Текст книги "Смысл жизни"

Представляется, что дать логически обоснованный ответ об абсолютном и высшем смысле жизни человека невозможно. Искать первоначальный смысл в человеческом бытии – это значит встать на точку зрения телеологии, предположить наличие заранее заданной для человека цели. Но тогда встает еще один вопрос: „Кто установил эту цель?“ – и целый ряд подобных вопросов. Другими словами, обосновать теоретически смысл жизни, видимо, нельзя. Помимо этого, решение вопроса о смысле жизни предполагает и осуществление сократовского императива „Познай самого себя“, а это тоже открытый вопрос. Дать абсолютный ответ на него – это значит исчерпать саму жизнь, которая беспредельна в своем существовании и не исчерпывается рациональным объяснением. Кроме того, как тут не вспомнить слова Ницше: „Познавший самого себя – собственный палач“. Ну и, наконец, для того чтобы познать смысл жизни, ответить на вопрос: „Для чего мы живем?“ – необходимо, видимо, познать и смысл смерти и ответить на вопрос: „Для чего мы умираем?“ А этот вопрос вообще, как нам кажется, лишен смысла.

Думается, однако, что к решению вопроса о смысле и цели жизни, как и к самому этому вопросу, не следует подходить абсолютно отрицательно, категорически утверждая, что он сам по себе абсурден. Применительно к жизни отдельной личности он имеет реальный смысл и значение. Более того, если бы каждый не отвечал для себя как-то на этот вопрос, то само существование человека было бы действительно бессмысленным, со всеми вытекающими отсюда отрицательными последствиями. Достоевский по этому поводу очень хорошо сказал, что без твердого представления себе, для чего ему жить, человек „не согласится жить и скорей истребит себя, чем останется на земле, хотя бы кругом его всё были хлебы“. Вместе с тем много глубокого смысла и мудрости содержится и в словах Ницше: „Тот, кто имеет зачем жить, может вынести любое как“.

Мы уже упоминали о логотерапии, разработанной В. Франклом. Она ставит своей задачей помочь обрести людям, нуждающимся в этом, смысл жизни и тем самым излечить их душу. Задача эта архиважная, поскольку отсутствие смысла жизни приводит многих людей даже к трагическому исходу.

Имея в виду этот реальный для отдельного человека, а не абсолютный смысл жизни, мы полагаем, что в общем плане можно сказать: смысл жизни состоит в развитии человека как самоцели, его всестороннем совершенствовании. Как писал Кант, существование человека „имеет в себе самом высшую цель, которой, насколько это в его силах, он может подчинить всю природу“.

Поскольку человек по своей сути – существо общественное, поэтому и смысл его жизни может быть найден только на пути сопряжения интересов и целей общества и личности. Общность индивида и рода, личности и социума дает основание оптимистически смотреть на бытие человека в мире и смысл его жизни. Трагизм индивидуальной смерти преодолевается тем, что человек и после смерти остается в результатах своей деятельности, своего творчества и в благодарной памяти потомков.

Определить личностный смысл жизни – это значит осмыслить жизнь во всей ее сути и в большом плане, объяснить, что в ней подлинное, а что мнимое, определить не только основные задачи и цели жизни, но и реальные средства их осуществления. По мнению С. Л. Рубинштейна, все это бесконечно превосходит всякую ученость и связано с драгоценным и редким свойством – мудростью.

Однако, как известно, сова Минервы вылетает только в сумерках. Поэтому „юноше, обдумывающему жизнь“ и пожелавшему узнать смысл ее с самого начала, ничего не остается, как только обратиться за советом к тем, кто ее уже прожил, причем прожил, конечно, мудро. А еще лучше – к летописи человеческой мудрости, проверенной на опыте не только одного человека, но и всего человечества. Одно из древних, в различных модификациях встречающееся у всех народов выражение на этот счет таково, что оно, увы, не оставляет надежды для спешащих получить готовый ответ на этот вопрос в начале жизни и отсылает их к самой жизни: primum vivere deinde philosophare – „сначала жить, потом философствовать“.

Близкая к ней, но более человеческая, в традициях русской философии мысль содержится у Ф. М. Достоевского: надо не просто „сначала жить“, а, прежде всего надо „жизнь полюбить“, причем „полюбить больше, чем смысл ее“. Как говорит Алеша Карамазов, полюбить жизнь „прежде логики, и тогда только я и смысл пойму“. Добавим, что сердцевиной этой любви к жизни является любовь к людям, положенная в основу всех дел, мыслей, чувств и поступков личности.

Лазарев А. [40].

Согласно законам кибернетики, сложность системы, управляющей динамикой сотен миллиардов планет, каждая из которых к тому же не абсолютно твердое тело, а термоядерный реактор, работающий в паре с МГД-генератором, растет по экспоненте с увеличением управляемых параметров. Следовательно, система управления Вселенной должна быть значительно сложнее ее самой. Она управляет динамикой движения каждой планеты, кометы, астероида. „Убирает“ из системы потухшие планеты и перемещает их на переработку. Создает новые планеты, замещая отсутствующие (так в Солнечную систему попала Венера – планета с иным вектором вращения).

Появление новых планет изменяет структуру Вселенной. Управление ею требует постоянного усложнения собственных функций, а следовательно, наращивания той части организма, которую мы у человека называем мозгом. По аналогии с этим, назовем систему управления Космосом – Вселенским разумом, или, в интерпретации Библии, – Господом Богом. Движение тектонических плит по поверхности оболочки Земли необходимо для ее стабилизации, поскольку Земля подвержена прецессии и нутации. Следовательно, оно не может в принципе быть свободным. Это принудительное перемещение материков с единственной целью – стабилизации положения Земли в Солнечной системе. Процесс перемещения плит осуществляется изменением режима работы МГД-генератора. Плазменные шнуры изменяют конфигурацию, т. е. направления потоков плазмы, приподнимают материк и разворачивают его в нужном направлении. В этом процессе активно участвуют Луна и Солнце. Таким образом, все планеты Солнечной системы и Солнце управляемы. Их реакторы и МГД-генераторы работают под постоянным контролем некоторой мощной иерархической структуры, обеспечивающей стабильность планет в системах уже как сложных энергетических машин.

По мере удаления от Солнца работа ядерного реактора и МГД-генератора планеты изменяется. Вследствие этого планета становится иной. Она попадает к Солнцу в законсервированном виде. Затем реактор запускается и начинает работать МГД-генератор. Одновременно идет приток энергии Солнца.

На определенном расстоянии от Солнца на планете появляются атмосфера и вода. Вода – продукт работы внутреннего реактора. После стабилизации новых параметров происходит принудительный запуск в конструкцию биологических организмов на уровне клетки. Эти организмы проходят определенную системой управления эволюцию до стадии, когда живое существо можно сделать инкубатором души. Дальнейшее развитие идет по Ч. Дарвину, но только необходимо четко отличать: эволюционирует не тело, а душа. Невозможно из рептилии получить обезьяну, а из обезьяны – человека. Но эти три стадии являются этапами эволюции души. В свою очередь, Душа – это элемент системы управления Вселенной, Душа – это то, для чего, собственно, и существуют системы, подобные Солнечной. Она – клетка мозга той биосистемы, мыслящую часть которой мы называем Вселенной. Через определенное время инкубатор душ превращается в школу, затем – в институт и, наконец, – в общество. Для его организации система управления Вселенной предусмотрела иерархически увязанную в общую конструкцию организацию управления. Люди назвали ее Религией, Церковью и Государством.

Таким образом, цель Человечества на отрезке времени от первобытного общества к империи – создание Государств и Церквей. На следующем этапе произойдет выработка единой религии и структуры управления Государством, которые в будущем станут системой управления Человечеством. По аналогии с организмом человека (а Господь создал человека по своему образу и подобию), Вселенский разум имеет нервную систему, с помощью которой он управляет Космосом. Но, в отличие от нервной системы человека, управление Вселенной для нас невидимо. Это поле, осуществляющее управление каждым объектом в замкнутом контуре: планирование (прогнозирование, экстраполяция), контроль (информационный), анализ (состояния элементов системы и ее общего состояния), выработка управляющего воздействия (в зависимость от отклонения от запланированного) и непосредственное воздействие на структуру.

Планирование – это недоступная для Человечества проблема. Мы знаем, что Вселенский разум планирует работу системы под названием Космос, но ее цели слишком далеки от человека, живущего на одной из миллиардов планет. Ясно лишь, что Вселенная, в которой мы находимся, так сложна, что могла быть создана для выполнения каких-то особых задач. Одна из этих задач – наращивание мощи Вселенского разума, но уже не для собственно Вселенной, а для чего-то большего.

Вторая функция управления – контроль и анализ состояния Вселенной. Речь идет не только об известных Человечеству физико-механических и химических характеристиках (состояние гравитационного и электромагнитного полей планеты, химия внутренних процессов в МГД-генераторе и ядерном источнике энергии, динамика взаимодействия с планетами своей системы и системами иных систем), но и о состоянии Человечества (если оно присутствует на планете).

Таким образом, Человечество – это часть Вселенского разума. Человечество – инкубатор элементной базы Вселенского разума. Центральным органом Человека является его душа. Она – часть Вселенского разума, как микросхема мощного компьютера. Ради нее и существует Вселенский разум. Следовательно, его главная задача – выращивание новых кристаллов для микросхем (душ), которые затем могут стать элементами Вселенского разума и увеличить его возможности (мощности). Вселенский разум создает кристаллы (души), которые на первом этапе еще не могут быть использованы в работе (как новорожденные дети). Затем души подвергаются испытаниям на выживаемость в условиях жесткой программы (нравственные законы Господа Бога, данные Человечеству через Моисея вначале в виде десяти простых заповедей, а затем и более сложных законов, изложенных в книгах Библии). На следующих этапах происходит усложнение программы: войны, гигантские природные катастрофы. Проходя через эти испытания, душа должна суметь самостоятельно выработать в себе потребность в обществе, а затем создать его разумную организацию. Таким образом, всего за несколько тысяч лет душа проходит путь превращения из новорожденного ребенка в разумного человека, перед которым встает задача организации и управления средой, в которой он существует. Души, сумевшие понять свое Предназначение, пройдя через испытания, „переводятся“ из инкубатора во Вселенский разум и становятся его частью, а остальные уничтожаются. Определение степени подготовленности души в Библии называется Божьим Судом, информация о состоянии души после периода подготовки в инкубаторе – Кармой. Операция перехода души во Вселенский разум – дорогой в Царство Небесное (рай). Операция очищения души от накопленного негативного прошлого – чистилище в Аду, хотя Рай и Ад в действительности едины: это части одного целого – Вселенского разума.

По аналогии с нервной системой человека, управляющая структура Вселенского разума потребляет незначительное количество энергии и поэтому ее трудно обнаружить. При деятельности нерва человека выделяется энергия в миллионы раз меньшая, чем при работе мышцы. Поэтому обнаружить душу, а тем более „нервную систему“ Вселенского разума – задача пока невыполнимая. Речь может вестись лишь о косвенных свидетельствах сделанных утверждений, в частности, об интереснейших исследованиях Л. Гумилева. Его определение пассионарности групп людей, по существу, есть отражение связи между Вселенским разумом и душой человека, а также – технология управления человеческими группами.

Управляющее воздействие Вселенского разума может внезапно привести миллионы человек в состояние крайней агрессивности, и это вызовет войну или революцию. Или, напротив, внезапно возникшее безразличие граждан государства к его судьбе приводит к развалу экономики и разрушению организации управления, а в крайних случаях – к гибели государства.

В интерпретации Библии это звучит как отказ Господа Бога от своих детей из-за нарушения ими нравственных заповедей или его распоряжений (управляющих команд).

Муза Д. [43].

Смысложизненная проблематика – это та, которая вырывает людей из животного мира и позволяет говорить, об их, людской, особенности бытия. Бытия в горизонте смысла, в фокусе „истины бытия“. Всякая человеческая душа, согласно австрийскому психологу Б. Франклу, вообще устремлена к смыслу, даже в тех случаях, где его, как кажется, нет. Из чего же складывается проблематика смысла, хотя бы в первом приближении?

Человек способен задавать себе следующие вопросы: Какое его место и предназначение? Какой путь предпочесть из всех возможных жизненных путей? Даст ли избранный путь искомый смысл, одарит ли счастьем? Как соотносится жизнь и смерть, и можно ли говорить о кристаллизации смысла перед лицом все пожирающей смерти? Есть ли жизнь вечная и кто ее достоин? Подобные вопросы, сводимые к более простому: „Для чего жить?“ („Во имя чего я живу?“) – норма человеческой природы, ее ведущая тенденция в деле прорыва человека к самому себе и к высшим тайнам мироздания.

В общем курсе философии рассматриваются концепции смысла жизни, выводимые из самых широких мировоззренческих контекстов. Например, дана религиозная концепция, где утверждалась идея смысла, стоящего по ту сторону реальности, исходящая от Бога или Абсолюта. Человек, дабы приобщиться к смыслу, обязан осуществить трансценденцию в указанном направлении (Царства Божьего, нирваны и т. д.). Во-вторых, в секулярно-гуманистических концепциях утверждалась способность человека постепенно устроить гармоничный мир (на началах добра и справедливости) для себя и себе подобных. Ориентируясь на конечную цель – совершенства, могущества и всеобщего счастья, люди усматривают в прогрессивном движении к ней реальный смысл. Но эту концепцию можно считать ограниченной, поскольку прошлое и настоящее выступает материалом для „лепки“ светлого будущего. Серьезная критика прогрессивного смысла жизни привела к появлению следующей концепции – концепции актуального смысла. Ее сторонники настаивают на том, что смысл не выводим ни из прошлого, ни из будущего. Жизнь вообще не имеет раз и навсегда заданного смысла. Человек в моменте настоящего полагает (творит) смыслы и, следовательно, раскрывает самого себя (свою человеческую сущность). Наконец, некоторые авторы (например, атеистические экзистенциалисты) предлагают видеть в жизни полную бессмыслицу, абсурд, болезненный бред вида homo sapiens. Последняя концепция разрабатывается и сейчас, в связи с теорией симулякров и практикой массовой манипуляции человеческим сознанием.

Человек здесь получает (помимо своей воли) символическое удовлетворение от чего-либо: политики, образования, искусства, еды, развлечений, т. е. питается прогрессирующей иллюзией смыслов, создаваемых современной массовой культурой.

Когда мы говорим об этическом понимании проблемы смысла жизни, необходим шаг в сторону общего тезиса: смысл жизни в этическом измерении – это полная индивидуальная реализация человеком универсальной связи бытия, выявление вечного – во временном. Для обретения индивидуального смысла жизни, который требует максимальной активности человека при его создании, осуществим на двух уровнях: мировоззренческом и социальном. На мировоззренческом уровне закладываются (всем идейным арсеналом эпохи, в которой живет индивид, культурой, органичной ему, национальными обычаями и традициями) фундаментальные идеи и принципы, ценности и идеалы. Их иерархия не может быть произвольно нарушена человеком, хотя они могут быть переосмыслены в свете уникального опыта личности, в фокусе реализуемой жизненной программы. Здесь находят свое место не столько физические законы и константы, сколько фундаментальные представления о добре и зле, справедливости и несправедливости, долге и чести и проч. Крупными мазками на этом полотне прорисована собственно гуманитарная специфика: о месте и назначении человека в мироздании, о счастье и свободе, о дружбе и любви… Помимо этого, в мировоззрении индивида „прописаны“ оптимизм и пессимизм как смыслоулавливающие фильтры, один из которых связан с жизнеутверждением, другой, – с сомнением или отрицанием жизни и ее смысла.

В свою очередь, этот уровень спроецирован на плоскость реальных социальных отношений и находит свой выход в конкретике любых поступков и отношений. Социальный уровень задан всей фактурой социального окружения индивида, смысловыми интенциями (потребностями, интересами и ценностями) социальных групп, классов, коллег, родственников, друзей и т. д. Он конституируется не только в борьбе мнений, но и в осмысленном, социально-значимом поведении индивида как работника, защитника Родины, семьянина, отца (матери) и проч.

Теперь остановимся на существующих вариантах этического понимания смысла жизни. В типологии, предложенной В. Г. Немировским, учтена доминирующая в мировоззренческой культуре личности, ценность (=смысл). Так, придерживаясь творчески-альтруистической позиции, люди движимы бескорыстной заботой об общем благе, о счастье других. Смысл здесь спроецирован либо на возможные продукты нынешних творческих усилий человека; либо на культурное творчество; либо на воспитание детей и внуков, которые станут продолжателями позитивных начинаний. К этой концепции примыкает т. н. игровая концепция смысла, которая получила популярность после работы голландского культуролога Й. Хейзинги – „Homo ludens“ (человек играющий). Эта концепция предусматривает индивидуальное и групповое развитие в рамках игровой деятельности, направленной на духовное и физическое совершенствование личности. Театральное искусство, художественная самодеятельность, авторская песня, спорт и туризм создают прецеденты смысла для многих людей. Немалое количество людей реализуют престижную концепцию смысла, считая, что их высокий профессиональный и социальный статус дает приращение значимости индивиду, причем, как в своих собственных, так и в глазах окружающих. Отсюда желание „сделать“ карьеру, „пробиться в люди“… К сожалению, люди часто наивно полагают, что, заняв „место под солнцем“, они уже обрели искомый смысл. Жизнь, однако, гораздо сложнее подобных линейных схем.

Лидерская концепция смысла жизни основывается на желании человека быть подлинным субъектом власти, повелевать и наказывать, навязывать свою волю подчиненным и строго спрашивать ее исполнения. Правда, современный тип лидера должен учитывать в работе массу факторов: от психологии подчиненных – до „слабых мест“ у конкурентов. Это не делает концепцию ущербной, но люди стремятся оптимизировать соотношение сил, – в реальной политической, производственной, семейной жизни.

Сторонники гедонистической концепции, что видно из определения, сориентированы на получение удовольствий, связывая с ними смысл жизни. Их девиз: „Лови каждый миг бытия“ – хорошо известен. Дело не так худо, если человек, овладев в совершенстве искусством бильярдной игры, не знает себе равных. Хуже, когда игра существует не ради нее самой, а ради денег, наживы, перерастая в ни чем не утолимую страсть. Современное общество, как никакое другое, дает серьезную пищу для размышлений, именно потому, что оно культивирует в людях низменные гедонистические страсти. Алкоголь, наркотики, коллекционирование ненужных вещей, „ночные клубы“ – далеко не полный перечень развлечений, в рамках которых „свободная“ личность находит „смысл“.

Этой концепции противостоит аскетическая (в религиозном и светском вариантах) концепция. Ее адепты, напротив, всячески ограничивают в себе „темное“ природное начало, подчиняя его духовно-нравственным принципам, и шире – совершенствованию своих психо-физических кондиций. Разумеется, эта концепция не имеет широкого распространения, в силу повышенных требований к человеку.

Разговор о смысле жизни будет неполон, если обойти вниманием проблему соотношения жизни и смерти. В категории „смерть“ фиксируется момент прекращения жизни, ее угасание. Поскольку человек, в отличие от других живых существ, сознает свою смертность, она выступает для него как конструктивный момент его жизни и мироотношения. Например, немецкий философ М. Хайдеггер считал, что „бытие-к-смерти“, „бытие-к-концу“ является определяющей нынешнюю жизнь человека интенцией.

Более того, время идет к нам из будущего, приближая точку смерти к нашей жизненной актуальности. Но так было не всегда. Как показал Ф. Арьес, представление о смерти (по крайней мере в европейской культуре) прошло длительную эволюцию и насчитывает пять этапов: от т. н. „прирученной“ смерти в Древнем Египте – до „перевернутой смерти“ в современном обществе. Важно и другое: смерть позволяет четче выявиться самосознанию индивида; усилить/ослабить веру в потусторонний мир; быть заслоном от дикой (непознанной) природы; акцентировать внимание на зле; найти точку опоры для этой – земной – жизни в Царствии небесном.

Вместе с тем, проблема смысла жизни должна иметь конкретное решение для всякого человека. В русской философии мы находим конструктивный вариант, преодолевающий дихотомию временного и вечного, эмпирического и трансцендентального. Так, С. Л. Франк показал, что человек – двуединое, природное и сверхприродное существо, а кн. Е. П. Трубецкой сформулировал идею о совпадении смысла-истины со смыслом-целью жизни. К сожалению, люди видят их раздельными и поэтому живут ради средств жизни, игнорируя цели. Добывание средств, как о том свидетельствует трагедия западной культуры, ведет к дурной бесконечности, в то время как соподчинение средств сверхэмпирической цели – единению людей в Боге, – делает жизнь нравственно оправданной.

Осипов А. [48].

Проблема смысла жизни – это проблема искомого идеала или истины. Её пониманием определяется цель, направление и характер всей деятельности человека. Однако само решение вопроса, если говорить по существу, обусловлено экзистенциально-личностной установкой человека: его свободой, его духовным и нравственным состоянием.

На исторической арене три основные силы претендуют на решение этого вопроса: религия, философия и наука. Кратко их ответы можно было бы выразить следующим образом. Религия, под которой подразумеваем такую законченную систему верований, где идеи Бога и вечной жизни являются центральными, видит смысл жизни в единении с Богом. Философия, в конечном счёте, – в рациональном постижении истины. Наука – в максимальном познании мира. Естественно, что каждый из этих ответов требует широкой интерпретации.

В чём особенность православного понимания этого вопроса? Оно видит смысл жизни в вечной жизни в Боге, именуемой иначе спасением. Это означает, во-первых, убеждение в том, что Бог есть, и что Он является не только источником бытия, но и самим бытием, в Котором лишь возможно благо бытия всего существующего, полноценное постижение Истины и познание тварного мира в Его существе.

Во-вторых, это предполагает понимание, что настоящая (земная) жизнь является не самодовлеющей ценностью, но необходимым условием, преходящей формой бытия личности для достижения ею совершенной жизни в Боге. Христианскому сознанию поэтому противоестественен атеистический призыв: „Верь, человек, тебя ожидает вечная смерть!“ – поскольку в нём не остаётся для смысла самого главного – жизни, в которой лишь, возможно, и осуществляется смысл. Суть христианской веры можно выразить двумя словами: „ХРИСТОС ВОСКРЕС!“, – т. к. в них заключена вся бесконечная и одновременно вполне конкретная перспектива жизни.

Её смысл – в уподоблении Христу и единении с Ним, иначе – обожении, теосисе. Что это значит? Если ответить кратко, то это есть совершенство в кенотической (греч. – самоумаление, жертвенное смирение) любви, составляющей само существо Бога, ибо „Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге и Бог в нем“ (1 Ин. 4; 16). Апостол Павел несколько подробнее пишет об этом состоянии в своём послании к Галатам, когда перечисляет плоды действия Бога в человека. Он характеризует его как любовь, радость, мир, долготерпение, милосердие, кротость, воздержание (Гал. 5; 22–23). В другом послании он описывает это состояние следующими словами: „Не видел того глаз, и не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его“ (1 Кор. 2; 9).

Апостол, как видим, пишет о том, что человек, духовно очистившийся, исцелённый от страстей, т. е. духовно здравый, пребывает в глубокой радости, любви и мире души, говоря современным языком, – в счастье, но не мимолётном, случайном, вызванном действием нервов и психики, а ставшим свойством души „нового“ человека, и потому неотъемлемым, вечным. Следует, однако, заметить, что не это состояние само по себе является целью и смыслом жизни человека по христианскому учению. Оно есть лишь одно из следствий достижения цели – спасения, обожения, единения с Богом, в котором личность человека достигает полноты своего раскрытия, богоподобия.

Но совершенство в любви – это не только нравственное и эмоциональное благо человека. Любовь в не меньшей степени является и совершенным „инструментом“ познания Истины и тварного мира. Не случайно те, которых Церковь в силу их особой духовной чистоты именует преподобными, называли духовную жизнь истинной философией, искусством из искусств, наукой из наук. Они потому её так именовали, что правильная аскеза, восстанавливая единство души с Богом, открывает человеку и ведение Истины, и созерцание Её нетленной Красоты, и познание существа всех творений.

Опыт Церкви со всей очевидностью свидетельствует, что духовное совершенство человека, к которому призывает Евангелие, – не фантазия разгоряченных мечтателей, но реальность, факт, бесконечное, практически, число раз проверенное в истории жизни мира и доныне предлагаемое ищущему человеку в качестве единственно разумной цели бытия. Естественно, такой смысл жизни неприемлем миром языческим, существо которого первый Богослов Церкви выразил в следующих словах: „… всё, что в мире: похоть плоти (жажда наслаждений: чувственных, эстетических, интеллектуальных), похоть очей (жажда богатства) и гордость житейская (искание власти, славы), не есть от Отца, но от мира сего“ (1 Ин., 2; 16).

Психологической базой мира является „синдром страуса“ – отказ видеть единственно бесспорную и неминуемую реальность этой жизни – смерть. Поэтому все силы человек и бросает на приобретение указанных „благ“. И хотя вполне очевидно, как безжалостно отнимаются все они от простого прикосновения смерти, тем не менее, для мира идеал, выходящий за пределы интересов этой жизни, ИДЕАЛ, распятый в этой жизни, есть, по выражению апостола Павла, соблазн и безумие (1 Кор., 1; 23). Христианский смысл жизни, заключающийся в приобретении личностью ещё здесь, на земле, богоподобных духовных ценностей и веры в реальное воскресение тела для бесконечной жизни в Боге, становится, таким образом, в непримиримое противоречие с идеалом т. н. атеистического гуманизма.

Было бы чрезвычайно интересно и важно проанализировать те духовные истоки, из которых происходит отрицание христианского идеала. Нет сомнения, что эти истоки чисто духовного, а не рационального порядка. В этом убеждают хотя бы следующие соображения. Первое. Каждая правильная теория должна, по меньшей мере, удовлетворять двум основным требованиям: иметь факты, её подтверждающие, и быть верифицируемой (само собой разумеется, что она должна быть непротиворечивой). Что христианство удовлетворяет этим условиям – очевидно, а атеизм не имеет (и не может иметь в принципе) ни фактов, подтверждающих небытие Бога, ни ответа на главный для него вопрос: „Что должен сделать человек, чтобы убедиться в небытии Бога?“ – не менее очевидно.

Точнее, атеизм должен признать своё полное согласие с религией в том, что для человека, ищущего смысл жизни, есть только один путь найти (или не найти) его – религиозный. Второе. Христианство предлагает человеку идеал, большего или равного которому не знала ни одна религия мира – чистая, бескорыстная любовь. Эта любовь, по образу Христа, является высшим состоянием блага (если использовать терминологию Платона), счастья (по терминологии мира), духовного блаженства человека и, одновременно, средством истинного познания Бога и всего тварного бытия. Что этот идеал совершенной любви достижим реально, а не плод чьих-либо фантазий, об этом достаточно красноречиво говорит история Церкви, жизнь её святых.

Почему же в таком случае он не только отрицается миром, но часто с ожесточением, огнём и мечём „вычищается“ из сознания человеческого? Само это ожесточение разве не является показателем истинного источника отрицания миром христианского идеала жизни? Третье – широко известное т. н. „пари Паскаля“. Действительно, признание Христа, не отнимая ничего полезного и разумного у человека в этой жизни, в то же время даёт ему полную надежду на благобытие в вечности, если Христос есть Бог и Спаситель. Напротив, отвержение Его как идеала и смысла жизни, ничем не обогащая земного существования человека, лишает его всего в вечности, если Бог есть. Следовательно, быть христианином – „выгодно“, отвергать же христианский смысл жизни неразумно. Но в таком случае, почему же этот смысл отвергается?

Отвергается христианство, конечно, не в силу каких-то его принципиальных противоречий человеческой природе и жизни. Причина совсем в другом. Оно отвергается из-за его полной противоположности целям и характеру жизни языческого мира. Для мира наслаждения богатство и слава являются существом жизни, для христианства же – это страсти, неминуемо влекущие за собой страдания, разочарования и неизбежную телесную и духовную смерть. Для язычества смысл жизни – земные блага, для христианства же – блага духовные: любовь, мир души, радость, чистота совести, великодушие, т. е. то, чем человек может владеть вечно. Наконец, для язычества сама святость христианская невыносима, она для него как укор совести в душе нераскаянной, как звон колокольный, напоминающей о вечной правде. Кстати, не случайно революция 1917-го года в России с такой ненавистью сбрасывала и уничтожала колокола…