Текст книги "Первый поцелуй"

На секунду Калиле показалось, что Аариф, как и она, захвачен противоречивыми эмоциями. Повинуясь какому-то инстинкту, она положила руку ему на грудь и почувствовала силу и упругость его мышц под влажной рубашкой.

– Аариф, пожалуйста, – сдавленно произнесла она, не зная, о чем конкретно его просит.

К ее радости, он привлек ее к себе. Голова у Калилы откинулась назад, губы приоткрылись, но Аариф медлил. Она чувствовала разгоревшуюся в нем борьбу – долг против желания. Сама Калила уже забыла про долг. Прикосновения его рук, ощущение крепкого тела мигом оживили все воспоминания, ее восторг, испытанный в объятиях Аарифа в ту ночь в пустыне…

Она простонала, когда желание победило и он прижался к ее губам.

Только тогда Калила поняла, как сильно ей недоставало их близости и того упоения, которое она испытывала в объятиях Аарифа. Его язык вторгся в глубину ее рта, и почти сразу Аариф ее отпустил. Это было сделано так резко и неожиданно, что Калила чуть не упала.

Все еще одурманенная поцелуем, она открыла потяжелевшие веки и моргнула при виде ярости, исказившей его черты.

– Что тебе от меня нужно?! – хрипло потребовал он. – Хочешь вскружить мне голову, чтобы выставить меня абсолютным дураком и негодяем? Может, ты хочешь мою душу? Думаешь, тебе это поможет в браке с Закари?

Калила отшатнулась и побледнела.

– Нет… – невнятно пробормотала она.

– Хочешь услышать всю правду? Пожалуйста! – Аариф вздохнул, призывая себя успокоиться. – Я ненавижу себя за то, что произошло между нами. Что предал брата, семью, себя, пренебрег своим долгом. И даже если я признаю, что испытываю к тебе чувства, которые ты во мне вызываешь, это ничего не изменит. Это не значит ни-че-го, – по слогам закончил он.

Калила задрожала, ошеломленная яростью, с какой Аариф все это произнес. Он не стал ждать ответа и повернулся. Отчаяние побудило ее воскликнуть:

– А если у меня будет ребенок?

Аариф медленно развернулся.

– Насколько это вероятно? – чужим, незнакомым голосом спросил он.

Калила съежилась от его тона.

– Я… не знаю. Вероятность есть, но небольшая.

– Тогда у нас еще есть время.

– Ты в любом случае собираешься все рассказать Закари?

– Да. Я не смогу ему солгать.

– Понимаю. – Калила облизнула губы. – Но я бы хотела сказать ему об этом сама.

Аариф напрягся:

– Это мой долг.

– Да при чем тут долг! – не выдержала Калила. – Я знаю, что ты серьезно относишься к своему долгу, – уже спокойнее продолжила она, – но почему ты не хочешь подумать, как поступить в такой ситуации, чтобы было лучше для всех? Что, может, для Закари, для меня, для нашего брака было бы лучше, если бы ты поступился своим понятием о долге, пусть даже это означало запятнать свою совесть?

Аариф был явно задет ее словами. И Калила даже почувствовала какое-то мрачное удовлетворение.

– Если ты хочешь сказать ему сама, я не возражаю, – сдержанно произнес он.

– Спасибо, – выдохнула она.

Наступила тишина, заполненная горечью невысказанных слов. Калила не понимала, почему Аариф не уходит. Они смотрели друг на друга, и она подумала: «А о чем в эту минуту может думать он? Что, кроме пресловутого долга, может занимать его мысли? Что ему нужно от меня, если ему что-то вообще нужно? Что двигало им в ту ночь: желание забыть свой кошмар или он желал меня?»

Она набрала в легкие побольше воздуха.

– Если уж мы говорим начистоту, то в ту ночь, в пустыне, я отдалась тебе не потому, что была испугана или чувствовала себя одинокой. Я словно видела какой-то чудесный сон, превратившийся в реальность. Я не могла тебя любить – просто потому, что почти тебя не знала, – но, когда ты коснулся меня, почувствовала, что могу тебя полюбить. Со мной этой случилось впервые.

Мускул на щеке Аарифа дернулся. Калила приблизилась к нему и провела пальцем по его шраму.

– Я не знаю, почему ты так настойчиво твердишь о долге и не хочешь поговорить о нас? Может быть, это вызвано чувством вины или стыда… Но я бы хотела как-нибудь тебе помочь. Если бы ты только мне доверился, я бы разделила с тобой твою ношу. – Лицо Аарифа было неподвижно, но он закрыл глаза, и почти сразу Калила ощутила, как их снова связала какая-то невидимая нить. – Я только боюсь, как бы из-за меня ты не стал чувствовать себя еще более виноватым. Мне бы совсем этого не хотелось. Никто не виноват в том, что получилось именно так, а не иначе.

Аариф вздрогнул. На секунду он накрыл ее руку своей ладонью, прижал к щеке, а затем решительно отстранился.

Рука Калилы бессильно упала. Ком встал у нее в горле, когда она поняла, что она ничего не добилась своей честностью и Аарифа ей не переубедить.

– Спокойной ночи, – шепотом сказала она и, ничего не видя перед собой, спотыкаясь, побрела от него прочь.

Глава 8

Утром Калила проснулась, когда в спальню вошла Джуана, неся поднос с завтраком. Калила даже не взглянула на еду – аппетита у нее не было. Она подошла к окну, за которым новый день вступал в свои полновластные права.

– Я не останусь сегодня во дворце, иначе сойду с ума! – с жаром сказала она. – Я хочу куда-нибудь пойти.

– Вы гуляли вчера, – заметила Джуана. – Здесь есть сад и бассейн. Почему бы вам не провести день на свежем воздухе?

При упоминании о бассейне Калила сразу же вспомнила Аарифа, каким она видела его вчера.

Она сглотнула и покачала головой:

– Нет, я не хочу оставаться во дворце. Я хочу… – Ее взгляд упал на крыши невысоких зданий. – Я поеду кататься верхом! – объявила она.

– После того как вы…

– В этот раз я никуда не собираюсь сбегать, – прервала няню Калила. – В любом случае куда мне бежать, если мы на острове?

– Но принца Аарифа все же стоит поставить в известность, – начала было Джуана, но Калила опять ее прервала:

– Не стоит. У него есть дела поважнее. Да и я не маленькая.

– Все-таки было бы лучше… – продолжала настаивать на своем Джуана.

– Я езжу верхом с пяти лет, – уже мягче сказала Калила. – Уверена, я справлюсь. – Как бы ей ни хотелось увидеть Аарифа еще раз, но при мысли о том, что ей придется просить у него разрешения, ее передернуло. – Скажи, чтобы мне оседлали лошадь.

– Конечно, – неожиданно легко уступила Джуана и вышла.

Через час Калила уже выезжала верхом за пределы дворца под палящим дневным солнцем, но прохладный ветер дул в лицо, маня ее за собой дальше в пустыню.

Может быть, там к ней снова вернется это опьяняющее чувство свободы, которой она скоро будет лишена?

Аариф уже некоторое время тупо смотрел на лист бумаги в руках, а затем с приглушенным проклятием бросил его на стол. С самого утра он не мог сосредоточиться на работе – его мысли упорно возвращались к Калиле и к тому дню, который они провели в Сераполисе.

Он должен был признаться самому себе, что получил удовольствие от их прогулки, как будто раскрепостился, сбросив с себя опутавшие его невидимые цепи.

И тот их поцелуй накануне. Такой сладкий, такой дьявольски искушающий, что ему стоило огромных усилий оторваться от ее мягких губ…

Разве сможет он забыть ту доверчивость, с какой она смотрела на него? Как дрожали ее губы и блестели слезы на щеках? Забыть нежное прикосновение ее пальцев к своему шраму…

Аариф автоматически поднял руку. Он так и не ответил на ее вопрос, откуда взялся его шрам, и, однако же, все равно она была готова разделить с ним его боль. Откуда она про нее узнала? Но как бы ни было, он за это ей благодарен, никто, даже она, не сможет ему помочь. Это его крест.

Мимо кабинета прошел слуга, и непонятно почему Аариф спросил, чем занимается принцесса Калила.

– Она отправилась на верховую прогулку, ваше высочество.

– На верховую прогулку? – ошеломленно повторил Аариф и почти сразу нахмурился. – И никто не подумал мне об этом сообщить?

– Я… – забормотал слуга и сглотнул.

Аариф взял себя в руки.

– Все в порядке, – следя за своим голосом, сказал он. – Конечно, принцесса могла отправиться кататься верхом. – Да и куда ей деться на острове? Правда, его тут же охватило беспокойство. – С ней кто-нибудь поехал? – Слуга покачал головой. Аариф мгновенно принял решение: – Оседлайте мне лошадь!

* * *

Калила гнала лошадь вперед, не желая останавливаться и уже жалея, что эта скачка наперегонки с ветром рано или поздно закончится. Но пока…

Впереди лежала упавшая пальма. Калила собрала повод и сильнее сжала бока кобылы. Та легко взяла это невысокое препятствие, но, когда она приземлилась, откуда-то из-под дерева выскочила испуганная кошка. Кобыла от неожиданности взвилась на дыбы и резко дернулась в сторону. Все произошло слишком быстро, хотя Калила, словно в замедленной съемке, видела стремительно надвигающуюся на нее землю.

Она упала на спину. От удара у нее закружилась голова и перехватило дыхание. Сделав глубокий вдох, она пошевелилась и только подумала, что, кажется, обошлось без серьезной травмы, как в глазах у нее вдруг потемнело и она потеряла сознание…

Калила очнулась, когда кто-то убрал упавшие на ее лицо волосы и что-то мягко и тихо сказал. Затем она почувствовала, как эти же сильные, уверенные пальцы быстро пробежали по ее телу, а затем ее осторожно стали приподнимать с земли. В этот момент она снова потеряла сознание.

Второй раз Калила очнулась уже на сиденье автомобиля. Рядом с ней сидел Аариф.

– Ты умеешь заботиться о людях, – прошептала она со слабой улыбкой и увидела, как исказилось его лицо, словно ее слова причинили ему боль.

Машину тряхнуло. Калила закрыла глаза, с горечью подумав, что вместо того, чтобы сделать Аарифу приятное, она растревожила какую-то глубокую рану. Она и не заметила, как снова провалилась в черную бездну…

Окончательно Калила пришла в себя уже на кровати, но ей потребовалось несколько секунд, прежде чем она осознала, что кровать не ее. Она довольно резко повернула голову и тут же зажмурилась от пронзившей ее боли. Полежав несколько секунд с закрытыми глазами и дождавшись, когда боль утихнет, она предприняла вторую попытку, но сделала это уже гораздо медленнее, чем в первый раз.

Почти сразу ее взгляд уперся в сидевшего рядом с кроватью мужчину. Аариф. Подперев голову рукой, он, кажется, спал. Калиле захотелось коснуться его лица, но у нее не было сил поднять руку. Поэтому она просто смотрела на него, пользуясь тем, что ей никто в эту минуту не может запретить это делать.

Аариф открыл глаза внезапно, и Калила не успела отвести взгляд. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Затем губы Аарифа изогнулись в полусонной улыбке, а темные глаза неожиданно потеплели – Калила почти физически ощущала исходящее из них тепло.

Моргнув несколько раз, Аариф окончательно стряхнул с себя остатки сна.

– Давно проснулась? – спросил он, проводя рукой по волосам.

Калила слабо улыбнулась:

– Да нет, только что. А… что случилось? То есть я помню, но…

– Может, сначала выпьешь воды? – предложил Аариф.

Калила с благодарностью кивнула. Аариф налил бокал воды и заботливым жестом поднес к ее губам соломинку. Сделав несколько жадных глотков, Калила откинулась на подушку.

– Как ты меня нашел?

– Отправился за тобой. – Аариф отвел глаза в сторону.

– Думал, что сбегу? – Калила хотела произнести это шутливо, но голос ее звучал жалобно.

Аариф понял, что задел ее. Он с улыбкой покачал головой:

– Нет. Но раз уж ты временно вверена моим заботам, я должен был убедиться, что с тобой ничего не случилось.

– Спасибо, – улыбнулась она. – Сейчас я даже рада, что у тебя такое обостренное чувство долга.

Аариф ответил на ее улыбку, но затем она сбежала с его лица.

– Да, сейчас я этому тоже рад.

Калила подняла руку, коснулась головы и почувствовала на ней бинт.

– Я сильно ушиблась?

– Да нет, не очень. Но врачи хотят оставить тебя в больнице хотя бы на ночь, на всякий случай. Возможно, даже шрама не останется.

Как только Аариф это произнес, его лицо приняло более привычное, замкнутое выражение, и у Калилы упало сердце. Близость, которая снова только что возникла между ними, вдруг исчезла.

На нее вдруг накатила усталость. Она отвернулась.

– Спасибо, – повторила Калила, возвращаясь к официальному тону. – Вы и так сделали для меня очень много. Я не хочу доставлять вам, принц Аариф, еще больше неприятностей, чем я уже доставила.

Странное дело, но Аариф не ушел.

– Я не хочу уходить, – низким голосом сказал он.

Калила повернула голову, но сделала это слишком резко. От боли у нее потемнело в глазах. Когда боль утихла, Калила была потрясена, увидев на лице Аарифа выражение мучительного страдания. Он не скрывал своих чувств, и они оба понимали, что это все меняет в их отношениях. Только одного никто не знал – радоваться этому или огорчаться.

С вымученной, грустной улыбкой Аариф убрал с ее лица прядь волос. Его пальцы нежно коснулись ее щеки.

– Не хочу уходить, – снова повторил он глухим голосом.

Калила накрыла его руку своей и сжала его пальцы.

Так, молча, сжимая руки друг друга, они сидели до тех пор, пока не зашло солнце и палата не погрузилась в полумрак.

На следующий день Калилу отпустили домой. Эту ночь Аариф провел, сидя рядом с ней в кресле. Они почти не разговаривали, но это молчание не было вызвано неловкостью. Наоборот, в нем было что-то успокаивающее, сближающее. Калила не знала, было ли это к лучшему, знала только, что ей хорошо и не хочется ничего менять. Аариф признался, что она ему не безразлична, и это сразу разрушило барьер, изначально возведенный между ними.

«Но что это меняло? – спросила себя Калила. – Ведь я по-прежнему невеста Закари». Думать об этом не хотелось. Может быть, все решится само собой? Может быть, все изменится и она получит своего рыцаря в сияющих доспехах? Проведя еще одну ночь вместе с Аарифом, Калила уже была уверена, что ее встреча с Закари ничего не изменит.

Следующие несколько дней Калила отдыхала и набиралась сил, стараясь не думать о том, что каждый новый день приближает ее свадьбу.

От Закари по-прежнему не было никаких вестей. Однажды Калила все-таки не справилась с охватившей ее горечью и с кривой улыбкой сказала Джуане, что, похоже, она собирается замуж за принца-фантома.

– Короля, – тут же поправила ее Джуана. – И вы знаете не хуже меня, что он приедет.

Спустя еще три дня Калила решила прогуляться к бассейну. Здесь, в саду, этот водоем был окружен каскадом искусственных водопадов, но все выглядело естественным и органически вписывалось в пейзаж.

Калила опустилась в шезлонг, твердо намереваясь почитать детектив Агаты Кристи, который ей дал Аариф, но незаметно для себя задремала в этом райском уголке.

– Ты выглядишь гораздо лучше.

Она тут же проснулась. Рядом стоял Аариф, одетый в безукоризненно отутюженные брюки и рубашку-поло. И хотя на ней был весьма скромный – по западным меркам – купальник, Калила почувствовала себя обнаженной под этим прямым взглядом.

– Я и чувствую себя гораздо лучше, – сказала она.

– Я подумал, не захочешь ли ты ненадолго покинуть дворец? Я мог бы показать тебе прииски, где добываются алмазы, или еще несколько наших достопримечательностей.

Сердце у Калилы забилось сильнее. Побыть в обществе Аарифа? Да, заманчивое предложение.

– Не возражаю против еще одной прогулки, – услышала она свой голос, который звучал удивительно спокойно.

– Хорошо, – кивнул Аариф. – Если хочешь, можем отправиться после ланча.

– Буду только рада, – просто сказала Калила, пытаясь скрыть свою радость.

Она спустилась в холл сразу после ланча. Аариф не заставил себя долго ждать. Увидев ее, он кивнул:

– Готова? Тогда можем отправляться.

У входа их уже ждал джип с открытым верхом. Почти весь путь до приисков они молчали. Калила подставила лицо ветру и думала о том, как же быстро это молчание перестало вызывать неловкость, став молчанием единомышленников.

Песчаные дюны убегали вдаль, но даже в этом однообразном пейзаже была собственная красота.

На лицо Калиле упала прядь волос. Она заправила ее за ухо и с досадой подумала, что напрасно не захватила с собой заколку для волос.

Аариф бросил на нее взгляд и слегка усмехнулся.

– Кажется, я привыкаю к тому, что нечасто вижу тебя одетой, как подобает принцессе, – негромко сказал он и добавил: – И знаешь, мне это нравится.

Вряд ли слова Аарифа можно было принимать за комплимент, но сердце Калилы сначала почему-то замерло, а затем забилось сильнее и громче. Безумная надежда на то, что невозможное – возможно, вспыхнула в ее груди.

После этого никто из них не проронил ни слова до самой реки с мутно-зеленой водой. Здесь же находился завод, где из алмазов делали бриллианты.

Аариф остановил машину и указал в сторону скалистого берега:

– Нам туда.

Он помог Калиле выйти из машины и, пока они шли до завода, рассказал ей небольшую, но увлекательную лекцию, как добываются алмазы и какой путь они проходят, прежде чем смогут называться бриллиантами.

Калила с удовольствием выслушала про технологию добычи и обработки, а затем Аариф показал ей необработанный алмаз. Держа его в руках, Калила ни за что бы не подумала, что из этого грязного стекла в конечном итоге получится высококачественный бриллиант.

– Алмазы мне нравятся больше, чем бриллианты, – признался Аариф. – В алмазе нет ничего показного. Только надежда, что из него может получиться нечто невероятное.

У Калилы неожиданно пересохло в горле. Аариф хотел этим сказать, что надежда и ожидание чуда подчас вызывают гораздо больше волнения, чем конечный итог.

– Согласна, – сказала она, возвращая ему алмаз.

– Я еще не успел наскучить? – спросил Аариф, закрывая сейф. – Иногда я забываю, что людей больше интересует цена бриллианта, а не работа, которая над ним производится.

– Ничуть. Мне очень интересно – ты так увлекательно рассказываешь. Почему ты решил заняться этим делом?

– Кто-то же должен был им заняться, – пожал плечами Аариф.

– Но ты рассказываешь об этом с таким энтузиазмом. Словно действительно увлечен всем этим.

Аариф помедлил, прежде чем ответить:

– Для меня это важно.

– А на каком факультете ты учился?

– Конечно, на геологическом, – усмехнулся Аариф. – А ты, если я не ошибаюсь, окончила исторический?

– Да, – чуть смущенно улыбнулась Калила. – Я понимаю, что практической пользы от моей специальности нет, но мне нравится история. Вообще-то я хотела продолжить учиться дальше, но…

– Но твой отец решил, что свадьба и так слишком много раз откладывалась, – кивнул Аариф. – Поэтому тебе пришлось вернуться домой.

Калила закусила губу и кивнула.

– Видишь, не только у тебя развито чувство долга, – заметила она.

– Да, – коротко сказал Аариф. – Ты не проголодалась? Здесь неподалеку есть ресторанчик – можем поесть там.

Калила не возражала. Когда они добрались до побережья, солнце уже начало садиться. В его закатных лучах море блестело, напоминая жидкое золото.

Как ни странно, за ужином они болтали если не как друзья, то как очень хорошие знакомые. Впрочем, разговор скоро стих, и наступило молчание.

Аариф смотрел куда-то вдаль и как будто забыл о ее существовании.

– О чем задумался? – негромко спросила Калила.

Его взгляд медленно сфокусировался на ней. После небольшой заминки он ответил:

– О море – оно такое красивое. Спокойное. А может быть таким предательским… Уже поздно, – сменил Аариф тему. – Нам лучше вернуться.

На обратном пути, не доезжая до дворца, Аариф свернул в сторону.

– Хочу тебе кое-что показать, – неожиданно грубовато сказал он, увидев недоуменно поднятые брови Калилы.

Заинтригованная, она последовала за ним. Аариф остановился у моря. Калила заметила, что он засунул руки в карманы и сжал их в кулаки.

– Я давно сюда не приходил, – помолчав, начал Аариф. Он повернулся к ней с улыбкой на лице, при виде которой Калиле почему-то стало тревожно.

Он постоял еще немного, а затем сел на песок. Калила села рядом и молча стала ждать, когда Аариф снова заговорит.

– Когда мне было пятнадцать лет, мы с братом Каликом подумали, что нам не хватает маленького приключения. Мы построили плот – он получился так себе, но, главное, кое-как держался на воде. – Аариф снова умолк. Калила не отрывала взгляда от его лица, почему-то уверенная в том, что она сейчас услышит что-то очень важное. Может быть, это давнее событие имело какое-то отношение к его кошмару? Ее сердце забилось, она вся превратилась в слух. – Тогда нашему младшему братишке Зафиру было шесть лет. Он решительно заявил, что пойдет с нами. Я согласился, так как считал себя старшим – я родился на восемь минут раньше Калика, – поэтому основная вина за то, что произошло потом, лежит на мне… – Аариф отвернулся, хотя в сгущающихся сумерках Калила едва видела его лицо. – В тот день мы вышли на плоту в море. Мы были детьми, и никто из нас не отдавал себе отчета, как это опасно. В результате плот отнесло от берега больше чем на милю. Когда вдали показался корабль, мы обрадовались, стянули с себя рубашки, стали махать ими. То судно подошло к нам ближе. Конечно, тогда мы не знали, что нашими «спасателями» окажутся контрабандисты бриллиантов. Может быть, нам ничего бы не сделали, но Зафир сообщил им, что они спасли детей короля Калисты и что отец их за это вознаградит. – Горькая улыбка дернула его губы. – Ну а контрабандисты, видимо, решили, что выкуп гораздо интереснее вознаграждения. Так мы стали их пленниками.

– Ох, Аариф! – прошептала Калила.

– Они связали нас, но Зафиру удалось развязать веревки на своих руках, а затем и освободить нас. Когда пираты уже «обмывали» грядущий заработок, мы попытались сбежать.

Калила не торопила Аарифа, хотя ее нервы уже были напряжены до предела.

– Нас заметили. Они стали стрелять. – Калила издала какой-то нечленораздельный звук, но Аариф ее не слышал. – Одна пуля попала в меня, правда, мне повезло – это оказалась всего лишь царапина, – но я упал в воду. – Рука Аарифа машинально поднялась к шраму, но, судя по его неподвижному лицу, он вряд ли отдавал себе в этом отчет, заново переживая те страшные события прошлого. – Глаза мне залило кровью, я почти ничего не видел, но чувствовал, что Калик где-то рядом, а вот Зафир… – Прошла почти минута, прежде чем Аариф смог продолжить: – Нас с Каликом контрабандисты втащили обратно. Зафир остался на плоту. Наверное, они не стали его преследовать, так как решили, что мальчишка в его возрасте один на плоту в море обречен. – Аариф сглотнул. – Я слышал, как он зовет меня на помощь. А я ничем не мог ему помочь. Ничем…

– Что случилось потом? – борясь с желанием обнять Аарифа и прижать его к себе, чтобы хоть как-то облегчить его боль, спросила Калила.

– Мы с Каликом снова превратились в пленников. Нам крепко досталось за побег.

Калила похолодела, сразу же вспомнив про шрамы на его спине.

– В общем, за нас заплатили выкуп, но избежать правосудия бандитам не удалось. А Зафир… Мы с Каликом были последними, кто видел его.

– Мне так жаль, Аариф…

– Мы стараемся об этом не говорить, так как потеря Зафира так или иначе отразилась на всех членах семьи. – Аариф повернулся к ней. – Я рассказал тебе об этом, только чтобы ты поняла, почему с тех пор долг для меня выше собственных интересов.

– Но ты не мог всего этого предусмотреть! – тут же не выдержала Калила.

– Верно, – пожал плечами Аариф. – Но я обещал отцу, что присмотрю за Зафиром. И не сдержал своего слова. Я не могу – и не хочу! – об этом забывать. Я поклялся себе, что впредь сделаю все возможное и невозможное, чтобы не повторить того, что случилось с Зафиром. Сейчас, после смерти отца, мой долг в том, чтобы служить брату Закари. И не важно, какую цену мне придется за это заплатить.

Калиле стало холодно, но вряд ли от дующего с моря ветра. Скорее, дело было в словах Аарифа.

– Ты говоришь обо мне? – сделав над собой усилие, спросила она, чтобы знать наверняка.

– Да, – твердо сказал Аариф. – Я не буду тебе лгать. В ту ночь, когда мы были вместе… Я хотел, чтобы она никогда не кончалась. Я вдруг почувствовал себя живым, как никогда. У меня было не так уж много женщин, но никто не вызывал во мне тех чувств, что я испытывал рядом с тобой. Возможно, я бы смог тебя полюбить, но… Нет, дай мне закончить! – остановил Калилу Аариф, заметив, что та пытается возразить. – Я решил поговорить с тобой еще и потому, чтобы не дать тебе поверить в то, будто ты меня любишь. Признаюсь, я бы хотел бывать рядом с тобой почаще, видеть твою улыбку… Но это было бы неправильно, так как ты могла бы начать надеяться на невозможное. На будущее для нас.

Во рту у Калилы пересохло, сердце колотилось так сильно, что казалось, еще немного – и оно не выдержит и разорвется.

– Только потому, что я обручена с твоим братом? – едва слышно спросила она.

– Да.

– А если бы я была свободна?

– Нет никаких «если бы», Калила, – нахмурился Аариф. – Ты обручена с Закари.

– А если я разорву помолвку? Если откажусь выйти за него замуж?

Аариф резко выдохнул и отрывисто произнес:

– Если женщина так поступит с моим братом, я никогда не смогу ее полюбить.

Калила закрыла глаза. Как она сможет разорвать помолвку, если будет знать, что Аарифа ей все равно не получить? Ее захлестнуло отчаяние, и в эту же минуту она почувствовала его пальцы на своей щеке. Она подалась навстречу этой руке, ища хотя бы недолгого утешения.

– Поехали, – мягко сказал Аариф. – Становится холодно.

Ей вдруг стало все равно. Только одна мысль стучала в ее мозгу: когда они вернутся, Аариф будет утерян для нее навсегда. Калила горько усмехнулась про себя: «Как он может быть для меня утерян, если никогда мне и не принадлежал?» Все, что ей останется, так это воспоминание о сильных пальцах, ласкающих ее щеку, и слова Аарифа: «Возможно, я бы смог тебя полюбить…»

Она молча подала ему руку, позволяя помочь ей подняться на ноги и дойти до джипа. Оставшийся путь до дворца прошел в молчании.