Текст книги "Любовь и долг"

Глава 12

Он решил, что отныне не должен показывать ей свои чувства. Такие, какие могли бы внушить ей надежду, что она в состоянии помешать его счастью.

Джейн Остен, «Гордость и предубеждение»

Едва Блэкстон пришел в себя после встречи с Виолеттой, он решил найти Уайлда. Ранее он послал ему записку, где просил больше не наведываться в доки. Кто-то из окружения принца держит связь с похитителями Фрэнка. Блэкстон хотел, чтобы Уайлд присматривал за свитой, чтобы смог в будущем опознать тех, кто пленил Хаммерсли.

Стивенс докладывал, что проследил за слугой принца до отеля «Милуэрт», тот встречался только с персоналом. Комнаты принца все еще не были готовы, и управляющий приносил свои извинения за неудобства. Кроме этого, ни Стивенс, ни кто-либо другой из особняка Хаммерсли не видел, чтобы служанка графини или шеф-повар покидали дом.

Вернувшись в клуб, Блэкстон застал Ната в кофейной комнате. Диваны отодвинули по углам, освободив в центре пространство, где Клер и Хейзелвуд рубились на саблях. Звон бьющегося металла разносился по комнате. Уайлд сидел в кожаном кресле-качалке, пил кофе и следил за поединком. Увидев Блэкстона, он вскочил с места.

– Вы хотели меня видеть, сэр?

– Блэкстон, – воскликнул Хейзелвуд, парируя очередной удар. – Присоединяйтесь к нам.

– Увольте, джентльмены, сабельный бой – не моя стихия. – Блэкстон повернулся к Уайлду – Мне нужно, чтобы вы присутствовали на выставке пчеловодов, которую организует мисс Хаммерсли.

– Пчеловодов, сэр? Где это?

– В Челси. Я хочу, чтобы вы смешались с толпой и присмотрелись к свите принца. Кто-то из них, возможно, общается с похитителями. Если потом в доке вы встретите этого человека, он приведет вас к Фрэнку.

– Какое прикрытие мне использовать для этого задания, сэр?

Блэкстон посмотрел на юнца. Сейчас он был одет как денди, но легкая сутулость и простоватое лицо выдавали в нем представителя более низкого сословия.

– Как насчет лавочника?

– Может, ему взять с собой девчонку? – спросил Хейзелвуд.

В глазах Ната мелькнула надежда.

– Что ж, мисс Керби прекрасно впишется в вашу легенду. Попробуйте уговорить ее, Уайлд.

Хейзелвуд одобрительно кивнул Блэкстону.

Переодевшись, Нат направился прямиком в лавку Керби. В магазине никого не было. Миранда сидела за прилавком и занималась вязанием. Она сделала вид, что не заметила Уайлда.

– Чем занимаетесь? – поинтересовался он.

– А то вы не видите. – Миранда присмотрелась к его наряду.

– Чего это вы так разоделись? На сенокос собрались?

– Я на задании. – Он знал, что она подметила расстегнутый ворот рубашки, закатанные рукава и красный платок на шее.

– Вы сегодня явно не в доки собрались…

– Прямо в точку, Миранда Керби!

– Так чем же займетесь?

– Повидаюсь с принцем.

– Какой вы шутник, однако.

– Да нет, в самом деле! Меня попросил лорд Блэкстон. Еще он сказал, что я могу пригласить вас.

– Вы меня разыгрываете.

– Нет, в самом деле. Сегодня чудесная погода. Пойдемте. Это недолго. Кроме того, я при деньгах. – Он позвенел в кармане монетами, которые взял из специального фонда Голдсуэрди.

Она отложила вязание.

– Вы в самом деле думаете, что я буду разгуливать с вами по городу, когда вы разодеты, словно фермер?

– Я лавочник! У меня серьезное дело. И вам тоже надо одеться соответствующе.

– Соответствующе?

– Мы – пара деревенских лавочников, нам интересно пчеловодство.

– Пчелы? Это те, которые жалятся. – Она передернула плечиками.

– Миранда, они еще собирают пыльцу и делают мед. Принц, который гостит у мисс Хаммерсли, будет там.

– Вашими бы устами да мед пить.

– Вот это другое дело.

Она ушла в подсобку и через пару минут вернулась, переодетая в светлый сарафан с голубыми кружевами. Он не мог оторвать от нее глаз.

– Только без рук, – предупредила Миранда.

– Как скажете. Впрочем, если вы захотите взять меня под руку, я буду только рад.

– Не раньше, чем рак на горе свистнет, мой Друг.

– Посмотрим. – Он открыл перед ней дверь.

Вайолет улыбнулась мистеру Рашбруку, который провел ее в коттедж Таллантов. Поверх черной пары он накинул костюм пчеловода. Лоб у него был в испарине.

– Принц, мисс Хаммерсли, добро пожаловать. Вы как раз вовремя. Пройдемте со мной в сад. – Блэкстону и остальным он коротко кивнул.

У мистера и миссис Таллант был чудесный домик. Позади коттеджа вниз спускался длинный узкий сад. От улицы его отгораживала высокая изгородь из боярышника. Ближе к дому был разбит огород с милыми грядками, а в дальнем конце стояли три улья, над которыми в солнечном мареве жужжали ленивые пчелы.

Вайолет не собиралась подходить близко к ульям, но на всякий случай надела светлое платье с длинными рукавами. Несмотря на то, что она предупредила своих гостей, они по-прежнему были одеты в свою синюю униформу с золотыми аксельбантами. Генерал Дюбюсари восхищался садом, Кахул хмуро смотрел по сторонам, графиня все время обмахивалась веером, а граф сразу присмотрел скамеечку в тени и занял ее.

Графиня повисла на руке Блэкстона.

– А мы в безопасности? Пчелы на нас не нападут?

Мистер Таллант обратился к гостям.

– Ваше высочество, леди и джентльмены, прошу вас снять вашу форму и надеть специальные халаты. Пчелы не любят темные цвета. Они напоминают им о барсуках, которые крадут мед.

Блэкстон стянул с себя сюртук, оставшись в нательной рубашке. Вайолет не успела отвести взгляд. Он сильно исхудал, но все еще был в прекрасной форме. На жаре рубашка пропиталась потом и облегала его мускулистый торс.

Кахул помог принцу снять китель. Без него тот походил на откормленного гимназиста. Графиня, которая стояла рядом с Виолеттой, не стесняясь рассматривала Блэкстона.

– Сегодня так жарко! Повезло джентльменам, они могут скинуть верхнюю одежду. Вы не хотите сделать то же самое, мисс Хаммерсли?

Вайолет не слушала ее. Кажется, она даже что-то ответила, но все ее мысли были заняты обольстительным телом Блэкстона, его каменными мышцами и длинными стройными ногами.

Блэкстон поймал ее взгляд и коварно улыбнулся.

– Практикуете потерю памяти? – спросил он.

Она опустила глаза и принялась помогать мистеру Рашбруку с костюмом.

– Ну что, все готовы? – спросил мистер Рашбрук, накинув на лицо противопчелиную сетку. – Тогда следуйте за мной.

Он направился к ульям, и Вайолет пошла за ним. Сзади семенил принц, возбужденно разговаривая с мистером Таллантом, который отпускал в ответ редкие сдержанные фразы. Она уже начинала привыкать к принцу и его импульсивной манере общения.

Внизу, вокруг ульев, собралось с десяток гостей Ассоциации пчеловодства. Почти все стояли в тени двух яблонь с набухшими почками. Рашбрук и Таллант приблизились к одному из ульев. Они представляли собой современную деревянную конструкцию наподобие многоэтажного дома, что сильно отличалось от привычных ульев в форме дупла. Здесь рамки с медом располагались над основным помещением, где жила матка с трутнями, и, таким образом, можно было добывать мед, не тревожа пчелиного потомства. Сейчас, в начале весны, нужно было убедиться, что у пчел осталось достаточно меда для пропитания, чтобы продержаться до цветения. Если же нет, то необходимо подкормить их сахарным сиропом.

Мистер Рашбрук взял дымарь и принялся окуривать улей, чтобы утихомирить пчел. В своих одеждах он выглядел как слон в посудной лавке. Раньше он не казался Вайолет таким неловким.

Мистер Таллант взял ломик и принялся отдирать крышку улья. Но та никак не поддавалась.

– А что это он делает? – спросил кто-то из присутствующих.

– Иногда крышка прилипает к стенам улья из-за воска, – ответила Вайолет громким шепотом, повернувшись к гостям. – Тогда приходится применять силу.

Но тут сзади что-то упало, а толпа замерла. Она резко развернулась и увидела, что мистер Рашбрук лежит недвижим на земле. Дымарь откатился в сторону, но дым из него продолжал сочиться.

– Что это с ним? – воскликнул один из гостей. – Свалился, будто его закололи.

– Может, он упал в обморок? – предположил молодой человек в соломенной шляпе, обнимавший за плечи бледную девушку.

Блэкстон уже подошел к Рашбруку, снял с него противопчелиную сетку вместе со шляпой.

– Миссис Таллант, нам понадобится вода, – воскликнул он.

Миссис Таллант побежала в дом.

Вайолет присела возле Рашбрука с другой стороны и сняла с него перчатки.

Блэкстон расстегнул ворот специальной накидки, чтобы воздух проходил в легкие. Рашбрук все еще лежал с закрытыми глазами, лицо его покраснело. Подошла миссис Таллант, неся в руках тазик с теплой водой.

– Вайолет, вот вам мой платок, протирайте ему виски и лоб. Таллант, помогите мне снять с него этот костюм.

Несколько минут они колдовали над Рашбруком, который, судя по всему, получил тепловой удар. Неожиданно Вайолет почувствовала, как изменилось гудение пчелиного роя. Мистер Таллант посмотрел куда-то поверх ее плеча. Она проследила за его взглядом и увидела следующую картину: принц стоял возле улья с медовыми сотами в руках, а из открытого улья вылетало все больше пчел, кружась над его непокрытой головой. Несколько пчел запутались в его пышных усах. Кахул, вместо того чтобы помочь хозяину, пятился назад, отчаянно размахивая руками, чем еще сильнее злил пчел.

Мистер Таллант бросился закрывать улей, а Вайолет подобрала с земли дымарь и вскочила на ноги. Она принялась окуривать голову принца. Пчелы стали кружить над ее шляпкой.

– Закройте глаза, ваше высочество, и не шевелитесь.

Через минуту мистер Таллант протянул ей мягкую щетку с длинным ворсом. Вайолет отдала ему дымарь. Пчелиный рой успокоился. Тогда она стала щеткой снимать пчел с лица принца. Тот морщился, но молчал. Вайолет знала, что его успели несколько раз ужалить.

– Наберитесь терпения, ваше высочество, это займет еще несколько минут.

Она слышала, как Блэкстон разговаривает с Рашбруком, Дюбюсари отчитывает Кахула на непонятном языке, а миссис Таллант успокаивает гостей.

Когда стало тише, Вайолет услышала, как Рашбрук отвечает что-то неразборчиво Блэкстону, а миссис Таллант говорит кому-то из гостей: «Ну вот видите, он вовсе не умер».

Полчаса спустя, когда миссис Таллант лично осмотрела каждого из гостей и убедилась, что по ним не ползают разозленные пчелы, мужчины снова надели верхнюю одежду. Гости разошлись, качая головами. Они пришли к выводу, что пчеловодство – это опасное занятие. Вайолет принесла мистеру Рашбруку свежего сидра из подвала Таллантов. Цвет лица у Рашбрука стал лучше, и вообще он выглядел вполне сносно, хотя и отказался ехать в экипаже, сославшись на слабость. Вайолет договорилась, что ее карета вернется за ним, после того как отвезет принца в особняк Хаммерсли.

Блэкстон говорил что-то Таллантам и молодому человеку в соломенной шляпе, который держал под локоток свою бледную спутницу. Они рассмеялись его шутке, и Вайолет с завистью подумала о том, как легко Блэкстону удается рассмешить незнакомых людей. Вскоре он подошел к ней, достал из цветка на ее шляпке сонную пчелу и взял Виолетту под руку.

– Вы поедете со мной.

Она хотела было возразить, но он уже повел ее к своей двуколке, запряженной парой великолепных лошадей. Никаких старых кляч на этот раз не наблюдалось.

– Я и понятия не имел, что ваши идеи, моя милая, могут представлять из себя такую угрозу. Вас не ужалили?

– Нет, но боюсь, принца ужалили несколько раз в верхнюю губу. Ему сегодня предстоит очень неприятная ночь.

– В вашем голосе нет жалости.

– Удивительно, что он вообще остался жив. Он ведет себя как ребенок, лишенный чувства осторожности.

– Вы обратили внимание, что никто из его свиты не пришел на помощь?

– Большинство людей панически боятся пчел. Не понимаю, почему.

– Кахул – да. Но остальные просто стояли в стороне и смотрели, чем закончится дело.

Вайолет обдумала эти слова. Она снова поймала себя на мысли, что была в центре событий. Если бы она не отвлеклась на мускулистый торс Блэкстона…

– Да, они вели себя так, как будто им стыдно находиться рядом с принцем.

– Странно, учитывая, что наше правительство дает ему деньги.

– По крайней мере никто не пытался убить его или нас.

– Не уверен. Вы можете попросить Престона, чтобы он достал мне образец помады для усов, которой пользуется принц?

– Вы полагаете, кто-то подмешал ему пчелиный аттрактант?

– От него исходил странный цветочный аромат, и пчелы накинулись именно на него.

– Об этом я не подумала.

– Что вы с Дюбюсари запланировали на вечер?

Блэкстон свернул на Парк-лейн, где было полно дорогих экипажей. Он говорил о планах так, будто не целовал ее этим утром. Он был полностью одет.

Их тела не соприкасались, хотя они сидели рядом. Вайолет опустила голову. Она так и не отправила письмо Пенелопе, и если их с Блэкстоном увидят вместе, то объясниться ей будет очень трудно.

– О боже, – пробормотала она.

– О боже?

– На вечер у нас заказаны билеты в театр.

– Как вы думаете, убийца может там объявиться? – спросил Блэкстон громко, потому что колеса ехали по брусчатке.

– Вряд ли. – Вайолет мечтала о том, чтобы стать невидимой. Но с Блэкстоном это невозможно. Люди все равно обращали на него внимание. Нужно будет отправить письмо Пенелопе, как только она окажется дома.

Глава 13

Я охотно допускаю… что когда дело касается меня, то мнения могут быть весьма разными; надеюсь, тем не менее, что вы не станете подшучивать надо мной прямо сейчас…

Джейн Остен, «Гордость и предубеждение»

Когда они пришли в театральную ложу, принц и его свита не выразили своего раздражения. На какой-то миг они показались не похитителями и убийцами, а группой осторожных путешественников. Фрэнк часто рассказывал Виолетте о своих путешествиях, с юмором вспоминая моменты, когда его угощали незнакомыми блюдами, а он, рискуя своим здоровьем, из вежливости соглашался их отведать. Из всех присутствующих только генерал Дюбюсари, казалось, легко переносил поездки. Он шутил, был беспечен и весел.

Тем не менее Вайолет не могла забыть о записке Фрэнка и о пуговице. Пока Блэкстон помогал графине, Вайолет усаживала принца.

– Как вы чувствуете себя после укуса пчел, ваше высочество?

Его лицо опухло, на местах укусов видны были красные пятна.

– Пришлось извлекать жала, мисс Хаммерсли, но это ерунда. Настоящий вождь должен быть готов пострадать за своих людей, знаете ли. Иначе за ним не последуют.

– А сколько у вас людей, ваше высочество?

– В моей охране?

Вайолет кивнула.

– Я имею в виду тех, для кого вы сами придумали униформу.

– Ах, вы имеете в виду королевскую гвардию? – На лице его заиграла удовлетворенная улыбка, кончики усов поползли вверх. – Мы начали со взвода, а теперь у нас два полных батальона благодаря финансированию британского правительства. Я прав, Дюбюсари, два батальона?

– Так точно, ваше высочество.

– Должно быть, мой брат был под впечатлением, когда увидел вашу гвардию.

Принц нахмурил брови.

– Но, мисс Хаммерсли, ваш брат не видел солдат.

– Да? Значит, я что-то не так поняла. Мне казалось, он приезжал к вам, чтобы осмотреть войска.

– Все верно, но тренировочный лагерь расположен в Тирасполе, а это довольно далеко. – Принц прикоснулся к руке Виолетты, затянутой в перчатку. – В следующий раз, когда он приедет, мы устроим для него военный парад.

Вайолет внимательно вглядывалась в лицо принца, стараясь заметить на нем признаки тревоги или раздражения, но не увидела ни того ни другого. Принц повернулся к Кахулу и заговорил с ним на незнакомом языке. Кахул отрицательно покачал головой, и оба пожали плечами, очевидно, не понимая, как это Фрэнк мог не взглянуть, на что были потрачены деньги британского правительства.

Дюбюсари выглядел встревоженным.

– Мисс Хаммерсли, вы получали известия от брата? Он вам часто пишет? Я слышал, что англичане любят писать письма.

Дюбюсари казался вежливым и выглядел еще более чудаковатым, чем прежде, в своем синем военном костюме с золотыми эполетами и напудренном парике. В его голосе Вайолет услышала больше вежливости, чем принято между гостем и хозяевами. Дюбюсари все еще ждал от нее ответа, но Вайолет заметила, как графиня внимательно прислушивается к их беседе.

Вайолет задумалась. Иногда Фрэнк отсутствовал неделями. Он часто занимался правительственными займами, которые британская корона предоставляла союзникам. Он работал на правительство, писал письма на бланках министерства иностранных дел и запечатывал их в красные конверты. Из Фрэнка вышел бы отличный британский шпион. На все эти мысли ушло не больше секунды, так что улыбка Дюбюсари не успела превратиться в гримасу.

Вайолет сделала так, чтобы сумочка с ее плеча соскользнула на пол.

Дюбюсари нахмурился. Вайолет попыталась встать со стула, чтобы поднять, но неожиданно крепкая рука Дюбюсари удержала ее.

– Позвольте мне, мисс Хаммерсли.

Он взял трость, поддел ремешок сумки и протянул ее Виолетте.

– Спасибо, генерал. Фрэнк любит писать письма. Я получаю от него почту каждую неделю.

Она пыталась понять реакцию Дюбюсари, но в ложу вошли двое молодых людей и принялись бурно приветствовать Блэкстона. Тот прервал разговор с графиней и поднялся.

Высокий джентльмен с узким длинным лицом и золотистыми волосами заговорил первым.

– Блэкстон! Мы пришли, чтобы обвинить вас в скуке! Где сегодня ваш гарем?

Второй, который был пониже и пополнее, добавил:

– Мы не видели вас в гримерной. Я думал, вы не сможете пропустить ту симпатичную актриску с длинными ногами! Впрочем, думаю, леди Р. это бы не очень понравилось.

– Джентльмены, а ведь я еще не познакомил вас со своими спутниками. – Блэкстон представил принца и его свиту своим друзьям: лорду Слиндону и Чарлзу Фотерджиллу.

Слиндон, с золотистыми волосами, увидел графиню и раскланялся, заметив, что там, где Блэкстон, там и красотки.

Затем Блэкстон взял Виолетту за руку, и она поняла, что сейчас произойдет. Лорд перед принцем и всеми собравшимися назвал ее своей невестой. У его друзей округлились глаза.

– Постойте-ка, но ведь как же… – начал Фотерджилл, но Слиндон ткнул его локтем под ребра.

– Блэкстон, мы пришли вовсе не для того, чтобы ворошить ваше скандальное прошлое. Фотерджилл хотел услышать историю о Василади.

Блэкстон повел бровью.

– Все уже слышали ее.

– Кроме Фотерджилла. Он сидел возле кровати умирающей тетушки в городе Бат.

Фотерджилл кивнул.

– Я встретил там вашу сестру, Елену. Она сказала, что ее письма не доходят до вас, и просила передать вам их. Но сегодня я эти письма, конечно, не захватил.

Музыка, доносящаяся из оркестровой ямы, изменилась. Церемония началась. Друзья Блэкстона откланялись и вышли.

– Вы наш должник, Блэкстон, – сказал Слиндон на прощание.

Дирижер постучал палочкой по пюпитру. Вайолет и принц встали, остальные последовали их примеру. Оркестр заиграл гимн Молдавии. Принц кланялся толпе и махал рукой.

Вайолет думала о Блэкстоне, который все еще держал ее за руку. Упоминание его друзей о гареме и желание послушать забавные истории придали путешествиям Блэкстона в ее глазах оттенок легкого скандала. Но по его исхудавшему телу и вытянувшемуся лицу с ввалившимися щеками она понимала, что он натерпелся в своих заграничных странствиях гораздо больше, чем кому-либо рассказал. У нее в голове не укладывались два этих образа: распутного весельчака и доброго, смелого джентльмена.

Сегодня она выяснила шокирующие детали о его финансовом положении. У Блэкстона не осталось состояния. Никто толком не знал, как это случилось, но в официальных бумагах значилось, что он заложил неотчуждаемую часть поместья Блэкстон и теперь сдает дом владельцу фарфоровой мануфактуры. Перед тем как уехать в Грецию, он снял с банковского счета огромное состояние до последнего пенса. Где и как он потратил эти деньги, было неясно.

Вайолет не знала, где он живет и чем занимается. Городской дом Блэкстона также сдавался, и, судя по всему, друзья не знали об этих обстоятельствах.

Она заметила, что, услышав имя сестры, Блэкстон нахмурился.

В следующий миг Блэкстон склонился над ней и прошептал на ухо:

– Должно быть, в этом зале среди ваших врагов не только принц. Вы чем-то обидели герцогиню Хантингтон. Она сверлит вас взглядом.

Вайолет нашла взглядом Пенелопу. Обратного пути не было. Друзья Блэкстона, должно быть, уже раструбили об их помолвке. Надо сохранять спокойствие. Через несколько минут начнется пьеса. Наверняка Пенелопа больше не станет с ней общаться. Она понимала, как со стороны выглядела ее связь с Блэкстоном, и также понимала, что Пенелопа будет на нее зла, хотя она не хотела ее обидеть. Без поддержки Пенелопы можно было забыть о своих благих начинаниях.

Блэкстон смотрел на Виолетту и гадал, кто из окружающих представлял собой большую угрозу: глупый принц, его трусливый телохранитель, вежливый генерал, прилипчивая графиня или ее пьяница муж. Его долгом было не выпускать Виолетту из поля зрения. Сегодня на ней было темно-красное платье, голову она держала высоко, но по ее напряженной шее он видел, что она нервничает.

И конечно, он заметил, как она напряглась, когда поняла, что он объявит об их помолвке. Он удивился, что ему небезразлична ее реакция. Забавно: она с легкостью разорвала их настоящую помолвку, и, наверное, ей не составит труда разорвать лживую. Любопытно, как за то время, пока он отсутствовал, она превратилась в эту холодную, умудренную опытом женщину. Только немного веснушек на щеках и носу напоминали ему о той доверчивой девчонке. Нельзя было ее целовать…

Когда-то он считал себя свободным от семейных обязательств. Отец, мать и сестры жили своей жизнью, поэтому он думал, что может жениться на Виолетте без одобрения семьи. Он знал, какие аргументы они могут привести против их свадьбы, и понимал, что отец, скорее всего, лишит его средств. Рано или поздно поместье все равно перешло бы ему в руки, независимо от того, поддерживает отец его выбор или нет. Он не предвидел, что придется выбирать между семьей и Виолеттой. Он никогда не сомневался в ее вере в их союз, но после смерти отца понял, что придется взваливать ношу ответственности на свои плечи. Он помнил последние слова отца: «Теперь ты глава рода Блэкстон».

До возвращения в особняк Хаммерсли оставалось несколько дней, как раз тогда и разразился скандал. Весь знатный Лондон видел этот рисунок. Он вернулся к Виолетте, чтобы найти у нее поддержку, но вместо этого нашел ее обиженной и замкнувшейся в себе. Он до сих пор не мог понять, кто же из них ошибся той ночью. То ли он, понадеявшись на ее преданность, то ли она, не верящая ни единому его слову. В конце концов Вайолет разорвала помолвку и вернула ему кольцо.

Не нужно было целовать ее сегодня утром. Но не потому, что это разворошило прошлое, а потому, что ему захотелось поцеловать ее снова и изменить настоящее.

Во время первого отделения Вайолет наблюдала не столько за событиями на сцене, сколько за окружением принца. Особенно ее интересовали граф с графиней, которые совсем не были похожи на истинную семейную пару. Впрочем, ее мать умерла молодой, и у Виолетты перед глазами не было примера супружеских отношений. Вскоре начался антракт, и через пару минут в ложу вошла Пенелопа Фрейн, герцогиня Хантингтон. Все повернулись к ней и встали. Она улыбнулась Виолетте и подала руку принцу, которую тот тут же поцеловал. Принц представил ее своему окружению, закончив на Блэкстоне и Виолетте.

– Неужели все женщины в Англии такие красивые? – восхитился принц. – Вы разобьете мне сердце, если скажете, что у вас тоже есть жених, как и у мисс Хаммерсли.

Вайолет заметила, как опустились уголки губ Пенелопы, но она тут же взяла себя в руки.

– Я замужем, ваша светлость.

– Ах, муж – это пустяки. Муж всегда должен допускать поклонников к жене. Вы позволите мне поухаживать за вами, герцогиня?

– Вы так милы, ваша светлость.

Принц жестом показал всем садиться. Блэкстон сел рядом с принцем, Пенелопа – рядом с Виолеттой.

– Что стряслось с принцем? – спросила Пенелопа, прикрыв рот веером. – Или это государственная тайна, а вы дали подписку о неразглашении?

Пенелопа спрашивала о принце, но не сводила взгляда с Блэкстона.

– Его покусали пчелы.

– Что?

Пенелопа искренне рассмеялась и посмотрела на Виолетту.

– Вы взяли его с собой на один из своих прожектов?

– Взяла.

– Что ж, надо заметить, что он выносит это героически. – И вновь Пенелопа смотрела не на принца, а на Блэкстона. – Похоже, принц не понимает, что здесь происходит.

Что другие женщины видят в Блэкстоне? Когда их отношения только начинались, он казался ей мудрым и опытным, хотя ему было только семнадцать. Он мог все на свете: ездить верхом, стрелять и поддерживать разговор на любые темы с ее братом и отцом. В первые месяцы их знакомства она боялась, что в один прекрасный момент он поймет, что она такая же невоспитанная и глупая, как и другие девчонки.

Пенелопа пристально смотрела на нее. Вайолет пыталась казаться безразличной.

– Итак, Вайолет, я пришла выразить вам свое сочувствие. Полагаю, вам очень неловко, что Блэкстон вернулся к вам именно в этот момент.

Вайолет посмотрела на свои руки.

– Но что имел в виду принц, когда назвал его вашим женихом? Неужели в газетах пишут правду?

Щеки Виолетты вспыхнули.

– Умоляю, не поймите ситуацию неправильно. Мой брат должен был принимать принца, но поскольку задержался по делам, министерство прислало Блэкстона. Ведь он разбирается в этом вопросе.

– Ах, вот в чем дело. Значит, Блэкстона навязало вам наше недалекое правительство?

– Надеюсь, вы поймете.

Пенелопа поднялась.

– Думаю, да. Я вполне вас понимаю. Я порвала ваше письмо не читая, мне нужно было объясниться с вами лично. Готовьтесь к балу, моя дорогая.

Блэкстон подал руку герцогине в знак вежливости. Но в его улыбке было что-то, что заставляло женщин желать большего. Так и во взгляде герцогини, когда она благодарила Блэкстона, промелькнул игривый намек. Графиня, находившаяся поблизости, тоже заметила это, и ее кукольное лицо на мгновение исказила гримаса злости.

Антракт закончился. В своем состоянии Вайолет не могла следить за событиями на сцене. Она влюбилась в Блэкстона, будучи девчонкой, и совсем не подозревала, как к нему относятся другие женщины. Ей казалось, что он принадлежит ее семье. Она знала, что у него есть мать и сестра, но не представляла, что есть другие знакомые женщины. Вайолет не видела даже, как он общается с ними, но, похоже, Блэкстон был желанным для многих из них. Она думала, что чем-то отличается от других девушек; считала, что у нее светлый ум и железные нервы; что она никогда не делает глупостей и не ведает страха. Но она ошибалась. Единственным правильным решением стал разрыв помолвки.

Блэкстон ни о чем не забыл. Он до сих пор носил печатку со стилизованной буквой «Б» – ту самую, которая фигурировала на злополучном рисунке в газете.

Это унижение заставило Виолетту иначе взглянуть на себя и своих друзей. Те, кто учился в школе вместе с ней, отвернулись, когда она отказалась выйти замуж, зато она научилась непредвзято смотреть на людей. Впрочем, удовлетворение от осознания своей мудрости не казалось утешением. Мудрость не заставляла людей смеяться над ее шутками и не помогала быть интересной собеседницей. Просто теперь она знала, где подстелить соломку, если придется падать. Она пообещала себе: когда Фрэнк вернется, с Блэкстоном будет покончено раз и навсегда.

Спустя несколько часов Блэкстон вошел в комнату Фрэнка, как к себе домой.

– Так, что мы узнали сегодня?

Вайолет не хотела повторения истории с утренним поцелуем. Она завернулась в теплую шерстяную шаль и встала у окна.

– Фрэнк не видел солдат принца. Мало того, принца этот факт удивил.

– И как же так вышло?

– Видимо, оттого, что гвардия расквартирована далеко от столицы, в городе Тирасполь. Еще мне бросилось в глаза, что Дюбюсари увел разговор в сторону.

– Похоже, Дюбюсари там всем командует, и он вовсе не такой болезненный, каким кажется. – Блэкстон внимательно посмотрел ей в лицо.

– Да, верно. Он никогда не устает. И еще я заметила, что Кахул охраняет Дюбюсари так же, как и принца.

– Так что же мы имеем? Поможет ли это спасти вашего брата?

Опять он смущал ее своими «мы». Не было никаких «мы».

– Граф с графиней не похожи на супругов.

– И снова вы правы. Она бы прикончила его, если бы подвернулся такой случай. – Он подошел к ней и поправил шаль, которая съехала с ее плеча.

Вайолет сглотнула. Ей хотелось, чтобы он прекратил фамильярничать.

– Убила? Ей не дашь больше семнадцати, она говорит лишь о платьях и шляпках. А еще она не перестает стрелять в вас глазками.

Блэкстон подошел к камину и оперся на него локтем.

– Признаюсь, она умеет обольщать, хотя и в странной манере.

– Обольщать? – Вайолет этого не заметила.

– Это очевидно, она не ограничивается флиртом. И владеет целым набором жестов: дрожащие пальцы, беспомощное пожимание плечами. И ничего случайного, ничего спонтанного. Она всегда наблюдает, какой эффект произвели ее трюки, при этом сама к трюкам окружающих невосприимчива. Не то что ваша подруга – герцогиня.

– Подруга – это слишком сильно сказано.

– Как же? Она приходит к вам в гости, вы ходите к ней с ответным визитом, вместе готовитесь к благотворительному балу.

Он увидел в ее ежедневнике куда больше, чем ей того хотелось, но даже он не понимал того, что сейчас стало очевидным. Пенелопа стала общаться с Виолеттой не из благих побуждений. А из-за того, что Вайолет начала снова видеться с Блэкстоном.

– Вайолет, не отвлекайтесь, мы пытаемся понять, кто наши враги.

Пора заставить его не говорить этого «мы».

– Кто такой Василади?

Блэкстон подошел к столу Фрэнка.

– Греческий патриот, с которым я провел какое-то время.

– Не надо врать. Я прекрасно вижу, еда в его гостеприимство не входила. Это из-за Василади вы заложили поместье?

– Мне казалось, вы бросите все силы на поиски вашего брата.

Вайолет сделала глубокий вдох.

– Я попросила одного знакомого банкира проверить ваши дела.

– И как? – Он уперся ладонью в стол. Блеск свечей отражался в его кольце. – Вы полагаете, я охочусь за вашим наследством, лишившись своего?

– Вы разместили объявление о помолвке в газете, хотя мы договорились не делать этого.

– На самом деле это сделал не я, а человек, на которого я работаю.

– Кто-то из правительства? Но зачем?

Он не ответил.

– Блэкстон! Мой осведомитель сказал, что вы заложили все, что у вас есть, а поместье сдаете какому-то торговцу.

– Он вполне преуспевает.

Она вцепилась в свою шаль. Ей захотелось ударить его, чтобы выбить из него это спокойствие.

– Ваши мать и сестры живут в Бате в стесненных обстоятельствах.

– Да. Елена упоминала об этом, но я надеюсь все исправить в течение года.

– Я не смогла узнать, где вы живете. Вы больше не владеете конюшнями, и тем не менее сегодня…

Вайолет была полна решимости все узнать и складывала в голове кусочки загадки воедино.