Текст книги "Чего не знают родители. Размышления вчерашней школьницы"

Сказать «нет» агрессивной пропаганде секса может не каждый подросток

Когда все твои сверстники озабочены «отношениями», когда с начальной школы девочки обсуждают во всех подробностях «любовь», нормой считается «гулять» с разными мальчиками (чем больше, тем лучше!). Да, сейчас никто не спросит: «Ты влюбилась?» Вопрос будет иным: «Ты с кем сейчас гуляешь?» Дорогие родители, вам этот сдвиг ничего не напоминает? Вы ведь знаете, кого называли «гулящими». Сейчас девчонки вкладывают в это понятие несколько иной смысл (что-то вроде флирта и прогулок в обнимку по главной улице), но настоящей любовью здесь и не пахнет. Думаете, легко отстаивать свое право на нормальные чувства в такой среде? Легко при этом быть искренней, приветливой, не сломаться, когда начнется обструкция «отсталой»?

Из реферата выпускницы

«Независимая газета» в номере от 2 декабря 2005 года в статье «Секс у школьников: бравада или уже мораль?» приводит результаты исследований социологов Российской академии образования, которые могут ввергнуть родителей в состояние настоящего шока.

Ученые из центра социологии образования, проведя опросы трех тысяч учащихся седьмых, девятых и одиннадцатых классов, пытались выяснить у детей: «Как вы относитесь к допустимости сексуальных контактов в вашем возрасте?» Детям было предложено четыре варианта ответа. Итоги первого опроса звучали ошеломляюще. Тех, кто считает, что сексуальные контакты недопустимы в их возрасте, и не ведут половую жизнь, оказалось всего 36,2 процента. «Считаю, что сексуальные контакты вполне допустимы в моем возрасте, но сам (сама) не веду половую жизнь», – именно так ответили 37,2 процента опрошенных. Третий вариант ответа позволяет определить тех, кто переживает ситуацию сексуальных отношений как конфликтную. Эту группу (3,7 процента) составляют подростки, понимающие, что нехорошо поступают с точки зрения общепринятой морали, но все же ее нарушают: «Я понимаю, что в моем возрасте еще рано вступать в сексуальные отношения, но я, тем не менее, веду половую жизнь». В то же время сексуальные контакты совершенно естественными для своего возраста считают 12,2 процента школьников. Все они признались, что ведут половую жизнь.

Академик Владимир Собкин, комментируя полученные данные, рассказал о недавно виденном им фильме рижского режиссера-документалиста Франка «Джульетта в отсутствие Ромео». Снималась лента в течение одного дня в Вероне, где в одном из двориков установлена мраморная статуя Джульетты. С раннего утра к скульптуре тянутся толпы туристов – кто смачно целует ее в грудь, кто в губы, а кто фотографируется, обняв за бедра… «Это кино говорит нам о потере былой дистанции перед чем-то высоким и чистым. О том, что массовая культура надвигается на человечество все агрессивнее», – считает Владимир Собкин.

Этот ученый категорически против сексуального «просвещения» в стенах школы. Он считает, что в школьной программе не хватает предмета «Психология». До войны он в советских школах был. Кстати, кроме него изучали еще и логику, а до перестройки – этику и психологию семейной жизни. Сейчас мы получаем в школе массу знаний о неживой природе, кое-как проходим физиологию человека. А вот о переживаниях и чувствах наших сверстников, о мышлении, о том, как управлять собственными эмоциями, в учебниках нет ничего. А почему?

3. Разбираться не в сортах жвачек, а в жизни!

Советы родителям – от вчерашней школьницы. Без кожи и в броне

Из интервью у себя самой

Лет в двенадцать я очень хотела, чтобы мама взяла у меня интервью или хотя бы расспросила о том, чем мамы обычно не интересуются: какими бы сами дети хотели видеть отношения с ними? Есть вещи, которые по своей инициативе не расскажешь, есть то, о чем говорить очень трудно. Но даже самому замкнутому и ершистому подростку нужно с кем" то поделиться, нужно, чтобы его поняли. Итак, запоздалое интервью у себя самой, взятое мамой по моей просьбе.

– Логично первым задать такой вопрос: о чем все же не догадываются родители? Где и как их дети успевают набраться такого, от чего потом становится стыдно?

– Выбросить?

– Несомненно. Есть видео. Есть интернет (ну, под контролем, конечно!). И хватит! Телевизор – это такая штука – ты перед ним садишься, а потом понимаешь: елки, а что я все это время, несколько часов, делала??? Потом, все эти новости кровавые, реклама дурацкая… Новости на меня всегда действуют раздражающе. Кроме того, я не знаю нормального канала, где бы показывали нормальные мультики.

Что ребенок смотрит? РЕН-TB? Это зло! Муз-ТВ? Тоже зло! 0–2? Занудство же! К тому же панк-рок, который там крутят, – не лучшее направление музыки. Телевизор – он линейный. Если ты смотришь телевизор – ты воспринимаешь то, что тебе хотят показать. То есть кто-то хочет, чтобы ты это смотрел. Все уже готовое. Все за тебя решено. Я всегда с подозрением относилась к тому, что мне дают уже готовое. Я предпочитала выбирать сама. Телевизор (и школа!) пытаются заставить детей быть как все.

Сейчас говорят: что вы преувеличиваете, человек выбирает сам, что ему смотреть. Но ты не выбираешь – тебе подсовывают поток рекламы. И ты не можешь выбрать рекламу, которую тебе смотреть. Это уже сейчас, повзрослев, я могу оценить рекламу: эта тупая, а эта – сносная. А пусть родители заглянут на You Tube: там иногда выкладываются ролики, где сделать рекламу пытаются дети, изобразив себя ее героями. На самом деле это очень плачевно, когда дети разговаривают цитатами из рекламы. Лет в шесть, например…

Если жизнь ребенку ограничить стенами (школа и телевизор) – то для него телевизор – о-о-о! Супер-набор. Особенно пока папа с мамой на работе. А если у него и без этого много впечатлений (например, его во всякие походы таскают), – то он может телевизор отсеять как мусор. Для него впечатления от рекламы близко стоять не будут с впечатлениями от того, как папа взял его в горы. Несравнимо!

– Ты что – действительно бы выбросила телевизор? А если ребенок придет к приятелям и дорвется до зрелищ?

– Вот! Чтобы этого не произошло – задай мне такой вопрос: а чего не делают родители?

– И чего же они не делают?

– Не воспитывают (или почти не воспитывают) в ребенке личность. Не объясняют, как здорово быть личностью. Не таким, как все. Ребенок обычно старается идти в том же потоке, что и сверстники, пытается занять среди них какой-то статус, сделать то, что считается крутым. Ну, возьми туже самую идею «детей-отбросов». Почему он может принести такой журнал, такие картинки в школу? Потому что они ему нравятся? Нет! Но ребенок может решить, что это круто, потому что всех будет передергивать, будут говорить «фу!» То есть у сверстников по этому поводу будут однозначно сильные эмоции. Он будет чувствовать к себе повышенное внимание. Быть может, его даже будут бояться – вот он какой «оторва»!

– А ты уверена, что сейчас подростки адекватно понимают, – что такое быть личностью? На «Фабрике звезд» и других подобных действах подразумевается, что быть личностью – это выпендриться (неважно как!), кого-то в чем-то обставить.

– Так оно и есть. Многие заблуждаются, искренне считая, что они личности. Вообще-то трудно понять, что такое личность. Мне кажется, это подразумевает наличие в человеке каких-то принципов.

Например, того, что он сильный, что может перед чем-то устоять. Уж раз родители взялись воспитывать ребенка – должны научить его быть сильным, в том числе уметь контролировать себя, не поддаваться соблазнам зла. Чтобы он четко понимал, что он сам хочет, что ему (а не тем, кто решил за него) нужно.

– А как ты себе это представляешь, когда ребенку лет девять-десять и ему трудно разобраться в свалившихся на него проблемах?

– В этом возрасте подросток особенно хочет быть как сверстники, быть в их кругу. Я тоже хотела быть как одноклассники. Но это такой период, когда родители могут как-то влиять на круг общения. Стоит хорошенько узнать детей, с которыми он общается. Если это какие-то попсовые, гламурные дети, которые будут от подростка что-то требовать, давить на него, – это скверно. И если не удастся отсечь влияние таких друзей, то надо хотя бы нейтрализовать его, почаще беседуя о том, чем живет и интересуется ребенок. Быть готовым к тому, что стать не таким, как все, можно только пройдя через этап «я с ними».

Но плохое пресекать надо разумно, не лезть грубо в личные отношения с ребятами. Если попрекнуть: «Ну что это за друзья у тебя?» – то легко вызвать неприязнь подростка: ведь посягнули на тех, чьим мнением он дорожит. И даже запрет дружить с конкретным человеком может ничего не дать – ребенок чаще всего не согласится с родительской оценкой друга. Возможно, более эффективно будет показать, анализируя конкретные ситуации, где «приятель» проявил себя не с лучшей стороны. Спросить: «А ты бы как поступил в такой ситуации?» Тогда доверие не разрушится. А это главное.

Чтобы пройти этот трудный период, стоит разговаривать обо всем с сыном или дочерью. Увлекся попсой – надо изучать попсу, не оставлять ребенка с нею наедине. Мне нравилось, когда с мамой можно было разобрать содержание песен, над чем-то посмеяться, чему-то порадоваться, чем-то восхититься, сравнивать, искать, думать. Ведь не так трудно показать, что попса – это неинтересно, плоско. Этим увлекаются все. Но как здорово понять: «А я хочу быть не как все. Я хочу быть собой». Это поможет сохранить личность.

А если он придет домой и скажет: «Я тоже хочу смотреть МТБ», – не изображать ужас на своем лице, а по-хорошему поговорить с ним: «Почему ты хочешь это смотреть? Что именно там тебя интересует? Давай вместе посмотрим». И подробно разобрать, что представляет массовая культура на этом канале, чтобы он не выглядел несчастным, жалким и забитым перед одноклассниками, но чтобы у него были четкие аргументы «против». Если б моя дочка захотела посмотреть какой-нибудь тупой фильм, я бы посмотрела вместе с ней: «Ну что тебя тут прикалывает, дочка?». Тогда у ребенка будет сильная позиция. Если все смотрят фильм «Моя прекрасная няня», – а я не буду. Пусть ребенок ругается на сверстников: «Ну вы и лузеры, такое смотрите!» Не страшно. Пусть высмеивает даже, только бы не поддавался.

Комментарий редактора

«Я пытаюсь приучить сына к мысли, что иметь убеждения-это по-настоящему “круто”, - рассказывает одна мама, – и что лучше поступать так, как Бог говорит, именно потому, что это действительно лучше для нашей жизни».

Наверное, замечательно научиться быть личностью. Но тут надо не перегнуть палку. Уча неприятию греха, образа жизни некоторых сверстников, надо одновременно учить и неосуждению. Иначе подростка унесет в гордыню, в фарисейское возношение над сверстниками.

Можно объяснить, что, если все его сверстники играют в «Оторву в школе» или в «Мафию», – разве это оригинально? Можно больше показывать мультов про то, что такое личность, например фильм Хитрука «Quod licet Jovi». Чтобы осознал, что глупо выравниваться под толпу, слушать то, что слушают все, носить то, что носят все. Должен быть момент достоинства личности.

Если же ребенок пользуется интернетом, то родителю не стоит быть наивным – надо предусмотреть возможные опасности, позаботиться, чтобы он не угодил в многочисленные ловушки: например, на сайты, где расположены онлайн-игры – это самое зло.

Я бы объяснила, что сама по себе идея компьютерной игры – ерунда полная, это слишком примитивное развлечение. И сделала бы так, чтобы он хотя бы интернет-хлама не видел – всех этих отстойных зазывалок вроде «Секс с тем-то», «Такая-то родила ребенка-негра» и т. д.

– Ну а как бы ты это сделала?

– Ну, во-первых, пользование интернетом всегда должно быть под присмотром – в идеале выходить в сеть вместе с ребенком. А во-вторых, чтобы он понял, что есть гадкие, недостойные вещи, можно даже кое-что специально показать – в небольших дозах. В контрасте с чем-нибудь хорошим, чтобы ребенок сам понял, как это мерзко.

Этот шок может быть полезен, потому что ребенок, которого долго держали под колпаком и ничего не показывали, может дорваться до чего-нибудь нехорошего хотя бы из любопытства. А если показать сначала умные, красивые сайты с прекрасным оформлением (смотри, как здорово!), а потом продемонстрировать, например, сайт zaycev.net, где на человека наваливается всевозможная пошло-тупенькая реклама (смотри – разве тебе это приятно?), то подросток сможет понять, какая это гадость, как противно жить на таком уровне, какая это липа, за которой на самом деле ничего по-настоящему интересного не стоит.

Ну и объяснить, конечно, куда идти, если он хочет скачать любимую музыку. Показать, как это сделать, например, в сети VKontakte.ru – там относительно безопасная музыка, а всякие нехорошие группы, всякая гадость – закрыты для доступа. Мало предостеречь: не лазь, дескать, туда-то, – надо пожить немного с ребенком в интернете, чтобы найти безопасные зоны. Полезно было бы, мне кажется, если б подросток выражал себя в ЖЖ (живом журнале).

Кстати!

Какую музыку слушать в лечебных целях?

Наибольшую пользу нашему организму приносит прослушивание классических произведений и народных мелодий, утверждают исследователи. Эстрадные и легкие танцевальные ритмы не оказывают никакого положительного воздействия. А тяжелый рок даже вреден: он может привести к психическим заболеваниям. Американский ученый Ранджи Н. Сингх даже составил список классических музыкальных произведений, которые помогают организму вырабатывать мелатонин. Это 2-я часть «Концерта для фортепиано» Бетховена, Псалом 116 «Возблагодарим Господа» Моцарта, «Лунный свет» Дебюсси, 3-я

часть «Второй симфонии» Рахманинова, «Романтическая флейта Пана» Замфира, «Концерт для гобоя» Вивальди, григорианские псалмы, «Литургия папы Марцелюса». Особенно полезно слушать музыку перед сном.

http://www.pravda.ru/health/prophylaxis/

298822-Medical Music-0

Православный медицинский сервер

То есть, чтобы отвратить ребенка от «невкусной информации», надо дать ему понятие о том, что такое «вкусная информация». Он должен уметь получать удовольствие от знаний. Чтоб в его руках была занимательная наука, чтобы он что-то собирал. Мастерил. Чтобы ему было интересно играть – не виртуально, а в замечательные игры. Посмотри, сколько сейчас выпускается хотя бы чудесных домиков для кукол, которые раскладываются так, чтоб все было видно внутри. На потолке люстры включаются и освещают маленькую настоящую мебель. Есть домик для бабушки кошки и дедушки кота – с мельницей, у которой крутится колесо. Есть там и детская для котят – с работающим ночником, от которого на потолке высвечиваются звездочки. Это же целые игрушечные миры! Но чтобы играть в них, ребенку надо иметь детскую душу, свободную от пристрастия к компьютерным играм.

Сейчас выпускается много самых разных наборов для творчества – для плетения из трубочек, рисования по стеклу, выжигания, вышивки, расписывания батиков и всего такого. Микроскопы. Наборы юного химика, физика… Возможностей более чем достаточно, чтобы у ребенка не осталось времени для безделья. Пусть даже разрисовывает обои, если у него будут забавные идеи, – ведь можно заняться этим вместе. Направить энергию ребенка в творческое русло, чтобы его всегда зажигало! Почему-то сегодня забыли прописную истину, что безделье – мать пороков…

И среда ребенку нужна творческая. Не упустить бы тот возраст, когда родители еще могут сами выбрать, чем он будет заниматься. В творческих кружках, студиях, специализированных школах ребята другого уровня, чем в обычных школах. Я бы своему ребенку объяснила, как круто быть умным и творческим, или, как теперь говорят, креативным. И тогда бы отдала его в какую-нибудь школу – математическую, например, или лингвистическую. Их просто должно быть намного больше, чем сейчас!

– Но дело-то, наверное, не только в уме, но и в нравственности…

– Если у человека много интересов – у него уже есть задатки, чтобы стать личностью, а не быдлом. Когда жизнь ограничивается школой – это ужасно. Ребенок должен быть много занят. Приобретать жизненного опыта как можно больше. Например, скаутское движение, лагеря, студии, походы… Много ходить по разным детским и подростковым клубам, выбирать, где бывают хорошие психологические игры, например. При такой жизни ребенок сам как бы символически выбросит телевизор – просто у него не будет надобности его включать.

– Ну а скажи, пожалуйста, чего, по-твоему, ждет от родителей ребенок из православной семьи? Ему в школе намного труднее, чем другим. Ведь он уже изначально не такой, как все.

– Но он же не останется таким навсегда. Он тоже хочет все осознать и при этом вписаться в жизнь, которая отличается от того, чем он жил до сих пор.

Здесь еще больше нужны беседы – как, что и почему. Одно дело – какие-то взгляды были даны ребенку родителями, и другое дело – когда он придет к ним своим опытом. Он умом понимает, например, как надо, но не может отстоять свои взгляды перед сверстниками. И чувствует себя слабым.

У меня была такая потребность – обосновать свое мировоззрение, свое исповедание. Мне, например, страшно не нравился мат. Но я не могла тогда это обосновать и чувствовала себя безумно слабой. Но все же была одной из немногих, кто долго держался. Меня нарочно старались «подкусить». Доводили до истерики, до отчаяния.

Поэтому так важно пытаться разобраться, самим спрашивать: а что чувствует, что переживает ребенок, как он сам считает? Чтобы были не нравоучения, а беседы. Чтобы было доверие. Это самое-самое главное, что убережет подростка от очень многого. Попытаться быть друзьями. Это залог. Ну не на таком, конечно, уровне, когда девочка маме, будто подружке, говорит: «О, мама, а мне вот тот мальчик понравился» – и всякие записочки с ней обсуждает. Это глупость! А стать такими друзьями, чтобы можно было отношения на доверии строить.

– А как сохранить взаимное доверие, если вдруг мама обнаруживает у сына тайник? А в нем карты, например, сигареты или скверные журналы? Как бы ты поступила в этом случае?

– Ну, возмущение мамы после такого шока понять, конечно, можно. Но ведь и ребенка совесть гложет, как бы он ни хорохорился. Он же доверие мамы обманул. Но совесть может заглохнуть, если мама обрушится с обвинениями: «Ага, вот на чем я тебя застукала!» Такого не надо. Знаешь, я бы на месте мамы по-другому сделала. Я не стала бы возмущаться: а ну-ка, мол, что это за безобразие??? В такой

позиции, мне кажется, есть что-то от мести («Ну ты меня и достал!!!» – как бы говорит мама), а не от желания помочь. Я же спросила бы: «Что это у тебя?» Чтобы сын вынужден был сам назвать вещи своими именами. А потом по-нормальному поговорила бы, чтобы понять, что его побудило это сделать. Простой вопрос бы задала: «А ЗА ЧЕМ тебе это надо ?» – да еще с такой интонацией, чтобы он понял: он безумно неправ! Чтобы он понял: мне очень неприятно, что он так делает.

– А если на вопрос «Зачем?» последует ответ: «А я так хочу!»?

– Этот ответ означает, что между вами уже разрушено доверие и взаимопонимание. «Я так хочу!» – это вызов. А если вызов, то нужно принимать радикальные меры. Хотя бывает и минутное настроение, когда подросток, выпендриваясь, от досады может наговорить всякого. Но совесть рано или поздно восстановит доверие. Если ребенок будет бояться не маму, а бояться огорчить маму, бояться нарушить обещание.

– Но как бы ты провела грань между доверием и контролем? Ведь в условиях реальной информационной войны нельзя доверять даже тому, что происходит в школе. Ребенка могут повести из школы на низкопробный спектакль, повести в музей на какой-нибудь спиритический сеанс. Выходит, надо проверять абсолютно все?

– Мне кажется, стоит объяснить подростку, что бывают ситуации, когда он имеет право на вызов – в некоторых случаях. «А почему я туда должен идти вместе со всеми?» Хотя правильнее было бы сказать, конечно, что мама не разрешает. Но попробуйте заикнуться об этом – сверстники на смех поднимут! А тут еще папа с мамой ругать начнут… Как говорится, только не это.

Взрослым трудно уже представить, как это тяжело – «наезд» родителей, особенно когда тебя в школе достают так, будто с тебя сдирают кожу. Бывают периоды беспросветного одиночества, когда кажется, что тебя никто не любит, даже родители. И в таком состоянии подросток не может понять, что это не так. Он видит внешнее. И на всех бросается. В этот период он живет без кожи, но в броне – броне дерзости, которая его хоть и плохо, но защищает. Сквозь эту броню в маленькую щелочку пробивается лучик света – добрые слова поддержки, сказанные папой и мамой. Как хочется, чтобы этих слов было больше, чтобы подросток захотел делиться с родителями тем, что происходит в школе и в его душе!

Когда меня классе в пятом стали высмеивать за одежду, которая якобы была старомодной, вернее, не соответствовала представлениям одноклассников об одежде, – в тот момент это было для меня шоком, потому что из-за одежды меня не принимали в «общество». Что помогло преодолеть чувство стадности? Стало немного легче, когда поговорила об этом дома и задала себе вопрос: а почему сверстники должны мне диктовать, что надевать, есть, что читать? Но я долго переживала. И если бы мне даже классе в девятом сказали: у тебя одежда просто ужасная, стали бы смеяться, – меня бы это задело. А сейчас – забавляет. Я люблю то, что называют словом «винтаж»: одежду в стиле 50-х, 60-х, 70-х годов. Вообще люблю одеваться так, как комфортно мне самой, чтобы одежда выражала мою личность, а не установку какого-нибудь «кутюрье», страдающего искривлением мозговых извилин. И если сейчас какие-нибудь «супермодные» (но все на одно лицо) девчонки, глядя на меня, начинают, как теперь говорят, ржать в истерике и об стенку биться, мне это иногда даже доставляет удовольствие.

– Знаешь, я пыталась, но все же не смогла понять – почему сегодня так много девочек курит. Как приходит в голову нежным особам лет одиннадцати-двенадцати взять в рот дурно пахнущую сигарету?

– У мальчишек мотив понятен. Я спрашивала ребят знакомых, какой у них был стимул начать курить. Большинство ответов были такие: «Пацаны курили, и я за компанию начал». «Все курят, а я что, рыжий, что ли? Ну а потом не мог отучиться».

А зачем это надо девочкам? Возможно, в какой-то момент тебе кажется, что это выглядит круто. Это позволяет девчонкам выглядеть перед мальчиками как бы более взрослыми. Внешне, конечно. Возможно, нравится пофорсить. Везде ведь висят объявления: табачные изделия лицам до восемнадцати лет не продаются. Считается особым шиком как-то обойти это! Или же показать себя опытной, всё знающей. Например, собирается компания девчонок лет под тринадцать, все из себя модные. Идут по улице. Захотелось коктейлей, алкогольных, разумеется. И вот тут надо сделать вид, что ты все их пробовала, все знаешь. В магазине держаться уверенно. Купить, а потом говорить: «Это фигня, а вот те, что пробовала у Санька, те клевые!» Такой вот дурацкий «выпендр» перед сверстниками. Видимость самоутверждения. Так самоутверждаются животные – у обезьян, например, гамадрилы. Это оскорбительно для человека. Думаю, полезно приучить себя иногда быть вне социума, ну хотя бы денька два побыть где-то наедине с собой – дома, в своей комнате (но без интернета), на природе. Тогда по-другому на себя смотреть начинаешь. Легче переносишь давление толпы.

– Скажи, а трудно подростку молиться так, чтобы ощущать поддержку после молитвы?

– Я бы ответила – смотря как молиться. Хуже всего, когда тебе на все твои неразрешимые вопросы отвечают стандартно: «Молись!» – и ничего не объясняют. Просто механическая молитва, без осмысления, без осознания своих ошибок – вряд ли поможет. У меня было такое, и такая молитва была мне в тягость.

А если человеку хорошо от молитвы – то да, конечно, поможет! Самое главное, это сознание, что ты не одна и с тобой в принципе ничего плохого случиться не может. Ты в безопасности. В любом месте и в любое время. Что Бог тебя слышит и всегда поможет. Но не знаю, как к такому сознанию прийти. Наверное, у каждого это бывает по-своему.

Кстати!

Если предадим наши ценности -

вымирание станет необратимым

Ольга Безрукова, доцент социологического факультета СПбГУ, на круглом столе, посвященном социальному учению Русской Православной Церкви и ее отношению к ключевым проблемам российского общества, представила журналистам итоги социологического опроса, проводимого группой ученых в 32 странах Европы, включая Россию. Ученых интересовало отношение европейцев к семье и к религии. Оказалось, что в шкале ценностей современных людей эти две вещи четко увязаны друг с другом. Исследования показали, что сегодня все страны Европы условно можно разделить на три группы. Первая – те, где основополагающую роль играют традиционные ценности, такие как семья, дети, религия. Вторая, так называемая промежуточная, – те страны, где традиционные ценности сохраняются, но серьезную конкуренцию им создают так называемые постмодернистские, или либеральные, ценности – свободное время, досуг, самореализация, удовольствия. И третья – те страны, тле либеральные ценности окончательно взяли верх нал традиционными.

В качестве иллюстрации к понятию «постмодернистские ценности» социолог привела наиболее показательные цифры: «Например, в Швеции 63 процента детей рождаются вне брака, а в Дании 73 процента людей – так называемые одинокие домохозяева, то есть в принципе не имеют семьи. Также в этой группе стран от 20 до 32 процентов женщин в возрасте от 30 до 44 лет никогда не имели детей и не желают их иметь».

По словам Ольги Безруковой, результаты исследований, проведенных в нашей стране, также весьма тревожны: «Россия стремительно движется из “промежуточной ” группы в группу стран с постмодернистскими ценностями». «Вопрос о ценностях общества играет сегодня главенствующую роль, – подчеркнула исследователь, – так как это вопрос выживания. Если та ситуация, которую мы наблюдаем сейчас, сохранится, вымирание нашего народа станет необратимым».

Русская пиния