Текст книги "Любовь и долг"

Глава 22

Мы не станем ссориться ради того, что нас еще ждет этим вечером.

Джейн Остен, «Гордость и предубеждение»

Блэкстон привез Вайолет и Фрэнка Хаммерсли в их дом. Все слуги выбежали встречать своих хозяев. Фрэнка сразу же окружили заботой. Вайолет подошла к Блэкстону, погладила его по щеке и прошептала:

– Мне нужно побыть с ним, но я приду очень скоро.

– Давайте встретимся сегодня вечером, Вайолет.

Она положила голову ему на грудь, и он обнял ее.

– О боже, – воскликнула Вайолет, посмотрев на Блэкстона. – Мы не можем встречаться в комнате Фрэнка. Ведь он там будет.

– Тогда в галерее, где все начиналось.

– Да, и где мы начнем заново.

Он кивнул.

– Верно. Кроме того, мне надо проведать еще одного пациента.

Он поцеловал ее и пошел к Уайлду.

Вайолет и Блэкстон встретились в галерее после полуночи. Дом погрузился в тишину. Все были взбудоражены возвращением Фрэнка и поэтому быстро уснули. Доктор сказал, что с ним все в порядке и ему нужен лишь отдых.

Блэкстон поднялся с дивана, на котором они не раз предавались любви. Он протянул ей руку, и она прижалась к нему, положив голову ему на грудь.

– Папа остался у Фрэнка. Он будет у него всю ночь. Такое чудо, что он вернулся домой. Мы обязаны этим вам.

– О, не благодарите меня.

– Но я должна. Я должна умолять вас о прощении. Пойдемте ко мне в спальню.

– А, так вот о каком прощении вы говорите!

– Именно, – рассмеялась она.

В комнате они зажгли свечи, торопливо раздели друг друга и уже через пару минут оказались в объятиях на шелковых простынях.

– Как мне этого не хватало, – простонал Блэкстон.

– Вы же сказали, что никогда не думали обо мне.

– Я соврал, – ответил Блэкстон, и они долго потом наслаждались друг другом.

Когда все закончилось, Блэкстон приподнялся на локтях, внимательно посмотрел на Вайолет и произнес:

– Я люблю вас, Вайолет.

– А я люблю вас, лорд Блэкстон!

И они снова занялись любовью.

Спустя полчаса они лежали на спинах, держа друг друга за руки.

– Из-за вас я переклеила обои…

– Я догадался. Когда я увидел, был неприятно удивлен. Я чувствую свою ответственность за то, что вы так изменились, мой бесстрашный друг.

– Мне казалось, если я их переклею, то выкину вас из головы.

– Но обои были красивые, Вайолет.

– Да, но эти милые цветы на них видели, как вы любили меня, а потом бросили. Они скучали по вас, как и я, и я не могла выносить этого немого упрека. – Она подняла его руку и посмотрела на печатку.

Блэкстон снял кольцо с пальца.

– Может, мне не стоило быть привязанным к этому обещанию. Но я был уверен, что с этим кольцом я получаю титул и необходимость заботиться о роде Блэкстонов.

– Нет. – Она снова взяла его руку и вернула кольцо на место, потом положила ладонь ему на щеку и заставила его посмотреть ей в глаза. – Это ваше кольцо, – сказала она серьезно. – Это ваша преданность и ваша честь. И то, что вы носите его сейчас, означает вашу ответственность перед родом, а не ответственность за вашего отца.

– Мне кажется, Вайолет, или вы снова пытаетесь попросить у меня прощения? – спросил он с надеждой в голосе.

– А вы сможете простить меня? – Она легла на него, прижавшись обнаженной грудью.

– Я отказывал себе в удовольствии думать о вас и потому до сих пор не могу утолить голод любви. Я сказал Рашбруку…

– Вы говорили с Рашбруком? – От удивления ее глаза стали еще больше.

Он поцеловал ее в губы с такой страстью, словно пытался напиться живительной влаги после долгого пути.

– Я сказал Рашбруку: когда мы с вами поженимся, я буду держать вас в постели не более восьми часов в день, чтобы вы могли заниматься своей благотворительностью.

– Не может быть! Вы действительно это сказали?

– Сказал.

– Он, должно быть, поперхнулся, услышав это. – Ее глаза вспыхнули игривым огоньком, Блэкстон вспоминал этот взгляд на борту «Редемшен».

– Почти так и было, но, боюсь, я не смогу сдержать своего обещания. Мне захочется видеть вас обнаженной в своей постели гораздо дольше. Днями напролет.

Она довольно улыбнулась и снова прижалась к нему.

– Мы можем разговаривать всю ночь, но я снова хочу поцеловать вас.

– Я согласна.

Глава 23

Смею заверить, что ничего нет лучше чтения! От всего остального устаешь гораздо быстрее! Когда у меня будет свой дом, то я буду крайне несчастна в нем, если у меня не будет превосходной библиотеки.

Джейн Остен, «Гордость и предубеждение»

– Мои поздравления, сынок! Вы схватили их всех и спасли Фрэнка Хаммерсли. Ни один профессионал не справился бы с работой лучше вас.

Блэкстон положил перед Голдсуэрди фальшивое кольцо, которое вернула ему Вайолет. Он понимал, что Сэмюел знает больше, чем говорит, но не был уверен, насколько точно Голдсуэрди представляет себе план Блэкстона по освобождению Фрэнка, в котором не предусматривалась позиция правительства.

Голдсуэрди взял вельветовую коробочку.

– Это правильно, потому что для мисс Хаммерсли вы наверняка захотите купить настоящее.

– Вы хотите сказать, после того как закончится мой год и один день?

– Чего же ждать, – Голдсуэрди махнул рукой, – хотите жениться на девчонке сейчас – женитесь. Ведь можно жениться и работать на нас дальше.

– Но я тогда больше не смогу жить у вас в клубе и соблазнять женщин.

Голдсуэрди поднялся во весь свой гигантский рост. Он засмеялся и снова стал похож на огромное дерево, раскачивающееся под ударами ветра.

– В этом нет необходимости.

Блэкстон чего-то не понимал. Какой-то кусочек головоломки не укладывался в общую картину.

– Мне казалось, вы выбрали меня из-за моего скандального имени.

Голдсуэрди помрачнел.

– Я не могу изменить вашу репутацию, дружище. У лондонцев долгая память на скандалы, но я выбрал вас вовсе не из-за мазни, которая ославила вас в юности.

Блэкстон обрадовался, что сидит. Уже второй раз разговор с Голдсуэрди заставлял его почувствовать себя словно во время землетрясения.

– Тогда почему вы выбрали меня?

– Потому что вы отправились в Грецию спасти своего брата. Вы почти год были в плену и, несмотря на это, не потеряли голову и умудрились спасти много пленников. Это была работенка не из легких. Поэтому я просто обязан был привлечь вас на свою сторону.

– Откуда вы знаете, что у меня есть брат? Я никому не говорил.

– А это, дружище, секреты клуба. Я не могу раскрыть карты. У вас свои секреты. У меня свои. А сейчас ступайте, женитесь на Вайолет и живите в особняке Хаммерсли. Если не хотите – выбирайте другой дом. У меня с вами контракт, насколько вы помните, по вашему соглашению. Впрочем, я помогу вам позаботиться о вашей матери и сестрах.

Блэкстон наблюдал, как Голдсуэрди роется в бумагах на столе.

– Ага! – Он поднял перед собой лист бумаги, словно фокусник, доставший из шляпы кролика, и протянул документ Блэкстону Тот поднялся, чтобы взять его.

Он далеко не все знал о клубе и о том, как тут все устроено, но одно он знал точно.

– Хейзелвуд неправильно все понял.

Голдсуэрди покачал головой.

– Этот джентльмен – случай тяжелый, но мы ему поможем. Всему свое время.

Миранда еще никогда не бывала в клубе. Ей вообще казалось невозможным, что даму сюда впустят. Ради нее лорд Хейзелвуд изменил правила. Он вел ее по служебной лестнице повидать Ната Уайлда.

– Нужно сделать ему приятное, Миранда. А кто сможет сделать это лучше вас? Он сам не свой. Думает, что он провалил задание.

Если честно, Миранда не могла представить себе Ната в подобном состоянии. Он был наглым, уверенным в себе, но лорд Хейзелвуд взял ее за руку и, рассыпаясь в комплиментах, заверил, что Уайлд скорее пойдет на поправку, если увидит перед собой ее лицо. Поскольку лорд Хейзелвуд лично попросил ее об одолжении, она не могла сказать «нет». И все же перед дверью замедлила шаг и потупила взор.

– О, бросьте, Миранда, неужели вы стесняетесь? – Она покачала головой. Лорд Хейзелвуд постучал в дверь.

Из комнаты донесся приглушенный хриплый голос, приглашающий их войти.

– Уайлд! Вы в приличном виде? – спросил Хейзелвуд и толкнул дверь. – Вас кое-кто хочет видеть.

Миранда взглянула на Хейзелвуда. Вообще-то она нисколько не хотела видеть Ната, но лорд лишь усмехнулся и подтолкнул ее к открытой двери.

Уайлд был без рубашки.

Миранда всегда помогала отцу обмерять милордов из клуба Голдсуэрди, но все они были в исподнем. Она застенчиво потупилась и успела заметить широкий мускулистый торс. Нат был весь в бинтах, рука его – на перевязи. А еще она успела заметить боль в его глазах.

– Итак, Уайлд, поздоровайтесь с вашей гостьей. – Лорд Хейзелвуд пододвинул стул к постели. – Миранда, присаживайтесь. – Он взял ее за руку и усадил на стул. Она посмотрела на него с мольбой.

– Я вернусь за вами через полчаса. Не переутомляйте его, иначе он не сможет принимать лекарства.

Миранда не могла заставить себя снова посмотреть на Уайлда, поэтому стала осматриваться по сторонам. В комнате было на удивление чисто. За узкой койкой стоял сундук, на котором была лампа, книга и стакан с какой-то жидкостью. Слева от двери стоял шкаф, справа – окно, письменный стол и пара полок с книгами. Все было просто и по-мужски.

Она чувствовала, что он смотрит на нее.

– Ну вот, теперь вы знаете, как я живу, – пробормотал он.

– Разве вам не пора пить лекарство?

– Меня от него клонит в сон. Если я его приму, то не смогу читать. – Он сел прямо, и лицо его исказилось гримасой боли.

– Долго вам придется оставаться в постели?

– Врач сказал – как минимум неделю. Не рекомендовал двигаться.

– А у вас много книг.

– Люблю читать. Вы удивлены?

– Вовсе нет.

– Удивлены. Вы ведь думаете, что я безграмотный деревенщина. Да, я родился не в престижном районе, но теперь я могу быть тем, кем захочу.

– Так чего же вы говорили мне, что я не могу стать тем, кем хочу?

– Я вас дразнил. Мне нравится, когда вы злитесь, Миранда. – Он откинулся на подушки и закрыл глаза.

Похоже, задремал.

Миранда попыталась вспомнить цвет его глаз и не смогла. Поразительно, как это так? Ведь столько раз они смотрели друг на друга. Должно быть, все дело в том, что ей было все равно, какого они цвета.

Дверь открылась, и в комнату вошли три джентльмена. Двое с темными курчавыми волосами и один – светловолосый. По виду они были похожи на лордов, которые жили в клубе Голдсуэрди.

– Что это вы с собой сделали? – спросил один из джентльменов у задремавшего Ната, который открыл глаза и, увидев вошедших, расплылся в улыбке.

– Дьявол, что вы здесь делаете? Сэр Ксандер, сэр Девентри!

– Мы здесь по двум причинам, но, похоже, вы в надежных руках. Вы нас не представите?

– Мисс Керби, а это сэр Уильям Джонс, сэр Александр Джонс и лорд Девентри.

Миранда встала, ноги у нее дрожали, она сделала реверанс. Джентльмены улыбнулись.

– Простите, что врываемся вот так. Нам нужно забрать вас, Уайлд. Наши жены настаивают на этом. Елена вообще сказала, что не пустит меня домой без вас. Она пообещала сама ухаживать за вами, – сказал один из джентльменов, а второй добавил:

– Уверяю вас, Уайлд, что леди Джонс и леди Девентри непременно примут в этом участие и залечат ваши раны.

Миранда с удивлением увидела, как Нат Уайлд ухмыльнулся.

– Кто я такой, чтобы перечить вашим же нам?

Джентльмены вышли, и Миранда поняла, что Нат не так прост, как кажется. Она иначе посмотрела на него, увидела, словно в первый раз, и он ей вдруг понравился.

– Ну так что, вы поцелуете меня на прощание? – спросил Уайлд.

– Поцеловать вас? Похоже, вы ушиблись головой при падении, Нат Уайлд.

– Вовсе нет. Но ведь вам самой хочется этого, Миранда.

– Что? Вы действительно так думаете? – Она задумалась и поняла: во-первых, никто этого не увидит. Во-вторых, ей действительно этого хотелось. Поэтому она наклонилась и поцеловала его. Кстати, глаза у него были небесно-голубого цвета. Удивительно, как она не замечала этого раньше.

Вайолет теперь бо́льшую часть своего времени проводила у кровати брата, но, как сказал врач, пройдет не меньше недели, прежде чем он сможет поддержать разговор. Но они все-таки разговаривали.

– Ты хотел поговорить со мной. Как у тебя дела?

– Бывало лучше, хотя доктор сказал, что ногу я, скорее всего, не потеряю.

Вайолет подвинула стул ближе к кровати и села так, чтобы брат мог видеть ее. Сейчас он уже мог пребывать в сознании дольше, чем когда они только привезли его домой. Первые несколько дней он спал все время, а когда просыпался, ему давали опий, чтобы он не чувствовал боли. Тогда он снова засыпал. А Вайолет или отец все время находились рядом. Вчера Фрэнк начал отучать себя от опия.

– Жаль, что мы не нашли тебя раньше.

– Ты не виновата, Ви. Думаю, я сам перегнул палку с липовым докладом… – Взгляд Фрэнка стал задумчивым.

– Когда ты понял, что замышляет Дюбюсари?

– Почти сразу, но я не знал, как далеко это может зайти и кто еще в этом замешан. Я не был уверен, что принц притворяется слабоумным…

– Можно подумать, он не замечал, что творится вокруг него.

– Как всегда, деньги вскрыли истину. Я понял, что должен предоставить им фальшивый доклад, чтобы выбраться из страны живым. В Греции мне казалось, что я мог передать настоящий доклад агенту, но когда добрался до места, парень был уже мертв.

– Я даже знаю, кто это сделал. Это была графиня. Ты знал, что она тоже замешана? – Фрэнк кивнул. – И ты снова попытался в Наполи?

– К тому моменту я уже был в отчаянии. Я знал, что они не должны увидеть настоящий доклад. И я должен был передать его кому-то, кто симпатизирует Британии.

– Это было в Испании?

– Да. – Фрэнк поморщился и потянулся к ноге.

– Тебе больно, милый?

– Не так, чтобы очень. Просто я должен тебе кое-что рассказать.

– Признание?

– Боюсь, что так. – Он посмотрел на нее и отвел взгляд. – Черт возьми, Вайолет, я даже не знаю, с чего начать.

Вайолет улыбнулась ему и откинулась на спинку стула.

– Будь честен.

Фрэнк рассмеялся.

– Только ради тебя. – Он устроился поудобнее. – Я передал доклад бывшей любовнице Блэкстона. Но только она никогда не была его любовницей.

– Я знаю. В том-то и дело, что я знаю. Я должна была понять это много лет назад, но, видимо, тогда голова у меня не работала.

– Но как ты могла это понять? Все вокруг думали про него худшее. Эта чертова картина, точнее, ее копия, была опубликована во всех изданиях. И его кольцо нельзя было ни с чем спутать.

– Но это кольцо было на другом пальце. А ты как догадался?

– Он никогда не говорил тебе, зачем отправился в Грецию?

– Нет.

– Черт возьми, он упрямый и честолюбивый дурак, но я выяснил, зачем. Выводы заставили меня задуматься о многом, ведь он был моим другом. Я должен был понять, что он не станет заводить любовницу, если встречается с тобой.

Вайолет встала, подошла к окну и прижала руку к груди. Она не заслужила такого счастья, но была счастлива. Нужно сказать брату правду! Она повернулась к Фрэнку.

– Теперь моя очередь сознаваться. Я должна была понять, что на картине не Блэкстон, потому что почти все время он был со мной. Он просто физически не мог находиться в студии Ройса.

Фрэнк задумался.

– То есть мне стоило вызвать Блэкстона на дуэль?

– Я собираюсь выйти замуж за Блэкстона в следующее воскресенье. Да, спустя пять лет, но таково мое намерение.

– В следующее воскресенье?

– Так много между нами случилось. Я не вижу другого выхода.

– Он рассказал тебе, зачем ездил в Грецию, Ви?

– Нет, но мне ни к чему это знать, и тебе вовсе необязательно это рассказывать, я просто знаю, что могу ему доверять.

– Упрямый честолюбивый дурак, – повторил Фрэнк. – Как думаешь, он пригласит меня на вашу свадьбу?

– Он пригласит. А ты сможешь?

– Я там буду.

Глава 24

– Так вы уверены, что хотите его?

– Я лишь уверена, что действия мои будут подчинены одному стремлению, а именно: как стать счастливой в моем собственном понимании этого слова. И ни с вами, ни с кем другим советоваться я не намерена.

Джейн Остен, «Гордость и предубеждение»

– Вайолет, я приехала, как только услышала. Вы ведь не хотите сделать это на самом деле? Неужели вы серьезно собираетесь стать невестой Блэкстона? – Пенелопа осмотрела гостиную Вайолет и одобрительно кивнула, оценив обои соломенного цвета.

– Отчего же? Я вполне серьезно настроена.

– Вы уж меня простите, дорогуша, но это полное безумие. – Пенелопа села на диван.

– Чаю не желаете?

Пенелопа кивнула.

Вайолет улыбнулась. Она не могла сдержаться – настолько она была счастлива.

– Возможно, я действительно сошла с ума, но это такая приятная форма безумия!

Пенелопа взяла чашку из рук Виолетты.

– Люди будут называть его охотником за приданым.

– Думаю, он не будет возражать.

– А как вы собираетесь общаться с семьей Блэкстона? Им не понравится его выбор.

– Полагаю, его матери и сестрам потребуется какое-то время, чтобы принять меня. Но Блэкстону и самому придется налаживать с ними отношения. Он, кстати, сейчас уехал в Бат, чтобы поговорить с ними. Так что посмотрим, чем дело кончится.

Пенелопа поставила чашку с чаем, так и не притронувшись к содержимому.

– Никто больше не будет поддерживать вашу благотворительность. Никто не будет с вами общаться. Люди вычеркнут вас из своих записных книжек.

– Придется довольствоваться компанией Блэкстона. Не так ли? – Вайолет улыбнулась.

Наверняка они часто будут лежать обнаженные в огромной постели, и ничья компания им не будет нужна. Лондон был пустым без Блэкстона, хотя она и пыталась заполнить каждую страницу своего ежедневника деловыми встречами и прочей ерундой. Но в его отсутствие многомиллионный город казался безлюдным для нее.

– Как! Компанией Блэкстона? Сплетни о его новых интрижках начнут распространяться еще до того, как чернила успеют высохнуть на вашем брачном контракте.

– Полагаю, что так. Его имя всегда будет ассоциироваться у людей со скандалом. Они будут уверены, что у него гарем, испанская любовница или еще что-нибудь.

– Сплетни сплетнями, но когда вы узнаете о его изменах, это причинит вам настоящую боль. – Пенелопа говорила вполне серьезно.

– Вы правы, Пенелопа. Если я узнаю об этом, то не смогу быть его женой.

– Вайолет, вы, возможно, не считаете меня самым близким другом, но я знаю мой мир, из которого вышел и Блэкстон. Меня с детства обучали жить в этом мире, вас – нет.

– Полагаете, мне лучше было бы выйти замуж за Рашбрука?

– Вовсе нет. Но помимо Рашбрука и Блэкстона, вокруг вас сотни чутких мужчин. Я лишь прошу вас одуматься и не связывать свою жизнь с Блэкстоном.

– Я полагаю, наши жизни связаны давным-давно.

– Так значит, вы уверены, что хотите его? Вас будут называть невестой Блэкстона.

– Мне нравится, как это звучит. «Невеста Блэкстона»… Мне подходит это, я думаю.

– Хейзелвуд, у меня есть для вас работенка.

Лорд опустился на огромный стул в кабинете Голдсуэрди. Размеры владельца соответствовали размерам мебели.

– Я уж думал, вы и не позовете, Голдсуэрди. Что прикажете? Седлать коня и спасать очередную мамзель? Мне можно будет оставить ее у себя после того, как ее спасу?

– Вы верно все понимаете, но, боюсь, эту даму вам не следует оставлять у себя.

– Голдсуэрди, старый вы лис, вы хоть представляете, как нам осточертел ваш режим. Вы-то сами небось навещаете миссис Голдсуэрди?

Голдсуэрди нахмурил брови, но затем засмеялся.

– Полагаю, что вам, что Клеру это пойдет на пользу.

– И все же вы готовы отправить нас вызволять прекрасную даму?

– Скорее, чтобы блюсти ее честь и достоинство.

– Что ж, тогда это дело лучше поручить Клеру. Честь и достоинство – это по его части. Вы ведь слышали, что он сделал при Ватерлоо. – Голдсуэрди кивнул и стал рыться в бумагах на столе. – Ну, разумеется, вы знаете о нем все, иначе как бы вы заманили его в свой капкан?

– Хейзелвуд, так вы беретесь за работу или нет?

– Разумеется, я берусь за работу. – Голдсуэрди выдвинул сначала один ящик стола, затем другой. Было очевидно, что он что-то ищет. – Что за работа?

Голдсуэрди достал пачку денег и протянул Хейзелвуду.

– Работа заключается в следующем. Вы должны выкупить некую картину у художника по имени Рейналд Ройс и отправить ее в Испанию. Я дам вам подробную инструкцию.

– Вы имеете в виду картину Блэкстона? Ту самую, с испанской танцовщицей?

– Да, я не потерплю отказа, так что добейтесь того, чтобы он продал вам ее. – Голдсуэрди записал инструкции на бумаге и передал Хейзелвуду. – Это ваше первое задание. Отчитаетесь, когда картина попадет к адресату.

На пороге Хейзелвуд обернулся и сказал:

– Вы понимаете, что потеряли его? Блэкстон выпорхнул из вашей западни.

Голдсуэрди усмехнулся.

– Зато у меня есть вы.

Эпилог

Мои пристрастия и желания неизменны.

Джейн Остен, «Гордость и предубеждение»

Торжество было скромным, хотя многие леди и джентльмены хотели попасть на свадьбу лорда Блэкстона и наследницы банковской империи мисс Вайолет Хаммерсли.

Вокруг этой свадьбы было много слухов: от обсуждения ее шикарного платья до того факта, что богатенькая городская девчонка женила на себе лорда, пусть и такого скандального. Впрочем, платье обсуждали особенно бурно. Многим захотелось узнать имя портного. Те же, кто попал на венчание, которое проходило в соборе, не остались разочарованными. Каждая дама, присутствовавшая на церемонии, пыталась перещеголять остальных. Но невеста все равно была прекраснее всех.

Поговаривают, что на свадьбу смог пробраться, не без участия герцогини Хантингтон, молодой художник, который предложил сделать портрет невесты – юной баронессы. Но лорд Блэкстон порвал его визитную карточку и бросил в огонь.

Что же до самой новобрачной, то после пышной церемонии и фуршета новоиспеченный муж сдержал свое обещание и долго не выпускал ее из постели. Они сняли большой номер в маленькой деревенской гостинице с видом на залив. В этом номере гостило немало именитых постояльцев.

Как-то утром Вайолет сидела в кресле у открытого окна и смотрела на спящего мужа. С моря дул приятный бриз. Она встала, подошла к нему, поцеловала в лоб и шепотом спросила:

– Как думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем я перестану быть желанной?

Он приоткрыл один глаз и потянулся. Они оба были обнажены. Вайолет хотела взять накидку, но Блэкстон перехватил ее руку.

– Вайолет, любовь моя, с чего ты взяла, что я когда-нибудь перестану желать тебя? Ведь не переставал все те пять лет, что прошли между первой помолвкой и второй?

– О, когда-нибудь это все равно случится. – Она внимательно посмотрела в его голубые глаза.

– Уж не твоя ли подруга герцогиня вложила тебе эту мысль в голову?

Вайолет опустила глаза и кивнула.

– Если я перестану признаваться тебе в любви на английском, то придется учить другие языки. А сейчас могу сказать это на испанском.

– О, внимательно слушаю.

– Yo te quiero. Я хочу тебя.

– Мне нравится, как это звучит. – Блэкстон рассмеялся, повалил ее на кровать и очутился сверху.

– Yo te quiero, Вайолет.

Она тоже рассмеялась и отдалась ему.