Текст книги "Древний Рим. Быт, религия, культура"

ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЛИГИЯ

Греки считали, что боги и богини обитали на вершине горы Олимп, потому что она, хотя высота ее не превышала 10 000 футов, была самой высокой вершиной Греции. Римляне еще в древности переняли это верование, придерживались его и старались всячески его сохранить. Но к закату республики и на восходе Римской империи немногие образованные римляне, видимо, сохранили искреннюю веру в существование богов. Если поэт Овидий – наглядный тому пример, то они полагали, что поддерживать верования народа не так уж плохо.

Выгодны боги для нас – коли выгодны, будем в них верить,

Станем на древний алтарь и возливать и кадить, —

говорил он.

Эти боги и богини обитали в храмах, где были обычно представлены в виде статуи, которая в древности могла являть собой грубую деревянную фигуру, но позднее – изысканное произведение искусства в мраморе, разрисованное красками и украшенное золотом, серебром и бесценными драгоценными камнями.

Храмовые культы не были существенной составляющей римской жизни. В противном случае трудно было бы понять, почему Августу пришлось восстанавливать 82 храма, которые рухнули от времени или были уничтожены пожаром. В пределах города их насчитывалось около ста, что не так уж много для столицы с огромным населением. С точки зрения архитектуры план этих зданий был очень прост. Некоторые были довольно небольшими, в то время как самые большие обычно состояли лишь из одного длинного помещения, вмещающего статую (иногда очень больших размеров) бога или богини под сводчатой крышей, которую поддерживали ряды высоких колонн из камня или мрамора, обрамляющие внутреннее помещение, или святилище, со всех сторон. Изящество коринфских колонн, скульптурные украшения по фризу и по антаблементу над входом (все раскрашенные или позолоченные), скульптурные колесницы богов и богинь с впряженными в них лошадьми с четырех сторон и на вершине крыши, мраморные ступени входа – все задумано, чтобы придать храмам важный, блистательный и впечатляющий внешний вид.

Что же происходило внутри храмов? Об этом сохранилась весьма скудная информация, и то, что мы можем собрать по мелочам, относится скорее к мирским целям, которым они служили, чем к их религиозному использованию. С очень давних времен в храмах размещалась государственная казна. Юлию Цезарю после того, как он захватил власть, пришлось прибегнуть к угрозе убить храмовых стражей, прежде чем он смог наложить руку на общественную казну. Храмы также были национальными музеями искусства и скульптуры, поскольку многие произведения самых известных греческих авторов, которые привозили в Рим в качестве военных трофеев, были размещены в храмах. В поисках ценных предметов искусства обыскали всю Грецию, поэтому Рим определенно был хранилищем изумительных драгоценностей, украшений, мебели, чаш, ваз, золотой и серебряной посуды, изделий из бронзы, статуй и картин, представляющих любой период греческого искусства. Если Плиний Старший был прав, видимо, немногие римляне располагали временем, чтобы ходить и смотреть на все эти замечательные вещи. Он говорил, что в Риме действительно собрано множество произведений искусства, но, несмотря на всю их красоту, они скоро канут в забвение из-за их огромного количества и поскольку дела и другие обязанности требуют времени, а для того, чтобы восхищаться ими так, как они того заслуживают, необходим покой и досуг. Частным лицам также дозволялось отдавать на хранение золото, серебро и деньги в храмы, где их складывали в подвалы. Вот почему одним из первых шагов победившего врага-захватчика было разграбление храмов своих побежденных жертв.

Римский Сенат часто заседал в храме, поскольку он не мог на законном основании рассматривать общественные дела нигде, кроме как в прямоугольном здании, формально «освященном» авгурами. Поэтому наверняка в храме были установлены сиденья или скамьи. Видимо, храм был каким-то образом меблирован, и балки крыши были деревянными; в противном случае трудно представить, что пожар мог разрушить такие храмы, а нам известно, что некоторые действительно погибли в огне, включая великий храм Юпитера Капитолийского. Ничего похожего на религиозные службы в том виде, как они нам известны, в которых могли принимать участие все верующие как один, по-видимому, в храмах не проводилось. Любые установленные виды молитв, гимнов или песнопений исполнялись «соло» официальными жрецами, секретом которых они и остались. Многие церемонии, такие как толкование предзнаменований и принесение жертв богам, в большинстве случаев проводились вне стен храмов в специальных святилищах или алтарях. Столь же важными, как жрецы, были 16 авгуров, обязанностью которых было по знакам на небе говорить, понравилось или не понравилось богам некое предложенное действо. Эти знаки читались либо по полету птиц, либо по раскатам грома, либо по тому, как священные цыплята клевали свой корм. Эти авгуры составляли несколько высшую «коллегию» (что значит люди, избранные на должность вместе с другими), чем гаруспики, которым полагалось уметь объяснять сверхъестественные знаки посредством изучения жизненно важных органов, таких как печень животных, принесенных в жертву жрецом. Эти до некоторой степени магические приемы были заимствованы римлянами у этрусков. Все это длилось довольно долго даже в эру христианства. Но ни авгуры, ни гаруспики не могли применять свою «магию» без соизволения на это председательствующего гражданского магистрата.

Когда религиозные римляне заглядывали в храм, чтобы поклониться богу или богине, которым он был посвящен, то обычно имели в виду нечто практическое – какое-то личное одолжение или выгоду.

Они приходили и, по-видимому, жгли благовония. Молящиеся стояли с перевернутыми ладонями. Иногда они подходили как можно ближе к статуе бога, чтобы прошептать свои просьбы – ноги некоторых статуй носят следы поцелуев поколений преданных верующих.

Рис. 56. Животные, которых ведут, чтобы принести в жертву

Довольно часто встречающейся практикой, особенно если люди обращались с какой-то необычной просьбой, как, например, излечиться от какой-то серьезной болезни, было провести ночь в храме. Из руин храмов и святилищ извлечены таблички с записями благодарностей за излечение от всяческих болезней; кроме платы за вход, благодарный проситель за божественную помощь также приносил жертвы и благодарственные дары храмам. Огромное число мелкого и крупного рогатого скота, большие пожертвования и милостыня, а также другие благочестивые дары пополняли благосостояние храмов и увеличивали доходы жрецов и смотрителей, многие из которых богатели. Из-за скептицизма искушенных писателей и равнодушного отношения многих общественных деятелей к этим популярным проявлениям религиозного рвения мы не должны закрывать глаза на тот факт, подкрепленный бесчисленными доказательствами в таких надписях, что, несмотря на привлекательность беспорядка соперничающих друг с другом верований, религий и предрассудков, очень многие римляне вплоть до II и III веков н. э. все еще сохранили по большей части религиозное рвение своих предков.

ПРАЗДНЕСТВА И ИГРЫ

Кроме этих формальных обрядов в римских домах и у публичных алтарей перед храмами религиозные чувства римлян выражались в очень большом числе народных праздников и игр. Фактически игры начались как часть народной религиозной церемонии римлян, судя по упоминаниям о предполагаемом участии в них богов и богинь города. Однако ко времени Марциала или Ювенала толпы, заполняющие улицы, театры и цирки, имели слабое представление или мало интересовались тем, какой церемониальный смысл мог лежать когда-то в играх; тем не менее древние традиции, вдохновляющие их, поддерживались. Религиозные чувства, лежащие в основе игр, казалось, были особого и ограниченного сорта, естественным и сильным желанием сохранить и поддерживать жизнь – личную жизнь верующих в отдельности, жизнь римского народа в целом, а также щедрость и плодородие природы. Считалось, что все это в руках богов и богинь, наиболее всесильным из которых посвящались ежегодные праздники.

Многие римляне сами не ведали об этом древнем религиозном аспекте своих явно мирских старинных игр и праздников, поэтому случилось так, что игры, устраиваемые изначально для того, чтобы возблагодарить богов и отдать им почести, вскоре опустились до очень низкого уровня удовлетворения низких страстей голодной, невежественной, ленивой и праздной толпы.

В древности традиционный римский новый год начинался 1 марта, когда девы-весталки вновь разжигали священный огонь в очаге Весты и общественные здания украшались свежим лавром. Поддерживались старые обычаи примитивных приготовлений к войне, такие как танцы салии и традиционные скачки и пышная военная церемония. В марте также был старинный праздник Анны Перенны (Anna Perenna – от «annus» – «год» и «perennis» – «вечный, непрерывно длящийся») – богини наступающего нового года. Очаровательные зарисовки простых людей Рима, празднующих такие древние церемонии, можно найти в том, что осталось от поэмы Овидия «Фасты». Здесь же можно лишь вкратце перечислить наиболее значимые праздники в римском календаре. Мегалезии (ludi Megalenses) проводились между 4 и 10 апреля в честь Кибелы, великой матери богов, изваяние которой было внесено в Рим в 204 году до н. э., что сопровождалось неординарными сценами исступленного восторга и массовой истерии: в том году процессии, пост, очищения и другие религиозные церемонии продолжались 12 дней. После 191 года до н. э. Мегалезийские игры проводились ежегодно. Сразу за ними следовали цералии (ludi Ceriales) в честь Цереры, древней италийской богини произрастания и созревания злаков, чей праздник и игры были самыми древними. Они длились с 12 по 19 апреля. Флора, богиня цветов, почиталась празднествами с 18 апреля по 3 мая. Ее праздник был исключительно веселым карнавалом: столы были завалены цветами, а люди, увенчанные венками из цветов, танцевали вокруг. По словам Овидия, флоралии (ludi Florales) отмечались разгулом:

Богиня идет в венках многоцветных.

Сцена открыта опять вольностям шуток срамных.

Чтите богиню цветами! Цветы желанны богине!

Нежным цветочным венком все обвивайте чело.

Неделя цветов заканчивалась 3 мая. С этого дня забота об урожае и работа в полях обычно предъявляли суровые требования, и римляне были вынуждены ждать целых семь недель до своих следующих игр.

Эти празднества отмечались в честь Аполлона. Ludi pollinares начались по предложению оракула в 212 году до н. э. Проводимые между 6 и 13 июля ежегодно, они были веским основанием для устройства травли диких зверей и гонок на колесницах в цирке, а также для пантомим и представлений в театрах. Ludi Romani, Римские игры, длящиеся с 4 по 19 сентября, возникли в легендарные дни римских царей и проводились в честь Юпитера, бога – покровителя римского народа. Последним большим религиозным праздником в традиционном римском году, отмечавшимся играми, были Плебейские игры, Ludi Plebei. Берущие начало с 220 года н. э., эти празднества проводились с 4 по 17 ноября. Единственные среди больших всенародных праздников, они не имели на то особых религиозных оснований, но, подобно Римским играм, стали веским основанием для великого празднества в честь Юпитера.

Самый известный из всех декабрьских праздников – сатурналии – Saturnalia. Проводимый изначально как однодневный праздник, отмечаемый 17-го числа, когда заканчиваются осенние посевы, он продлевался до тех пор, пока не стал длиться семь дней. Урезанный Августом до трех дней, этот праздник позднее продолжался пять дней. Весь Рим, по словам Сенеки, сходил с ума. Церемонии начинались довольно спокойно, когда облаченные в тоги высокопоставленные римляне посещали публичное жертвоприношение в храме Сатурна рядом с Форумом. Затем следовал пир, на котором сбрасывали тоги и облачались в туники или праздничные застольные одеяния синфесис – synthesis. В следующие дни сатурналий не обходилось без молочного поросенка, как английское Рождество не Рождество без индейки или ростбифа и пудинга с изюмом. Домашним рабам прислуживали их хозяева, словно вернулся золотой век, когда все люди свободны, но шуточный «царь сатурналий», избираемый, чтобы осуществлять руководство пиром, возможно, был напоминанием того, что во время сатурналий все переворачивалось с ног на голову.

Поэт Марциал был типичным городским жителем Рима, и вполне ясно, что надежды на ценные подарки от богатых возрастали в декабре, когда друг другу дарили столовые салфетки и изящные ложки, тонкие восковые свечки и узкогорлые кувшины, полные вяленого чернослива. Соленая рыба, колбасы, бобы, маслины, инжир, чернослив, орехи, дешевое вино были обычными подарками, но Марциал, который мог временами быть безобидным попрошайкой, дает понять: он всегда надеялся на нечто более ценное, такое, как дар в виде серебряных блюд и древних кубков. Однако, несмотря на все презрение к тем, кто не оправдывал его ожиданий, он действительно познал одну великую истину, и удивительно, что она была написана рукой прозаичного римлянина: «Единственное богатство, которое останется у тебя навсегда – это то, что ты отдаешь» (Guas dederis solas semper habebis opes).

Рис. 57. Жрец

В январе и феврале римляне соблюдали некоторые традиционные религиозные обряды, такие как почитание Януса, бога – охранителя входов и выходов в города и дома, а также начала всех вещей и дел. В стародавние дни ему молились в начале каждого дня, месяца и года. В его честь назван месяц январь. В этом же месяце, 11 и 15 января, также почитали предрекательницу судьбы новорожденных Карменту.

Февраль для отцов-основателей Римской республики был месяцем оживленной работы в полях, однако находилось время для нескольких религиозных праздников, которые, по-видимому, почти не имели отношения к трудам земледельцев. 21 февраля было народным праздником, когда, как на День всех святых в католических странах, поминали и чествовали умерших. «Ублажайте отчие души», – говорил Овидий об этом дне.

Маны немногого ждут: они ценят почтение выше

Пышных даров. Божества Стикса отнюдь не жадны.

Рады они черепкам, увитым скромным веночком,

Горсточке малой зерна, соли крупинке одной,

Хлеба кусочку в вине, лепесткам цветущих фиалок:

Все это брось в черепке посередине дорог.

Эти обряды были кульминацией церемоний, которые начинались 13 февраля, и сразу же за ними следовал день воссоединения семьи – 22 февраля, каристии – Caristia. Название произошло от слова «дорогой» – care, встреча любящих родственников очень естественно перетекала в обряд почитания их общих предков.

Память усопших почтив и родных посетивши могилы,

Радостно будет к живым взоры свои обратить

И посмотреть, сколько их после всех умерших осталось,

Пересчитать всю семью, весь сохранившийся род, —

писал Овидий.

Это был день всепрощения, улаживания ссор и укрепления семейных уз в присутствии домашних богов ларов, с которыми делили праздничный обед.

Во время ежегодных церемоний в честь умерших 15 февраля в Риме соблюдался еще один странный ритуал, происходивший в гроте с названием «Луперкаль». Он находился у подножия крутого Палатинского холма с юго-западной стороны, в месте, где предположительно волчица вскармливала Ромула и Рема, основателей Рима. Год за годом с незапамятных времен вплоть до последних дней христианского Рима на празднике луперкалии – Lupercalia, проводимом в этот день, приносились в жертву собака и несколько коз, а также дары в виде пирогов, изготовленных девами-весталками из колосьев пшеницы предыдущего урожая. Затем два юноши благородного происхождения мазали лбы кровью с ножа, которым резали жертвенных животных, и смывали ее шерстью, обмоченной в молоке. Тогда им полагалось смеяться. Завернувшись в шкуры принесенных в жертву коз, они устраивали изобильное пиршество, после чего во главе двух команд начинали ритуальный бег вокруг основания Палатинского холма. По пути они хлестали всех встречавшихся женщин ремнями, вырезанными из шкур жертвенных коз. Эти ремни назывались «februa» (что значит «очищать»), от этого слова и произошло английское название месяца февраля – «February».

Квириналии (Quirinalia) в честь бога войны Марса, терминалии (Terminalia) – праздник в честь бога границ Термина, регифугиум, или «бегство царей» (Regifugium), – в память, как считали римляне, о бегстве последнего царя Тарквиния, и эквирии (Equirria) 27 февраля – конные скачки в честь Марса, были последними церемониями, завершающими старый римский год.

Имея такое большое количество праздников, ясно, что римляне не испытывали недостатка в развлечениях в любое время года. В конце республики 66 дней в году было посвящено играм; ко времени Марка Аврелия (161 – 180 гг. н. э.) их было уже 135, а ближе к концу империи, в 354 г. н. э., – 175, что означало, что римляне могли проводить по полгода в цирке или амфитеатрах. Но при всем при этом мы перечислили чуть больше празднеств, чем существовало религиозных праздников, которые отмечались играми. Существовало много других праздников, празднование которых ограничивалось церемониями, процессиями и пирами. Но хотя не все римские праздники сопровождались зрелищами, во времена империи именно те, что обещали возбуждение от гонок на колесницах в Большом цирке и гладиаторских боев в амфитеатре, были так любимы римской толпой.

АСТРОЛОГИЯ

Невозможно дать адекватное описание всех подводных течений смешанных традиционных верований, древних обрядов и обычаев, новых завезенных религий и старых предрассудков, наводнявших Рим за тысячу лет. Однако следует рассказать об одном суеверии, широко распространившемся на некоторое время среди правящих классов и всех тех, кто находился в их непосредственном подчинении и под воздействием их личных примеров. Это была вера в астрологию, которая росла, вопреки противостоянию старинных римских аристократов. Они презирали и считали вздором притворство астрологов, что они могут предсказывать будущие карьеры и судьбы людей на основании расположения звезд во время их рождения. Первые заигрывания с астрологией сильно не одобрялись. В 139 году до н. э. астрологов выслали из города по приказу одного из римских преторов. Вскоре после этого политические распри стали еще более жестокими. Пока римские общественные деятели убивали друг друга в этих затянувшихся конфликтах, число рабов в городе и стране быстро возрастало, и городские массы, видимо по этой причине, все меньше и меньше надеялись изменить к лучшему свою тронутую нищетой жизнь. Астрология и другие суеверия попали на благодатную почву среди этого нищего и невежественного народа. Управляющим загородными имениями запрещалось советоваться со странствующими астрологами и гадалками, которым, как предлагал Цицерон, следовало бы получать свою скромную плату за услуги из тех самых богатств, которые они с такой готовностью прочили своим обманутым клиентам. Вскоре и сами римские аристократы начали проявлять все возрастающий интерес к астрологии.

Лишь в III веке н. э. начали появляться первые признаки серьезного спада в могуществе астрологов. Прежде чем это произошло, астрология пережила века проб и ошибок. Немногие редкие и отважные умы, такие как Фаворин из Арелаты[54]54
  Фаворин из Арелаты (ок. 85 – 150) – греческий оратор.


[Закрыть], который хотя и был другом императора Адриана, открыто противостоял фаталистической астрологии всеми теми аргументами, которые направлял против нее Цицерон почти за сто лет до этого. Таких просвещенных людей было слишком мало, чтобы оказать какое-то действенное влияние. Императоры, обеспокоенные личной безопасностью, были готовы поверить всему, что говорили им их мнимо ученые астрологи. В качестве альтернативы религиозных порывов и вдохновения астрология была менее эффективной, чем учения греческой философии и теософии, к которым имели тенденцию обращаться многие из более мыслящих римлян. Для масс же ни астрология, ни философия не могли преуспеть в конкуренции с привлекательностью более незатейливых суеверий египетского культа Исиды и Осириса, митраизма и другого восточного мистицизма, которые наводняли город.

МИСТИЧЕСКИЕ КУЛЬТЫ

Египетский культ матери богов Исиды, богини земли и плодородия, символическим образом которой была корова, пришел в Рим в начале I века до н. э. Вскоре в ее честь была установлена статуя на Капитолии, но она простояла недолго, поскольку Сенат издал указ о ее сносе. Народ пытался водрузить ее назад, но в 53 году до н. э. молельни Исиды были разрушены, а поклонение ей в домах было запрещено. Так как ни один рабочий не осмелился прикоснуться к ее святыне, разрушать ее пришлось самому консулу. Присутствие Клеопатры в Риме с 46 года до н. э. по 44 год, вне всяких сомнений, привело к обновлению интереса к культу Исиды. Когда Август стал императором в 27 году до н. э., Клеопатра давно ассоциировалась с его врагом Антонием, поэтому у него не было никакого желания видеть, как поклоняются какой-то египетской богине. Однако вопреки Августу храм Исиды сохранил свою привлекательность. Из произведений Овидия ясно, что этот храм был популярен среди юных девушек, поскольку он советует страдающим от безнадежной любви парням прогуливаться рядом с ним в надежде завязать знакомство.

Домициан, который, до того как стать императором, однажды спасся от своих врагов в священных одеяниях жреца Исиды, восстановил ее храм на Марсовом поле с большим размахом. С культом Исиды было связано поклонение Серапису, главному среди египетских божеств. Храм Исиды и Сераписа находился на Марсовом поле, а храм Сераписа – между ним и форумом Траяна. В римском культе прослеживалась тенденция замены Сераписа, который считался супругом Исиды, на Осириса, который в Египте являлся умершим фараоном и владыкой подземного мира. Тацит указывает на путаницу между этими двумя богами, говоря о Сераписе, что многие приравнивали этого бога к Эскулапу или Асклепию, поскольку он излечивал больных; некоторые – к Осирису, старейшему богу; другие (а их большинство) отождествляли его с Юпитером – царем богов. Вера в эти чужие божества была освящена их незапамятной древностью, простирающейся за границы истории Греции и Рима. Она глубже, чем прозаическая римская государственная религия, затрагивала струны человеческих эмоций, вызывала чувство исступленного восторга и религиозной общности.