Текст книги "Сияние"

Бришен поднял ее на руки и обхватил ладонями ягодицы. Она услышала отрывистые вздохи, когда прикусила его шею, а потом поймала зубами мочку уха. Еще один стон стал ей наградой.

– Ты так изнываешь от страсти, жена? – спросил он между отрывистыми вздохами.

– Откуда ты знаешь? – спросила она, лаская чувственную кожу за ухом. Она потерлась об него в поисках эрекции, которая доказывала, что он жаждет ее столь же неистово. Пальцы Бришена согнулись, когти прорезали слои ткани. Ильдико ахнула от смешанного с болью удовольствия.

Он замер.

– Прости…

– Нечего прощать.

Она рванула шнурки на его тунике, развязывая одни и затягивая другие. Ее полный разочарованья стон вызвал у него смешок.

– Вот когда когти столь необходимы, жена.

Он быстро расправился с туникой, одним взмахом руки разрезав ее по центру и обнажив скульптурную грудь, которая у Ильдико вызвала восхищенный вздох. Бришен на этом не остановился, и вскоре их наряды стали свисать с них разрезанными лентами.

Грудь Бришена прижималась к ее груди, прохлада комнаты холодила спину. Он задрал ее длинную тунику до талии и спустил ниже бедер шелковые штаны. Его собственная одежда также была скомкана и стянута.

Ильдико выгнула спину, простонав имя мужа, когда он вошел в нее. Каждый мускул сжался, вызвав у него ответное рычание, когда Бришен обхватил ее бедра и, прижав к двери, стал яростно овладевать.

– Боги милостивые, Ильдико, – с трудом выдавил он между толчками. – Ты жарче огня в очаге. Внизу на приеме ты была такой же?

Она смутно удивилась, как ему удается сохранять ясность мысли. Сама же Ильдико превратилась в комок страстных возгласов и стонов.

– Да. Я сгорала от страсти к тебе. Ты мне так нужен.

Она подчеркивала свое требование, покусывая жилы на его шее. Колени Бришена подогнулись, и он едва не уронил ее. Сотвори он с ней такое, то вскрыл бы жене яремную вену. Однако ее зубы не представляли для него опасности. Ильдико – не каи и искренне этому радовалась.

Он применил трюк, обнаруженный при их первом соитии, повернул таз так, чтобы каждый толчок вызывал трение в нужном направлении. Она познала блаженство в его объятиях, не придавая значения тому, что ее гортанные крики, вероятно, разнеслись по коридорам и достигли оборонительных сооружений редута. Еще несколько глубоких толчков, и Бришен присоединился к ней, его собственные низкие стоны почти походили на звериные.

Они привалились к двери. Ильдико обессиленно лежала в объятиях Бришена. Он прижался лбом к ее плечу, обжигая грудь горячим дыханием. Наконец, выпрямившись, Бришен пошатываясь подошел к кровати, стараясь не споткнуться и не уронить любимую.

Их одежда свалилась кучей на пол, прошло всего несколько мгновений, прежде чем она вновь пригласила его в святилище своего тела и сердца. После они лежали рядом, прижимаясь друг к другу кожей от плеча до лодыжек.

Бришен вытащил из ее волос оборванную нитку бус и бросил их на пол.

– Твои волосы…

– В беспорядке, – закончила она за него.

– Ошеломляющем беспорядке, – заметил он. – Твоя горничная позже займется ими.

Ильдико не обиделась. Если занятия любовью с мужем приведут к испорченной прическе, что ж, есть вещи, которыми стоит пожертвовать. Она потянула край одной из простыней к себе и остановилась при виде рваных дыр.

– Тебе стоит перестать портить постельное белье, – нахмурилась она.

Он беспечно пожал плечами, не испытывая ни малейшего сожаления.

– Только когда ты перестанешь выжимать из меня все соки.

Они обменялись медленными поцелуями, пока солнечный свет просачивался сквозь приоткрытые ставни и омывал их постель. Бришен хотел выскользнуть из объятий Ильдико, чтобы встать и закрыть ставни.

Она остановила его, положив руку на бедро.

– Погоди. Я хотела бы увидеть тебя при дневном свете.

Он воспользовался сумраком и кромешным мраком ночи, чтобы полюбоваться ею: обнаженной, уязвимой, бесспорно человеческой женщиной. Справедливо, если она увидит его. Нагим, никогда не уязвимым, всецело каи.

Бришен мгновение разглядывал ее, потом расслабился и перекатился на спину, прикрыв глаза рукой.

– Как пожелаешь, жена.

Ильдико расправила простыни, которые сбились у его голени. Он лежал обнаженный для нее, окрашенный золотистым дневным светом.

Великолепно сложенный, гибкий и сильный Бришен немного напоминал ей кота: сильные мускулы под кожей, серой и гладкой, как у дельфинов, плавающих перед носом входящего в гавань торгового корабля Гаури.

– Я не дружу с солнцем, Ильдико, – голос был напряжен, как и тело, вытянувшееся струной на кровати.

– Очень жаль, – тихо сказала она. – Оно определенно любит тебя.

Ильдико скользнула ладонью от его коленки к внутренней стороне бедра, ощущая, как он дрожит под ее пальцами. Солнечный свет заполнил комнату. Ильдико смилостивилась над супругом и покинула ложе, чтобы запереть ставни, погрузив комнату в привычный свет свечей.

Стоило ей вернуться в кровать, как Бришен обнял ее и перекатил под себя. Даже удерживая большую часть веса на локтях, он с силой прижал ее к матрасу.

– И как тебе твой мертвый угорь при свете дня?

Ильдико убрала с его глаз выбившуюся прядь волос.

– Он мне очень нравится. Красивейший из угрей. – Его высокие скулы резко изогнулись под ее ладонями. – Таково мнение твоей ведьмы.

– Той, что прекраснее всех во тьме.

Бришен поцеловал ее, задержавшись на несколько мгновений на губах, прежде чем снова одарить трепещущими ласками вдоль линии волос и над переносицей. Он пробормотал что-то еще у ее щеки.

Охваченная томным блаженством, Ильдико едва не пропустила сказанное. Она моргнула.

– Что, прости?

Склонив голову, Бришен уткнулся носом в ложбинку меж ее грудей, прежде чем ответить.

– Если готова, то сегодня ночью мы отправимся в городок Халматус. Помнишь ювелира, о котором я тебе рассказывал? – Она кивнула. – Он починит твое ожерелье, и ты сможешь увидеть больше моих земель, чем Саггара и озеро. И некоторые из владений Серовека. Верхний Салюр – крепость, но его земли тянутся вдоль моих.

Ее охватило волнение. Она уже несколько месяцев жила в Саггаре, поглощенная своими обязанностями новой хозяйки и всеми изменениями, которые влекла за собой жизнь в доме каи. Короткий визит в красильни на берегу озера лишь подогрел ее любопытство относительно королевства Каи и его жителей. Ей не терпелось узнать больше.

– Это далеко?

– Два часа верхом по холмистой местности.

Совсем рядом. Она едва не согласилась, но заколебалась, вспомнив все, что рассказал ей Бришен по возвращению из Верхнего Салюра о своем разговоре с Серовеком.

– Это безопасно?

Он мрачно посмотрел на нее.

– У тебя есть мой щит и защита, Ильдико.

Большим пальцем она разгладила морщины, прорезавшие его кожу.

– Я тревожусь не только о себе.

Он уткнулся лицом в ее ладонь и поцеловал.

– Знаю. Ты видела каи в бою. Мы достаточно опасны и защищаем себя и своих близких.

Это еще мягко сказано. Крепкие, с тяжелыми костями, клыками, когтями и превосходной ловкостью, каи уникально приспособлены к битвам.

– Ты не должна ехать, если не желаешь, – продолжил он после ее затянувшегося молчания.

Она вздрогнула.

– Нет!

Ильдико оставила все, что ей было знакомо, дабы сопровождать незнакомца, который даже не был человеком, в чужое королевство, где она стала чужеземкой. Она училась, расцветала и обрела здесь любовь и дружбу. Никакая грязная свора алчных наемников не сделает ее пленницей в новом доме.

Бришен скользнул ладонью вниз по ее руке, прежде чем прочертил дорожку по ключице, а потом обхватил грудь. Его бедра мерно покачивались. Ильдико широко развела бедра, чтобы он более уютно устроился в колыбели ее тела.

– Все равно, с обратной дорогой это будет долгое путешествие. Тебе нужно поспать.

Ильдико обвила руками его шею и погладила прядь волос, свисавшую ему на спину.

– Я высплюсь после смерти. А теперь – поцелуй меня. Мы впустую тратим хороший дневной свет, – поддразнила она Бришена.

Их смех вскоре сменился вздохами и шепотом ободряющих слов, произносимых на фоне блестящей от пота кожи. Ильдико обнимала своего возлюбленного, мужа, лучшего друга и считала себя самой счастливой из жен.

Глава 20

Бришен надеялся, что когда-нибудь сможет отправиться с Ильдико в путешествие без сопровождения четверти собственного гарнизона. Обстоятельства, к сожалению, вынуждали проявлять осторожность. Нападение на небольшом торговом тракте из Присида в Харадис и предупреждения Серовека означали лишь одно: они с Ильдико никуда не могут выехать одни за пределы Саггары.

Он сократил военную свиту до двадцати самых опытных бойцов. В отличие от поездки в Верхний Салюр, сейчас они путешествовали ночью. Неудобное время для наемников, планирующих нападение.

Тем временем их маленький отряд приближался к границам Беладина. Эти земли принадлежали Серовеку, чье войско бдительно патрулировало и защищало владения лорда. Место для нападения еще более неподходящее, чем время.

Бришен взглянул на жену. Она уверенно держалась в седле, даже несмотря на то, что в темноте приходилось продвигаться по холмистой местности. В холодную ночь она надела более плотный плащ, но голова осталась непокрытой. Рыжие волосы, которые поначалу показались ему чересчур броскими, теперь стали самыми прекрасными, переливаясь в лунном свете множеством оттенков серого. Именно по его просьбе Ильдико опустила капюшон.

– Тебе не нужно этого делать, – сказал он ей ранее, когда они садились верхом, отправляясь в путь. Он откинул капюшон жены, обнажив взорам окружающих ее заплетенные в косы волосы и бледное лицо. Последний предзакатный час Бришен любовался ее ликом, пока она спала. Неужели он действительно когда-то находил ее уродливой?

Ильдико заправила за ухо выбившуюся прядь.

– Это повлечет за собой множество косых взглядов и пересудов.

Бришен взял ее за руку и легонько прочертил когтем по линиям ладони.

– Пусть говорят и глазеют. Это не имеет значения. Кроме того, ты херцегеши, супруга херцега Саггары. Тебе не пристало прятаться.

Они пересекли мост, перекинутый через узкий овраг. Далеко внизу спокойная река извивалась черной лентой и исчезала за изгибом отвесной скалы. Неподалеку раздавался глухой рев водопада. Он резонировал со скрипом дерева под копытами лошадей, пока их отряд колонной ехал по мосту.

Они прибыли в Халматус незадолго до полуночи. Построенный в укромной долине городок мерцал, как гнездо светлячков под кронами деревьев. Обрадовавшись, что неосознанно выбрал для посещения города еженедельный базарный вечер, Бришен повел Ильдико по узким улочкам, вдоль которых выстроились временные прилавки крестьян и торговцев.

Их присутствие вызвало взгляды и пересуды, которые предвидела Ильдико. Поведение горожан опечалило Бришена, давя на плечи и омрачая слух. Ильдико же не обращала внимания на глазеющих и стала практиковать свои навыки в почти безупречном баст-каи.

Только один раз она намекнула, что чувствует внимание всего города. Отступив от супруга, Ильдико оказалась на виду у толпы. Губы растянулись в тонкую улыбку, выдавая намерения.

– Ильдико, – предупредил Бришен и заслонил собой, когда она свела оба глаза к переносице. А потом также быстро перестала их скашивать, заставив Бришена дернуться, а ближайших к ним солдат тихо вскрикнуть.

Ильдико вздохнула.

– Вы испортили прекрасную возможность породить сплетни на долгие годы.

– И не дал горстке народа погибнуть под ногами убегающей от страха толпы. – Он подтолкнул ее к следующему павильону. – Постарайся не вызвать панику, женушка.

Ее тихий смех ласкал уши и напоминал о сладостных мгновениях, когда несколько часов назад она так же смеялась, нежно целуя его вдоль спины. Ноздри Бришена раздулись, и он постарался отогнать воспоминания, прежде чем бриджи станут тесными и он начнет искать укромное местечко, где сможет овладеть женой. Ее чары окончательно лишили его здравомыслия.

Ювелирную лавку они нашли в конце одного из переулков. В отличие от остальных, купец ничем не выказывал удивления при появлении Ильдико. Мастер осмотрел ожерелье со сломанной застежкой и пообещал быстро починить украшение. Они сговорились о цене и сроке. После этого проницательный купец предложил Ильдико оценить его коллекцию. Бришен ретировался и стал ждать снаружи у входной двери.

Когда Ильдико вышла из лавки, он взял ее за руку.

– Неужто я теперь обнищал?

Она бросила на него лукавый взгляд.

– Сомневаюсь. Я купила лишь одну вещицу.

Бришен не заметил безделушки на шее, ни свертка в руке.

– И где же?

Ильдико вздернула подбородок.

– Ты все увидишь, когда ее доставят вместе с моим ожерельем.

Весть о визите четы херцегов быстро разлетелась по Халматусу, и мэр города поспешил пригласить их на трапезу. В ответ на приглашение Анхусет как ветром сдуло. Она махнула рукой на прощание и с ухмылкой заявила:

– Я с солдатами буду в таверне «Кривой хвостик», где эль крепок, а компания намного приятней.

Она как в воду глядела. Еду в доме мэра подавали вкусную, а вот общество оказалось скучным и постылым. Бришену нравился мэр, но не его супруга. Эта женщина беспрестанно таращилась на херцегеши, несмотря на все усилии Ильдико успокоить ее. Пристально разглядывая его жену, каи не замечала, что творит, и дважды чуть не опрокинула вино на колени Ильдико.

Бришен вздохнул с облегчением, когда все закончилось, и они сбежали. Ильдико же ничуть не устала.

– Нам не подали скорпида, – заявила она. – Можно считать, вечер удался.

– Хочешь, сходим в таверну? Думаю, Анхусет была права насчет еды и компании.

Ильдико покачала головой.

– Нет. Мое появление вызовет переполох. Пусть наш эскорт отдохнет. Лучше устрой мне экскурсию по городу, и на этот раз, муж, ты будешь в моем полном распоряжении.

Он с радостью исполнил ее желание. Халматус был маленьким городком, окруженным густым лесом. На окраине Бришен решил насладиться их коротким уединением. Приподняв лицо Ильдико, он нежно провел большим пальцем по ее подбородку. Кожа жены в лунном свете сияла точно жемчужина.

– Поцелуй меня, – мягко приказал он. – Я жаждал ощутить прикосновение твоих губ с тех пор, как мы покинули Саггару.

Бришену было не важно, что его наполненные блаженством стоны услышал весь Халматус, когда она занялась с ним любовью губами и руками. Он сгорал от желания, и, к сожалению, они не смогут покинуть это место и добраться до дома достаточно быстро. Жена-гаури превратила его кровь и дух в бушующее пламя, такое же горячее и яркое, как ее рыжие волосы.

– На сколько мы оставили их без присмотра? На два часа? А теперь носимся за ними по всему городу, как няньки за младенцами, – раздался язвительный голос Анхусет над шепчущей на ветру колыбельной деревьев.

Губы Ильдико в последний раз скользнули по губам Бришена, прежде чем она отстранилась.

– Кажется, нам грозят неприятности.

– Рассредоточьтесь и найдите их, – приказала Анхусет. – Если понадобится, стучите в каждую дверь.

Бришен раздраженно заворчал, но был доволен проявленной бдительностью кузины. Отстранившись, он взял Ильдико за руку.

– Пойдем. Нужно показаться, прежде чем она поднимет на уши весь город.

Судя по хмурому взгляду Анхусет, его ожидал нагоняй. Бришен пресек любые попытки кузины высказаться.

– Мысли часто мудрее речей, ша-Анхусет, – заявил он самым холодным и величественным тоном. – И не позволяют нам забыть, кто правит, а кто служит.

Ее губы сжались в тонкую линию, но сестра поклонилась вместе с остальными солдатами.

– Готовы к отъезду, херцег? – спросила она столь же холодно.

Он кивнул, и кузина отправила солдат седлать лошадей и собираться на городской площади.

Когда Бришен остался один с Ильдико и Анхусет, та набросилась на него с недовольством.

– В могилу свести меня хочешь? – резко спросила она.

– Перестань пытаться держать меня под каблуком, – огрызнулся Бришен. – Для этого у меня есть жена, но даже она меня так не пилит.

Раздался приглушенный смех. Зажав рот ладонью, Ильдико смотрела на них слезящимися глазами. Она опустила руку и сжала губы, явно стараясь сдержать смех.

– Простите, – с трудом выдавила она между смешками.

Анхусет не разделила ее веселья. Помрачнев, точно грозовая туча, она поклонилась во второй раз.

– Увидимся на городской площади.

Бришен так и не понял, это была угроза или обещание.

– Будь спокойна, мы там будем, Анхусет! – окликнула ее Ильдико.

– Поживем – увидим, – коротко ответила она и зашагала прочь. Судя по напряженной спине, возмущению кузины не было предела.

– Ты же знаешь, она тебя любит. – Ильдико взглянула на Бришена. – Она сделает все, что ты попросишь.

Бришен кивнул. Ильдико не открыла для него никакой тайны.

– Мы связаны друг с другом кровью и секретами. Она дочь сестры моего отца и единственная настоящая сестра. – Встретившись с нежным взглядом Ильдико, он вздохнул. – К тому же Анхусет старше меня и, к несчастью, склонна либо опекать меня, либо приказывать, если я это позволяю.

Мэр, его жена с выпученными глазами и кучка членов городского совета вышли на площадь проводить их. Бришен и Ильдико вежливо попрощались, пообещав в ближайшее время нанести еще один визит. Луна начала свой путь к горизонту, когда они выехали к тропам, ведущим обратно в Саггару.

Показался мост и овраг. Из Халматуса их отряд выехал в приподнятом настроении, все болтали и шутили. Однако атмосфера медленно менялась, каи становились все тише и напряженнее. Струйка беспокойства, от которой покалывало меж лопаток, превратилась в ледяной водопад, заморозивший позвоночник. Бришен подогнал коня поближе к жене. Анхусет закрыла Ильдико с другой стороны.

Бришен поймал взгляд кузины и тихо заговорил на пиджин-каи, говоре красильщиков озера, который мало кто понимал:

– Чувствуешь?

Анхусет кивнула.

– За нами следят.

Они все отчетливо ощущали закаленный злобой взгляд. Стража потянулась к рукоятям мечей и сдвинула щиты. Лошади разделяли беспокойство всадников и задрожали от волнения.

Ильдико перевела взгляд с Анхусет на Бришена.

– Что случилось? – тихо поинтересовалась она.

Бришен подал знак, и двое из свиты закрыли пространство за ее лошадью, создав живой щит. Хотя, скорее всего, ее присутствие уже нельзя было скрыть. Его жена выделялась, как маяк, но лучше поздно, чем никогда.

– Ильдико, – очень нежно сказал он. – Подними капюшон, словно пытаешься защитить волосы от ветра, и делай в точности, как я скажу.

И без того бледная кожа жены стала мертвенно-бледной. Ильдико поступила, как он велел, делая вид, что возится со своими косами, прежде чем натянула капюшон, скрывший черты лица.

Бришен ослабил кожаную защиту на лезвии пристегнутого к бедру топора. Воздух сгустился от напряженной, неестественной тишины, нарушаемой лишь мерным стуком лошадиных копыт.

Тишину разорвал боевой клич, за ним последовала вспышка света. Бришен громко выругался, ослепнув на мгновение, и спрятал лицо за капюшон. Его конь врезался в кобылу Ильдико.

– Ильдико, ложись! – закричал он, прижав ее к холке лошади в тот же миг, как в лицо ударила холодная рябь воздуха. Раздался глухой удар, за ним последовал тяжелый стон, скрипнуло седло.

Верхом они легкая мишень для лучников. Ильдико вскрикнула, когда Бришен стащил ее с седла и повалил на землю среди хаоса солдат, пытающихся справиться с запаниковавшими лошадьми. Хотя тела животных частично защищали их от пульсирующей вспышки света, от которой Бришен и его собратья каи стали практически слепы.

Анхусет оскалилась и бросилась к нему с мечом наголо.

– Беладины! – крикнула она, когда с деревьев на них обрушился град стрел. – Хвостовик как у стрел беладинов.

Из темноты донесся хор завываний. Бришен крепко прижал к себе Ильдико, низко пригнувшись среди бьющих копытами лошадей. Ищейки магов. Эти стервятники притащили с собой гончих.

Бришен подтолкнул Ильдико к Анхусет.

– Бери ее! Через мост! Живо!

Залпы из стрел лишь первая волна атаки. Если его супруга сейчас же не покинет поле боя, то умрет.

Ильдико мертвой хваткой вцепилась в Бришена, ее странные глаза расширились и потемнели от ужаса.

– Нет, Бришен!

Анхусет не колебалась. Обняв и закинув Ильдико себе на плечо, она посмотрела на брата с выражением безудержной ярости и страха.

– Выживи во что бы то ни стало! – приказала она и убежала с сопротивляющейся Ильдико.

Бришен поймал коня Анхусет, перекинул поводья через седло и хлопнул животное по крупу. Жеребец выскочил из царившего вокруг хаоса за хозяйкой. Без всадника, не задетый потоком стрел, он скакал за Анхусет. Его кузина изменила направление, чтобы бежать параллельно, и Бришен на мгновение потерял ее из виду.

Серебряные и тускло-красные волосы перемешались с тенями, когда Анхусет вскочила на спину скакуна и бросила Ильдико перед собой в седло, а потом пустила лошадь рысью.

Они миновали первое препятствие, но мост был слишком длинным, а стрелы быстрыми. Из леса донеслись новые крики, на этот раз сопровождаемые звуком горна. Бришен воспользовался спящей магией, завещанной ему отцом и предками. Она прокатилась по нему, собираясь в ладони. Где-то среди деревьев притаился боевой маг: это он бросал световые заклинания, чтобы ослепить каи.

Бришен произнес древнее слово колдунов, создавая заклинание из силы тени и столь почитаемого каи могущества порождений ночи. Взрыв тьмы вырвался из пальцев Бришена и погасил вспышки света. Вопли отчаяния и изумления смешались с триумфальными криками.

Бришен подавил накатившую волну слабости, от которой подгибались колени. Наконец-то он мог видеть достаточно хорошо, чтобы сражаться.

– К деревьям! Убейте мага! Уничтожьте ищеек! – крикнул он своим людям.

Один из беладинов выскочил из подлеска прямо на него, размахивая косой с короткой рукояткой. Обученный воевать, как и все сородичи, Бришен встретил атаку ножом и топором. Двое мужчин врезались друг в друга, более тяжелый Бришен отбросил противника назад. Он перерезал противнику горло и помчался сквозь деревья еще до того, как брызги крови коснулись земли.

Каи и беладины схлестнулись в смертельной схватке. Бришен раскроил череп лучнику и обезоружил солдата с мечом, обезглавив его одним взмахом топора, а потом перепрыгнул через покатившуюся к ногам голову.

По венам раскаленной рекой тек адреналин, даже когда Бришен методично прорубал кровавую дорогу через ряды врагов, выскакивающих из кустов и спрыгивающих с деревьев.

Кто-то закричал, и сердце Бришена ушло в пятки.

– Гаурская сука! Она уходит по мосту!

Бришен помчался через лес и вовремя выскочил из-за деревьев, чтобы увидеть, как лучник прицелился в скачущую лошадь с двумя всадницами, когда те во весь опор мчались к другой стороне оврага. Звуки вокруг будто затихли, все движения сосредоточились на согнутом плече лучника, натягивающего тетиву.

Принц Саггары взмолился не богам, а окровавленному топору, который сжимал в руке.

– Будь точным, – прошептал он и изо всех сил швырнул оружие.

Лезвие застряло меж лопатками, лучник накренился вперед, покачнулся на краю оврага и рухнул в пропасть.

Бришен бросился к мосту как раз в тот момент, когда дюжина всадников беладинов галопом выскочила на его пролет.

О боги, нет!

Он быстр, но ему никогда не догнать их. Каи могут обогнать человека, но не лошадь.

– Военачальник, что от нас нужно? – Двое забрызганных кровью каи бросились к нему, преследуемые беладинской сворой.

– Задерживайте их как можно дольше, – приказал Бришен.

Магия убьет его, но иного выбора нет. Если он не воспользуется чарами, беладины догонят Анхусет. Она расправится с половиной, прежде чем ее обезоружат и убьют вместе с Ильдико.

Бришен положил руки на первую доску моста. Еще несколько магических слов, и шипящие волны боли грозят содрать с него кожу. Он выждал драгоценные секунды, пока жеребец Анхусет коснется земли по другую сторону оврага. Затем закрыл глаза, испытывая головокружение от облегчения и жгучей боли, разливающейся по рукам. И произнес последнюю часть заклинания.

Волна пламени с ревом пронеслась по мосту, с ненасытным голодом пожирая доски и поглощая ржущих лошадей и испуганных всадников.

Бришен с трудом поднялся на ноги, его тут же отшвырнуло в сторону. Противник вцепился в него, и они покатились по земле. Ослабевший и медлительный из-за разрушительного действия заклинания, Бришен изо всех сил пытался освободиться из хватки беладина с огромным мечом. Человек ударил руку Бришена о выступающий камень. Пальцы тотчас онемели, и он выронил нож. Враг торжествующе зарычал.

Бришен тоже рыкнул, затем вонзил клыки в шею соперника. От булькающего крика у него зазвенело в ушах. Рот наполнился кислым вкусом немытого человеческого тела, пота и крови. Он дернул головой, вырывая зубами плоть, и чуть не захлебнулся от струй горячей крови, забрызгавшей его лицо и шею.

Бришен выплюнул кусок мяса и оттолкнул от себя мертвого наемника. Снова наполовину ослепленный, на этот раз кровью, а не светом, он встал. Каи, пришедшие ему на помощь, сражались из последних сил, но беладинов было слишком много. Бришен схватил меч поверженного противника и побежал к сородичам, уже не столь стремительный и уверенный. Угрожающее рычание стало единственным предупреждением, после которого к нему рванул клубок пыльного коричневого меха.

В последний момент Бришен развернулся, взметнув клинок вверх. Пес жалобно заскулил, и мертвая ищейка магов упала в грязь подле него.

Снова раздался тот же голос, что предупредил остальных о побеге Ильдико и Анхусет. В этот раз мужчина кричал разъяренно и отчаянно:

– Схватите его! Схватите ублюдка каи!

Бришен услышал предупреждающее шипение воздуха, но тело отказалось подчиняться команде разума побыстрее уносить ноги. Первая стрела попала ему в правое плечо, вторая – в левое бедро, третья – в правое. Бришен рухнул на колени. Зрение затуманилось, и он покачнулся под тяжелым весом внезапно наброшенной сети. Она обвилась вокруг его конечностей, точно живое существо, извилистое и цепкое, словно щупальца легендарных морских гадов из детских сказок.

Взмах дубинки – последнее, что он увидел, прежде чем внутри черепа взорвался вихрь обжигающей боли. Кромешная темнота накрыла его саваном.