Текст книги "Колыбельная звезд"

Она нагнулась, чтобы включить ночник в комнате Форда, и тут же отпрянула, когда по ногам скользнул темный пушистый комок. Пятныш окинул Джиллиан долгим взглядом, словно желая удостовериться, что как следует ее напугал, а затем с достоинством удалился. Свет снова мигнул. Джиллиан еще раз посмотрела на спящего малыша и вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой.

Она прошла по коридору и спустилась по лестнице, включая все лампы. Остановившись на нижней ступеньке, заметила кота: тот сидел у входа и выжидающе смотрел на дверь. Сверкнула молния, приглушив свет ламп, и тут в дверь громко постучали.

С колотящимся сердцем Джиллиан подошла ближе и с облегчением увидела через боковые окошки силуэт Линка. Она повернула замок, и дверь распахнулась от порыва ветра, едва не сбив ее с ног; следом ввалился Линк.

– Что случилось?

Линк насквозь промок, черные пряди волос были откинуты назад. Вода с одежды стекала на пол, а он все стоял и молча смотрел на Джиллиан. После устричной вечеринки они больше не виделись, и у нее промелькнула мысль, что его неожиданный визит имеет отношение к их поцелую. Но потом она посмотрела ему в глаза и поняла, что ни один поцелуй не мог бы привести мужчину в такое жалкое состояние. Тут она вспомнила, что на часах уже около трех ночи.

– Электричество пока не вырубилось. Если ты пришел из-за…

– Что ты помнишь о своем отце? Каким он был в молодости?

Джиллиан нахмурилась: вопрос застал ее врасплох.

– Мой отец? Ты и сам его прекрасно знаешь. Почему ты сейчас спрашиваешь?

Снаружи прогремел гром, и в доме задрожали окна, однако Линк не отвел взгляда. Он шагнул к ней и схватил за плечи. Увидев в его глазах растерянность, обиду и гнев, Джиллиан вдруг поняла, что они направлены не на нее, а на кого-то или что-то далекое.

Он подошел к ней почти вплотную.

– Нам надо поговорить – немедленно.

Вместо того чтобы оттолкнуть Линка, Джиллиан взяла его руки в свои. Это был неосознанный жест – материнский и успокаивающий.

– Пойдем на кухню. Я приготовлю кофе, ты обсохнешь, и мы поговорим, – ласково сказала она.

В его глазах промелькнуло сомнение, но он все же кивнул.

Джиллиан пошла на кухню, и Линк двинулся следом, на мгновение остановившись, когда она заходила в ванную за полотенцами.

Усадив гостя за дубовый стол, она заварила кофе и положила на тарелку несколько пирожных. Затем повернулась, чтобы поставить тарелку на стол, и чуть было ее не выронила: Линк снял рубашку, обнажив мускулистые руки и грудь. Он смотрел на нее взглядом хищника, готового наброситься на жертву – куда только подевался респектабельный архитектор? Перед ней был мужчина, в которого превратился знакомый с детства Линк. Теперь он сбросил маску, и Джиллиан ощутила в теле что-то очень похожее на желание.

Он посмотрел ей в глаза.

– Зачем ты это делаешь?

– Что именно?

– Всех кормишь. Как будто ищешь повод, чтобы удержать людей рядом.

Струйки воды стекали по его лицу и капали на плечи. Она подошла к нему с полотенцем, чтобы вытереть воду, но Линк схватил ее за руку. Джиллиан нахмурилась.

– С тебя льется вода.

Линк забрал у нее полотенце.

– Я сам.

Джиллиан поставила перед ним дымящуюся кружку, стараясь не смотреть на его обнаженную грудь. Она вспомнила, как дотрагивалась до его волос во время поцелуя и как давно мечтала это сделать. Точно так же она мечтала прикоснуться к его коже, представляя, какая гладкая и теплая она на ощупь.

Джиллиан села напротив и посмотрела ему в глаза. На мгновение ей показалось, что Линк прочел ее мысли, и она отчаянно покраснела.

– Что именно ты хочешь узнать?

Он поставил локти на стол и подался вперед, напряженно глядя на нее.

– Ты как-то сказала, что у твоего отца в Атланте был роман с какой-то соседкой. Полагаешь, та измена была единственной?

Джиллиан потрясенно откинулась на спинку стула, вспомнив вдруг одно Рождество – ей тогда было лет пятнадцать-шестнадцать. В тот день родители ужасно поругались: мать расшвыривала фигурки своего драгоценного стеклянного зверинца и обвиняла отца в самых гадких вещах. Они думали, что Джиллиан их не слышит. Но она слышала. Каждое мерзкое слово.

Джиллиан медленно покачала головой.

– Нет. Мне известно о еще одном случае; наверное, были и другие. Однажды я даже решила, что они разведутся.

– И что случилось потом?

Джиллиан пожала плечами.

– Папа собрал чемодан и ушел. Поехал сюда – это я точно знаю, потому что слышала, как мать говорит с ним по телефону и умоляет вернуться. А затем она позвонила бабушке – хотела попросить ее повлиять на отца, но в итоге просто наорала на нее. – Джиллиан посмотрела на свои маленькие крепкие руки и подумала о бабушке. – Они всегда терпеть друг друга не могли. Видимо, мать тогда совсем отчаялась, раз обратилась к бабушке за помощью.

– Что было дальше?

– Он вернулся. Они продолжали ругаться, а я просто не обращала внимания. – Джиллиан снова посмотрела ему в глаза. – Мне стало все равно. Я ведь всегда была для них невидимкой. Вот я и подумала, что, если тоже начну считать их невидимками, будет не так больно.

Линк моргнул и на мгновение отвернулся.

– Ты так и не узнала, кем была та женщина? Мать никогда не упоминала ее имени?

– Нет. Если и упоминала, я уже не помню.

Она хотела встать и налить еще кофе, однако Линк ее задержал, взяв за запястья.

– Ты уверена? Может, ты что-нибудь увидела, но предпочла закрыть на это глаза?

Ее глаза вспыхнули гневом.

– Нет! К чему эти расспросы? При чем тут вообще мой отец?

– Хотя бы имя, Джиллиан! Неужели ты не помнишь ее имени?

Она выдернула руки и встала из-за стола.

– Почему ты мне не веришь?

Линк тоже встал; тусклый свет лампы скользнул по его обнаженной мускулистой груди.

– А почему я должен тебе верить?

Джиллиан отошла подальше: когда он стоял так близко, ее мысли начинали путаться. Он прав насчет готовки. Она всегда чувствовала себя обязанной делать что-то для других, чтобы удержать их рядом. Так ее воспитали родители. С Линком все было иначе – она хотела завоевать его дружбу на своих условиях.

Они долго стояли и молча смотрели друг на друга; завывание ветра и стук дождя заглушали их взволнованное дыхание. На глаза Джиллиан навернулись слезы.

– Думаешь, кто прислал тебе деньги, чтобы ты смог уехать?

Глаза Линка расширились от удивления; он шагнул к ней и замер.

– Это был мой фонд на непредвиденные нужды – бабушка дала мне деньги, чтобы в случае необходимости я могла сбежать от родителей и добраться до Паули. – Джиллиан смахнула слезы рукой. – Я решила, что твой арест – это и есть непредвиденный случай, вот и отправила деньги анонимно шефу Уэберу. Я знала, что ему можно доверять и он передаст их тебе.

Линк запустил пальцы в свою шевелюру и снова посмотрел на Джиллиан.

– Я понятия не имел. – Он шагнул к ней. – Джиллиан, не плачь, пожалуйста… – Она выставила вперед руку, чтобы он не подходил ближе. – Мне нужно тебе еще кое-что сказать.

Джиллиан вышла из кухни и пошла в гостиную. Там она опустилась на колени и стала шарить рукой под диваном в поисках шкатулки. Поначалу ее пальцы нащупывали лишь клочья пыли и закатившиеся монетки; сдвинувшись правее, она наконец наткнулась пальцами на что-то маленькое и твердое и вытащила шкатулку.

Она обернулась и совсем не удивилась, увидев Линка в дверях комнаты.

– Шкатулка Лорен, – произнес он дрогнувшим голосом.

Джиллиан кивнула, подошла к Линку и сунула шкатулку ему в руку. За окном сверкнула молния; на секунду стало светло как днем, и лампы почтительно померкли. Когда его длинные пальцы сомкнулись на темном отполированном дереве, Джиллиан вышла из комнаты, не дожидаясь следующего раската грома.

Глава 18

К удивлению Линка, его руки совсем не дрожали, когда он прошел в комнату и сел на диван, глядя на шкатулку, как на ядовитую медузу, готовую ужалить. Он заметил, что Джиллиан вышла; что ж, так будет лучше. Линк не хотел, чтобы нахлынувшие на него эмоции – какими бы они ни были – причинили ей боль. Он ошарашенно перевел взгляд на пустой дверной проем. Как так получилось, что чувства Джиллиан вдруг стали для него важны?

Дождь хлестал по стенам, в щели задувал ветер. Линк медленно поднял крышку. Сначала он увидел деревянную звездочку; как ни странно, она оказалась теплой на ощупь. Вот твоя звезда – здесь, на земле. Ты можешь заставить ее сиять. И не позволяй никому говорить, что это нереально. Линк улыбнулся, вспомнив свои слова. Надо же, какой романтик!..

Он снова заглянул в шкатулку в полной уверенности, что последние остатки идеализма вот-вот улетучатся окончательно.

Положив звездочку на журнальный столик перед диваном, он достал из шкатулки сложенный листок бумаги, слегка порванный на сгибе. Линк медленно развернул листок. И вновь почувствовал – уже второй раз за эту ночь, – словно кто-то силой удерживает его под водой, не давая всплыть. Ощущение было настолько реалистичным, что он начал хватать ртом воздух, будто и впрямь тонул.

Сначала Линк узнал свой почерк, а затем и само письмо. Он как наяву видел молодую версию себя: пальцы крепко сжимают ручку, оставляющую на бумаге злые слова, полные обиды и боли из-за разбитого сердца.

Я уже сто раз начинал писать это письмо, хотя, по сути, мне нечего сказать, кроме одного. Я люблю тебя, Лорен. Я думал, у нас все серьезно. Но теперь ты не хочешь меня видеть, и я не понимаю почему. У тебя даже не хватает духу встретиться со мной и все объяснить. Ты как-то сказала, что от любви до ненависти – один шаг; теперь я понимаю, что ты имела в виду.

Я отдал тебе все, и теперь у меня ничего не осталось. Мог бы сразу догадаться, что тебе всегда будет недостаточно моей любви и твое сердце будет открыто для более заманчивых предложений. Ты растоптала мои чувства, и что-то умерло во мне; надеюсь когда-нибудь отплатить тебе тем же.

Думаю, нам лучше никогда больше не встречаться. Мне так хочется встряхнуть тебя посильнее, чтобы ты поняла. Чтобы вспомнила все, что между нами было. Но, если честно, я не могу пообещать, что не сделаю тебе больно. Я ненавижу тебя так же сильно, как и люблю. И это опасно.

Линк поднял глаза от письма и удивился, что, кроме него, в комнате никого нет. Как будто эти слова должны были магическим образом перенести сюда Лорен – улыбающуюся, загорелую.

Не успел он позвать Джиллиан, как она уже была здесь, со стаканом ледяного чая и тарелкой лимонного печенья. Сдержав улыбку при виде очередного угощения, Линк взял из ее рук тарелку и стакан и отнес их на стол.

А затем подошел к Джиллиан, выставив перед собой письмо.

– Полагаю, ты это читала.

Она кивнула; ее темные глаза ничего не выражали.

– Но никогда никому не показывала. Хотя знала, что письмо могут посчитать серьезным доказательством моей вины в деле об исчезновении Лорен.

Джиллиан снова кивнула; сквозь тонкую кожу ее шеи проступила пульсирующая венка.

Выронив письмо, Линк подошел к ней вплотную и, зарывшись пальцами в волосы Джиллиан, притянул к себе ее лицо.

– Но почему? Почему ты никому не сказала?

Она вдруг приложила ладони к его лицу – Линк не раз видел, что она делает так с Грейси, когда объясняет ей что-то важное. Ее голос звучал едва слышно.

– Потому что я хорошо тебя знаю, Линк. И всегда знала.

Он порывисто сжал ее хрупкие, худенькие плечи, в которых вдруг обнаружилась такая сила. Как же он раньше не замечал в ней эту силу, спрятанную за потребностью в любви окружающих и оптимизмом? Потому что я хорошо тебя знаю, Линк. И всегда знала.

В этот момент Линк ощутил одновременно облегчение, гнев и надежду, которые сменились опустошенностью. Заглянув ей в глаза, он увидел не девушку, оставившую его в беде, но женщину, которая никогда не теряла надежды. Охваченный стыдом и смущением, Линк не знал, что делать. И тогда он просто наклонился и поцеловал Джиллиан.

Ее губы раскрылись, словно ждали поцелуя, и она произнесла его имя; в этот момент вновь сверкнула молния, лампы замигали, и дом погрузился во тьму. Линк целовал Джиллиан, гладил ее лицо, проводя пальцами по нежным, влажным от слез щекам и точеным скулам – даже гордая посадка головы выдавала скрытую в ней силу. Его пальцы словно жгло огнем: точно такие же ощущения он испытывал, когда создавал что-то собственными руками. Только на этот раз энергия текла в обоих направлениях, меняя и формируя его, словно вырезанную из дерева звезду.

– Почему ты мне не сказала? В последние несколько месяцев ты могла сделать это в любой момент, но не сделала. Почему?

Обнявшись, они остались в полной темноте и слушали, как за окном свирепствует буря. Линк прерывисто дышал, каждой клеточкой ощущая линии и изгибы ее тела. Наконец Джиллиан заговорила, не отнимая лба от его лица:

– Потому что… Я и сама не знаю почему. – Его пальцы ласкали ее шею, и Джиллиан от волнения с трудом подбирала слова. – Наверное, я просто хотела тебе нравиться – как раньше, хотела снова завоевать твое доверие, без всяких доказательств. Это было… что-то вроде эксперимента. – В ее голосе угадывалась улыбка. – Чтобы не требовалось подкупать тебя угощениями.

Линк потерся лбом о ее лоб, чувствуя, как желание разливается волной по всему телу, накрывая его с головой. Охваченный возбуждением, он прижал Джиллиан к себе.

– Знаешь, как я хотел тебя ненавидеть? За долгие годы мне удалось этому научиться – ведь я думал, что ты такая же, как твой отец. А теперь… теперь я не знаю, что сказать.

Пальцы Джиллиан, словно струйки дождя, пробегали по его волосам, двигаясь по неизведанным маршрутам. Она снова коснулась губами его губ.

– Тогда не говори ничего.

Линк смотрел на нее в темноте, пытаясь разглядеть источник ее внутреннего сияния: казалось, она рассеивает мрак, как Полярная звезда в ночном небе. Прижавшись к ней, он опустил Джиллиан на пол и лег сверху. Раскаты грома сотрясали их вселенную, и Линк тихонько шепнул ей на ухо:

– Тебе не страшно?

Вспышка молнии прорезала небо, на мгновение осветив ее лицо, и наэлектризовала пространство. Линку даже почудилось, что он чувствует запах плавящихся ионов, который примешивается к запахам моря и влажного песка.

Джиллиан покачала головой.

– Нет. Только не отпускай меня.

Линк поцеловал ее и со стоном закрыл глаза.

Джиллиан замечала и бурю, и давящую темноту вокруг, но, чувствуя вес его тела, она знала, что теперь в безопасности, ведь Линк защитит ее от любых монстров, которые могут таиться во мраке. Она двигалась вместе с ним, отвечая на его поцелуи, и все происходящее почему-то казалось удивительно естественным, словно так и должно было быть.

Ночная рубашка Джиллиан задралась, обнажив бедра, и его длинные тонкие пальцы нежно гладили ее кожу под аккомпанемент барабанящего по крыше дождя. Насквозь промокшие джинсы Линка прижимались к ее ногам, и она сказала первое, что пришло в голову:

– Пора уже тебе вылезать из этих штанов.

Он улыбнулся, скользнув щетиной по ее щеке.

– Я как раз об этом подумал.

Джиллиан улыбнулась в ответ. Ее радовало, что между ними нет никакой неловкости, словно им суждено быть вместе, просто все эти годы пришлось провести в ожидании.

– Пойдем наверх.

Линк встал и потянул Джиллиан за собой, не выпуская ее руки. А затем поцеловал и прошептал на ухо:

– Я тебя не отпущу.

– Знаю. – И Джиллиан зарыла лицо в теплую ложбинку между его шеей и плечом.

Они стали медленно подниматься по темной лестнице, крепко держась за руки; шквальный ветер продолжал ломиться в дом. У двери спальни Линк повернулся.

– Хочешь, я зажгу фонарик?

Сердце Джиллиан радостно встрепенулось – Линк все-таки не забыл о ее боязни темноты! – и она нежно коснулась рукой его лица.

– Нет.

Джиллиан подумала, что в комнате теперь светло и без фонарика – благодаря огню, который Линк разжег в ее душе и теле. Но не стала говорить этого вслух. Линка всегда смущали проявления чувств: Джиллиан вспомнила, как он ткнул деревянную звездочку ей в плечо, прежде чем вручить свой подарок. Она улыбнулась и потянула Линка за собой к кровати.

Беснующееся небо и непогода остались где-то на задворках сознания, сейчас для Джиллиан существовал только Линк: его прикосновение, запах, тяжесть его тела. Слова были ни к чему – каждый интуитивно понимал, что нужно другому. Он стянул с нее рубашку через голову, а затем Джиллиан помогла ему снять мокрые джинсы и нижнее белье; одежда полетела на пол.

Крепкое обнаженное тело Линка было теплым и влажным, а пальцы и губы жадно ласкали все ее изгибы и округлости. «Это же Линк», – напомнила она себе. И в то же время это был кто-то другой. Тот мальчишка, который без остатка принадлежал Лорен и своим деревянным поделкам, остался в прошлом. Он превратился в потрясающего мужчину с чуткими руками, которые так хорошо чувствовали ее тело. И сейчас этот мужчина принадлежал только ей; они слились воедино, стали неотъемлемой частью друг друга, как волны не могут существовать без океана, а прибрежные дюны – без песка.

Его нежные губы спускались все ниже, он словно хотел ощутить вкус ее тела, насытиться ею сполна. Джиллиан стонала от нетерпения, с трудом сдерживая непреодолимое желание. Она раздвинула ноги, но Линк вдруг в последний момент замер, приподнявшись на локтях, и спросил:

– Ты точно готова?

Джиллиан кивнула, прильнув к нему бедрами, и он застонал.

– Но ведь… Ты ведь недавно родила. Я боюсь сделать тебе больно.

Джиллиан улыбнулась и погладила его по лицу, ощущая под пальцами мягкую щетину.

– Врач сказал, что уже можно. – Она приподнялась и поцеловала его в губы. – И я правда этого хочу. Очень!

– Слава богу, – выдохнул Линк, снова опускаясь на нее и целуя ее улыбающиеся губы.

Он вошел в нее резко и глубоко, однако ее возбужденное, влажное тело было к этому готово. Джиллиан вскрикнула от наслаждения, и он начал двигаться, ритмично и уверенно. Их пальцы сплелись. Они двигались вместе, подчиняясь древнейшему ритму. Джиллиан забыла о стеснении и вовсе не думала о своих располневших бедрах и набухшей груди. С ним она чувствовала себя прекрасной, совершенной и отдавалась ему безоглядно; жар между ними все нарастал, пока они оба не достигли пика.

– Джиллиан, – выдохнул Линк и обессиленно рухнул на нее, а затем переместился и лег рядом, положив голову Джиллиан себе на плечо; его кожа была липкой от пота. Она чувствовала, как кровь бежит по венам, распространяя по телу живительную силу, которая проникает в самые потайные клеточки – так море во время прилива заново наполняет обмелевшие ручьи.

Линк поцеловал ее в макушку.

– Извини.

– За что? – Может, ему стыдно за то, что сомневался в ней? А может, за то, что занялся с ней любовью, прежде чем они установили все правила и границы?

Джиллиан прижала пальцы к его губам и прошептала:

– Шшш… Все хорошо.

Линк никогда толком не умел выражать свои чувства и мысли словами, предпочитая использовать для этого руки. И Джиллиан не хотела, чтобы он чувствовал себя ущербным – ведь одно только его прикосновение вновь вернуло ей радость жизни. Почти засыпая, она прижалась к Линку и закрыла глаза.

– Просто будь. Будь со мной здесь и сейчас. Остальное обсудим после.

Линк нежно поцеловал ее в висок, гладя длинными пальцами по волосам. А потом Джиллиан заснула; ей снилось, что она плывет на плоту по океану из звезд, подплывая все ближе и ближе к самой яркой из них… А по крыше барабанил дождь.

Джиллиан проснулась оттого, что кто-то дергает ее за волосы. Открыв глаза, она увидела перед собой милое личико Форда. Она села в кровати и увидела рядом одетого в джинсы Линка – он лежал, подперев голову рукой, и смотрел на нее.

Джиллиан с удивлением заметила, что утро уже в самом разгаре и солнце ярко светит в окно, сверкая в оставшихся с ночи капельках дождя на стекле.

– Я не слышала плача… Он капризничал? – Она взяла малыша на руки и расстегнула рубашку, собираясь дать ему грудь.

– Нет, просто что-то лопотал. Наверное, проголодался.

Джиллиан улыбнулась, вспоминая проведенную с Линком ночь. Они занимались любовью еще два раза, так что у нее теперь все болело; она была вымотана до предела, но целиком и полностью удовлетворена.

– Значит, Форд проспал всю ночь. Раньше с ним такого не случалось.

– Наверное, догадался, что мама очень занята.

Глаза Линка весело сверкнули, и Джиллиан отвела взгляд, почувствовав, что краснеет. Она приложила Форда к груди, а когда он довольно зачмокал, вновь посмотрела на Линка.

Линк с серьезным лицом наблюдал, как Джиллиан кормит ребенка. Затем поднял на нее глаза и сказал:

– Даже не представляешь, какая ты сейчас красивая. – Он протянул руку и коснулся щечки малыша, потом нежно погладил Джиллиан по груди и приподнял за подбородок ее лицо. – Тебе очень идет материнство.

Джиллиан склонилась над сыном, чтобы скрыть от Линка навернувшиеся на глаза слезы. Как бы ей хотелось окончательно поверить его словам!

Линк встал с кровати.

– Твоя работа?

Джиллиан посмотрела на потолочный бордюр, который она только что начала разрисовывать, и на золотые буквы, мерцающие в свете утреннего солнца.

Линк прочел вслух:

– «Назад не смотрит тот, кто к звездам устремлен». – Он сунул руки в задние карманы джинсов. – Да Винчи? Я помню. Ты как-то вырезала эту фразу из журнала и дала мне. Я долго ее хранил.

– Правда? – Джиллиан потерлась щекой о макушку Форда. – Мне и сейчас кажется, что эти слова – о тебе.

Линк обернулся и посмотрел на нее.

– Забавно. А мне они всегда напоминали тебя.

Снизу послышался стук в дверь, и улыбка сползла с лица Джиллиан.

– О боже! Наверное, Лесси привела Грейс домой.

Линк стал натягивать рубашку.

– Ничего. Уже почти одиннадцать, так что я вполне мог прийти замерять твою кухню. Я посмотрю, кто там, а потом пойду, хорошо?

Она кивнула.

– Ты ведь еще вернешься?

Вместо ответа Линк подошел к Джиллиан и страстно поцеловал в губы.

Вскоре на лестнице раздались его уверенные шаги, а затем звук открывающейся входной двери. Джиллиан услышала внизу низкие мужские голоса, и через минуту Линк вновь показался на пороге со странным выражением лица.

Она подняла Форда к плечу и похлопала по спинке.

– Кто там пришел?

Линк наклонился, чтобы поднять свои носки и ботинки.

– Твой муж. Сказал, что подождет на веранде. – Джиллиан, на удивление спокойная, взяла малыша на руки и встала с кровати. – Сегодня суббота, а он говорил, что приедет не раньше воскресенья. Он привез?..

Губы Линка дрогнули.

– «Эту шлюху Джоани»? Нет, он один. Если хочешь, я схожу к Лесси и заберу Грейс.

Джиллиан кивнула.

– Спасибо! Сейчас я оденусь и спущусь вместе с малышом.

Линк посмотрел на нее непроницаемыми серыми глазами.

– Тогда увидимся позже.

Линк ушел.

Джиллиан подумала о Рике, который ждал внизу, и не почувствовала ничего: ни внутренней дрожи, ни смущения, ни угрызений совести. Воспоминания об объятиях Линка придавали ей сил, словно она только что вышла из длинного темного туннеля на яркий свет солнечного дня. Теперь она могла говорить с бывшим мужем без гнева и упреков. А потом ей пришло в голову, что вообще-то стоило бы его поблагодарить.

Джиллиан спокойно положила Форда в колыбельку рядом со своей кроватью и босиком прошла к шкафу. Остановившись у туалетного столика, нагнулась и заглянула в банку с гусеницей, которую Грейс оставила ей на хранение.

Куколка все еще висела на ветке, но теперь в ее оболочке зияло отверстие, напоминающее открытый рот. А вверху, у самой крышки банки, трепетала крылышками бабочка-монарх, которая сидела на изнаночной стороне блестящего зеленого листка молочая.

Вспомнились слова Линка: если она не проделает весь этот путь через маленькую дырочку в коконе, то пропустит целый этап в развитии и никогда не научится летать.

Еще разок взглянув на бабочку, Джиллиан легкой походкой прошла к шкафу, впервые в жизни почти поверив, что тоже вот-вот научится летать.