Текст книги "Благородный повеса"

Глава 20

Полтора месяца спустя Макс сгорал от нетерпения, сидя в приемной британского посла в Вене. Месяц он ехал то верхом, то в экипаже, то в почтовой карете, ночевал в придорожных гостиницах, пансионах и домах знакомых. После того, какой тяжелый путь он проделал, Макса раздражало, что его заставляют ждать люди, которые, собственно, и отправили его в изгнание.

Тут дверь распахнулась, и перед Максом предстал лорд Баннерман, помощник посла. Макс сразу приободрился. Баннерман – талантливый и проницательный дипломат, Макс в полной мере оценил его компетентность, когда работал с Веллингтоном. К счастью, на этот раз к нему прислали по-настоящему влиятельного человека, а не того клерка, который вышел к Максу, когда он только прибыл в Вену.

– Рад видеть вас снова, Рэнсли, – произнес лорд Баннерман, пожимая Максу руку. – Если не ошибаюсь, вас следует поздравить? Слышал, недавно вы женились, причем на очень богатой наследнице.

– Это правда. Благодарю вас, – ответил Макс. Сердце сжалось от боли. Долгая, утомительная дорога и бесплодные поиски помогали Максу не думать о проблеме с Кэро… почти. Однако рана все никак не заживала.

– Дженнингс говорит, что сообщил вам все имеющиеся сведения о мадам Лефевр. Удалось узнать что-то новое?

– Нет, – устало ответил Макс. – Сведения Дженнингса слишком скудны. Если честно, милорд, у меня создалось впечатление, что министерство вовсе не заинтересовано в расследовании.

Баннерман улыбнулся:

– Согласитесь, Рэнсли, ситуация была непростая. Вы утверждали, что в покушении на Веллингтона замешан один из людей герцога Талейрана, да тут еще Бонапарт бежал с Эльбы. Поднялся страшный переполох. Талейран заявил, что ни о каком заговоре ему не известно, и вообще, подобные подозрения оскорбительны для членов французской делегации… Никого из них нам допросить не позволили… Боюсь, многие не хотят ворошить старую историю…

– Кроме меня. Пострадала моя репутация и карьера.

– Очень сочувствую, – проговорил Баннерман с искренним состраданием в голосе. – У вас большой потенциал, Рэнсли. Из вас бы получился прекрасный дипломат.

Макс был сражен наповал. Все это время, ведя трудное и, увы, безрезультатное расследование, Макс упорно надеялся, что сможет добиться справедливости. Но, судя по тону лорда Баннермана, рассчитывать на это не следовало. Единственные люди, обладающие необходимыми полномочиями, чтобы во всем разобраться, и пальцем не пошевельнут.

Репутация Макса так и останется запятнанной.

Однако он решил уточнить, чтобы удостовериться наверняка:

– Значит, министерство иностранных дел не заинтересовано в расследовании? Выходит, вот почему ко мне прислали простого клерка, а потом заставили объехать половину городов Австрии и Италии?

Баннерман пожал плечами… И только тут Макс понял, почему на этот раз его удостоили аудиенции с такой высокопоставленной особой.

– Ах вот оно что. Посол велел вам узнать, не обнаружил ли я новые доказательства, чтобы министерство смогло принять меры и помешать мне.

– Да, – без всякого смущения признал Баннерман. – Вы весьма проницательны, Рэнсли. И впрямь могли бы стать выдающимся дипломатом.

– Теперь мне на это нечего и надеяться. Ведь ваше министерство не позволяет мне обелить свое имя, – с горечью ответил Макс.

Баннерман снова пожал плечами:

– Возможно, вы найдете себя на другом поприще. Понимаю вашу тревогу по поводу запятнанной репутации. Но советую, как друг, – заканчивайте расследование. Герцог Талейран немало посодействовал повторному возведению на престол короля Людовика. Министерству невыгодно, чтобы среди свиты герцога обнаружился бонапартистский заговорщик, иначе хрупкое равновесие, которого мы так долго старались достичь, вновь будет нарушено.

– То есть ради этого я должен пожертвовать добрым именем?

– Талейран теперь – первый человек Франции. Нам не нужно, чтобы его положение пошатнулось. Разве, сражаясь при Ватерлоо, вы не пожертвовали бы жизнью ради своей страны? Допустили бы, чтобы Наполеон победил и прошел со своей армией по всему континенту? Конечно же нет, – ответил Баннерман за Макса. – У нас тут, конечно, не поле битвы, однако исход не менее важен.

Сглотнув, Макс согласился:

– Вы правы. Репутация одного человека не стоит того, чтобы рисковать миром во всей Европе. Выходит, я зря потратил время.

– Поездка в такой прекрасный город, как Вена, не может быть напрасной тратой времени, – невозмутимо возразил Баннерман.

Целый год Макс жаждал справедливости. Теперь же в душе поселились боль и отчаяние.

Не удастся вернуть ни хорошее отношение отца, ни доверие Веллингтона.

– Поверьте, министерство иностранных дел ценит вашу жертву. Кажется, полковник Брендон ищет для вас пост в своем ведомстве? Мы будем всячески способствовать вашему назначению.

– Благодарю. Весьма признателен за откровенность.

– Иногда дипломату приходится идти на компромиссы, даже если ему это неприятно. Удачи, Рэнсли. Передайте мои поздравления молодой жене.

Макс пожал Баннерману руку и вышел из кабинета, чувствуя себя уставшим как физически, так и духовно. Когда Макс проходил мимо клерка, сидевшего за столом около входа в посольство, тот окликнул его:

– Мистер Рэнсли! Вам письмо.

Всего несколько человек знали, что Макс отправился в Вену. Алистер, с тех пор как бросил сочинять стихи, редко брал в руки перо. Значит, письмо, скорее всего, от матери или тетушки, решил Макс. Поблагодарив клерка, он взял письмо.

И с удивлением обнаружил, что адрес написан незнакомой женской рукой. Что, если это Кэро?…

Их почти враждебное расставание висело на совести Макса тяжелым грузом.

После отъезда он нарочно старался не думать о проблеме, поэтому за прошедшие несколько недель так и не разобрался в своих чувствах. И теперь Макс очень надеялся, что письмо действительно от Кэро. Может, оно сможет разрешить его сомнения?

Сдерживая нетерпение, Макс быстрым шагом пересек несколько улиц и, добравшись наконец до гостиницы, закрылся в номере. Там он второпях распечатал конверт и начал читать.

Дорогой Макс!

Я отправила это письмо в посольство, поскольку ваш адрес в Вене мне неизвестен. Торги прошли довольно успешно, для всех лошадей нашлись подходящие хозяева. Появилось много новых клиентов, сделавших предварительные заказы на следующий год.

По окончании торгов я сразу…

Макс на некоторое время прервал чтение, удивляясь ее легкому, спокойному тону. Будто и не было внезапного горького расставания.

… отправилась в Ирландию. Я до сих пор там, веду переговоры с заводчиками, с которыми работал отец. Приобрела несколько замечательных кобыл. Завтра отбываю домой, в Дэнби.

Макс перевернул лист. То, что он там увидел, так потрясло его, что он мгновенно напрягся и впился глазами в текст.

Приношу извинения за сцену, произошедшую в день вашего отъезда. Надеюсь, со временем вы простите мою скрытность, и мы сможем все начать сначала.

Остаюсь вашей любящей и преданной женой,

Кэро.

Последний абзац Макс перечитал три раза. Слова «мы сможем все начать сначала» так и стояли перед глазами. Макс со вздохом покачал головой. Несмотря на гнев и досаду, он скучал по ней. За месяц брака Кэро исподволь, незаметно стала неотъемлемой частью его жизни, и теперь, после двух месяцев разлуки Максу казалось, будто он потерял часть себя.

Рядом с Кэро жизнь была полна новых открытий и свежих впечатлений. Макс смог посмотреть на мир глазами другого человека с иными, несхожими взглядами и жизненным опытом. Кэро то рассказывала неведомые ему ранее факты о разведении лошадей, то веселила остроумной шуткой.

Макс никогда раньше не встречал такой женщины. Порой несносная, порой загадочная, непонятная и… притягательная. Он снова перечитал письмо. На этот раз от гнева не осталось и следа. Максу отчаянно захотелось снова увидеть Кэро и все исправить…

Теперь он мог думать только о ней. Вот Кэро в бриджах и сапогах гоняет мерина на корде, потом тренирует коня перед торгами. Вот она сидит за столом, делится с Максом своими проницательными наблюдениями, а обнаженные плечи и великолепная грудь так и дразнят воображение. А вот Кэро в нелепых очках и ужасном платье – так она выглядела, когда Макс увидел ее в первый раз.

В сердце пробудилась новая надежда, заглушившая глухое отчаяние из-за того, что мадам Лефевр разыскать так и не удастся. Лорд Баннерман прав – если здесь его поиски не увенчались успехом, возможно, судьба Макса – нечто другое. И важную роль в ней сыграет его жена.

Макс перечитывал письмо, когда в дверь постучали. Служитель гостиницы, назначенный личным дворецким Макса, объявил:

– К вам дама, сэр.

Макс принял из рук слуги визитную карточку. Тот выразительно вскинул брови при слове «дама», но Макс и без него понимал, что ни одна порядочная женщина не придет в гостиничный номер к мужчине в одиночестве. Бросив взгляд на карточку, Макс узнал, что к нему пожаловала Юлиана фон Стенхофф, очень дорогая куртизанка, к которой он время от времени похаживал, когда служил в Вене.

– Она ничего не просила передать?

– Мадам ждет в вестибюле, сэр. Желает, чтобы вы приняли ее незамедлительно, если это возможно.

Что от него понадобилось Юлиане фон Стенхофф? Заинтригованный Макс ответил:

– В таком случае пусть поднимается сюда.

Хотя в самой Вене Макс пробыл совсем недолго, он не удивился, что Юлиане так быстро стало известно о его возвращении. У этой женщины были обширные связи в самых высших кругах. Знала она и то, зачем Макс вернулся.

Возможно, Юлиана подобно лорду Баннерману желала узнать, удалось ли Максу что-то выяснить. Он льстил себя надеждой, что за время их связи Юлиана прониклась к нему теплыми чувствами и, движимая тревогой за будущее Макса, решила нанести визит.

Увы, хвастаться будет нечем.

Через несколько минут мадам Стенхофф впорхнула в номер, распространяя вокруг себя аромат дорогих духов.

– Макс! Как я рада снова вас видеть! – воскликнула мадам Стенхофф, подставляя напудренную щеку для поцелуя. Затем опустилась в предложенное Максом кресло. – Случайно узнала, что вы в Вене. Хотела зайти раньше, но мне сказали, что вы в отъезде.

– Да, исколесил почти всю страну.

– Искали ту женщину, мадам Лефевр?

– Да. Откровенно говоря, без всякого успеха. Баннерман из британского посольства только что посоветовал отказаться от поисков. Дело прошлое, и официальные лица не хотят, чтобы кто-то ворошил эту историю.

– Как печально! Я бы с удовольствием выступила в вашу защиту. Мне известны неопровержимые доказательства – эта французская вдовушка никак не могла вскружить вам голову, когда рядом была я! Но, боюсь, меня не станут слушать. – Юлиана рассмеялась – нежный, музыкальный звук, похожий на звон колокольчика. И тут Макс в первый раз заметил, как заученно и искусственно звучит ее смех. – Вы, мужчины, ужасные существа! Ни за что не поверите, что одной любовницы кому-то может быть достаточно!

Проигнорировав эту реплику, Макс проговорил:

– Премного благодарен за желание помочь.

– Вам я всегда готова прийти на помощь. – Юлиана положила пухлую белую ручку Максу на локоть. – Я вас просто обожаю, Макс. Не представляете, как я скучала! Может быть… вспомним прошлое по такому случаю?

Макс деликатно отстранил ее руку:

– Обстоятельства изменились. Теперь я женат.

Юлиана пожала плечами:

– Ваша жена в Англии. Если слухи не врут, она разводит лошадей. Фи! Зато денег у нее куры не клюют. Учитывая вашу ситуацию, разумный ход. Так что для меня ваши изменившиеся обстоятельства ничего не меняют.

Большинство других мужчин не сочли бы препятствием наличие супруги. Кроме того, вступая в брак, Макс не обещал Кэро верности. Напротив, она сама предложила будущему мужу развлекаться, как и с кем он пожелает.

Макс по опыту знал, что встреча с Юлианой фон Стенхофф – отличное развлечение.

Но стоило ему вспомнить, как Кэро вступилась за него перед отцом, – и супружеская измена вдруг показалась Максу страшным предательством. Даже несмотря на то, что ради спасения жизни Кэро он больше не должен к ней прикасаться. И сколько бы измученное воздержанием тело ни жаждало заветного удовлетворения, сколько бы разум ни твердил, что ничего предосудительного тут нет, ведь Кэро не узнает, – Макс был не в состоянии перебороть себя.

Хотя он ведет себя нелепо, а Юлиана весьма привлекательна, об измене не могло быть и речи.

– Боюсь, что смотрю на вещи по-другому, – проговорил Макс, целуя Юлиане руку. – Благодарю за визит. Но, пожалуй, вам сейчас лучше уйти.

Юлиана застыла, не веря своим ушам.

– Выходит, все, что между нами было, для вас… ничего не значит?

– Это было одно из тех мимолетных удовольствий, которые рано или поздно подходят к концу.

Юлиана презрительно фыркнула:

– Что ж, как вам угодно… Я никогда не унижалась перед мужчинами, не намерена этого делать и впредь. Желаю приятно провести время, Макс… если это у вас получится в одиночестве.

Юлиана резко встала. Пышные юбки так и заколыхались. Макс видел, что она рассержена, раздосадована и не понимает, почему он не хочет играть по правилам, принятым в ее кругах.

Макс ее за это не винил. Он и сам удивлялся, как мог настолько измениться.

Дойдя до двери, Юлиана обернулась и бросила на Макса уничижительный взгляд:

– И что же в ней есть такое, в этой вашей лошаднице?

Макс ясно увидел перед собой Кэро – темные глаза пылают решительностью, медные волосы золотятся на солнце. Вспомнил, как ласково, но строго она обучала жеребят. Как гладила и ласкала его в сиянии свечей.

– Всего не перечислить, – ответил Макс.

– Смотрите от скуки не взвойте!

Макс печально улыбнулся:

– Уж что-что, а это мне не грозит.

Наблюдая, как стройная, ухоженная, соблазнительно одетая куртизанка выходит из номера, Макс подумал, что более не похожих друг на друга женщин, чем она и его супруга, и вообразить нельзя. Внешность, манера одеваться, интересы, привычки – ни одного совпадения. Однако обе они обладали страстной чувственностью: Юлиана – искусственной, наигранной, Кэро – живой и искренней.

Максу безумно захотелось снова увидеть жену, поговорить с ней, дотронуться до нее. Он страстно желал, чтобы Кэро вернулась в его жизнь. Кроме того, даже если близость в обычном понимании под запретом, есть много других способов доставить друг другу удовольствие, и тогда можно будет обойтись без риска.

Максу не терпелось обучить Кэро этому искусству.

Как ни печально, в Вене его больше ничто не держит. Пора смириться и найти своим силам лучшее применение.

Макс еще не решил, ехать ли ему через Лондон, чтобы нанести визит полковнику Брендону. А затем уже как можно скорее отбыть в Дэнби-Лодж.

Да, Кэро – настоящая загадка. И поскольку, несмотря на ее разрешение, Макс готов отказаться от всех других женщин, не мешало бы эту загадку разгадать.

Глава 21

Кэро только что прибыла в Дэнби-Лодж– Она стояла у дверей конюшни и наблюдала, как ведут в стойла привезенных из Ирландии кобыл. Дорогу лошади перенесли хорошо, а значит, работу можно будет начать уже завтра.

Кэро вздохнула, пытаясь побороть усталость и легкую грусть. В день, когда уехал Макс, она почувствовала облегчение оттого, что больше не придется бороться с постоянным соблазном. Но вскоре поняла, что ужасно скучает. Ей не хватало занимательных разговоров за ужином, заинтересованных вопросов о делах конюшен, его одобрения и поощрения. Кэро скучала по совместным верховым прогулкам, когда показывала Максу любимые с детства поля, леса, реки…

Своими ласками Макс пробудил в Кэро потребности, о существовании которых она даже не подозревала, и теперь Кэро нарочно изматывала себя работой, чтобы по ночам мгновенно проваливаться в сон, а не мечтать о Максе.

Было и еще одно обстоятельство. Поначалу Кэро убеждала себя, что беспричинные смены настроения и частые слезы – всего лишь результат волнения перед торгами, хотя для Кэро это было дело привычное, и отец всему ее обучил. Но, вернувшись из Ирландии, Кэро осознала, что не может больше отмахиваться от подозрительных симптомов.

Весь последний месяц она каждое утро просыпалась от мучительной тошноты. Запах и вкус еды внушали отвращение. Кэро начала быстро уставать, а грудь увеличилась и стала заметно чувствительнее.

Кроме того, уже второй раз у Кэро не было месячных, хотя раньше это происходило с завидной регулярностью. Кэро пыталась найти этому другое объяснение, но в глубине души понимала, что ждет ребенка.

Первой реакцией Кэро была паника, но со временем она смирилась. Конечно, несправедливо, что кара настигла ее после всего одной ночи любви, но, раз уж так случилось, жалеть и сокрушаться бессмысленно – все равно ничего не изменишь. Вместо этого Кэро с головой погрузилась в работу – теперь, когда времени осталось совсем немного, нужно было торопиться. Все свои заметно убывшие силы Кэро отдавала лошадям, готовилась к торгам в следующем году и занялась выведением новой породы.

Когда у Кэро возникли первые подозрения, она написала Максу из Ирландии. Сомневалась, рассказать ему или нет, и в конце концов решила умолчать о неприятном открытии. Если Макс вернется в Дэнби, она все скажет при встрече. Но вдруг Макс не желает возвращаться? Кэро не хотелось снова принуждать его против воли.

При этой мысли Кэро ощутила легкую грусть. Если Макс не вернется, она не станет его винить. Кэро сама дала ему разрешение жить своей жизнью в Лондоне, который для Макса так же близок и дорог, как для нее – конюшни и поля Дэнби-Лодж.

Зачем Максу терять время на лошадиной ферме, когда его ждет множество важных дел в Лондоне? А отдохнуть от забот можно в объятиях прекрасной нимфы, в совершенстве владеющей искусством ублажать мужчину.

Кэро думала, что, вернувшись из Ирландии, и думать забудет обо всех этих неприятных вещах. Работа с новыми лошадьми поможет избавиться от меланхолии и вернет энергию и энтузиазм.

Но в первый раз в жизни возвращение домой не принесло Кэро восторга и радости. Объезжая свои владения, она думала только о Максе.

Вот широкий луг у реки, тот самый, на котором они однажды устроили пикник. Макс развлекал ее историями из жизни венских дипломатов. А остановившись возле густого леса, Кэро вспомнила, как они прогуливались здесь и она отвечала на вопросы Макса о лесном хозяйстве. Желая показать мужу все свои любимые места, Кэро добилась того, что теперь каждый уголок Дэнби-Лодж напоминал о нем.

Возможно, она так много думает о Максе, потому что ждет от него ребенка. Теперь, справившись с первоначальным страхом, Кэро стала очень осторожной, боясь причинить малышу вред. Ни к чему изводить себя тягостными мыслями. Макс Рэнсли – как тот принц из басни, с которым повстречалась крестьянская девушка, – сногсшибательный, великолепный… но частью ее жизни никогда не станет. Ему будет скучно с заурядной, провинциальной Кэро Дэнби, его не волнуют ее будничные интересы. Но если Кэро все же переживет роды, у нее появится радость и утешение.

Кэро положила ладонь на чуть округлившийся живот. А вдруг Макс все-таки вернется?…

Конечно, в Дэнби он не поселится никогда. Не говоря уже о том, что Макс сам сказал – воспитывать ребенка он не желает. Кэро стало грустно – ведь так на него повлияли отношения с собственным отцом. Ах, вот бы ему довелось узнать, насколько глубока может быть любовь между ребенком и родителем – ведь у Кэро с отцом как раз так и было!

Но если Макс по какой-то причине решит задержаться, Кэро поклялась себе, что отбросит в сторону страхи и сомнения. Теперь она будет доставлять Максу удовольствие как можно чаще. Они будут проводить время в любви и радости, пока Макс не вернется в Лондон. Ведь тучное тело и огромный живот – зрелище не слишком соблазнительное.

Но все это – только если Макс вернется… Со вздохом Кэро отошла от ограды и направилась к груму, который вел к ней новую кобылу.

Две недели спустя Кэро работала с одной из молодых кобыл, когда заметила, как чья-то фигура движется от дома к конюшням. Сначала Кэро не усмотрела в данном факте ничего особенного, но потом осанка и походка этого человека показались ей знакомыми, и больше Кэро не сводила с него глаз.

Нет, не может быть… Однако вскоре от сомнений не осталось и следа. По аллее шагал Макс.

Удивление сменилось радостью, когда он приблизился к ней вплотную.

Кэро было все равно, почему Макс вдруг решил вернуться. Отпустив повод кобылы, Кэро метнулась к ограде и, нагнувшись, пролезла под ней.

– Макс! – воскликнула Кэро, устремившись к нему. – Неужели вы приехали?

– Значит, вы скучали по мне? – спросил Макс, внимательно вглядываясь в ее лицо.

Кэро была так счастлива, что просто не могла скрывать свои чувства.

– Не то слово!

– Приятно слышать, – улыбнулся Макс. – Но можно ли вам верить? Докажите!

Кэро обняла его за шею и приникла к губам, вложив в поцелуй всю копившуюся два месяца страсть. Макс с такой же страстью ответил на поцелуй. Они остановились, только когда начали задыхаться.

Макс произнес:

– Вот моя любимая форма приветствия! Но я ехал верхом и теперь весь в грязи. Позвольте для начала зайти в дом и привести себя в порядок. Может, выпьем чаю? Нам столько всего нужно обсудить.

– С удовольствием. Только отдам распоряжения Ньюману.

– Давайте встретимся в гостиной. Скажем, через час?

– Да, хорошо.

Макс поцеловал ее в кончик носа.

– До скорой встречи.

Сердце радостно забилось в предвкушении. Не в силах отвести глаз, Кэро наблюдала, как широкими, уверенными шагами Макс возвращался к усадьбе.

На время счастье заставило ее позабыть все свои страхи, разочарования и тревогу.

Макс вернулся. Что бы ни случилось потом, он проведет здесь весь вечер – и всю ночь.

Восторг и благодарность, охватившие Кэро при виде Макса, заставили ее признать факт, который она долго скрывала даже от самой себя. Как бы осторожна она ни была, сколько бы раз ни напоминала себе о тяжелых последствиях, Кэро безнадежно влюбилась в своего мужа.

Уберечься от проклятия она не смогла, не сумела и защитить свой душевный покой. Хотя Кэро видела, что Макс хорошо к ней относится, он не испытывает таких глубоких, бурных чувств, как она. Да, Макс не любит ее, но Кэро сможет сделать так, чтобы он занялся с ней любовью.

Пока Макс в Дэнби-Лодж, Кэро сполна насладится его близостью… его прикосновениями…

Позвав Ньюмана, Кэро зашагала в сторону конюшни.

За рекордно короткое время дав ему необходимые инструкции, Кэро поспешила в свою комнату, где Далси помогла ей облачиться в самое красивое платье. Горничная была потрясена до глубины души, когда Кэро объявила о своем намерении не надевать под платье белья. Критически изучая отражение в зеркале, Кэро пришла к выводу, что в одном беременность пошла на пользу ее внешности – грудь стала намного пышнее, чем обычно.

Кэро надеялась, что Макс это заметит и оценит.

Когда горничная наконец затянула шнуровку, Кэро почти сбежала вниз, в гостиную. Тихонько проскользнув в дверь, Кэро с наслаждением любовалась Максом, стоявшим у камина.

– И снова здравствуйте, – произнесла она, приблизившись к нему. – Добро пожаловать.

– Здравствуйте, Кэро, – ответил Макс, поворачиваясь к ней.

К удовольствию Кэро, не успел он ее поприветствовать, как тут же опустил взгляд на декольте. Представив, как Макс ласкает ее грудь, Кэро почувствовала, что соски твердеют, а внутри нарастает желание. «Милый мой Макс, – думала она, сгорая от нетерпения, – я устрою тебе такую встречу, которую ты никогда не забудешь».

Когда Кэро разливала чай, Макс подумал, что она еще прекраснее, чем ему помнилось. На ней было нежно-зеленое платье, которое нравилось Максу больше остальных – не в последнюю очередь потому, что оно прекрасно подчеркивало ее фигуру. Соблазнительные полные груди в низком вырезе – что может быть лучше? Макс просто изнемогал от желания. Надо сказать Кэро, чтобы заказала еще десяток того же фасона.

Макс попытался сосредоточиться и начал расспрашивать ее про поездку в Ирландию, рассказал о собственной экспедиции в Вену. Но, отказавшись от плотских утех там, теперь Макс мог думать только об одном. Скоро ли удастся заманить Кэро в спальню и предаться вожделенным радостям?

– Полковник Брендон еще не нашел для вас пост? – спросила Кэро, протягивая Максу чашку. – Наверняка вы съездили к нему в Лондон, прежде чем отправиться сюда.

– Нет, в Лондоне я не был, – ответил Макс, усаживаясь рядом с ней на диван. После двух месяцев разлуки ему не терпелось снова увидеть Кэро. – Решил ждать новостей здесь – если позволите, конечно.

– Ну разумеется, как же иначе! Оставайтесь сколько пожелаете. – Кэро покраснела и опустила взгляд. – Я должна извиниться перед вами за ту… сцену. Как я уже писала…

– Извинения приняты, Кэро. Не нужно оправдываться. Конечно, я предпочел бы узнать всю правду с самого начала, но вы не пытались ввести меня в заблуждение и сразу объяснили, чего хотите от брака. А все остальное я домыслил сам…

Кэро подняла голову. Глаза ее были затуманены слезами.

– Нет, я должна была сказать всю правду… Я так боялась, что вы не сможете меня простить, и я вас больше не увижу…

– Разве я мог не вернуться? Ведь я скучал по своей жене.

Кэро улыбнулась дрожащими губами:

– Правда?

– Правда. Вы ведь говорили, что тоже скучали?

Кивнув, Кэро опустила чашку на блюдце.

– Вы попросили это доказать. Возможно, мое первое доказательство показалось вам недостаточно убедительным…

Глаза Кэро вспыхнули страстью. Макса тут же охватило ответное чувство.

– Возможно, – признал Макс, отставляя в сторону свою чашку – от предвкушения у него дрожали руки.

Кэро обняла Макса за плечи и снова принялась целовать, время от времени слегка покусывая.

Макс ответил ей с той же страстью. Желание заглушило все остальные чувства, когда он ощутил, как Кэро расстегивает пуговицы его жилета, поднимает рубашку, чтобы добраться до голой кожи… Кончики пальцев Кэро гладили мускулы его груди, и все это время она не прерывала поцелуя.

Голова Макса закружилась, пульс стучал в висках. Он едва мог перевести дыхание. Вынужденно прервав поцелуй, Макс сжал руки Кэро, чтобы она не убирала их из-под рубашки. Макс жаждал прикосновения ее пальцев.

– Мне нравится, как вы меня встречаете, милая женушка, – неровным голосом выговорил он. – Но если будете продолжать в том же духе, берегитесь – окажетесь со мной в постели еще до ужина.

– Это мне и нужно, – произнесла Кэро, взяв его за руки и приложив их к своей груди. – Прошу. Я так мечтала об этом дне!

– Я тоже, – тихо произнес Макс.

Если Кэро хотела этого, то сам он просто сгорал от нетерпения. Сама мысль о том, чтобы ждать несколько часов, высиживать долгий ужин, вести пустые разговоры, казалась невыносимой. Однако Макс не желал портить великолепное воссоединение – вдруг в гостиную ненароком войдет какой-нибудь лакей или горничная? Чудесная будет картина – хозяйка сидит на коленях у мужа с голой грудью и поднятым подолом.

Приняв решение, Макс вскочил с дивана.

– Куда вы? – ахнула Кэро. В глазах ясно читалась тревога.

– Никуда, дорогая, – с улыбкой ответил Макс. – Я остаюсь здесь – и вы тоже.

Макс взял с каминной полки ключ, быстро запер дверь и вернулся к дивану. Положив ключ рядом с чашкой, Макс произнес:

– Так на чем мы остановились?

– Ах, мой находчивый муж, – шутливо произнесла Кэро, глядя на Макса затуманившимся взглядом. – Мы остановились… – она снова положила его руки себе на грудь, – здесь.

– И мне здесь очень нравится, – прошептал Макс и наклонился к ней для поцелуя. Руки же ласкали ее груди.

Тихонько вскрикнув, Кэро резким движением спустила корсаж, и теперь Макс мог дотронуться до ее обнаженной кожи. Только тут Макс заметил, что на Кэро нет ни корсета, ни нижней сорочки. Однако долго думать над тем, что это значит, Макс не стал и приник сначала к одному соску, затем к другому.

Кэро тем временем провела ладонями по его обнаженной груди… А потом – Макс не заметил как – расстегнула брюки. Он догадался об этом, только почувствовав кожей прохладный воздух. Через секунду прохлада сменилась теплом – Кэро взялась за его естество рукой. От ласк Кэро Макс застонал в голос.

– Только не сейчас, иначе не выдержу, – выдохнул Макс. Осторожно убрав ее руки, он произнес: – Сначала позвольте продемонстрировать, как я рад встрече.

– Полностью отдаю себя в ваши руки, – ответила Кэро, откидываясь на подушки дивана и выгибая спину так, чтобы грудь предстала во всей красе. – Что скажете, милорд? Вам нравится?

– Очень.

– Докажите… поцелуем.

Макса дважды просить не понадобилось – одну грудь он стал ласкать рукой, другую ртом.

Пальцы Кэро вцепились в его спину сквозь рубашку.

– Ах, как хорошо, – выдохнула она.

Тем временем Макс другой рукой поднял ее юбки, и его пальцы скользнули под них… он гладил колено Кэро, атласную кожу ее бедра…

Застонав, Кэро раздвинула ноги. Рука Макса скользила все выше, пока не достигла внутренней стороны бедра. Добравшись до курчавых волос, он ощутил, что Кэро уже совершенно готова, и провел пальцем по чувствительному бугорку.

Кэро тихонько ахнула и выгнула спину. Бормоча нежные слова, Макс прижал ее к подушкам и снова принялся ласкать, синхронизируя движения пальцев с движениями языка вокруг ее соска. Дыша тяжело и бурно, Кэро исступленно задвигалась под его рукой.

Макс ускорил темп. Дыхание Кэро стало прерывистым. Макс продолжал свой чувственный массаж, теперь уже тремя пальцами, два из которых находились внутри ее. Несколько секунд спустя Кэро достигла пика.

Какое-то время она лежала неподвижно, откинувшись на подушки. Затем открыла глаза и улыбнулась Максу:

– Волшебно!

Услышав подобный комплимент, Макс готов был надуться от гордости.

– Благодарю. Мне и самому это доставило немалое удовольствие.

– Правда? По-моему, несправедливо, что сейчас высшее наслаждение испытала только я одна, а вы нет.

– Доставить наслаждение вам для меня уже величайшее удовольствие.

– Тем не менее позвольте отблагодарить вас… Боюсь, мне недостает опыта, но вы поправите меня, если что-то сделаю не так.

Кэро провела по его мужскому органу пальцем.

Застонав, Макс коснулся ее руки.

– По-моему, у вас врожденный дар.

– Вам это… не нравится? – спросила встревоженная Кэро.

Должно быть, ее учили, что жена должна лежать неподвижно, пока муж удовлетворяет свои потребности, у нее же подобных потребностей быть не должно.

– Что вы! Очень нравится.

– Прекрасно. Боюсь, из меня никто не пытался вырастить благовоспитанную леди, и теперь манеры мои хромают. А рядом с вами мне и вовсе хочется о них позабыть. Так позвольте доставить вам еще больше наслаждения.

Убрав руку Макса, Кэро снова продолжила ласкать его.

Ее поглаживания немедленно возымели нужный эффект, и Макс судорожно вздохнул. А ведь он собирался предаться только предварительным ласкам, чтобы распалить Кэро и позже, за дверями спальни, где им никто не помешает, не спеша заняться всем остальным.