Текст книги "Глоток Шираза"

<…> Все три деятеля были, таким образом, совершенно различны по «этиологии». Сталину в 1928 г. поставил диагноз «паранойя» великий русский психиатр Бехтерев, за что и был через 2 дня отравлен, а семья – репрессирована (чтобы никто из семьи, услышав от Бехтерева диагноз, не разболтал бы). Гитлер, одаренный фотографической памятью и даром слова, но оставшийся абсолютно неинтеллигентным, начитался в молодости идиотических бульварных брошюр о превосходстве германской расы, до конца руководствовался ими: «Германия станет мировой силой или перестанет существовать». Общим для них было то, что, не читая, может быть, подлинного Шопенгауэра, они руководствовались названием его книги: «Мир как воля и представление», до конца воображая, что реальный окружающий мир создается их волей и представлением о нем.

Нечаев

Некий, юрист по образованию, активный банковский работник в период 1-й мировой войны ежевечерне получал новейшие известия по телефону из Петрограда. В связи с этим, а также в связи с общим либеральным настроением в квартире бывало много молодежи и людей постарше, самых различных политических взглядов, а среди них бродил, развесив уши, еврейский мальчуган, с повышенным интересом к событиям, с глазами, лезущими на лоб от любопытства, и с ушами, по этой же причине растянутыми от пола до потолка…<…>. Мальчуган, прочитав лет в 7–8 «Джунгли» Э. Синклера[167]167
  Энтон Синклер (1878–1968) – американский писатель, роман «Джунгли» («Teh Jungle», 1906).


[Закрыть], стал (и остался) сложившимся социалистом. Может быть, поэтому у него лет на 70 засел в памяти ответ одного «кадета» («конституционного демократа»; и такие некогда водились) какому-то эсеру: «Модель Абрамович, свойственник нашего хозяина, имеет с полмиллиона денег. Вместо того, чтобы тихо стричь ежегодно купонов тысяч на 25 рублей, он строит участок дороги верст на 250 длиной и получает лишних 50 тысяч Вашей прибавочной стоимости. Вся бухгалтерия хранится у него в голове, да в перетертой записной книжке. Все управление постройки – его сын, инженер, да кассир, да артельщик и три десятника на сколько-то тысяч грабарей и рабочих. При социализме будет египетская пирамида, которая скушает не 50 тысяч, а целый миллион Вашей прибавочной стоимости, а ремонта Ваша железная дорога будет требовать чаще, чем капиталистическая». Конечно, кавычки поставлены не вполне законно, мальчишка вспомнил лишь общий смысл, когда услышал, что управленческий аппарат в СССР насчитывает 18 миллионов человек. По памяти, ответ одного «консерватора» революционеру в «Бесах» Достоевского: «Дай Вам власть, так Вы пушки на народ направите»[168]168
  Ставрогин говорит Шатову иное: «Связав меня преступлением, вы, конечно, думаете получить надо мною власть, ведь так?» Видимо, В. П. приписал Ставрогину слова про пушки по ассоциации с Бакуниным. Тот был готов «направить пушки на картинную галерею» в Дрездене; эту историю Достоевский слышал от Страхова.


[Закрыть] (выверить цитату). А ведь «Бесы» построены на вполне реальном фактическом материале – на Нечаеве, на посылке им в Россию компрометирующих писем лицам, сочувствующим революции, дабы тех заарестовала жандармерия или охранка и тем подтолкнула на решительные действия. Возник грандиозный процесс.

Нечаев, обманным путем забравшийся в доверенные лица Бакунина, выпустил свой «Катехизис революционера»[169]169
  «Катехизис революционера» был написан и отпечатан летом 1869 г. в Женеве в типографии Чернецкого.


[Закрыть] (настолько гнусный, что он был перепечатан в «Правительственном вестнике», чтобы отпугнуть всех элементарно порядочных людей от революционеров).

Общественное мнение, возмущенное поведением Нечаева, заставило Нечаева вернуться в Россию для той революционной деятельности, ради которой он других сажал в тюрьмы. Он вернулся, поагитировал, а потом организовал убийство спорившего с ним студента Петровской академии Иванова, якобы агента охранки.

Убийство было раскрыто, виновники отданы под суд, Нечаев сбежал в Швейцарию, правительство которой, однако, выдало Нечаева царскому правительству как уголовника-убийцу. Нечаева поместили в Алексеевский равелин, где он затеял новую провокацию для своего собственного возвеличения, явно обреченную на провал. Провал искалечил штук 50–60 человеческих жизней (туповатая охрана равелина, обманом втянутая Нечаевым в пособничество ему), Нечаева же посадили в такую камеру, где он вскоре должен был умереть.

Что генетически Нечаев происходит прямо от Герострата, несомненно. Но вот можно ли отнести к прямым потомкам Нечаева тех, кто требовал абсолютного подчинения членов партии ее руководителям, предстоит еще тщательно изучить и доказать. Представляется, что луч исторических исследований не должен обходить вопрос, почему за убийство немецкого посла в России, графа Мирбаха[170]170
  Убийство германского посла Вильгельма фон Мирбаха произошло 6 июля 1918 г. в Москве.


[Закрыть], были сметены с лица земли эсеры, тогда как физический убийца графа Мирбаха, сотрудник ЧеКа Блюмкин, еще десять лет спустя процветал в генералах от чекизма.

Поражает, как близко ходит писатель Шатров в своих пьесах к краю бездны, поразительно, до чего охотно большевики первых лет революции вступают в дружественные контакты с уголовниками-бандитами. Представляется маловероятным, что Шатров не узнал задним числом то, что великолепно знали эсеры, вероятно, знали и вожди большевизма:

1) что на границе с РСФСР у немцев оставались только тени дивизий, все штыки были сразу после Октябрьской революции, не дожидаясь Брестского мира, отправлены на Западный фронт;

2) что вся ударная сила немецких войск была истрачена в блистательных, но не давших решающего успеха прорывах на Западном фронте;

3) что в России германское командование оставило так мало сил, что не смогло отправить почти ничего ради драгоценнейшей добычи: Черноморский и Балтийский флоты, артиллерийские заводы (Путиловский) под Петроградом;

4) что всего через 2 недели после подавления 6.7.1918 г. мятежа левых эсеров в Москве немцы начали 20.7.1918 г. свое генеральное окончательное отступление из Франции из-под Парижа;

5) что тремя месяцами позже Германское командование отдало немецкому флоту в Киле приказ о выходе флота в Северное море для прорыва кругом Англии и Ирландии в Атлантику. Последнему юнге флота было очевидно, что флот отправляют на верную, притом бессмысленную, гибель. Флот восстал;

6) что в ярком противостоянии эсерки Марии Спиридоновой и Ленина 6.7.1918 г.[171]171
  Мария Александровна Спиридонова (1884–1941) – русская революционерка, одна из руководителей партии левых эсеров. 6 июля 1918 г. во время V Всероссийского съезда Советов, в числе других руководителей левых эсеров, была арестована и отправлена на гауптвахту в Кремль. Находясь под арестом, Спиридонова писала, что руководство ПЛСР допустило ряд серьезных тактических ошибок.


[Закрыть] права была Спиридонова, а не Ленин, и оба не могли это не сознавать.

Ллойд Джордж и миссия лорда Милнера в России

Не следует думать, что идиотизмы свойственны только России и СССР. Просто автор лучше осведомлен о глупостях своей страны, чем о зарубежных. В порядке иллюстрации приведем пару инцидентов.

1) В начале августа 1914 г., когда внезапно разразилась Первая мировая война, в Средиземном море, кишевшем английскими и французскими военными кораблями, линкорами и крейсерами, оказались тяжелый крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау». У них кончался уголь, и они вынуждены были зайти в итальянский порт, чтобы пополнить трюмы углем. Каждый шаг оттуда был известен, и они были обречены, потому что франко-английские эскадры были во много раз сильнее, а проход через Адриатическое море был наглухо закрыт и австрийский флот, линкоры «Viribus Unitis», «…» и «Теттeгоф»[172]172
  Речь идет о линкорах «Viribus Unitis», «Prinz Eugen» и «Tegetthoff».


[Закрыть] были слишком слабы и носу не показывали из Полы. Немецкая эскадра бросилась к Дарданеллам, но в хвост эскадры вцепился легкий английский крейсер, открывавший огонь по «Бреслау» так, что «Гебен» несколько раз отворачивал, чтобы огнем носовых орудийных башен отогнать преследователя. Командир английского крейсера («Троубридж»?) непрерывно звал на помощь другие английские суда, но они не приходили. Немецкая эскадра добралась до Дарданелл и подняла турецкий флаг.

Турция, получив эти два новейших быстроходных корабля, уже не опасаясь русского Черноморского флота, очень сильного, но тихоходного, присоединилась к центральным державам.

Англия была потрясена, адмиралов английского Средиземноморского флота отдали под суд. Но суд был прекращен, потому что получил извещение от адмиралтейства (первым лордом был У. Черчилль), что адмиралы действовали по приказу адмиралтейства. (Позднее У. Черчиллю это припомнили при его отставке.)

На полях: Эпизод где-то описан Геннадием Фишем[173]173
  Геннадий Семенович Фиш (1903–1971) – писатель, переводчик, киносценарист.


[Закрыть], на этот раз, кажется, не совравшим (!!). В сталинский период возрождения формулы «англичанка гадит». По Г. Фишу уточнить подробности.

Это был типичный случай «гистерезиса» – способности коллоидов сохранять особые свойства, приобретенные в определенных условиях, когда эти условия уже исчезли.

Лорд Китченер[174]174
  Горацио Герберт Китченер (1850–1916) – британский военный деятель.


[Закрыть] до конца своих дней больше всего опасался набега 200 000 конных сенусси[175]175
  Санусия, Сенусия, Сенусийя, – суфийский религиозно-политический орден.


[Закрыть] на долину Нила, совершенно мифической угрозы его молодых лет. Черчилль в начале войны боялся того, что русские, захватив Босфор и Дарданеллы (мечта Николая I, Александра II и Милюкова), удовлетворив свои аппетиты, выйдут из войны. Умышленный пропуск немецкой эскадры стоил позднее Англии сотни тысяч человек, во время дарданелльской операции Черчилля, после которой его надолго прогнали. Ллойд Джордж[176]176
  Дэвид Ллойд Джордж (1863–1945) – британский политический деятель, последний премьер-министр Великобритании от Либеральной партии.


[Закрыть] позднее добился его призыва к власти, указав, что Черчилль в оппозиции будет гораздо опаснее министерству, чем в качестве члена кабинета.

Другой пример глупости приводит в своих мемуарах Ллойд Джордж. В конце декабря 1916 г. – начале января 1917 г. английское правительство, опасаясь растущего в России недовольства огромными потерями на фронте и явной бездарностью правительства (в частности, чехардой министров), отправило в Россию миссию лорда Милнера[177]177
  Альфред Милнер (1854–1925) – британский государственный деятель и колониальный администратор. В последние годы жизни был одним из самых важных членов военного кабинета Дэвида Ллойд Джорджа.


[Закрыть] для изучения дел на месте. Лорд Милнер, умный человек, но бюрократ, будучи в России, вращался только в официальных кругах и доложил, что революции в России не будет, во всяком случае, до конца войны. Но в миссии Милнера был молодой англичанин, знавший русский язык и имевший в Петрограде свойственника, русского. Тот повел англичанина на заводы, на нелегальные кружки, и Ллойд Джордж решительно заверил: в России следует ждать революции с недели на неделю. Февральская революция кого-кого, но Ллойд Джорджа не застала врасплох, который только заметил в своих мемуарах: «Вот вам цена официальных комиссий!»

<…> Что идиотически может действовать и парламент, показывает провал обращения Ф. Рузвельта после заключения позорного акта о мире и дружбе сталинского СССР с гитлеровской Германией. Дальновидный Ф. Рузвельт, заявив, что 2-я мировая война начнется в течение ближайших немногих недель, потребовал от Конгресса субсидий на создание военно-авиационной промышленности, Конгресс отказал, и начавшаяся война потребовала от США миллионов жизней и невероятных затрат.

Глупый бывает не только народ в целом, но, в частности, и его плутократическая аристократия: дочь американского мультимиллионера, ставшая ультрааристократкой Англии и создателем «кливденской клики», после заключения союза Англии и СССР сказала Черчиллю: «Если бы я была Вашей женой, то поднесла бы Вам чашечку отравленного кофе!» Черчилль молниеносно парировал: «Мадам, если бы я был Вашим мужем, то я бы эту чашечку выпил».

Это вовсе не было «эспри д’эскалье», или «остроумие на лестнице», когда, спускаясь по лестнице после беседы, человек рассказывает не то, что он в действительности сказал, а то, что он сообразил часом-двумя позже.

Автор помнит, как, работая полуголым в саду, обратился к подходившей к нему остролицей Татьяне Михайловне Великановой, героине диссидентства: «Если Вы не будете обращать внимание на мое выдающееся брюхо, то будем знакомы». И в ту же секунду услышал: «Что Вы, я смотрю выше!» Автор в то время еще не облысел и втихаря гордился своим высоченным лбом, некогда самым высоким в библиотеке Ленина, и самым высоким в 1925 г. среди принятых на биофак МГУ. На химфаке у него был соперник, будущий академик и почтеннейший участник всех телевизионных передач, Соколов-Петрянов. Конечно, автор был не пожизненно, а навечно пленен.

Красавица, урожденная графиня Бенкендорф, по мужу графиня Закревская[178]178
  Мария (Мура) Игнатьевна Закревская-Бенкендорф-Будберг (1892–1974) – тройной агент ОГПУ, английской и германской разведок. В первом замужестве Бенкендорф, позднее – баронесса Будберг.


[Закрыть], будущая подруга Локкарта[179]179
  Роберт Гамильтон Брюс Локкарт (1887–1970) – британский дипломат, тайный агент, журналист, писатель.


[Закрыть], по совместительству сотрудник Берзина[180]180
  Ян Карлович Берзин (1889–1938) – один из создателей и руководитель советской военной разведки.


[Закрыть], затем фиктивная эстонская баронесса, будущая придворная дама М. Горького на Капри (передавшая его секретный архив И. В. Сталину), затем жена Г. Уэллса[181]181
  Герберт Джордж Уэллс (1866–1946) – английский писатель и публицист.


[Закрыть], имела обыкновение, разговаривая, забывать, что в мире существует кто-то и что-то, помимо собеседника. Хотел бы найти мужчину, способного устоять против этого приема.

ЭЙНШТЕЙН. ЛАНДАУ. КАПИЦА. БЕРИЯ

Когда Эйнштейн опубликовал свою теорию относительности, математики и физики ее первоначально встретили как «вещь в себе». Хочешь знай, не хочешь – не знай, это есть нечто «непроверябельное», выражаясь на жаргоне лабораторных физиков и математических крыс. Но в 1919 году физики отправили экспедиции в противоположные части света, из которых можно было наблюдать полное солнечное затмение. Вдруг оказалось, что, проходя мимо Луны, лучи Солнца действительно искривлялись под действием притяжения, как это предсказывала теория Эйнштейна, причем именно настолько, насколько это следовало по теории ожидать, с отклонением на 2 % от предсказания, что укладывалось в рамки ошибки астрономических наблюдений. Ученый мир оцепенел, и Эйнштейн оказался величайшим физиком-математиком мира.

Через десяток лет стало известно, что Эйнштейн создал какое-то новое открытие и будет его докладывать. Берлинские и приезжие физики, математики и прочие собрались, и Эйнштейн сделал доклад с вычислениями на доске. Когда он кончил, председательствующий спросил, имеются ли вопросы к господину академику Эйнштейну. Наступило почтительное молчание. Но оно было прервано: в задних рядах наверху поднялся какой-то человек и сказал: «Второе уравнение на доске не вытекает непосредственно из первого, необходимы допущения, которые не доказаны. Кроме того, в ходе вычислений на доске допущены две ошибки». Весь зал повернулся спиной к доске и уставился на нахала. Весь зал, но не Эйнштейн, который смотрел на доску. Минуты молчания. Затем Эйнштейн повернулся к залу и сказал: «Молодой человек там, наверху, совершенно прав. Вы можете забыть все, что я вам сегодня рассказывал». Этот молодой человек был Л. Д. Ландау[182]182
  Лев Давидович Ландау (1908–1968) – физик-теоретик, основатель научной школы, академик АН СССР (избран в 1946 г.). Лауреат Нобелевской премии по физике 1962 г.


[Закрыть].

Соавтор знает, что существуют биологические механизмы гениальности мышления, которые, однако, в огромном большинстве случаев не срабатывают из-за механизмов социальных. Поэтому замечает, что отец остролицего Л. Д. Ландау, крупный бакинский инженер, и его мать, врач, создали сыну идеальные условия развития[183]183
  Давид Львович Ландау (1866–1943) – инженер-нефтяник, ученый, автор научных трудов по нефтяной промышленности; Любовь Вениаминовна Гаркави-Ландау (1877–1941) – акушерка, автор статей по экспериментальной фармакологии.


[Закрыть]. В частности, он сверхрано окончил школу и университет. По всему ученому миру прогремело: какой-то молодой наглец, какой-то Ландау осмелился опрокинуть теорию, с которой выступил сам великий Эйнштейн, и сам Эйнштейн признал, что этот сопляк прав.

Прошло еще много лет, и Ландау был арестован. Пошли письма зарубежных физиков с протестами против ареста ученого, который, кроме эйнштейновского инцидента, прославился рядом своих открытий. Писали величайшему гению всех времен и народов небезызвестные Нильс Бор, Эйнштейн и другие. Писали письма, тем более что от кого-то из освобожденных или, скорее, осужденных, стало известно, что Лев Давидович Ландау осуждается в шпионаже в пользу нацистской Германии, что было уж окончательно сапогами всмятку. Ландау просидел полтора года. Академик П. Л. Капица пошел к Молотову и заявил ему, что если Ландау не будет немедленно освобожден, то он, Капица, немедленно уйдет из института. Ландау был освобожден. Он сообщил, что еще полгода заключения он бы не протянул. Он дал и характеристику отваге Капицы, которую ныне никто моложе 50 лет не оценит.

* * *

П. Л. Капица вообще позволял себе кое-что. Когда один активист произносил в Академии наук пламенную речь о необходимости исключения А. Д. Сахарова из Академии наук, он заявил и оговорку: «Правда, не было прецедентов…» И здесь раздался голос П. Л. Капицы: «Есть прецедент!». Оратор замер от неожиданной поддержки. Замер и зал: «Как, Капица за исключение?» Капица спокойно повторил: «Есть прецедент». Зал окончательно оцепенел. Выдержав паузу, Капица сообщил: «Геббельс исключил Эйнштейна из Берлинской академии наук». Автору неизвестно, реагировали ли господа академики свистками или бурей аплодисментов, продолжал ли оратор свою блестящую аргументацию или нет, но вопрос об исключении А. Д. Сахарова на голосование поставлен не был.

Капица однажды, году в 1978, пригласил соавтора к себе, чтобы расспросить о происхождении его идей, изложенных в его статье «Родословная альтруизма» («Новый мир», 1971, № 10). Автору было что рассказать. Он пришел к своим выводам о врожденности альтруистического начала вовсе не на основании аргументов, приводимых в статье, а на основе личного опыта о значении взаимовыручки для выживания в экстремальных условиях. Автору довелось много жить на нарах с простым народом, до войны и после войны, а также во время войны: владея немецким языком как русским, он очень часто бывал на переднем крае, во время наступлений был при опергруппе штадива, и он находился с самыми передовыми частями во время прорывов. За это время он постоянно убеждался в том, что «простонародье», прекрасно способное «ни за что» обидеть, «обложить», нахамить, насвинячить, прекрасно совмещает это с героической выдержкой и непоказушной самоотверженностью. Но автор совершил глупейшую бестактность, порожденную его расовой слабостью: любопытством. Он спросил, действительно ли Капица отказался работать над атомной бомбой (о чем тогда ходили только слухи). Он это подтвердил и добавил, что Сталин сказал Берии: «Я его уберу, но ты мне его не трогай», и добавил несколько любопытных деталей о том, как, когда он работал в своей «избе физических проблем», его посетило одно лицо и, не называя имени автора рукописи (он догадался, а потом и узнал, что это был Сталин), попросил написать свои соображения. Автор спросил также, что собой представлял Сталин. Капица ответил, что Сталин был безусловно выдающейся личностью. Были и другие детали (например, Капица принес собственноручное письмо Сталина ему, написанное в военные годы). Становилось поздновато, рассказывать суть уже было некогда, и таким образом беседа свелась к «интервью» вместо рассказа о том, чем именно интересовался Капица, и чему отчасти была посвящена одна из его более поздних публицистических статей.

Обожаемая Елена свет Григорьевна, под влиянием стремительно развивающегося маразма (еле вспомнил фамилию Петра Леонидовича!) решил поскорее написать и отправить Вам один из истребованных очерков-статей о том, что, кажется, не совсем общеизвестно. Кое-что, может быть, подойдет. Продолжаю благодарить Вас за завозку рукописи и умоляю вписать как Вам вздумается не только то, что отмечено красным шариком, но и то, что Вы болели воспалением легких, когда достопочтенный завклубом явочным порядком разом уничтожил ваше детище. Иначе любой читатель проведет Вас по рубрике безвольной интеллигузии.

* * *

Как-то один физик, главное, после падения Берии, обронил в присутствии автора: «Берия дельно руководил развитием атомной физики». Осел не усек, что у Берии по шарашкам и в местах похуже сидели уймы специалистов, за обещание оставить семью в покое, или другую вещь, требующую от Берии шевеления бровью или особой интонации голоса, написать ему архидельнейшие планы, инструкции, приказы, распоряжения. Конечно, никто из этих «консультантов» впоследствии ничего не сказал, не написал о выполнении им заданий начальства, которым мог быть в ином случае и младший лейтенант ОРГАНОВ.

* * *

Автору рассказал «настоящий» академик АМН (из-за изобилия псевдоакадемиков приходится добавлять определение «настоящий»), П. Ф. Зуродовский[184]184
  Видимо, В. П. ошибся в имени «настоящего» академика.


[Закрыть], владетель Пастеровской медали, то, что ему рассказал маршал Жуков, с которым вместе они отдыхали в санатории. Во время заседания политбюро в Георгиевском зале Кремля все присутствующие были чрезвычайно почтительны с Берией. Выход из Георгиевского зала вел через небольшую комнату, где сидели офицеры из диверсионной школы Жукова. Когда Берия проходил через эту комнату, его молниеносно схватили, сунули кляп в рот, связали, закатали в ковер, вызвали коменданта Кремля, под пистолетным дулом приказали ему подать грузовую машину, а на приворотные посты дать приказ пропустить машину без досмотра содержимого и людей.

Непроверенный рассказ одного майора: он был дежурным по Штабу Московского военного округа, когда получил приказ, самый приятный в его жизни: принять на строжайшую охрану Берию и в случае приближения войск ОРГАНОВ открыть огонь без предупреждения.

* * *

Совершенно непроверенное продолжение: Берия, когда его вели на расстрел, упал на колени и стал умолять сохранить ему жизнь.

* * *

Факт достоверный: автору с начала 1955 г. до начала 1956 г. довелось ведать малюсенькой клинической лабораторией при больнице. Однажды к нему пришел делать анализ крови статный красавец-старшина. Я взял безымянный палец руки, но как только попробовал приложить иглу Франка (бывшую тогда в ходу), настроенную на тонкую кожу, как он вырвал у меня руку. Снова взял палец, и он снова рванул руку, рванул и в третий раз. Я взял палец четвертый раз, заговорил чем-то зубы, кольнул, он рванул четвертый раз, но я ему сказал: «Все!» и начал брать кровь в разные полагающиеся трубки.

Когда он вышел, я сказал своему помощнику:

– Я почти всегда благополучно беру кровь с первого раза, редко-редко бывает, что пациент струсит, рванет раз палец до укола, а тут четыре раза рвал руку. А ведь такой редкостно высокий, стройный, красавец из красавцев, и ведь старшина, а четыре раза рвал руку от иглы.

Помощник, знавший всех и вся, ответил мне:

– А он вовсе не старшина. Он – разжалованный в солдаты капитан, теперь выслужился до старшины. Он вел поезд с зеками где-то за Доном, когда немцы прорвали фронт. Он поезд с зеками сжег, за что и был разжалован.

Что очень жестокие люди феноменально трусливы, автору известно по другому случаю. Его как-то долго шпыняли и дразнили два подполковника ОРГАНОВ, оскорбляли и так, и этак. Он сидел на стуле, а потом вдруг, по запоздалой реакции, вскочил со стула. Оба подполковника мгновенно, прямо молниеносно, разлетелись в противоположные углы комнаты. Автор сел на стул, подполковники вернулись на свои места, один из них сделал замечание:

– Ваша порывистость Вас до добра не доведет.

Генетика. Естественный отбор

На что способен естественный отбор?

Мы не часто задумываемся над тем, что именно искусственный отбор окружил наш мозг крепчайшей почти сплошной оболочкой – черепом, а в самом недоступном месте мозга поместил гипофиз, продуцент вазопрессина, окситоцина, пролектина, фолликулостимулирующего гормона, управителя семенников с их тестостероном и яичников с прогестероном и эстрогеном, тимости-мулирующего гормона, управляющего щитовидкой с ее тироксином; адренокортикогормоном, управляющим надпочечниками с их батареей кортикостероидов и, наконец, гормоном роста. А над гипофизом расположился гипоталамус – собиратель внешних раздражителей.

На полях: «Смесь».

В связи с этим упомянем об отвращении, которое во все времена люди испытывали к мышам и крысам, почти никогда не нападавшими на человека. Отвращение к ним едва ли специально воспитывается, оно скорее инстинктивно, и, разумеется, преодолимо. Резко контрастируя с той любовью, которой окружены котята, щенята, кошки, собаки, это отвращение может показаться чистейшим предрассудком. В действительности же и крысы, и мыши служили источником опаснейших инфекций, прежде всего чумной и сальмонеллезной; немалую опасность представляла обессиливающая на пару месяцев туляремия. Поэтому на протяжении всей истории человечества, вероятно, шел непрерывный отбор на усиление инстинктивной реакции отвращения к этим неопознанным, но постоянным источникам инфекции.

Семьи, роды, племена, у которых это отвращение не развивалось, вымирали тысячи и сотни поколений существенно чаще тех, у которых оно развивалось.

Это же относится к отвращению, которое люди испытывают к змеям.

Человек испытывает острейшее отвращение к собственным испражнениям, к их запаху, виду, но довольно равнодушно относится к кизяку. Но человеческие испражнения для человека очень опасны – это глистные и бактериальные инфекции, а вот коровьи, собачьи и прочие – не содержат ни микробов, ни глистов, опасных для человека.

Никто не учит маленьких детей бояться темноты, а они боятся. Тех, кто не боялся, десятки тысячелетий усиленно истребляли хищники.

Возможно, что глубоко заложенные естественным отбором биологические основы эмоций и образа жизни сказываются на самых разнообразных видах поведения человека. В качестве одного из примеров можно рассмотреть эстетическую оценку поведения на свободе и проследить, нет ли и здесь какой-либо связи с направлением естественного отбора.

Но если естественный отбор запретил примитивно живущим народам Севера всякую суетливость, вертлявость, непоседливость, то отсутствие этого естественного отбора привело к тому, что почти все эти народы совершенно неустойчивы к туберкулезу, принимающему у них галопирующую форму, к кори, к алкоголю.

Общеизвестно, что и на человеческие расы распространяется закон Глогера[185]185
  Константин Глогер (1803–1863) – польский и немецкий орнитолог. Закон гласит, что виды животных, обитающих в холодных и влажных зонах, имеют более интенсивную пигментацию тела (чаще всего черную или темно-коричневую), чем обитатели теплых и сухих областей, что позволяет им аккумулировать достаточное количество тепла. Например, большая часть оперения пигментов, покровов тела морского льва (Otaria jubata) темной окраски. https://dic.academic.ru/dic.nsf/ecolog/3692/%D0%97%D0%90%D0%9A%D0%9E%D0%9D


[Закрыть], по которому северные виды отличаются от своих южных «гомологов» более плотным туловищем и укороченными конечностями. Бросается в глаза длинноногость и длиннорукость негров по сравнению с белыми. Менее известно, что жители истоков Нила имеют почти двухметровый рост, необычайно длинные ноги и руки, словом, те особенности, которые облегчают теплоотдачу. Монгольский тип – плосколицесть с носом, упрятанным от холода в глубину.

Исайя Берлин. «Русские мыслители»

(1978)

На полях: Berlin I. (1978) Цитировать не следует, надо изложить самостоятельно.

I. Berlin (1978) в своей книге «Русские мыслители» описывает феномен русской интеллигенции, которая стала самым крупным целостным русским вкладом в социальное изменение мира. Автор охватывает период с 1840 по 1880 г., уделяя большие главы Л. Н. Толстому, роялисту Жозефу де Местру, Герцену, Бакунину, зарождению русской интеллигенции под влиянием немецкого романтизма, гегельянства, Пушкина, Гоголя, Белинского, Герцена, народничества, Тургенева; и из этой книги можно почерпнуть много неожиданного или забытого. Так Герцен в письме Мадзини: «С тринадцати лет я служил одной идее, одному знамени в войне против всякого навязанного авторитета, против всякого рода лишения свободы, во имя абсолютной независимости индивида». Герцен считал (стр. 84–86), что природа не подчинена никакому плану, что история не следует никакому <нрзб>, что «никакой единый ключ, никакая формула принципиально неспособна решить проблемы индивидов и общего, что общие решения не являются решениями, что универсальные цели никогда не являются реальными. Что свобода – действительных индивидов в <нрзб> времени и места имеет абсолютную ценность, что минимальная площадь свободы действия является моральной необходимостью для всех людей, которую нельзя подавлять во имя абстракций или общих принципов, <…> будь то вечное спасение, или история, либо человечество, или прогресс, тем менее государство или церковь, или пролетариат – вечные имена, привлекаемые для оправдания актов отвратительной жестокости и деспотизма, магических формул, предназначенных удушить голоса человеческого чувства и совести».

По Герцену, массы редко желают свободы. <…> «Они безразличны к индивидуальной свободе, свободе слова: массы любят вместе. <…> Под равенством они понимают равенство перед угнетением» (стр. 98). Герцен не питал иллюзий: «Неужели вы не видите этих <…> новых варваров, идущих разрушать? <…> Как лава, они тяжело колышутся под поверхностью земли <…> Когда ударит час, Геркуланум и Помпеи будут стерты, добрые и злые, справедливые и неправые будут уничтожены одинаково». Не будет ни суда, ни места, а катаклизм, тотальная революция.

В ответ на бесклассовую идиллию в «Коммунистическом манифесте» Энгельса, Герцен пишет («С другого берега»): «Социализм будет проходить все свои фазы, покуда не достигнет своих собственных крайностей и абсурдностей. Затем опять из титанической груди взбунтующегося меньшинства раздастся вновь вопль отрицания. Вновь разразится смертельная схватка, в которой социализм займет место сегодняшнего консерватизма и будет разгромлен предстоящей революцией, еще нами не видимой». Стр. 100: «Социализм ни невозможен, ни неизбежен, и дело верящих в свободу – предупредить его вырождение в буржуазное филистерство или коммунистическое рабство. Жизнь ни хороша, ни плоха, люди есть то, чем они себя делают. Без социального смысла они станут орангутангами, без эгоизма – смиренными мартышками. Но нет неукротимых сил, заставляющих нас стать либо теми или другими; поэтому оправдывать подавление свободы сегодня, обещая свободу завтра, потому что это «объективно» гарантировано, значит пользоваться жестоким и подлым обманом под предлогом нужного дела». Стр. 101: «То, что мыслящие люди простили Аттиле, Комитету Общественного спасения и даже Петру I, они не простят нам; мы не слышали ни голоса свыше, призывающего нас выполнить предназначение, ни голоса, указывающего нам дорогу. Для нас существует лишь один голос, одна сила, сила разума и понимания. Отбрасывая их, мы становимся непризванными жрецами науки, ренегатами цивилизации.

Что касается Бакунина, то в своем письме царю он объявил, что больше всего ненавидел спокойную жизнь, что он всего страстнее желал любое, фанфаронское, неслыханно авантюрное, постоянное движение, действие, он задыхался в мирных условиях – тем самым, по И. Берлину, резюмируя содержание и качество своих сочинений. Бакунину прекрасно ответил Герцен в «Письмах старому товарищу».

Зарождение русской интеллигенции, «которому суждено было иметь всемирные социальные и политические следствия» (стр. 115), относится к периоду 1838–1848 гг., когда русскими умами стали владеть Белинский, Тургенев, Герцен, затем Толстой, Гончаров, Достоевский, и начало проникать в Россию учение Маркса. То, что именно интеллигенция, мыслители, общие идеи играют огромную роль, прекрасно поняли впоследствии нацисты, которые сразу позаботились об уничтожении интеллектуальных вождей в завоеванных странах, считая их самыми опасными личностями на их пути.

Заметим от себя лично, что, когда впоследствии Тургенев стал подвергаться самым оскорбительным нападкам слева, со стороны нигилистов (напомним то место из «Бесов», на вечере у либеральствующего губернатора, где самодовольный лектор (читай Тургенев) осмеивается толпой), все они позабыли, как Тургенев первым в России показал, всей читающей публике на удивление, что крестьяне – тоже люди. Именно Белинский создал социальную критику литературы, а интеллигенция в целом осознала себя как некий орден, посвятивший себя распространению особого отношения к жизни как к долгу перед народом. История России, от Петра I до Александра I Россия жила в феодальной тьме, с огромным неграмотным крестьянством, невежественным духовенством и давящей сверху бюрократией, с маленьким культурным классом, огромной пропастью отделенным от народа. Широкое знакомство с Западом (даже в Пруссии крестьянство было освобождено в 1808 г.) возбудило в этой образованной прослойке чувство вины перед народом.