Текст книги "Одинокая звезда"

Глава 11

Возле парадного крыльца стояли Мэтт и еще один сотрудник из «Ландшафтной архитектуры».

– Мы не хотим тащить грязь в дом, – объяснил Мэтт, а его друг кротко махнул рукой на испачканные землей рабочие башмаки. – Мы думаем поехать в город и поесть. Нужно что-то еще сделать, пока мы здесь? Или привезти что из города?

– Вам не нужно никуда ехать. Я приготовлю ланч, – возразила миссис Компсон.

– Нас шестеро, мэм, – сказал напарник Мэтта; Сара вспомнила, что его зовут Джо. – Мы не хотим причинять вам хлопоты.

– Пускай шестеро. Иначе ваши друзья решат, что я жадная и неприветливая старушка.

– Вовсе нет, – усмехнулся Мэтт. – Да и вообще, наш босс берет с вас такие деньги, что это мы должны угощать вас ланчем.

– Неужели? Что вы говорите? Тогда ладно, не буду настаивать. А что до заказов, то нет, благодарю. Мне раз в неделю доставляют продукты, и сейчас ничего не нужно.

– Ну, если что понадобится, вы просто скажите. – Мэтт быстро поцеловал Сару в щеку, и они с Джо ушли.

Миссис Компсон повернулась к Саре.

– Пожалуй, нам пора самим подумать о ланче.

– Как вы хотите, но мне сначала надо закончить уборку наверху?

– Оставьте до завтра. Мне хочется, чтобы сегодня мы поработали над квилтами. И еще я скучаю по старым садам, поэтому предлагаю поесть и заняться шитьем под открытым небом. Не возражаете?

– Ах, с удовольствием. Я никогда там не была и не видела их.

– Ничего хорошего вы там и не найдете. Я сомневаюсь, что все эти годы они получали надлежащий уход. Мне давно надо было туда пойти, хотя бы для того, чтобы дать Мэттью соответствующие инструкции.

Они сходили на кухню, положили в маленькую плетеную корзинку сэндвичи, фрукты и кувшин с холодным чаем. Миссис Компсон достала из шкафа старый квилт и широкополую шляпу, а Сара собрала в сумку блоки квилта и захватила большую коробку для рыболовной снасти, где старая мастерица хранила нитки и иголки. Потом миссис Компсон повела ее по коридору в передний вестибюль, но, вместо того чтобы пойти направо, к парадному входу, они повернули налево и прошли еще по одному коридору к входной двери, расположенной на углу L-образного особняка. За этой дверью Сара увидела дворик, мощенный серым камнем. Его окружали кусты сирени и вечнозеленые растения. На краю дворика начиналась каменная дорожка, и вела она на север, скрываясь среди кустов.

Миссис Компсон остановилась в центре дворика.

– Из всех приятных уголков усадьбы мама больше всего любила этот и называла его «патио с краеугольным камнем». В хорошую погоду она устраивала тут чаепитие. Особенно красив дворик весной, когда цветет сирень.

– Почему такое название?

– Вы не стали бы задавать такой вопрос, если бы эти кусты были обрезаны так, как надо. Ну-ка, помогите мне. – Она подошла к углу особняка, касавшемуся патио, и попыталась раздвинуть ветки. Сара бросилась ей помогать.

– Видите? – Миссис Компсон показала на большой камень в основании дома. На нем была какая-то надпись.

Сара пролезла сквозь ветки, встала на колени и сумела разобрать вырезанные на камне буквы.

– «Бергстром 1858», – прочла она вслух. – Что, тогда был построен особняк?

– Да, но только западное крыло. Ханс, Аннеке и Герда собственными руками заложили этот камень. Моему деду было тогда чуть больше года, а его сестра еще не появилась на свет. – Миссис Компсон вздохнула. – Иногда я представляю их, таких молодых, полных надежд и планов, таких смелых. Как они закладывают первый камень в основание особняка Элм-Крик, живут счастливым семейством Бергстромов. Вы думаете, они когда-либо предполагали, что им удастся столько всего сделать?

Сара ненадолго задумалась.

– Судя по тому, что вы рассказывали о них, кажется, что да. Они похожи на людей, которые строят грандиозные планы и осуществляют их благодаря силе характера.

Миссис Компсон помолчала, потом кивнула.

– Да, пожалуй, вы правы. – Тут она обвела взглядом патио, разросшиеся кусты, траву между камней, облезающую краску на двери. – Едва ли они могли предполагать, что их наследники так безобразно запустят то, что они строили с таким упорством.

Сара встала и отряхнула колени.

– По-моему, они бы все поняли. – Она отпустила ветки, и те снова закрыли краеугольный камень.

– Вы очень добры к нам, дорогая, но я сама этого не понимаю. И я одна из этих нерадивых наследников. Ну, пойдемте. – Она пошла через патио к каменной дорожке, нырявшей в кусты. Через пару мгновений густая листва скрыла ее из вида.

Сара пролезла сквозь заросли следом за ней и очутилась на лужайке у северной стены дома. Она повернулась, но не увидела за густыми кустами ни патио, ни двери дома. Несколько дней назад она проходила тут, размышляя над предложением миссис Компсон поработать у нее, и даже не подозревала, что здесь есть еще одна дверь.

– Почему вы отстали? – крикнула миссис Компсон. Она уже пересекла лужайку и ждала Сару там, где каменная тропа уходила в лес. Они пошли под горку по тенистой, извилистой тропе. Вот тропа расширилась и превратилась в овальную площадку, вымощенную все тем же серым камнем. Сара увидела четыре круглых гранитных кадки, каждая диаметром пятнадцать футов и высотой три фута; их стенки у основания были на два фута толще, образуя уступ. Получались гладкие, полированные сиденья. В кадках была только земля с камнями, какие-то сухие ветки, возможно, засохшие розы, и сорная трава. Кадки стояли вокруг черного мраморного фонтана – фигуры кобылы с двумя жеребятами. За площадкой виднелась восьмиугольная деревянная беседка; с ее стен облезала краска, а доски с затейливой резьбой местами висели на одном гвозде. Сквозь деревянные планки беседки Сара разглядела террасы, устроенные на склоне пологого холма. Но огораживавшие их камни давно отвалились, и клумбы постепенно размывались дождями и талыми водами. Пока Сара разглядывала беседку, из-под крыши выпорхнула какая-то птичка, спланировала над головой кобылы и скрылась в лесу.

Миссис Компсон постелила квилт на ближайший уступ и села.

– Когда-то все это выглядело гораздо красивее, – сухо заметила она. Сара кивнула, подумав, что ее немолодая собеседница любит драматизировать. Они открыли крышку корзины и молча принялись за еду. Как обычно, миссис Компсон съела очень мало. Она сидела, сцепив руки на коленях, и оглядывала сад. Иногда ее губы шевелились, словно она хотела что-то сказать, но не могла. Она лишь разочарованно вздыхала и качала головой.

– Видели бы вы это раньше, – проговорила старушка наконец, когда Сара складывала в корзину остатки ланча и мусор. – В моем детстве в кадушках цвели розы, беседку обвивал плющ, струи фонтана сверкали на солнце, террасы были покрыты коврами из цветов. Как жалко. Как жалко…

Сара дотронулась до ее руки.

– Мэтт все восстановит. Вот увидите.

– Нельзя было запускать все до такой степени. Клаудия без труда могла позволить себе дополнительные траты и нанять садовника – да что там, целый штат садовников. Но она, как всегда, ни о чем не думала.

– Миссис Компсон, почему вы хотите продать дом? Я понимаю, требуется ремонт, но ведь Элм-Крик может снова, как прежде, стать замечательным местом, а мы с Мэттом поможем вам в этом.

– Я никогда не смогу быть тут счастливой. Если даже дому вернется прежняя красота, все равно он никогда не будет таким, каким мне хотелось бы его видеть. Нет, вам в вашем юном возрасте этого не понять.

Она помрачнела, и Сара невольно отвернулась. Конечно, саду требуется много внимания, но Мэтт восстанавливал и более запущенные участки. Вот если миссис Компсон даст ему шанс…

– К тому же у меня есть покупатель.

Сара резко повернулась к ней.

– Что?!

Миссис Компсон не отрывала глаз от каменной скамьи.

– Местное агентство недвижимости уже проявило огромный энтузиазм. Джентльмен из «Юниверсити Риелти» явился во вторник, когда вы уезжали на собеседование. Разумеется, пока мы еще ни о чем не договорились, но я не сомневаюсь, что в конце концов мы ударим по рукам. – Миссис Компсон оглядела сад критическим глазом. – Вот почему я не жалею денег на реставрацию дома и участка – чтобы повысить стоимость имения.

– Я понимаю.

– Не огорчайтесь так, Сара. Я буду здесь все лето. У нас впереди еще много времени, и я научу вас квилтингу.

– Но что вы будете делать после этого?

– Продам дом, выставлю на аукцион все его содержимое и вернусь к себе в Севикли. Не смотрите на меня с таким удивлением. Вы ведь помните, почему я вас наняла, не так ли? – Она резко встала. – Если вы готовы, я хочу показать еще кое-что.

Сара пошла за ней к беседке. Ступеньки устало скрипели, словно готовы были в любой момент сломаться. Скамьи, напоминавшие деревянные ящики, обрамляли стенки восьмиугольной постройки.

Миссис Компсон поочередно показала на сиденья скамеек и склонила набок голову.

– Ну, что скажете?

Сара пригляделась внимательнее. В середине каждой скамейки вокруг маленького квадрата был инкрустирован узор из сомкнутых, разноцветных прямоугольников. На некоторых сиденьях центральный квадрат был желтый – как сосна – а у остальных красный. Вероятно, цвета были когда-то яркими, но теперь потускнели от времени и непогоды. Сара обвела пальцем один узор.

– Что-то знакомое, но я не могу вспомнить, где я это видела.

– Это узор для квилта под названием «Домик из бревен».[4]4
  Также этот блок называется «Бревенчатая избушка».


[Закрыть] Считается, что он был придуман в честь Авраама Линкольна, хотя, возможно, это миф. По традиции мастерица всегда должна ставить в середину красный квадрат, символ очага, или желтый квадрат, символизирующий свет в окошке дома.

– Как красиво.

– Верно, но тут есть еще кое-что. Приглядитесь-ка внимательней.

Сара прилежно рассмотрела по очереди каждую скамью, не очень понимая, на что надо обратить внимание. Но потом все осознала.

– Вот, – сказала она, ткнув пальцем. – Центральный квадрат другой. Он черный.

– Умная девочка, – кивнула миссис Компсон. – Поднимите сиденье.

– Оно поднимается? – Сара схватилась за край доски. На ней не было ни петель, ничего, что отличало бы ее от других досок.

– Осторожнее. Приподнимите край и задвиньте доску назад.

Дерево заскрипело, протестуя и не желая слушаться, но Сара все-таки справилась с ним. Когда она приподняла сиденье, доска убралась в потайную щель за скамьей; такой механизм напомнил Саре стол с выдвижной крышкой.

– Боже мой, неужели… – Сиденье прикрывало какое-то отверстие. Сара увидела узкие поперечные доски, прибитые к столбу и напоминавшие лестницу, ведущую в детский домик на ветвях дерева.

– В годы Гражданской войны наш Элм-Крик служил прибежищем для многих несчастных, – объяснила миссис Компсон с видом заговорщицы. – Квилт с рисунком «Домик из бревен», в центре которого находится черный квадрат, служил сигналом. Когда беглый раб видел на бельевой веревке возле дома такой квилт с черным квадратом, он знал, что может смело постучаться в дверь дома.

– Ну, а если его видели те, кто ловил беглых рабов?

Миссис Компсон посмотрела на нее с насмешливым удивлением.

– Ах, кто обращал внимание на женское рукоделие? На висевшее на веревке одеяло? Те люди делали важные мужские дела, им было не до таких мелочей.

Сара нагнулась над лазом, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте.

– Значит, беглые рабы видели этот узор на скамье и знали, что под ним есть укрытие. Потрясающе. Там глубоко?

– Достаточно, чтобы под беседкой мог свободно стоять один человек. Бабушка рассказывала, что каждый вечер кто-нибудь из домашних приходил сюда и проверял, есть ли кто-нибудь в укрытии, и узнавал, в чем он нуждается. Потом, если было безопасно, беглеца звали в дом.

– Я хочу туда залезть. – Сара села на соседнюю скамью и перекинула ноги через край лаза.

Миссис Компсон удержала ее за локоть.

– Не советую. Кто знает, кто там сейчас прячется – змеи или больные бешенством белки. Лучше уж этим займется Мэттью.

Сара торопливо вскочила и поставила сиденье на место. Если в укрытии прячется какая-нибудь бешеная белка, Мэттью там тоже нечего делать. Она отряхнула пыль с ладоней.

– Вы ведь не станете утверждать, что у вас в Севикли тоже есть такие интересные места?

– Откуда вы знаете? Ведь вы там никогда не были, – ответила миссис Компсон, но тут же с грустью добавила: – Хорошо, я вовсе не утверждаю, что Элм-Крик заурядное, скучное место. Конечно, тут замечательно. Но Сара, дорогая, не ждите от меня восторгов. Интересные вещи не всегда бывают хорошими. Иногда мы больше всего тоскуем по самым простым вещам. – Миссис Компсон тяжело вздохнула, взялась за перекладину беседки и посмотрела на сад. – Доставайте наше рукоделие, мы поработаем, пока за вами не приедет Мэтт.

Глава 12

В тот вечер Сара поехала на посиделки к Мастерицам запутанной паутины. Сидя за рулем, она вдруг осознала, что в первый раз после переезда в Уотерфорд выбралась куда-то без Мэтта. У нее возникло странное чувство, словно она забыла дома что-то важное, но никак не может вспомнить, что именно.

В центре города она отыскала место для парковки – напротив «Бабушкиного Чердака», на другой стороне улицы, – взяла белую коробку с шоколадным печеньем, которое напекла после работы, и вылезла из пикапа. Она почти перешла через улицу, когда вспомнила о сумке со всем необходимым для рукоделия. Пришлось вернуться. Даже в тот раз, когда она ходила на собеседование в сотовую корпорацию, она меньше нервничала. Хотя причин для этого не было никаких. Мастерицы уже пригласили ее вступить в их группу. Раз они ничего не сказали насчет испытательного срока, у нее не было оснований так переживать лишь из-за того, что они были единственными людьми в Уотерфорде, которые были готовы с ней подружиться…

Когда она шла по узкой улице между домом, в котором размещался «Бабушкин Чердак», и похожим на него трехэтажным особняком, ее мысли вернулись к миссис Компсон. Неужели у нее нет друзей? Она ни разу не упоминала никого, и никто не навещал ее в те дни, когда Сара работала. В последний раз, когда Сара была в «Бабушкином Чердаке», Диана намекала на какой-то конфликт. Может, сегодня Сара услышит подробности? Скорее всего, Диана с удовольствием расскажет об этом – если Гвен ей позволит.

Сара отыскала заднюю дверь. Как обещала Бонни, она была не заперта. За ней начиналась узкая, крутая лестница. Сара поднялась по ней на площадку второго этажа и постучала в единственную дверь.

Она тут же распахнулась; из нее выглянула Бонни.

– Добро пожаловать! – воскликнула хозяйка и, увидев коробку в руках Сары, спросила: – Ой, что это ты принесла?

– Шоколадное печенье. Я не могу быть с вами на равных в рукоделии, но по крайней мере могу принести вкусные вещи.

– Ты нам нравишься. В нашей прожорливой компании не напасешься сладостей, они со свистом улетают. – Бонни взяла у Сары коробку и повела ее в комнату. – Эй, девочки, глядите! К нам пришла Сара.

Миссис Эмберли, Гвен, Джуди и Диана радушно приветствовали ее. Они сидели вокруг кухонного стола, накрытого к чаю. Джуди держала младенца.

– Кажется, мы ждем только деточку, – сказала Гвен, беря шоколадное печенье.

Джуди озадаченно нахмурилась и посмотрела на Гвен.

– Ты имеешь в виду Эмили?

– Нет, глупая. Я имею в виду мою деточку.

– Ей наверняка нравится, когда ты так ее называешь, – сказала Диана.

– Она не возражает.

Миссис Эмберли улыбнулась.

– Надеюсь, в мое отсутствие вы не называете меня старушкой.

– Нет, мы называем вас леди Эмберли из королевства Превосходных стежков.

– А меня вы как называете? – поинтересовалась Диана.

– Ты вряд ли захочешь это услышать.

Хлопнула дверь, в комнату влетела запыхавшаяся Саммер.

– Простите за опоздание, – проговорила она. – Мне надо было допечатать бумагу.

– Хорошо хоть, что ты вообще приходишь, а не шляешься по барам, как другие студенты, – проворчала Диана.

Саммер пожала плечами.

– Не все готовы душу продать за пиво. – Она обняла Сару за плечи. – Как я рада, что ты здесь. Если мы снизим средний возраст в нашей группе, они больше не смогут обращаться со мной, как с маленькой девочкой.

– Ты всегда будешь маленькой девочкой, – возразила Гвен.

– Это другое дело.

Все засмеялись.

– Вообще-то ты здесь не самая маленькая, – напомнила ей Джуди и, похлопав Эмили по попочке, облаченной в памперс, отнесла ее в другую комнату, в детский манежик.

Сара взяла со стола красную пластиковую тарелку и набрала себе лакомств. Потом, держа в одной руке тарелку и сумку с рукоделием, а в другой чашку с содовой, последовала за Саммер в гостиную.

Легкий ветерок, проникавший сквозь два больших окна, приносил с собой шум автомобилей и людской смех. Дом Бонни казался продолжением «Бабушкиного Чердака»; над диваном висел квилт, розовый и желто-зеленый, а у двери стояла старинная ножная швейная машинка. Саре захотелось взглянуть и на другие комнаты. Она-то ожидала, что квартира над лавкой будет… ну, она не могла сказать точно, что она ожидала увидеть, но такая респектабельная квартира ее удивила.

Она устроилась в кресле возле пианино в дальнем конце гостиной. Слева от нее на двухместном диванчике сидели Гвен и Саммер. Бонни притащила из другой комнаты кресло-качалку и поставила в углу между Гвен и Сарой. Диана и Джуди сидели на большом диване.

Когда вошла миссис Эмберли, Джуди вскочила с места.

– Садитесь сюда!

– Нет, нет, все в порядке, – сказала миссис Эмберли, устраиваясь рядом с ней в кресло. – Тут удобно. И мне нравится сидеть рядом с Эмили.

Услышав свое имя, девчушка подняла лицо и улыбнулась. Потрясла пластиковым кольцом от ключей и издала пронзительный птичий крик.

– Кажется, Эмили тоже рада такому соседству, – засмеялась Джуди.

– Ты только подумай, Джуди, – сказала Диана. – Через пятнадцать лет она заявит, что ей нужны настоящие ключи, а в придачу к ним и тачка.

Джуди притворно ужаснулась.

– Не пугай меня. Хватит мне и нынешних забот. – Она сунула руку в матерчатую сумку и достала маленький и яркий квилт.

Бонни с интересом посмотрела на него.

– Как продвигается работа?

– Неплохо, хотя не хватает времени. Такими темпами я закончу его, когда Эмили пойдет в первый класс.

– Значит, ты не выставишь его на летнем фестивале квилтов? – спросила Саммер.

– Нет, но это ничего. Там будет мой «Домик из бревен».

Миссис Эмберли протянула руку и погладила квилт.

– Я ведь говорила тебе, что «Лестница Иакова» смотрится приятнее, чем «Бродячая нога»?

У Сары чуть не выпало из рук шитье.

– Не надо шить для Эмили квилт «Бродячая нога».

Все посмотрели на нее и улыбнулись.

– Я дразню ее, милая, – сказала миссис Эмберли. – Откуда ты знаешь про старинное суеверие? Я думала, что в него верят только такие старушки, как я.

У Сары запылали щеки.

– Вообще-то я не очень верю. Мне рассказывала об этом миссис Компсон.

Руки мастериц на миг застыли над рукоделием. Стало тихо.

Первой возобновила работу миссис Эмберли.

– А-а. Конечно.

Остальные переглянулись и продолжили шить.

Саммер на секунду встретилась взглядом с Сарой, потом обратилась к миссис Эмберли:

– А вы над чем работаете? Это что-то новое?

– Нет, просто еще один блок «Виг-Роза», то же, что и в прошлый раз.

– Можно посмотреть?

Миссис Эмберли улыбнулась, когда Саммер подошла к ней и села на пол у ее ног. Потом девушка взяла у нее блок и показала всем.

Гвен восхищенно покачала головой.

– Красиво. Как вы хотите их собрать?

– Ох, еще не решила. Прежде мне надо сделать еще шесть блоков. Может, я сделаю «Садовый лабиринт».

– Что это такое? – заинтересовалась Сара.

– Ты нашиваешь вокруг каждого блока тонкие темные полоски, а потом сшиваешь их между собой, так они получаются разделенными.

Сара попыталась представить себе это и не смогла.

Миссис Эмберли улыбнулась.

– В следующий раз я принесу картинку.

– У меня есть такой квилт, – сказала Саре Диана. – Если хочешь, я нарисую схему.

– Конечно, хочу. Спасибо.

– Подруги, вы, наверное, устанете после мастер-класса, и у нас ничего не получится на следующей неделе? – спросила Саммер.

Гвен улыбнулась.

– Верно, детка. Мы лучше отдохнем в креслах-качалках.

– Что за мастер-класс? – поинтересовалась Сара.

– На следующей неделе несколько инструкторов квилтинга проводят трехдневный мастер-класс и семинары в горах Поконо, – ответила Бонни. – Очень интересно бывает встречаться с другими квилтерами, узнавать о новых приемах и все такое.

– Да, интересно.

– Все наши едут, кроме тебя, меня и Бонни, – сообщила Саммер. – И Эмили. У нее занятия, она не может их пропускать.

– Мне бы хотелось поехать, – вздохнула Бонни. – Но кто-то должен заниматься лавкой. К тому же мы с Крейгом пытаемся экономить деньги; все-таки у нас трое учатся в колледже.

Сара сообразила, что раз уж Бонни не может себе позволить такую поездку, то и она тем более.

– Пожалуйста, конспектируйте все аккуратно, а когда вернетесь, покажите нам записи, – попросила Саммер.

– Это тебе дорого обойдется. – Диана легонько толкнула ногой Саммер. – Эй, ты не в той стороне комнаты сидишь.

– Что? – Саммер встала и вернула работу миссис Эмберли.

– Вот где сидят настоящие квилтеры. А тебе место там, с теми, кто шьет на машинке.

Гвен повернулась к Бонни и Саре, горестно качая головой.

– Она совсем свихнулась.

– Нет, смотри, – возразила Диана. – Мы с миссис Эмберли и Джуди всегда сидим на этой стороне комнаты, а ты, Бонни и Саммер всегда сидите там.

– Я тут, чтобы быть рядом с Эмили, – сказала Джуди.

– А я сажусь всегда подальше от окна и ближе к лампе, – добавила миссис Эмберли.

– Так что твоя теория неверна, – усмехнулась Гвен.

– А еще, прости, но мне не понравилось твое замечание насчет настоящих квилтеров. – Саммер нахмурила брови и села рядом с матерью.

– Ой, ладно тебе, – запротестовала Диана и посмотрела на миссис Эмберли и Джуди, словно ища у них поддержку. – Всем известно, что настоящие квилты шьются исключительно вручную.

– Ну вот, опять, – вздохнула Бонни.

– Такова традиция. Сборка, пошив – все вручную. Не скажу, что созданные на машинке квилты некрасивые, но это все равно не то. Даже если взять сшитый на машинке лоскутный верх и простегать квилт вручную.

Гвен отложила в сторону блокнот и цветные карандаши.

– Диана, уверяю тебя, это самое смешное утверждение, какое я слышала в жизни.

– Ты так говоришь, потому что шьешь на машинке. Ладно тебе. Я знаю, что не одна так считаю. Правда, Джуди?

– Не втягивай меня в свои интриги.

– Ну, поддержи меня.

– Я бы поддержала, если бы была согласна с тобой. Но я не согласна. Единственная причина, почему я все делаю вручную, кроется в том, что я целыми днями работаю с компьютерами и лабораторным оборудованием. А тут я отдыхаю от них.

– Ты не хочешь мне помочь? – простонала Диана.

– Прости, не хочу.

– Похоже, ты осталась в меньшинстве, – ехидно заметила Гвен.

Диана сердито сверкнула глазами.

– Вы все знаете, что я права. – Она встала, схватила тарелку и, гордо вскинув голову, вышла из комнаты.

Сара ошеломленно посмотрела ей вслед. Остальные мастерицы лишь улыбались и качали головой. Когда миссис Эмберли и Джуди заговорили о чем-то между собой, Сара повернулась к Гвен.

– Может, нам надо пойти за ней?

– Зачем?

– Потому что… ей сейчас плохо.

– Ах, ничего страшного, – отмахнулась Гвен. – Это происходит как минимум два раза в месяц.

– Правда? – Сара вытянула шею и прислушалась, пытаясь понять, что творится в кухне.

– Правда. Ты скоро привыкнешь.

– Я думала, что вы дружите между собой.

– Да, мы подруги.

– Но ведь…

– Мы дружим. Все мы. И принимаем друг друга такими, какие мы есть. Не требуем, чтобы кто-то из нас переменился. Подруги знают твои недостатки и все равно тебя любят. Это значит, что все терпят взбрыки Дианы – а также мою склонность к пространным разглагольствованиям.

– Кажется, теперь я все поняла, – улыбнулась Сара.

– Вот и хорошо. – Гвен взяла блокнот и снова принялась раскрашивать эскиз квилта. – Хм-м… интересно, какие у тебя недостатки? Что нам придется терпеть?

Сара засмеялась.

– Над чем ты сейчас работаешь? – спросила у нее Бонни.

– Над блоком «Два раза по девять». – Она вынула из сумки блок «Звезда из зубьев пилы», развернула и показала всем. – Я закончила его во вторник.

– Красиво, – одобрила Саммер.

Гвен жестом попросила у Сары блок.

– Строгая инспекция, – пошутила она и придирчиво рассмотрела все швы. – Что ж, неплохо. – Она передала блок Саммер. Его передавали из рук в руки, и все говорили Саре комплименты.

– Ведь это вообще твой самый первый блок, – сказала миссис Эмберли, когда пришла ее очередь. – Редкий случай. Надо признать, что он у тебя получился гораздо лучше, чем когда-то у меня мой первый.

– И у меня тоже, – заметила Диана, возвращаясь в гостиную. – Я тогда срезала все вершины треугольников, и блок вспучился в середине. – Она присела и испытующе посмотрела на Сару. – Так что уроки пошли тебе на пользу?

Женщины посмотрели на Сару, и по их лицам она поняла, что все они думали одно и то же.

– Они потрясающие. Миссис Компсон очень хороший педагог.

– Видите, подруги! Я говорила вам, что все будет хорошо, – сказала миссис Эмберли и повернулась к Саре. – Меня она тоже учила – или, скорее, пыталась. Но тогда я была не очень прилежной ученицей, и наши уроки не заладились. Впрочем, это было очень давно. С тех пор я все-таки кое-чему научилась.

– Не скромничайте, – возразила Бонни. – Ваши работы не имеют себе равных.

Все дружно закивали.

Сара рассказала про уроки миссис Компсон, но ни словом не обмолвилась о Клаудии и других Бергстромах. Решила, что не вправе делиться чужими секретами. Поведала еще о «Бродячей ноге» и о значении узора «Домик из бревен» с черным квадратом в центре, но и тут не упоминала о деталях, связанных с особняком Элм-Крик.

– Я и раньше слышала эти истории, – призналась Гвен. – Во время исследований, когда составляла программу учебного курса по истории народного искусства Америки. – Она помолчала, явно колеблясь. – Сара, ты дружишь с миссис Компсон?

– Думаю, что да. Во всяком случае, мы с ней нормально общаемся.

– Как ты думаешь, миссис Компсон будет интересно когда-нибудь прийти на мои занятия и прочитать лекцию?

– Не знаю. Она любит говорить про квилты, но…

– Сильвия замечательная преподавательница – или, во всяком случае, была таковой, – вмешалась миссис Эмберли. – У нее есть ученая степень, полученная в университете Карнеги-Меллон. Возможно, она с удовольствием снова пообщается со студентами.

Гвен повернулась к Саре.

– Как ты думаешь?

– Я могу спросить у нее, – ответила Сара. – В худшем случае она откажется, вот и все. Верно?

Миссис Эмберли вздохнула.

– Нет, она может сделать не только это, а гораздо хуже.

– Что вы имеете в виду? – удивленно спросила Сара.

– Ничего, – поспешно заявила Бонни. – Так что же вы собираетесь представить на Уотерфордском летнем квилт-фестивале?

– Менять тему разговора нет необходимости, – заметила миссис Эмберли, потом повернулась к Саре: – Мы с Сильвией поссорились давным-давно.

– Она поругалась почти со всеми здешними мастерицами, – пробормотала Диана.

Миссис Эмберли похлопала по руке Дианы, останавливая ее.

– Не могу сказать, что сейчас я сильно переживаю, но говорить об этом неприятно.

Сара кивнула. Ей стало не по себе. Она уже привязалась к миссис Компсон, но прекрасно понимала, какой колючей иногда бывает пожилая мастерица.

– Впрочем, я скучаю по Элм-Крик. Там было так приятно.

– Она собирается его продавать, – непроизвольно отозвалась Сара, но тут же пожалела об этом, когда увидела шок на лице миссис Эмберли.

– Неужели? – спросила Джуди.

Сара пожала плечами, проклиная себя за болтливость. Может, миссис Компсон не хочет, чтобы об этом знали.

– Она сказала, что имение может купить фирма «Юниверсити Риелти».

Саммер и Гвен быстро переглянулись.

– «Юниверсити Риелти» управляет домом, где я живу, – заявила Саммер.

Ее мать кивнула.

– Вся их собственность – это студенческое жилье. Вот сфера их интересов. Они не продают дома другим людям, а только сдают.

– Не кажется ли вам… – Миссис Эмберли обвела взглядом подруг. – Не кажется ли вам, что они приобретут этот красивый особняк и превратят его в студенческое общежитие?

– Если они это сделают, я запишусь на следующий семестр, – заметила Диана.

– Пока еще рано беспокоиться. – Бонни одарила Диану отчаянным взглядом и снова повернулась к миссис Эмберли. – Мы еще не знаем, продаст ли она особняк им – либо кому-то другому. Да и подумайте, зачем превращать прекрасный дом в общежитие? Ведь он стоит больших денег.

– Да, ты права, – неуверенно согласилась миссис Эмберли.

– Возможно, я просто неправильно поняла, – поспешно вмешалась Сара. – Вероятно, она имела в виду какую-нибудь еще фирму.

Миссис Эмберли печально улыбнулась, а потом снова занялась своим одеялом.

Гвен поскорее переменила тему, и через несколько минут в гостиную снова вернулась веселая беседа. Но миссис Эмберли по-прежнему молчала и, как заметила Сара, обеспокоенно морщила лоб. Похоже, она тоже переживала. Сара подумала, что студенты должны где-то жить, это точно. Но зачем отдавать им такой роскошный особняк?