Текст книги "О Христе. Краткие беседы на воскресные литургийные чтения"

Неделя 5-я по Пятидесятнице. Исцеление гергесинских бесноватых

И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Вдали же от них паслось большое стадо свиней. И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней. И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот, всё стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде. Пастухи же побежали и, придя в город, рассказали обо всем, и о том, что было с бесноватыми. И вот, весь город вышел навстречу Иисусу; и, увидев Его, просили, чтобы Он отошел от пределов их. Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город.

Жажда чудесного – одна из устойчивых черт обывательского сознания. Монотонное однообразие жизни – вещь, довольно труднопереносимая для обывателя. Оно вызывает в нем или потребность сверхъестественного, или чего-то такого, что питало бы его воображение и выводило за рамки обыденного существования. Чудеса Христа имели абсолютно иной характер. Совершая их, Христос не имел желания завоевать сознание человека. Его чудеса всегда имели ту или иную назидательную цель. Исцеление гергесинских одержимых – одно из них. Оно было совершено Христом посредством гибели стада свиней. Спаситель вступает в открытый диалог с демонической силой и после этого, уступая просьбе нечистых духов, велит им войти в стадо пасущихся свиней. После этого оно немедленно устремляется в море и тонет. Через все это обнаружилось и стало явным то, что в повседневной действительности скрыто от человеческого сознания, а именно: присутствие рядом с человеческой жизнью огромного количества демонической силы, исполненной невероятной агрессии. В чуде исцеления бесноватых очевидцы этого увидели, что видимая сторона жизни обманчива. Наше бытие наполнено невидимыми и весьма могущественными существами, с неотступностью стремящимися только к одной цели, – к окончательной погибели человека. Губить – их насущная потребность, без которой они существовать не могут. В своей разрушительной деятельности они находят некоторое успокоение. И если человеческая жизнь свободна от их прямого вмешательства, то в этом нужно усматривать охраняющее действие божественной благодати. Человеческая психика пребывает в покое от демонического воздействия не сама по себе, не в силу заведенного порядка вещей, а по причине небесного о ней попечения. Это знание о скрытой стороне бытия многое являет человеку. Оно расширяет его понимание жизни и меняет его отношение к своему Творцу.

Гергесинцы не захотели усваивать этого знания. Ведь оно налагает на человека обязанность постоянно иметь Бога в уме и в душе. Человек далеко не всегда желает этого. Жить в изоляции от Всевышнего и распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению для него проще и предпочтительнее. Поэтому гергесинцы попросили удалиться Христа от их пределов. Они не хотели менять что-либо в своем существовании. Обывательская жизнь хоть и скучна, пуста и бессодержательна, но зато она привычна и предельно ясна. Она не требует от человека ни умственных, ни нравственных затрат. Жить по инерции, идти в никуда, ни о чем серьезно не задумываясь, ни к чему особенно не стремясь, – вот идеал гергесинцев, с которым они свыклись, от которого не пожелали отказываться, и который стал им дороже Самого Христа.

Поразителен тот факт, что одержимый легионом нечистых духов поступил разумнее, нежели все жители Гадаринии, обладавшие способностью здраво мыслить. Будучи исцеленным, он, в отличие от своих соотечественников, выразил желание оставить все и идти за Христом. Жизнь полна необъяснимых парадоксов. Одержимый легионом бесов духовно опередил тех, кто обладал психическим здоровьем и неповрежденным рассудком. Увы, иногда человеку бывает нужно впасть в одержимость, чтобы быть исцеленным от более тяжкого недуга, – от синдрома обывательского здравомыслия. Исключительный недуг нередко выводит человека к рубежам истины, идеал обывательского существования – никогда.

Но удивительно и другое. Христос, как мы знаем из Евангелия, кротко удаляется от «страны гергесинской», от заурядной толпы, изгнавшей и унизившей Его. (Не нужно думать, что обыватель – существо совершенно невинное и безобидное. Чувствуя угрозу своему привычному существованию, он восстает против истины и гонит ее от себя.) Удаляясь, Христос, тем не менее, посылает к ним Своего проповедника. Им становится исцеленный бесноватый. Когда он выражает желание идти за Спасителем и быть с Ним, Господь велит ему возвращаться домой и рассказывать гергесинцам о том, как Он исцелил его. Несмотря на человеческое равнодушие и поразительную косность, любовь Божия неотступно следует за человеком, стучится в его сердце, неустанно предлагает ему обрести истину и жить ею. Человек, даже отвергающий Христа, все равно остается объектом постоянной божественной заботы.

Любовь Божия, как и слово Божие, непреложна. Она проявляет себя как в исцелении бесноватых, так и в оставлении проповедника у тех, кто отвергает истину и упорно не желает жить в ее свете. Но эта же божественная забота выражает себя и в том случае, когда предупреждает человека о предстоящем страшном суде Божием, когда велит апостолом отрясти от ног прах тех селений, где их не примут, когда предсказывает Иерусалиму окончательное разрушение, когда объявляет, что Содому и Гоморре будет отраднее в день всеобщего воздаяния, нежели тем городам, где не приняли Христа, но где более всего были явлены Его силы. Упрощенное и извращенное понимание любви Божией не только нарушает порядок духовной жизни. Игнорирование всей совокупности слов, оставленных человеку божественной любовью, может оборачиваться для него утратой блаженной вечности. В сущности, в человеческой судьбе есть только одна необратимая трагедия – перспектива оказаться окончательно отлученным от Бога. Пользовавшиеся в этой жизни психической полноценностью и здравым рассудком могут в свое время оказаться в безысходном положении и позавидовать тем несчастным, кто долгие годы носили в себе ту или иную поврежденность. Обо всем этом напоминает нам евангельский отрывок, в котором идет речь об исцелении Христом двух гергесинских бесноватых.

Неделя 6-я по Пятидесятнице. Исцеление расслабленного

Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город. И вот, принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои. При сем некоторые из книжников сказали сами в себе: Он богохульствует. Иисус же, видя помышления их, сказал: для чего вы мыслите худое в сердцах ваших? ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, – тогда говорит расслабленному: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой. И он встал, взял постель свою и пошел в дом свой. Народ же, видев это, удивился и прославил Бога, давшего такую власть человекам.

«Дерзай, чадо! Прощаются тебе грехи твои», – сказал Христос расслабленному. Несомненно, в тот момент больной нуждался более всего именно в этих ободряющих словах Спасителя. Иначе Он вряд ли произнес эти слова первыми. Больной оказался перед лицом величайшего Праведника, и, вероятно, испытывал сильнейшее движение совести. В глубине души расслабленный с остротой переживал свою греховность, которая и стала причиной его тяжкой болезни. Господь, зная состояние его души, прежде всего, отвечает на сокровенный помысл его сердца. «Прощаются тебе грехи твои», – спешит Он утешить расслабленного. При этом Христос еще называет его чадом, тем самым давая ему понять, что, несмотря на нечистоту души, расслабленный совсем не чужд Ему, а очень близок и дорог, как человек, пришедший к искреннему покаянию и оплакиванию своей жизни. Весьма утешительно было слышать расслабленному, как его, отягченного множеством грехов и сознающим бремя своей нечистоты, Христос с любовью называет Своим чадом. Не годами ли безысходно мучила его неподкупная совесть? Не удалил ли он себя от Бога своими поступками, о которых безмолвно свидетельствовала его парализованность? Не виноват ли он всецело и безответно перед Богом? Не стал ли чужд Ему без всякой надежды вернуть утраченную расположенность Всевышнего? Все это расслабленный мог много раз передумать за годы своей нелегкой болезни. И вот теперь, оказавшись перед Христом, великим Чудотворцем, он слышит от Него не подтверждение своих горьких переживаний и тяжелых помыслов, не суровый укор и беспощадное обличение, но нечто такое, что вряд ли всходило ему на ум: милостивое прощение всех неправд его жизни, полное растворение их в безмерной любви и снисхождении. Без сомнения, здесь, в этом вопросе была сконцентрирована главная боль его сердца.

Сильна власть греха над несчастным человеком, незаживающую рану наносит беззаконие его душе. Помыслы о содеянном могут тревожить человека всю жизнь. Но велика и беспредельна милость Божия к тем, кто умеет смотреть правде в глаза, кто не оправдывает себя ни в чем и кто берет ответственность за свои темные и срамные дела только на самого себя. Блажен, кто имеет мужество сойти во глубину покаяния и оттуда обратиться к Богу. В свое время и он услышит от Христа утешительные слова: «Дерзай, чадо! Прощаются тебе грехи твои».

Следует обратить сугубое внимание не только на то, что Спаситель называет парализованного Своим чадом, но и на Его повеление «дерзай». Оказывается, для того, чтобы прочувствовать свое прощение от Бога, принять и усвоить всё превосходящую любовь Божию, надо иметь особое дерзновение. Грех лишает человека надежды, придавливает его своей тяжестью. Нам иногда кажется, что прощение от Бога возможно получить только в результате строгой аскезы, что для этого требуются неимоверные труды и подвиги, долгое время. Некоторые духовники склонны поддерживать в своих чадах подобный настрой. Нередко они обременяют своих пасомых чрезмерностью своих требований, что представляется им проявлением истинного православия. Им кажется, что чем строже, тем и лучше. Тем самым они делают ношу несчастного страдальца еще более тяжелой и невыносимой. Вместо излечения и восстановления в добре души человеческой происходит нанесение еще большей раны. Вот и ходит такой бедный христианин, сгибаясь в три погибели под тяжестью своей вины. Мы забываем о том кратком, но весьма важном наставлении, которое дал преподобный Серафим Саровский духовнику Дивеевской обители, протоиерею Василию Садовскому. Он категорически запрещал ему употреблять епитимьи по отношению к «дивеевским сиротам». Он напоминал ему слова молитвы, чаще всего произносимые на исповеди формально, по заведенному порядку, на которые мало кто обращает внимание: «аз же точию свидетель есмь», вовсе не наказатель или безжалостный каратель. Мы также упускаем из виду слова из книги пророка Исайи: «…удалите злые деяния от очей Моих, перестаньте делать зло, научитесь делать добро, ищите правды… тогда …если будут грехи ваши как багряное, – как снег убелю, если будут красны, как пурпур, – как волну убелю» (Ис. 1, 17, 18). В ветхозаветном времени любовь Божия спешила на помощь к раскаявшемуся грешнику и ждала от него только одного – изменения своей жизни и вменяла одно это намерение в покаянные труды. Если это так, то неужели любовь Божия в новозаветные времена благодати, после пришествия Богочеловека на землю, изменила свою природу и отдалилась от человека еще более, чем в подзаконный период истории человечества? Не безумие ли мыслить так? Не являет ли Христос исцелением расслабленного и отпущением всех его грехов необыкновенную близость божественной любви к кающемуся? «Сей богохульствует. Кто может отпускать грехи, кроме одного Бога?» – в этом утверждении книжников слышится не только нежелание признавать божественную власть Христа. Не исключено, что книжников глубоко возмутил сам факт снисходительного прощения расслабленного. Они сопротивлялись этому поступку Христа, так как считали парализованного великим грешником, совершенно недостойным подобной милости, оказанной, как им казалось, с необыкновенной легкостью. И те, не в меру строгие духовники, которые спешат наложить на кающегося тяжелые прещения и наказания, считая их также недостойными божественной любви, не становятся ли в один ряд с книжниками, обвинившими Христа в богохульстве за Его прощение кающегося?

«Дерзай чадо! Прощаются тебе грехи твои». Пусть же каждый, кто встает на путь отвращения от греха, что бы он ни сделал в этой жизни порочного, имеет дерзновение не сомневаться в божественной милости, изглаждающей все его грехи и поддерживающей его на пути спасения. Пусть не смущается тяжестью содеянных грехов, пусть не представляет себе Бога суровым и беспощадным, скупым в любви и скаредным во всепрощении. Пусть почаще приводит себе на память слова апостола Петра, сказанные им в Первом соборном послании, что покаяние есть, прежде всего, «обещание Богу доброй совести» (1 Петр. 3, 21), а также слова Христа, сказанные расслабленному: «Дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои».

Неделя 7-я по Пятидесятнице. Исцеление двух слепцов

Когда Иисус шел оттуда, за Ним следовали двое слепых и кричали: помилуй нас, Иисус, сын Давидов! Когда же Он пришел в дом, слепые приступили к Нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, Господи! Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам. И открылись глаза их; и Иисус строго сказал им: смотрите, чтобы никто не узнал. А они, выйдя, разгласили о Нем по всей земле той. Когда же те выходили, то привели к Нему человека немого бесноватого. И когда бес был изгнан, немой стал говорить. И народ, удивляясь, говорил: никогда не бывало такого явления в Израиле. А фарисеи говорили: Он изгоняет бесов силою князя бесовского. И ходил Иисус по всем городам и селениям, уча в синагогах их, проповедуя Евангелие Царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях.

В этом евангельском чтении говорится сразу о двух чудесах: об исцелении слепцов и о том, как Христос изгнал беса из немого человека. После описания этих двух чудес евангелист Матфей делает замечание. Он говорит о том, что народ удивлялся величию дел Христовых и превозносил Христа больше, чем древних пророков. В народе распространилось мнение, что Иисус из Назарета являет Собой нечто исключительное, нечто такое, чего еще не было в еврейской истории от самого ее начала. Начальствующая партия очень уязвлялась этой возраставшей популярностью Христа. Для того, чтобы как-то сбить эту волну народного почитания, они начали распространять мнение о том, что Христос совершает чудеса бесовской силой, что Он является чем-то вроде высоко профессионального мага. Не имея возможности помешать совершению чудес, они попытались извратить их смысл. И далее евангелист пишет, что ходил Христос по всем весям и городам и продолжал Свою деятельность.

Когда Христос исцеляет слепых, Он делает это у Себя в доме. Слепые идут за Ним и кричат о помиловании, но Он делает вид, что не слышит. И только по приходе в дом наедине исцеляет их. При этом спрашивает их: «Веруете ли, что Я могу это сделать?» И потом говорит им: «По вере вашей да будет вам». То есть Он как бы умаляет Свою роль в их исцелении, отсылая их в происшедшем к самим себе, к их вере. Затем Он запрещает им разглашать о чуде. Мы помним, что когда Христос исцелил гергесинских бесноватых, то действовал противоположным образом. Он велит бесам идти в стадо свиней, и те устремляются в море. Через это действие присутствие легиона бесов в одержимых становится очевидным для всех. Потом пастухи идут в город и рассказывают о происшедшем горожанам. Затем Христос отправляет туда же исцелившихся с той же целью. Почему такая разница в поведении Христа? Объяснение этой разницы можно видеть в ремарке евангелиста Матфея о том, что фарисеи говорили, что Он исцеляет силой князя бесовского. Умножавшиеся чудеса конденсировали в лагере фарисеев и законников чрезвычайную злобу по отношению ко Христу. Всеми средствами они пытались сбить Его возраставшую популярность. Поэтому Спаситель старается исцелять тайно, чтобы эта помраченность ненавистью не развивалась в них до крайних пределов, в каком-то смысле благотворя им, заботясь о сохранении их душевного равновесия. Но исцеленные слепцы нарушают повеление Христа, предают огласке чудо исцеления, и это вызывает новую вспышку злобы фарисеев. Они вбрасывают в информативное пространство явную ложь, пытаясь сформировать в сознании общества нужное им мнение о Христе: «Он исцеляет нечистой силой». Это обычный, широко распространенный прием тех, кто держит власть в своих руках. Направить общественное мнение в заданное русло – вот их задача. Не стоит сомневаться в том, что, как сейчас, так и тогда, в древности, кампания по управлению человеческим сознанием имела хорошо организованный характер. Власть во все времена действует по одинаковым схемам, от поколения к поколению лишь совершенствуя эти схемы. Поэтому было бы ошибкой пренебрегать кратким замечанием евангелиста о распространении фарисеями слухов о том, что Христос исцеляет силой бесовского князя. Резонанс от этих слов должен был быть немалым. В тот момент это было достаточно серьезное обвинение, которое могло существенно повредить всему служению Спасителя. И без того была великая распря о Нем в иудейском обществе, подогреваемая властью. «Сей Человек не хранит субботы, нарушает закон, данный великим Моисеем, на котором основана вся наша жизнь. А все чудеса Его, которые видим, совершаются ничем иным, как посредством нечистой силы. Стоит ли безоговорочно доверять Ему?» И далее св. Матфей пишет, что ходил Христос по города и весям с проповедью Царства Божия, исцеляя недужных и больных. Евангелист хочет этими словами подчеркнуть, что Спаситель продолжал Свою деятельность, не взирая на серьезные контрмеры, предпринимаемые противоборствующей стороной. Лживые слухи, искусно распространяемые фарисеями, нисколько не останавливали Христа в Его служении.

Момент человеческого одобрения нашей деятельности достаточно важен для нас. Он является мощным стимулом для ее продолжения, поддерживает в нас чувство уверенности в себе. Не находя должного отклика со стороны общества, а, напротив, встречая искусно запущенный против себя механизм лжи, человек может замыкаться в себе, отказываться в дальнейшем от своего служения, изменять своему призванию. Одно пережитое фиаско может повлиять на всю дальнейшую жизненную позицию человека. Христос являет в Евангелии пример свободного и независимого служения. Он проповедует, невзирая на мощное противодействие Своему делу. Христианин должен по примеру своего Учителя совершать свое служение молчаливо и отрешенно, независимо от человеческой реакции и противодействия, не слушаясь очернением своего имени. Единственным руководителем христианина в его деятельности должна быть совесть. Никакие сторонние факторы не должны останавливать его в его предстоянии перед истиной. Правдивая человеческая деятельность всегда и везде оказывается охваченной кольцом непонимания и искусно сконструированной лжи. Мы все живем в атмосфере различных кривотолков. Люди падки на дурные слухи о ближнем и с невероятной легкостью верят им и подхватывают их. Наши благие намерения и поступки могут расцениваться самым различным, подчас противоположным образом. Самые нелепые и неправдоподобные слухи могут сопровождать любое действие личности. Но когда человек оставляет этот бренный и слишком несовершенный мир, то весь сор, сопровождавший его жизнь, бесследно уносится в небытие рекой времени. В остатке в человеческой памяти от прожитой жизни остаются только дела. Слухи, неверные суждения, откровенная ложь, насаждаемая продажными служителями неправды, – все это предается полному забвению.

Образ Христа, обвиненного в том, что Он исцелял нечистой силой, должен оставаться в нашем сознании. Вся Его деятельность была поставлена под серьезную угрозу циничного извращения. Но, несмотря на это, как пишет евангелист, «…ходил Иисус по всем городам и селениям, уча в синагогах их, проповедуя Евангелие Царствия…» Этот пример содержит в себе назидание любому христианину, проходящему служение Божие. Он должен совершать его не только не смущаясь человеческими оценками, не только не ожидая положительного человеческого отклика, но и быть готовым к тому, что в него будут кидать увесистые комья грязи, стараясь извратить его деятельность и очернить его имя. Христианину надлежит испить до конца как всю благодать, так и всю горечь служения Богу, пройти горнило испытаний и исполниться тем мужеством, без которого никакое служение истине на земле исполненным быть не может.