Текст книги "Любовь по расчету"

Вскоре Молли оказалась прижатой к стене. Гарри склонился над ней и сильными руками обхватил ее затылок, одновременно покрывая поцелуями ее шею, ложбинку у плеча.

– Молли! Я знал, что это будет хорошо, но чтобы так… Боже, я хочу тебя. – Поцелуй стал еще более страстным.

Молли вдруг подумала, что еще немного. – и она упадет. Гарри просунул ступню меж ее щиколоток, раздвигая ей ноги. Молли почувствовала, как увлажнились ее трусики. Она задрожала.

Ее колотил озноб. Ощущение было новым для нее. Никогда еще желание не овладевало ею с такой силой. А она-то думала, что» дрожь желания «. – всего лишь поэтическая метафора. Гарри, казалось, тоже чуть заметно дрожал, и это возбуждало ее еще больше.

Губы его скользили по ее лицу, словно выписывая его контуры.

– Сними пиджак. – Голос его был сродни голосу дьявола в ночи. – густой, исполненный соблазна, чарующий. – Пожалуйста.

Молли в очередной раз чуть не лишилась сил. Откуда-то из глубины подсознания пробивался голос разума. Ей казалось, что он выкрикивал что-то похожее на призыв» держать себя в руках «, но сказать с уверенностью она не могла. Ею овладело какое-то дикое безрассудство.

В одно мгновение оказались перечеркнутыми годы воздержания и самоограничения.

Подняв руки, она начала стягивать с плеч пиджак. Единственным ее желанием было крепче прижаться к Гарри.

В холле раздался негромкий звук, похожий на жужжание.

– Какого черта? – Гарри прервал поцелуй. С кошачьей быстротой он обернулся на шум.

Маленький робот-уборщик остановился дюймах в двенадцати от ноги Гарри и начал подавать сердитые сигналы. Его сенсоры замигали, почувствовав преграду на пути. Робот помахал щеткой, словно выискивая объект для уборки.

Уперев руки в бедра, Гарри долго рассматривал маленького помощника по хозяйству. Потом перевел взгляд на Молли.

– Ваша экономка?

Молли хихикнула. И тут же с ужасом поймала себя на том, что никогда раньше не позволяла себе этого. Поцелуи Гарри, пожалуй, слишком ее расслабили. Она сглотнула слюну и сделала глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями.

– Это запатентованный Аббервиком робот-уборщик, – объяснила она. – У нас на каждом этаже по роботу. Сегодня, уходя, я запрограммировала этого на уборку. Сейчас он как раз заканчивает чистку плинтусов. Вы ему мешаете.

– Какая жалость. Выходит, я здесь лишний, а мне так не хотелось уходить.

– Я сейчас все устрою. – Молли нагнулась и нажала кнопку, отправляя робота обратно в шкаф.

Маленький человечек послушно развернулся и, жужжа, поспешил в заданном направлении.

Гарри проследил за ним взглядом.

– Похоже, он все испортил?

– Сказать по правде, я так привыкла к этим роботам, что практически не замечаю их. Я выросла среди подобных механизмов. При жизни отца у нас каждый год появлялись новые и все более занятные модели. Сестра до сих пор колдует над ними. Честно говоря, даже не представляю, как бы я сейчас справлялась с хозяйством без их помощи.

Гарри медленно выдохнул. В его глазах все еще полыхал огонь, но уже не такой неистовый.

– Может, это и к лучшему, что нас прервали. Я весь вечер пытался найти предлог, чтобы поговорить о наших отношениях. И не прощу себе, если уйду сейчас, не закончив этого разговора.

Молли от изумления раскрыла рот.

– Так вы имели в виду эти отношения? Наши с вами?

– Да. – Гарри пристально смотрел на нее. – Наши отношения.

– О Боже. – Молли оперлась о стену, пытаясь обрести равновесие. И медленно двинулась к кухне. – До меня сразу и не дошло. Я думала, вы имели в виду наши… ну, вы понимаете.

– Вы подумали о нашем деловом партнерстве. Нет, я хотел говорить о другом. Вам в самом деле кажется странным мое предложение?

– Ммм… как вам сказать…

– Может, я и ошибаюсь, но во время поцелуя мне показалось, что вы тоже задумывались о возможности несколько иных отношений между нами.

Молли зарделась еще сильнее. Фантазии. – это одно. В действительности же все выглядело по-другому.

– Видите ли…

Гарри в нетерпении провел рукой по своим темным волосам.

– Послушайте, я знаю, что мы не совсем идеальная пара.

Молли наконец обрела дар речи.

– Вы совершенно правы. Я. – деловая женщина. Вы. – ученый, человек совсем иного склада.

Он согласно кивнул головой.

– Да, по натуре я аналитик. Мне больше импонирует логика. Вы же, напротив, предпочитаете риск, азарт.

– Вы упрямы.

– А вы импульсивны.

– Вы так медлительны в принятии решений, хуже черепахи. – Молли вошла в раж. – Вы бы и пяти минут не продержались в мире бизнеса. Конкуренция вас бы раздавила.

– Да что вы говорите? – Гарри окинул ее задумчивым взглядом. – Кстати, чтоб вы знали: в ученом мире вам тоже не выжить. Не поймите меня превратно, но я вынужден заметить, что, хотя вы и обладаете природным умом, мышление ваше совершенно лишено четкости.

– В общем, мы с вами поем в разных тональностях, – шутливо произнесла Молли.

– Что?

– Так, не обращайте внимания. – Молли почему-то вдруг представила себе, что робот-уборщик все-таки обрушился на Гарри со щеткой. – Итак, мы, кажется, сошлись на том, что друг другу не подходим. На это у нас ушло не так уж много времени. Так о чем же еще вы хотели поговорить, доктор Тревельян?

Он нахмурился.

– Я хотел предложить вам роман.

– Вы это серьезно?

– Да.

Она изумленно уставилась на него.

– Я вам не верю. А как же наши разные тональности?

Он пожал плечами.

– Противоположные заряды притягиваются.

– Да будет вам, доктор Тревельян. Не морочьте мне голову. Доктор философии мог бы предложить что-нибудь пооригинальнее этой дурацкой присказки.

– Это не присказка. Я вам привел основополагающий научный принцип магнитного притяжения. Молли устремила взгляд к потолку.

– Но мы же не пара магнитов.

– Послушайте, я же не предлагаю пожениться, – тихо сказал Гарри. – Я говорю о романе. Что вас в этом не устраивает?

– Вам не кажется, что от вашей идеи веет холодом?

Гарри заколебался, словно почувствовав, что ступил на опасную стезю.

– Мне кажется, что это рациональный подход. Мы ведь испытываем взаимное физическое влечение!

– Да, но духовной близости я не ощущаю, – угрюмо возразила Молли. – По-моему, сегодняшний вечер. – прекрасное тому подтверждение.

– И что из того? Мужчины и женщины редко обнаруживают взаимное духовное родство.

Молли заинтересовалась.

– Вы почитываете книжонки по поп-психологии?

– Полтора года назад я был помолвлен с психологом. Кое-что из этой науки я почерпнул.

– Надеюсь, вы не перегрузили себя информацией. Послушайте, Гарри, ваша идея вовсе не кажется мне блестящей.

– Почему? Она вздохнула.

– Боюсь, что буду раздражать вас.

Во взгляде Гарри промелькнуло странное выражение. Но лишь на мгновение.

– Я учел такую возможность, – сухо произнес он. – Думаю, что справлюсь.

– Видит Бог, как счастлива я это слышать. – Она бросила на него свирепый взгляд. – А как же я? Вы же тоже способны вывести меня из равновесия.

– Вы хотите сказать, что заранее предвидите, что не уживетесь с моим упрямством, высокомерием и напыщенностью?

Вопрос этот почему-то вызвал в ней прилив раздражения.

– Если мне удается терпеть конкуренцию, грубых клиентов, бесконечную нервотрепку с налогами, то уж с вашими капризами как-нибудь справлюсь.

– У вас кто-нибудь есть? – тихо спросил Гарри. Она скорчила гримасу.

– Нет. – Она сделала паузу и украдкой взглянула на него. – Мне кажется, что, если бы и у вас кто-нибудь был, мы бы не вели сейчас этого разговора.

– Вы правы. У меня никого нет. Уже довольно давно.

– У меня тоже. Похоже, мы оба не можем похвастаться бурной личной жизнью?

Он улыбнулся.

– Я надеюсь изменить ситуацию.

– А знаете, вы правы, – печально вздохнула Молли. – У нас с вами нет ничего общего. О чем мы с вами станем говорить на свидании, если не о фонде Аббервика?

– Не знаю. Хотите, проверим завтра вечером?

У Молли возникло ощущение, будто она стоит у воронки гигантского бездонного омута. Она уже собралась было с духом, решившись ступить в бурлящий поток, когда вдруг вспомнился печальный опыт предыдущей помолвки. Разочарование, которое она при этом испытала, удивило ее.

– Завтра вечером я занята. Нужно походить с сестрой по магазинам, обновить ее гардероб. Осенью она начинает учебу в колледже.

– Как насчет пятницы?

Молли сделала глубокий вдох, приготовившись кинуться в омут.

– Хорошо. – И ее тут же охватила паника. – Но это будет лишь пробным свиданием. Для начала мы проверим, насколько мы интересны друг другу за столом. А уж потом решим, что делать дальше.

Гарри улыбнулся.

– Я не собираюсь вас торопить. Вы ведь знаете, что я все делаю медленно и методично.

» Все, кроме метания ножей «, – подумала Молли.

3

Джош появился на кухне в самом начале восьмого. Он был в джинсах и зеленом пуловере. Волосы его были еще влажными после душа. Он зевнул и плюхнулся на стул возле кухонного прилавка, потянувшись к кофеварке. В воздухе разнесся густой аромат кофе» Гордон Брук спешл «, смешанный с запахом поджаренных тостов.

– Доброе утро, Гарри. Извини за вчерашнее.

– Забудь об этом. – Гарри разложил на прилавке» Пост интеллидженсер «. Спортивную страницу он передал Джошу, а сам углубился в чтение заголовков.

Братья молча хрустели тостами, пили кофе и просматривали утреннюю газету. Это был своего рода ритуал. Он возник давно. – еще в ту пору, когда двенадцатилетний Джош переехал жить к Гарри.

Распорядок жизни изменился, когда Джош поступил в колледж при Вашингтонском университете. Он мог бы остаться жить у Гарри, регулярно наведываясь в колледж, но братья понимали, что Джошу пора было обзаводиться собственным жильем.

И все-таки квартира Гарри оставалась для Джоша домом. Он появлялся здесь во время каникул, на уикэнды и иногда даже по вечерам, когда, случалось, слонялся без дела или просто хотел поболтать с братом. Незапланированные визиты Джоша редко создавали проблемы для Гарри. Он, как правило, бывал дома один со своими верными спутниками. – книгами. Прошлый вечер стал исключением.

Но Гарри уже не таил на Джоша зла за вчерашнее вторжение. Как ни странно, он пребывал в бодром настроении, хотя и не смог вчера вовремя заснуть. Перспектива скорого свидания с Молли будоражила воображение и окрашивала начавшийся день в радужные тона.

Джош допил первую чашку кофе. Он оторвался от спортивной страницы, в глазах его зажегся плутовской огонек.

– Давненько я не заставал тебя дома с возлюбленной.

– Никакая она не возлюбленная. – Гарри хмуро уставился в статью об инфляции. – Мы обсуждали деловые проблемы. Я же сказал тебе, Молли. – мой клиент.

Джош налил себе вторую чашку кофе.

– У меня создалось впечатление, что она больше чем клиент. Вы давно с ней знакомы?

– Вот уже месяц, как я оказываю ей консультационные услуги.

– Консультационные услуги?

– Совершенно верно. – Гарри перевернул страницу.

– Помоги же мне разобраться, кузен Гарри. – Джош ухмыльнулся. – Я что-то не пойму. Так ты встречаешься с ней или нет?

– С каких это пор ты стал интересоваться моей личной жизнью?

– С тех пор как обнаружил, что она опять у тебя появилась. Если я не ошибаюсь, твой последний роман завершился еще год назад. Поздравляю.

Гарри промолчал.

– Тебе уже давно пора встречаться с женщиной. – Джош перешел на серьезную тональность. – С тех пор как Оливия разорвала вашу помолвку, ты живешь как монах.

– Откуда ты знаешь? Ты же давно не живешь здесь.

Джош угрожающе помахал вилкой.

– Нам все равно все известно.

Гарри нахмурился.

– Интересно, что ты имеешь в виду?

– Мне, например, хорошо знакома та коробочка с презервативами, что спрятана в шкафчике в ванной. Она там хранится еще с тех пор, как ты порвал с Оливией. И в ней все то же количество пакетиков.

– Черт знает что. – Гарри впился зубами в кусок тоста. – И это называется правом на личную жизнь.

– Ты меня беспокоишь, Гарри. Ты слишком разборчив.

– Вовсе нет. Просто я привык все тщательно обдумывать. В этом вся проблема.

– Называй это как хочешь. – Джош загрузил еще несколько кусочков хлеба в тостер. – Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.

– При мысли об этом мне становится не по себе.

Джош невинно округлил глаза.

– Я лишь пекусь о твоем благе.

– Это утешает.

– Молли Аббервик показалась мне прелестной девушкой.

– Так и есть.

– Ты вчера рано вернулся домой.

– Ну и что?

– Скоро опять увидитесь?

– К твоему сведению, – проговорил Гарри, – завтра вечером я иду с ней ужинать.

– Ах, вон оно как. Не забудь переложить коробочку с презервативами обратно в ящик возле своей кровати.

Гарри с подчеркнутой аккуратностью свернул газету.

– Вчера вечером ты сказал, что хочешь поговорить со мной. Что-нибудь случилось?

Искорки веселья потухли в глазах Джоша.

– Речь идет о деде.

– Опять?

– Да. Он донимает меня своими уговорами бросить учебу. Говорит, что я только теряю время и что два года учебы вполне достаточно для Тревельянов. Он хочет, чтобы я работал в его труппе.

– Это мне знакомо.

Джош намазал тост маслом.

– Я думал, может, ты поговоришь с дедом. Попытаешься убедить его.

Гарри задумчиво уставился в окно, глядя, как плывут облака над заливом Эллиотт.

– Я поговорю с ним, Джош, но не могу обещать, что мне удастся его убедить. Ты же знаешь, он. – из прошлого времени.

– Да, но он прислушивается к тебе. Я для себя решил, что мне плевать на его мнение. Я все равно закончу колледж и продолжу учебу. – Джош пожал плечами. – Но иногда он просто достает меня.

– Я знаю.

– Будь жив отец, все было бы по-другому. Отец принял бы удар на себя. А сейчас я для деда единственный объект внимания.

Гарри ничего не сказал. В отличие от Джоша, он не заблуждался на этот счет. Он знал, что, если бы был жив отец Джоша, сыну его пришлось бы терпеть гораздо больше. Неистовый Вилли Тревельян, цирковой мотогонщик, дьявол арены, дамский угодник, портрет которого не сходил с рекламных щитов, погиб.

Это случилось несколько лет назад, когда неистовый Вилли исполнял сверхрискованный прыжок на арене. Тысяча зрителей, среди которых был и его двенадцатилетний сын Джош, стали свидетелями мощного взрыва двигателя, ставшего роковым для мотогонщика.

Джош был в шоке. Никто не знал, что с ним делать. Мать Джоша тоже погибла в результате несчастного случая на арене цирка вскоре после рождения сына. Неутомимый Леон Тревельян, дед Джоша, конечно, не мог заменить родителей маленькому, глубоко травмированному мальчику. Остальные же Тревельяны были слишком бедны, чтобы прокормить лишний рот.

Только что вернувшийся на материк Гарри навестил родственников как раз в день гибели Вилли. Ему глубоко запал в душу взгляд маленького Джоша. Переживший гибель собственных родителей, Гарри слишком хорошо знал этот взгляд. – его он встречал каждый раз, когда смотрелся в зеркало.

После похорон Гарри забрал Джоша к себе в Сиэтл. Никто из Тревельянов не возражал против такого решения. Скорее, восприняли его с облегчением.

Джош вскоре оправился от горя, но уже к концу лета стало ясно, что ехать ему некуда. Приближался учебных год. Гарри записал кузена в местную школу.

Очень скоро Гарри убедился в том, что Джош на редкость смышленый мальчик. Следуя примеру старшего брата, он увлекся математикой и другими точными науками.

Для Гарри воспитание кузена стало своего рода отдушиной. Быт как-то упорядочился, в жизни появился высокий смысл, и эта счастливая гармония длилась в течение нескольких лет.

До тех пор пока на пороге дома Гарри не появился Леон Тревельян. Это случилось вскоре после празднования шестнадцатилетия Джоша.

Леон затребовал внука к себе. С твердым намерением сделать из мальчика автогонщика.

К счастью, в тот злополучный день Джош был в школе. Гарри пригласил Леона в свой кабинет и за плотно запертой дверью принялся урезонивать старого упрямца.

Гарри твердо знал одно: он не мог себе позволить проиграть в этом споре. На карту поставлено будущее Джоша. В случае неудачи Гарри мальчику суждено идти дорогой отца и деда. Это была дорога к смерти.

Гарри одержал победу.

Но. – в сторону воспоминания.

– Не беспокойся, – сказал Гарри. – Леона я возьму на себя.

Джош вздохнул с нескрываемым облегчением.

– Спасибо.

Гарри вновь уткнулся в газету.

– Кстати, о предстоящем в пятницу свидании… – начал Джош.

– Что еще?

– Не обижайся, Гарри, но, понаблюдав вчера за тобой, я убедился в том, что ты немного старомоден.

– В каком смысле? Джош ухмыльнулся.

– В обмен на то, что ты избавишь меня от деда, я готов дать тебе кое-какие советы.

– Не думаю, что нуждаюсь в них.

– Не будь таким самоуверенным, – сказал Джош. – Ты даже не представляешь, какие нынче нравы. .

Тесса Кэлшот наливала воду в стеклянную вазу для цветов, когда в четверг утром Молли вошла в офис компании» Чай и специи Аббервик «.

– Доброе утро, Молли. – Тесса достала упакованный в бумагу букет гвоздик. Рукав ее линялого, покроя тридцатых годов платья задрался, обнажив замысловатую татуировку, украшавшую правую руку. – Будь осторожна при входе в свой кабинет. Там Келси. Она испытывает свой новый измельчитель специй.

– Спасибо за предупреждение.

– Я всегда начеку. Особенно после того эксперимента с аппаратом для заварки чая. – Тесса освободила гвоздики от упаковки. – Мне тогда, если помнишь, пришлось все утро заниматься ликвидацией последствий взрыва.

– Еще как помню, – усмехнулась Молли.

Тесса по вечерам солировала на гитаре в женском инструментальном ансамбле» Руби свэт «, но Молли всегда считала, что ее подлинным призванием были маркетинг и коммерция. Тесса являлась настоящим виртуозом в этих областях, хотя немногие бизнесмены соглашались с этим. Тесса была слишком экстравагантна и не вписывалась в привычный стереотип коммерсанта.

Ее всклокоченные волосы редко сохраняли один цвет два дня подряд. Сегодня утром они были ярко-зелеными. Помада на губах. – коричневой. Тесса предпочитала носить платья довоенной эпохи, которые смотрелись нелепо на ее коренастой фигуре. Свой туалет она неизменно довершала массивными туфлями на платформе и ожерельем из тонких стальных цепочек. В носу было продето золотое кольцо, второе украшало бровь.

Впрочем, Молли нисколько не шокировало бы, приди Тесса на работу в чем мать родила. Она слишком ценила ее врожденный талант коммерсанта. Тесса могла бы сколотить целое состояние, управляя каким-нибудь ультрасовременным модным салоном. К счастью для Молли, Тесса даже и слушать об этом не хотела.

Туристов, составлявших большую часть клиентуры Молли, внешний вид Тессы буквально завораживал. Сделав покупки в магазине, они частенько просили у Тессы разрешения сфотографироваться с ней. Им не терпелось похвалиться этими снимками у себя дома, где-нибудь в Канзасе, фотографии Тессы красноречиво свидетельствовали о том, что на побережье жизнь была совсем иной.

С другой стороны, жители Сиэтла, уже давно привыкшие к колоритным barristas, обслуживающим кофеварки» эспрессо «, которых было не счесть в городе, чувствовали себя уютно в обществе Тессы. Она напоминала горожанам экзотических торговцев, потчующих их ароматным кофе. Таким образом, традиционная любовь к кофе незаметно распространялась и на новомодные чай и специи, составлявшие ассортимент магазина Молли.

– Как вчера прошла встреча с Тираннозавром? – спросила Тесса.

– Были сложности, – ответила Молли. Тесса облокотилась на прилавок.

– Ну и как? Ты выгнала его, как обещала?

– Не совсем так.

Тесса выглядела озадаченной.

– Ты хочешь сказать, что он наконец одобрил проект?

– Не совсем.

– Так что же, в таком случае, произошло?

– Ну, скажем, я передумала.

– Ты не шутишь? – Тесса взметнула черные брови, выписанные жирным фломастером. – Вчера днем, уходя на встречу с Тираннозавром, ты клялась, что не позволишь ему хоронить один из самых блистательных проектов. Ты говорила, что проект Уортона Кендалла, который был отвергнут до этого, стал последней каплей, переполнившей чашу твоего терпения. И случись Тревельяну забраковать детище Дункана Брокуэя, ему несдобровать.

– Все меняется. – Молли решила, что не стоит утаивать правду. – Завтра вечером у меня свидание с ним.

Тесса в ужасе выпучила глаза.

– Свидание с Тираннозавром?

– Звучит странновато, не так ли? – Молли остановилась возле полки с декоративными чайниками. – Знаешь, наверное, не стоит больше обзывать его Тираннозавром.

– Ты же сама говорила, что он холоднокровный и абсолютно безжалостный тип. Что он набрасывается на бедных изобретателей, как на сырое мясо. Ты утверждала, что нанять его в качестве консультанта. – все равно что пригласить динозавра на роль няни для новорожденных крошек.

Молли вспомнила прикосновение губ Гарри. Ей показалось, что тело ее до сих пор хранит жар его объятий, который был сильнее любого из тринадцати сортов перца, хранившихся у нее на складе.

– Допустим, кое в чем я серьезно ошиблась, – сказала Молли. – Он вовсе не из семейства холоднокровных.

– Ушам своим не верю. – Тесса покачала головой. – Неужели этот парень уговорил тебя прийти к нему на свидание?

– Ну, в общем, да.

– Ты не боишься умереть со скуки?

– Не думаю, что проблема будет именно в этом, – задумчиво произнесла Молли. – Знаешь, в чем разница между тираннозавром и Гарри Тревельяном? Насколько мне известно, у всех динозавров крошечные мозги, чего нельзя сказать о докторе Тревельяне. Он блестящий эрудит.

– Эрудит?

– Так говорят о тех, кто обладает широкими разносторонними познаниями.

– А-а… – Тесса подозрительно покосилась на нее. – Совсем не обязательно, что эрудит окажется интересным собеседником за столом.

– Гарри очень интересный человек, уж поверь мне. – Молли с удовольствием вдохнула ароматы чая и пряностей и оглядела магазин с чувством законной гордости. При этом она по-хозяйски оценила, все ли готово к открытию торговли.

Ритуал этот был отработан уже давно, с самого первого дня ее работы в магазине. Молли было двадцать лет, когда не стало матери. Молли была вынуждена бросить учебу в колледже и начать работать, чтобы поддержать сестру и отца. Финансовое благополучие Аббервиков, никогда не отличавшееся стабильностью, в тот год резко пошатнулось. Джаспер взял кредит в двадцать тысяч долларов для финансирования своего нового изобретения, и пришло время выплаты. Кредитор был уверен в том, что Джасперу понадобились деньги для реконструкции дома. Известие о том, что средства были растрачены на неудавшийся проект нового робота, было им воспринято без энтузиазма.

Джаспер, инженер по образованию и призванию, был начисто лишен деловой хватки. Творческие порывы и страсть к изобретательству мешали ему заниматься рутинными делами. Джаспер задыхался, работая под чьим-то началом. Для воплощения его нескончаемых замыслов ему требовалась полная свобода.

Мать Молли, Саманта, беззаветно любила своего мужа, терпеливо и с пониманием относясь к его творчеству. Бог наградил ее практичностью. Именно стабильный заработок Саманты удерживал семью на плаву в трудные времена.

Все изменилось с гибелью Саманты в автокатастрофе. Келси тогда было только девять лет. Гибель матери явилась не только страшным моральным потрясением, но и ударом по благосостоянию семьи.

Молли глубоко переживала смерть матери, но времени для скорби отпущено не было. Слишком многое нужно было сделать. Прежде всего. – позаботиться о Келси. И кроме того, требовали срочного разрешения финансовые проблемы. Лишившись заработка Саманты, семья оказалась на грани разорения.

Джаспер Аббервик, человек не от мира сего, был далек от понимания страшной реальности. После смерти жены он уединился в своей мастерской, переложив всю тяжесть проблем на хрупкие плечи Молли.

Магазин, которым она сейчас владела, тогда еще не назывался» Чай и специи Аббервик «. А носил имя тогдашней хозяйки, Циннии Пайпуэлл.

Это была довольно убогая лавчонка, расположенная близ рынка Пайк-плейс. Торговлю вела далеко не бойкую. Сиэтл считался городом кофе, чай здесь был не в почете. Цинния едва сводила концы с концами и даже не могла себе позволить держать помощницу.

Молли с самого начала заподозрила, что хозяйка просто сжалилась над ней, взяв к себе на работу в качестве помощницы. На самом же деле Цинния могла без нее обойтись.

Молли изо всех сил старалась сделать так, чтобы ее хозяйка никогда не пожалела о своем великодушии. С энергией и энтузиазмом, некогда обращенными на учебу, она взялась за работу. Другого выбора у нее не было.

Через неделю работы Молли стало ясно, что, если не предпринять срочных мер, через год торговля совсем захиреет. И она сама лишится места. Поразмыслив, Молли предложила Циннии наладить оптовую продажу специй. Цинния возражать не стала.

Сиэтл имел прочную репутацию города едоков. Молли знала, что многим придется по душе расширенный ассортимент специй. Изучив рынок и наладив устойчивые контакты с поставщиками самых разнообразных специй. – от мексиканского сухого чили до испанского шафрана, – Молли занялась проблемами расфасовки и рекламы. Магазин поменял вывеску. Теперь он назывался» Чай и специи Пайпуэлл «.

Отказавшись от современных европейских тенденций в дизайне, которыми увлекались эспресс-бары, Молли предпочла отделать магазин в духе старины. Усилия ее увенчались успехом, и помещение заиграло, напоминая теперь древнюю лавку торговца чаем и пряностями.

Торговля заметно оживилась. Молли продуманно и постепенно расширяла сферу деятельности. Она организовала службу доставки для иногородних клиентов, наладила торговлю рецептурными справочниками и расфасованными смесями, разработала каталоги по предлагаемому ассортименту, открыла чайный бар при входе в магазин.

Молли скрупулезно подбирала новейшую научную информацию о пользе чая. Начала выпускать плакаты с изображением пышущих здоровьем любителей чая на фоне изнуренных приверженцев кофе. Когда это дало свои результаты, она принялась за широкую пропаганду древнейшего напитка среди молодежи. Для этого даже наняла инструктора, который обучал желающих старинному ритуалу японского чаепития.

Долг банку вернули. Джаспер тут же взял новый. Жизнь продолжалась. Водоворот забот и проблем затягивал все сильнее и глубже, и однажды Молли с ужасом осознала, что вернуться в колледж и продолжить учебу ей уже не суждено.

Цинния сделала Молли своим партнером. Предвидя свой уход на пенсию, она предложила изменить название магазина, с тем чтобы в нем отразилось будущее. Молли никогда не забывала то сладостное до дрожи ощущение гордости, которое испытала в тот день, когда над входом в магазин водрузили вывеску» Чай и специи Аббервик «.

Год спустя Молли выкупила у Циннии половинную долю в деле. Срок аренды помещения истекал, и Молли решила подыскать новое. Она остановила свой выбор на просторном павильоне, расположенном на верхней площадке лестницы, спускавшейся к причалу. Место было идеальным с точки зрения привлечения как туристов, так и служащих многочисленных офисов, которые в обеденный перерыв с удовольствием поедали свои сандвичи на ступеньках лестницы.

Цинния отправилась в длительный круиз.

Джасперу наконец удалось пробить выгодный патент на промышленные роботы нового поколения. По совету Молли он передал лицензию на их внедрение напористой орегонской фирме. Бюджет Аббервиков изрядно пополнился.

Денег вдруг стало так много, что Джасперу с братом даже не удалось растранжирить их до гибели во время злополучного эксперимента.

Так что Молли и Келси достался солидный капитал, который обещал весомый ежегодный доход, и в придачу. – головная боль в виде фонда Аббервика.

Тесса занялась приготовлением чая для бара.

– Расскажи мне поподробнее о свидании с Тревельяном.

– А рассказывать, собственно, и нечего, – ответила Молли. – Никакого свидания еще не было.

– В пятницу вечером в» Погребке» будет играть «Руби свэт», – подсказала находчивая Тесса. – Можешь пригласить его порезвиться.

– Боюсь, что «Погребок». – не совсем подходящее для Гарри место.

– Я все-таки не понимаю. Как тебя угораздило решиться на свидание…

Оглушительный грохот не дал ей возможности закончить свою мысль.

Молли резко обернулась на шум, исходивший из-за закрытой двери ее кабинета.

– О нет, только не это.

Она бросилась вперед и дернула ручку двери. Ее сестра Келси выглядывала из-за кучи обломков своего новейшего изобретения. – измельчителя специй. Молли едва могла различить ее силуэт сквозь облако сажи.

– Что случилось? – крикнула Молли.

– Небольшой просчет в конструкции, – задыхаясь, вымолвила Келси. – Заткни чем-нибудь нос, быстро.

Но было уже поздно. Воздух насквозь пропитался сажей и перечной пылью. У Молли защипало в носу. В глазах стояли слезы. Она плотно закрыла за собой дверь, чтобы пыль не проникла в торговый зал. Схватив со стола салфетку, она прикрыла ею нос, дожидаясь, пока осядет облако молотого перца.

– Извини меня, – тоже уткнувшись в салфетку, пробормотала Келси. – Я была так близка к успеху. Ну ничего, в следующий раз уж точно повезет.

Сколько раз слышала Молли эту сакраментальную фразу. Отец и дядя Джулиус твердили ее как заклинание. Я был так близок к успеху. В следующий раз уж точно повезет. Молли даже подумывала о том, чтобы начертать эти слова над входом в особняк Аббервиков как своего рода фамильный лозунг.

К счастью, слова эти не всегда расходились с делом.

– Все нормально, – пробормотала Молли. И опять чихнула. Глаза сильно слезились. Она громко засопела и достала еще одну салфетку.

Келси вытерла глаза и робко улыбнулась Молли. Улыбка обнажила прекрасно вылепленную челюсть, которая обошлась Молли в не одну тысячу долларов. Молли невольно залюбовалась этим шедевром стоматологического искусства и в очередной раз оценила удачное вложение своего капитала. Когда она сама была подростком, семья не могла себе позволить такой роскоши. Подтверждением этому были слегка искривленные передние зубы Молли.

– Ты в порядке? – спросила Келси.

– Да, на ближайшие полгода, считай, прочистила носоглотку. – Молли стряхнула со стула пыль и села. Краем глаза она оглядела остатки прибора.

Измельчитель специй представлял собой нагромождение пластмассовых трубок и рычагов. В дымящихся руинах на краю стола валялся маленький моторчик, управлявший прибором.

– Что-то не сработало? – поинтересовалась Молли.

Келси, словно полицейский-патологоанатом при осмотре трупа, склонилась над обломками.

– Мне кажется, молотый перец забился в мотор, и его заклинило.

– Понятно.

Молли прекрасно понимала, что это не повод для расстройства. Неудачные эксперименты были частью жизни Аббервиков. Откинувшись на стуле, она с нежностью и смирением смотрела на сестру.

Келси определенно унаследовала фамильный талант к изобретательству. С тех пор как научилась держать предметы в руках, она билась над тем, как их усовершенствовать. Объектом ее творчества было все, что попадалось на глаза, – от кукольных домиков до велосипедов. Молли до сих пор с содроганием вспоминала, как однажды она, войдя в комнату Келси, застала свою маленькую сестренку с электролампой, удлинителем и ножницами в руках. Келси вознамерилась превратить свою игрушечную печку в настоящую.