Текст книги "Сделай меня счастливым"

– Ты очень добрый.

Она смотрела на его лицо и думала: «А еще красивый и умный. Так почему же мне нравится не этот мужчина, а…»

Либби помотала головой. В некоторых вещах она еще не была готова признаться даже самой себе.

Никогда!

Она потянулась за салфеткой на столе, и Джек подвинул коробку ближе к ней.

– Добрый адвокат. В моей практике после этих слов мало кто из женщин готов был сорвать одежду…

Либби улыбнулась, извиняясь:

– Я не ищу… – Она смущенно замолчала.

Американец пожал плечами:

– Я подумал, что стоит попытаться. Знаешь, что говорят?

Либби отрицательно покачала головой.

– Находишь тогда, когда не ищешь. – Он нахмурился и добавил: – Или тебя нашли? Может, все равно поужинаем вместе? Я в городе до конца недели. Обещаю, что больше не будет никакой доморощенной философии, и ты расскажешь мне, каков легендарный Рафаэль Александро в реальной жизни.

Либби глубоко вдохнула. У нее выработался рефлекс на это имя. Как только она слышала его или думала о нем, что происходило чаще, чем она хотела признавать, по телу проходила горячая волна.

Она почти не заметила удивленного выражения лица Джека, когда выпалила с горькой усмешкой:

– Я могу рассказать тебе сейчас. Он заносчивый, самоуверенный, самодовольный, беспринципный, лживый…

Тяжело дыша, она замолчала.

«Молодец, Либби, очень объективная оценка».

Джек присвистнул:

– Да, судя по всему, ты не его отчаянная фанатка.

Глава 11

Либби, возмущенная и смущенная своим взрывом, постаралась успокоиться.

– Он не тот человек, который внушает теплые чувства, – призналась она со смехом.

– Я помешал?

Либби сглотнула и резко повернула голову. Выражение ее лица несколько раз изменилось, прежде чем она встретилась глазами с мужчиной, стоявшим в дверном проеме.

Рафаэль Александро поднял голову и продемонстрировал идеальные белые зубы, надменно улыбнувшись Либби и Джеку.

Она вспомнила свои слова, он, очевидно, слышал каждое, и Либби закусила губу, сдерживая стон.

Она наблюдала за тем, как он расправил плечи и вошел в комнату с грацией дикой кошки.

– Я просто…

– Да, я слышал.

Либби сглотнула. Ее щеки пылали, и она опустила глаза, стараясь взять себя в руки. Она имела в виду каждое слово, которое выпалила в своем несдержанном описании его характера, и единственное, в чем она была не права, так это в том, чего не стала говорить.

Нельзя описывать Рафаэля Александро, не упоминая то, что он был самым красивым мужчиной на планете. Но никакое описание его великолепного тела, точеных черт лица и сексуального рта не могли дать представление о той надменной, животной сексуальности, которую он излучал.

Это нужно было почувствовать, чтобы понять. Либби чувствовала это сейчас, от корней волос до кончиков пальцев.

Интересно, может, у нее сердечный приступ?

– Я вам помешал?

Он перевел взгляд с нее на сидящего рядом мужчину.

– Нет… да… это…

Либби замолчала. Она вынуждена была защищаться из-за своего смущения и резко спросила:

– Что вы здесь делаете?

Рафаэль приподнял бровь, и Либби закусила губу, чувствуя себя полной идиоткой.

– Это сюрприз. Никто не сказал мне, что вы возвращаетесь.

– Я не знал, что должен информировать вас.

Джек, молчавший до этого момента, нарушил неловкую тишину:

– Джек Уилли…

На мгновение Либби показалось, что Рафаэль не пожмет протянутую ему руку.

Контакт был коротким. Рафаэль не обратил внимания на приветливый теплый взгляд, который мог бы растопить глыбу льда, и снова повернулся к Либби.

– Да, точно, мне пора идти. Было очень приятно познакомиться с вами. И был рад встрече, Либби…

Когда за Джеком закрылась дверь, наступило молчание, которое Рафаэль, наконец, нарушил:

– Я вижу, вы с пользой проводите время. Я стараюсь мыслить широко, но, думаю, вы неправильно поняли, какие навыки требуются, чтобы руководить производственной компанией.

Его губы сложились в презрительную усмешку.

Либби возмущенно фыркнула:

– Это было совершенно неуместно!

– В этом здании я не выслушиваю лекции о манерах, я их читаю!

Из-за язвительного упрека она снова покраснела от злости.

– И считаю, что, учитывая обстоятельства, я был поразительно сдержан. Вы должны везде следовать за Робом. Вместо этого вы развлекаетесь с кем-то на вашем столе. Я предполагаю, что вы уже обработали всю футбольную команду.

– Я не на своем столе… и никого не обрабатывала… – добавила она гневно. – И мистер Монро… Роб… болен. – Она покачала головой. – Футбольная команда?

– Почему мне не сообщили?

– Откуда я знаю?

Подбородок Рафаэля нервно дернулся.

– Кто дал вам эту ерунду?

Он взял верхний файл и помахал им перед ее носом.

– Вы и ей будете угрожать?

Возможно, Либби не нравилась эта женщина, но она не могла подставить под гнев Рафаэля Александро даже своего злейшего врага.

– Угрожать?

Она смело встретила взгляд янтарных глаз.

– Вы меня слышали.

Она заметила что-то темное и опасное в его глазах и сглотнула, облизав неожиданно пересохшие губы кончиком языка.

– Пожалуйста, продолжайте, вы меня поражаете.

С одной стороны, Либби понимала, что это, возможно, самый худший совет, которому она могла последовать. С другой стороны, ситуацию уже нельзя было исправить. Она понимала, что, скорее всего, уже упустила все шансы спасти фирму отца от разорения, так зачем же сдерживаться? Что еще он может сделать?

– Знаете, что я имею в виду под словом «угрожать»?

Брови Рафаэля соединились в одну линию над его ястребиным носом, он скрестил руки на груди и уставился на нее тяжелым взглядом:

– Я так понимаю, что вы собираетесь мне рассказать.

– Угрожать – это стращать, унижать и запугивать кого-то, кто не может ответить. Такие, как вы, задирают только тех, кто не может или не станет давать сдачи!

Рафаэль стиснул зубы.

– Ничего не могло бы доставить мне больше удовольствия, если бы ваш друг дал мне сдачи!

– Мой друг – джентльмен, но я сама могу ударить вас в ответ. Наверное, мне и следует это сделать. Куча народу считает, что я здесь только из-за того, что мы… – Цвет ее щек стал алым, и она замолчала. – Не важно.

Рафаэль отложил файл и стал просматривать остальные бумаги.

– Что не важно?

Дойдя до конца, он посмотрел на Либби. Она вздохнула и пожалела, что завела этот разговор.

– Они считают, что я сплю с вами.

Насмешливая ухмылка исчезла с его лица.

– Кто вам это сказал?

– Никто ничего не говорил, но я вижу, что они думают.

Рафаэль взял пустой бумажный стаканчик со стола, смял его и бросил в корзину для мусора.

– У вас паранойя.

Либби заскрипела зубами:

– У меня нет паранойи!

– Вы боитесь слухов.

– Я не боюсь слухов.

– Тогда боитесь, что ваш любовник узнает, что вы спите с другим мужчиной.

Тут быстро перебила:

– Джек не мой любовник.

На его лице расплылась улыбка.

– Хорошо, не люблю делить свою женщину с кем-то еще.

Стараясь отдышаться после постыдного укола желания внизу живота, Либби улыбнулась.

– Знаете, как нелепо это звучит?

«Должно звучать, но не звучит».

– «Моя женщина». И даже если бы я ею была, я бы не чувствовала себя особенной, потому что была бы одной из многих. Что… почему вы улыбаетесь? – спросила она, с подозрением отмечая перемену в его лице.

– Я тоже очень расстроился, – честно признался он.

Либби покраснела и покачала головой. Она с трудом скрывала свою радость.

– Вы заблуждаетесь. Неужели вы действительно полагаете, что каждая женщина, с которой вы случайно встретились, сидит за своим столом и мечтает о вас?

Может, не каждая, но Либби могла поспорить, что их было довольно много.

– Мы не случайно встретились. Вы чуть не убили меня.

– А вы никогда этого не забудете!

И она тоже. Ее мозг тщательно записал и сохранил каждую секунду, которую она провела рядом с ним, наряду с несколькими моментами, которые еще не произошли.

Либби в ужасе вздрогнула и опустила ресницы.

– Может, вы прекратите смотреть на свою обувь и взгляните на меня?

– Нет.

Рафаэль невольно улыбнулся.

– Вы говорите как избалованная девчонка, – сказал он, проводя рукой по волосам. – Никто из нас не делал такой выбор, но это произошло.

Либби покачала головой:

– Ничего не произошло.

Рафаэль, не привыкший заворачивать свои мысли в красивые слова, открыл рот, собираясь сказать что-то вроде «Я хочу секса с вами», и, возможно, упомянуть, что в случае, если этого не будет, его здоровью может быть нанесен большой ущерб.

Но вместо этого он услышал предложение:

– Я хочу лучше узнать вас.

И тогда она посмотрела на него. Ее удивленное выражение лица не шло ни в какое сравнение с его собственным шоком, но она не знала, что он только что сказал то, о чем никогда не думал в своей жизни.

Рафаэль был изумлен. Не важно, по какой причине он озвучил те подсознательные мысли, которые всегда предпочитал игнорировать.

Он не столько избегал эмоциональных привязанностей, сколько никогда не чувствовал необходимости в них. Он был самодостаточен и не собирался делить себя с кем-то другим.

Он даже не понял, что впервые его интерес к женщине зашел дальше физического влечения. Либби не просто вызывала в нем животный голод, который никак не хотел успокаиваться, она еще и влезла в его мысли.

– Потому что вас интересует моя душа, а не мое тело.

Рафаэль нетерпеливо взглянул на нее:

– А вас мое тело никак не привлекает, да?

Он расстегнул пуговицу на своем пиджаке одним пальцем и, продолжая насмешливо улыбаться, раскинул руки в стороны.

Либби растерянно посмотрела на него, когда не смогла отказаться от молчаливого приглашения. Первая ошибка. Следующую ошибку она совершила, когда позволила себе представить, что находилось под его шелковой рубашкой: его атласная кожа и крепкие мускулы. И эта картинка в ее голове была настолько четкой, настолько явной, что она казалась более реальной, чем боль, когда зубы впились в ее нижнюю губу.

Либби почувствовала, как в животе все сжалось, ее одобрение плавно превращалось из эстетического в животное.

Она с трудом оторвала от него взгляд. Либби была в ужасе. Прежде она никогда так не восхищалась мужским телом. Она злилась на себя за свою слабость и на него за его самоуверенность.

– Вам не нравится то, что вы видите.

– Я вижу мужчину, у которого серьезные проблемы с самооценкой.

Она ожидала, что он разозлится, но Рафаэль в ответ рассмеялся:

– Послушайте, между нами есть химия, и это факт.

«Думать об этом всю неделю и не придумать ничего лучше «химии»? Молодец, Рафаэль!»

Слово «химия» не подходило, чтобы описать то желание, которое накрывало его каждый раз при встрече с ней. Примитивная сила реакции, которую он никогда прежде не испытывал.

– Вы знаете, что нравитесь мне.

Либби отвернулась, застыдившись радости, которую его слова вызвали в ней.

– И не делайте вид, что не рады этому.

– Может, у нас и есть… химия, – призналась она, с отвращением повторяя его слово. – Но еще у меня есть мозг.

Она решила не упоминать, что в данный момент он не работал.

– Между нами никогда ничего не будет. Даже если бы захотела, я бы не смогла…

– Почему?

– Вы несерьезно!

– Я не вижу причин, почему у нас не может быть интимных отношений.

Либби через силу засмеялась в попытке сохранить внешнее спокойствие.

– Например, что я не хочу спать с вами?

Он пожал плечами:

– Если бы это было правдой, тогда да.

Они смотрели друг другу в глаза, и Либби первая отвернулась.

– Даже если бы я была не против случайного секса, не смогла бы лечь в постель с человеком, который, как считает моя семья, виноват… – Она замолчала и смущенно улыбнулась. – Вообще, проще было бы сказать, в чем они не считают вас виноватым.

– Я не прошу вашу семью заниматься со мной сексом.

Либби поборола желание по-детски топнуть ногой.

– Это же как спать с врагом!

Ее раздражала его неспособность понять очевидное почти так же, как раздражала невозможность смотреть на его рот и не иметь возможности его поцеловать.

– Я не могу так поступить с ними, завести тайную интрижку… Они и так косо на меня смотрят, – призналась она со вздохом. – Представьте, что… Я умру, если это выяснится!

А такие вещи рано или поздно переставали быть тайной.

Рафаэль посмотрел на ее лицо. Он никогда не обсуждал подробности своей интимной жизни ни с кем, но прежде не встречал женщину, которая стыдилась бы того, что кто-то узнает о том, что она спала с ним.

– Что вы сказали своей семье?

– Не все. Они не знают, что, может, вы не закроете их фирму.

Он удивился:

– Они не знают этого?

Она покачала головой.

– Может, они нормально воспримут эту информацию, но, если честно, я не представляю, как они отреагируют. После того как я сообщила им, что уволилась ради работы в вашей фирме…

– Вы уволились?

Они кивнула:

– Для меня это серьезно. – Она посмотрела на него. – Я решила, что нет смысла говорить им все, пока еще могу все испортить.

– Но вы пытаетесь их спасти.

– Может, они так не считают.

– Значит, вы им солгали.

– Так всегда с ложью и полуправдой. Если начнешь, остановиться очень трудно.

Он нахмурился, и она замолчала. Он прекрасно умел скрывать свои чувства, но сейчас не стал этого делать. Либби не нужно было присматриваться, чтобы понять, что он очень зол.

– Ладно, расслабьтесь. Я не собираюсь становиться грязной тайной у женщины, поэтому давайте считать вопрос гипотетической связи закрытым.

Давление спало, и ей следовало радоваться, но она не могла. В тот самый момент, когда предложение было снято и за Рафаэлем закрылась дверь, Либби поняла, как сильно хотела сказать «да», хотела отбросить осторожность и быть беспечной эгоисткой.

Глава 12

Либби надела кроссовки и убрала туфли в сумку. За время работы здесь она привыкла к тому, что непредвиденные обстоятельства могут заставить ее задержаться и тогда она опоздает на электричку и доберется домой еще позже обычного.

Сегодняшним непредвиденным обстоятельством оказалась встреча с высокой блондинкой – личным ассистентом Рафаэля. Либби дважды видела ее вне офиса. Ее нетрудно было заметить, и Либби каждый раз удавалось ее избежать. Это знакомство она не собиралась возобновлять!

Но на этот раз убежать не удалось. Она врезалась в девушку и выбила из руки большую дизайнерскую сумку, все содержимое которой вывалилось на пол.

– Простите, пожалуйста, – пробормотала Либби, опускаясь на колени, чтобы все собрать.

– Ничего страшного, – сказала Гретхен, открывая сумку, чтобы Либби смогла сложить все назад. – Нет, помаду в кармашек, а платочки… отлично.

Либби кивнула, увидев на ее лице теплую улыбку.

– Я надеялась, что у меня будет возможность поговорить с вами вне офиса, – продолжила девушка. – Знаю, что при нашей первой встрече я могла показаться вам грубой или сумасшедшей, теперь вы знаете, что так и есть, по крайней мере второе. – Она посмотрела Либби в глаза и засмеялась. – Вы понятия не имеете, о чем я говорю, да?

Либби покачала головой, стараясь воскресить в памяти образ величественной блондинки, который теперь вытеснялся этим новым образом.

– Я думала, что слухи до вас дошли. Моя странность, свидетелем которой вы стали на месте аварии. Мне жаль, что я не объяснилась тогда. У меня маниакально-депрессивный психоз и два самых страшных кошмара – это грязь и опоздание. Но большую часть времени я вполне нормальная.

Либби не знала, что ответить, поэтому пробормотала лишь смущенно: «Мне жаль».

– Не стоит, вы не поверите, насколько мне уже лучше. Терапевт, к которому Рафаэль заставил меня пойти, просто… – Она покачала головой. – Но достаточно обо мне. Я, правда, очень рада, что столкнулась с вами. Я слышала о том, что произошло.

Либби замерла. Уже все знают или Рафаэль пока не поместил новости в Интернет?

Блондинка погладила ее по руке.

– Не волнуйтесь, на вас не обращают повышенного внимания.

– Приятно слышать.

Это означало, что он делал подобное предложение всем сотрудникам или только женщинам? Либби с трудом сдержала истеричный смех.

– Он очень печется о том, чтобы не приносить личное на работу, и совершенно не терпит офисных романов. Вам просто не повезло, что он вошел и увидел вас с вашим приятелем.

– Он не мой приятель.

– Правда? – Она приподняла бровь. – Обычно Рафаэль не делает поспешных выводов, но вы не поверите, в каком настроении он был весь вечер. Надеюсь, он не слишком вас расстроил. Помните, дело не в вас лично, он даже злился, когда я отвечала на звонки своего партнера, Кары. Так что иногда он заходит слишком далеко.

– Кара, красивое имя. – Тут до нее дошло, и Либби широко раскрыла глаза. – Девушка… вы… о, простите.

– Не волнуйтесь, – сказала блондинка со смехом, увидев, как Либби покраснела. – Я часто вижу такую реакцию. Некоторые даже думают, что мы с Рафаэлем вместе.

– Удивительно! – слабо протянула Либби.

– Иногда я думаю, что он дал мне работу только потому, что я не могла в него влюбиться. Ну, вы его видели, поэтому не стоит говорить, сколько девушек бегают за ним.

– Нет… то есть вам надо мне об этом говорить. Я совсем не считаю его привлекательным.

Либби закрыла глаза и мысленно взмолилась: «Пожалуйста, дай мне умереть прямо здесь!»

– Вы не…

Либби снова покраснела:

– Нет.

Неужели все женщины мира делились только на две категории: те, которым нравился Рафаэль, и лесбиянки?

– Мне нравятся мужчины, просто не этот мужчина… он…

Либби посмотрела на часы и сказала, что опоздает на поезд, если не уйдет прямо сейчас. Торопясь к выходу, Либби услышала, как Гретхен крикнула ей вслед:

– Да, кстати, я люблю кексы и брауни.

Вообще, она, наверное, все равно опоздает на поезд.

На улице Либби надела тонкий плащ. Температура упала градусов на десять по сравнению с утром, и ветер стал очень холодным. Она взглянула на часы и быстрым шагом направилась к электричкам, не слыша машину позади себя, пока та не остановилась рядом с ней.

Рафаэль наклонился и открыл дверь.

– Я тороплюсь. У меня электричка…

Рафаэль не обратил никакого внимания на ее слова:

– Садитесь.

К своему стыду, Либби послушалась и молча села в машину. Опускаясь на кожаное сиденье, она сказала себе, что сделала это только потому, что боялась, что кто-то может ее увидеть.

– Сколько времени вы едите на электричке?

– Зависит от того, приезжает ли она вовремя, – сказала Либби, не понимая, к чему весь этот разговор. – И если мне удается сделать пересадку…

Рафаэль перебил ее.

– Я могу довезти вас до дома быстрее, – уверенно сообщил он.

– Можете, – призналась она. – Но зачем вам это?

– Я заботлив.

Либби ничего не ответила и не заметила, что улыбка не затронула его глаз, она сосредоточилась на такой важной вещи, как дыхание. Неужели он повторит свое предложение? От этой мысли пересохло во рту. Был ли это шанс изменить свое решение или выставить себя полной дурой?

Или и то и другое?

Он приподнял бровь и посмотрел на ее напряженное лицо. Внутренний огонь, который всегда скрывался под внешней маской холодности, был, как никогда, близок к тому, чтобы вырваться на свободу.

– Нет? Да какая разница почему? Я просто хочу довезти вас до дому и убедиться, что вы добрались туда вовремя. Пристегните ремень.

– Я слышу много но.

Он пристегнул свой и раздраженно посмотрел на нее:

– Если я буду еще стоять здесь, мне выпишут штраф. Нет никаких но.

Он посмотрел на ее лицо, темные круги под глазами, морщинки от напряжения вокруг рта. Но раз не он был причиной их появления, он должен держать свои инстинкты под контролем.

Что-то в этой женщине обостряло его эмоции до предела. В одну секунду он хотел оберегать ее от малейшего дуновения ветра, в другую – задушить. Желание положить ее на кровать и проникнуть глубоко внутрь ее тела оставалось с ним постоянно.

Все его действия сейчас основывались на том, что если он сумеет удовлетворить последнее, то эмоциональное равновесие восстановится.

– У вас даже будет время поужинать со мной.

Судя по тому, как она выглядела, еда была просто необходима.

– Я не голодна.

– Когда вы ели последний раз? Вы работаете минимум за двоих.

– Вы сказали…

– Забудьте, что я сказал, – приказал Рафаэль. – Того, сколько вы едите, не хватит даже, чтобы прокормить воробья.

– Я ем! – возразила она.

– Поверю, когда увижу.

Либби покачала головой и потянулась к ремню.

– Я поеду на электричке. – Она тихо выругалась, когда пальцы нащупали замок. – Не надо было садиться. Как же я могла подумать, что я и сегодня – ваше хорошее дело за день.

– Сидите смирно.

Либби послушалась, но потому, что не могла поступить иначе. Она не смогла бы пошевелиться, если бы ее жизнь зависела от этого, и все из-за того, что он прикасался к ней.

Она уставилась на его руку, которая лежала на ее колене, накрыв обе ее руки. Легкое поглаживание его большого пальца по внутренней стороне запястья посылало горячие волны по всему ее телу.

– Боже, ты дрожишь!

Либби, у которой кружилась голова от его близости и аромата мужественности, исходящего от его тела, закрыла глаза.

– О чем ты подумала, Либби? О чем ты подумала, когда я попросил тебя сесть в машину?

– Попросил? – горько повторила она. – Ты не попросил, ты приказал.

– Не пытайся сменить тему, со мной это не срабатывает. Ответь мне, Либби. Я не становлюсь моложе, сидя здесь.

– Отлично! – Либби покачала головой. – Если хочешь знать, я подумала, что ты предложишь еще раз. – Она закрыла лицо руками. – Я думала, что ты предложишь переспать с тобой, – грустно проговорила она.

– Если бы я это сделал, что бы ты ответила?

Либби подняла голову и посмотрела на него. В его глазах светился животный голод. Либби с трудом поборола волнение и страх.

– Я бы сказала «да», – призналась она.

– Тогда я предлагаю.

Либби сглотнула и посмотрела ему в глаза. Она отчаянно дрожала, но ее голос звучал твердо, когда она прошептала:

– Да.

В этот момент голос осторожности в голове Либби замолчал, и она слышала только голод, бурлящий в ее венах, как неконтролируемый лесной пожар. Она не знала, ошиблась ли в своем решении, но ей было все равно. Она с вожделением смотрела на Рафаэля.

– Не смотри на меня так, или мы не доедем до моей квартиры, – протянул он, незаметно для себя переходя на родной язык. – Я веду себя как подросток. Но обещаю, в постели я не буду неуклюжим мальчишкой.

Они не обменялись ни единым словом за те пятнадцать минут, что ехали к зданию, где располагался пентхаус Рафаэля.

Для Либби вся поездка прошла словно в тумане. Она не стала анализировать свое решение, а сконцентрировалась на более практическом аспекте ситуации.

Ее только что пригласил в постель мужчина, у которого был богатый опыт. Вряд ли он задумывался об этом, и она была уверена, что он даже не представлял, что берет в постель неуклюжую девственницу.

Стоило ли сказать ему об этом? Если она скажет, он тут же сбежит от нее? Либби почти не знала этого мужчину и не могла угадать его реакцию.

Сама идея обсуждения чего-то настолько личного ужасала ее, что было очень странно, учитывая, что она собиралась отдать ему свое тело.

Либби перестала искать логику в своих поступках, потому что ее просто не было. С ним она становилась совершенно другим человеком.

Когда двери лифта открылись, Либби попятилась.

Терпение Рафаэля закончилось. До сих пор она не сказала ни слова, а теперь стояла, как мученица, которую должны бросить львам на растерзание.

– Что случилось?

Она покачала головой.

– Ничего, просто… Здесь есть кто-нибудь?

– У меня нет постоянно живущей со мной прислуги. Я вполне могу сам о себе позаботиться. Я делаю это уже довольно давно.

– А, – сказала она. – Кто-то сказал, что у тебя есть замок и так было заведено в твоей семье много поколений назад, и я подумала…

– Ты подумала, что мне нужен кто-то, кто будет класть пасту на мою зубную щетку. И я вырос не в замке и даже не в доме, просто… У меня был кочевой образ жизни. В замке жил мой дед. Я никогда там не бывал.

– Кочевой образ жизни! Звучит очень романтично.

Рафаэль мрачно засмеялся.

– Это не так, – проговорил он. – К двенадцати годам я успел пожить в пяти южноафриканских странах, и в них не было ничего… – Он резко замолчал и опустил глаза. – Это не было романтично или увлекательно, но для меня это стало отличной школой выживания.

Это была единственная школа, в которую ходил Рафаэль. Он сам научился читать и страстно полюбил это занятие. Любопытство Либби моментально испарилось, когда он повернулся к ней и спросил:

– Ты хочешь выпить или пойдем сразу в спальню?

Она начала мотать головой. Наваждение, которое привело ее сюда, стало исчезать.

– Это звучит так официально.

Рафаэль удивился ее комментарию.

– А чего ты ожидала? Дорожку к кровати из лепестков роз?

Внутри все сжалось. Либби всегда представляла себе, что первый раз будет особенным, по крайней мере, не таким, не просто ради секса.

– Я не знаю, чего ожидала, – призналась она, закусывая губу.

Она ненавидела себя за то, что вела себя как испуганная девственница.

«Ты и есть испуганная девственница».

Рафаэль принимал как должное свое мнение о том, что она обладала такой же способностью наслаждаться сексом просто ради секса… Либби же не была в этом уверена.

– Послушай, прости, – сказал Рафаэль, стараясь взглянуть на ситуацию с ее позиции. Он никогда не встречался с женщинами, для которых был важен ритуал с ужином и цветами. – Если я показался… Я бы очень хотел провести с тобой всю ночь, но ты установила такие правила, и я просто не хочу тратить то время, которое есть у нас, потому что, если честно, ты сводишь меня с ума.

Либби оценила его попытку понять ее чувства, и с ее плеч свалился огромный груз. Всегда приятно, когда невероятно сексуальный мужчина говорит тебе, что сгорает от страсти к тебе.

Либби настолько хотела, чтобы он прикоснулся к ней, что ощущала физическую боль. Она нервно облизала губы, приковывая его взгляд к своему рту.

Рафаэль не был готов к неожиданной нежности, которая смешивалась со страстью, когда он смотрел на ее лицо, любуясь ее совершенными чертами. Расширившиеся зрачки закрыли голубую радужку ее глаз, когда он наклонился и поцеловал ее.

Либби вздохнула, когда его пальцы вытащили шпильки, державшие ее волосы.

Их взгляды встретились, и Рафаэль выпрямился. Он с довольной улыбкой посмотрел на то, как волосы шелковым облаком опустились на ее плечи.

– Потряси головой.

Либби, не задумываясь, послушалась. Ей казалось, что сейчас она сделает все, о чем он попросит. Она хотела сделать ему приятно, что должно было бы ее испугать, если бы она была сейчас в здравом уме.

Рафаэль издал низкий хриплый стон одобрения.

– Как шелк, – сказал он, запуская руку в копну волос. – Горячий шелк. Боже, я ждал целую вечность, чтобы сделать это.

– Мы познакомились всего три недели назад, – возразила она, думая: «Прекрати говорить. Поцелуй меня!»

И он это сделал.

Поцелуй не начался медленно и осторожно. Рафаэль легко раздвинул ее губы и просунул язык в ее рот. С первым прикосновением его губ все сомнения Либби испарились. Она вздохнула, когда внутри ее поднялась горячая волна. Она услышала стон удовольствия, когда обняла его за шею и ответила на его поцелуй с такой же дикой страстью. Ни разу за время этого поцелуя она не вспомнила, что девственница.

Она думала только «Еще!». Она могла это делать, она хорошо это делала – кто бы мог подумать?

Рафаэль, наконец, оторвался от нее, но только чтобы подхватить ее на руки. Легко удерживая ее одной рукой, он откинул волосы с ее лица.

– Ты красивая.

Истинное удивление в его голосе заставило ее пристально посмотреть на него. Поразительно, что она могла так впечатлить подобного мужчину, что он хотел ее.

Большие голубые глаза смотрели на него, и Рафаэль почувствовал, как что-то внутри его вышло из-под контроля. Даже не пытаясь определить это чувство, он провел пальцем по ее щеке, наслаждаясь ее шелковой кожей.

Наслаждаясь ею всей.

Он хотел ее так, как никогда не хотел ни одну женщину.

– Ты тоже.

Рафаэль улыбнулся и замер, когда Либби повернула голову и провела языком по его пальцу.

– Ты несешь меня в кровать?

Рафаэль уставился на нее блестящими глазами, напомнившими ей волка.

– Это, – хрипло проговорил Рафаэль, – моя основная идея. Но еще немного, и так далеко я не дойду.

Быстро пройдя по комнате, он ногой открыл дверь и отправился прямо к кровати.

Завороженная огоньками страсти, пылающими в его глазах, Либби прижалась лицом к его шее, пока он шел по комнате.

Он откинул покрывало и положил ее на кровать. Склонившись над ней, он поцеловал ее медленно и эротично.

– Послушай, я должна тебе сказать, что не слишком хороша в постели.

Ее признание его совершенно не обеспокоило.

«Что ж, я его предупредила в некотором роде», – подумала Либби, обнимая его за шею и зарываясь пальцами в волосы, но через мгновение он отодвинулся от нее и встал.

Беспокойство, вспыхнувшее в ее затуманенных глазах, исчезло, когда он начал быстро расстегивать пуговицы пиджака, остановившись, только чтобы бросить его на пол и приняться за рубашку. Она наблюдала за ним, прикусив кончик языка. Ее дыхание превратилось в сбивчивые вздохи, когда он снял рубашку, обнажая широкую грудь и мускулистый плоский живот.

Сладострастный вздох удовольствия, сорвавшийся с ее губ, заставил его посмотреть на нее. С волосами, разбросанными по подушке, она была той самой сбывающейся фантазией, которая преследовала его все это время.

Кроме одежды. Мысль о том, как он будет снимать все эти ненужные предметы, оголяя прекрасное тело, заставила Рафаэля действовать еще быстрее.

Пальцы его не слушались, когда он принялся за пряжку на ремне. Желание стало еще сильнее от мысли, что она смотрит на него. Он поморщился. Крой его брюк оставлял слишком мало места для фантазий по поводу степени его возбуждения.

Сердце Либби вырывалось из груди, когда он повернулся, чтобы присоединиться к ней на кровати. Необузданный самец на пике своих возможностей.

Она трепетала в предвкушении его прикосновений. На нем были только боксеры, которые почти не скрывали его эрекцию, и размер ее поразил.

Он провел рукой по изгибу ее бедер, и она задрожала, в ноздри ударил мускусный запах его возбуждения, и боль внизу живота усилилась.

Она положила ладонь на его грудь, чувствуя, как скользит его тело, покрытое испариной, под ее пальцами.

– Я чувствую, как бьется твое сердце.

Рафаэль накрыл ее пальцы своими и прижал их к своему телу. Его рука провела ее вниз, по тонкой линии волос на животе.

Глядя ей в глаза, он прижал ее руку к твердой плоти под тонким слоем шелка.

Нетерпеливый стон вырвался из горла Либби, когда между ее бедер разлилось влажное тепло.

– Вот что ты делаешь со мной, – прошипел он и покачал головой. – Нет, еще нет. – Он взял руку, которая скользнула под шелковую ткань, и поднял ее к губам. – Я пока не могу контролировать себя.

Либби уставилась на него. Ее глаза сверкали, щеки лихорадочно пылали. Она с трудом поняла его комментарий, для нее контроль был далеким призрачным воспоминанием. Она смотрела на его лицо и вдруг поняла, что хочет сказать: «Я люблю тебя». Усилие, которое ей пришлось приложить, чтобы удержать эти слова, вызвало стон.