Текст книги "Лукавый ангел"

Глава 21

Как мило скалил он клыки, завидев рыбок золотых!

Как ловко прятал коготки, в cвой дом заманивая их!

Льюис Кэрролл

В семь часов вечера Энни стояла перед зеркалом, висевшим над старинным туалетным столиком красного дерева, и проверяла, хорошо ли лежит воротничок ее синей блузки. Он лежал ничуть не лучше, чем воротничок предыдущей, н поскольку Энни примеряла уже третью по счету блузку, она решила остановиться на этой. Впрочем, что бы она ни надела, повязка, наложенная на ее шею доктором Сандборном, все равно была видна.

Даже древнеегипетских мумий так плотно не пеленали.

Она положила руки на бедра, но тотчас же убрала их, так как бедра саднели. Они не только саднели, но и были черно-синими, а местами – багровыми. Просто загляденье!

Но жаловаться Энни не могла, ремень безопасности ее спас. Он и воздушный мешок. Энни зажмурилась и снова живо представила, что бы с ней произошло, не надень она тогда ремня: она бы совершила полет валькирии и врезалась головой в дерево.

– Ты везучая девочка! – сказала она себе и потянулась за флаконом духов прежде, чем вспомнила, что его «одолжила» у нее Мейси. Помимо духов, она «одолжила» косметичку, новую упаковку румян и золотую цепочку. Впрочем, все это пустяки, о которых не стоило и вспоминать, подумала Энни, главное, что ей удалось выпроводить Мейси из своей комнаты.

Теперь ей осталось лишь убедить Грейди, когда он появится, в том, что она готова принять самое деятельное участие в поисках водителя того черного «шевроле», который едва не укатал ее в асфальт.

Вот только не помешало бы перестать то и дело морщиться от боли, подумала она и сказала, обращаясь к сидящему посередине кровати плюшевому кролику:

– Правильно, дружок! Конечно, правильно! Только не думай, что я и дальше буду спать с тобой в обнимку. Я где-то читала, что так можно быстро избаловать ребенка.

– Чем это ты здесь занимаешься? – спросил Грейди, без стука войдя в комнату. Лицо его дышало благородным негодованием и обеспокоенностью, отчего казалось еще более прекрасным.

– Меня нельзя бить! – воскликнула Энни, поднимая вверх руки. – Не забывай, что я ранена.

– Я помню, – пробурчал он, окидывая ее испытующим взглядом. – Вот только на больную ты не очень-то похожа.

Энни пропустила эту реплику мимо ушей и взяла с тарелочки последнюю виноградину. Заботу о ней проявил Диккенс – он подал ужин в ее комнату на серебряном подносе, украшенном хрустальной вазой с торчащей из нее алой розой, и даже осведомился своим деревянным голосом о ее самочувствии. Ужин был, однако, чересчур легким, на ее взгляд, он состоял из бульона и фруктов. Энни не преминула посетовать на его скудность Грейди и поинтересовалась, что ел сегодня на ужин он.

– Ростбиф, вареный картофель, а на гарнир – похвальбу Митци, взахлеб рассказывавшей всем, что ее в третий раз избрали президентом местного дамского клуба, – ответил Грейди, присаживаясь на край кровати. – Как убедить тебя снова улечься в постель? – спросил он, похлопывая ладонью по матрацу.

– Даже и не знаю! – ответила, расплываясь в улыбке, Энни. – Подари мне что-нибудь, шоколадку или цветок. На худой конец, встань передо мной на колени и поклянись мне в верности.

– Ты неправильно истолковала мои слова! – воскликнул, вскакивая с кровати, Грейди. Участливое выражение моментально сползло с его лица, сменившись негодованием. – Я имел в виду совсем другое, черт бы тебя подрал!

– Я поняла, – сказала Энни, держась одной рукой за столбик кровати и пытаясь надеть на ногу туфлю второй. – Я проверяла тебя на выдержку. Хладнокровие тебя явно покинуло, что при твоей профессии весьма печально. Ну, так мы идем?

Грейди яростно замотал головой:

– Ты никуда не пойдешь, Энни! Останешься здесь!

– А вот и нет! Диккенс сказал, что меня хочет видеть Арчи, Старик утверждает, что он уже во всем разобрался и нуждается лишь в одной услуге с нашей стороны. Он считает, что все это дело можно было бы закончить уже завтра, в крайнем случае – в среду. Разве он тебе ничего не говорил?

– Нет, ничего, – побледнев как покойник, пробормотал Грейди. – Он собирался выписать тебе чек и распрощаться с тобой. Чек на всю оставшуюся от условленных пятидесяти тысяч сумму. Во всяком случае, так мы с ним договорились.

Энни склонила набок голову, досчитала до десяти, уставившись в дальний угол комнаты, и поняла, что не успокоится, даже если сосчитает до миллиона. Она была вне себя от ярости, просто дьявольски зла.

– Вы договорились? – тихо переспросила она, раздувая ноздри. – Значит, ты и Арчи заключили соглашение? Значит, это вовсе не его идея? Мне следовало бы догадаться об этом, как только Диккенс принес мне чек. Какой вы шустрый, мистер Салливан, какой сообразительный! Да как ты посмел решать что-то за меня, Грейди! Что ты о себе возомнил?

Он подступил к ней почти вплотную, так близко, что она уловила запах его одеколона и вспомнила, что она чувствовала, когда он ее обнимал, и сказал:

– Энни, давай не будем ругаться. Сегодня кто-то пытался тебя убить.

– Может быть, и так. А может быть, только припугнуть до смерти. Мне показалось, что джип в последний момент вильнул в сторону.

– Ах вот оно как! Это ты сама придумала, или тебя кто-то надоумил? Я проверял шоссе, на нем не осталось никаких следов торможения. Тот, кто сидел за рулем внедорожника, знал наверняка, каким будет исход столкновения. Джип смял бы твой спортивный автомобиль в лепешку!

– Мне плевать, все равно я никуда не поеду. А как бы ты поступил, если бы тебя попытались убить? Неужели ты бы сбежал?

– Какое это имеет отношение к делу?

– Прямое! Меня едва не покалечили, Грейди! На мне нет живого места, я вся в синяках и ссадинах! И не зли меня больше!

Грейди запустил пятерню в свои ячменные волосы, борясь с желанием погладить Энни по щеке и поцеловать, и простонал:

– Я вижу, ты намерена свести меня с ума своим упрямством! Довести до умопомрачения! Ну как мне тебя переубедить?

– Я нужна Арчи, – облизнув губы, тихо сказала Энни.

– Пусть Арчи катится ко всем чертям! – вскричал Грейди и сжал ладонями ее лицо. – Обещай, что когда-нибудь ты мне все расскажешь!

Энни судорожно вздохнула и спросила:

– Что расскажу?

– Правду! – прошептал он и нежно поцеловал се в губы. – Чистую правду, Энни! Правду, и ничего кроме правды. Договорились?

– Ты очень настойчив, Грейди! – с тяжелым вздохом ответила она и, схватив его за голову, впилась ртом в его губы, не заботясь ни о своих ссадинах и синяках, ни о том, как он отреагирует, когда узнает всю правду. Ей хотелось в этот миг сосредоточиться только на этом поцелуе, не думая ни о прошлом, ни о будущем…

Арчи принарядился к встрече с ними. Грейди впервые видел его одетым в костюм и был удивлен вдвойне, заметив на миллиардере китель, наподобие того, что носил Неру.

– У вас сегодня щегольской вид, Арчи, – сказал он, усаживая Энни на стул с подлокотниками, стоявший у камина. Она держалась молодцом, хотя и чувствовала себя довольно скверно. О том, чтобы лечь с ней в постель, пока не могло быть и речи. Поэтому Грейди оставалось утешаться надеждой, что синяки и ссадины на ее теле скоро заживут.

– Для кого, интересно, вы так вырядились? Для доктора Сандборна или для Мейси? Или у вас появилась тайная пассия? – улыбаясь, спросила у Арчи Энни. – Кто эта счастливица?

Старик не успел ответить, потому что Грейди, сев рядом с Энни на другой стул, спросил у него:

– В чем дело? Почему вы нарушили наш уговор?

– Она отказалась принять чек, – ответил Арчи, стараясь держать спину прямой, чтобы Диккенсу было удобно счищать с него щеточкой пылинки. – Отказалась наотрез. Верно, Энни?

– Он это уже знает, Арчи, – сказала она. – Но он хочет знать причину. Верно, Грейди?

– И ты собираешься сообщить ее ему? – спросил Арчи. – Я тоже хотел бы послушать.

– У мистера Пиверса сегодня отменное настроение, – промолвил Диккенс, убирая щетку в ящик комода. – Он даже намеревается спуститься в гостиную. Однако я полагаю, что дальше благого намерения это дело не пойдет. Во всяком случае, так было всегда. – Он отошел в дальний угол и, скрестив на груди руки, замер в ожидании дальнейших указаний.

– Не умничай, Диккенс! – проворчал Арчи, сердито посмотрев на него, потер ладони и произнес, снова глядя на Грейди и Энни: – Ну, перейдем к сути дела, ради которого я вас сюда пригласил. Диккенс, принеси мешок.

– Слушаюсь, сэр! – сказал Диккенс и, закатив к потолку глаза, направился к чулану.

Энни и Грейди переглянулись и замерли, охваченные тревожными предчувствиями. Дворецкий открыл дверь чулана, вошел в него и спустя несколько мгновении вышел, держа в вытянутой руке большой холщовый мешок.

– Неси его сюда! Живее! – прикрикнул на него Арчи, хлопнув в ладоши. – Открой и вывали ее на пол. Быстрее! Быстрее!

Грейди просунул руку под пиджак и нащупал рукоять револьвера, чисто машинально, разумеется, подумав, что предосторожность в данной ситуации не будет лишней.

Диккенс развязал веревку, которой был завязан мешок, перевернул и, вытряхнув на пол его содержимое, быстро отступил на несколько шагов.

По паркету, извиваясь и гремя погремушками на хвосте, проползла большая отвратительная змея. Вернее, она проскользила.

Не успела Энни раскрыть рот, чтобы завизжать, как Грейди выхватил из кобуры револьвер и приготовился стрелять.

– Минуточку! – вдруг воскликнул он, вглядываясь в змею. – Но она же дохлая! – Он неохотно поднял ствол револьвера к потолку.

– Зоркий глаз! – похвалил его Арчи и, наклонившись, схватил змею за хвост и подтянул ее к себе. – Это чучело. Но очень хорошее. Вряд ли кто-то осмелится его рассматривать в мешке.

– Грейди! – прошептала чуть слышно Энни, бледная, как саван. – Харрисон Форд! Помнишь?

– «В поисках потерянного ковчега»? – уточнил Грейди, наморщив лоб. – Индиана Джонс? Ты тоже боишься змей? Так бы сразу и сказала! – Он схватил ее рукой за затылок и нагнул вперед, так что ее голова оказалась у нее между коленей. – О’кей, а теперь сделай несколько медленных и глубоких вздохов! О’кей?

– О’кей! – прохрипела Энни, сжав его руку. – Я их даже…

– Успокойся! Ничего не говори, дыши глубже! – перебил ее Грейди. – Все понятно, ты их даже видеть не можешь. Поэтому-то я и согнул тебя в три погибели. Закрой рот и дыши носом! Арчи, сукин ты сын! Зачем здесь эта дохлая змея! – прорычал он, с ненавистью глядя на старика. – Что за новые причуды? Ты совсем спятил? Спрячь эту гадость немедленно в мешок!

Диккенс протянул Арчи мешок, и старик швырнул в него чучело рептилии.

– Змея, сынок, это смертельное оружие, – наставительно промолвил он. – В нашем случае потенциально опасное орудие убийства, изъятое и обезвреженное во время неудавшегося покушения. – Он взглянул на свои наручные часы. – Так-так, доктор Сандборн ворвется сюда с минуты на минуту. Он сделает мне укол и спасет меня. Но лавры моей подлинной спасительницы достанутся не ему, а Энни! Потому что это она в действительности спасла меня от мучительной смерти в страшных корчах, швырнув стулом в эту ползучую гадину, как только та тяпнула меня в первый раз. Это ведь было именно так, моя прелесть?

– Что? – подняв голову, спросила Энни, глядя на него с неподдельной неприязнью.

– Не задавай лишних вопросов, дорогая внученька, – елейным голоском сказал Арчи. – Просто визжи что есть мочи, хорошо? Я надеялся, что ты сразу завизжишь, но этого не случилось. Ты готова завизжать сейчас? Стул может разбить об пол мистер Салливан. Не беспокойся, Диккенс, ничего страшного не произойдет! Как только разобьешь стул, сынок, беги, открой окно и выстрели в него из револьвера по деревьям. Хорошо? Я думаю, что на выстрел все вскоре сюда сбегутся.

– Что это он несет, Грейди? – отдышавшись, спросила Энни.

– Арчи хочет создать у всех впечатление, что ты предотвратила покушение на него, уже второе по счету, – поглаживая ее ладонью по голове, сказал Грейди.

– Но ведь оно не настоящее! – воскликнула Энни.

– Да, не настоящее, в отличие от первого. Но я, кажется, начинаю понимать, что задумал Арчи. Диккенс, это вы его надоумили? – Грейди с подозрением посмотрел на дворецкого.

– Никак нет, сэр! – брезгливо поморщившись, ответил тот. – Напротив, я пытался отговорить его от этой затеи. Но только он и слушать меня не стал.

Энни резко выпрямилась, вскочила со стула и закричала:

– Да объясните же вы мне наконец, что здесь происходит!

– Арчи хочет создать у всех впечатление, что ты спасла ему жизнь, – сказал Грейди. – А потом он объявит во всеуслышание, что отныне ты будешь его единственной наследницей.

– Нет! – вскричала Энни, сжав руку Грейди. – Нет! Это же нелепо и смешно!

– Не только смешно, Энни! Это очень рискованно! – сказал он, поглаживая ее по руке. – Но я не позволю подвергать твою жизнь смертельной опасности. Довольно и одного покушения на тебя. Арчи, я категорически возражаю против этой затеи!

– Но ведь Энни жива и целехонька, – возразил Арчи. – Значит, следующее покушение будет на меня. Или ты думаешь, что я сам пустил в себя стрелу? Ты хочешь поскорее удрать отсюда, Салливан, и прихватить с собой Энни. Чудесно! Великолепно! Ты все равно нарушил едва ли не все мои планы, так что скатертью дорога! Но если хочешь получить свои деньги, тебе придется их отработать. Я готов облегчить тебе задачу, но отпустить не могу, поскольку знаю наверняка, что меня хотят убить.

– Да, Арчи, твоей смерти жаждут многие! – воскликнул Грейди. – И твои сыночки, и Баннинг, и бог знает кто еще. Но не надо устраивать дешевое представление с дохлой змеей и впутывать в свои интриги Энни! Если же ты поступишь по-своему, то через час здесь будет полиция. Мне есть что ей сказать.

Арчи залез на кровать и прилег на горку подушек.

– Но какая прекрасная идея! – обиженно произнес он. – Мы могли бы сразу выявить злоумышленника.

– Забудь о своей гениальной идее, Арчи! Я и без нее почти подобрался к преступнику. Правда, не без помощи твоих пленок с записью чужих разговоров. Отпусти Энни, Арчи, и я решу твою проблему за пару дней, В крайнем случае – за неделю. Поверь, мне самому здесь осточертело.

– Хорошо, пусть будет по-твоему, – махнув рукой, согласился Арчи. – Диккенс возьми со стола чек и отдай ей.

– Будет исполнено, сэр! – сказал дворецкий.

– Нет! – вскричала Энни, тряся головой. – Я остаюсь! Сколько раз мне это повторять? Может, вышить это на твоей наволочке, Арчи? Как откроешь утром глазки, так и прочитаешь: «Я остаюсь! «

– Значит, ты согласна подыграть мне? Ты спасешь меня от укуса змеи?

– Ни за какие коврижки! – ответила Энни.

Но не успел Грейди схватиться руками за голову и в очередной раз простонать, что она его сведет с ума своим ослиным упрямством, как дверь распахнулась и в комнату влетел доктор Милтон Сандборн.

– Где он? – патетически завопил он. – Где мой больной? Я принес сыворотку! Держись, Арчи, сейчас я введу тебе противоядие!

На полпути к кровати он замер, ошалело огляделся по сторонам и, пожав с недоумением могучими плечами, спросил:

– Что здесь происходит? В чем дело? Неужели я что-то напутал?

– Разумеется, мой сладенький! – проворковала Мейси, появляясь в спальне вслед за ним, одетая в переливающееся голубое платье и благоухающая духами Энни так, словно бы она в них искупалась. – Ты вошел не в ту дверь! Не расстраивайся, милый, я вылечу тебя от склероза, а заодно и от всех других твоих недугов.

Энни плюхнулась на стул и хохотала, пока на глазах у нее не выступили слезы.

В полночь Энни и Грейди уединились на кухне, чтобы заморить червячка печеньем и молоком и обсудить события минувшего дня.

– Стоит мне вспомнить выражение лица доктора Сандборна, когда он сообразил, что старался напрасно, и меня разбирает смех, – сказала Энни, соскребая верхними зубами сладкую глазурь с печенья.

– Не надо! – попросил Грейди, отворачиваясь.

– Почему? А что особенного в том, что я хочу сначала съесть глазурь? – обиженно морща носик, возразила Энни.

– Меня это бесит! Пожалуйста, не выводи меня из себя, я и так на тебя зол!

– Грейди, прекрати меня пилить! Я уже миллион раз повторяла, что не собираюсь уезжать. Во-первых, у меня контракт. Во-вторых, я сама зла как черт. Сначала кто-то сварил моего плюшевого кролика, потом разбили мой автомобиль. Нет, я остаюсь!

– Выходит, дело не только в деньгах, как ты заявила в первый раз?

Энни сложила вместе две половинки шоколадного печенья без глазури и, обмакнув их в молоко, отправила в рот. Грейди тоже взял из пачки печенье и сказал:

– Молчишь? Тогда я отвечу за тебя: ты не хочешь уезжать не только из-за денег. Сегодня я разговаривал по телефону с Куинном, и он сообщил мне любопытную информацию,

– В самом деле? Она касается меня? – поинтересовалась Энни, разделяя на две половинки второе печенье.

– В определенном смысле да, Энни. Как выяснилось, ты уникальный феномен. Куинн проверил твои данные по своим каналам и установил, что никакой Энни Кендалл нет и в помине. Нет ни ее адреса, ни банковской истории, ни водительских прав, ни карточки социального страхования. Так что на пенсию можешь не рассчитывать, если, разумеется, Пиверсы позволят тебе до нее дожить.

– Поживем – увидим, – сказала, пожимая плечами, Энни. – Еще неизвестно, кому повезет. Мне казалось, что ты человек слова, Грейди. Ты ведь обещал не копаться больше в моем прошлом. Ну да ладно, пора подвести итоги: меня вообще нет, а ты – жалкий лгун.

– Значит, мы квиты, – сказал Грейди и чертыхнулся, выронив в чашку с молоком полуразмокшее печенье. – У меня это никогда толком не получалось, – со вздохом добавил он и стал вылавливать печенье чайной ложечкой.

– Не нужно отвлекаться, когда ешь, – наставительно сказала Энни. – Макать печенье в молоко тоже нужно уметь, это не каждому дано. Как я догадываюсь, твой коллега искал меня в архивах сиротских домов и исправительных учреждений для несовершеннолетних. Других зацепок у тебя ведь нет. Ладно, Грейди, признавайся! Я на тебя больше не сержусь. Ты делал то, что должен был делать, поэтому обижаться я не должна. Тем более что мы с тобой переспали.

Видимо, после этого ты и решил выяснить, с кем ты на самом деле провел ночь.

– Приятно отметить, что ты начала разговаривать как воспитанный человек, – заметил Грейди, доставая из пачки еще одно печенье, – на сей раз, однако, он собирался попросту запивать его молоком. – Ты уверена, что перестала злиться? Ты точно успокоилась?

– Клянусь. А ты?

– Я не злюсь, но мне любопытно узнать твою настоящую фамилию. Терпеть не могу неразгаданных секретов.

– Значит, будешь копать, пока до чего-то не докопаешься. Желаю успеха! Я на твоем месте поступила бы так же.

Она взяла со стола свою пустую чашку и пошла споласкивать ее в раковине.

– Я по-прежнему удерживаю от дальнейших поисков Мейси, – сообщил ей Грейди, ставя свою чашку в раковину и наблюдая, как Энни ее моет. – Куинн тоже прекратил их. Но рано или поздно я все равно все узнаю. Так что лучше расскажи мне все сама.

Энни вытерла руки кухонным полотенцем, прислонилась к раковине и, внимательно посмотрев на Грейди, спросила:

– Неужели для тебя это так важно?

– Для меня важна ты сама, Энни! – честно ответил он и погладил ее по щеке. – Я не хочу, чтобы с тобой стряслась беда. Возможно, ты где-то хапнула слишком большой кусок, потом сообразила, что он тебе не по зубам, и решила отсидеться в доме Арчи. Но мне ты можешь доверять! У меня остались полезные связи со своими бывшими сослуживцами, я могу тебе помочь.

У Энни полезли на лоб глаза.

– Минуточку! По-твоему, я преступница? Да? Так вот какого ты обо мне мнения!

Она закрыла лицо ладонями.

– Я этого не говорил! – поспешно воскликнул Грейди. – Но о тебе нет никаких официальных сведений. И ты остро нуждаешься в деньгах. Потом ты вдруг отказываешься покинуть этот дом, хотя Арчи сует тебе в руки чек. Не следует ли из всего этого, что тебе нужно где-то отсидеться? Согласись, что такой вывод напрашивается сам собой! Он вполне логичен. – Он наклонился и, положив руки ей на плечи, испуганно спросил: – Энни, дорогая, ты плачешь?

Энни уронила руки, чтобы он посмотрел ей в лицо, и он увидел, что она хохочет. Энни приподнялась на цыпочках, поцеловала его в губы и покинула кухню, оставив Грейди в неописуемом замешательстве.

Он вполне мог бы возненавидеть ее за подобные выходки.

Если бы не был в нее так влюблен.

Глава 22

Лучший способ стать счастливым – разбогатеть.

Джейн Остен

– И долго мы будем еще этим заниматься? Лично мне все это осточертело! – сказала Мейси, ожидая, пока очередная страница Интернета перегрузится в память компьютера.

Грейди, стоявший рядом с ней, отмолчался. Вот уже пятые сутки они рыскали по Интернету в надежде найти хоть какую-то зацепку, рылись по ночам в мусоре, обыскивали комнату за комнатой и даже пытались подкупить прислугу, чтобы выудить нужную информацию.

В результате этих таинственных усилий они узнали, что Юниор выращивает в своей ванной марихуану, Артур Уильям тайком посещает загородную гостиницу, а Мьюриел потихоньку пьянствует, запершись в своей комнате. Митци увлекалась разгадыванием всяких головоломок – кроссвордов, ребусов и криптограмм. Но это было не единственное ее хобби: в ее стенном шкафу хранились впечатляющая подборка порнографических изданий и четыре фаллоимитатора. Короче говоря, она скучала.

О Диккенсе им стало известно даже больше, чем им требовалось для работы. Кое-какие факты его биографии они предпочли бы вообще не знать.

Весьма любопытными оказались данные о Милтоне Сандборне. Выяснилось, что он родился в Бетлехеме, образование получил в Филадельфии и Бостоне, потом некоторое время работал терапевтом, в сорок семь лет вышел на пенсию, продав свою практику, и с тех пор пользует одного только Арчи, хотя и живет в особняке стоимостью не менее пятидесяти тысяч долларов в престижном районе на Макада-роуд. Где он брал средства, чтобы жить на широкую ногу, оставалось загадкой.

Сведения о Дейзи Гудинаф не представляли для Грейди практического интереса и вполне соответствовали его ожиданиям. Мейси обнаружила ее персональный сайт в разделе «Горячие свидания». В течение только одного минувшего года туда заглядывало более сорока тысяч любителей острых ощущений. В том числе, очевидно, и Юниор.

– Вот видишь! Я же говорила, что у нее силиконовые сиськи! – злорадствовала Мейси, тыча пальцем в фотографии обладательницы сайта, на которых она красовалась обнаженной в разных пикантных позах. – Я сразу это поняла, потому что женские груди не могут стоять торчком, когда она лежит на спине.

– Но Молокососа они вполне устраивают, – с усмешкой ответил Грейди. – На всякий случай загляни в его персональный компьютер.

Выполнить поручение босса Мейси не составило труда: в качестве пароля Юниор использовал, как она и предполагала, дату своего появления на свет. В памяти компьютера хранилось множество адресов доступных девиц, в их числе и Дейзи. Все встало на свои места.

Джефферсоном Баннингом они даже не стали заниматься, поскольку отлично знали, что он собой представляет. Грейди даже стало известно, что этот «добропорядочный» юрист поспешно отбыл в Бразилию – видимо, чтобы проверить состояние своих секретных счетов в банках этой далекой страны и присмотреться к местным полям для игры в гольф, на случай если ему придется поселиться в этих краях навсегда. Грейди решил, что через недельку – другую ему все-таки следует отправить анонимный донос в местное отделение ассоциации юристов. Когда имеешь дело с обманщиком, предосторожность не помешает. Впредь ему будет неповадно двурушничать со своими доверчивыми клиентами и мошенничать, играя с порядочными людьми в гольф.

Пока Грейди проводил расследование, Энни нянчилась с Арчи: капризный параноик отказывался оставаться один в своей спальне. Вечером Энни сменила Мейси, ночью же в его комнате спал на походной армейской кровати Диккенс.

– Сегодня ты дежуришь в опочивальне мистера Пиверса? – спросил Грейди, просмотрев данные о личных расходах Артура Уильяма за последний месяц.

– О, мой сладеньки поморщившись, ответила секретарша. – Мне почему-то всегда достается самая трудная работа. Энни, образно говоря, накрывает на стол, а я готовлю обед. Предупреждаю тебя, если Арчи не прекратит бегать за мной в ночной рубашке по комнате, тебе придется включить меня в список вероятных убийц.

– Потерпи еще чуть-чуть, ждать осталось недолго, – пробурчал Грейди.

– Ты полагаешь, что Артур Уильям и Юниор уже разработали план покушения? Мне кажется, что они пойдут на все, чтобы сохранить свою кормушку.

– Но у нас нет доказательств! – с досадой воскликнул Грейди. – И пока Арчи не решится упрятать своих сыночков в тюрьму за мошенничество, нам придется довольствоваться ролью пассивных наблюдателей. Убийцу нам удастся схватить лишь в одном случае: если он станет стрелять в Арчи в упор, а мы случайно окажемся в этот момент поблизости.

– Мы обезвредим его до того, как он прикончит Арчи, или после? – спросила Мейси, потягиваясь, словно кошка. – Как ты считаешь, могли его сыночки сами додуматься до организации разветвленной сети посреднических компаний? По-моему, нет: ведь один из них законченный алкоголик, а другой – неисправимый бабник. Следовательно, остается Митци. Мьюриел слишком труслива для таких авантюр. Между прочим, она очень боится Митци.

Грейди наклонил голову и обеими руками потер затылок.

– Я знаю. Как и то, что ее смертельно боится Артур Уильям. Что, впрочем, не мешает ему обманывать ее и развлекаться в одном веселеньком загородном заведении.

– Запомни, мой сладенький, склонность к мелким пакостям и обману свойственна самым слабохарактерным людям, – заметила Мейси. – Уж я-то знаю мужчин! Сильные люди просто-напросто разводятся, а не унижаются до тайных измен. Артур Уильям будет мучиться в браке с Митци, пока у него не появится шанс убежать в какое-то уютное гнездышко. Но в один прекрасный день терпение Митци иссякнет, она все бросит и уйдет куда глаза глядят. Вот увидишь, Грейди, так оно и случится.

Слова помощницы заставили Грейди задуматься. Какая-то ценная мысль начала созревать в его голове, но так и не созрела. Видимо, сезон гениальных идей пока не настал, решил он и сказал:

– Значит, Артур Уильям продолжает влачить здесь жалкое существование лишь потому, что ему не хватает силы воли развестись с женой? Я ему не завидую. Он терпеть не может своего отца, но не решается с ним порвать. Не любит жену, однако через силу терпит ее. Отыгрывается же он, обманывая их обоих: папашу – посредством фирмы «А-А», супругу – развлекаясь в тайне от нее в загородном отеле. Я правильно понял твою мысль, Мейси?

– Правильно, мой сладкий! – Мейси потянулась за своим маникюрным набором. – Митци живет с ним, поскольку извлекает из этого брака некоторую пользу, как то: положение в обществе, счета в банке, наконец, просто статус чьей-то супруги. Но как только у нее появятся собственные большие деньги, она немедленно отсюда исчезнет.

Шарики снова завертелись у Грейди в голове. Большие деньги – понятие относительное, у каждого – свои потребности. А сколько именно денег хватило бы Митци? Грейди нахмурился, вопрос был не из легких.

– А как тебе вот такая версия, – сказал он. – Настоящий создатель компании «А-А» – Митци. Она продумала схему увода денег Арчи, заразила своей идеей мужа и настроила его втянуть в эту аферу своего младшего брата в качестве козла отпущения. Вспомни, почти на всех документах стоит подпись Юниора, и лишь на некоторых незначительных бумагах под ней значится подпись Артура Уильяма. Будучи слабовольным пьяницей, он безоговорочно доверяет своей жене, она ведет всю финансовую отчетность, производит денежные расчеты. Вспомни, как ловко она играет в карты! У нее великолепная память на числа. Ну, что скажешь?

Мейси закончила красить ноготь, подула на него и промолвила:

– Я не удивлюсь, если «серый кардинал» – это она.

– В таком случае денег у нее накопилось вполне достаточно, – резюмировал Грейди. – Она готова отсюда удрать. Что же ее удерживает? Ответ прост: жадность! В один прекрасный день она решила, что нужно прибрать к рукам все состояние Арчи. Воровать у него понемногу ей наскучило, терпеть такого мужа стало невмоготу. Вдобавок Арчи начал восстанавливать свое утраченное влияние в корпорации.

– По-моему, ты наконец-то вышел на след, мой сладкий! – заметила Мейси. – Поздравляю! Есть еще какие-нибудь гениальные идеи?

– Слушай дальше! – сказал Грейди, расхаживая по комнате. – Придя к такому умозаключению, Митци напрягла мозги и, проанализировав ситуацию, возликовала. Для нее все складывается как нельзя более удачно. Теперь, когда Арчи записал разговор со своими сыновьями на пленку, она может смело приступить к завершающему этапу своего плана – убийству старика. Вся вина падет на братцев, она же завладеет всем имуществом покойного.

– Но ведь Мьюриел тоже имеет право на свою долю наследства, – поправила его Мейси.

– Естественно, она его получит. Но управлять им будет хитрая Митци, вот увидишь.

– Если все это так, мой сладкий, – задумчиво произнесла Мейси, – тогда Митци вскоре предпримет новую попытку. Настроение Арчи меняется ежедневно, он может, в конце концов, и заявить на своих оболтусов в полицию. Митци должна пойти ва-банк. Либо, если ей все-таки не хватит на это духу, она в ближайшее время обрубит концы и удерет с тем, что у нее уже есть. Я правильно говорю, Грейди?

– Все правильно, – кивнул он. – За исключением одного: жалкими крохами она вряд ли удовлетворится. Я почти уверен, что она и есть наш главный подозреваемый. Но для полной уверенности нам нужны дополнительные доказательства. Давай еще раз изучим финансовую отчетность «А-А». Подними всю документацию за последние месяцы и выясни, нет ли денежных переводов на банковские счета Милдред Пиверс. И еще проверь, не приобретались ли ею акции и другие ценные бумаги. Когда я смогу получить результат?

– Через пару часиков, не раньше, – ответила Мейси. – Мне придется залезть в секретные файлы.

– Тогда я на некоторое время оставлю тебя, – сказал Грейди, направляясь к двери: ему не терпелось увидеться с Энни и поделиться с ней своей новой версией.

– Знаешь, Грейди, я с тобой во всем согласна, кроме одного, – заметила Мейси, приступая к работе. – Мне как-то не верится, что Митци могла вскарабкаться на дерево и выстрелить из арбалета.

– Не придирайся к деталям, Мейси! – сказал Грейди, поправляя кобуру под пиджаком. – Я подумаю над ними, пока буду ужинать с Энни. Постарайся все закончить к нашему возвращению.

– Значит, я должна здесь пахать, а ты будешь развлекаться с Энни? Я сомневаюсь, что после ужина тебя не потянет на подвиги, жеребец! Я вижу тебя насквозь, хитрец! Конечно, тебе не терпится закончить это дело и убраться отсюда. Но главное для тебя вовсе не это, а наша маленькая сиротка Энни. Она сводит тебя с ума, верно? Ты совершенно потерял из-за нее голову. Да или нет? Признавайся!