Текст книги "Хищники"

ГЛАВА 6

Я и представить себе не мог, что за время пребывания в Париже накопил столько барахла. Но потом вспомнил, что часть вещей оставил мне Бадди. Короче, я понес на новое место жительства два большущих баула. И едва не умер, затаскивая их на пятый этаж. Постучал в дверь.

– Джерри? – послышался голос Жизель.

– Да.

Она открыла дверь. Без сценического грима Жизель выглядела совсем молоденькой.

– Я волновалась. Ты задержался, и я боялась, не случилось ли чего.

– На сборы ушло много времени. – Я втащил баулы в прихожую и посмотрел на Жизель. – Если ты считаешь, что нам будет тесно, я могу унести часть вещей обратно в казарму.

– Место мы найдем, – следом за мной Жизель прошла в мою комнату. – Ты обедал?

– Еще нет. – Я бросил баулы на кровать. – Подумал, что мы пообедаем в каком-нибудь ресторанчике, прежде чем идти в клуб.

– Я уже приготовила обед. Мы можем поесть, а вещи ты распакуешь после моего ухода.

Спорить я не стал, потому что здорово проголодался. Следом за Жизель я прошел на кухню. На обед она приготовила курицу, тушенную в оливковом масле и бургундском, жареную картошку и фасоль. Конечно же, нашлось место на столе и длинному французскому батону. Хлеб мы ели с маслом, а запивали все красным вином. Жизель припасла и пива, но в данном случае я отдал предпочтение вину.

– Очень вкусно, – похвалил я ее. – Но мне не хочется доставлять тебе столько хлопот. Она засмеялась.

– Готовить я не умею. Разделанную курицу купила в кулинарии. Так что осталось лишь положить ее на сковороду да налить масла и вина.

Рассмеялся и я.

– И все-таки я очень благодарен тебе за вкусный обед.

Жизель поставила на стол чашки. Налила кофе, добавила коньяка.

– Теперь тебе хватит сил, чтобы распаковать вещи.

– Это точно. – Наевшись, я заметно повеселел. – Когда у тебя заканчивается второе шоу? Я приду и провожу тебя домой.

– Вот этого делать не стоит. Ты ведь понимаешь, что я не могу отказаться, если меня приглашают сесть за столик. И я не знаю, когда мне удастся уйти.

Жизель быстро помыла посуду, сняла домашнее платье, надела скромную белую блузку и черную юбку. Я сидел и смотрел, как она осторожно натягивает чулки, следя за тем, чтобы не перекосились швы. Потом Жизель сунула ноги в туфельки на высоких каблуках и повернулась ко мне.

– Никогда не видел, как девушка надевает чулки? Я рассмеялся.

– Нет.

– А чего ты смеешься? – В ее голосе слышались нотки раздражения.

– Я смотрел не на чулки, а на твою выбритую «киску». Поначалу подумал, что это не кожа, а белые трусики.

Серебряным колокольчиком зазвенел ее смех.

– Я никогда не ношу трусики, только на сцене.

– А потом?

– Никаких трусиков. Даже когда сижу за столиком с посетителями клуба. Но опасаться мне нечего, я же подсаживаюсь только к геям. Они меня любят. Благодаря этому номеру с кнутом я стала их фавориткой. – Жизель улыбнулась. – Некоторые из них очень милые люди, из хороших семей, богатые.

– Они дают тебе деньги?

– Конечно. Это часть нашей работы. Девушки отдают все, что получают, Полю. Мы имеем комиссионные с каждой бутылки, заказанной посетителями, с которыми мы сидим. Мне повезло. Геи очень щедрые. – Она посмотрела на меня. – И мне не надо ложиться под них.

– А как насчет остальных девушек? Поль Получает с них часть денег, которые те зарабатывают «дополнительными услугами»?

Жизель засмеялась.

– Вы, американцы, такие наивные. В «Голубой ноте» «дополнительные услуги» не допускаются. Тех посетителей, которым очень хочется, Поль отправляет в свой клуб на Монмартре.

– А ты? У тебя есть постоянный друг? Поклонник?

– Был. Несколько лет тому назад, в Лионе. Но он ушел в армию и погиб в бою. После этого я приехала к Полю в Париж. И с тех пор здесь.

– Ты здесь счастлива?

– Я живу. Боши до меня не добрались. И Поль заботится обо мне. Да, я счастлива. – Она кивнула. – Счастлива, насколько возможно, пока идет эта ужасная война и я не могу вернуться домой.

– Думаю, мы все мечтаем об одном и том же. Вернуться домой. – Я улыбнулся. Посмотрел на часы. Почти десять. Я повернулся к Жизель. – Хочешь, провожу тебя до клуба? Чтобы к тебе не пристали на темной улице.

Жизель залилась смехом.

– Нет, спасибо тебе, Джерри. За мной каждый вечер приезжает машина.

– Отлично. Я просто хотел помочь.

– Еще раз спасибо. Поль – давний друг моего отца. Поэтому он и оберегает меня от всех напастей.

Я наблюдал, как за ней закрылась дверь. Затем огляделся. Мне хотелось хоть как-то отплатить ей за ее доброту. И дельная мысль не заставила себя ждать. Я понял, что могу принести в квартиру диковинку, каких во Франции пока единицы. В армейских магазинах продавали лучшие в мире радиоприемники. Во Франции их можно было достать только на черном рынке и по бешеной цене. Я даже не стал разбирать вещи. Побежал в армейский магазин и купил самый мощный радиоприемник из тех, что стояли у них на полках. Водрузил его на обеденный стол в кухне, чтобы он сразу бросился в глаза Жизель. Потом я решил, что слишком устал, чтобы разбирать вещи. Улегся на кровать и заснул, резонно рассудив, что вещи можно разобрать и утром.

Будильник зазвенел в половине седьмого. Еще не рассвело. Я включил свет и в кальсонах босиком пошлепал в ванную, стараясь не шуметь. Но первым делом заглянул на кухню. Радиоприемник стоял уже не там, куда я его ставил. Я улыбнулся. С подарком, похоже, угодил.

Я принял душ, побрился и услышал доносящуюся из кухни музыку. Вышел из ванной в кальсонах и с полотенцем в руке. Жизель сидела за столом, слушала музыку и курила.

Она повернулась ко мне, губы ее разошлись в улыбке.

– Спасибо тебе за прекрасный подарок. Я давно мечтала о радиоприемнике.

– Очень рад, – ответил я. – Пойду одеваться. – Кальсоны меня смущали.

– Я сварила кофе и согрела в духовке круассаны. – Она все улыбалась – А насчет кальсон не волнуйся. Мои отец и брат всегда выходили в них к завтраку.

Я сел за стол. Жизель налила мне кофе и добавила молока Я насыпал в чашку ложечку сахара, начал его размешивать.

– Я не знал, что у тебя есть брат.

– Он был всеобщим любимчиком. В восемнадцать лет его забрали в армию. Боши убили его, когда брали «Линию Мажино».

– Жаль, что так вышло.

– С тех пор прошло четыре года. Грустно, конечно, но многим французским семьям пришлось пережить то же самое – Она покачала головой. – Теперь появились вы, американцы, и это хорошо. Наконец-то немцы терпят поражение. Через несколько месяцев война закончится.

Жизель поднялась из-за стола, достала из духовки круассаны и поставила их на стол вместе с апельсиновым мармеладом.

– Масло закончилось. А нового в магазинах не купишь.

– Я могу принести масло из столовой. А также кофе и сгущенное молоко. Жизель рассмеялась.

– Тогда мы заживем, как миллионеры.

– Это точно. – Я посмотрел на нее. – Ты сможешь пообедать со мной сегодня?

– Я с удовольствием. Но ты знаешь, что в десять мне нужно быть в клубе.

– Знаю, – кивнул я. – Только ресторан выбери сама. Я в них не разбираюсь.

– Выберу, можешь не волноваться. Встречаемся в семь?

– Отлично. – Я встал. – Мне пора одеваться. Извини, что не разобрал вещи. Займусь этим после обеда.

– Нет проблем. – Она взяла мою чашку и тарелку. – Я тебе помогу.

Глаза у меня широко раскрылись. Жизель стояла с чашкой в одной руке и тарелкой – в другой. Кимоно распахнулось, обнажив грудь, живот и «киску». Посмотреть было на что. У меня тут же все встало.

Жизель рассмеялась.

– Ну что ты вытаращился на меня? Дома я всегда так хожу.

– Это, конечно, здорово, но мне придется несколько раз в день принимать холодный душ.

– Забавный ты парень, Джерри. – Она улыбнулась. – И очень хороший. – Жизель поставила чашку и тарелку в раковину, обернулась. – Тебе пора одеваться, солдат. А то опоздаешь на службу.

ГЛАВА 7

Поль дожидался меня у подъезда.

– Bonjour, – улыбнулся он.

– Доброе утро, – поздоровался я. – Что привело тебя сюда в такую рань? Ты когда-нибудь спишь? Поль рассмеялся.

– Корсиканцы никогда не спят. – Он взял меня за руку. – Моя машина за углом, и я привез двух человек, которые хотят поговорить с тобой о деле.

– А до вечера подождать нельзя? Мне пора на работу.

– Это очень важные люди. Будет лучше, если ты поговоришь с ними сейчас. Не будем терять времени, и, не выпуская моей руки, Поль увлек меня за угол. Через лобовое стекло я увидел двух мужчин на заднем сиденье. Поль открыл переднюю дверцу и втолкнул меня в салон. Как только он втиснулся рядом, шофер тронул машину с места.

Я взглянул на Поля.

– И что все это значит? О чем хотят поговорить со мной эти люди? – Я оглянулся на сидящих сзади мужчин, но те отвели глаза.

Заговорил Поль.

– Нас не должны видеть с этими господами. Все, что будет здесь сказано, должно остаться между нами. Я не стану называть фамилии, но один из этих джентльменов – высокопоставленный сотрудник парижской полиции.

Я не верил своим ушам.

– Отлично. – Я покачал головой. – И чего они от меня хотят? Мы что, едем в тюрьму?

– У вас, американцев, такое странное чувство юмора. – Лишь на мгновение на лице Поля мелькнула улыбка. – Эти джентльмены хотят тебя озолотить.

Мои брови взлетели вверх.

– И как же они намерены это сделать? Мужчина в сером костюме наклонился вперед и заговорил на чистом английском.

– Сержант, – по голосу чувствовалось, что он привык командовать, – нам стало известно, что твое подразделение ремонтирует джипы, поврежденные в ходе боевых действий. Как я понимаю, в твоих силах передавать гражданским некоторые из них.

– Совершенно верно, – кивнул я. – Но только те джипы, которые подлежат уничтожению согласно приказу командования, поскольку восстанавливать их слишком дорого. К сожалению, таких у нас немного.

Тут подал голос второй мужчина, в синем костюме. И он говорил по-английски не хуже меня.

– Если возникнет необходимость ремонтировать по десять джипов в неделю, ты с этим справишься?

– Мне понадобятся люди. Но в принципе да. Справлюсь. Однако у меня не будет возможности передать их все гражданским. Появление на рынке такого количества джипов бросится в глаза. А в итоге я окажусь в каталажке.

– Забавный ты парень, сержант, – усмехнулся Серый костюм. – Сначала давай определимся с именами, в соответствии с которыми ты можешь к нам обращаться. Я буду Джеком, а мой спутник – Питером. Конечно, у нас другие имена, но это к делу не относится.

– Да, сэр. – К этому времени я уже сообразил, что передо мной французский генерал, но мне хватило ума не отдавать ему честь.

Серый костюм кивнул.

– В армии Соединенных Штатов у меня есть надежный человек, который будет поставлять тебе десять джипов в неделю с приказом на их уничтожение.

– И все равно мы не сможем незаметно выкатить на улицу такое число машин, – упорствовал я. Питер, Синий костюм, улыбнулся.

– На улицах Парижа твои джипы не появятся. Более того, они даже не останутся во Франции. Твое дело – поставить джипы, а об остальном можешь не беспокоиться. Работай и получай деньги. Денег этих будет больше, чем от торговли джипами на черном рынке.

– И как вы все это устроите? – спросил я.

– Ты даже не поинтересовался, сколько тебе заплатят, – удивился Джек, Серый костюм.

– Я не бизнесмен. И буду счастлив, если об этой стороне дела позаботится Поль. Я уверен, что он не ущемит мои интересы. Но одна проблема остается. Мне нужны люди.

Джек, Серый костюм, улыбнулся.

– Это мы тоже можем взять на себя. Когда тебе понадобятся люди, пошли запрос своему командиру. К тому времени он уже будет иметь приказ из штаба оказывать тебе всяческое содействие.

Я повернулся к Полю.

– Похоже, затевается крупное дело. Оптовые поставки. А как насчет того парня, что заказал два джипа?

– Можешь ему их отдать, – ответил Поль.

– Накладок не будет, – поддержал его Питер, Синий костюм. – Нам нужно две недели, чтобы запустить весь механизм.

Джек, Серый костюм, с улыбкой протянул мне конверт.

– Это задаток.

Я заглянул в конверт и увидел толстую пачку стодолларовых купюр. Я протянул деньги Полю.

– Мне бы хотелось, чтобы деньги оставались у Поля, пока мы не начнем поставки.

Питер, Синий костюм, наклонился ко мне.

– Тут пять тысяч долларов, сержант. Это твои деньги.

– Благодарю вас, господа. Я уверен, что у Поля они сохранятся в лучшем виде. До того момента, как я сочту, что имею на них право.

Поль убрал деньги.

– Отвезти тебя в казарму?

– Я лучше пройдусь, – ответил я. – Незачем привлекать к себе внимание. – Я протянул руку Серому костюму, потом Синему. – Еще раз благодарю вас, господа.

На том мы и расстались.

Сержант Фелдер поджидал меня у ворот мастерских. С его лица не сходила улыбка.

– Я слышал, ты снял квартиру со стриптизеркой, что выступает в «Голубой ноте».

– Это точно. Господи, и откуда вы только все узнаете?

Фелдер рассмеялся.

– Двое парней видели тебя с ней. Аренда включает и постель? Девочка-то она горячая.

– Это аренда, а не роман. Квартира принадлежит ее боссу, и я арендую у него половину.

– Везет же некоторым, – Фелдер по-прежнему лыбился.

– Хватит болтать, – отрезал я. – Новые машины пришли?

– Откуда? Кроме старья, ничего нет. Два джипа мы отремонтировать сможем. А потом – капут.

– Если мы будем получать десять машин в неделю.., сможем выкатывать столько же из ворот? – спросил я.

– Ремонтировать по десять джипов в неделю... – Фелдер задумался. – Нам нужно четырнадцать машин, которые придется разбирать на детали. И в два раза больше механиков.

Я молча смотрел на него.

– Ты знаешь, как это провернуть? – спросил он.

– Похоже на то. Подготовь список нужного нам персонала, и я отправлю запрос в штаб.

– Так просто и отправишь? – Мои слова произвели на него впечатление. – И тебе включат зеленый свет?

– Для того и существуют связи, – рассмеялся я. – Принимайся за дело. Навара хватит для всех.

Я отправился в штаб роты. Писарь строчил какую-то бумагу. Я знал, что на гражданке он окончил бизнес-колледж, а потому смотрел на нас всех свысока, но я-то воспринимал его как паршивого писаришку.

– Босс еще не подошел?

– Он не появляется раньше одиннадцати.

– Позвонишь мне, когда он придет?

– Конечно, Купер. Я слышал, ты поселился со стриптизеркой из «Голубой ноты».

– Да уж, секрета тут не утаишь. – Я рассмеялся. – Но не волнуйся, я не собираюсь просить у босса разрешения на законный брак.

– В «киске» у нее свербит? – спросил он.

– У них у всех свербит. Не забывай, война идет не первый год.

– Мне бы твою удачу. – Писарь вздохнул. – У меня, кроме проституток, никого нет. И я всякий раз боюсь подцепить триппер.

– По-моему, армия снабжает тебя средствами профилактики, – рассмеялся я. – Не забудь дать мне знать, когда появится босс.

Фелдер не терял времени, если чувствовал запах денег. Когда я вернулся, он протянул мне список из десяти механиков. В последние шесть месяцев все они какое-то время работали с ним.

– Больше у меня никого нет. Но хорошо бы добавить к ним еще шесть человек.

– Может, привлечем обычных солдат? Пусть будут на подхвате. – И тут меня осенило. Бадди! Зря, что ли, он работал инструктором в училище при заводе джипов. Вот уж кто быстро обучит новичков. Но тут вопрос упирался в полковника. Ведь это он перевел Бадди к черту на кулички, как только почувствовал, что над ним сгущаются тучи.

В час дня мне позвонили: полковник хотел меня видеть. Когда я вошел в кабинет, он улыбался во весь рот, а лицо у него раскраснелось. То есть за ленчем он пропустил пару стаканчиков.

– Какие проблемы, сержант? – спросил он после того, как я отдал честь.

– Мне сообщили, что на подходе большая партия джипов. Чтобы справиться с таким объемом работ, нам нужны люди. Список я подготовил, сэр. – Я протянул ему бумагу.

Полковник едва глянул на нее.

– Хорошо, сержант. Раз ты считаешь, что они нам нужны, значит, нужны. Я прикажу писарю подготовить запрос. – Тут он заметил приписанную мною фамилию Бадди. Полковник помолчал, закурил сигарету. И я тут же стал его приятелем, Джерри. – Джерри, ты уверен, что не возникнет никаких осложнений? Ведь не прошло и трех месяцев, как мы отправили Бадди в Норвегию. Может, он нужен и там.

Я смотрел полковнику в глаза.

– Здесь он нужнее, чем в Норвегии. И я буду держать его под контролем, поэтому никаких проблем у вас не возникнет. Вы же помните, сэр, что он предан вам лично до мозга костей.

Полковник ответил не сразу.

– Но Бадди должен понимать, что приказы отдаешь ты, а его дело – их выполнять.

– Об этом можете не беспокоиться, сэр.

– Хорошо, Джерри. В этом я полагаюсь на тебя. Учти только, что задание это важное, и я бы не хотел, чтобы мы его завалили.

– Все будет в лучшем виде, полковник. – Теперь я уже точно знал, что он свою долю получил.

– Свободны, сержант. – Дружеские отношения вновь уступили место официальным.

– Благодарю вас, полковник. – Я отдал честь, развернулся и вышел из кабинета.

ГЛАВА 8

Жизель привела меня в маленький ресторанчик, расположенный в двух шагах от нашего дома. Десять столиков на четыре человека каждый. Деревянный пол, поскрипывающий под моими армейскими сапогами. Кухня у дальней стены, у всех на виду. Я быстро понял, что это семейный ресторан, где хозяин – шеф-повар, а хозяйка – официантка. Белоснежные скатерти, салфетки, столовые приборы из нержавеющей стали. Никаких излишеств ни в чем, кроме меню. Вот уж где любитель французской кухни мог отвести душу. Блюда из курицы, филе, бифштексы, голуби, зажаренные на открытом огне и фаршированные грибами. Французский батон с маслом. Вино или холодное пиво.

Хозяева встретили нас очень приветливо. Они хорошо знали Жизель. Она представила меня им как своего друга, а через пару минут выяснилось, что хозяин – кузен ее отца.

Жизель заказала голубя, я – телячью вырезку. Вскоре перед нами поставили полные тарелки. Я изрядно проголодался и набросился на нежное мясо, которое буквально таяло во рту. И лишь после того, как моя тарелка опустела, Жизель объяснила, что на самом деле я ел конину. Война, добавила она с печальной улыбкой. Весь скот угнали в Германию. Лично я разницы не заметил. В Америке телятину готовили куда хуже. На десерт нам подали пирог с вареньем, а потом мы выпили по чашечке кофе. Но больше всего меня удивил чек. Обед обошелся мне, в пересчете на американские деньги, всего в двадцать долларов.

Потом мы вернулись в квартиру. Жизель хотела переодеться перед тем, как идти на работу. Она надела простенькое платье из хлопчатобумажной ткани.

– Зачем? – удивился я. – В том платье ты была такая красивая.

Жизель рассмеялась.

– В шелковых платьях на работу не ходят.

– Почему?

– Они слишком дорогие. Такое платье у меня одно, и я надеваю его только в особых случаях. Я могу позволить себе только одно хорошее платье и один костюм.

– Давай я куплю тебе что-нибудь из одежды, – предложил я. – Деньги у меня есть. В конце концов ты пустила меня в свой дом.

– Ты понравился мне еще до того, как мы познакомились. Поль рассказывал о тебе.

– А вот мне чьи-то слова не нужны. Я и сам вижу, какая ты красавица. – Я взглянул на часы. Половина десятого. – Я провожу тебя до клуба.

– В этом нет необходимости, – ответила Жижель. – Шофер приедет с минуты на минуту.

– Я бы хотел пройтись с тобой. Если ты не возражаешь. Это мой самый лучший вечер после приезда во Францию, и я не хочу, чтобы он закончился.

Жизель шагнула ко мне.

– Ты мне очень нравишься. Я обнял ее и поцеловал в нежные и теплые губы. Она ответила на поцелуй. С трудом я оторвался от нее.

– Времени у нас нет. Я не хочу, чтобы Поль сердился на меня из-за того, что ты обедала со мной и опоздала на работу.

– Поль сердиться не будет. Он романтик. Он уже сказал мне, что не удивится, если мы влюбимся друг в друга.

Я рассмеялся.

– Он не ошибся. Я-то уж точно влюбился. – Я взял Жизель за руку. – Пошли. Я провожу тебя до клуба.

В клуб мы вошли через дверь черного хода. Как Поль догадался, что мы войдем именно через эту дверь, не знаю, но он встретил нас у порога. Широко улыбнулся.

– Месье не желает выпить со мной? Я посмотрел на Поля, потом на Жизель.

– Вообще-то оставаться я не собирался. Хотел пойти домой, распаковать вещи.

– С этим успеется. – Он повернулся к Жизель. Во время первого шоу мы с Джерри будем за моим столиком. Потом вы сможете пойти домой, со второго шоу я тебя снимаю. – Жизель взглянула на меня, потом на Поля, и убежала по лесенке, ведущей к гримерным.

Поль взял меня за руку и повел к своему столику. Там нас ждал мистер Серый костюм, грея в ладонях бокал с коньяком.

– Сержант, – кивнул он мне. У меня отпали последние сомнения в том, что это генерал.

– Да, сэр. – И я вновь с трудом подавил желание отдать честь.

– Ты подал заявку на увеличение числа механиков?

– Подал, сэр.

– С полковником проблем не возникло?

– Нет, сэр. Он отправил заявку в штаб.

– И когда, по-твоему, прибудут солдаты?

– Не знаю, сэр. Надеюсь, что скоро. Серый костюм покачал головой.

– А я надеюсь, что в американской армии приказы выполняются быстрее, чем во французской. Если солдаты задержатся, то война закончится быстрее, чем мы приступим к делу.

Поль заговорил с Серым костюмом по-французски, потом повернулся ко мне.

– По последним сведениям, война закончится в мае. То есть в нашем распоряжении всего два месяца, чтобы отремонтировать восемьдесят джипов. Если ты с этим справишься, все будут довольны.

– Восемьдесят джипов – реальная задача, если, конечно, нам добавят людей.

– И ты разбогатеешь, – улыбнулся Поль. Серый костюм поднялся и протянул мне руку, которую я почтительно пожал.

– Благодарю вас, сэр. Я сделаю все, что в моих силах.

Серый костюм кивнул и направился к выходу. Я заметил, что за ним последовали двое мужчин. Я повернулся к Полю.

– Телохранители? Поль кивнул.

– Во Франции без этого нельзя. Мы не знаем, кто придет к власти, когда все это закончится.

– Я думал, что де Голль, – удивился я.

– В стране есть очень влиятельные политики, которые не хотят, чтобы армейский генерал становился президентом или премьером Франции, – объяснил мне Поль. – А наш генерал – голлист.

– Тогда он может не беспокоиться о будущем.

– Об этом мы узнаем только после войны, а пока надобно собирать урожай по мере его созревания.

– Я и не знал, что ты философ.

– Я не философ, а прагматик. – Поль улыбнулся. – Я считаю, что в этом мире ключевое слово – деньги. Если они у тебя есть, ты получишь то, что хочешь, и никто не будет тебе досаждать.

– Именно таких взглядов придерживаются французы?

Поль рассмеялся.

– За французов говорить не могу. Я корсиканец. А теперь наливай себе коньяка и наслаждайся жизнью. У меня есть кое-какие дела, но я вернусь к окончанию первого шоу.

Я выпил три порции коньяка, дожидаясь, пока Жизель появится на сцене. А потом аплодировал ей, как сумасшедший: очень уж она была хороша. Поль появился за столиком, когда шоу завершилось и аплодисменты перешли в овацию.

– Она очаровательна, не так ли?

Я кивнул.

– Более чем. Фантастическая женщина. И я говорю так не потому, что перебрал коньяка.

Поль положил руку мне на плечо.

– Джерри, я скажу своему шоферу, чтобы он отвез тебя и Жизель домой.

В квартиру мы вошли в начале первого.

– Я сварю кофе, – предложила Жизель.

– Не обязательно. Я не пьян.

Жизель рассмеялась.

– Я знаю, но мне надо поговорить с тобой. Я хочу, чтобы ты остался в живых после того, как выполнишь заказ и закончится война.

Я уставился на Жизель. Хмель как рукой сняло.

– Тебе известно что-то такое, о чем не знаю я?

– Ты должен помнить, что они корсиканцы.

– Даже генерал?

– Именно генерал. Среди корсиканцев он занимает едва ли не самый высокий пост. Он служит во французской армии, потому что верит в де Голля. Считает, что тот поддержит его в отделении Корсики от Франции и провозглашении острова независимым государством.

– Я ни шиша не смыслю во французской политике. А если де Голль не поддержит его?

– Начнется очередная гражданская война. Корсиканцы попытаются любым путем отделиться от Франции. И твоя работа на корсиканцев может закончиться плохо. Если французы не бросят тебя в тюрьму, то корсиканцы могут убить, потому что ты будешь слишком много знать об их делах.

– Господи! – Я не отрывал от нее глаз. – Зачем ты мне все это говоришь? Ты же подвергаешь опасности и свою жизнь.

Жизель рассмеялась.

– Я стриптизерша, а не Мата Хари. И я никак не задействована в их планах.

– Но ты же мне все о них рассказала. Жизель встретилась со мной взглядом.

– Я дура. Совсем как моя сестра. Она влюбилась в немца, а я – в американца.

Я взял Жизель за руку. Девушка прильнула ко мне.

– Я знаю, что ты не любишь меня, – прошептала Жизель. – Но мне все равно. Я тебя люблю, а это главное.

– Я тебя не понимаю, – честно признался я.

– Я француженка. Так что понимать тебе нечего. Пока мы здесь, мы будем любить друг друга. Я поцеловал ее в мягкие дрожащие губы.

– Когда-нибудь ты меня полюбишь? – прошептала Жизель.

– Я уже тебя люблю.

Какая же она была красивая. Но совсем не такая, как на сцене. Там у нее все было больше: налитая грудь, крутые бедра, длиннющие ноги. В спальне она словно уменьшилась в размерах. Превратилась в юную девушку с яркими синими глазами и доверчивым лицом.

Раздевшись, Жизель встала передо мной.

– Француженки не такие крупные, как американки. Ты удивлен?

– Нет. – Я коснулся упругой кожи. – Только на сцене ты выглядела иначе.

– Я и там такая же. Просто в костюмах в соответствующих местах вставлены накладки, поэтому, когда мы раздеваемся, зрители видят то, что представляли себе несколькими минутами раньше.

– Я ничего не знаю о шоу-бизнесе. Но здесь ты еще прекраснее, чем на сцене.

Она прижала мое лицо к своей груди, потом заставила двинуться ниже, по животу, пока я не добрался до ее «киски». Я почувствовал губами ее набухший клитор, и тут она закричала: «Не могу больше сдерживаться! Не могу!»

Жизель крепко держала мою голову между своих ног, окатив мне лицо горячей мочой. И не отпускала, пока ее тело не перестали сотрясать волны оргазма. Потом она посмотрела на меня.

– Ты сердишься?

– Нет, – ответил я. – Но мне нужно полотенце. И я оставляю за собой право окатить тебя золотым душем, какой ты устроила мне.

– Я тебя люблю. – Жизель нежно похлопала меня по мокрой от мочи щеке. – У тебя есть право делать все, что ты захочешь.

– Годится, – кивнул я. – Значит, теперь мы можем потрахаться?