Текст книги "Счастливые шесть пенсов"

Глава XIX
Доктор Франклин

Первые недели моей жизни в Деневуде были похожи на чудесный сон. Большую часть дней я проводила, гуляя по садам и тенистым рощам, исследуя каждый уголок этого замечательного обширного поместья. Я быстро втянулась в домашние хлопоты и старалась помогать миссис Маммер. Мы с ней по-настоящему подружились. Миссис Маммер рассказывала мне о мистере Трэверсе-старшем: тот был преуспевающим торговцем, человеком необычайной доброты и щедрости, все в Филадельфии уважали его, а домочадцы искренне любили. И вот он оставил богатейшее поместье и несколько торговых кораблей своему единственному сыну.

В поместье было множество лошадей и домашнего скота. Было здесь очень много слуг, и каждого из них работящий и уважаемый управляющий мистер Маммер знал по имени. Мистер Маммер был безупречно вежлив, но очень сдержан и немногословен, зато добродушная болтушка миссис Маммер говорила за двоих.

Вопреки этой идиллии всё сильнее чувствовалось приближение войны. Вскоре мы с миссис Маммер едва могли говорить о чем-то другом. Все новые и новые новобранцы отправлялись пополнить ряды армии генерала Вашингтона. Мы видели их часто: Деневуд стоял недалеко от большой дороги, и по ней шли и шли колонны мрачных людей, вчерашних фермеров и плотников. Не было и следа былого веселья, не было больше места задиристым шуткам в адрес англичан. Теперь, когда война подошла совсем близко, за красивыми знаменами и патриотическими речами все отчетливее проступал ее страшный оскал.

Стояло лето, и в Деневуде вовсю шла заготовка запасов на зиму. Миссис Маммер говорила, что от Деневуда зависят очень много людей, и потому мы должны хорошо подготовиться к зиме, а мистер Маммер как-то обмолвился: «В дни мира готовься к войне».

Огромные запасы муки, зерна и овощей были уложены в подвалах, а входы в подвалы были надежно скрыты от посторонних глаз. Мудрая миссис Маммер распорядилась сделать тайники, хотя тогда я не понимала, зачем это нужно.

Я помогала всем, чем могла: делала варенье, консервировала овощи, всячески хлопотала по дому. Миссис Маммер говорила, что просто не представляет, как раньше управлялась без меня. Мы вставали с первыми петухами, но среди этих забот дни пролетали быстро.

Братца Джона мы видели редко. Он прилетал галопом, без предупреждения и чаще всего – просто за свежей лошадью.

Осенью и в начале зимы монотонную жизнь Деневуда часто украшали встречи: братец Джон приводил офицеров, однажды в гостях у нас был сам доктор Бенджамин Франклин. Я робела перед встречей с этим великим человеком, вторым после генерала Вашингтона во всей американской армии, но он был так добр и обходителен, что я была очарована.

Однажды, ясным зимним утром в дверь постучали. На пороге стояли две девочки чуть старше меня, мальчик, мой ровесник, и совсем маленькая девочка лет пяти. Я пригласила их в дом, а миссис Маммер угостила всех горячим шоколадом.

Дети оказались дальними родственниками братца Джона, тоже Трэверсами. Их мать давно умерла, а отец сражался в армии генерала Вашингтона. Он написал детям и приказал немедленно отправиться в Джермантаун – здесь было безопаснее, чем в их доме в Нью-Джерси.

Я была рада им, особенно маленькой Пегги. Мальчишка по имени Барт тоже был славным, хоть и немного заносчивым. А вот старшие сестры, Полли и Бетти, нравились мне меньше: их интересовали лишь прически и наряды, ко всему остальному девочки были равнодушны.

Хотя малышке Пег было всего пять, но именно с ней я сдружилась больше всего. Это была славная добрая девчушка, любознательная и шустрая. Правда, она заикалась, и из-за этого старшие сестры ее порой дразнили.

Наступила весна, за ней пришло лето. Хотя все вокруг давно только и говорили, что о войне, она всегда казалась чем-то очень далеким. Но в сентябре война появилась у нас на пороге.

Мистер Маммер прибежал бледный и сообщил, что британские войска вступили в Филадельфию. Миссис Маммер быстро спрятала все столовое серебро, скатала турецкие ковры, распорядилась снять картины и дорогие портьеры. Все ценности были спрятаны.

Лошадей и скот укрыли в лесу. Едва мы закончили спешные приготовления, на подъездной дороге раздался стук копыт мчащихся галопом лошадей, и через минуту в дверь забарабанили:

– Откройте! Откройте именем короля!

Глава XX
Я приобретаю врага

На крыльце стояла группа офицеров, за ними – толпа усталых и голодных солдат. Один из офицеров, по фамилии Бланделл, потребовал еды для всех и свежую лошадь для себя. Наш темнокожий слуга Чарли отправился на конюшню и привел жалкую клячу – уж не знаю, где он ее взял.

– Что это за дрянь? – с отвращением спросил Бланделл, разглядывая бедное животное.

– Это л-лошадь, он х-х-хорошая, – робко произнесла малышка Пег.

Раздался грубый хохот.

– А ты д-думал это м-м-медведь, Бланделл? – передразнил один из офицеров.

Бланделл зло прищурился, и я заволновалась.

– Большинство наших лошадей увели, сэр, – сказала я и повернулась к мальчику. – Чарли, ты уверен, что это самая лучшая лошадь из тех, что остались на конюшне?

– Ясное дело, мисс! Самая лучшая. Все самое лучшее для господ англичан.

– Она вообще не сдохнет по дороге в Филадельфию? – не унимался Бланделл.

Офицеры начали подшучивать над своим капитаном, мол, не боится ли он связываться со столь грозным зверем, и, наконец, он разозлился не на шутку.

– Ну все, довольно!

Но едва Бланделл вскочил в седло, кляча вдруг начала яростно брыкаться, вставать на дыбы, пытаться укусить седока. Тот спрыгнул, едва устоял на ногах, и офицеры захохотали еще громче. На свою беду, я тоже не смогла сдержать улыбки при виде жалкой клячи, давшей отпор напыщенному капитану.

Но Бланделлу было не до смеха. Он догадался, что под седлом была спрятана колючка, разразился гневными проклятиями в адрес «грязных мятежников» и обещал избить Чарли по возвращении. С этими словами он вскочил на ту лошадь, на которой приехал, и спешно ускакал в Филадельфию. Его отряд разместился в нашем доме. Надо сказать, солдаты держались вежливо и старались как можно меньше беспокоить нас. Я заняла комнату братца Джона, а малышка Пегги – соседнюю, комнату его отца. Все было довольно неплохо, насколько вообще могло быть на войне, но однажды настал страшный день.

Я хлопотала на кухне, как вдруг услышала крик, полный боли. В кухню вбежал наш слуга Чарли, с перекошенным от ужаса лицом.

– Спасите меня, мисс! – он повалился мне в ноги. – Тот человек вернулся, он собирается избить меня.

В ту же минуту в комнату ворвался Бланделл с хлыстом в руке.

– Прочь с дороги! – закричал он на меня. – Убирайся, или и тебе достанется!

– Нет, вы не тронете мальчика! Пег, беги, позови офицеров!

Вне себя от ярости, он оттолкнул меня к стене и занес хлыст над Чарли. Но удара не последовало: чья-то сильная рука сгребла его за воротник и отбросила на дощатый пол. Передо мной стоял братец Джон.

Дрожа от гнева, Бланделл поднялся на ноги:

– Я капитан Бланделл, и ты за все мне ответишь, грязный мятежник!

– Не стану я драться с ничтожеством, поднимающим руку на женщин и детей. Скорей я прикажу моим слугам вышвырнуть тебя отсюда.

– Слугам? Так вот ты кто – Джон Трэверс, вражеский шпион!

В эту минуту в комнату ввалились шестеро офицеров: их привела Пегги.

Братец Джон приветливо им улыбнулся:

– Доброе утро, джентльмены.

Бланделл заорал в ярости:

– Это Джон Трэверс, правая рука Аллена Мак-Лейна! Хватайте его! Взять мятежника!

Джон ловко увернулся от протянувшихся к нему рук и выскочил в коридор. Путь в двери был отрезан. Брат бросился по лестнице наверх. Я бежала за ним по пятам, изо всех сил стараясь не отставать.

Раздались выстрелы, следом крик «не стрелять!». Джон взбежал на третий этаж и бросился в свою комнату – ту, которую теперь занимала я.

Преследователи были уже в коридоре, видели, куда он скрылся, и бросились к двери. Я встала у них на пути:

– Это моя комната! Вы не смеете врываться сюда!

Но Бланделл оттолкнул меня и вышиб дверь. В комнате никого не было.

Глава XXI
Полуночный кошмар

Преследователи перевернули комнату вверх дном, но не нашли ничего. Потайных дверей в комнате не было, окна были плотно закрыты. Отчаявшиеся офицеры выходили из комнаты, кто посмеиваясь, кто ломая голову над тем, что произошло. Мне и самой ничего не шло на ум, кроме рассказов бабушкиной домоправительницы Марлетт о волшебниках и колдовстве.

Остаток дня прошел более-менее спокойно. Уложив в постель малышку Пег, я вернулась в свою комнату, и уже приготовилась переодеться ко сну, как вдруг заметила на столике клочок бумаги – я точно помнила, что его здесь не было.

Удивленная, я взяла его в руки.

«Не беспокойся обо мне, ночуй сегодня с Пегги.

Д. Т.»

Я лежала в комнате Пегги и от волнения никак не могла заснуть. Вдруг при слабом лунном свете я разглядела у окна силуэт мужчины в военной форме. Это был братец Джон.

– Тише! – прошептал он, подходя к кровати. – Выслушай меня, пожалуйста. – Он говорил так тихо, что не потревожил спящую рядом Пегги. – За час до рассвета разбуди всех домочадцев. Возьмите запас еды на день-два и спрячьтесь в погребе. Здесь скоро разразится битва, я приехал как раз для того, чтобы вас предупредить.

Ни разу на моей памяти брат не был так серьезен.

– А как же ты?

– За меня не бойся, сестра. Ну, до встречи!

Стояла полночь, до рассвета оставалось не меньше четырех часов. Вдруг в дверь нашей с Пег комнаты постучали: это были Полли и Бетти, обе в слезах. Они слышали выстрел, видели бегущего к лесу человека и британских солдат, спешно и без единого слова покинувших Деневуд. Они были перепуганы, но я куда больше страшилась за брата.

Кое-как успокоив девочек, я бросилась к миссис Маммер. Она подняла мужа, и мы вместе стали готовиться. Все слуги были разбужены, запасы воды и продовольствия собраны. За полтора часа до рассвета в полной тишине мы все спустились в подвал.

Мне было очень тревожно: казалось, что-то не так, но что же именно? Внезапно страшная догадка поразила меня: Барт! Я не видела его, и оказалось, ни сестры, ни слуги тоже его не видели. Кто-то должен был вернуться в дом за ним! Но никто не вызвался, даже мистер Маммер, – никто, кроме маленькой Пег. Несмотря на все возражения, я отправилась сама.

Я быстро обходила коридоры и громко звала Барта. Никто не откликался. Было тихо, все поля были скрыты густым туманом. Внезапно туман прорезали огненные вспышки и загремела канонада. Я метнулась обратно в подвал. Несколько часов мы сидели, затаив дыхание от ужаса: битва за Джермантаун разразилась прямо над нашими головами. Порой наступало затишье, и тогда нам казалось, что кошмар окончен, – но через мгновение грохот возобновлялся с новой силой.

Я горячо молилась за братца Джона. Он наверняка был в самой гуще сражения. Миссис Маммер держалась лучше всех, она старалась нас подбодрить и успокоить.

К вечеру канонада стихла, и мы с мистером Маммером отважились выбраться из погреба.

Дверь в одну комнату была заперта.

– Пойдемте отсюда, мисс, – испуганно прошептал мистер Маммер. – Я точно помню, что оставлял все двери открытыми.

– Но мы должны посмотреть, кто там! Вдруг это Барт?

– Нет, мисс, здесь что-то нечисто…

Я не стала слушать. Осторожно открыв дверь, я увидела распахнутое окно и лежащего на полу человека. Одного взгляда было достаточно. Я рухнула на колени. Постанывая от боли, на полу без сознания лежал братец Джон.

Мы с мистером Маммером подняли его и с трудом понесли наверх. Не знаю как, но мы справились. Когда Джона уложили на мою кровать в его прежней комнате, мистер Маммер побежал за женой – она умела врачевать.

Миссис Маммер прибежала бегом, и без лишних вопросов и причитаний взялась за дело: промыла и перевязала рану на голове Джона.

В какой-то момент он открыл глаза, слабо улыбнулся нам – «я в порядке» – и снова провалился в забытье.

Постанывая от боли, на полу без сознания лежал братец Джон.

Минуту спустя на подъездной дороге послышался топот копыт. Мы переглянулись: были это друзья или враги? Чем же закончилась битва?

Ответом нам был громовой стук в дверь:

– Откройте именем короля!

Глава XXII
Хитрая крошка Пегги

Это была страшная минута. Мы переглянулись:

– Если это капитан Бланделл, мы пропали!

Я бросилась на лестницу – да, это были его люди. В ужасе я вернулась в комнату. Ни я, ни миссис Маммер не знали, что делать.

– Что случилось? – это сказал братец Джон.

Я бросилась к нему:

– Британцы в доме, внизу…

– Тише, не волнуйся, – Джон сделал попытку подняться с постели, но тут же откинулся на подушки. – Надо же, похоже, ни на что не гожусь…

Он прикрыл глаза и затих на минуту, мы решили, что это очередной обморок, но Джон заговорил:

– Вылейте тазик с водой и спрячьте кровавые бинты. Никто не должен догадаться, что вы спасали раненого.

Мы выплеснули воду в окно и все убрали. Джон указал рукой на кресло у противоположной стены.

– Помогите мне добраться до кресла. Пожалуйста, миссис Маммер, не спорьте.

Мы обхватили его с двух сторон и с трудом довели до кресла.

– Теперь, миссис Маммер, идите на кухню и спрячьте тряпки так, чтобы их никто не нашел. – миссис Маммер вышла. – Ты, сестренка, останься. Теперь все зависит от тебя. Об этом секрете никогда не знал никто, кроме меня и моего отца. Ты будешь третьей.

Я испуганно теребила его ладонь. Голос брата слабел.

– Видишь стеллаж с книгами? Возьми третью книгу слева со второй полки. За ней гвоздь. Поторопись, я могу снова потерять сознание.

Я кинулась к полке и нащупала гвоздь.

– Поверни его вправо, два раза… – и, к моему ужасу, Джон закрыл глаза и сполз с кресла на пол.

С трудом взяв себя в руки, я повернула гвоздь, как сказал брат. Внезапно стеллаж отъехал в сторону, открыв проход в маленькую комнату, скрытую за ним. Я поняла, наконец, что должна делать, обняла брата и, собрав последние силы, перетащила его в тайник.

И тут из коридора раздался голос, который я больше всего боялась услышать.

– Мисс Беатрис, откройте, это капитан Бланделл!

Я тихонько задвинула стеллаж и поставила книгу на место. Постояла полминуты, пытаясь унять колотящееся сердце.

Тяжелый стук в дверь повторился.

– Мисс Беатрис, вы оглохли?

– Что вам нужно?

– Немедленно идите за мной.

Я отперла дверь, Бланделл с усмешкой поглядел на разобранную постель.

– Так-то вы переносите тяготы войны, мисс! Нежитесь в кроватке среди дня…

Я ничего не ответила и спустилась за ним в переднюю. Там было множество солдат. Бланделл властно распорядился не спускать с меня глаз, но тут вперед выступила миссис Маммер.

– Где ваши манеры, сэр? Немедленно отпустите юную леди в ее комнату!

– Молчать, женщина! Здесь распоряжаюсь я.

– Вы не смеете распоряжаться в этом доме!

Не знаю, чем окончилось бы противостояние храброй миссис Маммер и разъяренного капитана, но тут к нему подошел солдат:

– Полковник Таунтон, сэр. Он прибудет с минуты на минуту и намерен квартировать в этом доме.

Капитан нахмурился: полковник Таунтон был, разумеется, вышестоящим командиром. Весть о прибытии полковника произвела разительную перемену в поведении солдат: они прекратили галдеть, повставали с пола, где уже было улеглись в ожидании ужина, и через минуту уже стояли навытяжку и переговаривались шепотом. Похоже было, что полковник не разделяет отношения Бланделла и его людей к дисциплине. Это вселило в меня надежду.

Воспользовавшись всеобщей суматохой, я поспешила вернуться в свою комнату. Заперев за собой дверь, я кинулась к книжной полке и проворно открыла тайник. Я думала, что увижу братца Джона на полу – так, как я его оставила, – но, к счастью, он переместился на узенькую кровать в углу тайной комнатки. Увидев меня, он светло улыбнулся.

– Слава богу, тебе лучше! – я взяла его за руку.

Брат был еще бледен и слаб, но уже больше походил на себя прежнего.

– Я отключился, прости. Грохнулся в обморок, как чахлая барышня. Как же ты смогла меня перетащить?

Я вкратце рассказала, что произошло.

– Ты самая храбрая девушка, сестрица. Ты спасла мне жизнь.

Брат поведал мне о том, о чем я теперь сама догадывалась: именно в этой тайной комнате он скрылся от преследователей в прошлый раз.

Чтобы моя комната осталась заперта изнутри, я вышла из тайника через то помещение, где жила малышка Пег. Крошка бросилась ко мне, заплаканная. Она протягивала мне своего игрушечного солдата, которого, перед тем как укрыться в подвале, она оставила на окне. Кукла была прострелена. Я успокоила маленькую кузину, сказав, что храбрец отдал жизнь за свободу своей страны, и мы всегда будем помнить его.

Когда стемнело, я тайком пронесла брату поесть. Чтобы не оставлять в комнате пустую миску и не вызывать подозрений, я решила тут же отнести ее на кухню. Я тихо шла по полутемному коридору, не чувствуя ни малейшей опасности, как вдруг из тени передо мной выступила высокая фигура. Капитан Бланделл схватил меня за плечо:

– Что это?

– Как видите, пустая миска! – я старалась говорить спокойно.

– Кого же вы кормили из нее?

– Если я скажу, что кошку, вы все равно не поверите. Так что толку отвечать?

В этот момент из соседней комнаты раздалось тихое мяуканье. Честно говоря, я удивилась намного больше, чем капитан. Он отпустил меня и, не сказав больше ни слова, сбежал вниз по лестнице.

Я осторожно приоткрыла дверь: из-за порога хитро улыбалась малышка Пегги.

– Х-хорошо, что я н-не з-заикаюсь, к-когда мяукаю, – улыбнулась она.

Глава XXIII
Я обращаюсь к полковнику

Та встреча с капитаном Бланделлом в коридоре была лишь первой из многих: он явно что-то подозревал и не спускал с меня глаз. Правда, теперь, когда в доме был полковник Таунтон, капитан не осмеливался вести себя так грубо, как прежде, и все-таки мы с миссис Маммер чувствовали большую опасность. Мне становилось все труднее проносить брату еду: нередко ему приходилось проводить весь день на молоке и краюхе хлеба. Я пронесла в комнату котенка, чтобы, насколько возможно, отвести подозрения. Но это едва ли помогало: брат поправлялся, набирался сил, и поэтому аппетит у него был волчий.

Полли и Бетти совершенно точно не знали о его присутствии в доме, но насчет малышки Пегги я была не так уверена. Она была так мала, так сильно ко мне привязана и все время вертелась поблизости. Нам с миссис Маммер случалось говорить по душам, забыв о ее присутствии. Я носила еду для брата, не заботясь о том, видит ли меня малышка Пег.

Однажды, увидев, что капитан Бланделл покинул дом, а остальные собрались в столовой, я воспользовалась моментом, чтобы пронести побольше еды братцу Джону и заодно забрать скопившуюся в тайной комнатушке гору посуды. Ее необходимо было вынести, пока Бланделл был в отъезде. Но стоило мне выйти в коридор, как я столкнулась с капитаном лицом к лицу. Он не скрывал злобного торжества.

– Что ты скажешь мне на этот раз, маленькая лгунья? Что это все для котенка? Теперь ты не отвертишься, я обыщу комнату.

– Нет, сэр. Вам я этого не позволю!

– Но обыск, безусловно, состоится, – осклабился он.

Я сложила посуду прямо на полу и направилась прямиком в столовую, где в этот момент находился полковник Таунтон. Бланделл был озадачен и слегка растерян.

Полковник сидел во главе стола. Я остановилась в дверях, и разговоры стихли.

Полковник посмотрел на меня:

– С кем имею честь?..

– Это мисс Беатрис Трэверс, сэр, хозяйка этого поместья, – доложил один из молодых офицеров.

Полковник встал, поклонился:

– Присядьте, прошу вас. И позвольте выразить вам благодарность за гостеприимство.

– Благодарю вас, сэр, но я не займу много вашего времени. Я лишь пришла попросить об одолжении.

– Я к вашим услугам, мисс.

– Очень прошу вас, сэр, обыскать мою комнату, чтобы покончить с постоянной слежкой этого, – я указала на капитана, – джентльмена.

Бланделл, пунцовый от стыда, мялся на пороге.

– Обыскать вашу комнату?! – изумился полковник.

– Я прошу вас, сэр. Это необходимо. Сейчас я не могу даже покормить котенка, чтобы при этом не быть уличенной в укрывательстве какого-нибудь шпиона.

– При чем здесь кот, – зло прошипел Бланделл. – Вы несли стопку тарелок высотой до подбородка.

– Вы пользуетесь нашей столовой, сэр. Что ж, пожалуйста, располагайтесь. Но что же удивительного в том, что мы теперь едим у себя?

– Мне жаль, что мы стесняем вас…

– Полковник, эта маленькая лгунья…

– Выбирайте выражения, Бланделл! – прикрикнул полковник Таунтон.

– Сэр, все в порядке. Я лишь прошу вас обыскать мою комнату, чтобы покончить с надзором.

Но полковник был настоящим джентльменом, и потому не мог на это пойти. Взгляд его остановился на Пегги.

– Подойди сюда, малышка! – он подхватил ее и посадил на колени. – У меня дома дочурка твоего возраста. Хочу спросить тебя. Обещаешь ответить честно?

Пегги кивнула.

– Есть ли в этом доме раненый солдат?

От волнения Пег стала еще сильнее запинаться:

– Д-д-да, сэр.

Пегги достала из-за пазухи простреленную куклу.

– Что я говорил! – завопил капитан.

– Тише, Бланделл. Этот солдат, он сильно болен?

– Х-хуже, с-сэр. Он м-мертв.

– Мертв?! Но где он?

– З-з-здесь. – Пегги достала из-за пазухи простреленную куклу.

Стоит ли говорить о том, что от хохота сотряслась вся комната, и о том, что никто не стал обыскивать мою?

Капитану Бланделлу было приказано оставить нас в покое, и он повиновался. Но он затаил великую злобу и однажды едва не отомстил нам – да так, что мне до сих пор страшно об этом вспоминать.