Текст книги "Пятиклассники"

13

Наконец-то выдалось хоть какое-то время сходить к Оле, посмотреть на собаку.

Я договорился, что после тренировки сразу приду к ней.

Тренировка же выдалась интересная.

– Сегодня будем биться, – изрек Виктор Алексеевич сразу после построения.

Это оказалось настолько неожиданным, что многие из нас просто растерялись. Боями мы занимались впервые.

– До одного укола, – продолжал между тем Виктор Алексеевич, – По круговой системе. Каждый с каждым.

Я огляделся. Нас собралось девять человек. За прошедшее время больше половины записавшихся отсеялось. Таким образом, на каждого приходилось по восемь противников. Разве только Алешка, его Генка вскорости после несостоявшейся драки притащил в секцию, еще пока не участвовал. А остальные надели колеты и маски, и в бой.

Одновременно проходило три поединка под наблюдением свободных от боев фехтовальщиков. Они и отмечали количество побед и поражений.

Первый мой противник – Денис Медынский из восьмой школы – невысоконький, но ужасно вертлявый. Он сразу рванулся в атаку и до того стремительно, что мне пришлось отступать до самого края дорожки. Ну, уж нет, так не пойдет. Я поймал его клинок на гарду и, вытянувшись в длинном выпаде, проскользнул под шпагой. Туше!

Следующий – Сашка Нечаев. Он в основном стремился ударить клинком по клинку, но в атаку не переходил. Совершенно бессмысленное бряканье. Но, не мог же он защищаться бесконечно. Я решил провести атаку в почти его манере. Сильный удар по Сашкиному клинку, отбросивший его в сторону, и быстрый выпад. Сашка шагнул было назад, но наконечник шпаги дотянулся до колета. Туше!

Ага, у меня уже две победы. А как дела у других. Генка – одного победил, а со вторым еще пока не закончил. Хотя его дело плохо. Андрюшка Федин победил двоих, и сейчас, как и я отдыхает. Теперь мне пришлось следить за боем Медынского и Виталика Картышева. Медынский снова попробовал стремительную атаку. На этот раз его противник пропустил Дениса мимо себя и быстро нанес встречный укол. Надо бы запомнить. Насколько я помню, следующий бой у меня с ним.

Так и оказалось. Этот бой протекал на удивление неторопливо и размеренно. Виталик не особо стремился к нападению, похоже, лишь ожидал моей ошибки. Надо что-то придумывать. Что же делать? У меня не такой уж богатый опыт. Это ведь только первые поединки. А если провести перевод. Виталик отклонился от укола. Его шпага устремилась ко мне. Забыв все правила защиты, я размашисто отмахнулся от клинка и, шагнув назад, свалился на пол.

– Поднимайся, – голос Виктора Алексеевича прозвучал неожиданно сердито, – и не забывай о технике.

О какой еще технике? Мы ж тренируемся всего пару месяцев. Скорее всего, еще и не все приемы изучили.

– Пользуйся изученными защитами.

И вот мы снова стоим друг против друга. Выпад – защита. Выпад – уклонение и укол в руку сверху. Туше!

Игорь Максимов – пожалуй, самый опытный из наших фехтовальщиков. Он единственный, кто еще не пропустил ни одной тренировки. Это сказалось. Достаточно быстро он обошел мою защиту. Шпага его нашла цель, больно ткнув в грудь.

Еще один передых. Сражались Генка и Андрюшка. Генка победил легко и быстро. Грузный Федин не успел уследить за Генкиным клинком.

Против меня вышел высокий худой эстонец Валдо Лерг. За внешней медлительностью у него скрывались короткие стремительные атаки. Примерно так же мгновенно жалит оса. Я еще в деревне заметил: сидит она себе и сидит спокойно, но стоит на нее замахнуться, как гвоздем вдарит. Так и Валдо. Медленно, и вроде бы, лениво блокировал мою шпагу и тут же – выпад. Моя защита звякнула о его клинок только после того, как укол достиг цели.

Генка. Ну, этого-то я хорошо знаю. Думаю, проблем с ним не будет. Однако, все оказалось не так уж просто. И когда он только успел натренироваться? Атака —защита – контратака. Шаг вперед – показ укола – защита – шаг назад – защита. Выпад. Туше! Совершенно неожиданно шпага моя ткнулась в грудь Генки.

Перевел дух. Мне осталось еще два боя. А волосы под маской уже слепились в сосульки от пота. Жарко все-таки в маске. Да и тело под колетом ужасно чешется. Надо же, мы на тренировках тоже время от времени колеты надеваем. Почему ж там так не потеется?

Вот и Андрей. Генка его легко одолел. И мне как-то негоже хуже его сражаться. Неожиданно, схватка получилась упорной. Андрей беспрестанно атаковал. И как только он не устал? Четвертая – шестая – седьмая – оппозиция гардой – уклонение – выпад. Туше!

Владимир Воюш. Неужели, последний бой? А как же тогда на соревнованиях? Там и боев больше, и счет не заканчивается одним уколом. А ведь он тоже устал. Вперед – в бой. И тут же звон клинков словно стал веселей. Володька бился как-то беззаботно что ли. Я и купился на эту беззаботность – моментом схлопотал укол.

Таким образом, мне удалось набрать только пять очков. У Генки – шесть. Ничего себе.

– Завтра не опаздывать, – подводя итоги, проговорил Виктор Алексеевич.

– Как это? У нас же нет завтра тренировки.

– Теперь есть. Разве я еще не сказал? У нас скоро соревнование. Поэтому тренировки теперь будут каждый день.

Ничего себе. Интересно, а кто будет участвовать? Вряд ли кто из нас.

– Участники соревнования определятся, – продолжал между тем Виктор Алексеевич, – в процессе всех дальнейших тренировок. А сейчас все свободны.

– У меня дела, – проговорил я, выходя со стадиона.

Генка ничего не спросил, а просто помахал мне вослед. Они с Алешкой куда-то собрались. Я остался один. Почему-то я был несказанно рад этому. Теперь никто не помешает мне прийти к Оле в гости. Во всяком случае, никто не будет надо мной смеяться и впоследствии тыкать пальцем. А, вообще, Генка способен на это. Мне кажется, что ему самому хотелось бы подружиться с Олей.

Я и не заметил, как добрался до Олиного дома. Кнопка звонка отозвалась мелодичным перезвоном.

И сразу в ответ на звонок раздался заливистый лай. Ага, собака уже встречает. Здорово. Но мне почему-то сейчас совсем не до собаки.

Это ж надо, если раньше с Генкой мы просто так палками махали. Сражались то есть. А сегодня – почти по всем правилам фехтовали. И это – незабываемое впечатление.

Мохнатая рыжая маленькая собаченция выскочила ко мне из открытой двери. Оказывается, Оля уже отреагировала на мой звонок.

– Проходи.

– А мамы твоей не будет?

Оля не ответила. Она уже скрылась в комнате. Я последовал за ней. Меня встретила несколько приглушенная музыка. Оля сидела у пианино и энергично брякала по клавишам.

Я устроился на диване, старательно делая вид, что мне интересно

Звучало что-то классическое. Неудачное сочетание. Моя усталость после столь бешеной тренировки и музыка. Глаза непроизвольно начали слипаться. Не хватало мне еще уснуть.

Все, больше не могу. Я поднялся и сделал несколько шагов.

– Ты чего это?

– Оль, давай как-нибудь в другой раз, – пробормотал я, одеваясь.

Хлопнула за мной дверь, и я поплелся домой.

14

Зря я переживал по поводу моего выступления на елке. Оказалось, что выступать мне было нужно только перед малышней с первого по четвертый класс. На нашем празднике эта роль отводилась не мне. Так что я мог, и должен был, придумать новогодний костюм. Конечно, лучшим костюмом стала бы та же самая шинель. Но ведь праздновать же мы будем не на улице, а в теплой школе. Так что костюм солдата в шинели явно не годится.

Что же тогда придумать?

Может, папа что-нибудь посоветует?

– Да уж, задал ты мне задачу, – папа даже поднялся с кресла, – а почему бы тебе не одеться, как в прошлом году, мушкетером?

– Ага, мушкетером… – я сразу прервался, так плаксиво вдруг зазвучал голос.

– А что такого? – он нетерпеливо обернулся к телевизору.

Как, что такого? Он разве не помнит, что тот мушкетерский костюм был предназначен только для одного праздника. Да и выброшен он уже давно, сразу после окончания смены в лагере. Шляпа еще тогда, почти на следующий день, вся смялась. Бумажное перо разорвалось на мелкие кусочки – не слишком крепкое же было. Пластмассовую шпагу летом стащили. Я тогда гулять убежал. Домой лень было заходить. Так я ее на форточку в кухне положил. Благо на первом этаже. Разве только плащ мог еще где-то в кладовке валяться. Правда, при переезде я его все-таки не видел.

А, впрочем, зачем мне вспоминать про старый костюм, когда у меня есть доспехи, почти полные. Оставалось только примерить.

Решено. Я принялся за поиски. Перерыл всю кладовку. Нет нигде доспехов. Куда они могли деться?

– Пап, ты не видел моих доспехов?

– Чего не видел? – вид отца был настолько ошарашенным, что заподозрить его в какой-то причастности к исчезновению моего богатства не представлялось ни малейшей возможности.

Может, тетя Лара знает?

Хочешь – не хочешь, но надо идти к ней. Она как раз на кухне посудой брякала – ужин готовила. Что там говорить, готовить она любила, да и умела. Мама тоже умела готовить, но не очень-то и любила. Чаще папа, встречая маму с работы, что-то колдовал у плиты. Довольно неплохо у него получалось.

Вот и оставались бы мы с ним вдвоем.

Зачем нам эта Лара?

Но, она уже была тут, и никуда от этого не деться.

Еле-еле переступая ногами, я направился на кухню. Хорошо еще, что это не та кухня из малосемейки, где постоянно кто-то околачивался.

Лара стояла у плиты, где на сковородке громко скворчала жарящаяся курица, распространяя вкусный запах по всей кухне. Как только вся квартира не пропахла этим ароматом?

– Тетя Лара?

– Сейчас, Слава, еще немного, и будем кушать.

Она почему-то все время говорила «кушать». Как это меня раздражало. Что я, маленький?

– Я не про ужин.

Тетя Лара повернулась ко мне. Лицо ее, раскрасневшееся от жара, озарила улыбка.

Вообще, могла бы и не улыбаться, – непроизвольно мелькнула мысль.

– А о чем тогда? – она на мгновение повернулась к плите, что-то пошевелила на сковородке.

От этого вкусный запах только усилился. Сейчас он, наверное, уже наполнил всю квартиру.

Я непроизвольно сглотнул слюну. Не хватало еще, чтоб тетя Лара заметила. Но она или не обратила внимания, или на самом деле не заметила. Между тем, насколько я мог видеть, ужин был готов.

– Давай за стол, – тетя Лара обтерла руки фартуком, – Там и поговорим.

Сразу говорить не хотелось. Рот старательно занимался поглощением пищи.

– Слава, не молчи. Что у тебя?

Ага, не молчи. А вдруг она все выбросила. Что тогда? Хотя, как она могла выбросить? К машине же мусорной я хожу. Моя это обязанность. Значит, доспехи где-то дома.

– Тетя Лара, а вы не видели моих доспехов?

– Доспехов? – тетя Лара задумчиво нахмурилась, есть у нее такая привычка, – Это те железки, что ты еще осенью принес?

Ладно, пусть будут железки. Главное, что знает про них. Скорее всего, поможет и с их местонахождением.

– Ага… Они самые. Не знаете, куда они подевались?

– А как же, конечно знаю. Они в тумбочке, на балконе.

Я чуть не заорал от досады. Надо же, на балконе… Балкон же на зиму заклеен. Туда не проберешься. Да, и проберешься, не особо это поможет. Теперь там снегу по колено. Не то, что к тумбочке не пробраться, а и просто выйти не получится.

– А зачем тебе?

– Хотел новогодний костюм сделать, – хмуро отозвался я.

– Да, уж, не повезло тебе, – оторвался от тарелки папа, – А, может, оно еще и к лучшему?

– Как это?

– А так. Для новогоднего костюма это железо все равно не годится. Тяжело в нем и неудобно. Ни поплясать, ни хоровод водить. Никуда не годится…

– Да, – подхватила тетя Лара, – на праздник надо что-то более легкое и… красочное что ли.

– Что же мне тогда делать?

– А когда праздник?

– Всего десять дней осталось, – я уткнулся в тарелку.

– Это ж – целая вечность, – усмехнулся папа и умчался в комнату, к телевизору.

– Ничего, Слава, – тетя Лара слегка взъерошила мне волосы, – что-нибудь придумаем.

Лежа в постели, я все представлял, что они смогут придумать. Мама бы обратилась к подруге – Клавдии Иосифовне – та работала в ДДК – Детском дому Культуры. Она всегда мне костюмы приносила. Еще в детском саду. Какие-то театральные. А сейчас нам туда дорога, скорее всего, закрыта. Так что не видать мне больше классных костюмов. Впрочем, и в прошлом году уже обошлись без тети Клавы. Костюм мушкетера сами же сделали. И тут должны бы справиться.

Мысль опять повернулась к шинели.

Может, все-таки ее?

Нет, это никак не подходит. Не буду же я в пальто по залу скакать. Снять его все равно не получится. И что тогда это будет за праздник? Одна насмешка…

* * *

Надо же, тетя Лара все-таки придумала. И, причем, почти в том же ключе, что и моя шинель. Со своей работы она принесла погоны майора – это такие, с одной большой звездочкой и двумя полосками, папа их назвал просветами, офицерский ремень и фуражку.

Ни чего себе.

Интересно, где это она так работала, что могла позволить себе почти полную армейскую форму. Мельком я слышал, что где-то на приемке. Но, что за приемка такая, где она – никаких сведений.

Неужто, что-то секретное? Слово «секретное» взрослые говорили, чуть ли не шепотом и оглядываясь по сторонам.

Но не в этом дело. Теперь нужно было как-то приспособить все это к новогоднему костюму. Погоны погонами, но их еще надо как-то и куда-то пришить. Не использовать же шинель. Гимнастерку бы мне. Но где ж ее взять?

Спасла положение опять же тетя Лара. Откуда-то их груды одежды, она вытащила ярко-зеленую рубаху. Я о ней почти забыл. Сама по себе рубаха была ужасно неудобной: колючей, да и надевалась через голову. Короче, не нравилась мне эта рубаха. Вот и пряталась в глубине вещей.

– Вот то, что нам надо, – удовлетворенно проговорила мачеха.

– Совсем она не похожа, – сморщился я.

– Зачем тебе настоящую? – поинтересовался папа, – ты не в армии служить собираешься, а на праздник костюм готовишь. Немного, похоже – и ладно.

Тоже верно. Так, можно и медальки нацепить. Тем более, что у меня был старый, еще с прошлого или позапрошлого года, журнал «Мурзилка». А в нем – все медали за войну. Отыскал я журнал среди бумаг. Опять незадача. Бумага-то в журнале тонкая – мнется и рвется. Как такие медали привесить?

Выход нашелся быстро. А что если наклеить их на картонку? И плотней – не будут скручиваться и обрываться.

Проблема пришла неожиданно: ремень. Офицер, которому он принадлежал, наверняка, был в несколько раз толще и шире меня. Чтоб ремень сошелся на мне и не падал, нужно было проделать несколько новых дырок.

– Жаль, – тетя Лара критически осмотрела ремень, – Как я не подумала об этом. И новых дырок делать нельзя. Неволин просил вернуть ему ремень после праздников.

Приходилось отказываться от офицерского ремня. Неужели, и этот костюм не получается?

– Вот что, сын, – пришел нам на помощь папа, – надевай-ка солдатский.

– Но…

– Никаких, но. Других вариантов все равно нет. Будешь, будто ты из солдат офицером стал.

Ничего не поделаешь. Выхода действительно больше не было.

– Тогда я и фуражку не буду брать, – я решительно отложил головной убор в сторону…

15

Наступил день праздника.

Елка для малышни начиналась раньше нашей. Я вполне успевал после их праздника переодеться. Правда, пришлось нести с собой и свой костюм, и костюм Нового Года.

Спрятал я рубаху с ремнем за сцену, а на себя натянул то одеяние, что мне полагалось по сценарию. Через плечо мне повесили широкую синюю ленту с цифрами 1973 – я ж все-таки Новый Год.

Пристроился я с краю, так, чтоб меня малышне не было видно, наблюдаю, жду условного сигнала, когда мне перед ребятами появиться. И вдруг замечаю, что забыл слова. Этого еще только не хватало.

– Здравствуйте, мои друзья, – шептал я раз за разом, а дальше, ну никак не вспоминалось.

А тут и Каланча рукой машет: выходи, дескать. А куда ж я выйду? Не могу никак вторую строчку вспомнить.

Каланча чуть ли не подпрыгивает.

Пришлось идти.

– Здравствуйте, мои друзья, – я прошел половину положенного пути. Ну, не помню, что там дальше.

Пошел на второй круг руками развожу, словно всех приветствую.

– К вам, – громким шепотом подсказывает Каланча.

– К вам пришел на праздник я, – всплыли в голове следующие слова.

Дальше все пошло без сбоев.

 
– Вы хорошие ребята,
Пионеры, октябрята.
Будем с вами мы дружить,
И стране родной служить.
Хорошо нам всем живется,
Песня звонкая поется.
 

Я выскочил из зала и снова укрылся там, где находился в самом начале праздника. Торопливо снял ленту, костюм. А сам весь трясусь. Ну, думаю, полный провал. Потом вообще засмеют. Явно, не мое это дело – на сцене выступать.

– Молодец, Светлаков, – надо же, Каланча еще и похвалила, – не растерялся.

Пришел черед надевать и рубаху с погонами.

Началась наша елка.

Хорошо хоть никаких слов заучивать не надо. А просто – веселится вместе со всеми. Внимательно оглядел одноклассников. В первую очередь, меня, конечно, интересовали костюмы друзей. Оля выбрала народный костюм, впрямь – сестрица Оленушка, так я ее назвал про себя. Генка пришел просто в маске. Марина изображала клоуна. А Алешка вообще не пришел на елку: они с родителями уехали куда-то за город. Жаль. Ведь, насколько я понимаю, это наш последний именно такой праздник. Более старшие ребята, даже шестых классов, не говоря об остальных, никаких костюмов уже не делали. Да и сама елка у них проходила не в школе, а во дворце. Вроде как, новогодний бал. Значит, нам надо хорошенько повеселиться напоследок.

Мы и старались вовсю.

Но самое интересное произошло в конце праздника, уже после того, как нам раздали новогодние подарки, и стали присуждать отдельные призы за костюмы. Генка, пригорюнившись, стоял в сторонке, провожая всех нас тоскливым взглядом.

– Я же не знал, что за костюмы будут отдельные подарки, – постоянно приговаривал он, теребя в руках маску. – Вот, ничего и не получил.

– Не расстраивайся, – я, как мог, утешал друга, – вот поедем в лагерь, – оказалось, что он тоже, как и я, отправляется в зимний пионерский лагерь, – там мы с тобой точно займем призовые места.

– Третье место присуждается нашим снежинкам, – между тем громко провозгласила Елена Константиновна, почему-то я никак не мог назвать ее в этот момент Каланчой, она была ведущей нашей елки. – Вон, их сколько собралось в нашем зале.

Я огляделся. Действительно, девчонок, одевшихся снежинками, оказалось так много, что можно было бы нагрести целый сугроб.

Снежинкам выдали что-то очень уж небольшое. Оно и понятно: где ж на них всех набрать серьезных подарков.

– На второе место вышел, – тут Елена Константиновна сделала многозначительную паузу, – доблестный майор Светлаков.

Неужели это она про меня? Точно. Но и тут, она умудрилась не назвать меня по имени. В подарок я получил настольную игру. Здорово, будет чем нам с Генкой в лагере заниматься. Обязательно возьму с собой.

– И, наконец, первое место присуждается Оле Першиной за русский народный костюм. И за…

Дальше я не слушал, обратив все внимание на доставшийся Оле подарок.

Ей подарили большущую куклу. Олины глаза счастливо заблестели. Ей и должны куклы нравиться. Девчонка все-таки.

Марина за своего клоуна ничего не получила. И мне внезапно стало жаль Марину. Она же тоже старалась. Почему ее костюм не занял никакого места?

Деревянными шагами я подошел к ней и протянул свой приз.

– Возьми, – сказал я, – будто это тебе присудили второе место.

– А ты?

– Мы обойдемся, – я хлопнул Генку по плечу и спросил, – пошли на горку?

– А может, лучше ко мне, – проговорила негромко Оля, – у меня как раз сегодня день рождения.

Ничего себе. Почему я не знал? Даже как-то неудобно стало. Мы ж все-таки без подарков.

Похоже, эта же проблема волновала и Генку.

– Что же мы тебе дарить-то будем? – проговорил он, засовывая в рот конфету.

– Ничего не надо, – весело перебила Оля, – просто приходите.

И мы пошли.

– Только не надо музыки, – на ходу предупредил я.

– Ага, – рассмеялась Оля, – А то опять уснешь…

Значит, она все-таки заметила, что в прошлый раз я чуть не уснул. Хорошо, что никто не обратил внимания на ее слова. А то еще пришлось бы объяснять, что и как.

Нас снова встретила собачонка. Она скакала вокруг нас, заливаясь веселым лаем и бешено крутя хвостом.

Оле даже пришлось прикрикнуть на нее:

– Тихо ты, Жулька.

– Жулька? – удивленно спросил Генка, – Это что, от слова жулик, что ли?

– Нет, что ты. Жулька – это сокращенно от Джульетты.

– Ага, понятно, – протянул я, хотя, по правде говоря, мне ничего не было понятно.

А потом было весело. Мы ели торт, пили газировку. Даже что-то срезали ножницами.

Но без музыки все равно не обошлось.

Оля сыграла что-то ужасно веселое. Под эту музыку спать явно не хотелось.

– Я тоже хочу, – Генка уселся возле пианино и одним пальцем отстучал Чижика-Пыжика.

От него я никак этого не ожидал.

– А что ты играла в прошлый раз? – шепотом спросил я у Оли.

– «Времена года» Чайковского, – так же шепотом ответила она, – А тебе, не понравилось?

– Понравилось, – уклонился я от ответа, – я просто очень усталый был.

– Хватит шептаться, – подскочил к нам Генка, – пошли все-таки на горку!

Домой я вернулся весь в снегу, но довольный. Хорошая у нас получилась компашка.

Жалко только, что с завтрашнего дня надо быть в лагере…