Текст книги "Первые шаги в православном храме (двенадцать совместных путешествий)"

Самые главные молитвы

Молитва Господня («Отче наш…») была дана Господом в ответ на просьбу апостолов: «Научи нас, Господи, молиться». Вот и всякий раз, когда недоумеваешь, какими словами молиться и о чем и кого просить, надо просто вспомнить: просим всегда Господа, а о чем просить и что сказать, Он же и научит. «Господи, вразуми!» «Господи, помилуй!»

С первых же шагов надо накрепко усвоить две молитвы, которые в любое время дня и ночи как оружие, помощь, надежда, опора, радость и свет могут быть с нами: Молитву Господню, в которой содержатся все главные прошения о мире, душе и жизни, и молитву Иисусову.

Молитва Господня

Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго.

Отче – Отец (обращение – форма звательного падежа). Иже еси на небесех – сущий (живущий) на небесах, то есть небесный (Иже – Который). Да святится – да будет свято и прославляемо. Яко на небеси и на земли – как на небе, так и на земле (яко – как). Насущный – необходимый для существования, для жизни. Даждь – дай. Днесь – сегодня. Якоже – как. От лукаваго – от зла (слова «лукавый», «лукавство» – производные от слова «лук»: нечто непрямое, изогнутое, кривое, как лук. Есть еще русское слово «кривда»).

В молитве Господней указаны наши нужды и основы жизни.

Отче наш… – мы взываем к Богу и называем Его Отцом. Иже еси на небесех – изъявляем готовность отвращаться от привязанности к жизни земной и стремиться к небу, где обитает Отец наш. Да святится имя Твое – просим Бога, чтобы имя Его всегда и всеми людьми было с любовью и благоговением произносимо, чтимо, прославляемо. Да приидет Царствие Твое – царствуй в нас, да наступит в нас и других людях Царство Божие, да живут люди по святым законам. Да будет воля Твоя, яко на небеси, и на земли – да будет с нами в жизни все по воле Твоей, как все совершается согласно ей на небе. Хлеб наш насущный даждь нам днесь – этими словами мы просим у Бога не только хлеба и пищи, но и всего действительно необходимого, без чего жить нельзя, в том числе пищи для души, то есть Таинств Церкви, Причастия, молитвы и всего истинно доброго.

И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим – здесь под нашими долгами разумеются наши грехи, а под нашими должниками – те, кто в чем-то виноват перед нами. Если мы просим Бога простить нам грехи наши, а сами не прощаем другим, то не получим и мы прощения. И не введи нас во искушение – мы просим Бога не избавить нас от искушений – испытания нашей верности и веры, а не допустить нас быть побежденными в них. Но избави нас от лукаваго – так как зло происходит от диавола, то, конечно, в прошении об избавлении от зла заключается и прошение об избавлении от его виновника.

Иисусова молитва

Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго (грешную)!

Эта молитва соединяет нас с Сыном Божиим ближайшим образом, в Нем делает нас причастными вечной жизни. Эта молитва – основа монашеского молитвенного делания, крепкая опора в духовной жизни и молитве всякого православного христианина. В ней звучит имя Господне, имеющее огромную силу: произнося ее, мы исповедуем, что Иисус есть наш Господь и Владыка, что Он – Сын Божий и Бог, исповедуем свою греховность и просим милости от Господа.

…Дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его (Ин. 20, 31).

Молитву «Господи, помилуй» можно считать самым кратким вариантом Иисусовой молитвы.

Совместная молитва

Для нашего понимания молитвы в Церкви крайне важны слова Христа: Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 19–20). В церкви, в храме и происходит совместная молитва, молитва воистину общая, глубокая, живая. Конечно, человек может и во время богослужения стоять в храме со своими мыслями и даже творить собственную, отдельную молитву, и молитва эта не будет отвергнута. Но как она слаба и бессильна в сравнении с молитвой общей, в которой – и мудрость Церкви, и ее любовь, и единство любви!

Поэтому приходите в храм за общей молитвой. Чтобы эта молитва стала и вашей, вам придется вникнуть в богослужение, попытаться усвоить, что происходит, каково содержание основных молитв, и присоединяться к ним. Наша книга дает (в последующих главах-путешествиях) только самые основы для такого понимания, потом вам захочется двинуться дальше. Помощью вам послужат уже другие книги и, главное, внимание и частое посещение храма. Дорогу осилит идущий.

Что лучше для работающего человека: реже приходить в храм и стоять всю службу или почаще забегать, но ненадолго? Отвечает протоиерей Максим Козлов (Москва)[31]31
  Козлов М., протоиерей. 400 вопросов и ответов о вере, церкви и христианской жизни. М.: Сретенский монастырь, 2004.


[Закрыть]:

«Лучше, конечно, в храме бывать как можно чаще. Это духовно полезно каждому из нас. Но лучше присутствовать не на какой-то части богослужения, не просто зайти свечку поставить, о чем-то своем помолиться, но помолиться со всей Церковью во время всей службы. Ничто не заменит этого опыта совместной молитвы, в особенности на литургии, когда мы причащаемся Тела и Крови Христа Спасителя. И лишать себя этого никак нельзя».

О языке богослужения и молитв

Православные молитвы составлены на церковнославянском языке. До сих пор ни один из переводов существующих церковнославянских молитв и песнопений на русский язык не мог сравниться с церковнославянским текстом по глубине, силе, точности и поэтичности. Все православные христиане, живущие молитвенной жизнью, из собственного духовного опыта знают, как много дает молитве этот язык, как сроден он ей. Но для тех, кто лишь приступает к освоению молитв, церковнославянский язык нередко представляется трудным препятствием и даже отпугивает.

Хочется напомнить слова Самого Господа: Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: …будут говорить новыми языками (Мк.

16, 17). Думается, слова Господа можно и нужно отнести и к «старому» языку богослужения, новому для жизни и сознания уверовавшего человека. Церковнославянские молитвы становятся для нас дверью в мир веры, а вера открывает понимание церковнославянского языка.

Но некоторая стена между сознанием и языком богослужебных текстов сперва остается у большинства людей, пришедших к вере и Церкви. Как разрушить эту стену? Начнем с того, что язык наших молитвословий – церковнославянский – не иностранный и не чужой для нас. Почти все слова этого языка знакомы нам или же перекликаются со знакомыми нам словами, они вплетены в наше сознание. Для огромного числа верующих людей, никогда не проходивших никаких курсов церковнославянского языка, он стал родным, живым, понятным.

Звуки. В церковнославянском языке нет никаких звуков, которых бы не было в русском языке. В основном действует общее правило: читается, как пишется. «Что», а не «што», «на него», а не «на ниво» и т. д. При чтении по-церковнославянски вам придется постоянно бороться с собственными привычками произношения.

Не забывайте, что, даже если вы читаете про себя, при этом работает так называемая внутренняя речь, в которой закрепляются и правильные, и неправильные произношения. В частности, еще и поэтому новоначальным не рекомендуется чтение молитв про себя, а предлагается читать всё вслух, неспешно, со вниманием к каждому слову.

В церковнославянском языке нет звука «ё», к которому мы очень привыкли. Следите за собой: «мое», «твое», а не «моё», «твоё»; «зовем», а не «зовём», «слезы», а не «слёзы», «мертвый», а не «мёртвый» и т. д.

При чтении церковнославянских текстов необходимо постоянно следить за ударением в словах: оно нередко не совпадает с русским. Поэтому читать молитвы по книгам, в которых не проставлены ударения, и трудно, и вредно.

Незнакомые слова. Совсем незнакомых слов в церковнославянском языке единицы; их значение надо непременно выяснять и стараться их запомнить. Но часто мы просто не можем разобрать, что непривычное слово – это одна из форм слова знакомого. Медленное, вдумчивое чтение даже без словаря поможет распознать в некоторых «незнакомцах» – «старых знакомых», почувствовать связи слова с другими словами и так вникнуть в его смысл.

Незнакомые формы слов. Таких форм, конечно, много; некоторые из них настолько непривычны, что вносятся отдельной строкой в словари. Собственные догадки не всегда верны, и из контекста можно уяснить далеко не всё. Но все же и с этой трудностью в конечном итоге справляется множество людей, так и не нашедших возможности засесть за курс церковнославянской грамматики: ведь грамматика усваивается не только и не столько зазубриванием склонений и спряжений – она постепенно откладывается в нашей памяти, в нашем сознании и подсознании, если мы погружаемся в стихию данного языка, а это непременно происходит при внимательном отношении к молитве и сознательном посещении богослужений.

Молитвы, входящие в утреннее и вечернее правило и предназначенные для каждого православного христианина, были написаны святыми отцами много веков тому назад, то есть языком совсем другого времени, поэтому для многих их каждодневное обязательное вычитывание становится почти автоматическим. Можно ли молиться только своими словами? Отвечает протоиерей Максим Козлов (Москва)[32]32
  Козлов М., протоиерей. 400 вопросов и ответов о вере…


[Закрыть]:

«Язык не только утренних и вечерних молитв, но и самого богослужения, которое постоянно обогащается новыми песнопениями, канонами, акафистами, принципиально, в главнейших своих формах сложился более тысячи лет тому назад. Поэтому составитель современного акафиста будет стараться быть верным всей предыдущей традиции такого рода составления. А иконописец, который сегодня пишет тот или иной образ и уже не может избежать некоей экспрессии, приобретенной опытом живописи XIX – ХХ столетия, тем не менее непременно опирается на всю ту иконописную традицию, которая складывалась веками.

Так что молитвы, входящие в утреннее и вечернее правило, – это не просто произведения словесности средних веков. Они потому и отобраны, что выше своего времени. Откройте творения святых отцов – сколько у них еще молитв, часто дивных, но которые мы не употребляем в нашем каждодневном обиходе.

Почему же верующему человеку желательно читать именно эти издавна отобранные молитвы? Потому что они задают некоторый столетиями выверенный ориентир. Они дают указание: пойдешь по этой дороге – не ошибешься. Может быть, ты будешь сползать с нее, может быть, она тебе покажется трудной и ты надолго задержишься в самом ее начале, но, пойдя по ней, ты не свалишься в овраг, ведь дорога уже проложена. И это великое дело, так как за этими молитвами стоит духовный опыт множества людей, которые знают, что это за путь и куда он ведет.

И почему нельзя ограничиваться только молитвами, сказанными своими словами? Да просто потому, что уровень того, как мы можем молиться сами, в общем-то, – по нашу голову, не выше. Конечно, в самый лучший, высокий момент своей жизни можно и подпрыгнуть, и слегка на волне подлететь. Как поется на литургии, “Горе имеем сердца”. Это как Монблан духовный. Видишь вершину и знаешь, что она должна быть и в твоей жизни. И знаешь, что можешь так же, как говорится в молитве, относиться к греху, так же болеть о Боге и так же благодарить Его за то, что сегодня день такой хороший, солнышко светит и близкие рядом, и за то, что веяние благодати коснулось твоей души. И пусть я эти слова сейчас в меру своего разумения повторю в сотую или тысячную долю их значимости, но я повторю их, как песчинка, которая лежит у основания этого самого Монблана, а не та, которая невесть где на обочине проезжей дороги.

Учителя духовной жизни, безусловно, советуют нам сочетать молитвы церковные, которые мы вычитываем из молитвослова, с личными молитвами, когда душа просит остановиться и помолиться своими словами. Однако, опять же, если мы всякий раз будем молиться лишь по-своему, то вскорости все это отольется в некие привычные словесные формулы, но куда более мелкие и незначительные, чем те, которые даны нам святыми отцами».

Как подать записку для молитвенного поминовения

Для молитвенного поминовения в церкви подаются записки.

Когда пишут простые записки, когда заказные, сорокоусты, акафисты, молебны, Неусыпаемая Псалтирь? Как они отличаются?

Если человек болен, какую записку написать? Как молиться о рождающемся младенце или когда он еще находится в утробе матери? Если человек умирает, как о нем заказывать службу?

Самое важное поминовение – это поминовение на проскомидии (первой приготовительной части литургии) с выниманием частиц из просфоры. То есть священник молится о человеке и одновременно вынимает из просфоры маленькую частичку. Эти частички в конце Божественной литургии священник или диакон опускает в чашу со Святыми Дарами со словами: «Отмый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею Честною, молитвами святых Твоих». Таким образом, таинственно Кровь Христова омывает грехи людские…

Вот для такого поминовения мы и подаем «простые» и «заказные» записки на литургию. «Простые» – это те, которые читаются однократно, только на проскомидии (но ведь это и есть самое главное!), а «заказные» предполагают и дальнейшее поминовение в ходе литургии (вспомните момент, когда читаются вслух записки перед Царскими вратами), а иногда и следующих за нею молебне или панихиде.

Сорокоуст – это молитвенное поминовение с выниманием частицы из просфоры сорок дней подряд.

Акафист – точнее, молебен с акафистом, а также простой молебен – это уже молитва без собственно священнодействия. По-хорошему, записки для поминовения на молебне (с акафистом или без) надо подавать по усердию к тем святым, которым совершается молебен, и присутствовать на молебне, ибо молитвы возносятся от лица всех нас, но должны возноситься не вместо нас, а – вместе с нами.

Неусыпаемая Псалтирь – замечательное дело, осуществляемое лишь в некоторых монастырях: сменяя друг друга, непрерывно, в течение дня и ночи, монахи (или монахини) читают Псалтирь, присоединяя к этому чтению поминовение братии монастыря и всех, о ком были поданы соответствующие записки. Псалтирь – книга (и молитвы) великой духовной силы, а таким вот непрерывным поминовением как бы охватывается все бытие, время и пространство человека…

Вот примерное содержание указанных служб. Когда и что – вопрос вашего выбора, тут нет правил. Душа болит о ком-то – заказывайте то, чего душа попросит, понимая, о чем речь. Еще раз повторю: важнее всего литургийное поминовение с просфорой. И очень важно – «по вере вашей будет вам», по любви, по рвению…

Если человек болен, можно указать в записке: «болящего (имя)» или «тяжко болящего».

Когда рождается младенец, но еще некрещен и не получил имени, пишите имя матери и «с младенцем» или «со чадом». А когда он еще в утробе, так и пишите: «непраздную»: это церковнославянское слово, означающее беременность.

Записки для церковного поминовения подаются только о крещенных в Православной Церкви, с указанием христианских имен в церковной форме.

А вот советы из книги «Азы православия».

Если вы хотите, чтобы поданная вами в алтарь поминальная записка была прочитана внимательно и неспешно, помните правила:

Пишите четким, понятным почерком, лучше – печатными буквами, крупно.

Озаглавьте ее – «О здравии» или «Об упокоении».

Имена пишите в родительном падеже (вопрос: «кого»?).

Ставьте полную форму имени, даже если поминаете детей (например, не Сережи, а Сергия).

Узнайте церковное написание светских имен (например, не Полины, а Аполлинарии; не Артема, а Артемия; не Егора, а Георгия).

Перед именами священнослужителей укажите их сан, полностью или в понятном сокращении (например, иерея Петра, архиеп. Никона).

Ребенок до 7 лет называется младенцем, от 7 до 15 лет – отроком (отроковицей).

Не надо указывать фамилии, отчества, титулы, профессии поминаемых и их степени родства по отношению к вам.

Допускается включение в записку слов: «воина», «монаха», «монахини», «болящего», «путешествующего», «заключенного».

В заупокойных записках отметьте «новопреставленного» (в течение 40 дней по кончине усопшего), «приснопамятных» (усопших, особо поминаемых нами в день их рождения, именин или кончины), «убиенных».

За тех, кого Церковь прославила в лике святых (например, блаженную Ксению), молиться уже не нужно – они сами молятся о нас.

Благословение священника[33]33
  По книге: Слепинин К. Азы Православия.


[Закрыть]

Всякий верующий человек считает непременным делом при встрече с батюшкой испросить у него пастырское благословение, но многие делают это неправильно. Разумеется, по такому вопросу нет строгих канонов, однако традиции Церкви и простой здравый смысл подсказывают, как нужно себя вести.

Благословение имеет много значений. Первое из них – приветствие. Поздороваться со священником за руку имеет право только равный ему по сану, все остальные, даже диаконы, при встрече с батюшкой принимают от него благословение. Для этого нужно сложить ладони вместе, крестообразно – правую поверх левой, чтобы принять в них благословляющую руку и облобызать ее в знак почтения к священному сану.

Благословиться у священника можно не только тогда, когда он в церковных одеждах, но и если он в гражданской одежде; не только в храме, но и на улице, в общественном месте. Не стоит, однако, подходить за благословением вне храма к необлаченному батюшке, который с вами не знаком.

Точно так же всякий мирянин прощается со священником. Если несколько иереев стоят рядом, а вы хотите благословиться у всех, то сначала нужно подойти к старшему по сану.

Второй смысл священнического благословения – это разрешение, дозволение, напутствие. Перед началом всякого ответственного дела, перед путешествием, а также в любых затруднительных обстоятельствах мы можем просить у священника совета и благословения и лобызать его руку.

Наконец, существуют благословения в ходе церковной службы. Священник, произнося слова: «Мир всем», «Благословение Господне на вас…», «Благодать Господа нашего…», осеняет молящихся крестным знамением. В ответ мы смиренно преклоняем головы, не складывая рук, – ведь поцеловать благословляющую десницу невозможно.

Если же священник осеняет нас священными предметами: крестом, Евангелием, Чашей, иконой, – мы сначала крестимся, а потом делаем поклон.

Не следует подходить под благословение в неурочный момент – когда иерей причащает, совершает каждение храма, помазует елеем. Но можно сделать это по окончании исповеди и в конце литургии, при целовании креста. Злоупотреблять благословением, подходя к одному и тому же батюшке несколько раз в день, не стоит. Слова «благословите, батюшка» всегда должны звучать для мирянина радостно и торжественно, и не надо превращать их в поговорку.

Правильно ли мы обращаемся в Церкви к священнослужителю – «батюшка», ведь Христос сказал: «…и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах»?

Отвечает архиепископ Петергофский Амвросий (Ермаков)[34]34
  Православие. ru.


[Закрыть]:

«Мы нисколько не нарушаем заповедь Христа, называя священника батюшкой и отцом. Любой православный человек прекрасно осознает, что единственным источником его жизни является Бог. И в этом смысле Он действительно – единственный Отец.

Для протестантов указанный вами текст из Священного Писания является одним из самых любимых. Еще бы! Как основательно с помощью него можно “обличить” православных в нарушении слов Спасителя!

Бедные протестанты! “Они никогда, наверное, в своей жизни не знали людей, которых знали мы, никто не показал им в живом дыхании, что такое Святая Церковь, никто не прижимал их голову к своей груди, на которой холодок старенькой епитрахили, никто не говорил им: Чадо мое родное, – этих огнеобразных слов, от которых тает все неверие и, что еще удивительнее, – все грехи”, – пишет Сергей Фудель.

Да и сами апостолы понимали слова Своего Божественного Учителя совсем не так, как понимают их теперь современные “евангельские христиане”. Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!..Хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием, – пишет галатам и коринфянам святой апостол Павел (Гал. 4, 19; 1 Кор. 4, 15).

“Детушки!” – обращается апостол Любви Иоанн Богослов к своим ученикам. Разве возможно иначе, чем “отец!”, откликнуться на эти слова? Да и сами протестанты разве по имени и отчеству или “дядей” называют своего родителя? И вряд ли последний возражает, когда его сын или дочь говорят ему: “папа”, “отец”».