Текст книги "Россия и Южная Африка: наведение мостов"

Советский мир АНК

В начале 1960-х годов сложились и все советские структуры, составлявшие систему поддержки национально-освободительных движений и помощи им. Она была разветвленной и сложной, но сам характер советского общества определял то, что эта система действовала централизованно и целенаправленно, как единый механизм. Каковы бы ни были затраты на аналогичные функции соперников СССР по холодной войне, такого механизма у них не было.

Организаций, занимавшихся южноафриканскими делами, в СССР было немало, но самой важной и, безусловно, решающей инстанцией был ЦК КПСС, прежде всего его Международный отдел. С 1961 по 1986 г. заведовал этим отделом Б. Н. Пономарев, кандидат в члены Политбюро ЦК с 1972 по 1986 г. С ним на протяжении двух с половиной десятилетий встречалось руководство АНК и ЮАКП, ему высказывало свои просьбы и пожелания, с ним обсуждало стратегию своей деятельности. Через Пономарева эта информация поступала в Секретариат ЦК или в Политбюро, которые и принимали все важнейшие решения.

Текущими южноафриканскими делами в аппарате ЦК КПСС занимался Сектор африканских стран Международного отдела, созданный в начале 1960-х годов. Сотрудники этого подразделения поддерживали с АНК и ЮАКП постоянный контакт, встречались с их представителями, занимались вместе с ними практической организацией различных мероприятий и решали различные организационные вопросы, в том числе связанные с поставками техники и оружия и подготовкой конкретных операций, готовили документацию для встреч на более высоком уровне и материалы для решений высшим инстанциям, координировали и направляли деятельность других советских организаций, связанных с АНК. Занимался сектор и студентами, в первую очередь теми, кто приезжал для обучения в Институте общественных наук. Аппарат ЦК занимался приемом не только официальных, но и неофициальных делегаций АНК и ЮАКП, например, когда члены их руководства приезжали на отдых и лечение, для консультаций и т. д. Предоставлял он помощь и в организации внутренних мероприятий компартии и АНК, например партийных съездов и конференций.

От людей, работавших в Международном отделе ЦК КПСС, от того, как они видели ситуацию, как представляли себе и как передавали ее вышестоящему начальству, зависело очень многое. Со-трудники Сектора африканских стран, прежде всего его руководители – П. И. Манчха, А. Ю. Урнов и В. Г. Шубин, – знали руководство АНК, ЮАКП и Умконто близко и были посвящены во многие, если не во все основные дела и планы этих организаций. Без их помощи и участия многие из этих планов были бы просто неосуществимы. По сути дела, эти люди сами были частью южноафриканской борьбы, ее московским подразделением. Южно-африканцы шли к ним, особенно к Шубину, со всеми своими проблемами и бедами. Шубин знал очень многих в руководстве Южно-Африканской компартии и АНК, причем не только по официальным послужным спискам.

Южноафриканскими делами занимался и целый ряд общественных организаций, которые в других странах называют «неправительственными». Но Шубин охарактеризовал их как «контролировавшиеся правящей партией» [602]602
  Шубин В. Г. Африканский национальный конгресс… С. 431.


[Закрыть]. Это говорит само за себя. Важнейшей из этих организаций был Советский комитет солидарности стран Азии и Африки (СКССАА). Он был создан в 1958 г. как советское отделение Организации солидарности народов Азии и Африки (ОСНАА), штаб-квартира которой располагалась в Каире, но значительная часть финансирования поступала из Москвы, особенно после раскола между СССР и Китаем. К началу 1970-х годов в ОСНАА остались только освободительные движения, поддерживаемые СССР и поддерживавшие его политику.

ОСНАА курировал деятельность и других комитетов солидарности, предоставлявших помощь АНК, например польского, гэдээровского и т. д.

Шубин назвал Советский комитет солидарности, в котором до ЦК работал и сам, «удобным каналом связи с АНК» [603]603
  Шубин В. Г. Африканский национальный конгресс… С. 54–56.


[Закрыть]. Считалось, что он существует исключительно на средства, собранные советскими гражданами в поддержку борьбы народов Азии и Африки за независимость, но с распадом СССР средства эти быстро иссякли. В советские же времена создавалось впечатление, что они были почти неограниченными: совместно с Институтом востоковедения Академии наук СССР Комитет издавал журнал «Азия и Африка сегодня» на русском и нескольких иностранных языках, предоставлял студентам из африканских стран и представителям освободительных движений стипендии для обучения в СССР, обеспечивал кадры этих организаций и представителей дружественных партий молодых независимых стран билетами для проезда на различные международные мероприятия и встречи, направлял свои делегации для участия в международных встречах, принимал делегации национально-освободительных движений, предоставлял им разнообразную гуманитарную помощь.

Важным видом деятельности Комитета (как и других подобных организаций) были беседы с делегациями освободительных движений и дружественных некоммунистических партий стран третьего мира, в ходе которых сотрудники Комитета и представители общественности не только выслушивали просьбы о помощи, но и получали ценную информацию о ситуации в их странах и партиях. Не забывали и о пропаганде: гостям давалась подробная информация о советской политике в целом и об интересовавших их аспектах этой политики в частности. Комитет также принимал кадры освободительных движений (в их числе и АНК) на отдых и лечение, в том числе в санаториях и больницах ЦК КПСС.

Комитет был тесно связан с ЦК: там даже утверждалось его руководство. Между ними существовали не только тесные рабочие отношения, но и четкое распределение функций. ЦК занимался в основном коммунистическими движениями и некоторыми национальными – теми, что были идеологически близки к КПСС. Комитет солидарности занимался освободительными движениями, партиями и организациями третьего мира, по большей части дружественными СССР, но идеологически более разнообразными. Кадры АНК могли приезжать в СССР и по линии ЦК, и по линии Комитета солидарности, в зависимости от характера визита и ранга делегации[604]604
  Там же.


[Закрыть].

Английский советолог И. Грейг процитировал такое описание Комитета солидарности советскими журналистами: «В Москве, на Кропоткинской улице, есть здание скромных размеров. В нем расположен Советский комитет солидарности стран Азии и Африки. Не все вполне понимают, какое количество напряженной и полезной работы по организации помощи народам, борющимся за свое освобождение, здесь ведется. Здесь они обсуждают планы приема новых студентов из Африки; договариваются с различными ведомствами о поставках одежды и медикаментов в освобожденные районы Анголы; организуют семинары, конференции, выставки и отчеты о борьбе народов в колониях. И они также занимаются десятками и сотнями других дел, неразрывно связанных с благородным словом „солидарность“»[605]605
  Greig I. Op. cit. P. 62. Ни имен журналистов, ни ссылки на источник в книге нет.


[Закрыть].

А вот описание деятельности Комитета В. Г. Солодовниковым. «Комитет организует многочисленные мероприятия против апартхейда, как внутри страны, так, через ОСНАА, и за рубежом. Вместе с другими советскими общественными организациями комитет предоставляет значительную материальную помощь национально-освободительным движениям. Он поставляет им продукты, промышленные товары, в том числе одежду, обувь, средства транспорта, медикаменты и т. д. Многие активисты национально-освободительных движений Юга Африки учатся в советских учебных заведениях на стипендии, предоставляемые Комитетом солидарности и другими общественными организациями. Раненых бойцов лечат в советских больницах. Комитет оказывает помощь делегатам национально-освободительных движений в транспортировке их на международные форумы. Советские СМИ многое делают для разоблачения преступной политики расизма и апартхейда» [606]606
  Solodovnikov V. G. Speech at the International Seminar on South Africa (Paris, April 28 – May 2, 1975). Личн. арх. В. Г. Солодовникова.


[Закрыть]. К этому можно добавить приглашение делегаций национально-освободительных движений на разные мероприятия, на лечение и отдых, проводившиеся в СКССАА встречи представителей советской общественности с многочисленными делегациями африканских стран и национально-освободительных движений, пересылку советской пропагандистской литературы, сбор материалов о национально-освободительных движениях и многое другое. Комитет солидарности был активнейшим участником всех международных мероприятий против апартхейда и колониализма, которые организовали как ОСНАА, так и другие международные и национальные организации солидарности. Они проходили в разных городах мира из года в год.

Признанием южноафриканцами роли ЦК КПСС и Комитета солидарности в истории борьбы против апартхейда, как и личных заслуг перед АНК В. Г. Шубина и В. Г. Солодовникова, стало то, что после прихода АНК к власти оба они были награждены орденом Соратников О. Р. Тамбо – высшим государственным орденом ЮАР, который присваивается иностранцам.

В начале 1960-х годов африканские отделы были созданы в Комитете советских женщин и Комитете молодежных организаций при ЦК ВЛКСМ. Большую работу с южноафриканцами вел и Всесоюзный центральный совет профессиональных союзов. Советский комитет защиты мира и Союз обществ дружбы помогали организовывать международные кампании и мобилизовывать международное общественное мнение в поддержку АНК. Разные секции в АНК – например, Молодежная и студенческая, Женская, Отдел образования и культуры – поддерживали отношения с разными международными организациями, связанными с Москвой и в большой степени субсидированными ею, например Всемирной федерацией женщин, Всемирной федерацией демократической молодежи, Всемирным Советом Мира, Постоянным бюро писателей Азии и Африки. Южноафриканский конгресс профсоюзов (САКТУ) был связан с Всемирной федерацией профессиональных союзов. Все эти организации оказывали АНК практическую и политическую поддержку, например, в организации кампаний в поддержку бойкота ЮАР. Все это было действенным инструментом пропаганды, особенно в 1960-х – начале 1970-х годов, и помогло мобилизовать международную поддержку, в том числе и в ООН.

Осуществление многих конкретных проектов, связанных с деятельностью АНК, ЮАКП и Умконто, было бы вряд ли возможно без содействия посольств СССР (как и посольств других социалистических государств) в «прифронтовых» странах – тех, что граничили с ЮАР и/или активно поддерживали движение против апартхейда: в Танзании, Замбии, позже в Анголе, Мозамбике, потом в Зимбабве. В каждом из этих посольств был сотрудник, одной из функций которого было поддерживать контакты с национально-освободительными движениями. В зависимости от политической ситуации важность советских представительств для АНК в одних странах увеличивалась, в других уменьшалась. Но Замбия, где в 60-80-е годы прошлого века находилась штаб-квартира АНК, на протяжении десятилетий была самым важным для этой организации советским посольством в Африке.

У Солодовникова были тесные отношения с руководством АНК и других освободительных движений, расквартированных в Лусаке. Он часто встречался с Тамбо – каждый раз, когда тот бывал в Замбии, а Альфреда Нзо и руководителя СВАПО Сэма Нуойму видел каждые два-три дня. Из южноафриканцев в Лусаке больше всех связями с СССР занимался Нзо. Инициатива встреч исходила как от южноафриканской стороны, так и от советской: Солодовников нередко получал указания с кем-то встретиться или что-то передать. Посольство занималось и отправкой делегаций АНК как официальных, так и частных, – отправляли, например, членов руководства АНК и членов их семей на отдых в СССР. Отношения переходили и в личную плоскость (приглашения на свадьбы и т. д.). Тесные отношения были с анковцами и у некоторых других сотрудников советского посольства, и у дипломатов других социалистических стран[607]607
  Филатова И. И. Интервью с В. Г. Солодовниковым. 11.09.2004.


[Закрыть].

Во время встреч обсуждались самые разные общие вопросы, политическая ситуация в мире и на Юге Африки. Южноафриканцы информировали о своей деятельности, высказывали свое мнение о ситуации в Родезии, Намибии и других соседних странах. Солодовников эту информацию отправлял в Москву. Операции Умконто он с южноафриканцами не обсуждал, но полагал, что советские советники давали им рекомендации. Если южноафриканцам нужно было в Москву, они приходили и говорили, что «назрели вопросы, хотелось бы обсудить», и Солодовников давал указание запросить разрешение на поездку. Посольство играло, таким образом, роль посредника между АНК, с одной стороны, и Комитетом солидарности, ЦК и прочими советскими организациями – с другой. Еще одной функцией посольства был сбор информации. По словам Солодовникова, представители МИД, КГБ и ГРУ, работавшие в посольстве, давали в Москву каждый свою информацию[608]608
  Филатова И. И. Интервью с В. Г. Солодовниковым. 11.09.2004.


[Закрыть].

Однако, в отличие от посольств, с Министерством иностранных дел ни АНК, ни ЮАКП непосредственных отношений не имели до первого посещения этого ведомства делегацией АНК в 1984 г. [609]609
  Shubin V. ANC… P. 270.


[Закрыть] Бывший заместитель министра иностранных дел СССР, а затем и России А. Л. Адамишин писал, что в брежневскую эпоху МИД занимался в основном США, Европой и в меньшей степени социалистическими странами. «Третий же мир, к которому министр [А. А. Громыко. – А. Д., И. Ф.] не проявлял особого интереса, оставался в значительной степени в ведении руководителей соответствующих отделов ЦК КПСС… МИД не особенно покушался на африканскую вотчину „двух МО“ – Международного отдела и Министерства обороны» [610]610
  Адамишин А. Л. Указ. соч. C. 20.


[Закрыть].

Э. Пахад говорил по этому поводу: «Советское Министерство иностранных дел… Откровенно говоря, им не было дела до нас, нам не было дела до них, потому что у нас были прямые отношения с партией. У нас были прямые связи с Шубиным, с Алексеем[611]611
  А. А. Макаров, после установления дипломатических отношений между Россией и ЮАР – временный поверенный в делах Российской Федерации в ЮАР. В 1980-е гг. – советник по партии (ФРЕЛИМО) в посольстве СССР в Мозамбике.


[Закрыть], с Андреем[612]612
  А. Ю. Урнов – сотрудник Международного отдела ЦК, зам. зав. Международным отделом ЦК, посол СССР и РФ в Намибии.


[Закрыть], с Ульяновским. Когда приезжал Юсуф Даду, он всегда встречался с Пономаревым» [613]613
  Филатова И. И. Интервью с Э. Пахадом. Ч. 1. 03.04.2000.


[Закрыть].

Руководство национально-освободительных движений прекрасно понимало, как работала советская иерархия и как действовал механизм помощи. МИД, кроме посольств, отношения к этому механизму действительно не имел.

Руководство тех или иных национально-освободительных движений обращалось с просьбой об оказании поддержки. Когда согласие на такую поддержку было получено, просьбы по конкретным поставкам могли передаваться по любым каналам и через любые ведомства: посольства, Комитет солидарности, другие общественные организации, советские делегации, а иногда и просто по почте. Это могли быть как общие крупные, так и подробные детальные заявки, а могли быть и мелкие конкретные просьбы. Все крупные заявки в конечном итоге стекались в ЦК, который принимал ежегодное решение о поставках и давал указание соответствующим министерствам и ведомствам СССР. В зависимости от ситуации просьбы могли, конечно, поступать и удовлетворяться и после этого. Задействованными оказывались десятки организаций.

Вот постановление Секретариата ЦК о предоставлении помощи СВАПО (один из немногих рассекреченных документов подобного рода):

Постановление Секретариата ЦК КПСС о просьбе руководства Народной организации Юго-Западной Африки (СВАПО), Намибия, от 6 мая 1988 г.

1. Министерству обороны СССР, Государственному комитету Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам, Министерству внешних экономических связей СССР совместно с Министерством финансов СССР и другими заинтересованными министерствами и ведомствами рассмотреть просьбу руководства СВАПО о безвозмездной поставке в 1989 г. для нужд этой организации вооружения, имущества общегражданского назначения и продовольствия с учетом реальных потребностей и представить предложения в установленном порядке.

2. Министерству внешних экономических связей СССР, Министерству автомобильной промышленности СССР, Министерству электротехнической промышленности СССР, Министерству химической промышленности СССР, Министерству промышленности строительных материалов СССР, Министерству сельскохозяйственного и тракторного машиностроения СССР, Министерству строительного, дорожного и коммуникационного машиностроения СССР, Министерству станкостроительной и инструментальной промышленности СССР, Министерству торговли СССР, Министерству медицинской и микробиологической промышленности СССР, Министерству рыбного хозяйства СССР и Министерству здравоохранения СССР совместно с Государственным плановым комитетом СССР и Государственным комитетом СССР по материально-техническому снабжению рассмотреть просьбу руководства СВАПО о безвозмездной поставке в 1989 г. имущества в части, касающейся закрепленной за соответствующими министерствами и ведомствами номенклатуры (перечень направляется Министерством обороны СССР). Свои предложения по удовлетворению указанной просьбы представить в Министерство обороны СССР и Министерство внешних экономических связей СССР до 1 августа 1988 г. [614]614
  РГАНИ. Ф. 89. Оп. 2. Д. 2. Л. 1, 2.


[Закрыть]

Такие просьбы поступали от десятков организаций и точно так же подробно рассматривались и удовлетворялись. При этом масштабы помощи, которая предоставлялась некоторым другим освободительным движениям, были, очевидно, куда более крупными, чем то, что получала СВАПО.

Делами южноафриканских студентов, обучавшихся в СССР, занимались отделы по работе с иностранными студентами в их вузах, Министерство высшего и среднего специального образования и соответствующие отделы ЦК.

Комитет государственной безопасности и военные оказывали поддержку в своих специфических сферах деятельности и обеспечивали подготовку кадров. Архивы этих организаций остаются закрытыми, и о конкретных аспектах их работы можно судить лишь по воспоминаниям сотрудников. Пока, к сожалению, лишь немногие из них готовы делиться своими воспоминаниями.

Большое место в «советской Южной Африке» занимали и академические институты, и кафедры высших учебных заведений, связанные с Африкой. В 1950-е – 1960-е годы в системе Академии наук СССР было создано несколько исследовательских институтов, напрямую связанных с новой политической линией СССР по отношению к третьему миру вообще и к Африке в частности: Институт мировой экономики и международных отношений (1956), Институт Африки (1959), Институт международного рабочего и коммунистического движения (1966). Институт востоковедения был реорганизован с этой же целью в 1956 г. Тогда же появились и африканские отделы в исследовательских институтах Академии наук СССР: Институте языкознания, Институте мировой литературы, в Московском отделении Института этнографии (в Ленинградском отделении такой отдел существовал раньше). В начале 1970-х годов появился отдел Африки в Институте всеобщей истории.

В начале 60-х годов африканские кафедры были созданы в Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова, в Московском государственном институте международных отношений при МИД СССР. Ленинградский университет им. А. А. Жданова начал готовить африканистов в 1930-х годах.

Эти институты не участвовали в оказании помощи освободительным движениям, но проводили исследования по соответствующей тематике, писали информационные справки, бюллетени, научные труды, их сотрудники читали лекции, а главное, готовили кадры африканистов для практических организаций. Африканцы не принимали в деятельности этих научных и учебных заведений большого участия. С ними встречались, некоторые из них направлялись на африканские кафедры и в африканские отделы академических институтов в аспирантуру, хотя подавляющее большинство не собиралось становиться африканистами. Однако специально для студентов-иностранцев – в основном из стран третьего мира – был создан Университет им. Патриса Лумумбы.

Работала и пропагандистская машина. Пропагандистскую работу, направленную на ЮАР, вели такие советские организации, как Агентство печати «Новости», издательство «Прогресс», Московское радио (вещание которого на ЮАР было открыто в начале 60-х годов). Их публикации и программы на английском языке пропагандировали политику СССР и советский образ жизни и разоблачали политику Запада как в отношении ЮАР, так и самого южноафриканского правительства. Из южноафриканских языков радиовещание велось в те годы только на зулусском. В течение 27 лет программы Московского радио на этом языке вел южноафриканец Пила Ндлову. В дополнение к популярному журналу «Азия и Африка сегодня» издавался академический толстый журнал «Народы Азии и Африки», а издательство «Наука» создало отдельное самостоятельное издательство, названное «Главная редакция восточной литературы».

Это был тот мир, с которым сталкивался АНК в Советском Союзе и который поддерживал его. За этим миром стояло мощное Советское государство.

«Штыками и картечью…» Советская военная помощь АНК

С самого начала, когда южноафриканцы поднимали вопрос о вооруженной борьбе, их советские коллеги подчеркивали важность борьбы политической – одновременно и вместе с борьбой вооруженной. Вооруженная борьба виделась южноафриканцам и их московским собеседникам как борьба массовая. За первыми взрывами в результате массовой политической работы должны были последовать создание народной армии и развертывание широкой партизанской войны с вовлечением гражданского населения. Такая картина будущей вооруженной борьбы сформировалась на базе опыта Китая и Вьетнама. Она соответствовала и советской теории, признававшей индивидуальный террор ошибочной тактикой, неспособной привести к желаемому результату, т. е. к смене политического или социального строя.

Об этом упоминалось во время первых встреч в ЦК КПСС, об этом же писал А. Л. Адамишин: «Особо отмечу наше неприятие того, что можно было квалифицировать как террористические действия. Одним из условий наших поставок оружия была негласная договоренность, что применение этого оружия не повлечет за собой жертв среди гражданского населения» [615]615
  Адамишин А. Л. Указ. соч. С. 162.


[Закрыть].

На практике вооруженная борьба АНК развивалась по иному сценарию. Во-первых, армия была не массовой народной, а, скорее, профессиональной. Во-вторых, на долгие годы вооруженная (а не политическая) борьба заняла центральное место в стратегии АНК и стала главным смыслом его деятельности. Победа виделась, прежде всего, как военная победа над армией ЮАР. Бил Андерсон, один из видных деятелей Умконто, говорил: «Я думаю, что до середины 80-х годов единственным подразделением АНК, где такого подхода не было, было само МК», но с середины 80-х годов этот дух стал превалировать и там[616]616
  Barrell H. Interview with Bill Anderson… P. 36.


[Закрыть]. Даже в 1987 г. в закрытом документе АНК на этот счет говорилось: «Ни одна революция не будет ничего стоить, если у нее не будет силы защитить себя от наступления врага. Это тем более относится к нашей революции, которая включает вооруженную борьбу как решающий компонент» [617]617
  Broad Guidelines on Organs of People’s Power. (Draft document for discussion). ANC, confidential discussion document, circa 1987. Rhodes House, MSS Afr. s. 2151. Box 4, A24, L. 5.


[Закрыть].

Наконец, в-третьих, оказалось, что в конкретных условиях ЮАР именно террористические акты были единственно возможной и наиболее эффективной формой вооруженной борьбы. Психологическое воздействие уже первых взрывов показало, что они были и лучшей формой пропаганды. Можно было, конечно, проводить различие между террористическими акциями, направленными против промышленных объектов, и индивидуальным террором. Но с развертыванием «народной войны» в 1980-е годы индивидуальный террор стал играть не менее важную роль. В инструкции АНК о создании народных судов в тауншипах говорилось: «… они разбирают случаи антиобщественного поведения, конфликты и политические преступления против народа… В случаях смертного приговора необходимо найти способы, которые не поставили бы под удар суд… Демократические профессиональные юристы должны помогать в деятельности народных судов. Но мы должны сознательно избегать превращения всего этого народного опыта в элитарное упражнение, сводящее на „нет“ концепцию народной демократии» [618]618
  Ibid. L. 6.


[Закрыть]. Эта «судебная» деятельность, как и вся остальная деятельность в тауншипах, проходила под руководством подпольных кадров АНК. В той же инструкции говорилось: «АНК дает общее руководство и направление. Он учится у народа и мобилизует его энергию для захвата власти… Кадры подполья должны работать в „легальных“ демократических движениях. Они должны действовать на всех уровнях народных комитетов…» [619]619
  Ibid. L. 9.


[Закрыть]