Текст книги "Остаться человеком (сборник)"

5

Но и тут, к нашему огромному удивлению и огорчению, двери на лестничную клетку не оказалось.

– Нас заколдовали, – чуть не хныкает Ленка.

– Всё сложнее. Смотри: осталась только одна дверь в наш класс, остальные исчезли. И окон меньше стало. И коридор здорово сократился. Если так дальше пойдёт, мы окажемся…

Я не договорил. В углу коридора появляется нечто, похожее на приведение. Бледное такое, словно облачко. Оно шевелится и вроде бы приближается к нам. Ленка спряталась за мою спину и зашептала:

– Что это? Я боюсь!

Я набрался решимости и сказал:

– Не обращай внимания. Это просто мираж. Раз нет дверей, будем выходить через окно. Только не из класса. Вход туда запрещён. В коридоре осталось три окна. Открою это…

Распахиваю обе створки и выглядываю наружу. Вижу, как на улице ходят люди, едут машины. Издаёт разные звуки город. От школы к тротуару проходит широкая дорожка мимо цветущих клумб и газонов. Ленка тоже выглядывает.

– Как же мы будем спускаться? Прыгать? Ноги сломаешь.

Я задумался. Даже затылок почесал. И придумал:

– Шторы. До земли примерно метров десять-двенадцать. Это значит – шесть штор. Свяжем их, конец прикрепим к радиатору, другой – вниз и спускаемся, как альпинисты. Идёт?

– Витька, – восклицает Ленка, – ты – гений!

Лезу на подоконники и сдираю шторы с трёх оставшихся окон. Связываем концы и получаем длинный, канат не канат, но использовать можно. Наконец, настает момент спуска. Как джентльмен, пропускаю девушку вперёд. Она с усилием взбирается на подоконник, берется за штору, опускает ноги за окно и медленно спускается, перехватывая штору руками. Вот уже её голова скрылась за окном. Я слежу за ней. Спуск идёт нормально. Она уже на уровне второго… первого этажа. Вот она ступила на цементную отмостку вдоль стены и крикнула мне:

– Порядок! Теперь ты!

Да, теперь я. Глупая ситуация. Никогда мне не приходилась выходить из дома таким образом. А что делать? Коридор опять сократился. Осталось только два окна. Призрак исчез. И слава богу! Начинаю спуск. Раз, два, три – и я уже на земле. Поднял голову и вижу: школа как школа, все восемь окон на своих местах, на всех этажах. Чертовщина, да и только. А где же Ленка? Оглядываюсь – нет её! Не дождалась меня, что ли? Сбежала, как последняя электричка? С перепугу, наверное. Вот девка неблагодарная. Я её, можно сказать, спас, а она даже спасибо не сказала! Ну ладно – против факта не попрёшь. Кто-то говорит из-за спины:

– Стоять! Руки на стену. Ноги в стороны.

6

Оглядываюсь. Ё-мое! Три мента заставляют меня принять требуемое им положение. Ничего не понимаю. Возмущаюсь:

– Вы что – охренели? Вы что творите? Я что – террорист?

– Заткнись, – отвечают. – Что спёр в школе? Где оно?

– Да пошли вы! – отвечаю.

Но меня скрутили, заломили руки и потащили на улицу. А там уже стоит ментовская машина. Меня втолкнули внутрь и повезли, как самого отмороженного преступника. А при заталкивании в машину ещё по шее дали, чтоб был порезвее. Спорить с ними бесполезно. Решаю отложить оправдание до приезда в отделение. Но где-то про себя понимаю, что мой спуск с третьего этажа выглядит вполне криминально и не может не вызывать подозрения. Чёрт их дёрнул появиться возле школы в неподходящий момент. Хорошо, что Ленка успела удрать. Заметила их, наверное, и поняла ситуацию не в свою пользу. Но обидно все-таки – могла бы крикнуть, предупредить… Ладно, потерпим. Сейчас разберёмся. И вдруг возникает сомнение. А кто поверит, что эдакое с нами в школе произошло? Двери прячутся. Люди пропадают. Коридоры сокращаются. Призраки… Никто! Вот, блин, в чём будет загвоздка. Так что готовься к бою!

Приехали. Поволокли меня, как заправского зэка, в ментовку. Дежурный спрашивает моих конвоиров:

– Мокрушник? Домушник? Щипач?

– Кто его знает? Из школы сбегал по верёвке, с третьего этажа.

– Ладно, – говорит дежурный. – Сейчас майор придет – разберётся. А пока его в обезьянник. Там одна шлюха сидит до выяснения. Вот ему и будет компания, чтоб не скучал. Гы, гы, гы, – заржал он по-лошадинному.

Затаскивают меня в небольшую комнату с одним окном. Комната перегорожена железной клеткой. А в клетке сидит вульгарного вида девица в мини-юбке и с густо крашенными толстыми губищами, как у одной нашей певицы. Сажают меня в клетку, запирают дверь и уходят, злорадно ухмыляясь. Девка эта сразу ко мне:

– Вот и подарочек. Клиент – что надо. Клёвый секс-символ!

– Пошла ты, – говорю ей. – Тебе что тут – панель что ли?

А она прямо лезет на меня. Видно, долго без работы кантовалась. Отбиваюсь, как могу. А она рассердилась и как заорёт:

– Караул, насилуют!

И тут окно вдруг открывается и в него влезает… Ленка. У меня даже печёнка зашевелилась от неожиданности. А она говорит:

– Еле нашла тебя. Это ты с кем? Ах ты, кобелина! Время не теряешь даром! Может и не стоит тебя выручать?

– Стоит, стоит, – кричу ей. – Я хороший!

Спрыгнула она в комнату, подошла к железной дверце, что-то сделала, и дверца открылась. Вот кому надо сейфы вскрывать. Она торопит:

– Скорее, скорее.

Я мгновенно выскочил из клетки, а Ленка быстро залопнула дверцу. Девица рванулась за мной, а дверца закрыта намертво. Она аж зашипела от злости и разочарования. И стала угрожать:

– Ах, так! Ну, попадётесь вы мне!

А мы с Ленкой – в окно и на свободу с чистой совестью. Пробежали улицу, другую – и задохнулись. Я говорю:

– Передохнуть надо. Вон кафе – зайдём?

7

Кафе маленькое – три столика всего и бармен за стойкой. Бутылками играет, как жонглёр. От безделья, наверное. В зале пусто. Парень с сытой рожей – официант – спрашивает:

– Что будете?

Невольно прикалываюсь:

– Морду бить!

А он так спокойненько интересуется:

– Надеюсь не мне? Мне пока не за что. Итак?

Заказали мы что-то лёгкое и кофе с мороженым. Поговорили.

– Что же ты, – говорю с упрёком, – смылась так быстро? Не дождалась меня? Видишь, что со мной произошло?

– Я их ещё на втором этаже увидела. Они только из машины вылезали. Я скорее за угол. Лучше, если бы нас двоих схватили? А потом проследила и пришла на выручку. Что – недоволен, что ли?

– Что ты, что ты! А что дальше? По домам? Может, встретимся как-нибудь. Как ты?

– А что я? Я не против. Даже наоборот. Помнишь?

Поговорили мы таким образом, пора и закругляться. Подзываю официанта и лезу в карман за деньгами. Официант подаёт счёт и терпеливо ждёт расчета. Я шарю по всем карманам – денег нет. Ё-моё, да что же это такое? Куда деньги делись? Я же помню, что, выходя их дома, брал с собой несколько крупных купюр. Куда они провалились? Ленка спрашивает:

– Потерял что ли?

– Нет. – говорю, – Скорее всего, в ментовке обчистили. У тебя сколько есть? Неудобно, правда, у дам одалживаться.

– Неудобно, – отвечает, – штаны через голову одевать. Но у меня, как на грех, ни копейки. Нет!.. Есть рублей десять. На автобус до дома хватит.

Я обращаюсь к официанту:

– Слушай, дорогой. Позови главного – мне поговорить надо.

Он позвал. Пришли трое. Один с козьей мордой, только без рогов. Сразу видать – мошенник. Другой – круглый, как колобок. А хозяин – высокий, прилично одетый и суровый.

– Ну? – спрашивает, закалывая меня глазищами.

Начинаю объяснять своё положение и прошу подождать оплату до завтра. А эти трое хватают меня за руки. Ладно. Хозяин сразу мне ультиматум:

– Но до завтра твоя тёлка остается заложником. Ферштейн?

Чего ж тут непонятного? Без лишней паузы толкаю Ленку к выходу, а сам бью в козью морду. Он неожиданно легко брыкается на пол. Без паузы врезаю в челюсть колобку. Тот отлетает метров на десять и падает на стол. Хозяин отодвигается от меня, а мне этого достаточно. Хватаю Ленку за плечи и скорее на выход. Выбегаем с таким ощущением, будто из супермаркета стащили бутылку коньяка. А на улице уже начинает смеркаться. Подъехал «форд». Водитель высунулся и спрашивает:

– Куда везти?

8

Чего тут думать про деньги или про погоню. Влезаем второпях в салон. Начинаю торопливо объяснять:

– Её отвезешь… Где ты сейчас обитаешь?

Она называет адрес. Мать честная – это же на другом конце города. Какого лешего она отирается в центре?

– А потом, – говорю водиле, – меня на Советскую. А расплачусь за двоих дома. С собой денег нет. Извини.

– Бывает, – отвечает он, и мы трогаемся. Такой сходливый таксист попался. В заднее окно видим, как из кафе выбегают персонажи прошедших действий с целью мщения за причинённые обиды. Но мы уже далеко! Начинается выяснение обстоятельств.

– Ленка, – говорю, – ты в спецназе не служила? У тебя все приёмы крутые, хоть кино снимай. Как это ты додумалась в окно залезть? И как ты клетку открыла без ключа? Ради чего? Надеешься на взаимность?

– А почему бы и нет? Ты бы по-другому поступил?

В общем, болтаем мы таким образом и тут Ленка замечает:

– А куда это мы едем? Поле какое-то.

Гляжу в окно – и в самом деле: ни домов, ни людей, ни других машин. Глухомань. Ё-моё! Что за хрень такая? Кричу водителю:

– Эй, шеф, ты что – рехнулся? Куда тебя несёт? Мы же догово…

Но договорить не успеваю, потому что на месте шофера никого нет. Пусто. Баранка сама крутится то влево, то вправо. Машина бежит самостоятельно со скоростью не больше восьмидесяти, потому как дорога неровная, сто лет не ремонтированная. Надо немедленно что-то решать. Ленка испуганно шепчет:

– Мне страшно!

Мне самому не по себе. Хотел перескочить через сиденье и занять место шофера. И неожиданно больно стукаюсь лбом о невидимую перегородку. Значит, доступ на переднее сиденье в этой машине не предусмотрен. Вот это номер! Как это машина без человека может управляться? Не робот же она?

За окном уже вечер. Вообще-то ещё рано, просто тучки небо закрыли, и от этого темнее, кажется. Дорога незнакомая. Не помню, чтобы за городом было что-то подобное. Какие-то перелески, полянки, бугры, столбы и прочая дорожная экзотика. Что же делать? Куда нас несёт? Можно ли оседлать проклятую машину? И куда, а главное, как?.. исчез водитель? Если он выскочил на ходу – дверца осталась бы открытой. А она закрыта. Испарился? Черти забрали? Кто ответит? Кстати, и наши дверцы будто заклинило – не открываются. Вот влипли! Сидим притихшие и ожидающие чего-то страшного и необъяснимого.

Так мы ехали полчаса, если не больше. И въехали в лес. Дорога давно уже не асфальтовая. Вся в кочках и колдобинах. И стемнело по-настоящему, хоть ещё и не ночь! А какой час – ни у меня, ни у Ленки часов нет. И мобильников нет. Ну, точно, в ментовке «позаимствовали». Машина вдруг взяла и остановилась сама собой. Кругом – глухомань и темень, как у негра за пазухой. Ветер шевелит верхушки деревьев. Просёлочная дорога сузилась и ушла в гущу леса. Посидели мы в неподвижности и ожидании, но всё кругом спокойно, и мы живы, здоровы и не знаем, что делать дальше. А на душе – неспокойно…

Но что-то надо делать – не сидеть же, ожидая сюрпризов. Вылезаю наружу, пробую открыть переднюю дверцу – открывается очень даже легко! Странно! Залезаю внутрь и сажусь на шофёрское сиденье. Всё нормально. Ключ на месте. Зажигание – в порядке. Баранка крутится. Приборы работают. Да всё в порядке! Ко мне подсаживается Ленка.

– Ты думаешь, мы сможем ехать?

– Наверное… Надо попробовать. Потому как если долго сидеть – геморрой наживёшь.

Пробую, но машина не трогается с места. Я и так и этак – ничего не получается. Как заколдовали её! И тут Ленка говорит:

– Слушай, а вон там за деревьями какой-то дом. Лесника, наверное?

Смотрю – действительно, стоит одноэтажный домик. А в окнах ни огонька… Вымерший домик. Лесник или не живёт тут, или уехал куда. Если машину не удастся завести, придётся в домике до утра прокантоваться.

9

– Лена, – говорю я, – ты посиди в машине на всякий случай, а я схожу на разведку. Узнаю про дом – что и как. Мало ли что…

Вылез из машины, обогнул пару деревьев и пошёл к дому через небольшую поляну. Подхожу ближе и прислушиваюсь. Нет, всё тихо. Дверь открывается со скрипом. Тихонечко захожу в дом. Сначала идут сени вроде коридорчика. Дверь налево – небольшая комната, что-то вроде кухни. Но подробности обстановки из-за темноты не видны. Выхожу в сени и захожу в дверь с правой стороны. Тут что-то вроде спальни. Кровать, тумбочка, сервант. Шарю в серванте и нахожу пол-литровую бутылку с какой-то жидкостью… Банки, спички, свечки… Пробка бутылки легко открывается… Понюхал – ей-богу, коньяк! Не «Тенесси», конечно, и даже не «Метакса». Три звёздочки Узловского разлива. Не дурак лесник, знает свои потребности. Спички в карман положил. Пригодятся ещё…

Но тут начинаются уже ожидаемые неожиданности. В окнах промелькнул свет, и раздался звук подъезжающей машины. Выглянул в окно – так и есть. К дому подъехала легковушка. Из неё вышли трое мужчин, открыли багажник, вытащили какой-то ящик и потащили его в дом. Я затаился в углу и соображаю: что делать, если они войдут в спальню. Но мужики вошли в другую комнату. Пыхтят и переругиваются. Наверное, ящик дюже тяжёлый. Их голоса доносятся отчётливо, и я слышу каждое их слово.

– Тут на двадцать миллионов будет!

– Потом посчитаем. А пока спрячем здесь и разойдёмся. Тут никто искать не будет. Лесничество закрыто и дом теперь ничей.

– А если кто случайно зайдёт. И обнаружит?

– В подпол никто не полезет. А полезет – мы устроим ловушку. Век не вылезет. Открывай люк. Лезь вниз. Я подавать буду. Тяжёлый, зараза!

А мне что делать? Ждать, когда они уедут? Или смотаться сейчас? А вдруг они Ленку в машине обнаружат? Надо к ней пробираться. Слышу – мужики ящик вниз спускают и матерятся во всю. Что-то у них там не всё гладко. Конечно, я понимаю, что это жулики. Где-то что-то стащили и привезли для захоронения. Но вот мужики завершили свою операцию и стали… пить. А один из них пошёл машину запирать. Оставшиеся долго о чём-то спорили, а потом подрались. Что-то с грохотом повалилось на пол. Обливают друг друга словесной грязью. Не сумели поделить по понятиям? В воздухе гарью запахло. Приоткрыл дверь и вижу, что у них там пожар, и сами все в огне. Что они там подожгли по пьяни? Так, отдохнуть тут не удастся… Надо выбираться к Ленке. Как бы её не застукали! Огонь перекинулся уже в коридор. От дыма глаза щиплет и в носу затор – дышать нечем. Недолго думая, шмыганул в окно. Хорошо, что один этаж. Но и так шмякнулся о какую-то корягу левым боком. Чуть не взвыл от боли! Но некогда прохлаждаться. Бегу к Ленке.

Выбегаю на место, куда нас волшебная машина привезла без всякого нашего желания. А её нет. То есть исчезла вместе с Ленкой! От такого удара у меня потемнело в глазах, а в мозгах что-то зазвенело. Забегал, как сумасшедший, взад и вперёд, но безрезультатно. Сгинула машина вместе с человеком. И не просто с человеком, а с близким человеком, можно сказать, с другом по несчастью! Но сколько можно бегать? Надо что-то придумать. Но что?

А дом уже полыхает. Из окон вместе с огнём дым валит. А ну как пожарники нагрянут? Да и мужики должны из дому выскочить, если только не в усмерть пьяные. И все-таки в голову приходит практичная мысль. Надо удрать отсюда на их машине, пока они не спохватились. Ленке, может быть, удалось завести машину и она, не дождавшись меня, умоталась отсюда. Тоже мне – подруга! Второй раз удирает от меня. Разве так поступают? Я бы…

10

Но некогда рассуждать, как бы я поступил на её месте. Я подбегаю к машине этих жуликов, распахиваю переднюю дверцу, а там хмырь спит, уткнувшись рылом в баранку. Сморило его от выпивки. Я его легонько вытряхнул на землю и занял его место. А он как заорёт от неожиданности! Да ещё увидел горящий дом и, наверное, совсем ошалел. А я поехал, повернув машину в сторону предполагаемого места нахождения моего города. Не ехать же чёрт знает куда!

Вскоре выехал из леса. Вдалеке вижу россыпь огоньков. Наверное, деревня. На обочине в лучах фар от моей машины дед бородатый стоит и просит остановиться. Торможу.

– Ты чего, батя, ночами не спишь? Куда тебя несёт?

– Сынок, подвези до города. Автобуса не дождусь никак. Доча в больнице. Подвези, бога ради.

Посадил. Только он рядом со мной не стал садиться, а взгромоздился на заднее сиденье. А мне какая разница. Довезу и так. Видно же сразу – не врёт дед. Почему бы не помочь хорошему человеку? А он меня спрашивает:

– Ты видел, что там горит?

– А хрен его знает, – отвечаю. – Я там не был.

Едем. Но огней города я не вижу. Куда же нас занесла нелёгкая? В какую даль? Или таксист был призраком, или, не дай бог, нечистой силой? Я хоть и неверующий, а всё равно традиции уважаю. Между тем выезжаем на асфальт. Ну, слава богу, легче ехать. Только в правильном ли направлении? Дед, наверное, знает, раз в город ему надо. Дед молчал, молчал и выложил:

– Хороший у тебя ключик. Серебряный. Не простой.

– Где ты увидел у меня ключик? – интересуюсь. – Он у меня под рубашкой и ты его не можешь видеть.

– Вот и вижу. Он у тебя на шее, на цепочке.

– Ну, ты даёшь, батя! Это крестик, так, баловства ради. Традиция.

– Вот когда будешь открывать замок, поворачивай налево, а не направо. Понял? Налево.

Я понимаю, что у деда завихрения в голове от возраста. Хотел ему что-то такое ответить, как вдруг впереди появилась милицейская машина с горящими фарами, ослепившими меня. Останавливаюсь и возмущаюсь. А ко мне подходит тип из дорожного патруля, отдаёт честь и называет себя:

– Лейтенант Свистунов.

– Ну и?.. Я что? На красный свет проехал?

– Вы одни?

Как-то странно он со мной разговаривает. Оборачиваюсь к деду, а его на сидении нет. Сбежал что ли, увидев милицию? Преступник он что ли? Не слышал, чтобы он дверцу открывал. Какие-то исчезновения непонятные. То одноклассники в школе, то таксист, то теперь дед! Отвечаю лейтенанту:

– А вы сами не видите? Чего ради остановили? Кого ищете? Кто-то из психушки сбежал?

– Ну что вы? Впереди – ДТП. Две иномарки столкнулись. Дорога перекрыта. Вам придётся свернуть вправо и проехать в объезд по просёлочной дороге примерно два километра. Видите – поворот? Сворачивайте, только осторожнее. Дорога, сами понимаете, сельская. Вправо, а не влево.

И ушёл в свою машину. Действительно, метра через три вижу съезд с асфальта на узкую дорогу с продавленной колеёй. Сворачиваю, и начинаются мучения. Машину кидает из стороны в сторону, фары освещают то землю, то верхушки редких деревьев. Кто только по таким дорогам ездит? Надо себя не уважать. Или это нас начальники не уважают, потому что по таким дорогам сами не ездят. Въезжаю в какую-то рощицу, как в туннель. От дорожной тряски несколько раз язык прикусываю. Чёрт бы побрал эту дорогу!

Фары освещают впереди легковушку. Стоит у обочины. Приглядываюсь. Ё-моё! Это же та самая, на которой нас из города вывезли! А кто это там руками машет? Не может быть! Ленка! Собственной персоной. Останавливаюсь рядом, опускаю стекло.

– Ленка, ты ли это?

– Витёк, это ты?

– Удалось тебе удрать?

– Тебе тоже?

– Чего меня не дождалась? Испугалась приехавших?

– Ещё бы. Я была уверена, что ты найдёшь выход!

– А как же машина – завелась?

– Сама не знаю как. Попробовала и поехала. Неожиданно. Я и воспользовалась, пока меня не обнаружили.

– Тебя тоже заставили съехать с дороги? Ну и чего ждёшь? Уж не меня ли? Так была уверена во мне?

– Держи карман шире. Остановилась, проклятая. И свет вырубился. В таком паршивом месте. Не день, а сплошная нервотрёпка.

– Ладно, не трепещи. Садись ко мне. Вдвоём веселее!

11

Села рядышком, и мне как-то теплее стало, и уверенности прибавилось. Сейчас проедем эти два километра, выедем на асфальт и – домой на полной скорости. Надоело всё до тошноты. Неужели Артур правду говорил, что придётся встретиться с острыми ситуациями? Откуда он мог знать? Экзистенция чёртова. Не проехали и ста метров, как машина стала. Я и так, и этак с ней – ни в какую. Не трогается с места, хоть убей. И свет в салоне погас. И фары потухли. Час от часу не легче. Машины какие-то заколдованные, что ли? Ленка ехидничает:

– Тоже мне – ездок.

Пропускаю мимо ушей её ехидство, вылезаю и открываю капот. Чиркаю спичками. Спасибо прихватил коробку из того дома. Вроде всё в норме. Всё исправно. Прошу Ленку включить зажигание. Стартер работает, а движок не схватывается. Возвращаюсь в салон и с досады громко хлопаю дверцей.

– Пешком не пойду, – говорит она. – Лучше уж в машине заночую.

– Подождём, – отвечаю ей. – Может, попутка случится. Помогут. Добрые люди везде есть.

А погода стала портиться. Ветер задул. Дождик стал накрапывать. Стёкла покрылись каплями. И самое страшное – мрак ночной. Никакого просвета. Как в аду. Вот занесла нас нечистая сила! Ленка говорит:

– Посмотри вправо. Видишь, огонёк горит. Там дом, наверное. Там люди. Там помощь. В крайнем случае – телефон или мобильник. Можно техпомощь вызвать.

Пригляделся – и впрямь огонёк, как в песне: на окошке, на девичьем. Ленка, конечно, права. Раз есть огонь, значит, есть и люди. Вылезаем мы под мелкий дождичек и бегом к огоньку. Вот он – домик одноэтажный в обрамлении зелени. По обе стороны от него темнеют какие-то возвышения вроде крестов. В доме несколько окон, но свет только в двух. Вбегаем на крыльцо и стучим в дверь. Но она не закрыта, и мы свободно проникаем внутрь.

И входим в странное помещение. Не то коридор, не то прихожая скромной конторы. Посредине – канцелярский стол. За ним в потрепанном кресле сидит, точнее, дремлет настоящий охламон – нечёсаный, небритый, физиономия синяя, точно с бодуна. Охламон оторвал голову от стола и уставился на нас с недоумением. Открыл рот и изрёк:

– Вы насчёт гроба или венка?

– Слушай, – говорю ему. – Это тебе гроб нужен. Телефон у тебя есть?

Он протягивает мне мобильник устаревшей конструкции. Хорошо хоть такой. Номер техпомощи я помню. Не раз приходилось обращаться. Набираю и слышу:

– Кому это средь ночи приспичило?

– Это техпомощь? У меня срочно…

А в ответ слышу:

– Это баня. Женская. Один будешь, али с подругами?

Что за чёрт! Номер вроде правильный. Может, ошибся? Звоню ещё раз:

– Алло, кто это?

– Роддом. У вас схватки? Сейчас приедем. Адрес?

Бросаю телефон и спрашиваю у охламона:

– У вас тут все чокнутые или через одного?

– Откуда я знаю? Я только ночной сторож. Начальству виднее.

– Сторож чего? Что это за фирма в лесу?

– Ритуальные услуги. И не в лесу, а возле кладбища. Вон там (показывает на дверь слева от стола) – кабинеты начальника и бухгалтерия. А там (показывает на дверь справа от стола) – мастерские. Ограду там или венки… И гробы можем. Памятники всякие… А вам что именно нужно?

– Нам унитаз нужен. И стоп-кран от электрички.

– Тогда какого рожна по ночам шляетесь? Отдыхать не даёте? – Потом присмотрелся ко мне и вытянулся в струнку. – Это вы, Носитель? Заждались Вас. Как-то неожиданно, сюрпризом…

Я переглядываюсь с Ленкой. Она, кстати, нашла стул в углу и присела. Что ему ответить? И спрашиваю:

– Это ты вчера сбежал из психушки? Ищут тебя.

– Шутить изволите? – И засмеялся, будто овца заблеяла – бе-бе-бе. – Вы сейчас часы откроете или сначала отдохнёте? – и глазами водит в сторону Ленки.

– Какие ещё часы?

– Вот те, – и показывает на простенок между двумя окнами за моей спиной.

Оборачиваюсь. К стене прислонен огромный закрытый футляр от старинных напольных часов. Антиквариат. Лак кое-где облез. Но выглядит еще внушительно. И вижу дырку от замка, куда надо ключ вставлять.

– А с какого хрена я должен ваши часы открывать? Я не нанимался. Мне бы передохнуть до утра. Вон что на улице творится. Где можно приткнуться?

Сторож любезно предлагает пройти в левую дверь.

– Конечно, конечно. Я Вас понимаю. Хоть у начальника в кабинете. Хоть в бухгалтерии. Там удобно.