Текст книги "Изумрудный лебедь"

Глава 12

– Господь к нам милостив! Значит, это здесь! – Мама Гертруда плотнее натянула шаль на голову, чтобы защитить свою бархатную шляпу с золотистыми перьями от моросящего дождя.

– Чертов дворец. – Бертран рассматривал особняк Харкортов. – Не похоже на бордель.

– Я слышала о нем даже по ту сторону реки, в Саутуорке, – сказала Гертруда. – Конечно, это не бордель, это дом джентльмена.

– Но что делать Миранде в доме джентльмена?

– Ее взял к себе лорд, – ответил Джебидайя. – Чтобы поразвлечься. – Как всегда, он наслаждался своими мрачными пророчествами. – Он продержит ее у себя, пока она ему не надоест. – Он потер руки. – Мы ничего не можем сделать, пока она там. Это глупо – все равно что плевать против ветра… Я всегда это говорил.

– О, ты такой вредный, Джебидайя, – сказал Люк. – Ты все видишь в мрачном свете. Если этот лорд держит у себя Миранду против ее воли, мы должны спасти ее.

– А как ты это сделаешь, мой юный друг? Мой славный восхитительный па-ре-нек? – спросил насмешливо Джебидайя. – Ты только взглянешь не так на этого лорда Аркорта – не успеешь и глазом моргнуть, как окажешься за решеткой. а потом тебя повесят.

– Неужели Миранда в этом доме? – спросил Робби, подходя к товарищам. Он хромал и морщился. Искалеченная нога в сырую погоду всегда начинала болеть сильнее.

– Наверное, – ответил Рауль. – Извозчик сказал, что это особняк Аркортов. Поэтому если мы на правильном пути, то найдем ее там.

– Владелец конюшни был уверен, что лорд Аркорт прихватил ее с собой, – задумчиво сказала Гертруда. – Разве не так, Люк?

Люк кивнул:

– Это настоящий благородный лорд, так сказал владелец конюшни, и он в точности описал нашу Миранду. Она ему, кажется, не понравилась.

– Неудивительно, – хмыкнул Рауль.

– Но ведь он не сказал, что лорд увез ее против воли, – напомнил Джебидайя и поежился. – Давайте спрячемся от этого промозглого дождя. Он пробирает меня до костей.

– Да, нам надо найти пристанище, пока городские ворота не закрыты, Герт, – заметил Бертран. – И Джеб прав. У нас нет уверенности, что Миранду увезли силой.

Гертруда нахмурилась:

– А я вам говорю, что по доброй воле она с ним не поехала бы. Ее обманули, заманили в ловушку. Наша Миранда не будет торговать собой. Значит, мы должны освободить ее.

– Она одна из нас, – подтвердил Люк с горячностью. – Мы не можем ее бросить!

– Да никто этого и не предлагает, – примиряюще сказал Рауль и по-дружески обнял Люка. – Сегодня мы много сделали. Мы нашли дом. А завтра расспросим людей. Теперь же пора найти ночлег. И я умираю от голода.

Комедианты двинулись от особняка Харкортов к городским воротам. Рауль катил тележку с их скарбом. Скоро должны были зазвонить к вечерне, и им приходилось торопиться, чтобы не остаться на ночь за городскими воротами.

Робби плелся позади всех, но время от времени он оборачивался и смотрел на дом. Неужели Миранда там? Он так тосковал по ней, и сердце его болело почти так же отчаянно, как и нога. Она всегда растирала его больную ногу и сажала в тележку, когда замечала, что мальчик устал. Она всегда следила, чтобы он поел досыта. Остальные его товарищи не были злыми. Они неплохо к нему относились, но не дорожили им, как Миранда, и не заботились о нем, как она. Робби отчаянно боялся отстать, поскольку не был уверен, что за ним вернутся. Он опасался, что его не станут разыскивать, как разыскивали Миранду. Да и зачем им нужен калека, даже не зарабатывающий себе на кусок хлеба?..

Шум во дворе дома заставил Робби приостановиться. Огромные железные ворота распахнулись, и из них выбежали четверо дюжих молодцов, неся паланкин. Они быстро обогнали Робби. Женская рука раздвинула занавески, и Робби увидел худую красавицу. Она равнодушно взглянула на калеку и снова задернула занавески.

Женщина, которую Робби увидел мельком, показалась ему холодной и недружелюбной. А ведь она появилась из дома, где держали Миранду. Какое отношение эта дама имела к Миранде и чего от нее хотела?

Леди Мэри не обратила особого внимания на маленького мальчика, ковылявшего по дороге. Не смотрела она и на труппу. Да и какое дело ей, придворной даме, до всяких оборванцев! Она была фрейлиной ее величества. Может быть, и не самой влиятельной, но положение давало ей право на стол и кров и одно платье в год. И для леди Мэри это было важно, потому что ее собственные деньги прибрал к рукам дядюшка. Он говорил, что хранит их для нее и ради ее же блага, но Мэри-то знала, что дядюшка ни за что не выпустит из рук немалое состояние. Она не рассчитывала даже на приданое, хотя свадьба ее приближалась.

Мэри стиснула кулаки. Теперь, когда Гарет вернулся, ничто не могло помешать ей стать графиней Харкорт к следующей весне. Она была женщиной хорошего происхождения, а теперь станет и богатой женщиной. Если подопечная Гарета сочетается браком с ближайшим другом короля Франции, то и сам Гарет пойдет в гору. Он станет важным и влиятельным человеком, а его жена разделит с ним его славу и привилегии. Тогда она отомстит за все щелчки и унижения, которые так долго терпела. Сплетники подавятся своими ядовитыми словами. Их презрительные улыбки сменятся подобострастными. И тогда-то она им покажет!

О! Это были восхитительные мечты. Но сегодня Мэри не испытала обычной радости при мысли о грядущем браке. Она не могла понять, что ее тревожит. Почему-то ей приходила на ум Мод. Но ведь это было нелепостью. Мод всегда раздражала Гарета: постоянно ныла, у нее вечно что-то болело. Мэри считала эту девушку ничтожеством. Даже став герцогиней де Руасси, Мод останется такой же бледной тенью, хотя займет более высокое положение в обществе. Но Мод изменилась. Хотя леди Мэри и не могла понять в чем. В ее глазах, прежде таких тусклых и безжизненных, теперь плясали искорки. Мод стала меньше хныкать и чаше улыбаться. К тому же было очевидно, что в обществе лорда Харкорта она чувствует себя легко и охотно смеется.

Сегодня Гарет спустился в гостиную, где сидели и болтали Мэри и Имоджин, ожидая Мод. Гарет вошел вместе с Мод. и Мэри до сих пор будто слышала их смех, она до сих пор вспоминала улыбку Гарета, мягкое сияние его глаз.

Мэри знала, что этот сияющий взгляд предназначался не для нее. Никогда прежде она не видела такой улыбки на его лице, такой нежности в глазах. Она и не ждала от него этого. Она рассчитывала на внимание с его стороны, и не более. Ни о каких сильных чувствах и думать было нечего. Их связывали расчет и долг. Она будет исполнять свой долг по отношению к мужу, а он – к ней. Она подарит ему наследников, потому что дать ему потомство было одним из условий их брака.

Так почему же ее беспокоило то, что Гарет стал внезапно дорожить обществом своей подопечной?

Мэри вздохнула. Она привыкла, что Гарет всегда спокоен и холоден, редко улыбается, взвешивает каждое свое слово. Теперь он болтал и смеялся, поддразнивал эту девчонку, свою подопечную. Словом, вел себя как шут гороховый. Девчонка хохотала в ответ. «Никакой почтительности к своему опекуну!» – возмущалась Мэри. А Гарет, вместо того чтобы поставить Мод на место, даже поощрял ее. Мэри не понимала, почему ее жених так изменился. Единственное, что она знала наверняка, – такие перемены ей не нравились.

Паланкин внесли во двор Уайтхолла. Лакеи остановились у входа в апартаменты, которые леди Мэри делила с двумя другими фрейлинами. Комнаты были холодные и неудобные.

Леди Мэри поспешила вверх по лестнице, потому что часы как раз пробили три. Ей надо было подправить свой туалет. Сегодня вечером ее величество принимала в Гринвиче, и барка, которой надлежало захватить придворных дам, отчаливала через полчаса.

– Итак, что вы думаете? – Миранда крутилась перед крохотным зеркальцем в свинцовой рамке, пытаясь увидеть себя со спины.

– Вы выглядите придворной дамой с головы до ног, – убежденно произнесла Мод.

Она лежала в постели, ослабевшая после утреннего кровопускания. Это замечание было произнесено с такой кислой миной, что Миранда нахмурилась.

– Это плохо?

– Нет, если вы именно этого хотите.

– А почему бы мне не хотеть? – с любопытством спросила Миранда. – Жизнь, полная роскоши, прекрасных туалетов, танцев, праздников…

– Это пустая, бессмысленная, бесцельная жизнь – в ней нет ничего, кроме лицемерия, – сказала Мод презрительно.

Миранда робко присела на край кровати:

– Ну, расскажите мне о том, как следует держаться при дворе. Леди Имоджин обрушила на меня поток наставлений. Как стоять. Как делать реверанс. С кем говорить. Когда говорить. Когда молчать. В конце концов она мне так надоела, что я перестала ее слушать. А милорд считает, что все пойдет как по маслу и что никакая выучка мне не нужна. – Миранда покачала головой. – Я в ужасе, Мод. Я и понятия не имею, чем все это кончится.

Мод села на постели:

– Не бойтесь. Они все такие глупые и пустоголовые. Они не видят дальше собственного носа и поверят, что вы – это я. Вы так похожи на меня. К тому же за вас поручатся уважаемые люди. Думаю, никто не заметит подмены.

– Подмены… Вы хотите сказать, они поверят, что бродячая комедиантка – благородная леди?

– Именно так, – улыбнулась Мод. – Скоро вы сами увидите, какие они глупые. И им вас не запугать. Только будьте смелее.

– А как же королева? – вновь забеспокоилась Миранда. – Не говорите, что и она тоже глупа.

Мод покачала головой:

– Нет, но ей и в голову не придет, что лорд Харкорт может совершить нечто подобное: навязать благородному обществу обманщицу. Если даже вы ей и не понравитесь, если вы совершите крошечную ошибку, она все равно ничего не заподозрит.

– Но если она меня не одобрит, милорд будет разочарован, – сказала Миранда.

– Мой вам совет: ничего не говорите, только делайте реверансы и ждите, когда она вас отпустит.

Все это казалось слишком простым…

– Скажите, я правильно делаю реверанс? Леди Имоджин так запутала меня сегодня днем, что я забыла, когда делать глубокий реверанс, а когда приседать слегка. Ведь перед королевой я должна присесть как полагается.

Миранда соскользнула с постели, сделала шаг назад. Выставила вперед носок туфельки и грациозно присела. Ее изумрудно-зеленая юбка опустилась вокруг нее, как венчик цветка.

Мод критически ее оглядывала.

– Вам следует склонить голову и смотреть в пол. Потом вы должны медленно подняться и взглянуть на ее величество.

Миранда проделала все это.

– Как вы думаете, не присесть ли пониже? Хотя… тогда я, наверное, сяду на пол.

Мод хмыкнула:

– Да, вот это уже вызвало бы смятение в обществе. Никому не разрешено без специального приглашения садиться в присутствии королевы. А если она позволит вам сесть, вы должны встать, как только поднимется ее величество.

– Думаю, так следует делать всегда.

– Говорят, королева вынуждает своих подданных стоять часами. Сама она стоит или ходит по залу. Бывает, некоторые чуть не падают от изнеможения. Особенно любит королева проделывать это с мужчинами, – добавила Мод с легким смешком. – Думаю, таким образом она пытается доказать, что выносливее любого мужчины.

Миранда в эту минуту подумала о маме Гертруде. Ведь именно она держала в руках всю труппу. Она принимала решения, поддерживала их дух, вселяла в них уверенность, она распоряжалась деньгами. Рауль был физически сильнее, но столь же сильной бывает и лошадь, которую запрягают в экипаж. Где они все теперь? Думают ли о ней? Волнуются ли?

– Почему у вас такой печальный вид? – спросила Мод.

Миранда покачала головой:

– Я уже предчувствую, как у меня будут болеть ноги. Не представляю, как я вынесу этот вечер. – Она снова наклонилась к маленькому зеркальцу. – Мои волосы не слишком короткие?

Она дотронулась до шапочки, изящно расшитой жемчугом. Сзади спускалась узкая бледно-зеленая вуаль.

– Все прекрасно, – заверила ее Мод. – Но у вас печальный вид. – Она нахмурилась. – По правде говоря, я почувствовала вашу печаль так, будто это моя собственная горечь.

Миранда долго смотрела на нее, потом сказала, стараясь уйти от темы, которая ее смущала и тревожила:

– Вы уверены, что не хотите поехать на прием к королеве? Ведь, должно быть, так скучно лежать здесь одной, когда другие слушают музыку, танцуют и веселятся.

– У меня есть мой Псалтырь и требник, – возразила Мод. – Мы с Бертой будем молиться. Собственно говоря… – Она помолчала. – Могу я вам довериться?.. Да… да, конечно, могу. Когда вы уедете, сюда придет отец Дамиан. Он примет мою исповедь и отслужит мессу.

– Как… как?.. – Миранда не находила слов. При их сверхъестественном сходстве и тех удивительных моментах, когда, казалось, они думали об одном и том же, она не могла понять, почему Мод нравятся все эти церковные ритуалы.

– Пока не ответишь на зов Господень, будешь блуждать во мраке, – прозвучал голос Берты. Служанка подняла голову от шитья. В глазах ее блестела фанатичная страсть. – Но Пресвятая Дева ждет нас. Она ждет и тебя. Ты должна раскрыть ей навстречу свое сердце, дитя мое, и отдаться под ее покровительство…

Миранда усомнилась в том, что обладает достаточным смирением, чтобы принять чье-либо покровительство, но не стала возражать.

– Вы присмотрите за Чипом, пока меня не будет. Мод? Отец Дамиан не будет против? Как вы думаете?

– Нет, не будет, – успокоила ее Мод. – Он любит всех тварей Божьих.

Она погладила Чипа, сидевшего на подушке с горестным и потерянным видом. Обезьянка прекрасно сознавала, что ее снова покинут.

Часы пробили три, и Миранда вновь стала волноваться:

– Пожалуй, я спущусь вниз.

– Помните, что вы – это я, – наставляла ее Мод. – Не делайте ничего, что не стала бы делать я.

Она улыбнулась своей шутке. В первый раз в жизни Мод сказала что-то остроумное и сама удивилась.

Миранда поцеловала Чипа, тот погладил ее по щеке и забормотал.

– Ну-ну, – успокаивала его хозяйка. – Мод присмотрит за тобой.

– Да, посмотри, что у меня есть для тебя, Чип. – Мод сунула руку под подушку и вытащила носовой платок. – Там засахаренные сливы и конфеты с миндалем.

Чип протянул лапку и осторожно взял лакомство с ладони Мод. Миранда улыбнулась и тихонько выскользнула из комнаты.

Мод смотрела на дверь. Внезапно комната показалась ей безжизненной. Визит отца Дамиана был уже не столь интересен. На Мод навалилась усталость. «Это все из-за кровопускания!» – подумала она.

Миранда спускалась в холл. Девушки, одевавшие ее в вечернее платье, сказали, что она должна сойти вниз в три часа.

Сердце ее отчаянно колотилось. Она вытерла вспотевшие ладони о юбку, развернула веер и принялась яростно обмахиваться им. Ей удалось подавить смятение, и она спустилась по лестнице с достоинством, как настоящая леди.

Три человека, стоявшие у подножия лестницы, при появлении Миранды подняли головы.

На мгновение Гарету даже показалось, что он видит Мод. Имоджин, будто окаменев, стояла, не сводя глаз с Миранды. На мгновение она тоже приняла ее за Мод. Лишь Майлз не усомнился ни на секунду.

– Ах! Как очаровательно вы выглядите, моя дорогая! – сказал он. – Ну не восхитительна ли она, Харкорт? Разве платье не подходит ей?

– Подходит, – согласился Гарет. Это, конечно, была Миранда, а не Мод. На щеках ее играл румянец, которого не было у Мод. Сегодня утром он видел в ней и леди, и бродяжку, но сейчас бродяжка исчезла. Вместо нее осталась дама из высшего света, достойная того, чтобы предстать перед ее величеством. Гарет поймал себя на том, что бродяжка ему нравилась больше.

Миранда взглянула на него. На лорде Харкорте был короткий плащ из какой-то серебристой ткани, подбитый синим шелком. Камзол его был тоже серебристым, с бирюзовой вышивкой. Через разрезы синих штанов виднелись серебристые нижние штаны. Перевязь, украшенная драгоценными камнями, охватывала его бедра. Рука покоилась на эфесе шпаги.

Это зрелище взволновало Миранду, и щеки ее запылали еще ярче, а кровь быстрее побежала по жилам. Страх исчез, вытесненный странными чувствами, похожими на те, что она испытала, когда наблюдала, как он умывается и переодевается.

Миранда поймала его взгляд. Похоже, Гарет был потрясен ее видом. Она облизнула пересохшие губы, постаралась совладать с дрожью.

– Я вам нравлюсь, милорд?

– Потрясающее превращение! – восхитился Гарет. – Ну не удивительно ли то, как она преобразилась, сестра?

– Да, и в самом деле, – сказала Имоджин. – Поздравляю, братец. Я не могла и представить, что эта девушка так изменится.

Гарет предложил руку Миранде, и она спустилась с трех последних ступенек. На запястье девушки поблескивал золотой браслет в виде змейки. Гарет слегка повернул его.

– Теперь ты к нему привыкла?

– Господи, чем он может ей не нравиться? – воскликнула Имоджин. – Это самая прекрасная драгоценность, какую я когда-либо видела в жизни.

– Браслет мне не нравится, – сказала Миранда. – но от лебедя невозможно глаз отвести.

Она легонько провела пальцем по фигурке изумрудного лебедя.

– Надо же, какой знаток драгоценностей! – ядовито заметила Имоджин. – Можно подумать, у тебя их полно.

Миранда вспыхнула, а Гарет сказал:

– Идем, пора ехать в Гринвич.

Миранда молчала до тех пор, пока они все не заняли свои места в барке. Их сопровождали два лакея и две горничные. Леди Имоджин села, горничные расправили ее юбки и плащ, а потом удалились на нос судна.

– Сядь со иной, Гарет. – Имоджин указала на стул, стоящий рядом.

– Думаю, у моей подопечной много вопросов, и лучше ответить на них сейчас, – возразил брат. – Мы сядем на скамью посередине. Майлз, ты можешь занять место рядом с женой.

Это предложение не слишком обрадовало Майлза, но он не возразил. Внимательно оглядев дощатый настил, он осторожно поставил на него ногу.

– Следите за своими туфельками, мадам. Боюсь, что под вашим стулом скопилась влага, а на лайке так легко образуются пятна.

Имоджин взглянула на пол и брезгливо поморщилась.

– Эй, поди-ка сюда и вытри доски, – приказала она одному из слуг. Тот встал на колени и принялся вытирать гладкие доски.

Миранда села на широкую скамью, над которой был поднят тент. Черно-желтые флаги Харкортов свисали и с носа, и с кормы. На гребцах была одежда тех же цветов. Они то гребли, то отталкивались шестами, умело маневрируя посреди реки, стараясь не столкнуться со встречными судами.

– Скоро прибудет жених Мод? – спросила Миранда, когда лорд Харкорт сел рядом с ней.

– Думаю, да. Он собирался выехать из Франции вскоре после меня.

Миранда крутила на руке браслет.

– Королева одобрит этот брак?

– Вероятно, да.

– А люди поверят, что я – это Мод?

Несмотря на уверения Мод, Миранда жаждала услышать это из уст Харкорта.

– У них не будет причин не верить. Моя кузина еще не появлялась при дворе. И сегодня ты явишься туда вместо нее.

– Королева захочет поговорить со мной?

– Если обратит на тебя внимание, – успокоил граф. – Тебе не нужно будет говорить. Ты только сделаешь реверанс, а отвечать будешь, если у тебя что-нибудь спросят. И отвечать ты должна кратко и просто.

Мод говорила ей то же самое, но страх Миранды не проходил.

– Вы останетесь рядом со мной, милорд?

Он посмотрел на нее.

– Твоей покровительницей будет леди Имоджин.

– Но, я думаю, мне будет необходимо ваше присутствие. Чтобы я чувствовала себя уверенно, чтобы знала, как и что делать, если вдруг усомнюсь в чем-нибудь.

– Ты можешь ни в чем не сомневаться, – сказал граф ободряющим тоном. – Вот увидишь, все получится. Однако ни в коем случае не называй меня милордом. Только графом Харкортом.

Почему он так спокоен? Ведь у нее, Миранды, душа в пятки от страха уходит.

– Гарет!.. – позвала она умоляющим тоном. Харкорт вздрогнул и нахмурился. Потом на лице его появилась улыбка.

– Не бойся, Светлячок. Я тебя не оставлю, буду следовать за тобой как тень, буду к тебе даже ближе, чем твоя тень.

Миранда почувствовала себя более спокойно.

Было уже около пяти часов, когда барка пришвартовалась у пристани Гринвича. Длинная вереница судов ожидала очереди, когда можно будет высадить пассажиров на берег. Лодочники выкрикивали имена своих нанимателей.

Гарет стоял на носу, оглядывая толпу. Вероятно, здесь будут и те, кто встречался с Мод раньше. Харкорт надеялся, что они не заметят подмены. Мод видели немногие, а близко не знал никто, и потому не стоило слишком волноваться. Тем не менее сердце Гарета забилось чуть быстрее.

– Позор! – бушевала Имоджин. – Погляди, кто опередил нас! Мы должны быть здесь первыми. Мы имеем на это право.

– И все же предпочтение следует оказать герцогу Суффолку, мадам.

– И его милости Аранделу, – вмешался Майлз.

Имоджин замолчала. Но тут на ноги вскочила Миранда. Подобрав юбки, она подошла к лорду Харкорту.

– Сядь! – воскликнула Имоджин. – Неприлично благовоспитанной девушке глазеть по сторонам!

Миранду возмутил тон леди Имоджин. Зачем же кричать? Неужели замечание нельзя сделать спокойно?

– Идем, – примиряюще обратился к ней Гарет. – Давай-ка сядем. Иначе мы будем мешать швартоваться.

Миранда видела, что Гарет не хочет спорить с сестрой, и это ей не нравилось.

– Трус!.. – шепнула она.

– В некоторых случаях благоразумнее отступить, чем принимать бой, Светлячок, – заметил Гарет. Он положил руку ей на плечо и повел к скамье.

Миранда почувствовала тепло его руки сквозь несколько слоев ткани. Мурашки побежали по ее спине. В груди возникло странное томление. Колени подогнулись. Миранда повернула голову и с тревогой взглянула на Гарета.

Гарет тихо вздохнул. Во взгляде Миранды он прочел неприкрытое желание – желание, чуть притушенное смущением и страхом. Этот взгляд взволновал его до глубины души, проник в самое сердце. Но сама Миранда, видимо, не отдавала себе отчета в своих чувствах и желаниях.

Зато Гарет понимал хорошо, что ощущает он. Он тут же убрал руку. Миранда села. Сердце ее бешено колотилось. С ней творилось что-то настолько странное и непривычное, что она не знала, смеяться ей или плакать.

Как только барка причалила, Миранда вскочила. Она легко спрыгнула на землю, не обратив внимания на то, что лакей подал ей руку. Имоджин зашипела.

Миранда поздно поняла свою ошибку. Ей следовало сосредоточиться, помнить, где она и кого должна играть. Она попыталась успокоиться, оправила свои юбки, раскрыла веер и с небрежным видом осмотрелась – в надежде на то. что никто не заметил ее оплошности.

Гарет подошел к ней и прошептал:

– Пропусти вперед мою сестру с мужем.

Миранда сошла с узкой дорожки, и Имоджин проплыла мимо нее, опираясь на руку мужа.

«Когда эта бродяжка, этот потерянный ребенок вступит в брак с Генрихом, королем Франции, у нее будет больше преимуществ, чем у всех нас, за исключением королевы Елизаветы Английской», – думал Гарет, смотря на Миранду и отмечая ее грацию, ее плавную походку, осанку, естественную природную уверенность в себе, граничившую с надменностью.

Они поднимались по дорожке, вымощенной красными плитами, вдоль которой росли тисовые деревья. Хотя еще не стемнело, факельщики зажгли смоляные факелы. Семья Харкортов следовала за лакеем, выкрикивавшим их имена и титулы:

– Дорогу милорду Харкорту, лорду и леди Дюфор и леди д'Альбар!

Миранда видела, что ее появление вызвало интерес у придворных. Она замечала любопытные взгляды, слышала шепот. И вдруг она запаниковала. Такое нередко случается с дебютантками. Ее ладони вспотели, сердце замерло.

Дорожка вывела их на лужайку перед дворцом. Там толпились придворные, слышался шум голосов. Играла музыка.

Имоджин рванулась вперед, муж еле поспевал за ней. Он был похож на бакен, привязанный к несущемуся на всех парусах кораблю. Миранду это позабавило, но она не подала виду. Впрочем, вскоре ей стало не до смеха. Трое ее спутников раскланивались и отвечали на приветствия, тянули ее за собой и представляли каким-то людям. Она делала реверансы, отвечала на приветствия, старалась вести себя скромно.

Миранду заворожило море лиц, роскошь туалетов, жеманство дам и кавалеров. Вдруг лорд Харкорт отпустил ее руку и пошел куда-то в сторону.

Она хотела пойти следом, но лорд Дюфор удержал ее:

– Вы должны остаться с нами. Гарет скоро вернется. Он должен сообщить лорду-камергеру, что мы прибыли.

Все еще держа Миранду за руку, он приветствовал какого-то знакомого и представил кузину своей жены, подопечную лорда Харкорта. Миранда снова почувствовала себя уверенно.

Имоджин была удивлена. Девушка выглядела безупречно, а ведь Имоджин не представляла, что та сможет лицедействовать с такой легкостью. И все же эта обманщица, казалось, чувствовала себя в высшем обществе лучше и свободнее, чем настоящая Мод, которая наверняка бы куксилась, вздыхала и отвечала умирающим голоском на приветствия. Похоже, брат все-таки был прав: им удастся всех обмануть.

Миранда уже начала было осваиваться, когда заметила двух джентльменов, направлявшихся к ним. Она тотчас же их узнала. Это были приятели Гарета, которых они встретили в Роче-стере. Они там ее не видели, но ведь лорд Харкорт говорил ей, что они знакомы с леди Мод лучше, чем все остальные. Сердце ее ушло в пятки. Как им отвечать, если они заговорят с ней? Ведь она даже не знала их имен.

– Леди Дюфор. – Кип Росситер низко поклонился.

– Приветствую вас, милорд, – вторил ему Брайен.

– Сэр Кристофер, сэр Брайен, – приветствовала их Имоджин с ледяной любезностью. В ее тоне был намек на неодобрение. Она считала молодых людей выскочками и не понимала, почему их принимают при дворе.

– Леди Мод, – раскланялся с Мирандой Кип. – До сих пор, миледи, мне не случалось встречать вас в обществе.

– Верно, мы вас не встречали, – вторил с поклоном его брат Брайен. Он не совсем твердо держался на ногах, от него несло элем. – Могу ли я выразить вам свое сожаление, что вы столь долго лишали общество удовольствия лицезреть вас? – С развязным смехом он склонился к ее руке. – Право же, следует задать взбучку Харкорту за то, что он позволял столь прекрасному цветку так долго оставаться вдали от света.

У Миранды возникло сильное искушение расхохотаться над цветистыми комплиментами этого тучного джентльмена. Но она сделала реверанс и склонила голову, пряча улыбку. По крайней мере теперь она узнала их имена.

– К сожалению, у моей кузины крайне слабое здоровье. – сказала Имоджин ледяным тоном.

Кип Росситер пристально смотрел на Миранду:

– Леди Мод, я счастлив видеть, что ваше здоровье поправилось.

– Благодарю вас, сэр, – ответила Миранда.

Внимательный взгляд Кристофера ей не нравился. Казалось, он пытается что-то вспомнить.

– Должен сделать комплимент вам, миледи, по поводу столь блестящего вида вашей кузины, – обратился он к Имоджин. – Она просто сияет здоровьем. Ваши заботы о ней оказались не напрасными и принесли прекрасные плоды.

Имоджин изобразила вежливую улыбку:

– Извините нас, господа. Нас ждет ее величество. А вот и мой брат.

– Кип… Брайен. Добрый день, – приветствовал Гарет своих старых друзей.

– Мы как раз выражали свой восторг леди Дюфор по поводу прекрасного вида твоей кузины, Гарет, – загудел Брайен. – Такой персик… такой розанчик… такое наливное яблочко…

– Не вгоняй девицу в краску, – рассмеялся Гарет.

– Наоборот, кажется, твои слова смешат леди Мод, – заметил Кип. – И правильно. Ни одна разумная молодая леди гроша ломаного не дала бы за такие излияния, Брайен. Верно, леди Мод?

При этих его словах Миранде пришлось оторваться от созерцания пола под ногами. В ее лазурных глазах искрился смех.

– Право, сэр Кристофер, – произнесла она, – право, мне нечего возразить вам.

Кип нахмурился. Вероятно, ему припомнилось, что у подопечной его друга голос был слабым, и уж конечно, ему не приходилось видеть столь живой и веселой улыбки на печальном лице Мод.

– Милорд Харкорт, ее величество желает видеть вас и леди Мод д'Альбар, – возгласил церемониймейстер. На шее у него висела золотая цепь – знак его положения. В руках он держал черный жезл.

– Прошу простить нас. – Гарет кивнул друзьям. – Идемте, душенька. – Он предложил руку Миранде.

– Ее величество не призывала к себе лорда и леди Дюфор? – осведомилась Имоджин у церемониймейстера.

– Нет, мадам, – ответил он с поклоном.

Имоджин поджала губы и отошла в сторону. Майлз смотрел на Миранду. Жабо немного морщилось сзади, и складки юбки падали не так безупречно, как ему хотелось бы, но в остальном все было прекрасно.

– Ну, моя дорогая, – сказал он. – Даже королева не найдет изъянов в вашем туалете.

Он улыбнулся и похлопал Миранду по щеке.

– А она будет ко мне придираться? – жалобно спросила Миранда.

– Не думаю, – поспешил успокоить ее Гарет.

– Но я в ужасе, – прошептала Миранда. – Всего несколько дней назад я вертелась колесом и делала сальто, а теперь удостоилась аудиенции у королевы Англии!..

– Единственное, о чем я тебя попрошу, не делать сальто в присутствии королевы Елизаветы, и все будет прекрасно.

Уверенный тон Гарета успокоил Миранду. Она расправила плечи. Церемониймейстер вел их мимо придворных. Миранда чувствовала на себе завистливые взгляды. Аудиенции пытались добиться многие, но только единицам удавалось ее получить. Некоторые старались привлечь к себе внимание церемониймейстера. Но вершитель августейшей воли Не обращал внимания ни на кого.