Текст книги "Колыбельная звезд"

Глава 15

Шестнадцатилетняя Джиллиан сидела напротив бабушки Пэрриш за кухонным столом, от волнения кусая губы. Бабушка наколола на вилку и отправила в рот кусочек персикового пирога. Джиллиан нетерпеливо почесала нос и только потом вспомнила, что все пальцы у нее перепачканы мукой.

Бабушка медленно жевала с закрытыми глазами. Наконец посмотрела на внучку и широко улыбнулась.

– На этот раз ты превзошла саму себя, моя дорогая! Изумительно!

Джиллиан наклонилась вперед, все еще недоверчиво хмурясь.

– Персики не слишком кислые?

– Как раз нет: сладкие, и к тому же идеальной текстуры – не слишком мягкие и не слишком твердые.

Но и это не убедило Джиллиан окончательно, так что она продолжила:

– А корочка не чересчур жесткая? По-моему, края чуть подгорели, потому что я немного передержала пирог в духовке.

Бабушка взяла еще кусочек и покачала головой.

– Нет, корочка очень нежная – просто тает во рту.

– А как насчет…

Бабушка не дала Джиллиан договорить, крепко сжав ее руку. Она ласково смотрела на внучку карими глазами.

– Джилли, пирог идеальный, и ты это прекрасно знаешь. Никогда в себе не сомневайся. – Она отодвинула тарелку с вилкой и взяла обе руки Джиллиан в свои. – Я понимаю, почему тебе не хватает уверенности. – Бабушка еще крепче сжала ее руки. – Но ты не обращай на них внимания.

Бабушка Пэрриш встала из-за стола и принялась суетливо наводить порядок: протирать столешницу и ставить в раковину мерные ложечки и разделочные доски. Затем она убрала в холодильник брикет сливочного масла и медленно закрыла дверцу. Все еще не отпуская ручку, она сказала:

– Я не стану оправдывать твоих родителей – не мое это дело, да им это и не нужно.

Джиллиан молча смотрела на бабушку, а потом вдруг решила высказать то, что больше месяца копилось у нее на душе:

– По-моему, у папы есть другая женщина. Они с мамой ругаются с самого Рождества. Мне кажется, они могут развестись.

Бабушка Пэрриш на мгновение зажмурилась.

– Не бери в голову. Ну конечно, папа любит маму. Просто ему трудно устоять перед женскими чарами. Он с детства был красавчиком, вот и привык, что девушки вешаются ему на шею. – Она подошла к Джиллиан и погладила ее по волосам. – В конце концов, родители сами разберутся – как всегда.

Джиллиан молчала, думая о том, что развод был бы, возможно, лучшим решением для всех.

Бабушка повернулась к раковине.

– Папа тебя любит, просто не умеет это показывать и часто занят собственными проблемами. А мама… – Бабушка Пэрриш вздохнула и стала расправлять висевшее на ручке духовки полотенце, которое и так висело идеально ровно. – Возможно, когда-нибудь они тебе все объяснят. – Она повернулась и посмотрела Джиллиан в глаза. – Твоя мама не была готова к материнству, когда ты вдруг появилась. Так что всегда помни: в ее равнодушии нет твоей вины. Причина в ней самой.

Джиллиан ощутила неясное беспокойство. Она раньше никогда не видела бабушку такой взволнованной: ее движения стали какими-то резкими, а говорила она сердито и отрывисто. Джиллиан встала и подошла к бабушке.

– Бабушка, что они мне объяснят? Что ты имеешь в виду?

Бабушка покачала головой.

– Джилли, это все пустяки. А вот ты – нет. Запомни, что я тебе скажу: ты сильная, красивая и талантливая. Конечно, ты будешь иногда ошибаться, делать неправильный выбор и совершать глупые поступки – как и все люди. Но те три слова о тебе – абсолютная правда, никогда в этом не сомневайся! – Наклонившись, бабушка поцеловала Джиллиан в обе щеки и посмотрела ей в глаза. – И еще: даже если тебе кажется, что все плохо – в конце концов жизнь всегда налаживается. Главное, не терять надежду.

Бабушка медленно выпрямилась, отнесла грязные тарелки в раковину и начала мыть посуду. От ее слов у Джиллиан даже слегка закружилась голова. Она всегда знала, как бабушка к ней относится, – хотя и не говорит об этом. Джиллиан посмотрела на собственноручно приготовленный идеальный пирог, не думая о том, сколько часов и сил на него ушло и сколько было пролито слез. Теперь она видела лишь идеальный итог своих усилий.

Джиллиан отломила кусочек нежной корочки и положила его в рот. Задумчиво прожевав, она промолвила:

– И правда очень вкусно.

Бабушка выключила воду.

– Еще бы! А теперь иди сюда и помоги мне прибраться.

Отправив в рот еще один кусок пирога, Джиллиан подошла к раковине и стала вытирать чистую посуду кухонным полотенцем.

– Когда закончим, я отнесу немного пирога Миллзам. Лорен просто обожает персиковый пирог.

– Так их же нет дома. Мистер и миссис Миллз уехали на весь день в Чарльстон, чтобы пройтись по антикварным магазинам. А Лорен я час назад встретила на улице с кастрюлей – она сказала, что несет ужин Джейни Маллиган.

Странно, что Лорен не позвала ее с собой… Закончив вытирать тарелки, Джиллиан сложила полотенце и накрыла им посуду.

– Готово. Тогда я тоже пойду к Джейни и повидаюсь с Лорен. Уже на следующей неделе родители увезут меня домой, а мы с ней еще толком и не пообщались.

Бабушка закрутила кран и на мгновение застыла, ухватившись за вентиль. Она молча повернулась к Джиллиан, растерянно глядя ей в глаза.

Джиллиан вдруг охватила легкая паника.

– Бабушка, что с тобой?

Но бабушка лишь молча смотрела на нее, а потом отвела глаза и оглядела кухню, часто-часто моргая, будто впервые здесь оказалась. Затем отпустила кран и сделала пару глубоких вдохов.

– Извини. Порой на меня… находит. Я вроде как… на пару секунд забываю, где нахожусь. – Она натянуто улыбнулась. – Наверное, старость.

Бабушка выглядела бледной и беззащитной; Джиллиан усадила ее за стол. Взяв бабушку за руки – они словно поменялись ролями, – Джиллиан внимательно на нее поглядела.

– Может, вызвать врача?

Бабушка Пэрриш покачала головой, двумя пальцами с коротко остриженными ногтями с трудом сняла свое обручальное кольцо и, печально улыбнувшись, протянула его Джиллиан.

– Я хочу сделать тебе подарок.

Джиллиан даже отпрянула.

– Нет, бабушка! Оно твое, и только ты должна его носить.

Бабушка с силой вложила кольцо ей в руку.

– Нет. Я намерена передать его тебе сейчас, пока нахожусь еще в полном сознании и при памяти. Для меня это важно.

Джиллиан проглотила подступивший к горлу комок.

– Хорошо. Спасибо. – Она надела кольцо на безымянный палец правой руки. – Как раз!

– Я так и думала. – Бабушка вытянула руки с растопыренными пальцами. – У нас одинаковые руки.

У Джиллиан защипало в глазах, захотелось плакать. Она вытянула правую руку, слегка расставив пальцы, словно любующаяся кольцом невеста. Бабушка Пэрриш соединила свои пальцы с внучкиными и улыбнулась.

– Вспоминай меня всякий раз, как посмотришь на кольцо, слышишь? Это как со звездами, на которые ты смотришь каждую ночь, чтобы вспомнить, что ты не одна.

Джиллиан больше не могла сдерживать слезы.

– Ты говоришь так, будто скоро умрешь.

Бабушка Пэрриш легонько сжала ее руку, вытащила из кармана фартука носовой платок и дала его Джиллиан.

– Еще чего! Даже не собираюсь, – сказала она и погладила внучку по щеке, затем встала и вытерла руки о фартук. – Давай беги к Джейни – может, застанешь там Лорен.

Отодвинув стул, Джиллиан поцеловала бабушку – удивленная миссис Пэрриш расплылась в улыбке – и уже повернулась, чтобы уйти, но бабушка вновь ухватила ее руку.

– Помни об этом, Джилли.

– Хорошо. Обещаю!

И Джиллиан ушла босиком, забыв надеть стоящие на веранде туфли. Подходя по выложенной ракушками тропинке к дому Джейни Маллиган, она внимательно смотрела под ноги, чтобы не пораниться, и в который раз удивлялась, замечая в гуще битых ракушек ракушки совершенно нетронутые.

Джиллиан качалась в кресле на задней веранде и любовалась солнечными бликами на золотом кольце – они то появлялись, то вновь исчезали в тени. В морском воздухе царило безветрие. Почти всю прошлую ночь она не спала, успокаивая капризничавшего малыша, и теперь у нее слипались глаза. Даже доносящиеся из соседнего дома звуки электропилы не помогали бороться со сном.

Задняя дверь распахнулась и с шумом захлопнулась: на веранду вбежала Грейси с подаренной Мейсоном банкой в руках.

– Джилли-Дилли! Она вылупляется!

Окончательно проснувшись, Джиллиан открыла глаза и остановила кресло-качалку.

– Кто вылупляется?

Грейси сунула ей под нос банку.

– Моя гусеница – школьный проект. Она пытается выбраться из кокона, но, по-моему, застряла.

– Давай я посмотрю.

Джиллиан взяла банку и поднесла к глазам. Куколка гусеницы, прежде зеленая, была теперь окутана прозрачным гладким коконом. В его нижней части виднелась небольшая трещина, из которой выглядывали кончики черно-оранжевых сложенных крылышек бабочки-монарха; словно в обыденную жизнь пытались пробиться искорки чуда. Джиллиан улыбнулась.

– Ты права. Похоже, куколка решила, что пришло время стать бабочкой.

– Может, позвонить миссис Майклз и спросить, что делать? Нужно ведь помочь моей гусеничке. А вдруг она не сможет сама выбраться из кокона? – спросила Грейси с озабоченным видом.

Из-за угла дома показался Линк; он направлялся к их веранде с каким-то свертком на плече. Остановившись у крыльца, Линк сбросил сверток на пол и кивнул на банку с гусеницей.

– Это та самая гусеница Констанс?

Грейс кивнула с хмурым отчаянием на лице.

– Я боюсь, она застряла!

Джиллиан перевела взгляд с Грейс на Линка.

– Констанс? Кто придумал гусенице такое имя?

Грейс забрала банку у Джиллиан и вручила ее Линку.

– Линк. Он сказал, раз моя гусеница – девочка, нужно придумать подходящее для девочки имя.

Джиллиан сдержала улыбку.

– Как нам повезло, что Линк умеет определять пол гусениц. Не перестаю удивляться его талантам.

Линк весело глянул на Джиллиан.

– Что тут скажешь? Такой уж я одаренный.

Джиллиан подошла к нему и заглянула в банку.

– Отлично, профессор-всезнайка: не подскажете ли нам, что нужно делать в такой ситуации? Грейси считает, что должна помочь гусенице выбраться из кокона.

Длинные красивые пальцы, обхватившие банку, застыли; Линк поднял на нее взгляд. Серые глаза в обрамлении темных ресниц, казалось, смотрели ей прямо в душу. Между ними всегда была эта связь: они понимали друг друга лучше, чем понимала их даже Лорен.

– Как ни трудно в это поверить, твоя гусеница прекрасно выберется сама, – серьезно проговорил Линк. – Если ты попробуешь разломать кокон, то можешь случайно ее повредить.

Грейс обиженно возразила:

– Но я же осторожно! Я бы никогда не сделала ей больно!

Линк улыбнулся, и у Джиллиан в душе что-то встрепенулось.

– Знаю. Я лишь хотел сказать, что гусеница должна сама выбраться наружу. Так задумано, чтобы ее крылышки окрепли и подготовились к полету. Если она не проделает весь этот путь через маленькую дырочку в коконе, то пропустит целый этап в развитии и никогда не научится летать. И что за жизнь будет у нее тогда?

Джиллиан наблюдала за выражением дочкиного лица: постепенно на нем проступало понимание. Ей даже показалось, что она сейчас читает мысли Грейс. Джиллиан и не думала, что у нее это когда-нибудь получится. Она сцепила руки в замок, чувствуя, как бабушкино кольцо вжимается в пальцы.

Грейс осторожно взяла банку и поставила ее на пол у двери, потом уселась по-турецки, уперев локти в колени.

– Гусеницы чем-то похожи на нас, правда?

С океана подул свежий ветер, взлохматив ее распущенные волосы.

– Умная девочка, – сказал Линк.

Джиллиан словно впервые заметила, каким прекрасным человеком растет ее дочь, и поняла, что ей невероятно повезло наблюдать за этим процессом. Как будто ангелы-хранители из детства не покинули ее насовсем, а остались в душе маленькими ростками любви и надежды.

– Это точно, – согласилась Джиллиан, устало опустившись в кресло-качалку. А что, если Грейс не случайно появилась в ее жизни? Что, если так и было задумано с самого начала?

Девочка потянула Линка за штанину, привлекая его внимание, и слегка нахмурилась.

– Мой папа скоро приедет в гости.

– Ты, наверное, рада? – Линк украдкой взглянул на Джиллиан, пытаясь считать выражение ее лица. Она сидела, не глядя на него, и крутила золотое кольцо на правой руке.

Грейс важно кивнула.

– Да. А вот Джилли не очень-то. Она, конечно, согласилась – ведь папа еще не видел Форда. Но она рада, что папа приедет без этой шлюхи Джоани.

Линк едва удержался от смеха, а Джиллиан вскочила с кресла и подошла к дочери.

– Грейси! Откуда ты набралась таких слов?

Грейс внимательно оглядела мать.

– От тебя. Ты именно так и сказала, когда говорила с миссис Уэбер по телефону вчера вечером. Ты думала, что я уже сплю, а я ходила попить воды и все слышала. – Помолчав немного, она спросила: – А что такое «шлюха»?

Джиллиан скрестила руки на груди и ужасно покраснела.

– Нельзя такие личные вещи всем рассказывать!

По счастью, разговор Грейс явно наскучил, и она снова принялась наблюдать за усилиями гусеницы.

– Я только Линку! – По ее виду было понятно, что она считает совершенно естественным вовлекать Линка в личные дела.

Джиллиан глубоко вздохнула.

– Грейс, сходи-ка на кухню и налей нам чая со льдом. Только не забудь сначала вымыть руки. И как только вынешь из контейнера лед, наполни его заново водой.

Тяжело вздохнув, Грейс встала и направилась к двери, крайне недовольная изгнанием. Чтобы все поняли ее настроение, она сердито хлопнула дверью.

– И не хлопай дверью – малыша разбудишь! – В ответ раздалось лишь недовольное ворчание. Джиллиан сунула руки в карманы шорт и устало улыбнулась Линку. – Извини. Не хочу вмешивать тебя в наши семейные проблемы.

Линк заметил, что нос и щеки у нее слегка обгорели на солнце, а волосы забраны в хвостик. Что-то происходило в его душе, когда Джиллиан оказывалась рядом – и осознание этого настолько его потрясло, что он не сразу сумел ответить.

Смущенно кашлянув, Линк подобрал с пола веранды принесенный сверток.

– Грейс говорила, что ты часто укачиваешь здесь Форда, когда он капризничает по ночам. Вот, надеюсь, пригодится.

Джиллиан просияла.

– Знаменитый гамак острова Паули! Ой, Линк, как чудесно! – Она подошла, протягивая руку к тяжелой связке веревок и узлов, и неожиданно для Линка обняла его.

Гамак выскользнул из руки и упал на песок, когда Линк обнял ее в ответ. Она пахла солнечным светом, младенцем и молоком; эта новая Джиллиан разительно отличалась от прежней, но в то же время была очень похожа на прекрасную девушку из его прошлого. Линк на мгновение крепко сжал ее в объятиях, словно хотел подольше удержать теплые воспоминания.

Она снова покраснела.

– Извини. Я уже не помню, когда в последний раз получала подарки. Ужасно мило с твоей стороны.

Линк поднял упавший гамак, в очередной раз сам себе удивляясь. Ведь ехал в Чарльстон, когда увидел у дороги магазинчик с гамаками… И в следующий момент уже стоял на ее веранде, собираясь развешивать покупку.

– Вообще-то у меня был скрытый мотив: я сплю с открытыми окнами и не хочу, чтобы по ночам меня будил плач ребенка.

Она переступила с ноги на ногу и улыбнулась.

– Ну да, я так и подумала. Все равно спасибо!

У Линка потеплело на душе, и он взял в руки ящик с инструментами.

– Покажи, куда вешать.

Скрестив руки на груди, Джиллиан прошлась по веранде и остановилась в дальнем углу.

– Вот сюда. Во второй половине дня здесь обычно солнечно, а в самые жаркие часы это место как раз окажется в тени. Ну а ночью тут будет просто идеально.

Вытащив нужные отвертки, Линк подтащил гамак и принялся за работу, стараясь не смотреть на ее длинные голые ноги и едва выглядывающий из-под короткого топа живот. Эта женщина воздействовала на все его пять органов чувств – он уже и не помнил, когда испытывал что-то подобное. Ни одна из многочисленных женщин не западала ему в душу так, как Джиллиан. По крайней мере, после Лорен.

Повернувшись к ней спиной, Линк вкручивал шурупы в древесину веранды. Он не хотел, чтобы лицо Джиллиан вытеснило воспоминания об обвиняющем взгляде ее отца и о тонком матрасе на койке тюремной камеры, где он провел две ночи.

– Помнишь шкатулку, которую я сделал для Лорен? С инициалами на крышке?

Джиллиан побледнела.

– Конечно, помню! Ведь это я купила специальную стамеску для вырезания инициалов. – Она нервно сглотнула. – И подарила ее тебе на семнадцатилетие.

Линк словно наяву почувствовал под пальцами лезвие стамески, вспоминая, с каким трудом она прорезала неподатливое дерево, а затем воткнулась ему в руку, и теплая кровь потекла по пальцам. Позже Лорен промыла и перевязала рану.

Он на секунду перевел взгляд на свою руку, сжимающую отвертку, на розоватый рубец с неровными краями, и неуверенно сощурился, что-то припоминая. Нет, не Лорен – Джиллиан.

Линк снова посмотрел на нее, усилием воли заставляя себя продолжить разговор. И не важно, что этим он бередит старые, так и не зажившие раны; у него украли юность, и давно пора эту боль разделить.

– Не знаешь, куда она подевалась?

Джиллиан покачала головой, но Линк заметил, как сильно вздымается от волнения ее грудь.

– Лорен ею очень дорожила. Наверняка она спрятала бы шкатулку в самом надежном месте.

– Где, например?

Она смотрела на него не мигая.

– Может быть, когда-нибудь она сама тебе все объяснит.

Линк долго не сводил с Джиллиан взгляда, надеясь услышать продолжение. Однако Джиллиан молчала, поэтому он отвернулся и закончил прикручивать крючки для гамака, борясь с подступившим разочарованием. Что же было в шкатулке? На мгновение он пожалел, что отказался ее открыть, когда Грейси ему предлагала. Тогда бы он узнал… что? Рано или поздно выяснится. Времени у него предостаточно.

Когда гамак был надежно закреплен, Джиллиан подошла и встала рядом.

– Спасибо. Он точно не будет пустовать.

Линк пробормотал что-то в ответ, поднял пояс для инструментов и вернул молоток на место. У выхода Джиллиан его задержала, положив теплую руку на плечо. Лицо Джиллиан было так близко, что Линк ясно увидел в ее глазах сожаление.

– Ты придешь в следующую субботу на вечеринку к Уэберам? Мы с Грейс все это время разучивали шаги для танца. Зададим им жару!

Линк не собирался туда идти. Хотя Марта Уэбер его пригласила, он под каким-то надуманным предлогом отказался. Мальчишкой он часто сидел на пустом причале и смотрел, как жители домов напротив ручья толкутся вместе у мангалов, смеясь и болтая. Их с матерью никогда не приглашали. Линк сидел в одиночестве, как изгой, глядя туда, где он всегда будет чужим.

Но теперь он смотрел на карие глаза и радостную улыбку Джиллиан, которая обещала ему танец. И, пожав плечами для вида, ответил:

– Можно и пойти. У меня все равно не запланировано ничего более интересного.

– Да уж, ты мастер делать комплименты. Но я рада, что ты придешь.

– Тебя подвезти?

Она покачала головой.

– Мейсон за нами заедет.

Стараясь побороть охватившее его разочарование, Линк перекинул через плечо пояс с инструментами.

– Раз уж ты предупредила, что намерена со мной танцевать, поищу ботинки со стальными носами, чтобы защитить ноги.

Джиллиан хотела было возмутиться, но тут из динамика радионяни раздался плач Форда, и она поспешила в дом. На пороге она обернулась.

– Подожди, Грейс сейчас вынесет чай со льдом. Она расстроится, если не застанет тебя.

Дверь закрылась, и Линк посмотрел через стекло на удаляющуюся спину Джиллиан. Через мгновение дверь снова распахнулась: пятясь, на веранду вышла Грейс, неся в каждой руке запотевший стакан с холодным чаем. Линк подошел, отхлебнул из своего и одобрительно хмыкнул.

– Спасибо, Грейс. Вешать гамак – непростая работенка.

Грейс улыбнулась, не отнимая губ от своего стакана – кубики льда стукнулись о ее зубы.

– Ты нашел тайник Лорен?

Линк похолодел, несмотря на жаркий день, руки покрылись мурашками.

– Что за тайник, Грейси?

– В ее комнате. Джилли-Дилли про него знает, но так и не смогла открыть.

– Нет, я не видел никакого тайника. А где именно он находится?

Но Грейси уже отвлеклась на стеклянную банку с куколкой бабочки.

– Как ты думаешь, когда Констанс выберется?

Линк поставил пустой стакан на перила веранды и подошел поближе. Присев на корточки, он внимательно осмотрел продолговатый кокон, подвешенный к ветке тонкими ниточками. Трещинка на боку стала немного шире, и кокон раскачивался от едва различимых движений куколки.

– Трудно сказать. Думаю, через пару дней.

Грейси придвинулась лицом к самому стеклу и заглянула внутрь.

– А я считаю, что требуются годы. Не так-то просто научиться летать, если до этого ты мог только ползать.

Линк долго смотрел на Грейс, удивляясь детской мудрости: жаль, что не всем взрослым удается ее сохранить.

– Согласен, это настоящее чудо.

Линк поблагодарил Грейс за чай, и тут она спросила его на прощание:

– Ты правда наденешь ботинки со стальными носами?

– От тебя ничего не скроешь! – Линк с улыбкой покачал головой. – Нет, у меня на ногах и так много защитных мозолей. Так что мне можно смело танцевать с твоей мамой.

– Лорен говорит, ты танцуешь лучше всех.

Линк снова почувствовал пробежавший по шее холодок, и его улыбка погасла.

– Грейси, так кто такая Лорен?

На него смотрели лукавые карие глаза.

– Сам знаешь.

– Нет, я теряюсь в догадках. Скажи!

Они оба повернулись – по лестнице спускалась Джиллиан. Грейс поднялась на цыпочки и прошептала ему на ухо:

– Загляни под подоконник.

Он хотел было расспросить поподробнее, но тут подошла Джиллиан с Фордом на руках. Линк еще раз попрощался и ушел, думая о гусеницах, бабочках и о девушке из его юности – черты ее лица сливались с чертами женщины, которую он никак не мог выбросить из головы.