Текст книги "Джон Леннон. 1980. Последние дни жизни"

По мере того как распространялись слухи о работе Леннона и его супруги, «Дакота» утопала в посланиях с добрыми пожеланиями со всего света. Пол Маккартни прислал свои поздравления из Лондона, где он готовился к записи с Джорджем Мартином у руля. Джордж Харрисон позвонил в «Дакоту» из своего имения Фриар Парк. Но, узнав, что звонил Джордж, Джон отказался с ним связаться. «Что ж, мило с его стороны позвонить после того, как он забыл обо мне сказать в своей книге», – заметил Джон в беседе с Фредом. Ранее в том же месяце Харрисон опубликовал шикарно изданную автобиографию I Me Mine («Я, мне, мое»), которая вышла ограниченным тиражом в две тысячи подписанных экземпляров. Джон упоминался всего одиннадцать раз. В сентябре Джон без обиняков высказал свое отношение к книге во время блиц-интервью по поводу Double Fantasy: «Джордж выпустил книгу, никого не посвящая, и меня это ранило, пусть слышит. Из-за зияющего пробела мое влияние на его жизнь в этой книге равно нулю. Не упомянуто. Там вроде бы такое четкое видение каждой песни, которую он написал, и объяснения, что на это влияло; он помнит любого проходного саксофониста или гитариста, встречавшегося ему в последующие годы. А меня в книге нет» (271).

К тому времени, когда Джон и Йоко вернулись в студию в тот день, Джон был настроен по-деловому. Первой в графике значилась Silver Horse, завораживающий гитарный фьюжн, повествующий о серебряном скакуне, который привиделся Йоко. «Я думала, он мог меня забрать в вышину, – пела она, словно нежась на мягкой перине, сотканной из звуков гитар Слика и Маккрекена. – Я думала, он унесет меня в то бездонно-голубое небо». Вскоре лирическое настроение Silver Horse сменилось энергичной Cleanup Time. Работа строилась вокруг жизнерадостного риффа Тони Левина; репетиция быстро расставила все по местам: Леннон отработал вокал, а Маккрекен и Слик извлекали способные парить в воздухе звуки из своих гитар.

Вечер завершился накладыванием партии стального барабана на Beautiful Boy (Darling Boy). Изначально Джон и Йоко забавлялись с идеей привлечь к записи целый оркестр стальных барабанов, но потом решили обойтись одним музыкантом, когда узнали, каких бешеных денег им бы это стоило – более $20 000 за одну сессию, которая собрала бы нужное количество исполнителей с узкой музыкальной специализацией. Вместо этого они пригласили ямайского музыканта Роберта Гриниджа, и тот восхитительно сыграл музыкальный мостик и коду, украсив песню дыханием тропического острова. Подлинно очаровательно Шон говорит на записи «спокойной ночи» по-японски, что стало словесной концовкой трека.

Утром в четверг 14 августа Джон готовился к дневным сессиям записи, попросив Фреда собрать пластинки Тито Пуенте, Рэя Барретто и других латиноамериканских исполнителей. А еще он совершил еженедельный звонок тетушке Мими, и разговор зашел о праздниках. Когда она заговорила об идеях рождественских подарков, племянник дал понять, что был бы рад книге сонетов Шекспира или избранных поэм лорда Байрона.

В голове Джона еще звучал Мамбо Кинг, под влиянием которого в тот день группа записала несколько дублей I Don‘t Wanna Face It, а позже и приблизительную версию (Forgive Me) My Little Flower Princess. Самая рок-н-ролльная мелодия из всех сессий Double Fantasy – I Don‘t Wanna Face It — явила Слика и Маккрекена в мощной форме. Первый сыграл темпераментное соло. Для ведущего гитариста услышать, как перед его соло Джон произносит на записи «Эрл Слик!», представляя его слушателям, было, по всем статьям, определяющим карьеру моментом.

Несколько дней спустя Джон и Слик записали новое гитарное соло для песни. Слик вспоминал, что «это была такая штука вроде двойных нот». «Мы сделали это вживую в студии – как Джон говорил, это “старый битловский трюк”, когда у нас было два маленьких “принстона” или два глядящих друг на друга микрофона на усиках. И мы записали все так за два дубля» (272).

Но главным событием дня стала первая запись Walking On Thin Ice. Песня, в итоге записанная за семь дублей, представляла зловещие гитарные переливы Слика в сопровождении галопирующего баса Левина, а также вокал Йоко в стиле танцклуба. После одного из дублей Джон предложил, чтобы Маккрекен ограничил свою игру только долями: «Будет классно, вообще улет!» – и гитарист попробовал сыграть по-новому. Джон, со своей стороны, был воодушевлен прогрессом Йоко и всей группы в записи этой композиции, которая изначально была очень простой по форме, не считая обволакивающих звуков гитары Слика. Когда был записан последний дубль, Джону не терпелось, чтобы музыканты присоединились к нему в аппаратной и послушали результаты своей работы. «Иди сюда и слушай, пока я тебе шею не свернул!» – сказал он жене, не в силах больше ждать, когда та послушает то, что довелось услышать в аппаратной ему и Джеку. После того как они проиграли последнюю запись, Леннон больше не мог сдерживаться. «Я думаю, ты сделала свой первый номер один, Йоко», – провозгласил он, заимствовав, если не интуицию, то фразеологию Джорджа Мартина, который выступил с аналогичным объявлением восемнадцать лет назад. В тот день, в ноябре 1962 года, Мартин на EMI’s Abbey Road Studios включил громкую связь и произнес: «Господа, вы только что сделали свою первую запись номер один», – The Beatles записали Please Please Me (273).

Хотя сравнение первого хита битлов, взорвавшего чарты, с Walking On Thin Ice, находившейся еще в «младенческом» состоянии, могло показаться странным, Джон говорил абсолютно искренне. Вне всякого сомнения, он находился под гипнозом от этой песни, воспринимая ее как предтечу нарождающегося музыкального стиля нового десятилетия.

Леннон думал о клипах на свои новые песни – недавно он посмотрел рекламное видео нового хита Дэвида Боуи Ashes To Ashes, которое появилось ранее в том же месяце, и воодушевился. Будучи пионером съемок для таких песен The Beatles, как Strawberry Fields Forever и Penny Lane, Джон был готов примкнуть к нарождающейся видео-поп-революции. Клип Боуи, который тот режиссировал вместе с Дэвидом Маллетом, стал рекордным по финансовым затратам на производство, учитывая убранство студий и костюмы. Но видео загипнотизировало Джона, он даже сказал Фреду: «Боуи делает то, что нужно делать мне». Фантазируя на тему своих собственных клипов, он представлял себя «парящим над землей в качестве летающего монстра» (274).

Пара начала обсуждать идеи для обложки альбома. Джон нарисовал пару вариантов, которые называл «лицо один» и «задник один». В обеих концепциях он представлял себя и Йоко в окружении цветочных мотивов, а точнее фрезии, которая в Ботаническом саду на Бермудах подарила ему название альбома. Для «лицевой» ст ороны Джон предложил воспользоваться услугами Ричарда Бернштейна, «который делает обложки для Interview[109]109
  Журнал.


[Закрыть] [Энди] Уорхола. Он создал этот стиль». Джордж Смолл говорил, что слышал о варианте «лицевой» стороны с портретами Роберта Браунинга и Элизабет Баррет Браунинг, поэтов XIX века, а кроме того влюбленной пары. Но не так все просто – вместо лиц Роберта и Элизабет должны были быть лица Джона и Йоко. «Там была бы сепия, вид такой, как на старых фото», – объяснял Смолл. В любом случае, по плану Джона предполагалось макетировать обе стороны – и «лицо один», и «задник один», – а «та, которая будет больше подходить, и станет лицевой стороной».

Джон и Йоко тщательно продумали и другие надписи на альбоме. Они согласились, что таковых должно быть относительно немного, по крайней мере, на лицевой стороне. Ленноны даже сочинили подзаголовок: «Игра сердец, в ролях Джон и Йоко» (275).

В ту пятницу Джон и Йоко были вынуждены работать без Слика. Как рассказывал потом гитарист: «У меня, твою мать, было такое похмелье, мне было так плохо в тот день, что я не приехал на студию. Я звонил, но не педалировал тему. Со мной был такой пиздец, что я не мог добраться до студии. Я вот так себя вел в те времена. Но вообще это был один из редких случаев, когда я себя совсем не контролировал. И надо же, это случилось именно у Леннона на записи». Джон воспринял отсутствие Слика спокойно, хотя не мог отказать себе в удовольствии представить газетный заголовок, посвященный загулявшему гитаристу: «Музыканты умирают во время записи с Ленноном». Как вспоминал Слик, «Джону представлялось забавным, как я вползу в студию на следующий день после долбаного загула. Я приполз, а он просто рассмеялся и сказал: “Оттянулся ты вечерком!” Думаю, его это все прикололо, потому что он видел в этом себя в стародавние времена и косвенно прожил мое падение» (276).

Когда Джон и группа начали работать над Dear Yoko, они в значительной степени сохранили замысел, каким он представал на демозаписи в апреле. Дуглас тогда отметил, что в композиции «было ощущение начала пятидесятых. Джон был очень хорош, потому что отлично себя чувствовал в этих ритмах. Я думаю, это была самая легкая и веселая запись в альбоме».

Звучание рок-н-ролла было налицо, как и изящный вокал Джона, вдохновленный Бадди Холли. В Dear Yoko он почтительно скопировал «икающий» певческий стиль техасского чуда, что особенно заметно в бравурном начале песни, когда он поет «А-велла-хелла-хелла, даже после всех этих лет».

Неудивительно, что сказалось отсутствие Слика, и в музыкальном направлении доминировал Маккракен. «Поскольку Эрла там не было, Хьюи определял, как будут звучать гитары на этой записи. Хьюи действительно распоряжался этой песней в музыкальной части», – сказал Дуглас. С Маккракеном песню Йоко Beautiful Boys постигла ту же участь: резко прочерченные гитарные партии придавали треку пугающее звучание (277).

В понедельник 18 августа, всего через одиннадцать дней после того, как Джон и Йоко начали работать на Hit Factory, незаписанными оставались совсем немного песен. Первой из них была Watching The Wheels, долгозреющая композиция, начавшая свое существование под названием Emotional Wreck. Песня изначально строилась на вокале Леннона и пианино Смолла. Смолл говорил, что «это была самая клавишно ориентированная песня из всех. Она не настолько определялась гитарами, как другой материал. Тут я на пианино, и Джон играл на электророяле Yamaha».

Как и в других первоначальных записях для Double Fantasy, Леннон исполнял основные вокальные партии с намерением доработать их позже, когда будут наложены дополнительные музыкальные дорожки. Музыканты пробовали разные варианты, и было видно по всему, как рад Джон возвращению в студию. После одного дубля он игриво произнес: «А сейчас мы хотели бы сменить темп и сыграть маленький фокстрот для госпожи Хиггинс из Дарвина, Австралия». Еще раньше, репетируя Watching The Wheels, Леннон комично пародировал битловскую I Am The Walrus. Во всей красе изображая пение Дилана, он исполнил также I am he as you are he as we are thee and you are all together[110]110
  «Я – он, как и ты – он, как мы – ты, а ты – вместе все».


[Закрыть], и музыканты зашлись смехом (278).

В то же время Джон придумал добавить в конце Watching The Wheels «барное» звучание, что великолепно исполнил Смолл. Он вспоминал: «В самом конце, где Джон поет I just had to let it go[111]111
  «Я просто должен был это отпустить».


[Закрыть], он очень настаивал, чтобы я сыграл вслед эту романтическую партию пианино, точно как было написано. Он сказал мне, что однажды вечером сидел в баре, слушал пианиста, и тот рифф запал ему в голову. Так что ему нужно, чтобы этот же рифф прозвучал в конце» (279).

Следующую песню – Give Me Something — записывала Йоко. Еще одна авангардная танцевальная мелодия из ее растущего репертуара. За какие-то несколько дней вклад Йоко в Double Fantasy превратил ее творчество из чисто экспериментального в творчество автора песен с развивающимся чутьем на популярную музыку. Пророчество Джона в «Диско 40» на Бермудах о том, что его жена еще скажет в музыке свое слово, по-прежнему звучало правдиво.

После недолгой работы над Give Me Something команда решила уделить внимание пере делке I‘m Losing You. Через считаные дни после отъезда Cheap Trick у Джона и Йоко возникли претензии к работе музыкантов. Все началось со счета на $3000, который менеджер группы представил в компанию Lenono Music за игру Нильсена и Карлоса. К этому моменту Дуглас понимал, что для группы из Рокфорда, штат Иллинойс, ничем хорошим это не кончится: «Йоко решила, что Cheap Trick воспользуется успехом Джона. У нее к этому было такое отношение: “Кто эти люди? Я о них никогда не слышала! Они вылезут за наш счет!”» (280)

Команда с удовольствием приняла вызов сделать новую версию I‘m Losing You. Причем Слик и Ньюмарк восхищались работой Cheap Trick в I‘m Losing You и I‘m Moving On, хотя Слик и понимал логику в решении не включать их в Double Fantasy. «Я слышал вариант I‘m Losing You в исполнении Cheap Trick, и он мне очень нравится. И я думаю, Рик [Нильсен] монстр в этой работе. Но мне кажется, Джон не желал ее использовать по той причине, что у Cheap Trick очень узнаваемый звук – он не хотел, чтобы его вещь звучала, как их запись» (281). Дуглас позже вспоминал, что давал слушать группе версии Cheap Trick, чтобы освоиться с аранжировками, исполненными 12 августа, хотя Слик определенно помнил это совсем иначе: «I‘m Losing You вышла действительно классно, потому что Джон, Хьюи Маккрекен и я пошли в аппаратную и там Джон разделил наши партии: “Слик, играй первую часть, Хьюи, ты играй вторую, Слик, ты играешь третью, и потом Хьюи завершает на четвертой. В общем, я выступил со своей парой идей, а Хьюи добавил свои две, и мы сделали их все. Там звучат четыре гитарных дорожки”. И при этом Джон играл на своем “Сардониксе”». Его исполнение сопровождалось подключением устройства Eventide Harmonizer, революционной в ту пору машины аудиоэффектов, позволявшей управлять звуком, его высотой и задержкой. Звукорежиссер Джон Смит вспоминал, что у Леннона «была настройка, которую он любил и особенно в нее не вмешивался. Вы можете услышать ее рев в конце I‘m Losing You» (282).

Вышло так, что сессия 18 августа запомнилась не только записью основных дорожек Watching The Wheels и I‘m Losing You. К этому моменту группа уже легко ориентировалась, переключаясь с новых композиций Джона на песни Йоко и не предназначавшуюся для альбома рок-классику вроде битловской She‘s A Woman или C‘mon Everybody Эдди Кокрана. В тот вечер в студии работала съемочная группа Джея Дубина. Они снимали запись I‘m Losing You — как Джон с неукротимой энергией эксплуатирует свой Sardonyx. Он потом не захотел посмотреть отснятый материал, сказав: «Я знаю, как я выгляжу, – как птица долбаная!»

Вдобавок ко всему в студии появился Ахмет Эртегюн, сооснователь Atlantic Records, что вызвало небольшую панику у музыкантов. Эртегюн умудрился проскользнуть в студийный лифт и подняться на шестой этаж Hit Factory, где явно намеревался заявить о своем интересе к альбому-возвращению Леннона. К счастью, охрана студии смогла остановить его до того, как он пристал к Джону и Йоко (283).

Поразительно, но к следующему вечеру они успели записать основные дорожки звучащей в диско-тонах Every Man Has A Woman Who Loves Him Йоко и похожей на траурный госпел Hard Times Are Over. Позже тем вечером Джон и Йоко позировали для группового фотопортрета Боба Грюена, запечатлевшего музыкантов, которые принимали участие в записи. За этим последовал пышный ужин в заведении у господина Чоу, где по такому случаю для них накрыли праздничный банкетный стол. И вот тогда Стэн Винсент сказал то, о чем думали все. «Я повернулся к Джону и сказал: “Слушай, посмотри, какую работу ты только что закончил. Тебе нужно с этой группой поехать и играть все живьем”». Вначале Джон вежливо ответил: «Нет, я не хочу ехать в тур». Но Винсент не отступал. «Я продолжал гнуть свою линию, и он сказал: “Ладно, но только один концерт в основных городах”. Я поставил перед собой свой мартини и спросил: “Ты это сделаешь?” И он сказал: “Да, да, да” – с видом “хочу-но-сержусь”. Я встал, поднял бокал с мартини и произнес: “Господа, мы едем на гастроли!” И все тоже встали, салютовали и чокались».

Джон и Йоко объяснимо ликовали в тот вечер. И заслуженно. За каких-то десять дней работы на Hit Factory они успешно записали наброски двадцати двух песен.

Глава 12
На пороге

Призрак вернулся. К среде 20 августа изображать и дальше, что проект Double Fantasy все так же покрыт тайной, стало бессмысленно. Пресс-релиз Коэна сделал свое дело, и теперь эстафетную палочку перехватил Rolling Stone. Цитируя непоименованный источник, в дальнейшем оказавшийся никем иным, как Хью Маккрекеном, журнал написал, что «песни Джона действительно цепляют, даже больше, чем раньше. Он курил “Житан” и пел некоторые тексты на французском. У него, кажется, были все нужные ему эффекты, встроенные в специально для него сделанную гитару “Сардоникс”, на которой он играл. Йоко ела суши, пила зеленый чай и очень мелодично пела. Они выглядели взвинченными, но по-настоящему радостными». Статью иллюстрировала фотография пары около Hit Factory, сделанная Роджером Фаррингтоном 7 августа (284).

В ту среду Джек Дуглас и Ленноны после серии прослушиваний начали прикидывать начерно последовательность и рабочие названия треков Double Fantasy.

Сторона A:

Starting Over

I‘m Your Angel

Beautiful Boy (вместе со «Спокойной ночи!» Шона)

Gimme Something

Watching The Wheels

Every Man Has A Woman

I‘m Losing You (переделанная)

Сторона B:

Walking On Thin Ice

Dear Yoko

Beautiful Boys

Woman

I‘m Moving On (версия Cheap Trick)

Cleanup Time

Hard Times Are Over (285)

В понедельник 25 августа Джон и Йоко приступили к долгим сессиям наложения звука. При подготовке Джек и его команда потратили вечер воскресенья на то, чтобы связать между собой две аналоговые машины на шестнадцать дорожек каждая; синхронизировали они их при помощи многополосной технологии Общества инженеров кино и телевидения, чтобы у звукорежиссеров были максимальные возможности переноса и наложения. И выяснилось, что старания не прошли даром, учитывая бесчисленное множество идей, которые накидали Джон и Йоко, чтобы разнообразить записанное. Это был результат как их богатого воображения, так и тревоги Джона, что объяснимо в тех обстоятельствах. Он переживал по поводу своего возвращения у всех на виду в музыкальную индустрию, которая готовилась вступить в эпоху цифровизации. И действительно, первый полностью записанный на цифре альбом Bop Till You Drop Рая Кудера уже вышел в свет в июле 1979 года. Как Джон признался Фреду, когда они были на более поздних этапах подготовки альбома, «чем неувереннее я себя чувствую, тем больше дорожек добавляю к записи» (286).

В подтверждение этих слов, Джон начал день с наложения дополнительных инструментальных партий в (Just Like) Starting Over. Добавив партию акустической гитары к вступлению песни, он присоединился в студии к Дугласу и Давилио, чтобы записать серию хлопков в ладоши, придав тем самым треку больший импульс и энергию. Джордж Мартин и The Beatles экспериментировали с хлопками в выдающихся записях начала 1960-х, включая I Saw Her Standing There и I Want To Hold Your Hand. В те времена Джон и другие битлы использовали такие моменты для дурачеств, и (Just Like) Starting Over не стала исключением. Давилио никогда не мог забыть, как выглядел Джон, выполняя эту, по сути, монотонную задачу на Hit Factory: «Мы записывали хлопки для песни. Джон вышел и устроил бокс с тенью, размахивая руками. Он словно говорил: “Давай, Тони, покажи себя!” Поэтому я встал в боксерскую стойку, и Джон очень воодушевленно прыгал вокруг. Мы вроде как обменивались ударами, но не били друг друга. Он был шаловливым парнем. Мы начали смеяться, и я отвернулся, а он дал мне подзатыльник и убежал в аппаратную (287).

После того как к ним в студию наведались Шон и его сосед и друг из «Дакоты» Макс Лерой, Йоко переписала вокальную партию в Every Man Has A Woman Who Loves Him, которую Джон между дублями в шутку называл Every Man Has A Wombat Who Loves Him[112]112
  Песня Йоко называется «У каждого мужчины есть женщина, которая его любит», а Джон переиначил название в «У каждого мужчины есть вомбат, который его любит», обыгрывая созвучие английских слов woman и wombat. Вомбат – сумчатое животное, обитающее в Австралии.


[Закрыть]. Для этой песни Леннон добавил к вокалу жены собственное пение в унисон. А для Dear Yoko Хью Маккрекен записал несколько дублей партии губной гармоники, разбавляя их, в некоторых случаях, слайд-гитарой. В конце Хью украсил композицию четырьмя разными наложениями гармоники, сообщив песне легкое, веселое звучание. Потом Джон добавил бойкий монолог, который сделал финалом: «Когда ты следующий раз придешь, не продавай корову, – говорит он, напоминая про увенчанных наградами голштинок Йоко. – Побудь немного со мной и Шоном. Тебе понравится!» (288)

На следующий день Джон и Йоко – в момент взыгравших амбиций и решимости – привели на студию всех музыкантов Double Fantasy, чтобы переделать I‘m Losing You (во второй раз, не меньше), I‘m Moving On и Kiss Kiss Kiss. В этот момент стало ясно, что обе записи с участием Cheap Trick будут в корзине, по крайней мере, на время. Все еще надеясь, что работу Cheap Trick можно использовать, Джек попросил Карлоса и Нильсена вернуться через какое-то время, хотя Джон по-доброму, но решительно распрощался с ними, дав автограф и сердечно поблагодарив. Со своей стороны, Нильсен подарил Леннону персонализированную гитару Hamer. Во время предыдущего посещения The Hit Factory Нильсен тайно измерил укороченный гриф «Рикенбакера 325» Джона, чтобы сделать такой же на «Хамере». На «голове» грифа по заказу Нильсена сделали инкрустацию, написав «Rick N Hamer», в напоминание о знаменитой гитаре, которая сопровождала Джона в самые первые годы The Beatles.

После удовлетворившей их переделки I‘m Losing You группа попробовала I‘m Moving On. Во время перерыва Джон повернулся к музыкантам и сказал: «Помните, что парень [в песне] теряет ее, а она идет дальше.

Должно быть коварство». Йоко тут же ответила: «Нет, нет, нет, мы, девочки, серьезными не бываем». Следующие несколько дней Маккрекен добавлял гитарные партии к I‘m Losing You и I‘m Moving On, наполняя их более напряженным звучанием.

Смолл завершил неделю, накладывая партии клавишных на Every Man Has A Woman Who Loves Him, Woman и Dear Yoko на синтезаторе Prophet 5. Для Woman Смолл поработал особенно и сыграл с синтезированным звуком валторны, придав заключительным пассажам песни атмосферу величественной торжественности (289).

Работая в ту субботу на Hit Factory, Йоко перезаписала вокал в Don‘t Be Scared, а остаток сессии в тот день посвятили Yes, I‘m Your Angel. В аппаратной был Смит, а Давилио проверял свою аранжировку для этой песни. В его изначальный план входило расцветить композицию Йоко звучанием деревянных духовых инструментов, для чего он собирался пригласить большую группу исполнителей. Но в итоге вместо этого Давилио поработал с электрогитарой и записал на ней по отдельности каждую из партий, предполагавшихся для духовых. Получившийся микс он окрестил «гитарным оркестром». Чип Мэдингер и Скотт Рейли считают, что гитарная аранжировка Давилио «вызывала в памяти ранние многодорожечные записи, которые делал Лес Пол[113]113
  Лес Пол (наст. имя Лестер Уильям Полсфусс; 1915–2009) – американский гитарист-виртуоз, один из изобретателей электрогитары Gibson Les Paul (второй – инженер Тед Маккарти), которая стала символом рок-н-ролла и рок-музыки.


[Закрыть], и создавала уникальное звучание аранжировки (она писалась с учетом кларнетов, саксофонов и флейт в стиле биг-бэнда 1930-х)»[114]114
  Чип Мэдингер и Скотт Рейли – авторы книги «Леннонология»; Лес Пол – выдающийся американский гитарист, прославившийся стилем игры и удачными новаторскими экспериментами в звукозаписи.


[Закрыть] (290).

В те же дни с Джоном и Йоко встретилась Лило Рэймонд, немецкий фотограф[115]115
  Автор книги представляет Лило Рэймонд (1922–2009) «немецким фотографом» (German photographer). Однако справочные источники называют ее фотографом из Америки; снимки Лило есть в американских музеях. Она бежала из нацистской Германии в 16 лет и жила в Нью-Йорке.


[Закрыть], чтобы поснимать их сначала в Верхнем Вест-Сайде, где они наслаждались солнцем позднего нью-йоркского лета в «Кафе Ля Фортуна», а потом в шикарном кафе «Палм-Корт» отеля «Плаза». Во многом, появление Рэймонд знаменовало наступление нового этапа выступлений Леннонов в прессе, поскольку Джон и Йоко готовились заключить контракт на альбом и представить Double Fantasy нетерпеливо ждущему миру. Для съемки Джон надел пиджак вместе со старым школьным галстуком из «Куорри Бэнк» – пожалуй, не считая его фирменных очков, это был аксессуар, которым он дорожил больше всего. Джон называл свой костюм – черный пиджак, белая рубашка, белые брюки и темный галстук – «скафандром», и этот «скафандр» он увековечил в песне Stepping Out. Он там поет: «Надел свой скафандр, я должен выглядеть как можно лучше».

Вторник 2 сентября для Леннонов начался с прогулки в Центральном парке. В июле студент-фотограф Стюарт Золоторов упомянул в разговоре с Хелен Симан (они познакомились во время иммиграционных баталий Джона), что скоро заканчивает колледж и хотел бы расширить свое портфолио. Она обещала посодействовать. В то утро Золоторов приехал в «Дакоту» из Балтимора; швейцар позвонил в квартиру Симанов и сообщил, что внизу ждет какой-то парень – он назвал его имя. Видимо, Хелен перезвонила Леннонам, и минут через десять те появились из арки. «Где тут парень из Балтимора?» – спросил Джон. Поздоровавшись со Стюартом, он начал добродушно над ним подтрунивать, потому что фотограф вдруг страшно разнервничался (291). «Давайте, давайте, господин Из-Самого-Балтимора, у вас получится! Ну что вы смущаетесь, у вас же в руках один из тех самых фотоаппаратов “Олимпус”, – веселился Джон. – Вам всего лишь нужно сосредоточиться и нажать кнопку!» Стюарт опомнился и мягко спустил затвор. «Отлично. Теперь сделайте еще одну фотку! И еще одну – просто на всякий случай, всегда делайте больше. Как думаете, хорошо получилось?» – «Думаю, да», – ответил Стюарт. «Давайте прогуляемся!» – вдруг предложил Джон. Гуляя по Центральному парку, Йоко и Стюарт, беседуя, шли за Джоном на некотором расстоянии, и Стюарт не мог не заметить, что Джон приветливо кивает прохожим. Наконец, рассыпавшись в благодарностях перед четой, Стюарт собрался уйти. «Давайте потом еще раз повторим!» – пропел Джон, и они вместе с женой растворились в парке (292).

Позже в тот вечер Джон и Йоко вернулись в студию, где вместе с Дугласом снова стали прикидывать, в какой последовательности разместить песни в альбоме. Йоко предложила «бросить все наши варианты вот в эту шляпу и так выбрать». Предложения Джона и Джека были удивительно схожими: все песни Джона разместить на стороне «А», а композиции Йоко – на стороне «В». Но Йоко это не устраивало, она говорила: «Ни за что! Если вы хотите слушать Джона, то вы должны услышать и Йоко». – «Она права», – согласился Джон, и Джек быстро прекратил споры. Условием жизни Double Fantasy, признал Джек, было сосуществование песен Джона и Йоко в диалоге друг с другом. Альбом следовало «составить так, что за песней Джона следовала песня Йоко». Иначе люди будут «слушать только Джона, не дав Йоко ни единого шанса». (293).

Согласившись, что это правильный подход, троица продолжила расставлять песни. Результатом стала последовательность, озаглавленная: Double Fantasy – New Composite – Ruff Mixes 9/2/80[116]116
  Double Fantasy – Новая компоновка – Предварительная последовательность, 2/9/80.


[Закрыть].

Сторона A:

Kiss Kiss Kiss

Watching The Wheels

I‘m Your Angel

Starting Over

Don‘t Be Scared

Gimme Something

Cleanup Time

Beautiful Boy

(со «Спокойной ночи!» Шона)

Сторона B:

Every Man Has A Woman Who Loves Him

Beautiful Boy

I‘m Losing You

I‘m Moving On

Hard Times Are Over

Woman

Dear Yoko (294)

Чтобы поместить добавленную Kiss Kiss Kiss, из последнего набора песен убрали Walking On Thin Ice.

К четвергу появился набросок новой последовательности треков. Он назывался: John & Yoko 9/4 (Jack’s Sequence)[117]117
  Джон & Йоко 4/9 (Расстановка Джека).


[Закрыть].

Сторона A:

Starting Over

Beautiful Boy

Gimme Something

Watching The Wheels I‘m Losing You I‘m Moving On Don‘t Be Scared

Сторона B:

Cleanup Time

Woman

Beautiful Boys

Dear Yoko

Kiss Kiss Kiss

Hard Times Are Over

Every Man Has A Woman Who Loves Him (295)

В пятницу 5 сентября Джек, Джон и Йоко бросили всю свою энергию на инструментальные партии. Первой была серия духовых, аранжированных Давилио для I‘m Losing You, Cleanup Time, (Just Like) Starting Over и Yes, I‘m Your Angel. Записывали это сессионные музыканты Говард Джонсон, Грант Хангерфорд, Джей Ди Парран, Селдон Пауэлл, Роджер Розенберг, Дэйв Тофани, Рон Тули и Джордж Янг. Пока они настраивались на работу, Джон пошутил, что парни должны «играть раздетыми». Те не полезли за словом в карман и ответили, что «нам нужно проверить, что говорится об этом в правилах профсоюза» (296).

К следующей неделе Джон и Йоко параллельно занимались тремя делами: работа на Hit Factory, блиц в СМИ, чтобы создать побольше разговоров вокруг нового альбома, и теневая кампания по поиску «правильного» покупателя альбома – нужно было найти «большого человека» из шоу-индустрии, который понимал бы ценность Леннонов как единой музыкальной команды, а не двух несравнимых исполнителей.

Восьмого сентября после полудня Йоко встретилась с 24-летним Дэвидом Шеффом, чтобы обсудить возможность масштабного интервью для журнала Playboy. Практически одновременно по рекомендации Боба Грюена она переговорила с журналисткой Барбарой Гростарк, редактором журнала Newsweek.

В тот вечер музыканты снова собрались, чтобы еще раз сыграть Yes, I‘m Your Angel в размере 3/4. Позже Йоко переделала вокал в Hard Times Are Over. Сессия завершилась еще одним групповым фото – на этот раз его снял Дэвид Спиндел, запечатлевший образы Джона, Йоко и музыкантов для потомков.

Шлифовка аккомпанемента продолжалась и значительную часть следующей недели, в частности клавишник Эд Уолш добавил партии на синтезаторе Oberheim к I‘m Losing You, Watching The Wheels и Woman.

В четверг 11 сентября Шефф начал интервью из нескольких частей с Джоном и Йоко. Помимо вопросов об их последнем альбоме, он планировал расспросить Леннона о его воспоминаниях, связанных с The Beatles, и даже предлагал новаторски исследовать всю музыкальную биографию Джона, песню за песней.

Потом Шефф рассказывал: «Я посмотрел на них, сосредоточенно ждущих, и начал: “Поговаривают, что Джон Леннон и Йоко Оно вернулись”. Джон тут же прервал меня, со смехом подначивая Йоко: “Что, правда? Откуда?” Я улыбнулся и продолжил: “В студию. И снова записываете, впервые с семьдесят пятого года, когда исчезли из виду. Что вы сейчас делаете?” Джон снова шутливо повернулся к Йоко. “Хочешь начать или я должен?” – “Ты должен начать”, – сказала она твердо. “Я должен? Правда? Ну ладно”».

В какой-то момент внизу с улицы раздался пронзительный крик. «О, – импровизировал Леннон, – еще одно убийство на рю Дакота».

Взяв Шеффа с собой, Ленноны пошли в A&R Recording Studios на Западной 54-й, где они работали над завершением Hard Times Are Over с Benny Cummings Singers и хором Kings Temple Choir. «Они были прекрасны. Перед дублем взялись за руки, и Йоко по-настоящему плакала, и на меня нахлынули эмоции, потому что это все про нас. Будь это Иисус или Будда – нас они устраивают, каждый из них подходит, любой годится, любому мы будем рады. И вот они стояли, держались за руки и пели: “Спасибо, Иисусе, спасибо, Господи”, и я кричал: “Пленку, пленку! У вас это есть?” И это то, что вы слышите, именно так, как это происходило: “Спасибо, Иисусе, спасибо, Господи”, и тут они без паузы начинают петь песню» (297).