Текст книги "Ведьма Агнета. Демон-помощник и заколдованная комната"

Девицы-красавицы, коса до пояса

Марена встала перед дверью в дом, стала растерянно озираться по сторонам. Честно говоря, мне не хотелось впускать ее, кто знает, как ее способности работают.

– Я есть не хочу, мне бы прилечь куда-нибудь. Можно, я тут на лавочке полежу? – устало спросила она.

– Что же ты будешь валяться тут, как бедный родственник? У меня есть кухня летняя. Идем, там устроишься. Может, пить хочешь? Или травки какие заварить? – спросила я.

– Если есть, то можно зверобой с ложкой меда, – попросила она.

Женщина как-то странно заводила за спину руку, как маленькие дети, которые что-то прячут в кулаке. Проводила ее в летний домик, показала на диван, вытащила для нее плед и подушку. Она кинула подушку и сразу рухнула на диван. Левая кисть у нее походила на куриную лапу, она у нее как-то скрючилась и покрылась морщинами, как у старушки. Я сделала вид, что не заметила аномалии.

Вернулась домой, дети лопают кашу, Саша жарит яичницу с помидорами и кабачками и о чем-то воодушевленно общается с Юрой.

– Какая я голодная, какая я голодная, – причитает Яночка каждый раз, как отправляет ложку с кашей в рот.

– Сейчас еще яишенки пожарим, – успокаивал ее Саша.

– Ты жарь, жарь, – руководил ребенок ложкой.

Чайник уже вскипел. Достала зверобой и заварила в пол-литровой банке, накрыла крышкой, должно настояться.

– Где мама? – испуганно головой крутит девочка.

– Мама отдыхает, она устала сильно, – успокоила ее.

У Юры на лице мелькнула тень.

– Агнета, мы тут с Юрой обсуждали новую беседку. Может, веранду к дому лучше пристроить? – спросил Саша.

– Веранда хорошо, но беседка лучше. Разговариваем, в доме ничего не слышно, никому не мешаем. Да и у чужих нет соблазна в жилище пройти, – ответила я.

– Около беседки можно построить мангал со столом и с раковиной, – продолжил Юра.

– Да, да, мне кто-то обещал сделать такой уголок, – я красноречиво посмотрела на Сашу.

– Сделаю, сделаю, я же обещал, – посмеялся он.

– Юра, можно тебя на минуточку? – позвала я кузнеца.

Мы вышли во двор.

– Про дверь Саше не рассказывайте, пожалуйста, – попросила я.

– Хорошо. Как там Мара?

– Она в летней кухне. Как-то не очень она себя чувствует, – ответила я.

– До конца не успели все сделать, так сказать, не дозарядилась она, – устало вздохнул он.

– И что будет?

– Не знаю, может, выспится, и все пройдет, – пожал плечами Юра.

– А если не пройдет?

– Тогда я не знаю, что делать

Однако мне казалось, что мы не обойдемся малой кровью.

Саша позвал ужинать. Вернулись в дом, Яна уже уплетала яичницу с помидорами, хрустела огурцом. Поужинали, попили чай с пирогом. Процедила настой, добавила меда и отнесла Маре в летнюю кухню. Она дремала, во сне стонала. Поставила на стол банку с настоем и стакан. Женщина проснулась и поблагодарила, поинтересовалась, как там ее близкие. Ответила, что все в порядке. Левая рука Мары ссохлась до локтя. Она выпила сразу половину банки зверобоя и снова рухнула на диван.

Я вернулась в дом. Все тусовались в зале. Юра рассказывал какие-то интересные истории из прошлой жизни. Все с любопытством слушали. Посидела и я с ними немного. Затем занялась хозяйством, как говорится, козы сами себя не подоят. Да и поливать лучше всего вечером в ночь, чем утром. Саша пошел мне помогать.

Когда вернулись, Юра и Яна спали на диване, дети тусили в Катиной комнате.

– Может, Славку к бабушке отвезти? – спросил Саша.

– У нас еще на кухне есть диван и у меня в кабинете.

– Он к тебе в кабинет заходить боится, – сказал Саша и поморщился.

– Значит, кухня, двери тут тоже закрываются, считай отдельная комната, – кивнула я.

На том и порешили.

Мара не давала мне покоя. Надо будет ее перед сном навестить.

Спустилась в подвал, открыла окно в своей лаборатории и выкинула на улицу свой новый инструмент, может пригодиться. Через дом проносить косу не захотела, мало ли. Вроде все по комнатам разбрелись, а если тащить ее будешь, то как всегда все выпрутся.

Ближе к полуночи народ улегся спать. Я налила в кувшинчик квасу и отправилась проведать Мару. Женщина вроде спала, но громко стонала.

– Мара, с тобой все в порядке? – спросила я.

– Нет, плохо мне.

Я включила маленький светильник и ахнула: левая сторона лица Марены была покрыта морщинами, словно у столетней старухи.

– Твою ж налево, – ахнула я.

Она потрогала свое лицо и застонала, посмотрела на свою левую руку, и слезы потекли у нее из глаз.

– Я так понимаю, ты превращаешься в старуху?

– Правильно понимаешь, и не просто в старуху, а в ту самую.

– А как же жнецы?

– А при чем тут они?

– Не знаю, – пожала я плечами. – Делать-то чего будем?

– Мне надо восстановиться, сделать я это могу только на кладбище, – сказала она. – Там воронье сидит, и, по всей видимости, еще кто-то нас караулит. Папу трогать пока нельзя, если что со мной случится, то пусть у Яночки будет родной человек.

– Тогда пошли, – кивнула я в сторону двери.

– Ты не боишься?

– Я, по-твоему, совсем безумная? Конечно, боюсь. Будем брать подкрепление, – ответила я.

– Я тебе доверяю, – вздохнула женщина и стала вставать с дивана с оханием.

– Подгребай к калитке, я сейчас, – сказала я и отправилась за косой.

Инструмент лежал там же, около подвального окна. Подвязала его за древко, чтобы при ходьбе не тащить в руках. Разместила за спиной. Просто красотка, в белом сарафане и с косой.

Мара уже стояла около калитки. Вышли с ней за порог, тихо, где-то стрекочут кузнечики, поет какая-то пташка. Ухнул филин над ухом.

– Петрушка, вернись во двор, наших надо охранять, – скомандовала Мара.

Он еще раз ухнул и скрылся за забором. Я мысленно позвала Шелби. Он тут же явился. Одет в больничный халат, такой, который позади на завязки завязывается.

– Добрый вечер, – поздоровался он с нами.

– Добрый, – кивнула я. – Ты чего такой красивый?

– Да я своего потомственного колдуна до психушки довел, вот теперь вместе с ним там тусуемся. Вернее, я с другими обитателями там зажигаю, в нарды играем, в карты, в шахматы. Там очень забавный контингент, – ответил он.

– Это что, бес? – ахнула Мара.

– Томас, – представился он и слегка поклонился.

– Ты с ума сошла, беса с нами тащить, – возмутилась женщина.

– Ну, вы, мадам, тоже сейчас не особо на человека походите, – усмехнулся он.

– Могу позвать батюшку Николая, – ответила я. – Вот только он неопытный и на нашего Томаса зуб точит.

– Еще лучше, – ахнула Мара.

– Тогда ешь, что дают, – сказала я.

– Меня есть не надо, я сам кого хошь слопаю, – ответил бес.

– Хватит болтать, алга, – показала я направление.

Так как это на прогулку мало смахивало, мы прибавили шагу. Над полем кружило воронье.

– Как интересно, девушки, и кому это вы так насолили? – прокомментировал Шелби.

Птицы словно нас услышали, собрались в стаю и направились в нашу сторону. Шелби встряхнулся, обратился в свой демонический облик и воспарил над землей.

– Бежим, – сказала я Маре.

Мы рванули в сторону кладбища. Женщина прихрамывала на левую ногу, видно, процесс старения шел вовсю. Перед калиткой стояло нечто, что загораживало нам вход. Тут и пригодилась моя коса. Махнула ей три раза, сверху, снизу и поперек тулова.

– Это же коса жнецов! – ахнула Мара.

– Подарочек с подковыркой, – кивнула я.

Нечто распалось, освободив нам вход. Мы прямо-таки ворвались на территорию кладбища.

– За мной, – скомандовала я.

Интуитивно нашла могилку Ангелины. Открыла калитку к ней и втолкнула туда Мару. Сама осталась снаружи, мне с ней рядом находиться опасно, пока она заряжается, да и там она под защитой. Я же останусь здесь, буду охранять периметр.

На небе полная луна освещала кладбище, красота невероятная, жуткая. Над территорией стали сгущаться тучи, вот только не облака это были, а всякие сущности со всех сторон полезли. Ну, все, думаю, нам конец пришел. Они же накроют нас, и дыхнуть не успеешь. Но тут произошло невероятное – кладбище словно куполом накрыло.

Я стояла и смотрела, как всякие крылатые твари пытаются к нам пробиться. Поверх них летал наш Томас и с большим удовольствием ими лакомился. Удивительно, что снизу к нам никто не полез. Вдоль забора прогуливалась какая-то фигура, наблюдала за нами.

Марена стояла на коленях оперевшись руками о могилу, что-то бормотала себе под нос. Постепенно ее ладони стали погружаться в землю. Из-под земли полезли корни и побеги, которые оплели ее руки, плечи, ноги. Она не останавливалась, а продолжала шептать, петь, причитать. Я отвернулась от нее, зрелище жуткое.

– Девушка, а вы не подскажете, как пройти в библиотеку? – предо мной предстал мертвяк в обрывках одежды с пустой бутылкой в руке.

Косой снизу и по кисти с бутылкой. Отвалилась и покатилась тара, а мертвяк лопнул, как мыльный пузырь. Я матерно выругалась, напугалась от неожиданности.

Больше ко мне никто не подходил. Сколько длилась эта вакханалия, неизвестно. В какой-то момент все стихло, я даже подумала, что я оглохла, настолько тихо стало. На небе показались звезды, полная луна уползла куда-то вбок. Затем подул легкий ночной ветерок, застрекотали сверчки, зазвенел комар. Мара вышла из калитки, высокая, статная, живая.

– Хорошие мы с тобой ведьмы, – покачала головой женщина. – Пришли на кладбище с пустыми руками.

– Чудесные, – скептично усмехнулась я.

Она порылась в карманах, нашла шоколадный батончик и немного мелочи. Положила все это на могилку Ангелины.

– Благодарю тебя, – поклонилась она памятнику.

Мы вышли из ворот кладбища. Прошли несколько метров, нам перегородила дорогу черная фигура.

– Я повелеваю, отдай мне косу, – прогремела она.

– А дырку от бублика не хочешь? – спросила я.

Сверху, позади фигуры опустился наш демон.

– Это что за клоун? – прорычал он и провел лапищей над головой размытой фигуры.

Силуэт начал вырисовываться, пред нами предстал худощавый молодой мужчина в черной одежде и в черном плаще.

– Болезный, тебе не холодно? А то, может, со мной в ад? Там тебя подогреют, – прохрипел над его ухом бес.

Мужчина взвизгнул, обернулся и увидел перед своим лицом длинный свисающий язык и пасть, полную острых зубов.

– Пусть отдаст косу, я их пощажу, – завизжал он.

– А я тебя съем, – пробасил демон.

– Не имеешь права, я согласие не давал, – визжал колдун.

– А его у тебя никто и не спрашивал.

– Значит, это ты у нас защиту сломал и отцу в печь напакостил? – спросила Мара, медленно к нему подходя.

– Да. Понравилось? Могу еще раз прийти и снова нагадить.

– У тебя сейчас то самое гадливое место и отсохнет, – прошипела она и схватила мужика за причинное место.

Он еще больше заорал, демон захохотал, да и Мара как-то зловеще засмеялась. Колдун еле вырвался из цепких рук женщины. Он обзывался, плакал, кричал, что так нельзя, и он нам всем еще покажет, и он знает, где мы живем, и что в следующий раз он демона в бараний рог скрутит. Бежал от нас и кричал.

Поравнялся с нашим домом. От дерева отделился волк, а из-за забора на него спикировал филин. Гнали они его до самой остановки, там он свой автомобиль оставил. Покусали его и подрали когтями. Об этом мне потом Исмаил рассказал.

– Ох и весело с вами, девки, – заржал демон.

– Сгинь, – махнула я на него рукой.

Он обернулся снова в Шелби.

– Я потом за оплатой приду, – усмехнулся он и исчез.

Мы вернулись во двор. Я проверила защиту – все было на месте, и со спокойной душой отправились спать.

Утро доброе

Спала, наверно, часа два с половиной. Вскочила в шесть утра, сна ни в одном глазу. Вышла во двор, пить хочется, а на кухне Славка спит, в летней кухне Марена, и смешно, и грешно. Спустилась в подпол, достала банку трехлитровую с вишневым компотом. Мне всегда говорили, что пить такой компот нужно зимой, а летом надо все свежее употреблять. Но вот захотелось мне дерябнуть такого компотика, сладкого, терпкого, ароматного, густого, от которого аж лицо перекашивается от сладости и терпкости. Могу себе позволить, сама делала, сама пить буду.

Вытащила трехлитровую банку на крыльцо. Прошла тихо в предбанник, чтобы Мару не разбудить, достала стаканы и открывалку, утащила ковшик. В огороде налила себе туда воды. Первые полстакана выпила, не разбавляя, вкусно, но слишком уж приторно. Посидела на крылечке, посмотрела, как все просыпается, вернее, уже проснулось. Рано утром хорошо, бодро, еще прохладно.

Вот там, в инстаграме, утро кофе встречают или чаем, а я трехлитровой банкой с компотом. Сижу на крылечке, наслаждаюсь. Маруська выползла из дома и ухнула своей тушкой около меня. Как у меня жизнь круто развернулась, а прошло-то всего чуть больше четырех месяцев. Искала покоя, уединения, а в итоге у меня в доме спит куча народа, странные малознакомые люди. Ко мне пришел жить мужчина с сыном. Я сколько раз всем говорила, что не буду жить с чужим ребенком, а поди же, как судьба-злодейка посмеялась.

Открылись такие таланты и дары, что аж остановиться некогда и оглянуться, и сказать себе – нифигасе, неужели это все со мной происходит? Раньше на картах гадала, только вот все считала, что это баловство, а сейчас на этом зарабатываю и деньги приличные получаю. И руны пригодились, и заговоры, и всякие обряды, не верила во все это, так пришлось. Про странных существ вообще говорить нечего, вот и Прошка из дома вышел, лениво потягиваясь, и Петрушка на дереве сидит, глаза закрыл, дремлет.

Мара эта, кто она, что она, человек ли, али существо древнее? Ночка сегодня была жуть жуткая и ужас ужасный. Меня аж передернуло от воспоминаний. В прошлые времена меня с собакой в ночь сложно было выгнать, а тут сама поперлась на кладбище, да еще с косой. Женщина с косой. Эх, и смешно, и грешно.

Взяла банку с компотом, два стакана и ковшик с холодной водой, вышла за ворота. Поставила все на лавку, позвала Исмаила. Пришел волком, отряхнулся, стал человеком, сел на лавку.

– Угощайся, – кивнула я на компот.

– Мне бы беленькой, после такой ночки, – усмехнулся он.

– Нету, спят все, и магазин пока закрыт, – пожала я плечами.

Он прав, надо со всеми участниками рассчитаться, мясца свежего прикупить, да винца или водочки.

Исмаил налил себе и мне компота в стаканы. Я плеснула в свой стакан воды, уменьшила сладость.

– Весело сегодня было, – усмехнулся он.

– Мару видел? – спросила я.

– А как же. Ох и силища в ней таится неимоверная, она сама даже об этом не подозревает.

– Что бы было, если бы она в старуху превратилась?

– Скорее всего ушла бы в навь, – он опрокинул в рот стакан с компотом. – Ох ё, вот у тебя и компотик, ядреный. Давно меня не угощали такими вещами. Раньше звали на все события, за стол сажали, угощали, как почетного гостя.

Мне стало стыдно, хотя я и не знала, что так можно.

– Да не расстраивайся ты, Агнета. Раньше мне это льстило, было приятно, а теперь вот так проще, никто никому не обязан, каждый сам по себе. Сделал работу, получил оплату. Рядом живу, всегда кто-то крутится, всегда сытый. Если бы на вольных хлебах был, то голодал бы. Да и не спрашиваешь ты меня, где я брожу, куда хожу. Свобода, – он горько усмехнулся.

– Мне очень жаль, я не знала, – только и смогла я произнести.

– Не бери в голову, все путем, – махнул он рукой.

– Почему у Мары родилась такая дочь? – спросила я.

– А какая у такой женщины должна была родиться? Остальные у нее бы и не зародились, только вот такая. Она ведь и мать свою на тот свет при своем рождении отправила.

– Мать у нее тоже какая-то особенная была? – поинтересовалась я.

– Да нет, самая обычная женщина, да и Юра до ее рождения был обыкновенным, жестоким, правда, жестким, но ничего выдающегося. После рождения у него таланты стали просыпаться.

– А у Яны кто отец? – спросила я.

– Вот же вы люди странные, наличие талантов и даров от родителей не зависит, есть какие-то черты характера, но это человеческие мерки. Тут совсем другое, это все приходит свыше, душа приходит уже с этим.

– Ну а как же всякие родовые колдуны да ведьмы? – стало мне любопытно.

– Это просто предрасположенность и возможность обучения у рода или же восстановление памяти души при помощи рода. Конечно, родовая память никуда не девается, но и дается это не каждому, а только тому, кто приходит в этот мир с дарами. Их силы всегда ведут, если человек идет и не сопротивляется, то его по головке гладят и помогают во всем, а если не понимает, то получает по всем местам. Сначала легонько, а затем сильней и сильней, пока не дойдет до него.

Задумалась, вот словно все про меня, упиралась, сопротивлялась, была битой, и не раз. Потом раз – и свезло, и понеслось все, не успеваю запоминать и записывать.

Мимо соседка проходила, взяла и плюнула около меня.

– Ах ты пьянь, еще солнце не встало, а ужо сидит, похмеляется и сама с собой разговаривает, – проскрипела она.

– Утро доброе. А у вас уже рот зажил? Не болит? А зря, – засмеялась я так заливисто на всю округу.

Открыла рот соседка, вот только сказать ничего не смогла, стоит, глаза вытаращила и ртом воздух хватает, что тот сом, которого из речки выловили.

– Вы чего с утра несрамши по кладбищам шарахаетесь? – поинтересовалась я.

– Увидала тебя, бесстыжую, в окно, и решила проследить. На кладбище за тобой пришла, а ты траву там косишь. Еще мертвяка на меня какого-то наслала, что мне чуть нос не откусил.

– А перец в кальсонах никакие места не щиплет? – поинтересовалась я.

– Ах, ты, ах, – она опять захлопала губами.

– Меньше разговаривайте, а то опять по всему рту язвочки пойдут.

Она подскочила, как ужаленная, и рванула в сторону своего дома.

Исмаил сидел рядом и смеялся.

– Она не видит меня, вот и решила, что ты уже наклюкалась одна и сама с собой общаешься.

– А может, я действительно того самого? – покрутила я пальцем у виска.

– Хочешь, я тебя укушу, могу до крови, или оцарапаю, сразу поймешь, что все это реальное.

– Не надо, я бы одна столько компота не выдула, – кивнула я на банку, в которой практически ничего не осталось.

– Тот бес, которого ты называешь Томас, увязался за тем колдуном, – сообщил мне Исмаил, выгребая ягодки из стакана.

– Как ты думаешь, зачем? – спросила я.

– А сама как считаешь? Доесть, конечно. Поизмывается немного, а потом ам, и нет человека. Это такой тип, они за счет этого и живут, аккуратней с ним. Хотя, если ты еще после таких событий осталась в своем уме, то даже этот Шелби тебя не сломит, – дожевал он последние ягодки и заглянул в пустую банку, тяжело вздохнул. – Вкусно было.

– Угу, было, – налила себе в стакан воды из ковшика. – Хорошо тут, – потянулась я, – замечтательно, вот только народ меня немного напрягает.

– Терпи, казак, атаманом будешь, никто просто так к тебе не приходит, даже батюшка не просто так к тебе в ученики набивается. Все для тебя во благо, – покачал головой Исмаил. – Эх, курить хочется, вот только жаль такой воздух портить, – вздохнул он.

– Ну и не кури. Пойду я, подремлю немного, а то не спала толком. Хоть часик поваляюсь, – встала я. – Благодарю тебя за все, Исмаил.

– Выходи почаще поболтать, – усмехнулся он. – Я могу не только философствовать и учить, но и сказочки рассказывать. Кстати, надобно помощников для Яны и Мары найти, мало на их семью одного Петрушки.

– У Мары, может, есть, – ответила я.

– Был, она его в детстве по незнанию изничтожила.

– Где же я их им добуду, у меня вот вы с домом появились, – удивилась я.

– Подумай.

– Может, им не надо.

– Надо. Малышке вот точно не помешает, чтобы ее учил уму-разуму и помогал в делах житейских, – покачал головой Исмаил.

– Я подумаю над вашим предложением, – взяла я банку, стаканы и ковшик и открыла калитку. – Еще сегодня увидимся.

– Поговори с Марой.

– Хорошо, – кивнула я и зашла во двор.

Прошла в кабинет и рухнула на свой диван. Меня тут же вырубило.

Новая беседка

Разбудила меня Яночка, ворвалась ко мне в кабинет с дикими воплями.

– Там знаешь, что происходит? – она стала тыкать в сторону двери, тараща на меня свои голубые глазенки.

– Что случилось? – испуганно вскочила я.

– Ага, напугалась, – она рассмеялась громко и заливисто.

– Не делай так больше, а то я копыта могу отбросить от таких диких криков. Раз – и нет тети Агнеты.

– Просто дядя Саша сказал, чтобы я тебя разбудила, – она надула губы. – Я не специально.

– Специально, – ответила я обиженно.

– Я больше не буду, – она протянула мне пальчик. – Мир?

– Мир, – зацепилась мизинцем за ее пальчик.

– Пошли, узнаем, что хотел дядя Саша, – сползла я с дивана и побрела за ребенком.

Он разговаривал на кухне по телефону. Через минуту закончил говорить.

– Агнета, ты встала? Хорошо. Мне на работу надо. Побежал я. Хорошо, что будить тебя не надо, – он чмокнул меня и ушел одеваться. – Коз я подоил, – крикнул он мне из спальни.

– А я знала, а я знала, – скакала на одной ножке вокруг меня Яна.

– Значит, он тебя не просил меня будить? – строго спросила я.

– Нет, но попросил бы сразу, как поговорил по телефону, – она сделала невинные глаза.

– Врать нехорошо.

– Я и не врала, просто пошла тебя будить раньше, чем он попросил.

– Мама твоя проснулась?

– Не-а, деда сказал, чтобы я не будила никого, – она грустно на меня посмотрела. – Я так по маме соскучилась.

– И даже не подговаривайся. Завтракала? Где дед?

– Завтракала. Дед измеряет и считает сумму ущерба от моей деятельности. Честно, он в шоке, – шепнула она.

– Представляю, – усмехнулась я.

Саша выскочил в форме из спальни, снова меня поцеловал, погладил по голове Яну и вылетел пулей из дома. Зашел Юрий с рулеткой в руках и с листочком.

– Ну внуча, ну проказница, вогнала деда в расходы, – покачал он головой.

– Жаль беседку, – сказала я. – В ней же до самого ноября можно чаи распивать.

– Не переживай, Агнета, новую поставим. Мы с Сашей за утро все там убрали, расчистили. Если нужно, то у меня есть большой шатер, поставим его. Стол временный сколотим из досок, лавки.

– Стол у меня есть в бане, летом там никто не сидит, не чаевничает, – ответила я. – Лавки можно посмотреть в сарае, может, чего подходящего найдем.

– Кстати, у меня пара лавок есть. Заказывали, оказалось, что не тот размер, так и оставили, – обрадовался Юра.

Видно было, что ему ужасно неудобно, что его внучка такой разгром учинила.

– Мама проснулась, – встрепенулась Яна и выскочила во двор.

– Юра, вы не знаете, где мои дети? – спросила я.

– Так они к бабушке укатили.

– Понятно.

Взяла телефон, точно, от Кати сообщение: «Мы у Славиной бабушки». Ясно, опять что-то замышляют.

Вышла во двор. На месте беседки – лысый пятачок. Грустно мне стало. На лавке сидит Мара в обнимку с Яной.

– Утро доброе, – сказала я.

– Доброе, – усмехнулась она.

– Чаю? – спросила я.

– Можно кваса? Да мы поедем, загостились у вас уже. Да, папа? – проговорила Мара.

Юрий кивнул. Принесла всем кваса из дома.

– Хорошо, что мои все разбежались. Вам бы помощниками надобно обзавестись, – сказала я.

– У нас Петрушка есть, – удивился Юра.

– Он и дом защищает, и каждого оберегает? – спросила я.

– Дом защищает домовой, – вмешалась Яна. – Петрушка больше дедушкин помощник, мы его, конечно, все любим.

– Где же его взять, помощника? – удивилась Мара.

– Попросить показать или указать на него, и он сам появится, – ответила я.

– Все так просто?

– Да, – пожала я плечами.

– У меня в детстве была змейка, я случайно до нее дотронулась, и она рассыпалась в прах, – грустно ответила Мара. – Теперь я боюсь кого-то заводить.

– Ты же можешь теперь себя контролировать? – поинтересовалась я.

– Конечно, – она улыбнулась, видно, вспоминала прошлую ночь.

– Замечательно, значит, ты найдешь его там, где все мертвое, а вот ты, Яна, найдешь своего помощника там, где все живое, – сказала я.

– А дед где найдет своего помощника? – поинтересовалась девочка.

– А у него есть филин, – ответила я. – Он к нему пришел сам.

Птица где-то в ветках угукнула.

– Все это замечательно, но давайте мы вернемся к нашим баранам, вернее к нашей беседке. Может, есть какие-то пожелания или что-то такое, несбыточная мечта? – поинтересовался Юра. – Не стесняйся, может, это вполне осуществимо и нам ненакладно.

Я вдруг вспомнила, какую беседку хотела, она, конечно, странная, но по мне, многофункциональная.

– Большая, можно круглая, можно шестигранная или квадратная, чтобы там двери были. Знаете, раз – и закрыл, когда прохладно стало, или все открыл или закрыл с той стороны, где ветер дует. На помосте, а не на земле, чтобы и зимой там можно было сидеть. Я бы там буржуйку поставила, – замечталась я.

Мара с Юрой как-то странно между собой переглянулись. Я уже подумала, что они решили, что я совсем ку-ку, или сейчас мне предложат губозакаточную машинку.

– Не поверишь, нам года два назад приперли такое сооружение и оставили на хранение. Хозяин куда-то пропал, мы его пытались найти. Через год нашли его новый номер телефона. Он нас послал, сказал, что за хранение платить ничего не будет, он уехал за границу и ему ничего не надо, – стала рассказывать Мара. – Мы его куда только ни пристраивали, для склада он не подходил, больно уж там светло, офис там не сделаешь, жарко летом, зимой холодно. Так и стоит на заднем дворе.

– Если его поставить под деревья и еще пустить дикий виноград или розу, то будет просто отличное место для посиделок, – сказал довольный Юрий. – Завтра разберу строение и привезем на днях, может, вместе с дверью.

– Юра, про дверь мы договаривались, чтобы моим ни слова.

– Я помню, – кивнул он.

– Папа, мне тут уже люди звонили, работа не ждет. Помощника надо проведать, – встала Мара с лавки.

Яна тискала и наглаживала Прошку, тот валялся довольный и подставлял свое пузо под маленькие ручки. Этот проказник потихоньку слизывал защитные «варежки», от них практически ничего не осталось. Я это дело заметила и наваляла помощничку. Тот обиделся и ускакал от меня на забор.

Все удивились моему поступку. Объяснила. Мара даже и не знала, что своими поцелуями заблокировала способности дочери. Снова нацеловала ей ручки. Поблагодарила меня, пообещала, что будет ее учить всякому-разному и следить.

– Тетя Агнета, а можно я еще раз к вам в гости приеду? – спросила Яночка.

– Если мама разрешит, – улыбнулась я.

– Ма-ам, – протянул ребенок.

– Если тетя Агнета не против, – улыбнулась Мара.

– Ура-а-а-а, значит все не против, – закричала девочка и кинулась ко мне на шею, чмокнула меня в щеки. – Все, хватит, загостились, поехали домой.

Она взяла деда и мать за руку и повела их к калитке.

– Приходи к нам в гости, тетя Агнета, – помахала она рукой.

– Ой, – спохватилась я, – Мара, вам кабачки не нужны? Возьмете пару штучек?

– Давай, – кивнула она.

Я кинулась в огород, сорвала пять кабачков, накидала в пакет немного огурцов, перцев, яблок. Вышла за ворота и вручила все это добро Юре. Они удивились такому гостинцу и поблагодарили меня.

– Реально спасибо большое, вот прямо от души все получилось, – приложил к груди руку Юра и слегка поклонился.

Через два дня привезли мне разобранную беседку и дверь. Как раз мои отсутствовали дома. Два молодца дверь еле приперли на чердак. Подняли все крепежи и прочие запчасти.

Юра со своими помощниками быстро собрал беседку. Мне так удивительно было смотреть, как у него в руках все спорится, раз, раз – и все готово. Внесли обещанные лавки и стол из бани.

– Будет время, я тебе и стол новый соображу, и еще пару лавок. Там как раз еще немного твоих досок осталось, может, и хватит еще на что. Кстати, спинок у этих не было, я их из твоих досок соорудил. Будет у тебя волшебная беседка, – подмигнул он. – Ты дверь сама повесишь?

– Попробую, – пожала я плечами.

– На ютубе есть ролики для таких умельцев как ты, – усмехнулся он. – Если чего, то зови.

– Обязательно, – рассмеялась я.

– Будем на связи. Сейчас нам работы прибавится, так что по гостям некогда разъезжать, но если что, звони, заезжай просто так, проведать нас. Про мебель я помню, постараюсь в ближайшее время все сделать.

Он уехала, а я так радовалась, что у меня новая шикарная беседка, в которой я могу принимать гостей до самой поздней осени.