Текст книги "Лукавый ангел"

– Это еще не все условия нашей игры, – с загадочным видом сказал Грейди. – Вам интересно узнать, что вы мне будете должны, если проиграете?

– Я – проиграю? Вы шутите! Это исключено! – Баннинг расхохотался. – Впрочем, рассказывайте!

– Вы предоставите мне всю имеющуюся у вас информацию о компаниях, принадлежащих сыновьям Арчи Что с вами, адвокат? Почему вы перестали улыбаться? Вас что-то смущает?

– Это конфиденциальная информация, – нахмурившись, ответил Баннинг.

– Неужели? Но только не для Арчи. Вам известно, что – он повсюду вмонтировал микрофоны и видеокамеры? В его доме даже пукнуть тайно нельзя, старый негодяй тотчас же узнает об этом.

Грейди взглянул на свой мяч, занял удобную стойку и легко послал его в лунку. Баннингу удалось попасть в свою лунку с расстояния десяти шагов лишь за три попытки. Но и это было большим достижением, учитывая, что у него дрожали руки, а на широких новых желтых штанах появилось подозрительное мокрое пятно.

– Нам надо поговорить! – сказал Грейди Энни, найдя ее на застекленной веранде, где она читала книгу.

Энни неохотно подняла голову, окинула его презрительным взглядом и резко ответила:

– Мы живем в свободной стране, и я попрошу вас оставить меня в покое. Кстати, вы, кажется, собирались уезжать?

Грейди снял шапочку для гольфа, и влажные пряди его соломенных волос упали ему на лоб, что сделало его похожим то ли на Роберта Редфорда, то ли на Мэтта Деймона.

– Я передумал, посчитав, что не могу оставить тебя здесь одну. Это было бы равносильно тому, что втолкнуть тебя в клетку с голодными львами, повесив тебе на шею кусок свежего мяса.

– Как это трогательно! Благодарю за заботу. Мне было приятно узнать, что, по-твоему, я не способна сама позаботиться о себе! – Энни захлопнула книгу, встала со скамейки и принялась расхаживать туда-сюда. Ей нужно было двигаться, иначе бы она повисла у Грейди на шее и призналась, что большего отчаяния, чем то, которое испытала, глядя на его лицо, когда она сказала, что остается ради денег, ей никогда не доводилось испытывать.

Он взъерошил пятерней свои волосы и в сердцах пробормотал:

– Знаешь, Энни, ты способна вывести меня из терпения!

– Неужели? – остановившись, спросила она. Грейди тряхнул головой, тяжело вздохнул и предложил:

– Давай начнем все сначала!

– Будем считать, что мы уже начали, – сказала она, лихорадочно пытаясь понять, почему счастливые финалы бывают лишь в кинофильмах. Ведь всего несколько часов назад она лежала с этим мужчиной в одной постели, а теперь они оба не уверены, смогут ли найти общий язык. Нет, определенно жизнь – суровая штука.

– Мейси удалось изъять из коллекции Арчи остальные записи разговоров в твоей комнате? – спросил Грейди.

– Да, – закусив губу, ответила Энни. – Она отдала их мне.

– А тебе известно, что Арчи не слышал, о чем мы с тобой разговаривали утром? И что слышала это только Мейси?

– Да, – кивнула Энни. – Она мне так и сказала, добавив, что уже все забыла. После этого она одолжила у меня флакончик моих новых духов. Вряд ли я когда-нибудь его снова увижу.

. – У каждого человека есть свои причуды, – улыбнувшись, сказал Грейди. – Но ей можно доверять.

– Я это уже поняла, – сказала Энни и, обхватив свои плечи руками, словно бы ей стало зябко, спросила: – Ну и что дальше?

– А дальше я расскажу тебе, что мне удалось узнать сегодня на поле для гольфа, – ответил Грейди, ритмично шлепая себя шапочкой по бедру. – Я поведаю тебе тайну, которую скрывал от нас Арчи. И ты поймешь, почему он опасается, что его убьют.

Энни присела на скамейку и промолвила:

– Я тебя внимательно слушаю.

– О многом я догадался, когда прослушал пленки. Остальное мне рассказал Баннинг, – начал Грейди свой рассказ.

– Джефферсон? Так это он хочет убить Арчи?

– Нет, Баннинг предпочитает извлекать выгоду из любых обстоятельств, – зловеще ухмыльнувшись, сказал Грейди. – Я велел Мейси проверить, насколько завещание Арчи соответствует законам Пенсильвании. И выяснилось, что если Баннинг становится его душеприказчиком, то ему полагается вознаграждение, равное двум процентам стоимости всего имущества усопшего. Еще два процента он получит как юрист. Если же будет образован трест, тогда Баннинг, назначив сам себя управляющим, урвет еще один процент, но ежегодно! Арчи утверждает, что он стоит миллиард долларов. Не сложно подсчитать, какой лакомый кусок получит Джефферсон Баннинг, когда король туалетной бумаги наконец отправится в мужской сортир на небесах.

Энни зажмурилась, произвела несложные арифметические действия, получила итог и, присвистнув от изумления, сказала:

– Завидный жених! Море обаяния, куча денег!

– Когда ты узнаешь о нем кое-что еще, он уже не будет казаться тебе милым богатеньким холостяком, – заверил ее Грейди. – Джефферсон Баннинг верно служит не только Арчи, но и его сыновьям, Артуру Уильяму и Юниору. По иронии судьбы простодушные отпрыски миллиардера совещаются в оранжерее, где установлены скрытые микрофоны и миниатюрные видеокамеры.

Энни сцепила пальцы и подалась корпусом вперед.

– И о чем же они там секретничают?

– О том, Энни, как им лучше перекачать деньги из компании своего любимого папочки на счета своей фирмы, именуемой «А-А энтерпрайзис». Первая «А» – инициал имени Подгузника, вторая – Арчи-младшего, Юниора. Я бы расшифровал это как Аморальный Альянс. Так вот, Энни, создал эту фирму для братьев мистер Баннинг, равно как и разветвленную сеть дочерних компаний под крышей этой корпорации. Откуда они взяли деньги на ее основание, вероятно, спросишь ты? Отвечаю: бессовестно украли их у своего папаши.

– Но ведь это не так-то просто сделать! – скептически заметила Энни. – Как им удалось облапошить Арчи?

– Элементарно! Дочерние компании фирмы «А-А» существуют только на бумаге. Однако именно они являются посредниками во всех операциях Арчи.

– Это почему же? Нельзя ли объяснить поподробнее? Грейди потер ладони, пытаясь сообразить, с чего лучше начать урок элементарного мошенничества в сфере бизнеса.

– О’кей! – произнес наконец он. – Представь себе, что в пять часов из Питсбурга отбывает пассажирский поезд, движущийся на восток. Товарный поезд, направляющийся на запад, покидает Филадельфию в три часа…

– Это не смешно, – перебила его Энни.

– Ладно, тогда усложним задачу, – сказал Грейди. – Представь себе финансовые потоки, соединяющие компанию Арчи Пиверса и его партнеров – поставщиков и клиентов. Так вот, на пути этих потоков расположились филиалы фирмы «А-А», подобно будкам сборщиков платы за проезд по магистралям.

– Ловко придумано! – воскликнула Энни. – Значит, они ничего не делают, а деньги получают?

– Вот именно! Все эти фирмы занимаются посредничеством, урывают свой жирный кусок от всех сделок. Разумеется, по документам у них все в порядке, они даже оказывают Арчи бухгалтерские услуги.

– А какова же в этом грабеже роль Джефферсона Баннинга? – спросила Энни.

– Он осуществляет юридическое сопровождение документов, консультирует братцев-аферистов, как им не попасться, и за это получает солидные гонорары. Вряд ли ассоциация юристов сочла бы такую деятельность моральной, но Баннинга это не волнует. Он продолжает доить двух коров, зная, что без него Пиверсам все равно не обойтись.

– Бедный Арчи! – сказала Энни. – Все его грабят. И дети, и Диккенс. Как же в такой ситуации не стать параноиком?

– Я еще не закончил, – сказал с многозначительной улыбкой Грейди. – В течение нескольких последних месяцев Арчи исподволь возвращает себе бразды правления. Он стал заключать контракты со своими поставщиками без посредников. Его отпрыски спохватились, что теряют деньги, и запаниковали. Во всяком случае, так думает Арчи.

– Одного я не могу взять в толк, – воскликнула Энни, – почему Арчи прямо не скажет своим сыновьям, что он их раскусил? Если он чего-то опасается, пусть обратится в прокуратуру или в полицию. Лишит их наследства, в конце концов, прогонит из дома. Ведь он их все равно не любит.

– Если бы он так поступил, Энни, он бы косвенно признал, что его детки унаследовали все его худшие качества. А ведь он всю жизнь называл своих отпрысков недоумками и бездельниками. Нет, он скорее сам выстрелит в себя из арбалета, чем предаст их аферу скандальной огласке. Ему предпочтительнее уладить это дело полюбовно. Ему хочется вволю поиздеваться над Подгузником и Молокососом, насладиться крахом фирмы «А-А». Баннинг утверждает, что ждать ему придется не долго, фирма на грани разорения. Спасти «А-А» может лишь внезапная кончина Арчи. В этом случае все будет, как прежде. Ну, что ты скажешь о моих аналитических способностях, Энни? Разве я не молодец?

– Не рано ли ты задираешь нос, Грейди? – окинув его скептическим взглядом, сказала она. – Как ты докажешь, что Артур Уильям и Юниор хотят убить Арчи? А раз доказательств их преступных намерений нет, значит, старик все еще в опасности.

– Не только он один, – поправил ее Грейди. – Угроза зависла и над тобой, Энни. Тебя сделали жертвенным агнцем! Иначе зачем Арчи потребовалась мнимая новая наследница? Дети старика опасаются, что ты можешь получить не только все его огромное состояние, но и корпорацию.

– Допустим, изрядную долю его имущества уже стащил Диккенс, – добавила Энни. – А финансовое положение корпорации благодаря стараниям Артура и Юниора тоже оставляет желать лучшего. Так что миллиардершей мне не быть.

Грейди расхохотался и, обняв ее за талию, сказал:

– Я вижу, что ты готова заключить перемирие и снова стать моей партнершей. Предлагаю закончить разговор о наследстве Арчи и заняться насущными проблемами. В первую очередь нужно снять отпечатки пальцев в твоей ванной. Надеюсь, что полученные там результаты помогут нам выйти на след злодея, который безнаказанно треплет нам нервы.

Глава 19

– Кстати, о топорах, – сказала герцогиня, – отрубите ей голову!

Льюис Кэрролл

– Это ты, Папуля? – прикрыв ладошкой трубку телефона-автомата, крикнула Энни, озабоченно озираясь по сторонам.

Она звонила из будки, стоявшей напротив магазинчика, расположенного неподалеку от дома Пиверса, но все же хотела лишний раз убедиться, что ее никто не подслушивает.

– Это ты, Энни? – переспросил Папуля. – Я плохо тебя слышу. Что там за шум? Откуда ты звонишь?

– Из будки автомата, от Арчи я звонить не могу, его телефоны прослушиваются. – Энни недовольно поморщилась, заметив направляющегося к ней развязной походкой подростка, с шоколадным мороженым в руке и нахальной ухмылкой на угловатой физиономии. Он явно намеревался познакомиться с ней. – Ты меня слышишь, Папуля? Похоже, у меня появились слушатели.

– Так вели им убраться!

– Это общественное место, – прошептала в трубку Энни, повернувшись спиной к подростку. – Возможно, ему тоже нужно позвонить.

– А почему это должно тебя волновать? Послушай, Энни, не пора ли тебе перестать обращать внимание на незнакомых мужчин?

– Кто бы это говорил! – вытаращив от возмущения глаза, воскликнула Энни. – Может быть, я должна была проигнорировать и тебя, когда ты меня нашел?

– Я этого не слышал! Лучше повтори еще раз то, что ты говорила о прослушивании в доме Арчи.

– В его доме повсюду «жучки»! – раздраженно прошептала Энни. – Арчи в курсе всего, что там происходит. А теперь, Папуля, я хочу знать, было ли тебе известно об этом или нет. И если я услышу в ответ «да», тогда я сверну тебе шею и поломаю всю твою затею.

– Энни, я даже не подозревал об этом! Черт подери, может быть, Арчи действительно псих? Мне как-то не приходило это в голову.

Энни очень хотелось ему верить, как и тому, что он не знал, что кто-то пытается напугать ее до смерти или предпринять в отношении ее меры покруче. Иначе Папуля не послал бы ее к Арчи. Или нет?

– Привет, моя сладенькая! – крикнул ей в ухо подросток. – Как насчет того, чтобы нам уединиться в укромном уголочке и немного развлечься?

Энни зажмурилась, велела Папуле не вешать трубку, обернулась и окинула нахального сопляка изучающим взглядом. Он изо всех сил пытался изобразить из себя племенного жеребца, однако больше походил на прыщавого старшеклассника, рекламирующего новые косметические средства. Кончик его носа и подбородок были перепачканы шоколадным мороженым. Носовым платком он бы не обошелся, ему требовался детский нагрудник. Было бы неплохо, если бы лет до тридцати пяти за ним присматривали взрослые.

Энни облизнула губы и тоном уличной проститутки развязно сказала:

– Я вижу, тебя замучил спермотоксикоз, малыш. О’кей! Я готова тебя вылечить. Условия такие: пятьдесят баксов – стоя возле стены, а если хочешь в машине, то выкладывай сотню. Презервативы у тебя с собой? Без резинки я не работаю! – Она озабоченно огляделась по сторонам и добавила: – Деньги отдашь Винни, моему сутенеру. Он пошел за жратвой в супермаркет. Усек?

– Э-э… я… в общем, мне нужно бежать, – запинаясь ответил подросток, пытаясь изобразить на физиономии улыбку.

– Давай-давай, двигай отсюда, – сказала, усмехнувшись, Энни, сожалея, что у нее во рту нет жевательной резинки, чтобы для полной картины эффектно надуть пузырь. – Мамочка зовет тебя домой. – Она проводила его презрительным взглядом, перевела дух и сказала в трубку: – Все в порядке, Папуля, нам уже никто не мешает.

– Я слышал, как ты его спровадила, – пробасил ее собеседник. – Знаешь, иногда ты меня не на шутку беспокоишь.

– А вот я иногда задаюсь вопросом, как это я сподобилась взяться за твою аферу, – раздраженно огрызнулась Энни. – Ты выслушаешь меня до конца или нет? Тебе нужна информация?

На другом конце провода раздалось недовольное кряхтение и перезвон стекла: это раздосадованный ее неуважительным тоном Папуля дрожащей рукой наполнял бокал, хотя было только десять часов утра.

– Я расцениваю твое затянувшееся молчание как утвердительный ответ, – сказала Энни и вкратце рассказала Папуле о тайном кабинете Арчи и кассетах, обнаруженных в нем. – Так вот, до вчерашнего дня адвокат Баннинг считал, что он останется в выигрыше при любом раскладе. Но Грейди серьезно поколебал его уверенность в этом, посулив ему неприятности по линии Ассоциации американских юристов. Да, вот еще что: мы с Грейди проверили мою ванную на предмет посторонних отпечатков пальцев, но обнаружили там только отпечатки служанки. Она вне подозрений. Расследование погрома в моей комнате зашло в тупик.

По характерному позвякиванию кусочков льда в бокале Энни догадалась, что Папуля пьет виски.

– Да, чуть было не забыла! – воскликнула она. – Клок ниток, найденный Грейди той ночью на дереве, соответствует ткани трикотажной рубашки Диккенса. Но закавыка в том, что, как считает Грейди, дворецкий тоже вне всяких подозрений. Зачем ему убивать курочку, несущую золотые яйца? Я сказала Грейди, что Диккенс мог решить, что наворовал достаточно и пора прятать концы в воду. Но Грейди утверждает, что ворам всегда мало. А ты что об этом думаешь?

– Мне еще нужно думать? – проворчал Папуля. – Могла бы и предупредить меня, я бы не стал опохмеляться. Так или иначе, я скажу. Конечно, Диккенс по уши в дерьме, но убивать Арчи он не станет. Кто-то хочет его подставить. Где Грейди нашел рубашку?

– В корзине для порванной одежды в комнате Диккенса, – ответила Энни, машинально грызя костяшки пальцев. – Мне вообще кажется странным, что у Диккенса есть такая корзина. И я не верю, что он стрелял из арбалета.

– Я рад, что ты разделяешь мою точку зрения, со мной редко кто-то соглашается. Но давай вернемся к фирме «А-А». По-моему, Арчи созрел для того, чтобы мы приступили к осуществлению нашего плана. Медлить больше нельзя, мы рискуем опоздать, – сказал Папуля.

– Мне кажется, сейчас не самый подходящий для этого момент, – ответила Энни. – Над Арчи нависла серьезная опасность. Грейди придерживается того же мнения.

– Побеспокойся лучше о собственной безопасности, малышка! Не пора ли тебе уносить оттуда ноги? – рявкнул Папуля.

– Если мы начнем действовать, я стану главной мишенью! – возразила Энни, совершенно не заинтересованная в том, чтобы он вмешивался в ее личные планы, о которых он и не подозревал. – Послушай, Папуля, отступать поздно. Но если ты будешь настаивать, я вообще исчезну с твоего горизонта.

– Нет! Пойми, Энни, мне обязательно нужно расквитаться с Арчи, за ним должок, – вскричал Папуля.

– Значит, мои интересы ты не принимаешь в расчет? – удивленно воскликнула Энни. – Ты ведь говорил, что затеваешь все это ради меня! Я давно заподозрила, что на уме у тебя нечто совсем иное!

– Нет, Энни! Послушай, малышка…

– Ты, кажется, так ничего и не понял! – перебила его Энни. – Очень жаль. Нам больше не о чем говорить. Пока, Папуля! – Энни повесила трубку, кипя от ярости.

Оказывается, у всех есть свой план!

Папуля жаждет мести.

Арчи хочет разорить и унизить собственных деток.

Диккенс мечтает купить остров – о чем еще ему мечтать, наворовав столько денег?

Наследники Арчи хотят поскорее прибрать к рукам его состояние.

Вдобавок кому-то не терпится отправить старика на тот свет.

А какая программа у нее самой? Вот в чем ей следовало думать в первую очередь! Раньше она всегда твердо знала, что ей нужно. Сейчас же у нее в голове был розовый туман.

Энни тронула автомобиль с места и выехала на улочку, ведущую к усадьбе Пиверса.

Все было бы значительно проще, если бы она могла посоветоваться с Грейди. Но Папуля взял с нее слово, что она будет строго следовать его инструкциям и хранить их план в тайне. Поэтому нужно было набраться терпения и ждать его команды.

Как же он ненавидит Арчи!

Раньше она этого не знала, хотя должна была догадаться. Он действительно ненавидел Арчи Пиверса всей душой. Но ему не приходило в голову, что винить во всех бедах ему следует в первую очередь не старика, а самого себя.

Как ни странно, Энни были симпатичны они оба – и Папуля, и Арчи. Эгоистичные и порочные, они тем не менее вызывали у нее жалость и сочувствие, потому что она слишком хорошо знала, что значит быть одинокой, даже когда тебя окружает толпа.

Энни жалела и всех остальных обитателей этого дома. Да, они слабые, безвольные людишки, не способные добиться успеха. Но их нельзя винить за это: такими их сделал сам Арчи. Они стали неудачниками, потому что с раннего детства он подавлял их волю, лишал права на инициативу и самостоятельные шаги.

Все это было очень печально.

Но долго пребывать в унынии Энни не привыкла.

Она утопила педаль газа, и спортивный автомобиль, фыркнув, словно обретший свободу породистый скакун, помчал ее по узкой асфальтовой дорожке столь стремительно, что свежий встречный ветер моментально развеял и ее минутную печаль, и назойливые мысли о Пиверсах, Папуле и Грейди.

Впрочем, вскоре она снова вспомнила о них, и улыбка, расцветшая было на ее лице, моментально увяла. О Грейди она думала постоянно. Да и как же можно было не вспоминать его то и дело, когда они проводили вместе столько времени! Вот и вчера они не разлучались несколько часов кряду, занимаясь кропотливой процедурой снятия отпечатков пальцев.

Первым делом он взял отпечатки пальцев у нее самой, что стоило ей немало потрепанных нервов.

Потом он покрыл специальным порошком ванную, снял с помощью липкой пленки отпечатки и рассмотрел их под микроскопом. Никаких зацепок это ему не дало, и они приступили к уборке помещения.

А затем он поцеловал ее в лоб и ушел, оставив одну.

Энни восприняла его поступок как пощечину, хотя Грейди и объяснил ей, что им необходимо хорошенько выспаться и набраться сил для выработки новой стратегии совместных действий. Но Энни поняла, что он просто навсегда ее отверг. Более того, она знала, почему он это сделал.

Он поступил так, потому что разочаровался в ней, когда она заявила, что остается с Арчи ради его денег. В этот самый миг их отношения с Грейди и дали глубокую трещину.

Это, однако, не означало, что она стала ему совершенно безразлична. Нет, он беспокоился за нее, но главной причиной его решения остаться здесь была незавершенная им работа. В отличие от нещепетильного адвоката Джефферсона Баннинга, пренебрегшего всеми этическими нормами ради барыша, Грейди был человеком долга и свято чтил неписаные законы своей профессии. И Энни уважала его за это.

Однако спать с ней он больше не собирался. Следовательно, уже не будет ни упоительной страсти, ни обмена сокровенными тайнами, ни милых шуток.

– Дурак! – в сердцах воскликнула Энни и стукнула кулачком по рулевому колесу. – Дурак! Истукан! Болван! Идиот! Но когда он это поймет, будет уже поздно. И зачем только я все это затеяла?

Погруженная в невеселые размышления, Энни не заметила, что впереди, на вершине холма, появился огромный черный «шевроле», и обратила на него внимание, лишь когда он стал стремительно приближаться, выехав на ее полосу.

– Эй! – завопила она и посигналила ему. Но огромный и грозный джип с темными стеклами продолжал мчаться прямо на нее.

Все происходило точно как в фильме «Дуэль», с той лишь разницей, что джип не догонял ее, а метил ей прямо в лоб.

Энни сбросила скорость, соображая, как ей спастись. Слева надвигалась встречная черная громадина на колесах, справа – крутой склон горы. На размышление у нее оставалось несколько секунд.

– Эники-беники ели вареники! – воскликнула Энни и крутанула руль влево, туда, где склон горы круто уходил вниз, к большим деревьям.

«Шевроле» пулей промчался мимо, обдав Энни воздушной волной.

Ее машина покатилась по склону сквозь заросли сорняков и кустарник, несмотря на то что Энни давила на педаль тормоза обеими ступнями. Она слышала, как днище автомобиля задевает о камни, и с ужасом ждала взрыва топливного бака.

Автомобиль занесло, и он пошел юзом на старый, выцветший красный снегозадерживающий щит, стоявший в подлеске в нескольких метрах от стены деревьев.

Энни выпустила руль, выключила зажигание, отпустила тормозную педаль и, отвернувшись, прикрыла голову скрещенными руками. Расслабиться, как советовали наставления по безопасности, ей не удалось, и она приготовилась ощутить страшный удар.

Но, к ее величайшему удивлению и облегчению, автомобиль потерял скорость, столкнувшись со щитом, подпрыгнул пару раз и замер. С шумом надувшийся воздушный спасательный мешок мягко обволок Энни, когда она подалась корпусом вперед, и, отшвырнув назад, вдавил ее в спинку сиденья.

Какое-то время она боялась пошевелиться и вздохнуть полной грудью. В гробовой тишине было слышно, как стучат ее зубы, однако полной уверенности в том, что она жива, у нее не было.

Наконец она открыла глаза и с благодарностью посмотрела на спасший ее воздушный мешок. Не будь его, не стало бы и Энни. Как хорошо, что она ехала на автомобиле последней модели! От этой мысли ее зубы снова стали выплясывать чечетку.

Ремень безопасности содрал слой кожи с ее шеи, и это место саднело. Но это мало беспокоило Энни, потому что она учуяла резкий запах вытекающего из бака бензина. С грехом пополам освободившись от ремня, Энни подхватила с пола сумочку и выкарабкалась из машины.

Вокруг не было ни души, что ее вполне устраивало, потому что у нее уже не оставалось сил бежать от злодеев. Видимо, они решили, что разделались с ней, и не стали возвращаться. Если бы она снова увидела их зловещий черный джип, она бы лишилась сознания.

Ее великолепный спортивный автомобиль был безнадежно изувечен падением со склона. Энни мысленно попрощалась с ним и побрела к развесистому дубу, чтобы присесть под ним и передохнуть.

Ждать помощи ей пришлось недолго. Вскоре к месту аварии подкатила полицейская машина, за ней – грузовик-эвакуатор и, наконец, по склону сбежал белый как мел Грейди Салливан.

Вид у него был даже более грозный, чем у того черного Джипа, который едва не смял машину в лепешку.

– Что произошло? – вскричал он и тотчас же начал ее ощупывать, проверяя, целы ли ее кости. – Тебя нужно срочно Доставить в больницу, иначе ты истечешь кровью!

Он был великолепен в этот момент, а главное – он проявлял к ней искреннюю заботу. Энни так растрогалась, что едва не расплакалась.

– Это всего лишь ссадина! – успокоила она его. – От ремня безопасности. Ничего страшного не случится, поболит немного и заживет. Стэн тоже сначала настаивал, чтобы я поехала в больницу, но когда я отказалась, он сказал, что я, возможно, права. Еще он сказал, что мне повезло, и похвалил меня за то, что я отключила зажигание перед столкновением. Поэтому взрыва не случилось. Ты чувствуешь, как воняет бензином? Бензобак пробит, достаточно одной искры – громыхнет взрыв. Прямо как в кино.

Она несла белиберду и понимала это, но остановиться не могла. Если бы она замолчала, то обязательно разрыдалась бы, поэтому и продолжала говорить без умолку:

– Вообще Стэн утверждает, что я действовала правильно, и это свидетельствует о моей врожденной сообразительности. Но я призналась, что делала все точно так, как это было в картине «Дуэль». Ты смотрел этот фильм, Грейди? В нем еще играет известный актер… забыла его имя. Помнишь, как он смешно ковылял за шерифом, волоча поврежденную ногу? И все время вопил: «Мистер Диллон! Мистер Диллон! « Эту картину иногда показывают по кабельному телевидению. Короче говоря, Стэн считает, что…

– Замолчи, Энни! У тебя бред! Ты в шоке! Ты вся дрожишь! И вообще, кто такой Стэн? Водитель эвакуатора?

– Стэн – дорожный полицейский, вон он стоит! Странно, что ты его не заметил! – ответила Энни, указывая рукой на высоченного полицейского, осматривающего место происшествия. – Я все ему уже рассказала, и он все записал в свой блокнот. Спроси у него, можем ли мы уехать. Мне нужно принять горячую ванну. Я готова отмокать в ней хоть трое суток. А потом я хочу вволю наесться мороженого, лучше всего – шоколадного.

– И все-таки будет лучше, если мы съездим в больницу, – повторил Грейди, держа ее за плечи. – Тебе необходимо провериться. Как это случилось? Ты не справилась с управлением?

– Да, пожалуй, так, – ответила Энни и вдруг заметила, что одна ее ступня босая. Проклятие! Когда же она потеряла туфлю? Может быть, ей действительно обратиться к врачам? А вдруг у нее сотрясение мозга или закрытый перелом ребер? Туфли она купила совсем недавно, синие, на аккуратненьких каблучках, из натуральной кожи. Какая досада! Потеря туфли окончательно лишила девушку равновесия. – В машину залетела пчела, я запаниковала и потеряла контроль за управлением. У меня аллергия на пчел! – выпалила она и расхныкалась.

Грейди посмотрел на искореженный автомобиль, который уже вытягивали тросом из зарослей чертополоха на шоссе, потом перевел изучающий взгляд на полицейского, тяжело вздохнул и произнес:

– О’кей! Если ты спокойна, то и я не стану паниковать. Но хочу довести до твоего сведения, Энни, что ты меня просто убиваешь. Ты сведешь меня с ума! Сделаешь меня неизлечимым идиотом и психопатом. Если я увезу тебя отсюда, ты мне расскажешь, как все было на самом деле?

– Я же сказала, что меня напугала пчела! – упрямо повторяла Энни и, обессилев, повисла у Грейди на руках. – Все, ноги меня больше не держат, весь адреналин в крови иссяк, – пролепетала она. – Пожалуйста, увези меня отсюда. Мы позвоним доктору Сандборну, он немедленно примчится. Я ненавижу лежать в больнице. – Она случайно коснулась ссадиной на шее воротничка блузки, поморщилась и жалостливо повторила: – Умоляю тебя, Грейди! Увези поскорее меня отсюда!