Текст книги "Звездный лес"

55. КОРОЛЬ ФРЕДЕРИК

– Япопросил тебя встретиться со мной, Фредерик, – сказал Бэзил Венсеслас, – так как настало время обсудить твою отставку.

Улыбка скрыла мелькнувшее на лице короля удивление.

– Самое время, Бэзил. Сорок семь лет на троне, да? Я устал, и давно ждал, чтобы ты объявил о замене, – король прошел к тому месту, где стояли бутылки с прекрасным портвейном, который он любил больше всех вин. – Ты не услышишь от меня никаких возражений. Этот спектакль и так слишком затянулся. Не хочешь выпить, Бэзил?

– Нет.

Президент, не желая садиться, расхаживал по комнате.

– Тогда я выпью и за тебя.

Фредерик налил янтарной жидкости из хрустального графина, взглянул на собеседника и налил еще. Великому королю всего человечества не надо было спрашивать разрешения.

Тот факт, что Бэзил и другие лидеры Ганзы ищут ему замену, для короля давно не являлся секретом. Он не наивен, чтобы думать, что президент не планирует события далеко вперед, не взирая на то, держит он это в тайне или нет. Через шпионскую сеть, Фредерик давно знал о первом предполагаемом преемнике – принце Адаме. Неудавшийся кандидат оказался слишком строптивым и неподходящим для целей Ганзы. Фредерик уже много лет с нетерпением ждал момента, когда сможет передать корону своему преемнику. Честно говоря, он был удивлен, что Бэзил так долго тянул с этим объявлением.

Он сделал большой глоток из кубка.

– Я с нетерпением жду отставки. Я устал оттого, что день и ночь все следят за каждым моим движением.

Удивленный Бэзил обвел руками роскошную обстановку Дворца Шепота.

– Не понимаю тебя, Фредерик. У тебя есть все, что только можно пожелать. Откуда эти фантазии об отставке? В них нет никакого смысла.

– Мы слишком разные, Бэзил. Ты никогда даже не думал оставить работу, а я жажду, чтобы настал конец всему… этому.

Бэзил сел.

– Фредерик, если я когда-нибудь выйду в отставку и расслаблюсь, то не пройдет и полгода, как я брошусь с утеса вниз головой.

– В этом я ни на минуту не сомневаюсь, дружище, – согласился король.

Президент и король начали работать на Ганзу примерно в одно и тоже время: под руководством своего предшественника Бэзил быстро поднимался по служебной лестнице, в то время как молодой принц-актер проходил тщательную подготовку и обучение, но Фредерик был постоянно на глазах публики. Он правил Землей и ее колониями почти полвека, и всему есть предела. Король опять приложился к бокалу.

– Бэзил, я ужасно устал от всех этих церемоний, от размахивания флагами и ликующей толпы, которая аплодирует каждому движению. Мне достаточно спуститься по лестнице или встать на балконе, чтобы в сердцах поданных родился восторг.

– Несмотря на все это, большинство людей позавидовало бы тебе, – спокойным голосом заметил президент.

– Ну и давай, выбери одного из них и отдай ему мою работу, – король опустился на золоченый стул.

Отделку стула производили вручную, сотни разных рабочих придавали ему те формы и вид, которые давно уже надоели Фредерику. Он тяжело вздохнул.

Фредерик вспомнил то время, когда он впервые надел мантию и стал новым Великим королем. Руководители Ганзы полностью сконструировали его прошлое, создали личность, при этом убрав все следы его прошлой жизни.

В то время, обрадовавшись комфорту и попав в капкан власти, Фредерик рассматривал это как выгодную сделку.

Но со временем устаешь даже от самого лучшего.

Мало помалу, Фредерик пришел к мысли, что он был хорошим королем. Он не был самозванцем, и не походил на героя книги «Принц и нищий», потому что «настоящего» короля Фредерика никогда и не существовало. Он сам создал этого персонажа и сыграл его роль, и сыграл вполне прилично.

Его предшественник, король Бартоломео, был добрым болтливым стариком, с которым Фредерик прекрасно уживался. Бартоломео был его наставником, как настоящий король для наследника, и до того, как старик ушел в отставку, они довольно откровенно обсуждали свое положение. В те времена Фредерику с трудом верилось, что старый король готов без всяких споров отдать мантию правителя, но сейчас Фредерик прекрасно понимал Бартоломео.

Ганза тщательно разыграла смерть Бартоломео и издала заключение придворного медика, в котором говорилось, что он «мирно скончался во время сна».

После этого предыдущий король получил новое лицо, новые документы, и отправился на Реллекер, чтобы прожить в комфорте и блаженном спокойствии еще пару десятков лет, а может и больше. Да, он отказался от Дворца Шепота и от трона, но он приобрел намного больше.

Бэзил откинулся на спинку стула и посмотрел на старого друга.

– Не беспокойся, Фредерик, после твоей отставки мы обо всем позаботимся.

– Ты обещал, Бэзил. И я тебе доверяю.

– Не так уж много людей в последнее время говорят мне такие слова, Фредерик, – усмехнулся президент. – Спасибо.

Король, притворившись, что не видит неодобрительного взгляда президента, налил себе еще один стакан портвейна.

С годами, наблюдая за хитрыми манипуляциями Ганзы, Фредерика начали грызть сомнения. Но он не ставил под сомнения приказы Бэзила и послушно выполнял все, что просила Ганза. Что-либо здесь изменить было не в его силах.

Опускался ли когда-нибудь настоящий великий король до такого унижения? Население всех человеческих поселений смотрело на него, как на Бога. И он, человек, которого вынудили присвоить себе имя Фредерик, был выбран на эту роль только потому, что обладал соответствующим строением тела, естественным обаянием, прекрасным тембром голоса… и определенной степенью податливости. Однако это был счастливый случай.

Если бы он не попал в поле зрения наблюдательной камеры, совершенно не подозревая о том, не прошел бы жесткий отсев, он бы прожил ничем не примечательную жизнь. У него бы была семья, сыновья и дочери. Он был бы не против жить в маленьком домике, там, где его никто бы не трогал, даже если бы это означало, что он не оставит следа ни во вселенной, ни в мире, ни даже в квартале, в котором проживает. Но разве это так важно?

– Делай так, как ты считаешь нужным, Бэзил, – сказал он. – Но пожалуйста, не затягивай с этим.

Он жалел того, кто будет его преемником, и одновременно завидовал ему.

56. РАЙМОНД АГУЭРРА

Во Дворце Шепота располагались сотни, тысячи залов, комнат, коридоров, каморок. Учитывая, что огромное количество помещений было опечатано или имело ограниченный доступ, люди и не догадывались, сколь мало им было разрешено увидеть.

Попав в новую и странную ситуацию, Раймонд и не подозревал, как много всего он может для себя открыть, несмотря на то, что Бэзил Венсеслас и компьютеризированный наставник ОКС держали его в жестких рамках.

Каждый раз, когда мальчик отправлялся исследовать новые помещения, он поражался роскоши, с которой сталкивался, и тем удобствам, которыми он мог пользоваться каждый божий день. Каждый раз, когда Раймонд начинал чувствовать, что его уже больше ничем удивить нельзя, он наталкивался на какую-нибудь совершенно фантастическую вещь. Он с трудом мог освоить все эти новинки.

Раймонду очень хотелось, чтобы его братья и мать могли увидеть все это.

В блестящем купальном костюме он прыгнул и скользнул по водяной трубе, пересекающей потолок, которая выбросила его в бассейн с подогретой морской водой. Прыжок получился неуклюжим, и поднял фонтан брызг, но мальчик уже знал, что рот при этом лучше держать закрытым. Когда он впервые начал учиться плавать, то, к своему сильному смущению, постоянно захлебывался и кашлял. Но за последние несколько недель, несмотря на активное обучение другим предметам, Раймонд достиг существенных успехов в плаванье.

Когда он был младше, то ходил с братьями несколько раз в общественный бассейн. Хотя ему и нравилось возиться с Мишелем, Карлосом и Рори, Раймонд чувствовал себя в воде очень неуверенно. Теперь в дворцовом бассейне с подогретой до приятной температуры морской водой, окруженный многочисленными охранниками и наблюдателями, которые спасут его в долю секунды, если возникнут какие либо затруднения, мальчик расслабился и с удовольствием играл.

Он нырял под воду и плыл как можно быстрее, открывал глаза, свои новые сине-зеленые глаза, чтобы посмотреть на причудливые завитки на дне бассейна. Ему стало интересно, сколько раз старый король Фредерик купался в этом бассейне. Король, возможно, в своем распоряжении имеет дюжину таких бассейнов. Удивление от всей этой экстравагантности начало пресыщать Раймонда.

Мальчик всплыл на поверхность, отряхнулся, и отбросил с лица новые светлые волосы. Он аккуратно подплыл к краю бассейна, все еще не очень ловко, но уже намного уверенней. Раймонд дал себе слово, что будет продолжать упражняться, пока не станет отличным пловцом. Бэзил Венсеслас и остальные благожелательные похитители были очень довольны, что он хочет научиться чему-то новому, расширить свои знания, но при этом дали ему подробный план того, что он должен был освоить в обязательном порядке.

ОКС стоял на краю бассейна, словно металлическая статуя. Он держал наготове полотенце, хотя не видел необходимости, чтобы его ученик вылез из бассейна до того, как закончится урок.

– У меня для вас, молодой Питер, подготовлено несколько уроков. Может быть, начнем?

К этому времени Раймонд уже привык к новому имени. Президент Венсеслас предоставил ему так много милостей и привилегий единственно ради того, чтобы Раймонд играл роль сына короля Фредерика, что мальчик решил, что игра стоит свеч. Если это все, что от него требуется, то на это можно и согласиться.

Раймонд поплескал руками в воде.

– Я слушаю, ОКС, – Вода продолжала струиться с верхнего спуска, а из изображавшего небольшой вулкан термического отверстия на дне морского бассейна, сплошной лентой поднимались пузырьки. – Слушай, а почему бы тебе не рассказать о себе? Ты один из самых старых компьютеров, которые я видел. Эту модель упразднили лет десять назад, так?

– Сорок три года назад, молодой Питер. Да, я старый. Я был одним из первых обучающих компьютеров. Я был создан для того, чтобы отправиться в путь на борту первого переселенческого корабля «Пирай».

Раймонд, с трудом веря в такое, с брызгами отплыл в сторону. Он частично знал историю, проходили в школе, но сейчас, плывя на спине, плескаясь в теплой солоноватой воде, он пытался подсчитать, сколько же с этого момента прошло времени.

– Это же более чем триста лет назад.

– Да, триста двадцать восемь лет, – согласился с ним ОКС. – Продолжительность путешествия переселенческого корабля и была одной из причин, почему изначально решили создать таких роботов. Это было сделано не просто для того, чтобы мы были компаньонами и забавой для людей с Земли, но в первую очередь, для воспитания нового поколения переселенцев. Файлы в моей памяти старые, но до сих пор четкие. Я помню тот день, когда было закончено строительство «Пирая», и я уже был на его борту.

– Это я знаю, ОКС, – напомнил Раймонд.

– На борту «Пирая» было двести семей и все необходимое для того, чтобы создать самообеспечивающую колонию. Конструкторы строили переселенческие корабли на поясе астероидов, а потом космическими челноками доставляли на них пассажиров. Капитан, когда корабль выходил из дока, разрешил мне находиться на мостике. Даже перемещаясь на предельной скорости, нам потребовалось почти девять месяцев, чтобы покинуть Солнечную систему. Все на борту были уверены, что больше никогда не увидят других человеческих существ.

Раймонд, аккуратно, чтобы не создавать лишнего шума поплыл на другую сторону бассейна, если он будет слишком шуметь, его наставник может сделать замечание, повторить, то, что уже говорил или прибавить громкость.

– Клянусь алым дождем, ОКС, так трудно поверить, что люди были готовы бросить все, оставить свой дом и пуститься в путь, не имея никакой уверенности, что сумеют найти лучший мир.

– Это были трудные времена, – заметил ОКС. – Корабли были медлительными и огромными, там были колонисты и запас припасов, которые позволил бы им прожить несколько столетий. Мы, компьютеры, находились на борту для обеспечения стабильности и долгосрочного сохранения памяти за время столь длительного путешествия. Таким образом, было жизненно необходимо научить нас просветительской деятельности.

– Как сиделки, которые будут всегда, – заметил Раймонд.

Он весело брызнул водой в ОКСа, но тот даже не пошевелился.

– Мы были стабилизирующим фактором. Никто не ожидал, что за время столь долгого путешествия, пассажиры сумеют сохранить все детали человеческой цивилизации, что они так и будут помнить Земную культуру, законы и мораль. Компьютеры помогали воспитывать детей, а потом их детей, а потом следующее поколение. Информацию надо было сохранить, а мечты поддерживать. Мы не хотели, чтобы по прибытию корабля на подходящую планету, его пассажиры оказались бы примитивными дикарями.

– Затем илдиранцы обнаружили корабли переселенцев, – вмешался Раймонд, знавший окончание этой истории, – они перенесли всех на новую планету со скоростью, о которой тогда можно было лишь мечтать, а затем они вернули тебя на Землю, как связного, чтобы установить контакт с Ганзой. И вот теперь ты живой исторический факт, Великий старый компьютер.

– Ну, спасибо, Питер. Очень приятно, когда к тебе испытывают такое уважение, – ОКС взял полотенце, которое приготовил для Раймонда и вытер капли воды на корпусе. – Или мне надо относится к этому как к шутке?

Раймонд встал на каменные ступеньки бассейна.

– Нет, я это серьезно, ОКС. Я уважаю тебя за твой опыт и знания. На эту тему я бы не стал шутить.

Когда он был моложе, еще до грандиозных перемен в своей жизни, Раймонд учился очень упорно. Но так как он еще и старался поддерживать семью, пытаясь заработать хоть какие-то деньги, чтобы им с братьями и матерью оставаться на плаву, оценки его были не очень хорошими. Он не мог следовать академическим правилам и выполнять все задания, но это не мешало ему сконцентрироваться на основных предметах. Мальчик довольно быстро сообразил, что математика и основы бухгалтерии помогут ему не погибнуть в этом мире и вырваться из той жизни в которой увязла его семья.

Оставшись без отца, семья Раймонда испытывала серьезные трудности. Его мать знала, что он способный ребенок и по возможности покупала ему книги. Однако теперь он ее никогда уже не увидит, и все же ему очень хотелось, чтобы она гордилась им, пусть даже и в его памяти.

Раймонд покачнулся, почувствовав укол в груди, все еще болезненный и опустошительный, который появлялся каждый раз, как он вспоминал об ужасном пожаре, уничтожившем здание, где жила его семья. Только по счастливой случайности он в ту ночь ушел из дома, чтобы заработать лишнюю копейку. Теперь все его близкие были мертвы, а он, нищий мальчишка, выброшенный на другую сторону экономического барьера, обрел экстравагантную изнеженную жизнь, которую раньше не мог себе даже представить.

– Я рад, что у меня такой прилежный ученик, – заметил ОКС, – потому что мне приказано еще очень многому тебя научить.

Раймонд нырнул под воду и плыл до тех пор, пока в легких оставался воздух. Наконец, он вынырнул, отряхнулся и глубоко вздохнул. Мальчик засмеялся и поплыл обратно к своему компьютеризированному учителю.

– Если бы уроки можно было проводить в бассейне, ОКС, то большинство учащихся ходило бы в школу с удовольствием.

Он почувствовал легкое гудение в воде, и струя гейзера ударила вдоль противоположной стороны бассейна. Открылись подводные люки, и Раймонд отплыл на середину бассейна, в то время как из люков вынырнули серые стремительные тени. Три игривых дельфина с носами, напоминающими горлышки бутылок, закружились вокруг него. Засмеявшись, мальчик начал поднимать брызги. Дельфины подплывали к Раймонду с разных сторон проскакивая так близко, что он мог дотронуться до их кожи, на ощупь похожей на резиновую, ухватиться за нос и позволить им протащить себя за собой. Неделю назад Раймонд признался ОКСу, что очень хотел бы увидеть дельфинов. И уже в следующий раз, когда он пошел купаться, дельфины появились.

Раймонд не сомневался, что за ним наблюдают, и что президент Венсеслас и его многочисленные помощники записывают каждое его достижение. Отсутствие личной жизни раздражало мальчика, но он не мог возражать против этого. Он всем был обязан этим людям. Хотя ему не разрешалось выходить из Дворца Шепота, он мог бродить по тоннелям и комнатам, вспомогательным помещениям и тайным соединительным коридорам. Все уголки дворца, даже те, которые видели всего лишь несколько человек, были чистыми и ухоженными. Ему было не на что жаловаться, но после того, как он узнал правду о короле Фредерике и его несуществующей семье, взгляды на понятие «король» резко изменились.

– Как все это началось, ОКС? На Земле было столько разных правительственных систем, развитая демократия, диктатуры и военные правительства, но короли казались такими… старомодными. Почему Ганза восстановила королевскую форму правления?

ОКС помолчал, словно составлял соответствующий рассказ, а затем начал лекцию. Раймонд старался слушать, в то время как дельфины продолжали сновать вокруг.

– Когда Земная Ганзейская Лига начала набирать силы, ею руководила группа администраторов. Они принимали решения и руководили всеми делами, но никто из них не обладал достаточным обаянием, и не мог вызвать должной любви среди людей. Ключевая фигура, которая тогда выполняла функции Великого короля, была создана наподобие некоей иконы, она и создавала впечатление, что Ганза действует под командованием единого лидера. Как королевство.

– Хотя монархия и не является наиболее просвещенной политической системой правления, человеческое общество относилось к ней с почтением и искренним уважением. Сначала Ганза не скрывала, что их король является всего лишь актером, что это обыкновенный человек, который должен участвовать во всевозможных церемониях и производить впечатление на публику. Для большинства людей «объединение бизнесменов» не являлось таким уж непогрешимым, и если использовать старую идиому, они казались людям колоссом на глиняных ногах.

– Я никогда раньше не слышал такого выражения, – заметил Раймонд, плавая на спине.

Дельфины сновали вокруг и тыркались носами ему в ноги.

– Но Король, если его представить должным образом, дать ему соответствующее образование и привить правильные манеры, может сыграть жизненно важную роль. Человеческое население с самого начала очень легко его приняло. Уже для следующих поколений король стал необходимым глашатаем проводимой политики.

– Даже, несмотря на то, что у короля нет власти? – поинтересовался Раймонд.

– Даже, несмотря на то, что у короля нет политической власти, – подчеркнул ОКС. – Все рассчитано на то, что он следует инструкциям и осуществляет задачи, поставленные перед ним Ганзой, связанные между собой колониальные миры при этом очень легко управляются. Ты, молодой Питер, умиротворяющее правительство. Народ верит в тебя, а потому – народом легко управлять.

– Церковь примерно так же устроена, да? Все смотрят на Церковь Согласия, как на обычные занавески. Конгресс Веры на своем собрании может выглядеть, как единое тело, но все знают, что за закрытыми дверями они готовы перегрызть друг другу глотки.

– Теоретически, Питер, – сказал ОКС, – они ищут общий знаменатель для верующих людей.

– Но этого никогда не произойдет. Вот поэтому многие колонии имеют свою культуру и свою религию. Моя мать никогда не уважала Конгресс. Она говорила, что Согласие не будет обладать и искрой обаяния настоящей церкви, – Раймонд нахмурился, вспомнив Риту Агуэрру и то, как она цеплялась за иконы и ритуалы. – Она говорила, что Патриарх Согласия, Представитель Всех Вероисповеданий, в ее глазах всегда будет играть вторую скрипку в сравнении с папой.

– Весьма подходящее сравнение, Питер, – задумался ОКС. – Объединение случилось здесь, на Земле, когда я был в полете на «Пирайе». Конгресс Веры похож на старую Организацию объединенных наций, он старается с уважением относиться ко всем точкам зрения и найти общий компромисс.

– Это больше политика, чем вера, – хмыкнул Раймонд. – А Объединение настолько бесформенно, что никого не сможет вдохновить, – мальчик проплыл немного под водой, вынырнул и тряхнул головой.

Раймонд вытер глаза тыльной стороной ладони.

– И, тем не менее, Питер, народ рассматривает Патриарха Согласия, как беспристрастного религиозного руководителя, а правительство официально содействует объединению церквей. Это помогает поддерживать в народе тишину и спокойствие, и сглаживает волнения. На данный момент, большинство настоящих нетерпимых верующих нашли, как ты правильно указал, свои религиозные колонии в мирах, в которых мы не заинтересованы. Однако большинство из них поняли, что не могут прожить в изоляции. Они зависят от оборудования и снабжения, которое им предоставляет Ганза. Не многие чего-то добились.

– Так значит, Патриарх такая же кукла, как и Великий король.

– Неправда, Питер. Ты очень уважаем, так как Ганзейская Лига намеревается и дальше увеличивать размеры и мощь. Без тебя президент Венсеслас не многого сумеет добиться.

– Это радует.

Устав от энергичных дельфинов, Раймонд подплыл к каменным ступенькам и вылез из бассейна. ОКС протянул ему полотенце, и мальчик начал энергично вытираться.

– Патриарх Согласия возложит корону на твою голову.

Сейчас он мог бы потребовать массаж, сауну, любой напиток, или любую, какую только можно придумать приятную процедуру, но на данный момент Раймонд не мог придумать ничего, чего бы ему по настоящему хотелось. Сегодня он много занимался науками и хорошо поплавал. Мальчик все еще имел лишь смутное представление о всех тех важных вещах, которых от него ожидают, и он определенно не был готов к новой роли.

Раймонд накинул на себя мягкие алые одежды. Несмотря на все свои сомнения, он находил, что новое положение является вполне подходящей заменой старой жизни.