Текст книги "Эльфийская тень"

Величественным жестом Элайт подозвал слугу.

– Еще один кубок, пожалуйста, – распорядился он. Затем, словно вспомнив что-то, эльф повернулся к Даниле. – Или, может быть, два кубка? Вы тоже будете пить эльверквист?

– Нет, спасибо. Я предпочитаю ззар, – ответил Данила.

– Ну, разумеется, – учтиво отозвался Элайт. – Бокал этого вездесущего напитка для нашего юного друга и ужин на три персоны.

Дав необходимые указания, он отпустил официанта.

– Итак, – заговорил Элайт, обращаясь к девушке. – Что привело вас в Глубоководье? Праздник Луны, я полагаю? Вы решили развлечься во время торжеств?

– Да, я приехала на праздник, – подтвердила Эридин, посчитав, что это наиболее безобидный предлог.

– Вас ждет много интересного. Шумный, бестолковый, но, несомненно, колоритный фестиваль, на который собираются толпы народу. Как и эта гостиница, город полон приезжих. Как мне кажется, даже переполнен, хотя наплыв путешественников всегда благотворно сказывается на торговле. Надеюсь, у вас есть где остановиться.

Эрилин вопросительно взглянула на Данилу:

– Тебе удалось найти комнаты?

– Комнату, – уточнил юноша, слегка смутившись. – Только одну комнату. Гостиница забита до предела.

«Одна комната, – ужаснулась Эрилин. – Еще одна ночь в обществе Данилы Танна». С тихим жалобным стоном она откинулась на спинку стула. Элайт заметил ее реакцию.

– Похоже, вы принесли дурные вести, – обернулся эльф к молодому человеку.

– Странно, что вы к этому так относитесь, – удивился Данила, не поняв насмешку. – Что может быть лучше, чем провести ночь в комнате с прекрасной женщиной?

– Этриель, похоже, не разделяет вашего энтузиазма, – многозначительно заметил Элайт Кроулнобар, видя, что Эрилин передернуло от нахального заявления юноши.

– О, еще как разделяет. Дело, знаете ли, в том, что Эрилин – само благоразумие. – доверительно сообщил Данила эльфу.

В этот момент слуга принес их заказ. Эрилин подхватила с подноса бокал с ззаром и поставила его перед Данилой.

– Выпей это, – ласково сказала она. – И закажи еще несколько бокалов. Я плачу.

Затем девушка взяла пустой кубок и напрягла память, вспоминая, как следует наливать и подавать эльверквист. Если она и ошиблась в чем-нибудь, Элайт вежливо промолчал. Главное, ей удалось переменить тему, и разговор свернул на местные слухи, политику и – поскольку они находились в Глубоководье – на торговлю.

Данила продолжил словесную дуэль с квэссиром, забыв, как видно, о своем обещании оставаться молчаливым наблюдателем. Он то и дело отпускал в адрес эльфа насмешливые замечания, которые в устах любого другого человека послужили бы поводом для поединка. Элайт не обращал на шутника внимания. Впрочем, у него не было выбора: Данила ловко облекал свои колкости в форму дружеского подтрунивания, поэтому, рассердившись на него, эльф выглядел бы довольно глупо.

Эрилин неторопливо пила вино, изучая своего необычного сотрапезника. Элайт был очень любезен с ней и неизменно вежлив, несмотря на глупые выходки Данилы. Для беспощадного убийцы он демонстрировал отличную выдержку и чувство юмора. «Возможно, слухи о жестокости эльфа сильно преувеличены», – подумала девушка.

– А вот и наш ужин, – воскликнул Элайт, видя, что к ним направляются двое слуг. Один официант держал тяжелый поднос с едой, другой нес дополнительный сервировочный столик, чтобы расставить на нем блюда, которые не уместятся на столе.

Слуги расставили кушанья перед гостями: жареное мясо, дичь, которая еще шипела на вертеле, тушеные овощи и несколько горячих хлебцев, которые совсем недавно извлекли из печи.

Лунный эльф недовольно осмотрел незамысловатое угощение.

– Боюсь, лучше ничего нет. Надеюсь, когда-нибудь мне представится возможность оказать вам настоящее гостеприимство.

– О, не беспокойтесь. После трудного путешествия нет ничего вкуснее простой еды, – успокоила его девушка.

Данила и Эрилин набросились на жаркое. Казалось, пища придала молодому человеку сил и его настроение улучшилось. Вернее сказать, Данила развеселился до безобразия. Он снова затеял перепалку с Элайтом Кроулнобаром, получая от обмена колкостями не меньше удовольствия, чем получает хороший боец, встретивший достойного соперника.

Эрилин слишком устала, чтобы принимать участие в их остроумной беседе. Сосредоточившись на еде, она тем не менее прислушивалась к разговорам в зале: вдруг ей удастся узнать что-нибудь важное об убийце Арфистов. Эта тема всплывала то тут, то там, и, даже пребывая в полной безопасности, клиенты чувствовали себя неуютно, когда кто-нибудь вспоминал о мрачных событиях.

– Ее заклеймили. Выжгли клеймо на бедре, как породистой корове…

– Говорят, убийца Арфистов пробрался мимо стражи в замок…

– Да будь я Арфистом, я пустил бы свой значок на переплавку и сделал бы из него ночной горшок…

Эрилин не услышала ничего интересного, однако она с беспокойством заметила, что истории о таинственном убийце обрастают слухами и сплетнями.

Внезапно в дальнем углу раздались аплодисменты. Шум рукоплесканий рос и ширился, и вскоре он заглушил гул голосов в трактире. Гости раздвинули стулья, освобождая место посередине. Двое слуг внесли большую арфу и установили ее в центре импровизированной сцены. Высокий стройный мужчина неловко подошел к инструменту и принялся его настраивать.

– О, сейчас мы услышим настоящего барда, – насмешливо заметил Элайт.

Данила вытянул шею, рассматривая сцену:

– Неужели? Кто это?

– Рис Черный Ветер, – ответила Эрилин. Она встречала барда раньше, во время одного из своих путешествий в Сюзаил. Певец был молод и застенчив, но, несомненно, талантлив.

– Хм, возможно, он согласится исполнить одну-две песни дуэтом, после того как… Ой! – вскрикнул Данила, прервавшись на полуслове. Устремив негодующий взгляд на девушку, он нагнулся и потер ушибленное место – Эрилин больно пнула его под столом.

Девушка приложила палец к губам, призывая к тишине. Впрочем, в этом уже не было надобности. Едва раздались первые звуки арфы, все заворожено умолкли. Поклонники винной лозы и ячменного колоса слушали музыку так же внимательно, как истинные ценители искусства. Бродячие певцы и музыканты часто заходили в трактиры и гостиницы, однако редко бард такого уровня удостаивал своим вниманием «Веселую бутылку». Даже Элайт и Данила отложили на время свои разногласия, чтобы послушать древний гимн в честь праздника Луны. Когда бард закончил петь, публика разразилась громкими аплодисментами, требуя продолжения. Певец улыбнулся и снова заиграл.

Когда музыкант пел вторую песню – печальную балладу о любви и героических подвигах, – в трактир вошел человек. Он замер на мгновение у двери, выбирая место, затем тихо прошел через зал и пристроился за столиком в углу, неподалеку от Эрилин.

Девушка заметила вошедшего и начала украдкой наблюдать за ним. Мужчина был едва ли не самым высоким среди посетителей трактира, однако двигался он бесшумно, с кошачьей грацией. Как и все путники, пришедшие с улицы, он кутался в плащ, спасаясь от холодного осеннего ветра, однако в отличие от остальных гостей, попав в тепло, раздеваться не стал. Облюбованный им столик располагался в тени за камином, однако, усевшись па стул, чужак низко опустил капюшон на лицо. В комнате было довольно жарко, поэтому Эрилин насторожило его поведение.

Служанка принесла новому гостю хмельного меда. Странный посетитель вскинул голову, поднося кружку к губам, и Эрилин получила возможность рассмотреть его. Он был немолод, старше средних лет, однако, несмотря на годы, сохранил крепкое здоровье. У него была самая заурядная внешность, за исключением массивного подбородка, решительно выдвинутого вперед. Лицо мужчины показалось Эрилин смутно знакомым, хотя она готова была поклясться всеми богами, что никогда не встречала его раньше.

Некоторое время девушка разглядывала незнакомца, однако тот не делал ничего подозрительного. Уютно устроившись в сумрачном закутке, мужчина слушал барда, ел свой ужин и прихлебывал мед из кружки. И все же когда певец закончил выступление и незнакомец поднялся, собираясь уходить, Эрилин вздохнула с облегчением.

«Мне мерещится опасность за каждым углом, – сердито подумала она. – Скоро я, как ребенок, начну бояться буки под кроватью. Мне нужно, нет, мне просто необходимо отдохнуть». Девушка невольно зевнула, прервав словесную баталию между Данилой и Элайтом Кроулнобаром.

– Путешествие было долгим, – виновато сказала она.

Элайт поднял руку:

– Ни слова больше. Я поступил неучтиво, задерживая вас. С вашего разрешения, я заплачу по счету, чтобы искупить свою вину.

– Благодарю вас, – промолвила Эрилин и снова пихнула Данилу ногой под столом, прежде чем молодой человек начнет возражать.

– Надеюсь, мы еще встретимся? – предположил эльф.

– Да, – просто ответила девушка.

Склонив голову, Эрилин вытянула обе руки перед собой в традиционном прощальном жесте, принятом между эльфами, затем схватила Данилу за руку и потащила его из-за стола.

– Где находится та комната, о которой ты говорил? – решительно спросила она.

Данила повел ее к узкой лестнице в дальней части трактира.

– Это не лучшая комната в гостинице. По правде сказать, я вынужден был на нее согласиться, поскольку других не было. Так что особой роскоши не жди…

– Лишь бы там была кровать, – пробормотала Эрилин, едва переставляя ноги от усталости.

– Забавно, что ты об этом упомянула…

Путешественники поднялись по лестнице, и продолжения разговора Элайт не услышал. Эльф проводил взглядом необычную парочку и встал со стула. Тряхнув в кармане монетами, он сначала хотел оставить плату за ужин на столе, но потом передумал. Чего ради утруждать себя по пустякам? Ускользнуть из трактира, не расплатившись, – разве не таких поступков ожидали от него люди?

Для полноты картины он взял со стола полупустой графин с эльфийским вином, заткнул его пробкой и, не таясь, сунул за пояс. Хрустальный сосуд стоил не меньше, чем весь доход трактира за праздничную неделю.

Небрежно кивнув хозяину, эльф вышел за дверь. Владелец трактира побледнел, оплакивая потерю эльверквиста. Многие видели, как эльф уходил, но никто не посмел остановить его.

Дождь прекратился, но по-прежнему дул сильный ветер. Полы черного плаща обвивались вокруг ног Элайта. Добравшись до конюшни, эльф потребовал свою лошадь и, вскочив в седло, поскакал на запад, в направлении Драконьего пути. Он остановил коня у высокого дома, облицованного черным гранитом. Изящное строение с узким фасадом располагалось на главной дороге, между Южной и Портовой заставами.

Чернокамённый дом, как его называли горожане, принадлежал эльфу, который владел и другим недвижимым имуществом в Глубоководье. Элайт довольно часто наведывался сюда. На его вкус, здание было слишком угловатым и чопорным, однако внутри имелось все необходимое для осуществления его целей. Спешившись у железной ограды, он бросил поводья юному слуге, который выбежал к нему навстречу.

Кивком поздоровавшись с домашней прислугой – двумя особо доверенными лунными эльфами, Элайт быстро поднялся по винтовой лестнице в кабинет, располагавшийся на последнем этаже. Он запер дверь и запечатал ее заклинанием, чтобы его никто не потревожил.

В темной комнате не было никакой мебели, за исключением небольшого столика. В нескольких дюймах над ним парил хрустальный шар, укрытый лоскутом шелковой материи. Элайт сдернул ткань и провел рукой над гладкой поверхностью шара, прошептав магические слова. Шар тускло засветился. В его глубине плыли, вращаясь, пряди тумана. Свет становился все ярче и, наконец, заполнил комнату. В центре магического сияния появился образ.

– Приветствую вас, лорд Нимесин, – заговорил Элайт, с легкой иронией подчеркивая титул своего собеседника.

– Уже поздно. Что тебе нужно, серый эльф? – надменно спросил Кимил, слегка сместив ударение в слове «серый». В результате прилагательное, обозначающее цвет на всеобщем языке, превратилось в эльфийское ругательство со значением «отходы» или «отбросы». Одним этим словом мастер фехтования выразил свое отношение к лунным эльфам, которых считал не более чем побочным продуктом расы светлых эльфов.

Элайт улыбнулся, равнодушно проглотив смертельное оскорбление. Сегодня он мог проявить снисходительность.

– Вы всегда неплохо платили за информацию. У меня есть сведения, которые вас заинтересуют.

– Слушаю.

– Сегодня вечером я встретил Эрилин Лунный Клинок. Она приехала в Глубоководье и остановилась в «Веселой бутылке», – начал Элайт. – Весьма привлекательная девушка, к тому же ее черты мне показались смутно знакомыми.

– Что? – воскликнул светлый эльф. – Я же велел тебе держаться от нее подальше.

– О, мы встретились случайно, – мягко заметил Элайт. – При данных обстоятельствах нам трудно было разминуться.

– Я не хочу, чтобы ее имя ассоциировалось с твоим! – сердито проговорил Кимил Нимесин. – Это испортит ее репутацию.

– Ну что вы, – поддразнил светлого эльфа Элайт. – Испортит репутацию? Девушка талантлива и, несомненно, красива, но что ни говори, многие считают Эрилин Лунный Клинок наемным убийцей.

– Она была убийцей.

– Как вам будет угодно… Кстати, она появилась в гостинице не одна. Ее сопровождал молодой повеса из Глубоководья. Трудно понять, почему она путешествует с ним. Судя по всему, он при ней в качестве домашнего любимца.

– Да-да, я уже знаю об этом, – нетерпеливо промолвил Кимил.

Элайт продолжал, как ни в чем не бывало:

– Однако, как мы оба знаем, внешность бывает обманчива. Я считаю, что спутник этриель далеко не так глуп, как хочет казаться. Вы знаете, что Данила Танн – родственник Хелбена Арунсуна? Кажется, он приходится магу племянником.

– Племянник Хелбена Черный Посох? – Впервые в глазах светлого эльфа промелькнули искорки интереса, но они быстро потухли. – Что с того?

– Возможно, ничего, – пожал плечами Элайт. – Но Эрилин Лунный Клинок сумела скрыть от него свое имя и цель путешествия. Что если ее приятель тоже обладает подобным даром?

Лицо в хрустальном шаре исказила гримаса раздражения.

– Твоя наглость не имеет границ, серый эльф. Ты забыл, что я сам могу наблюдать за Эрилин. У меня была возможность послушать вашу беседу сегодня вечером. Этот Танн задумал состязаться с тобой в колкостях – заметь, в колкостях, б не в остроумии, – и поединок закончился вничью.

– Он племянник Черного Посоха.

– Ты это уже говорил. Это не имеет значения.

– Он куда умнее и находчивей, чем кажется на первый взгляд, – возразил Элайт. – Принимая во внимание прошлое Эрилин» Арфисты могут подозревать ее в последних убийствах. Возможно, Данилу Танна послали, чтобы шпионить за Эрилин и доказать ее виновность или невиновность.

Кимил презрительно фыркнул:

– Данила Танн такой же Арфист, как ты или я.

– Может быть, вы правы. Но было бы забавно, если бы он пал от рук убийцы Арфистов, не так ли?

– У тебя странное чувство юмора.

– Мне об этом уже говорили, – признал Элайт. – Итак, что делать с Данилой Танном?

– Если ты хочешь, чтобы этот болван погиб, позаботься об этом сам. Человеком больше, человеком меньше, мне его судьба безразлична.

Лицо в шаре начало таять.

– Я также видел Брана Скорлсуна, – как бы между делом проговорил лунный эльф.

Внезапно образ в сфере вновь стал четким.

– Да, я был уверен, что эта новость привлечёт ваше внимание, – тихо промолвил Элайт, и в его янтарных глазах вспыхнул недобрый огонек. – Представьте мое удивление, когда я встретил нашего общего друга спустя столько лет. Разумеется, я не сразу узнал его. Человек может страшно постареть за сколько же времени прошло? Четыре десятилетия?

Кимил Нимесин оставил вопрос без внимания:

– Бран Скорлсун был там? В «Веселой бутылке»?

– Удивительное совпадение, не правда ли? – заметил Элайт.

Кимил вновь не ответил, погрузившись в свои думы. Наконец он заговорил:

– Спасибо, что предупредил. Ты получишь свою обычную плату.

На самом деле Элайт связался с Кимилом Нимесином, просто чтобы позлить его, однако теперь лунный эльф был заинтригован. Всякое предприятие, в котором участвовал Бран Скорлсун, попахивало авантюрой, а там, где завязывалась авантюра, можно было сорвать большой куш. Обдумав это, Элайт решил стерпеть высокомерное отношение светлого эльфа и выяснить детали, него еще будет время отомстить эльфийскому вельможе за все унижения.

– Чем еще я могу вам помочь? – смиренно поинтересовался лунный эльф.

– Ничем, – не слишком вежливо оборвал его Кимил. – Впрочем, погоди… Кое-что ты все-таки можешь сделать.

– К вашим услугам.

– Держись подальше от Эрилин.

– Непременно. Это все?

– Да.

Судя по интонации, Кимил счел разговор законченным. Однако на Элайта это не произвело никакого впечатления. Последнее слово должно было остаться за ним. Он привык сам решать, когда и как закончить разговор.

– Как пожелаете, – проговорил лунный эльф. – Однако нам необходимо уладить некоторые детали, касающиеся моего вознаграждения. Условия изменились. На этот раз я предпочел бы получить плату иного рода.

– К чему ты клонишь?

– Данила Танн, – коротко пояснил Элайт.

– Договорились, – бросил Кимил Нимесин. – Как я уже сказал, мне безразлична его судьба. Принимая во внимание, что ты отказываешься от золота, твоя гордость стоит недешево.

«Ты еще узнаешь, как дорого стоит моя гордость», – подумал Элайт Кроулнобар.

Глава 9

– Мы могли бы лечь вместе, – осмелился предложить Данила.

– И не думай, – отозвалась Эрилин, рассматривая узкую койку. Другой кровати в комнате не было. – Даже для молодоженов-хафлингов это ложе показалось бы чересчур тесным. Я буду спать на полу.

Девушка расстелила матрас рядом с камином и улеглась, завернувшись с головой в одеяло.

– Я должен был бы поступить как джентльмен и настоять, чтобы ты заняла кровать, однако я слишком устал, чтобы спорить, – заметил молодой человек.

– Вот и славно, – сонно пробормотала его спутница.

Вздохнув, Данила начал готовиться ко сну. Какое имеет значение, что им досталась самая убогая комната во второразрядной гостинице? Удивительно, что им вообще удалось найти ночлег. После трудного путешествия его бы устроила любая каморка. Однако Данила заснул не сразу. Вскоре дыхание Эрилин стало легким и размеренным, как это обычно бывает у спящих, но юноша еще долго ворочался с боку на бок на неровном, комковатом матрасе.

Данилу встревожила встреча с лунным эльфом, о котором шла дурная молва. Мысленно он вернулся в Эвереску, прокручивая в голове тот момент, когда впервые увидел золотую табакерку с монограммой Перендры. Одноухий бродяга признался, что эту вещь ему дал какой-то эльф в Глубоководье. Резонно было предположить, что этот эльф знает нечто важное об убийце Арфистов. С точки зрения Данилы, Кроулнобар вполне подходил на роль негодяя, который стоит за всеми этими печальными событиями.

Данила давно уяснил, что в порыве раздражения человек может сказать гораздо больше, чем намеревался. Со своей стороны, он сделал все возможное, чтобы вывести Элайта из себя. Конечно, зловещая репутация эльфа делала это предприятие весьма рискованным, однако легкомысленному повесе, которого разыгрывал Данила, обычно многое сходило с рук.

Данила печально улыбнулся. Это было одно из лучших его представлений, однако на Элайта Кроулнобара оно не произвело должного эффекта. За этот вечер он добился только одного: Эрилин стала относиться к нему с еще большей неприязнью. Данилу это беспокоило намного сильнее, чем он хотел себе признаться. Молодой человек бросил быстрый взгляд на спящую девушку.

Полуэльф. Здесь было над чем задуматься. Данила сцепил пальцы рук под головой и принялся изучать трещинки на потолке. Увидев портрет Эрилин в первый раз, он решил, что она человек. Это впечатление не рассеялось, даже когда он узнал о ее происхождении. Несмотря ни на что, Данила воспринимал ее как женщину из рода людей, хотя она казалась ему одной из самых необычных, упрямых и загадочных представительниц своего пола. Сегодня вечером он впервые увидел Эрилин Лунный Клинок с другой стороны. С удивлением Данила обнаружил, что девушка считает себя скорее эльфийкой, чем человеком. Тот, кто видел ее лицо во время церемонии эльверквиста, никогда не усомнился бы в этом. Характер Эрилин сформировался под влиянием эльфийской культуры. Ее воспитали эльфы, но, как подозревал Данила, они же ее отвергли.

Молодой человек доверял своей интуиции: он редко ошибался в людях. Много раз за время путешествия он замечал печаль в глазах девушки, но не догадывался о причине ее появления. Он вспомнил выражение лица Эрилин в первую ночь в хижине, когда она рассказала ему об оскорблении, которое в детстве нанес ей светлый эльф. Впервые юноша задумался, каково это – быть полукровкой и не принадлежать ни к одному из миров.

Данила разглядел страсть девушки ко всему эльфийскому. Элайт Кроулнобар сразу привлек внимание Эрилин. Лунный эльф очаровал девушку не только своей вежливостью, но и тем, что с готовностью принял ее как равную. Элайт называл ее «этриель». Обычно так обращались к эльфийкам, происходившим из знатного рода или заслужившим уважение своими благородными деяниями, а иногда подразумевали и то и другое. У Данилы сложилось впечатление, что Эрилин не привыкла к такому обращению. Девушка потянулась к Элайту, как цветок тянется к солнцу. Но за три недели Данила узнал об Эрилин достаточно, чтобы понять: такое поведение было для нее необычным. Наоборот, она всегда стремилась в одиночку противостоять трудностям, никого не прося о помощи.

Что же, он присмотрит за их новым знакомым. Эрилин трудно будет объективно судить о характере лунного эльфа, следовательно, задача Данилы – помочь ей. Он находится в лучшем положении, чем его спутница, и может беспристрастно разобраться в происходящем.

«Да уж, беспристрастно», – подумал Данила, и тихий смешок сорвался с его губ. Дядя Хелбен не раз говорил ему, что человек, который не понимает себя и своих устремлений, становится опасным. Достойный архимаг забыл упомянуть, что глубокое самопознание тоже не всегда идет людям на пользу.

Юноша вздохнул. Не иначе как погода подействовала, настроив его на философский лад. Дождь кончился, и по осенним меркам ночь была довольно теплой. Ветер изменил направление: теперь он дул с юга, и под его сильными порывами старое здание скрипело и стонало. Такой ночью что-то обязательно должно случиться, и Данила не мог избавиться от почти осязаемого предчувствия надвигающейся опасности… или чего-то еще? В гостинице остановилось немало подвыпивших гостей, у каждого из которых на поясе висел кошель с деньгами. Гостиница при трактире была идеальной мишенью для воров или кого-нибудь похуже. Кроме того, не следует забывать о тени, которая преследует Эрилин. Разве этого не достаточно, чтобы лишиться сна?

Данила снова посмотрел на девушку, которая мир" но спала у очага. Как ей вообще удалось заснуть? Очевидно, она свято верила, что магический клинок предупредит ее об опасности. И клинок действительно мог послать ей предупреждение тем или иным способом. Однажды на Хелимберском болоте Данила видел, как меч начал светиться, предчувствуя появление врага, В другой раз Эрилин разбудила его среди ночи и убедила расставить гигантские ловушки вокруг лагеря. К утру в их силки угодила пара медвесов. На все расспросы Эрилин ответила только, что Лунный Клинок послал ей вещий сон. Надо сказать, им очень повезло, что меч обладал такими волшебными свойствами. Медвесовы были злобными и жестокими хищниками. Не предупреди меч путешественников, неизвестно, удалось бы им отбиться от лютых тварей или нет. Медвесовы достигали в длину восьми футов, объединяя в себе самые опасные качества медведя и совы. Впрочем, раз Эрилин не беспокоилась тогда, почему она должна испытывать страх сейчас, заночевав под крышей гостиницы?

Данила повернулся на бок и уставился в беззвездное небо, видневшееся сквозь открытое окно. Эта ночь полностью соответствовала его настроению – мрачному, смутному и задумчивому. Хотя наступило полнолуние, снаружи было темно хоть глаз выколи. Ветер гнал по небу облака, и луна лишь изредка выглядывала из-за туч. Не зная, чем еще заняться, молодой человек рассматривал бегущие облака и лениво наблюдал за игрой теней на стене скромной гостиничной комнатушки.

Он долго лежал, считая удары колокола, доносившиеся из близлежащего храма Торма. Наконец, убаюканный пляской теней в неверном свете луны, юноша погрузился в беспокойный сон.

Призрачная фигура бесшумно двигалась по коридору гостиницы, направляясь прямиком к угловой спальне. На тяжелой двери висела табличка: «Покои короля Райгэрда». Надпись призвана была напоминать о том, что некогда здесь останавливался король Кормира. Как правило, эта комната предназначалась для почетных гостей. Нынешняя ночь не была исключением.

Дверь открылась, даже не скрипнув, что было весьма необычно, и злоумышленник проник внутрь. Рис Черный Ветер крепко спал, свернувшись под теплым одеялом, но даже во сне он нежно прикасался к арфе, стоявшей у его кровати. Приблизившись к музыканту, темная фигура взяла его за руку – пальцы у Риса были длинные и ловкие, настоящие руки мастера – и вдавила в ладонь какой-то предмет.

Послышалось тихое шипение, как будто раскаленное железо обожгло кожу. Когда звук замер, убийца открыл окно, скользнул наружу и исчез в темноте. Порыв ветра тронул струны арфы и извлек скорбный аккорд, словно инструмент прощался со своим хозяином.

В маленькой комнатке, которая никогда не удостаивалась внимания особ королевской крови, Эрилин Лунный Клинок беспокойно ворочалась во сне. Ей приснился кошмар.

Раньше, когда волшебный меч предупреждал Эрилин об опасности, девушка пробуждалась мгновенно, готовая к обороне. Магическая защита действовала просто и безотказно. Однако в этот раз что-то пошло не так: сон девушки был ярким и тревожным, как предупреждение, но, несмотря на все свои усилия, она не могла вырваться из-под власти тягостной дремы. Что-то удерживало ее, что-то темное и древнее, исполненное отчаяния, и в то же время это нечто было частью ее самой.

Наконец, тяжело дыша, Эрилин пришла в себя и обнаружила, что сидит на полу у камина. Все еще чувствуя некоторую слабость, она протерла глаза. Прогнав остатки сна, Эрилин бесшумно потянулась и решила немного прогуляться.

Внезапно девушка застыла, не зная, грезит она или бодрствует. Облака разошлись, и в свете луны фехтовальщица увидела стройную призрачную фигуру. Тень склонилась над беспокойным спутником Эрилин.

Данила! Не тратя времени на размышления, Эрилин выхватила из сапога кинжал и вскочила на ноги, намереваясь поразить убийцу в сердце. Она метнулась через комнату, выставив кинжал вперед, но, к ее изумлению, стальное лезвие, которое должно было вонзиться в грудь обидчику, только распороло подушку. Девушка с силой врезалась в кровать, и туча перьев поднялась в воздух.

Удивленно охнув, Данила проснулся. Инстинктивно он вцепился в нападающего.

– Отпусти меня, – заорала Эрилин, упираясь локтями и стараясь подняться с кровати.

Глаза юноши широко распахнулись, когда он увидел в руках у девушки кинжал, однако он лишь покрепче ухватил ее за талию:

– Боги милосердные, женщина! Разве я не говорил, что тебе не нужна эта штука? Я буду рад тебе и так.

Эрилин ответила на шутку яростным ругательством и вновь попыталась вырваться. Однако Данила развернулся, демонстрируясилу и ловкость, которых девушка от него никак не ожидала, и они вместе шлепнулись на пол. Молодой человек навалился на нее всем телом, придавив к полу. Данила крепко стиснул запястье девушки и сжимал до тех пор, пока у Эрилин не онемела рука и кинжал не выпал из ее пальцев.

Отбиваясь, девушка осыпала Данилу проклятиями на эльфийском.

– Дай мне встать, – прорычала она.

– Нет, пока ты не объяснишь, что здесь происходит!

Стальные нотки в голосе молодого человека потрясли Эрилин. Данила во что бы то ни стало намеревался выполнить свое обещание. Однако времени на разговоры не было. Чутье подсказывало девушке, что она видела убийцу Арфистов. Еще никогда она не подбиралась так близко к своей цели.

Эрилин расслабилась. Почувствовав это, Данила слегка ослабил захват.

Большего девушке и не требовалось. Каждая мышца ее натренированного тела напряглась, она извернулась и сбросила с себя упрямца. Данила откатился в сторону, но, как ни странно, не выпустил ее запястья. Эрилин вскочила на ноги и пнула юношу чуть повыше локтя, с внутренней стороны руки. Данила невольно разжал пальцы, и Эрилин получила наконец долгожданную свободу. Она рванулась к двери, на пути подхватив меч.

Однако Данила быстро пришел в себя. Он прыгнул вперед, поймав Эрилин за лодыжку. Девушка растянулась на полу, и клинок отлетел в сторону. Разъяренная, она лягнула юношу свободной ногой. Удар пришелся в челюсть, что-то отчетливо хрумкнуло. Отпустив добычу, Данила цветисто выругался, чего едва ли можно было ожидать от человека его положения.

Эрилин перевернулась на спину и рывком поднялась с пола. Данила все еще стоял на коленях и осторожно ощупывал челюсть. Решив, что его сопротивление сломлено, девушка-полуэльф наклонилась, чтобы поднять меч.

Однако юноша и не думал сдаваться. Выпрямившись, он бросился на Эрилин. Они рухнули на пол и покатились, молотя друг друга кулаками. Эрилин боролась отчаянно, раздраженная неожиданной силой и упорством молодого повесы. Он никогда не одолел бы ее на мечах, но без оружия их шансы на победу были равны. Девушка поняла, что теряет драгоценное время.

– Хватит! Прекрати! Иначе он сбежит, – крикнула она.

Данила только крепче сжал руки:

– Он? Кто он?

– Убийца.

Данила скептически прищурился. Эрилин заговорила быстро, стремясь убедить его, пока не стало слишком поздно.

– Убийца… Он был здесь. Он стоял рядом с твоей кроватью и явно замышлял недоброе. А потом…

Внезапно девушка испуганно замолчала.

– Что потом? – спросил Данила.

Эрилин не ответила. Действительно, что стало с ее врагом? Сначала она увидела темную фигуру, а в следующее мгновение они с Данилой уже боролись. Может быть, ей все это приснилось? Девушка села и обхватила голову руками, смутно сознавая, что молодой человек ее отпустил.

– Эрилин, – ласково окликнул ее Данила. – Эрилин, дорогая моя, объясни, что случилось.

– Хотела бы я знать.

Она еще не оправилась от пережитого потрясения, поэтому Данила смог обнять ее и прижать к себе, как испуганного ребенка.

– Расскажи мне обо всем, – попросил он.

– Мне приснился сон. Когда я проснулась – по крайней мере, мне кажется, что я проснулась, – я увидела, что кто-то стоит около твоей кровати. Это был убийца.

– Ты уверена?

– Да. Я не могу объяснить почему, но я уверена в этом. Тогда я схватила нож и бросилась на него.

Прежде чем Данила успел что-нибудь сказать, раздался резкий стук в дверь.