбнулась и взяла его за руку.

– Ты, твой папа и я обязательно выберемся отсюда. Правда?

– Правда, – ответил он.

Обезьяны привели его к ручью. Увидев чистую воду, Эл заплясал от радости. Он лег в нее, наслаждаясь прохладой. Выпил немного. Вкус нормальный.

Если пойти по ручью, то можно достичь реки. Нужно это сделать. Ведь река, как говорила Даллас, в конце концов приведет к людям.

Эл ликовал. Это выход! И значительно лучший, чем молча дожидаться смерти.

Его подмывало тут же отправиться в путешествие, и он побрел по ручью. Но потом понял, что уже поздно, нужно вернуться и рассказать остальным, что он собирается предпринять. Кроме того, необходимо взять с собой провизию, чтобы продержаться. Кто знает, как долго придется идти? С несколькими кусочками сахара и бутылкой воды он далеко не дойдет.

До Эла внезапно дошло, что нужно было подстрелить одну из обезьян, ведь у него был пистолет, их мясо съедобно. Кажется, китайцы считают его деликатесом?

Эл поднял толстую палку, при помощи которой пробивался сквозь заросли густой травы. Иногда по дороге он слышал звуки: убегали звери, заслышав его шаги.

Эл отлично ориентировался и молил Бoгa, чтобы не сбиться с дороги. Когда наступила темнота, он понял, что не доберется до самолета вовремя. Это сильно озадачило его. Даллас, конечно, будет беспокоиться. Подумает, что с ним что-то случилось.

Но ничего предпринять нельзя. Глупо идти ночью.

Эл страшно злился на себя за то, что застрял в джунглях. В душу прокрался страх. Кто знает, что за животные бродят вокруг? Он прислонился к дереву и положил голову на пистолет. Нужно поспать. Хотя это слишком опасно. Даже очень. Но уже через минуту Эл захрапел.

Его разбудили муравьи, которые ползали по всему телу, кусали за открытые места, пожирали живьем.

Эл, ругаясь, подскочил и принялся лихорадочно сбрасывать насекомых. Но их было слишком много, некоторые даже забрались под одежду.

Уже наступил рассвет, и Эл мог тронуться в путь.

Он снял одежду, вытряхнул ее, чтобы избавиться от крошечных чудовищ, и сбросил их с тела. Оно было полностью искусано.

– Дряни! – кричал он, давая волю своему гневу, чтобы потом почувствовать себя лучше.

Только убедившись, что одежда чистая, Эл натянул ее и двинулся к самолету. Он был уже совсем рядом, когда услышал страшное рычание хищников.

Кровь застыла от ужаса, он остановился, а потом тихонько пошел вперед.

В нескольких ярдах от него две пантеры разрывали человеческое тело, словно тряпичную куклу. Они зубами впивались в мясо. Повсюду была разбрызгана кровь.

Эл сжал кобуру пистолета, его единственной защиты. Он словно прирос к земле. Вдруг это Даллас… Эван… или Поль…

Может, они все мертвы. Звери могли забраться в самолет ночью и уничтожить одного за другим…

Эл остался на месте, пока они не завершили свою кровавую трапезу и, насытившись, удалились в джунгли.

Но Эл все еще не мог сдвинуться с места. Ужас парализовал его.

С дерева спрыгнула обезьяна, порылась в костях и укрылась рядом.

Эл сделал несколько осторожных шагов, и обезьяна тут же исчезла. Узнать останки было невозможно.

Эл влез в самолет. Впереди в кресле он увидел Даллас. Она спала. А рядом с ней посапывал Эван.

Дальше на полу лежал Нино. Кристина свернулась около него калачиком. Глаза Нино были широко открыты, но взгляд ничего не выражал. Эл наклонился и пощупал пульс. Нино был мертв.

Кристина ничего не сказала, но по ее лицу текли слезы, значит, девушка знала правду.

Эл пошел дальше в спальню, где на кровати спали Поль и Берни. Кетти там не было. И тут же понял, кем лакомились хищники. Нужно только молить Бога, чтобы она была мертва к этому моменту. Скорее всего, так и случилось. Кетти, должно быть, умерла вчера, ее тело вынесли из самолета, но не похоронили. Он не мог не злиться. Кто мог допустить такую глупость?

Эл с тоской посмотрел на постель. Почему бы не упасть и не проспать несколько часов? Что на ней делает Поль? Ведь с ним-то все в порядке? Уступил бы место Даллас. Она трудилась больше, чем остальные. Сегодня он с этим разберется.

Эл опять вернулся в ту половину, что осталась от салона, и сел рядом с Даллас, а потом легонько дотронулся до ее руки. Она моментально подскочила.

– Я знала, что ты вернешься, – ласково заговорила она. – Что случилось? Я так беспокоилась. Кетти умерла.

– Знаю, – он решил не рассказывать о страшном эпизоде с пантерами.

– Расскажи, что ты нашел.

– Самолет. Живых нет. Радио тоже.

– О… – Даллас побледнела.

– Я нашел ручей. Я хотел пойти вдоль него, но было уже поздно. Я все время думал о твоих словах. Единственный шанс спастись – выбраться отсюда самим. Я это сделаю… Я найду помощь и вернусь.

– Я пойду с тобой.

– Нет. Это опасно. Ты останешься здесь.

– Ни в коем случае. Ты думаешь, я смогу спокойно сидеть и ждать? Я тоже пойду, и никаких возражений.

– Но они есть.

Даллас смотрела с открытым вызовом:

– Я больше тебя знаю о джунглях. Понимаю в животных и растениях. Я знаю, что можно есть… и все в таком роде. Я здесь не останусь.

– Поговорим позднее.

– Не о чем говорить. Мы уже четвертый день здесь, никто за нами не приедет.

– А как же остальные? Мы не можем бросить их.

– Возьмем их с собой… Они все равно погибнут, когда закончатся продовольствие и вода.

– А ты упрямая.

– Точно. Мы говорим о жизни и смерти. О нашей жизни. Я хочу выжить, а остаться здесь – это смерть. Надо использовать малейший шанс.

– Не знаю…

– Зато я знаю.

Остаток дня не принес никакой радости. Нужно было похоронить Нино, а Кристина не хотела расставаться с телом.

– Он знает, где Луис, – спокойно объясняла девушка каждому, кто слушал ее. – Я хочу, чтобы он рассказал мне.

У Поля не падала высокая температура, его бросало то в жар, то в холод, либо пробивало потом, либо трясло. Берни кашлял кровью.

Жара стояла невыносимая. Металлические части самолета притягивали солнечные лучи, как магнитом, даже сквозь кроны деревьев. Казалось, что самолет превратился в гигантский солнечный генератор.

Мухи и комары атаковали еще сильнее и никому не давали покоя. Личинок из рук Кристины выковыривали щипцами, а она при этом визжала от боли.

Эвана тошнило, и есть он не мог. Как только он проглатывал маленький кусочек, начинали мучить боли в желудке.

Воздух в самолете становился все более спертым от пота и испражнений.

– Все болеют из-за того, что мы остаемся здесь, – сказала Даллас Элу. – Чем быстрее мы двинемся в путь, тем лучше.

Ему пришлось согласиться. Жара и духота днем – холод ночью. Больше самолеты не летали. Транзисторный приемник пискнул в последний раз и замолк.

– Если все способны идти, мы можем тронуться завтра, – предложил Эл.

Даллас приготовила рюкзаки. Одеяло, полотенце, доля еды и бутылка для воды. Она также собрала медикаменты, положила бинты, мази и обезболивающие.

В среду Поль еще не мог идти, и они потеряли целый день. Утром в четверг температура упала, и хотя он чувствовал себя слабо, но был способен передвигаться.

Они покидали самолет, словно родной дом. Они спали здесь шесть ночей. Он давал укрытие. Но теперь самолет наводнили насекомые, и оставаться еще на одну ночь было нельзя.

Процессия выглядела весьма странно. Во главе шел Эл, за ним Кристина, потом Берни, Поль и Эван, а Даллас замыкала шествие.

– Если мы встретим хищников, – пошутил Эл, – то напугаем их до смерти!

Двигались они медленно и до ручья добирались целый день, хотя у Эла это путешествие заняло всего несколько часов. Он отклонился от тропы, чтобы не проходить мимо передней части самолета и разорванных тел. На какое-то время Элу даже показалось, что они сбились с дороги. Однако нюх не подвел, и они в конце концов добрались до ручья.

– Мы здесь переночуем, – сказал он. Все обливались потом, и никто не спорил. Люди сняли рюкзаки и повалились на влажную землю.

– Остерегайтесь гигантских муравьев, – предупредил Эл, – и змей, и всего того, что движется, – он чувствовал себя почти специалистом, проведя целую ночь в джунглях в одиночку.

– Я хочу искупаться, – сказала Даллас. Она разделась до нижнего белья и опустилась в мелководье. Ощущение было божественным. Девушка легла на спину, распустила волосы, наслаждаясь свежестью воды. Если закрыть глаза, то можно представить, что она в Палм-Спрингз и лежит одна в бассейне. Даллас попыталась сделать именно это, и уловка сработала.

Она почувствовала на себе взгляд Эла, открыла глаза и улыбнулась ему.

– Может, присоединишься?

Просить дважды не пришлось. Он разделся до шорт и через мгновение лежал рядом.

Кристина проглотила стыд и боязнь раздеться перед незнакомцами и вскоре очутилась в ручье.

Эван раздумывал, стоит ему искупаться или нет. Будут ли смеяться над его худобой? Не видно ли чего-нибудь через шорты? Но вода словно звала к себе. Ну и что, если люди и посмеются? Он сбросил одежду и залез в ручей.

Лицо Берни побагровело от усталости, он закатал брюки и опустил ноги в прохладную воду.

Поль просто наблюдал. Голова разрывалась от боли. Ему хотелось искупаться, но сил не было. Лихорадка ослабила его значительно больше, чем он ожидал. Поль постоянно думал о детях, таких маленьких, если с ним что-нибудь случится… Он лег на землю и закрыл глаза. Лучше ни о чем не думать, это невыносимо.

После купания настроение у всех поднялось. Хотя бы на несколько минут люди могли забыть, где находились, и просто расслабиться.

А на берегу сидела огромная лягушка и наблюдала за ними. В ручье маленькие рыбки шарахались в сторону.

– Может быть, мы сможем поймать их? – предложил Эл. – Я бы не отказался от чего-нибудь жареного.

Эван попытался сделать это, но рыбки были слишком маленькими и быстрыми. Наблюдая за ним, Кристина расхохоталась. Девушка повеселела в первый раз с тех нор, когда они нашли ее.

– Нужно вылазить, солнце заходит… – сказала Даллас.

– Не могу, – пробормотал Эл.

– Что?

Он притянул к себе Даллас и прошептал ей на ухо:

– Ты не поверишь, но я хочу тебя!

– Только что ты жаловался на голод…

– Мой аппетит неистощим! Идем, прогуляемся. Они вылезли из ручья, вытерлись и оделись.

– Мы с Даллас посмотрим, куда идти утром, – сказал Эл. – Мы ненадолго.

– Можно, я пойду? – попросил Эван.

– Нет, сын. Оставайся здесь и проследи за всем. Поскольку сегодня первый день нашего путешествия, нужно отпраздновать, и мы поужинаем анчоусами. Не против?

– Только одну банку, – твердо сказала Даллас.

– На шесть человек? Мы умрем с голода, пока ты разрешишь нам съесть две оставшиеся банки. Давайте откроем все три, так каждому достанется по половине.

– Нет. Нужно экономить еду.

– Черт! Может быть, завтра мы доберемся до людей. Давайте рискнем и проглотим все анчоусы.

– Нет, – запротестовала Даллас.

– Да! Поставим на голосование. Кто за мое предложение, поднимите руки?

Берни поднял руку, а за ним Эван. Кристина заколебалась, а потом тоже подняла свою.

– Нас большинство, – сказал Эл. Он взял Даллас за руку и поднял одеяло с земли. – Эй, Поль, ты будешь кушать?

– Он спит, – сказал Берни. – Не беспокойся, мы оставим его долю.

– Да. И нашу тоже. Мы скоро вернемся.