Текст книги "Жизнь и творчество Винсента Ван Гога. Выдающиеся художники мира"

Глава 18. Антверпен (28 ноября 1885 – 11 февраля 1886)

В Антверпене Винсент арендовал небольшую комнату и с удвоенной энергией стал готовиться к поступлению в художественную академию. В своём первом из этого города письме брату Ван Гог отмечал: «Тут можно писать всё: виды города, фигуры самого разного рода, корабли в окружении воды и неба тонкого серого цвета, но главное – всякую японщину» (545). Под «всякой японщиной» Винсент подразумевал местные доки, портовые сооружения для ремонта кораблей.

Художник любил наблюдать из окна местного английского бара, как портовые рабочие грузят самые разнообразные товары, например шкуры и рога буйволов. И во всём Винсент подмечал контрасты, присущие крупному портовому городу: девушка-китаянка и фламандские едоки мидий; бесконечные склады и кабаки; девушки, пышущие здоровьем, и физиономии как у гиен.

Свою комнатку6161
  В письме брату Винсент указывает свой адрес: Rue des Images, 194.


[Закрыть] Ван Гог превратил в мастерскую и по стенам развесил серию маленьких японских гравюр, которые в избытке продавались в местных лавках. И это ещё одно несомненное преимущество крупного портового города, в котором можно встретить предметы искусства со всего мира.

Кроме того, портовые города привлекали девушек, которые склонны к лёгкой наживе. В одном из писем Винсент описывает сценку, как за матросом бежит здоровый детина и целая ватага разъярённых девиц. Видимо, моряку нечем было рассчитаться за предоставленные услуги.

Эти же девушки с лёгкостью и за небольшую плату соглашались стать моделями для картин. Получив 50 франков от Тео, Винсент нанимает одну из них и пишет «Портрет женщины с красной лентой в волосах» (декабрь 1885). Вот как Ван Гог описывает эту картину: «Огненно-красная нота в чёрных как смоль волосах и второй огненно-красный бант на белом, не совсем чистом. Это девица из кафешантана, но выражение, которое я стремился передать, – немного в духе ecce homo. Поскольку именно выражение я стараюсь показать правдиво, хотя немного домысливаю, – вот чего я хотел добиться. Когда эта модель ко мне пришла, стало видно, сколько ночей она была сильно занята. И она сказала довольно-таки характерную фразу: „Шампанское меня не веселит, мне от него становится грустно“» (550). Сама эта девушка, со слов Винсента, хотела иметь свой портрет его работы.

Проститутки интересовали Ван Гога не только как модели – он любил также пользоваться их услугами. В Антверпене он посетил множество борделей, в которых насладился платной любовью. А что ему оставалось делать? Девушку он себе так и не нашёл. Его ждал только район красных фонарей.

Тео с опаской смотрел на увлечения брата. В памяти ещё была история, когда тот жил с проституткой Син. Поэтому Тео всячески отговаривал Винсента посещать бордели и использовать местных проституток в качестве моделей. А через некоторое время Тео вообще предложил переехать к нему в Париж, чтобы оградить Винсента от всех рисков, связанных с общением с продажными девицами.

В декабре 1885 года Ван Гог пишет ещё несколько примечательных портретов: «Голова женщины с распущенными волосами», «Портрет пожилого человека с бородой», «Женский портрет в голубых тонах», «Пожилая женщина в белом чепце (Повитуха)».

Из четырёх работ стоит отдельно выделить «Портрет пожилого человека с бородой». Голова мужчины мастерски изображена в профиль слева. Его высокий и уже лысый лоб свидетельствует о незаурядном уме героя. Взгляд сосредоточенный. Волосы и борода искусно переданы продолговатыми белыми мазками. Мужчина представлен на абсолютно тёмном фоне, что подчёркивает анатомию лица.

Также в Антверпене Винсент пишет знаменитый «Череп с горящей сигаретой», речь об этой картине пойдёт в следующих главах.

Практически все получаемые от Тео деньги Винсент тратил на аренду комнаты, оплату моделям и живопись. Он жалуется, что у него практически ничего не остаётся на покупку еды: «При этом спасательный трос, за который я держусь, – это завтрак у людей, сдающих мне комнату, а вечером – чашка кофе с хлебом в кафе-молочной. В дополнение, если я смогу себе позволить, вторая чашка кофе с хлебом в том же кафе на обед или ржаной хлеб, который есть у меня в чемодане» (550).

В январе 1885 года Винсенту удаётся поступить в художественную академию, где он проходит курс этюдов и имеет право посещать класс рисования антиков. Кроме того, он может бесплатно рисовать с моделей.

Директором академии, а также преподавателем живописного класса был некто Карел Верла, который лично проводил беседы со всеми студентами. Верла получил образование в Париже и с уважением относился к традициям академизма. Однако он понимал, что искусство развивается, водил дружбу и выставлялся с бунтарём Гюставом Курбе (1819—1877).

Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит утверждают, что Винсенту разрешили посещать только классы антиков. И никуда более не допустили. Это утверждение они подкрепляют воспоминанием одного из учеников класса живописи Верла: «Ван Гог явился однажды утром, на нём было нечто вроде синей рабочей блузы, – вспоминал несколько десятилетий спустя один из бывших студентов Академии. – Он начал писать лихорадочно, неистово, с невероятной скоростью. Он накладывал краску так густо, что она буквально капала с холста на пол. Когда Верла увидел эту живопись и её удивительного творца, он изумлённо спросил по-французски: „Кто вы?“ Ван Гог спокойно ответил: „Я Винсент, голландец“. Тогда, указывая на холст новенького, достойнейший ректор Академии высокомерно изрёк: „Эти разложившиеся собачьи трупы я исправить не могу. Мальчик мой, быстро отправляйтесь в рисовальный класс“. Страшно покраснев, но сдержав ярость, Ван Гог ретировался».

Ван Гог ставит себе задачу: изучить так обнажённую натуру и строение фигуры, чтобы впоследствии писать их по памяти. В академии и в городе Винсент ищет людей, которые могли бы заинтересоваться его творчеством. Однако все попытки найти покупателей картин были безуспешны. Слишком странными и вызывающими казались его работы местным любителям искусства. Последние ждали совершенно другого, чего-то более близкого к академическому рисунку.

Кроме работы с моделями, Винсент усваивает основы рисования с античных фигур. Нидерландский художник, один из основоположников барокко Питер Пауль Рубенс подчёркивал важность умения работать с антиками: «Я пришёл к заключению тем не менее, что для высшего усовершенствования в искусстве необходимо не только знать античную скульптуру, но и глубоко ею проникнуться; однако необходимо применять это знание разумно, чтобы оно не производило окаменяющего действия. Ибо встречаются художники как невежественные, так и учёные, не умеющие отличить материала от формы, камня от живого тела, неизбежности для скульптора обращаться к мрамору от ухищрений, к которым он прибегает для его обработки»6262
  Мастера искусства об искусстве: избранные отрывки из писем, дневников, речей и трактатов. – Т. 3. – С. 171.


[Закрыть]. Рубенс учился и долгое время жил в Антверпене, поэтому, да и не только поэтому, Винсента привлекли рубенсовские женщины, и в письме Тео художник восхищённо описывает полотно «Святая Тереза Авильская ходатайствует за души в чистилище».

Основоположник супрематизма Казимир Малевич (1879—1935) философски заключал: «Всякая живописная плоскость, будучи превращена в выпуклый живописный рельеф, есть искусственная красочная скульптура, а всякий рельеф, превращённый в плоскость, есть живопись»6363
  Малевич К. Собрание сочинений в пяти томах. – Т. 1. – М.: Гилея, 1995. – С. 52.


[Закрыть]. Иными словами, Ван Гог учился превращать объёмные скульптуры в плоскость, то есть учился живописи. Хотя стоит отметить, что некоторые мазки Винсента так рельефны, что придают картинам объём, и это разрушает грань между скульптурой и живописью Ван Гога.

В классе Винсент показал другим ученикам несколько своих крестьянских фигур. Один из них нарисовал подобную фигуру, что очень понравилось Винсенту: она была полна жизни и выглядела намного лучше, чем у других. Однако учитель Сиберг подозвал этого ученика к себе и попросил больше не писать подобных фигур, ибо он полагал, что так ученик насмехается над ним. Ван Гог высказывался про одобряемые академические фигуры следующим образом: «Фигуры, которые здесь рисуют, почти всегда слишком тяжелы сверху и как бы опрокидываются вперёд, лицом вниз: ни одна из них не стоит на ногах» (555).

Свои навыки и способность учиться Винсент оценивал довольно высоко. Так, он сравнивал лёгкость его рисования с той лёгкостью, с которой он пишет письма. Однако Винсент не останавливался в развитии мастерства, всё время находился в поисках оригинальных идей и широких замыслов. Он хотел рисовать не контуры, а массы. И такой настрой входил в противоречие с академической школой.

В начале февраля Винсент жалуется брату на ухудшающееся здоровье. Доктор просит его вести здоровый образ жизни: отказаться от алкоголя и сделать паузу в работе. Плохое питание, алкоголь и курение сделали своё дело. Организм художника окончательно истощился. Винсент испугался собственного состояния, когда у него стали ломаться зубы.

Местный дантист помог решить проблемы с зубами. За верхнюю челюсть Винсенту пришлось отдать 10 франков, нижние зубы потребовали ещё 40 франков. Приведя их в порядок, художник, по собственному признанию, стал выглядеть на десять лет моложе.

Преподаватели академии постоянно делали замечания Ван Гогу по поводу его техники и требовали сначала рисовать правильный контур, а потом наполнять фигуру цветом. Для Винсента это было неприемлемо, и он не раз хотел сказать им в ответ, что их контур – всего лишь трюк.

Ситуация шла к логическому завершению – исключению Ван Гога из художественной академии. Тео звал его к себе в Париж, где художник смог бы продолжить обучение у Кормона. В феврале Винсент принимает приглашение брата и покидает Антверпен, оставив за собой кучу неоплаченных счетов.

Глава 19. Париж (28 февраля 1886 – конец октября 1887)

Для Тео приезд брата стал неожиданностью, хотя он сам его несколько раз приглашал. Вот так Винсент сообщил о своём прибытии в письме от 28 февраля 1886 года: «Дорогой Тео, не сердись на то, что я прибыл столь поспешно. Я много думал об этом и полагаю, что так мы выиграем время. Буду в Лувре начиная с полудня или раньше, если хочешь. Ответь, пожалуйста, в котором часу ты сможешь быть в Квадратном зале. Что до расходов, то, повторяю, всё остаётся как есть. Разумеется, у меня остались деньги, и, прежде чем пускаться в траты, я хочу поговорить с тобой. Мы всё уладим, вот увидишь. Итак, приходи как можно раньше. Жму руку» (567).

Голландский коллекционер предметов искусства и друг Тео Андрис Бонгер писал своим родителям: «Брат Тео приехал сюда не напрасно. Во всяком случае, он намерен три года поработать в мастерской Кормона. Я уже, кажется, писал вам, как странно сложилась его жизнь. Он не имеет представления о нормальном образе жизни и ни с кем не умеет ладить. У Тео потому масса хлопот с ним»6464
  Ревалд Дж. Постимпрессионизм / вступит. ст. и общ. ред. М. А. Бессоновой; пер. с англ. П. В. Мелковой; худож. В. А. Тогобицкий. – М.: Республика, 1996. – С. 22.


[Закрыть].

Прибыв в Париж, Винсент решил немного поработать над своим образом. Его неряшливый вид никак не соответствовал парижским нравам. В самые первые дни он посетил парикмахера и заказал себе новый костюм у портного.

На тот момент Тео проживал в небольшой квартире по улице Лаваль, 25. Жизнь вдвоём в тесной квартире не сулила ничего хорошего. Поэтому Винсент стал уговаривать брата сменить жильё на более просторное, что и произошло через некоторое время.

Новая квартира находилась на Монмартре, на улице Лепик, 54. Винсент уже жил в этом районе в 1875—1876 годах. Видимо, он и посоветовал Тео арендовать жильё именно там.

Монмартр, как и десять лет назад, был прибежищем самой разношёрстной публики, в том числе творческой богемы. Представители зарождающегося слоя буржуа любили проводить здесь время в окружении молодых любовниц.

Жилище братьев вполне соответствовало веяниям времени. Оно находилось на последнем, пятом этаже, что защищало его от ненужных звуков и неприятных запахов. Для ведения небольшого хозяйства была нанята прислуга.

Из трёх спален Винсент занял самую маленькую, а самую большую приспособил под мастерскую. Мечта о жизни с братом сбылась, и художник активно приступил к освоению новых ниш: «Новая успешная жизнь требовала столь же успешного искусства. Захваченный идеями о совместном бизнесе с Тео и отчаянно пытаясь оправдать свой непрошеный приезд, Винсент полностью посвятил себя созданию произведений на продажу. Он делал иллюстрации для ресторанных меню, выполняя обещание, данное в Антверпене. Для одного высококлассного заведения он полностью разработал макет меню („Мозги с чёрным маслом“, „Телятина „Маренго““, „рисовое пирожное с киршем“), на полях которого изобразил сцену, вдохновлённую „Милым другом“: модные парижане, прогуливающиеся по парку»6565
  Найфи С., Уайт-Смит Г. Ван Гог. Жизнь. – Т. 2. – С. 19.


[Закрыть].

Винсент также стал промышлять рисунками для иллюстрированных журналов и газет, открытками для туристов, которых уже в то время было довольно много. Естественно, покупателей прельщала не фамилия их автора, а виды Монмартра.

В Париже по протекции Тео Винсент решил продолжить обучение в мастерской художника Фернана Пьестра Кормона (1845—1924). Ученик выдающегося французского художника Александра Кабанеля (1823—1889) Фернан Кормон был одним из лучших исторических художников Франции. Будучи хорошо знаком с требованиями Парижского салона (художественной выставки Академии изящных искусств), Кормон организовал школу, в которой помогал художникам создавать картины, которые бы соответствовали пожеланиям жюри Салона. Вот далеко не полный список учеников школы: Анри де Тулуз-Лотрек, Луи Анкетен, Эжен Бох, Эмиль Бернар, Альфонс Осберт, Мариус Боржо, Теодор Паллади, Хаим Сутин, Джон Рассел.

Сама школа была довольно свободным заведением. Многие из учеников являлись отпрысками богатых семейств. Например, родители Луи Анкетена разбогатели на торговле мясом в Нормандии, а Анри де Тулуз-Лотрек – вообще потомок графского рода Тулузских. Вот эти два художника и стали неформальными лидерами в школе. Они находились в приятельских отношениях с Фернаном Кормоном, что возвышало их в глазах других учеников. Лотрек решал многие организационные вопросы, например занимался сбором платы за учёбу. Кроме того, он часто выступал организатором попоек, что делало его душой всего заведения.

Ученики с некоторой подозрительностью встретили Винсента. Он сильно отличался своей возбудимостью. Если кто-то критиковал его работы, то Ван Гог мог яростно ответить ему на смеси голландского, английского и французского языков.

В первое время Ван Гогу пришлось довольствоваться общением с иногородними студентами, такими же отщепенцами, как и он сам. Эту группу возглавлял австралийский художник, сын исследователя морей Джон Питер Рассел. Он с радушием принимал нашего героя у себя в мастерской.

В 1886 году Рассел пишет портрет Винсента Ван Гога. На холсте размером 60 х 45 см полуанфас слева изображён мужчина с довольно неуверенным взглядом. Его рыжая борода и волосы аккуратно уложены. Небольшая залысина на лбу выдаёт истинный возраст героя. В правой согнутой руке Винсент удерживает кисть. Тёмный костюм подчёркивает новый стиль художника, свойственный буржуа. Фон картины тёмный, но лицо освещено.

Другой ученик школы Кормона, Эжен Бох, написал портрет Ван Гога в 1888 году. И он значительно отличается от портрета, созданного Расселом. На полотне Винсент изображён худым, со впалыми щеками, с коротко подстриженными волосами, с явной залысиной на лбу, с тонким подбородком и скупой рыжей бородкой. В жёлтом костюме он смотрит на нас на фоне звёздного неба.

Обучаясь в школе Кормона, Винсент весной 1886 года написал целый ряд гипсовых статуэток женского торса. Некоторые из них выполнены довольно аккуратно, чувствуется желание художника постичь что-то новое. Стоит обратить внимание на разнообразие цвета фона (встречаются голубой, бирюзовый, синий, зелёный, серый).

Также весной 1886 года Винсент написал «Гипсовую статуэтку коленопреклонённого человека» и «Гипсовую статуэтку мужского торса». На этих работах хорошо видна груда мужских мышц. Аккуратность и реалистичность сведены к минимуму. Перед нами фигуры, созданные явно не Микеланджело.

Фернан Кормон снисходительно относился к Винсенту, изредка давая ему советы, как улучшить рисунок. Скорость написания картин его отнюдь не приводила в восторг, и он просил обратить внимание на тщательность проработки деталей. Ван Гог некоторое время старался следовать рекомендациям своего учителя, часто оставаясь на внеурочные занятия. Однако это длилось не больше трёх месяцев, и к лету Винсент покидает школу.

Вот так закончилась последняя попытка Ван Гога научиться академическому рисунку. Он как был самоучкой, так им и остался. Тем он и ценен для искусства, что не стал умелым подражателем. Пабло Пикассо отмечал: «Со времени Ван Гога мы все самоучки, можно сказать, примитивы. Традиция впала в академизм, и нам приходится заново сочинять весь язык, и каждый живописец нашего времени имеет право сочинять этот язык от a до z. Поскольку твёрдые законы больше не в ходу, художникам нельзя применять априорные критерии. В каком-то смысле это — освобождение, но в то же время это странное ограничение: когда художник начинает выражать свою личность, он столько же приобретает в области свободы, сколько теряет в строе и порядке. И очень вредно не иметь возможности быть зависимым от какого-либо закона»6666
  Мурина Е. Б. Ван Гог. – С. 412.


[Закрыть].

Австрийский художник Фердинанд Вальдмюллер (1793—1865) также критически относился к академическому образованию: «Не краски и не палитра являются творцами искусства, оно рождается во вдохновении. Кисть – слуга искусства, но не его творец.

В академиях же обучают как раз обратному. А безответственная и ошибающаяся современная критика привыкла поощрять эти ложные принципы. Хотя те учёные мужи, которые с таким удовольствием этим занимаются, должны бы знать лучше всех, что переливают из пустого в порожнее. Стремясь преподавать историю искусства, они совершенно забывают, что для того, чтобы это делать добросовестно и правдиво, они должны прежде всего расписаться в собственной несостоятельности. Не следовало ли им признать, что искусство достигло высшего расцвета в древние времена и в средневековье в тех государствах, где и речи не было бы об академическом обучении, о кафедрах эстетики и искусствоведения, когда ни одному нехудожнику не пришло бы в голову писать критические статьи и поучать художников, как должно работать?»6767
  Мастера искусства об искусстве: избранные отрывки из писем, дневников, речей и трактатов. – Т. 4. – С. 462.


[Закрыть]

Прекратив посещать занятия в школе Кормона, Винсент через некоторое время подружится с Анри де Тулуз-Лотреком, Луи Анкетеном и Эмилем Бернаром.

Весной 1886 года Винсент создаёт несколько автопортретов: «Автопортрет в тёмной фетровой шляпе перед мольбертом», «Автопортрет в тёмной фетровой шляпе», «Автопортрет с трубкой».

На первой работе художник изобразил себя стоящим перед мольбертом, тем самым показав свою основную цель в жизни.

Второй портрет выполнен в серых, коричневых и чёрных тонах. На нас оценивающе, как будто на потенциальную модель, смотрит немолодой мужчина с рыжей бородой и в чёрной шляпе. Аккуратно завязанный галстук показывает деловой стиль художника, которому он старался следовать в Париже. Коричневый фон не предвещает ничего хорошего: Винсент так и не смог найти покупателей для своих картин.

На «Автопортрете с трубкой» (а таковых было два) Винсент своим взглядом как бы пронизывает зрителя.

Приступив к написанию автопортретов, Винсент обращается к самому себе. Он хочет познать тайны своей души. Он как художник уже многого достиг и желает себя запечатлеть на своих работах.

К работе с автопортретами Винсент обратился отчасти из-за отсутствия моделей. Многие из них запрашивали значительные суммы, что было непосильно для художника. На помощь приходили его старые знакомые – проститутки, от недостатка которых Париж никогда не страдал. Винсент в закоулках высматривал подходящих девиц, нисколько не стесняясь пользоваться их услугами.

Свои душевные переживания, вызванные невостребованностью и одиночеством, Винсент часто старался скрасить вином, о чём сообщал всему миру через свои натюрморты. Так, весной 1886 года он пишет «Натюрморт с бутылкой, двумя стаканами, хлебом и сыром». Красное вино разлито по двум стаканам, один из них уже наполовину пуст. В белой тарелке уместились кусок хлеба и аккуратно отрезанный ломтик сыра с дырками, поверх которого лежит нож. За белой скатертью открывается тёмный фон. Явно, что в этот период Винсент ещё не симпатизировал работам импрессионистов.

В это же время Ван Гог пишет картину «Дорожка со ступенями на Монмартре». На полотне четыре фигуры, три женских и одна мужская, идут по деревянному мосту. Фигуры выполнены в свойственной для Винсента грубой манере. Крупными мазками насыщена вся картина. Однако стоит отметить хорошее отображение перспективы как через сужающийся мостик, так и посредством фигур, которые уменьшаются при удалении от нас.

Внезапно светлые цвета прорываются на картине «Тамбурин с анютиными глазками» (весна 1886). Большое количество жёлтого цвета радует глаз. Но фон всё равно темноватый, хотя значительно светлее, чем на предыдущих работах. Видимо, старания Тео дали о себе знать. Брат познакомил Винсента с работами представителей нового искусства, а именно Моне, Ренуара, Писсарро и Дега.

У одного из торговцев, Делабрейта, Винсент получил представление о живописи марсельского художника Адольфа Монтичелли (1824—1886), мазки которого отличались пастозностью, а колористические фейерверки никого не оставляли равнодушными.

Монтичелли родился в бедной марсельской семье. В Париже учился у ведущего представителя французского академизма Поля Делароша (1797—1856) в Школе изящных искусств. Адольф часто посещал Лувр, где восхищался работами Делакруа. В лесу Фонтенбло он писал картины совместно с Нарсисом Диасом (1807—1876), одним из ярчайших представителей барбизонской школы. Чуть позже Монтичелли выработал свой собственный романтический стиль, который характеризовался неуёмным богатством цветов.

Монтичелли стал одним из духовных учителей Ван Гога. Яркость и богатство его красок вдохновили Винсента на совершенно другой стиль, где не было места тёмным тонам.

В июне 1886 года Монтичелли умирает загадочной смертью. Возможно, сделали своё дело нищета, алкоголь и депрессия. В богатом воображении Винсента Адольф становится героем, как Клод Лантье из нашумевшего романа Эмиля Золя «Творчество». И летом наш герой создаёт несколько работ по примеру Монтичелли, среди которых заметно выделяется «Ваза с маками, васильками, пионами и хризантемами».

Цветами заполнено всё пространство картины. Они не только в вазе, но и вокруг неё, радуют зрителя самыми разными красками. Алый, белый, жёлтый, синий, оранжевый, сиреневый цвета в поэтической взаимосвязи создают прекрасный букет, олицетворяющий радость жизни. Природа торжествует над тоской. Стоит отметить, что фон практически вертикально разделён на две части: левая часть его темна, а правая насыщена светлыми тонами. Видимо, так Винсент изобразил свой прошлый этап творчества, который уступает новому, совершенно необыкновенному по богатству красок.

Вообще, летом 1886 года цветы Винсенту заменили моделей. Они позволяли оттачивать мастерство и не требовали вознаграждения. Для Ван Гога это было очень важно, ведь он продолжал жить в постоянной нехватке денег. За летний период в стиле Монтичелли он создал следующие картины, героями которых стали самые разные по раскраске цветы: «Ваза с гвоздиками и розами и бутылка», «Кувшин с хризантемами», «Ваза с гвоздиками», «Ваза с красными гладиолусами», «Растение в цветочном горшке», «Розы в стакане», «Ваза с красными и белыми гвоздиками на жёлтом фоне», «Ваза с маргаритками», «Ваза с красными гладиолусами», «Белая ваза с розами и другими цветами», «Ваза с гвоздиками и другими цветами», «Ваза с цинниями и геранью», «Ваза с вискарией», «Ваза с цинниями», «Герань в цветочном горшке», «Ваза с гвоздиками», «Ваза с цинниями и другими цветами», «Ваза с астрами, сальвиями и другими цветами», «Ваза с гладиолусами и гвоздиками», «Ваза с гладиолусами и сиренью», «Цинерарии в цветочном горшке», «Ваза с астрами и флоксами», «Ваза с красными маками», «Ваза с гладиолусами», «Ваза с красными гладиолусами», «Ваза с пионами и незабудками», «Ваза с пионами», «Ваза со штокрозами», «Ваза с гладиолусами и гвоздиками».

Как некую дань Монмартру летом 1886 года Ван Гог пишет «Мулен де ла Галлет», мельницу, которая является символом этого района Парижа. На картине заметны гуляющие парочки в красочных одеяниях. Небо выполнено в довольно светлых тонах с зыбкой гранью облаков. Осенью этого же года Винсент ещё на нескольких картинах запечатлеет эту знаменитую мельницу.

На нескольких натюрмортах Винсент изобразил макрель и копчёную сельдь. Весной 1887 года он вновь возвращается к этой теме, написав «Натюрморт с копчёной сельдью и чесноком». Будучи уже в Арле, в январе 1888 года, художник пишет «Копчёные рыбы на листе жёлтой бумаги» и «Две красные сельди».

У голландского художника Золотого века Иозефа де Брая (1630—1664) есть картина «Натюрморт с одой селёдке» (1656), на которой размещено стихотворение Якоба Вестербена:

Солёная селёдка чистая,

Жирная, толстая и длинная,

Уже без головы,

Аккуратно разрезанная вдоль живота и спины,

Со снятой кожей.

Внутренности вынуты,

Сырые или жареные на огне,

Не забывать при этом о луке,

И прежде чем вечером поздно

Отправилось на покой солнце,

Съеденные голодным.

И к этому кусок,

Такой же величины, как крестьянский хлеб,

Ржаного хлеба съеден.

Хорошее лекарство Териак не может

Столь достойным похвалы быть.

Глоточек, он очень хорош затем,

Бредского или харлемского пива

Или из делфтских кабаков,

Он делает глотку

Снова подходящей, гладкой и скользкой,

Чтобы утром опять напиться.

И если тебе чертовски плохо

И ты с открытой пастью, зевая, слоняешься,

Он снова может тебя сделать свеженьким и весёлым6868
  Гончаров А. Кратко о живописном полотне [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.chitalnya.ru/work/3015429/ (дата обращения: 07.01.2023).


[Закрыть].

Натюрморты Винсента с сельдью – это воспоминание о родине, Нидерландах, где эта голубовато-серебристая рыбина в Средние века стала предметом активной торговли и источником богатства. Палитра работ с янтарным рыбьим жиром тёмная, характерная для голландского периода Ван Гога.

Совместная жизнь Винсента и Тео не радовала обоих. Винсент ожидал какого-то творческого союза, как у братьев Эдмона и Жюля де Гонкуров, но ничего не получалось: у Тео были совершенно другие взгляды и планы на жизнь. А Тео, в свою очередь, был обескуражен неряшливостью и дурным характером брата: «Моя домашняя жизнь почти невыносима: никто больше не хочет приходить ко мне, потому что каждое посещение кончается скандалом; кроме того, он так неряшлив, что квартира наша выглядит весьма непривлекательно. Я бы хотел, чтобы он ушёл и поселился отдельно; иногда он заговаривает об этом, но, если я скажу ему „уходи“, для него это будет лишь поводом остаться. Поскольку я никак не могу угодить ему, то прошу лишь об одном – не причинять мне неприятностей. Но, оставаясь со мной, он именно это и делает, потому что выносить такую жизнь я не в силах. В нём как будто уживаются два разных человека: один – изумительно талантливый, деликатный и нежный; второй – эгоистичный и жестокосердный! Он поочерёдно бывает то одним, то другим, так что и разговаривает то по-одному, то по-другому, и разговоры эти неизменно сопровождаются доводами, то защищающими, то опровергающими одно и то же положение. Жаль, что он сам себе враг: ведь он портит жизнь не только другим, но и самому себе»6969
  Ревалд Дж. Постимпрессионизм. – С. 32.


[Закрыть].

Между тем Тео знакомится с Йоханной Бонгер, сестрой своего друга Андриса Бонгера. Между молодыми людьми завязываются романтические отношения. Тео считает, что он наконец-то встретил свою судьбу, и мечтает об их совместном будущем.

Винсент понимает, что у брата появился дорогой ему человек, возможно, даже более дорогой, чем он сам. И это его совсем не радует, ибо может отразиться не только на братских отношениях, но и на материальной поддержке. В голове художника зарождается нелепая идея: «По оценкам Винсента, существовали лишь две ситуации, в которых брак мог быть оправдан для него или для Тео: либо они делят одну женщину на двоих, либо каждый из них находит себе жену. Любой другой расклад нарушил бы идеальный баланс их братских отношений»7070
  Найфи С., Уайт-Смит Г. Ван Гог. Жизнь. – Т. 2. – С. 60.


[Закрыть]. Разумеется, Тео не разделяет идею брата и ни с кем не собирается делиться своей женой.

Отношения между братьями ухудшаются, что не могло не найти своё отражение в живописи Винсента. Так, во второй половине 1886 года он пишет картину «Пара башмаков», в декабре 1886 года – «Три пары башмаков», в начале 1887 года – ещё три картины «Башмаки». Эти башмаки – символ крепкого союза: один левый или один правый башмак не представляет собой никакой ценности. Только вместе они способны преодолевать все препятствия, так же как и, по мнению Винсента, их братский союз с Тео. Саму обувь Винсент изображал в абсолютно потрёпанном виде, сравнивая проделанный ими путь с нелёгкой судьбой художника. Изображая на одной картине сразу три пары башмаков, Ван Гог в очередной раз намекал на необходимость объединения художников. К башмакам Винсент возвращается в Арле: «Пара деревянных башмаков» (март 1888), «Башмаки» (август 1888).

Осенью 1886 года Ван Гог вновь обращается к автопортрету. Его осенний автопортрет отличается невиданной для него аккуратностью. Всё выполнено идеально, нет ни одного расплывчатого мазка.

Совсем иным Винсент предстаёт перед нами на «Автопортрете в серой фетровой шляпе» (зима 1886/87). Чувствуется влияние пуантилистов, которые изображали предметы точками или мазками. Если костюм выполнен короткими коричневыми мазками, то синий фон – длинными. Рыжая борода и лицо также выполнены продолговатыми мазками.

Также осенью 1886 года Винсент пишет ряд картин с видами Монмартра: «Терраса в кафе на Монмартре», «Монмартр близ ветряной мельницы», «Вид на Монмартр с ветряными мельницами», «Монмартр: карьер и лестницы», «Вид на Монмартр с карьером».

Особенностью первой работы является наличие чёрных мазков, с помощью которых выполнены деревья, фонарь, различная мебель, забор и фигуры людей. Картина выполнена, видимо, в тот момент, когда Винсент был погружён в болезненные переживания о себе и своём будущем.

Совершенно в других красках, светлых, выполнена работа «Монмартр близ ветряной мельницы». На ней нет места меланхолическим цветам. Фигуры разбиты по парам, кроме одной, которая сидит на лавочке.

В особой манере Винсент выполнил «Зелёного попугая» (осень 1886), «Летучую мышь» (вторая половина 1886), «Зимородка» (вторая половина 1886).

Первая работа выполнена с чучела. Перья попугая переливаются зелёными, жёлтыми, красными цветами. Птица сидит, взмахнув крыльями, готовая к полёту, словно живая. Свет поступает откуда-то справа, разделяя фон картины на тёмную и светлую стороны.