Текст книги "Справочник псиоаналитика"

Полноценная родительская любовь, слепая родительская любовь, патологическая любовь к ребенку…

Определений, которые характеризуют родительскую любовь, можно подобрать множество. И если родителям приходится напоминать, что ребенка надо любить, в ответ потоком льются возмутительные речи, гневно сверкают глаза. Никто не говорит, что не любит детей. Явной нелюбви к детям практически не встретишь. Иной раз наблюдается ее недостаток, а иной – и переизбыток. И то и другое опасно и для ребенка, и для родителей и оборачивается в дальнейшем трагедией и разочарованием. Полноценная родительская любовь гармонично удовлетворяет потребности ребенка. Неадекватные проявления любви или ее крайний недостаток приводят к формированию у ребенка нарушений в эмоциональной сфере.

Молчаливый, эмоционально сдержанный ребенок кажется равнодушным, но на самом деле он, как никто другой, нуждается в заботе и любви, но в умеренных ее проявлениях. Если же ребенок не будет уверен в том, что его любят родители, подростковый период может протекать со многими осложнениями, как для него, так и для родителей. Реакции ребенка будут непредсказуемые – от неврозов и побегов из дома до употребления наркотиков и самоубийств.

Если ребенок, наоборот, эмоционален, тревожен, тщательно анализирует каждый жест родителей, каждое их слово, то он боится, что его разлюбили, он настороже, требует постоянного подтверждения родительской любви. Если он не чувствует этого подтверждения, то замыкается в себе, капризничает, может даже заболеть (частые простуды, неврозы). В данном случае способы привлечения внимания родителей иные: от истерических реакций и шантажного поведения до депрессий с суицидальными попытками.

Не секрет, что во всем, в том числе и в любви, нужно знать меру.

На Востоке с незапамятных времен определяют возраст ребенка с момента его зачатия, а не с момента его рождения. С этих позиций восточная философия объясняла связь ребенка с внешним миром в период внутриутробного развития, которая приносит ребенку опыт и житейскую мудрость. Ребенок рождается с запасом определенных представлений о мире, о его звуках, запахах, его опасностях и радостях. Большое значение уделялось матери и ее отношению к ребенку в период беременности. Любящие и имеющие положительный эмоциональный настрой матери (заслуга в этом в большей степени мужчины) рожают более уверенных в себе и защищенных детей. Серьезную опасность представляет длительное негативное отношения к беременной женщине или будущему ребенку. В этом случае у ребенка плохой сон, невротические проявления наблюдаются с детского возраста. В раннем возрасте у таких детей проявляются эмоциональная нестабильность, чрезмерная обидчивость, раздражительность. С самого первого дня ребенку не все равно, любят его мама и папа или нет. Любовь к малышу до его рождения проявляется бережным к нему отношением матери (мама разговаривает, дотрагивается и гладит свой живот, успокаивает) и отца (папа обнимает и целует маму, защищает ее и ребенка, заботится о них, конечно, тоже разговаривает с малышом). Внутренние диалоги, которые ведут родители, дают заряд на будущую эмоциональную связь с ребенком, который благотворно развивается в обстановке любви и ласки. И еще: когда возникают неприятности между папой и мамой, еще не рожденный малыш сразу же реагирует, протестует (наблюдается увеличение подвижности) или пугается (затихает, замирает).

Обычно, даже если во время беременности мать холодно относилась к ребенку, появление его на свет вызывает у нее поток удивительно теплых стойких чувств. Тут-то и рождается беспредельная любовь.

Потребность в любви – отличительная черта детей, и эта потребность беспредельна. Нетрудно представить, к каким страданиям и переживаниям могут привести отсутствие родительской любви либо патологическая любовь взрослых. Бесследно это вряд ли пойдет. Детство формирует отношение ребенка к миру, людям, определяет его характер, жизненные позиции.

Роль матери для ребенка велика, но ребенок знает, что кроме нее есть и другие, что с ними тоже хорошо и комфортно, что они тоже способны дарить любовь и ласку. Папа тоже источник заботы и бесценной любви к ребенку. Неправ тот отец, который считает, что приласкав сына, воспитывает из него девчонку. Потребность в ласке и любви одинакова как у девочек, так и у мальчиков. Даря любовь сыну, отец помогает ему понять, что сила мужчины заключается в его способности дарить любовь. Мама – олицетворение любви и ласки, папа – силы и защищенности. Для ребенка роль родителей многогранна и неразделима, он любит их одинаково сильно. Если ребенок может прижаться к отцу так же, как к матери, обнять и поцеловать, значит, в семье торжество взаимоуважения и взаимопонимания. Что теряет ребенок, не видящий и не знавший родительской любви? Все! Оттого он и уходит из дома, идет и находит себя где-то, но не рядом с родителями. Более того, он может быть груб, надменен и непреклонен к просьбам взрослых, которые думают только одно: одет, обут, что еще нужно?

Из бесед с подростками

«… Они мои родители, но любви и понимания не было, поел, иди в свою комнату, что там и как у меня, времени нет, а сейчас кричат: “Ты нас не любишь, мы для тебя никто”, а я для них кто…»

«… Мама занималась только собой, пришла, ушла, подруги, телефон, а мне даже котенка нельзя было завести, нужно же было заботиться о ком-то, кого-то любить, если мама не разрешала любить ее…»

Конечно, после таких высказываний следует буря возмущений: «Что же из таких детей вырастет?» Все дети до тех пор дети, пока их принимают, пока их любят. Любить означает принимать человека таким, какой он есть. Но взрослые его постоянно оценивают, каждый шаг, каждое действие, все время звучит: плохой, хороший, способный, неспособный, честный. Жизнь ребенка таким образом превращается в ад. Ребенка надо принимать таким, какой он есть, просто за то, что он есть. Если ребенок знает и чувствует, что его любят и принимают, он воспринимает любое замечание, не любят – всегда готов к отпору и слушать никого не желает. Даже самое справедливое замечание не доходит до разума, не может преодолеть самозащиту. Поэтому речи одного (кто любит, понимает и принимает) доходят до человека, а другого (кто не любит) – нет.

Самый главный принцип воспитания: действуй не по шаблону, а по обстоятельствам, не уродуя, не ломая психику ребенка.

Любить послушного ребенка проще. Истинная и бескорыстная любовь начинается с понимания и принятия, прощения многих недостатков. А если человека не любят, все в нем раздражает, всегда виноват и ничто его не оправдывает. Если взрослых раздражают дети, если их ничто не может оправдать, значит, дети правы, когда бросают родителям в лицо: «Вы меня не любите, я у вас всегда виноват». Ребенок говорит эти слова в полном отчаянии, когда нет сил терпеть и оправдываться, когда все равно не принимают и не понимают, значит, не любят. Логика ребенка проста – любимые не виноваты.

А этот «метод» воспитания – отказ в любви. Он действует в возрасте до 6–7 лет. Мама не любит, мама не разговаривает. Оправдано ли воспитание таким образом? Нет и еще раз нет. Каково ребенку слышать из уст матери, что она его не любит? Для ребенка это полный крах. И самое удивительное, что взрослые выбирают момент и отказывают в любви тогда, когда она крайне необходима. Ребенок остается один перед лицом неприятностей, в этот самый момент и рождаются в душе ребенка самые злобные чувства и мстительные картины. «Не любят, значит, я их тоже не буду любить. Почему не буду, уже не люблю».

Мать обычно принимает и любит, потому что ребенок есть. Отец принимает и любит ребенка за то, каков он. Если отец отвернулся, ушел – больно, плохо, но жить можно; если мать сделала этот же шаг, то ребенок пропал.

Многие зададут вопрос: «Значит, надо во всем уступать ребенку, подлаживаться под него?» Подлаживаться означает спускать все на тормозах, потакать. Принимать означает понимать и любить. Любить таким, как есть, и за то, что есть.

Другая крайность – безмерная, слепая родительская любовь. Она порабощает родителей. Главный объект – ребенок, он же царь, он же бог. Все для него, все ради него. Он и ощущает себя богом. Вокруг него все крутится, он – центр Вселенной. И чтобы он ни сделал, чтобы ни попросил, а в дальнейшем и потребовал, все сейчас, все сию же минуту. Итог плачевен: вырастает несамостоятельный, заносчивый, капризный ребенок. А в подростковом возрасте – требовательный, высокомерный, порой просто жестокий, необязательный, равнодушный.

Мера должна быть во всем, главное не перестараться. Главные слагаемые сложного процесса воспитания – любовь и понимание.

«… Вы меня не понимаете…» Чаще всего подобные упреки бросают своим родителям подростки. Родители скажут, что ребенка становится трудно понять, совсем не понятно, что ему надо. Вспомните, как часто вы задавали своему ребенку вопрос: «Что же из тебя вырастет?» Этот вопрос таит в себе большую опасность для ребенка. Чрезмерная забота о том, каким он будет (вспомним два образа в голове родителей), мешает увидеть его сегодня таким, какой он есть. Для самого подростка он нынешний и есть человек, в его сознании не укладывается, что он не человек («что из тебя получится?», «поступать надо по-человечески…»). Чем искренне видят родители сегодня в ребенке человека, тем лучше он будет, когда вырастет. Постоянно думая о будущем, родители общаются с придуманным ребенком, а не с тем, что перед ним. Но с будущим ребенком общаться невозможно, это можно только с тем, кто стоит перед ними сейчас. Ребенок живет нынешней минутой, а родители – будущим. Тем будущим, которого ни дети, ни родители не знают. Как же им понять друг друга, найти общий язык? Оттого, что родители относят результат их воспитания в будущее, они воспитывают вслепую, не видя и не зная ребенка нынешнего. Поэтому такое воспитание, несмотря на неустанные хлопоты, не имеет силы и желаемого результата, и, как правило, именно поэтому сбываются худшие предположения и предчувствия. Все дети мечтают стать великими, многие родители надеются увидеть своих детей необыкновенными людьми. Возвышенная мечта родителей становится тяжелым грузом для ребенка и лишает его детства. Чем больше желание иметь идеального ребенка, тем труднее принять ребенка, который не соответствует образу идеального, тем труднее найти с ним общий язык. И чем больше восхищение, уверенность в том, что ребенок необыкновенный, тем больше будет ребенок виноват, что не оправдал надежд.

Раньше вы понимали своего малыша, его потребности, трудности, знали, что он хочет, как ему и в чем помочь. Но с ростом ребенка взрослые теряют способность его понять. Потому что ребенок вырос, во многом может позаботиться о себе сам, ослабевает связь, родители самоустраняются. Более того, взрослые не просто не понимают вырастающих детей, они иногда сознательно отказываются их понимать и прямо говорят: «Я тебя не понимаю», «Я просто отказываюсь тебя понимать». Человек понимает другого, если он его принимает. Если ребенок чувствует, что его не принимают, значит, не понимают, и он уходит, отгораживается от взрослых, и тогда делай или не делай ему замечания, все бесполезно. На ребенка ежедневно обрушивается поток информации. Если бы он все воспринимал, он бы был в полном недоумении и растерянности.

Если родители для ребенка являются постоянным источником напряжения и опасности, ребенок ставит защитные барьеры, и родителям до него не достучаться никакими средствами. Принимая ребенка таким, какой он есть, родители удовлетворяют его потребность в безопасности и признании (понимании), а родительский дом в таком случае будет всегда желанным, безопасным и нужным для него. Принимая ребенка со всеми недостатками, родители нейтрализуют озлобленность, из-за которой и возникают пороки. Если же родители не понимают (не принимают) ребенка, а его поступки вызывают лишь негодование и раздражение, ребенок потом в свою очередь никогда не услышит родителей, он останется безучастным в трудную для них минуту. Если со всех сторон слышатся постоянные укоры и замечания, то дом перестает быть безопасным и необходимо найти пристанище, где поймут, примут без всяких условий. И он уходит из дома на улицу, где принимают и понимают. В этой ситуации родителями потеряно возможное положительное влияние на ребенка.

Ребенок в процессе взросления, в процессе искания «Я» следует не тому примеру, который ему приводят, а тому, который он сам выбирает (он имеет право на выбор, он самоутверждается, даже негативно). Кто интереснее, кто приятнее, кто понятливее, кто проникновеннее, тот и проникает в душу ребенка и его сознание.

Мудрость родителей состоит в том, чтобы не отдалиться от ребенка в трудный период жизни, а понять и облегчить его искания, успокоить мятежный дух.

Ребенку в подростковом возрасте тесно в детских рамках недозволенного, он растет и требует свободы и самостоятельности, которые являются еще одними слагаемыми воспитания.

«Я сам…», «Я это могу…», «Я справлюсь сам…», – это и радостно, и тревожно. Родители ревностно относятся к проявлению самостоятельности своего ребенка. Самостоятельность – то, чего сначала не желают родители (несамостоятельным ребенком легче управлять), и в то же время это то, что в конечном итоге они хотят видеть в своем ребенке. Значит, родителям необходимо определиться, чего они хотят для своего ребенка.

Стремление к самостоятельности проявляется в стремлении к свободе. Свобода предполагает большие возможности. У свободного человека больше выбора в жизни, но и ответственности тоже больше. Свободный человек за свои поступки отвечает сам, а за несамостоятельного человека – кто-то другой (мама, папа, дедушка, всегда найдется тот, на кого можно свалить вину). Закономерно и парадоксально одновременно: чем больше внешней свободы, тем меньше свободы внутренней, свободы от необходимости делать выбор, нести ответственность. Для незрелых и неподготовленных людей полная свобода невыносима.

Борясь за свободу, подростки боятся и не торопятся расставаться с зависимостью. Они не готовы к принятию самостоятельных решений, у них нет внутренней свободы.

Подростки, которым не давали свободы в детстве и которых не научили ею пользоваться, пытаются освободиться от родительского надзора. И если получают желанную свободу, то просто не знают, что с ней делать, как распорядиться, поэтому быстро примыкают к компаниям сверстников (им не хватает контроля, поэтому от одного контроля они стремятся к другому), где царит самое суровое подчинение и жесткая несвобода. Для неподготовленных подростков свобода – тяжелое бремя, поэтому для них груз ответственности необходимо как можно скорее переложить на плечи других людей, хотя бы на плечи сверстников. Почему дети не могут распоряжаться свободой? Потому что с детства родители принимали за них решения по любому вопросу даже в тот момент, когда их наказывали. Когда родители наказывают, они не усложняют, а облегчают жизнь ребенку. Они берут ответственность на себя. Если детей постоянно наказывают, осуждают, делают замечания, из них вырастают люди, которые боятся свободы, боятся самостоятельности. Они не способны на поступок, на серьезные отношения, они постоянно требуют контроля (не важно, с чьей стороны, главное – контроля, с ним привычно и спокойно (сказали – сделал), а в случае чего – «это не я придумал, я не виноват»).

Стремление к свободе присуще всем людям, важно другое – как человек распорядится полученной свободой. Получая долгожданную свободу, одни подростки становятся раскованными, другие – распущенными. Почему так происходит? Дело в том, что к самостоятельности и ответственности ведет не та свобода, что подарена, а та, что добыта. Подростка закаляет и развивает не свобода, а конкретное собственное действие по добыванию свободы, т. е. самоосвобождение. Если подросток освобождается и борется за свободу путем кухонных скандалов, он не получает развития, он добивается только уступок. Добытая подобным образом внешняя «свобода» и «независимость» (а, по сути, уступки), с легкостью меняется на зависимость от сверстников. Самоосвобождения не происходит, нет развития. Происходит смена контролирующего органа, или смена «хозяина». Такие подростки никогда не станут самостоятельными. Их самостоятельность – мираж, исчезающий и не выдерживающий испытаний.

ИНТЕРЕСНО

Вы можете изменить отношения с ребенком только тогда, когда пойдете ему навстречу, а не встанете в оппозицию.

Ценность самоосвобождения зависит от значительности и силы противника. Одно дело – освободиться от родительских запретов (это проще всего удается), другое дело – освободиться от трусости, некомпетентности, дурного влияния и дурных привычек. Порыв к самоосвобождению, поддержанный старшими, дает самостоятельного, свободного, раскованного, а не распущенного человека. Вы замечали, как держится распущенный человек в обществе, которое ему незнакомо? Неловко и скованно, так же и распущенный подросток. Он всегда настороже: а вдруг что-то не так, вдруг опасность? Свободный человек всюду и везде раскован, свободен в движениях и поступках, он всюду один и тот же.

К самоосвобождению человек приходит не сразу, а шаг за шагом. Эти шаги трудны, практически каждый проходит похожий путь освобождения, но каждый по-своему. Путь к свободе предполагает наличие ряда условий и характерных черт.

Условия – человек должен перерасти рамки, в которые его поставила жизнь. Человеку должно быть тесно, а стремление освободиться дает возможность развития и познания.

Еще не рожденный ребенок достигает определенного предела развития и рвется наружу, ему тесно в чреве матери.

Потом так хочется вырваться из кроватки или манежа, ребенок уже не довольствуется только созерцанием, все надо узнать, до всего дотянуться. Малыш придумывает всяческие способы борьбы со своей несвободой. Еще присутствует полный надзор со стороны родителей, следовательно, еще не существует полная внутренняя свобода для ребенка, необходимая для развития. На этом этапе появляется первое ограничение свободы в виде «нельзя». Маленькие дети с трудом понимают это слово, да и как понять, когда им называют так много вещей. Потянулся к телевизору – «нельзя», взял книгу – «нельзя», полез на стул – «нельзя». Оно бессодержательно, это «нельзя». И ребенок не понимает, что это такое. Поэтому «нельзя» долго не воспринимается, малышу надо убедиться самому, что та или иная ситуация опасна, почувствовать невозможность какого-либо действия.

Для облегчения собственной жизни взрослые хотят, чтобы ребенок поскорее усвоил запреты («правила движения»), но он все делает наперекор. Он вступает в свой первый кризис, и «я сам» доминирует во всем. Если это стремление укрепится, появятся уверенность и самоосвобождение от постоянной зависимости в мелочах от родителей, ребенок будет праздновать победу. И «я сам, а значит, могу» станет ведущей чертой характера, и даже подростковый период будет нетрудным. Родителям необходимо дать укрепиться стремлению к самостоятельности в безопасном возрасте, когда ребенок еще под надзором, когда можно подсказать, направить, но не давить и не поучать.

По мере роста ребенок осваивает окружающее пространство. Приходит время, и малыш уже выходит за пределы дома, сначала с мамой, под ее надзором, и начинается обучение ответственности. Надзор расценивается не как ограничение, а как защита: мама пока рядом, она предупредит, подскажет, защитит. Но мама постепенно уходит на второй план и уже не всегда рядом, но ее присутствие ощущается, процесс познания движется вперед, но он уже ограничен ответственностью, ответственностью за себя, ответственностью за свою безопасность.

И вот ребенок остается на улице один. У ребенка появляется все больше и больше ответственности, появляется свобода действий, но не должна слабеть связь с домом. По мере взросления ребенка включается в работу закон обратной пропорциональности: чем дальше от дома, тем крепче связь с ним. Вы не можете знать, где был ребенок, что делал, с кем встречался. Но вы были с ним рядом, оберегали, защищали, он от вас ушел и к вам вернулся. Все дети делятся на две группы: на тех, кого встречают с радостью, и тех, кого встречают безразлично, хмуро, сердито, с выговорами и нотациями.

Беда приходит, если для ребенка дом уже перестает быть надежным убежищем, родители заняты, а на повестке дня поток обвинений и нареканий: «Ты где шлялся?», «Посмотри, на кого ты похож?», «Сколько раз говорить, чтобы не тащил грязь домой?» Положительная связь между родителями и ребенком потеряна, защиты нет, появляется чувство опасности, значит, нет развития, нет самоосвобождения, нет свободы, в душе страх. Где есть страх, там нет свободы и самостоятельности. Если ребенок еще не совсем справляется с собственной свободой, но родители дают ему недостающую силу, они ждут его домой, у ребенка есть убежище. Ослабляется родительский надзор, но усиливается внутренняя связь с домом, которая и заменяет его. А если постоянно упрекают, постоянно запрещают, о какой связи с домом может идти речь? Родители в этом случае не воспринимаются ребенком как друзья, они только мешают, а не помогают ему развиваться как личности.

С наступлением отрочества высвобождаются силы характера, которые дремали прежде и в обществе появляется новый человек, который старается получить самостоятельно то, чего ему не дали родители. С процессом взросления у него исчезает способность к послушанию (полностью теряется контроль – как родительский, так и внутренний). На этом этапе все зависит от внутренней связи с домом. Если она прочная, все невзгоды и трудные времена переживутся, если нет, тогда в семье поселятся тревога и недоверие, ведущие порой к полному краху отношений. Ребенок не стоит на месте, по мере взросления он требует все большей и большей гибкости в отношениях, признания права на самостоятельность и свободу. Этот период может проходить болезненно, с надрывом отношений, поэтому вам необходимо быть просто родителями. Искусство быть родителем – задача не из простых, со многими неизвестными, но решаемая и приносящая удовлетворение.

Потом дети становятся взрослыми, у них появляются своя семья, свой первый ребенок. Цикл завершен. Биологический смысл воспитания состоит в превращении детей в родителей. Появляется полная самостоятельность – дети полностью свободны от родительского надзора и полностью лишены свободы от ответственности. Свобода и хороша, и ответственна одновременно.